Основные черты литературной сказки первой половины 19 века

XIX век можно назвать поистине золотым веком русской литературы. Русская литература, озаренная гением Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Жуковского, Крылова, Грибоедова, сделала гигантский шаг в мировую культуру. Александра Сергеевича Пушкина принято считать родоначальником нашей классической литературы, началом всех начал.
Родился Пушкин 26 мая (6 июня) 1799 года в Москве. Его родители были представителями старинных аристократических родов. Для своих сыновей они хотели блестящей служебной карьеры, а потому Александр был отдан в лучшее в России закрытое учебное заведение — Царскосельский лицей. Написанные еще на школьной скамье стихи Пушкина отличались игрой живого ума и были проникнуты патриотическим чувством.
Из лицея Пушкин вышел в годы общественного подъема, который наступил после окончания войны 1812 года. «Вольные стихи» и политические эпиграммы его исполнены неумолимого презрения и ненависти к «самовластительным злодеям» на троне и их «холопам» в Военных и чиновничьих мундирах.
В мае 1820 года Пушкина высылают из Петербурга далеко на юг — сначала в Екатеринослав, затем в Кишинев и Одессу. По доносу осенью 1824 года он был сослан в псковское поместье матери — село Михайловское, где был вынужден находиться два года. Именно в Михайловском Пушкин близко познакомился с жизнью народа, его песнями, сказками, которыми он был буквально очарован.
Николай I в 1826 году возвратил Пушкина из ссылки сначала в Москву, а позже в Петербург. По-прежнему поэт остается .глубоко чуждым придворному высшему обществу. 29 января 1837 года поэт, вступившись за честь жены, умирает, смертельно раненный на дуэли.
Литературная деятельность Пушкина началась довольно рано. Своими учителями молодой поэт избрал Державина, Батюшкова и Жуковского. В поэме «Руслан и Людмила», завершенной в 1820 году, Пушкин ввел в сферу русского литературного языка живой народный говор. Позднее именно у простого народа он призывал учиться правильности и чистоте русской речи.
Поэт начинает критически относиться к романтизму Байрона и в особенности к его героям — индивидуалистам, которые хотят воли лишь «для себя». Это отчетливо звучит в поэме «Цыганы» (1824) и с полной силой сказывается в романе в стихах «Евгений Онегин». В лице Онегина Пушкину удалось «сладить» с типичным характером представителя современной ему просвещенной дворянской молодежи. Онегин не находит применения своим силам и способностям и потому становится «лишним человеком».
Проза Пушкина достигла совершенства в повести «Пиковая дама» (1833)’и историческом романе «Капитанская дочка» (1836). В 1833 году Пушкин создает «петербургскую повесть» в стихах — «Медный всадник». Это поэма о прошлом, о настоящем и о будущем России. Как никто он умел и учил находить прекрасное не только в исключительном, но и в самом простом. Высшая красота для Пушкина — высшая простота.
Николай Васильевич Гоголь
В 1832 году вышли в свет две части книги Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки». Восемь повестей, из которых состояли обе части, представляли собой новое явление в русской литературе. Произведения основаны на украинском народном творчестве, народных поверьях, песнях, сказках, а также на воспоминаниях Гоголя об Украине.
Цикл Петербургских повестей занимает важное место в творчестве Гоголя.
Повесть «Шинель» — протест против социальной несправедливости, защита «маленького человека».
Комедия «Ревизор» повествует, как власти губернского города приняли проходимца за важную персону, приехавшую проверять их работу. Чиновники дают ему взятки и радуются тому, что обманули ревизора.
Еще большую силу обобщения сатира Гоголя приобрела в поэме «Мертвые души», где хищник-приобретатель Чичиков, помещики Манилов и Со-бакевич, Ноздрев и Плюшкин, чиновники губернского города — все они страшны своей человеческой пошлостью.
Гоголь любил Россию, верил в русского человека и восхищался им. «Русь! Русь! — писал он, — вижу тебя из моего чудного, прекрасного далека тебя вижу: бедно, разбросано и неприютно в тебе… Но какая же непостижимая, тайная сила влечет к тебе?» Гоголь с необычайным патриотическим воодушевлением говорит о безбрежных просторах России, о ее природе, о «живом, бойком уме» русского человека, о «замашистом» и метком русском слове.
Федор Михайлович Достоевский
Достоевский родился и вырос в Москве. Отец писателя служил военным врачом. В семье царили взаимные обиды и недоверие, так как отец Достоевского был человеком вспыльчивым, болезненно подозрительным и скупым. В 16-летнем возрасте Достоевский переехал в Петербург и поступил в Военно-инженерное училище, окончив которое, определился на службу, но тяготился ею и вскоре вышел в отставку.
Двадцатипятилетний Достоевский принес роман «Бедные люди» Некрасову и Белинскому, которые, прочитав рукопись, пришли в восторг. За участие в революционном кружке Петрашевского в 1849 году Достоевский был приговорен к смертной казни. Вместе с другими осужденными его привели на эшафот, на каждого накинул палач белый саван, прочли смертный приговор, солдаты подняли ружья. И только тогда было объявлено о замене казни каторгой. Четыре года каторги, а после четыре года солдатской службы.
«Записки из мертвого дома» (1856) — это правдивое изображение страданий народа и сочувствие автора угнетенным и обездоленным.
В 1859 году Достоевский вернулся в Петербург. Восемь лет подневольной жизни отразились на здоровье писателя, а несчастья в семье — на характере. Смерть любимого брата, жены, двоих детей пережил Достоевский после возвращения из ссылки. Нужно было кормить свою семью, а также семью брата. «Работа из-за денег задавила и съела меня», — писал он в 1865 году. После двадцати лет работы Достоевскому удалось избавиться от денежных долгов. Достоевский умер в 1881 году.
Лев Николаевич Толстой
О жизни своей семьи Толстой рассказал в трилогии «Детство», «Отрочество», «Юность». Толстой показал, как в душе его героя, Николеньки Иртеньева, то есть в душе самого будущего писателя, постепенно возникало отношение к окружающей его среде. В нем росло желание идти непроторенными путями, жить иначе — лучше, честнее, чем жило подавляющее большинство людей его круга.
В 1844 году Толстой поступает в Казанский университет, а в 1847 году покидает его и идет в Ясную Поляну. Сельский период своей жизни он описал в повести «Утро помещика». Молодой помещик Нехлюдов пытается улучшить положение крепостных, каждому помочь, но сталкивается с вопиющей бедностью и с недоверием к нему крепостных мужиков.
В 1851 году Толстой едет на Кавказ, где поступает на военную службу. О своих впечатлениях он рассказал в повести «Казаки», написанной десять лет спустя.
«Севастопольские рассказы» созданы писателем по живым следам военных событий, в которых он принимал участие. Толстой полагал, что сама по себе любовь может изменить жизнь к лучшему. Он надеялся, что, веря в Бога, люди, согласно заповедям религии, будут делать друг другу добро и станут счастливыми.
В 1862 году писатель женился на Софье Андреевне Берс и с той поры безвыездно жил в своей усадьбе. На протяжении 60-х годов Толстой работал над романом-эпопеей «Война и мир», посвященной историческим событиям начала XIX века и в особенности войне 1812 года.
В романе «Анна Каренина» он отразил жизнь людей. эпохи, в которой все было «неясно и запутанно». Светские ханжи и лицемеры осудили чувство Анны к Вронскому как преступное нарушение семейного долга. У нее отнимают сына, подвергают оскорблениям. У нее остается лишь любовь Вронского, который не понимает переживаний Анны и тяготится отчуждением светского общества. Анна приходит в отчаяние и бросается под поезд.
В 1859 году в Ясной Поляне Толстой организовал школу для крестьянских детей и взрослых, где сам был учителем. В конце 70-х и в 80-х годах у него возник душевный кризис, в результате чего взгляды писателя поменялись.
В своих произведениях — повести «Смерть Ивана Ильича», рассказе «После бала», повести «Хаджи-Мурат» (1896—1904), романе «Воскресение» (1889—1899) — автор рисует жизнь привилегированного класса, лицемерие и ложь составляющих его людей.
В-октябре 1910 года Толстой тайно уехал из Ясной Поляны, чтобы никогда больше туда не вернуться: он умер в пути. В это время ему было 82 года.

МБОУ «Бага-Тугтунская средняя общеобразовательная школа»
Яшалтинский район Республика Калмыкия
Сочинение по литературе на тему:
«Н. В. Гоголь – великий писатель
первой половины 19 века»
Выполнила
Учащаяся 9 класса
Пунько София
Н. В. Гоголь – великий писатель первой половины 19 века. В своих произведениях он затрагивал проблемы угнетения народа, крепостного права, также своеобразие его творчества заключается в том, что он один из первых показал широчайшую картину чиновничьей России. Гоголя очень волновало и тревожило будущее своей Родины. Это ярко отразилось в поэме “Мертвые души”, в лирических отступлениях писателя. В произведении мы можем увидеть два типа лирических отступлений: эпические, которые служат для раскрытия характеров и образов, и лирические, отображающие переживания автора о судьбе России. В начале поэмы Гоголь рассказывает читателю о толстых и тоненьких чиновниках, именно эти физические качества, по мнению писателя, и являются главными в человеке, определяющими его судьбу и поведение. В городе НН было два рода мужчин: толстые и тоненькие.
Тоненькие больше вились около дам и занимали не очень важные места, по особенным поручениям, а толстые “были почетные чиновники в городе!” Они занимали самые важные посты. В лирических отступлениях Николай Васильевич отображает характеры помещиков. Гоголь располагает главы по степени деградации человеческих качеств, в своих отступлениях он хочет показать паразитизм их существования, отсутствие привычки к труду и угнетение крепостного народа.
Из помещиков можно выделить злого крепостника Плюшкина, которого Гоголь называет “прорехой на человечестве”. Писатель, стремясь донести до читателя всю боль и свои переживания о судьбе крепостного народа, показывает страшную картину в поместье Плюшкина. Злой хозяин совершенно не кормит своих крестьян, говоря при этом, что у него “народ-то прожорлив, от праздности завел привычку трескать”, за последние три года у него умерло восемьдесят человек, а семьдесят сбежало, не вытерпело голода. Дворовые поздней зимой бегают босиком, так как хозяин имеет только одни сапоги для крестьян, которые надеваются, когда они входят в сени дома. Описывая эту горестную картину, Гоголь также хочет подчеркнуть и силу, мужество, где-то даже героизм простого русского народа. Но это является проблемой не только для автора, но и для всей России.
Лирические отступления о Руси, связывают вместе темы дороги, русского народа. Тема дороги – вторая тема в “мертвых душах”, связанная с проблематикой Родины. Дорога – образ, организующий весь сюжет, и себя Гоголь видит в лирических отступлениях как человека пути: “Прежде, давно, в лета моей юности… мне было весело подъезжать в первый раз к незнакомому месту… Теперь равнодушно подъезжаю ко всякой незнакомой деревне и равнодушно гляжу на ее пошлую наружность; моему охлажденному взору неприютно; мне не смешно… и безучастное молчание хранит мои недвижные уста. О моя юность! О моя совесть!” Н. В. Гоголь много размышлял о судьбе России, каждая строчка пропитана любовью к стране, глубокими переживаниями. “Не так ли ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка, несется?.. Русь, куда же несешься ты, дай ответ». Не дает ответа! В образе тройки воплотилась вся Россия, и на вопрос “Куда ж ты несешься?” – не дает ответа. К сожалению, и сам писатель не знает, куда она приедет, если править ей будут люди, подобные Чичикову, Манилову, Плюшкину.

ЛИТЕРАТУРА В XIX веке.Буржуазные реформы середины XIX столетия были рубежом в социально-
экономической жизни России и обозначали начало капиталистического периода в
ее истории.
Общественно-демократический подъем кануна буржуазных реформ и первых лет
после отмены крепостного права, определявший идейную атмосферу в обществе,
определил и некоторые новые черты историко-культурного процесса. В
пореформенную эпоху в России были созданы замечательные произведения
литературы и искусства, занявшие достойное место в сокровищнице мировой
культуры. Сила русского искусства заключалась в его художественности,
высокой нравственности и демократической направленности. Искусство КРИТИЧЕСКОГО РЕАЛИЗМА –основное художественное
направление того времени- было тесно связано с идейными исканиями. Его
отличала повышенная социальная активность. Литература и искусство, как
никогда, близко подошли к отображению реальной жизни ( очерк и роман о
современной жизни, современная бытовая драма, бытовой жанр в живописи и т.
д.). Во второй половине XIX века идейно – художественное развитие
во многом определяла революционно-демократическая эстетика, основы которой
были заложены еще Белинским. Дальнейшее ее развитие было связано с именем
Н. Г. Чернышевского. Искусство, по его мнению, это проявление реальной
человеческой сущности, поэтому ‘ прекрасное есть жизнь’. Общественная
функция искусства должна состоять не только в воспроизведении и объяснении
жизни, но и в вынесении ‘ приговора о явлениях ее’. Подобный тезис
представлял собой новый аспект в понимании искусства. В художественной литературе нашли отражение социальные проблемы
пореформенного времени. Дух обличительства, критическое отношение к
действительности были характерны для произведений русских писателей тех
лет. Литература не только обличала общественное зло, но и стремилась найти
пути борьбы с ним. Правда, пути эти по разному понимались; одни видели
избавление от социальных несправедливостей в нравственном
усовершенствовании человека, другие призывали к активной борьбе против них.
Но русскую литературу всегда отличали демократизм, любовь к простому
человеку, стремление помочь ему освободиться от векового угнетения. Литература пореформенного периода представляла собой ‘ яркое
созвездие великих имен’ . В эти годы создавали произведения крупнейшие
русские писатели, творческий путь которых начался еще в предшествующую
эпоху. На общественно-культурную жизнь России первой половины XIX века
огромное влияние оказали два события в стране – Отечественная война 1812 г. – Движение декабристов1825г.
Они сыграли определяющую роль в развитии общественного сознания, повлияли
на политику правительства в сфере культуры. Эти события не прошли
бесследно для многих областей художественной культуры. Эпоха 1812 года
–важный этап в развитии национального самосознания. С ростом национального
самосознания связан интерес к собственной истории, особенно возросший в
это время. Фактом огромного культурного значения стала ‘ История
государства Российского ‘ Н. М. Карамзина, первые 8 томов которой увидели
свет в 1818г. Карамзин был первым историком, которого стала читать
публика. Основное направление в художественной литературе первых
десятилетий XIX века- романтизм. В России он возник в переломную эпоху
Отечественной войны 1812 года. Сутью романтического искусства было
стремление противопоставить реальной действительности обобщенный идеальный
образ. Русский романтизм неотделим от общеевропейского, но его
особенностью был ярко выраженный интерес к национальной самобытности,
отечественной истории, утверждение сильной, свободной личности. В русской литературе возникновение романтизма связано с именем В.
А. Жуковского
( 1783-1852 г.г.). Его баллады, исполненные гуманности и высокого
человеческого достоинства, дали русской поэзии “ душу и сердце”, составили
‘целый период нравственного развития нашего общества”, как писал Белинский.
Развитие лирики от элегически мечтательной до глубоко гражданской,
проникнутой чувством борьбы ‘’ за угнетенную свободу человека’, было
характерной чертой романтической поэзии. Поэты-декабристы способствовали
утверждению мысли о ее высоком гражданском назначении. В русле романтического движения закладывались основы русского
исторического романа ( А. А. Бестужев-Марлинский, М. Н. Загоскин) ,
формировалось понимание национальной самобытности и народности культуры.
Поэты – романтики много сделали для художественного перевода. По существу,
они впервые познакомили русского читателя с произведениями современных
западноевропейских и античных писателей. Жуковский был талантливым
переводчиком произведений Гомера, Байрона, Шиллера. До сих пор мы читаем ‘
Илиаду” в переводе Н. И. Гнедича. Важнейшая проблема национальной культуры, в частности
литературы, – народность художественных произведений, эволюция самого этого
понятия. Народность в этот период отожествлялась с национальной
самобытностью, т.е. с особенностями укладами жизни, быта, костюма и т. д.
В последние предреформенные десятилетия развитие художественной культуры
характеризовалось движением от романтизма к реализму. В литературе это
движение связано с именами Пушкина, Лермонтова, Гоголя. В развитии русской национальной литературы и культуры в целом
роль А. С. Пушкина
( 1799-1837) огромна. Прекрасно выразил это Гоголь: ’ При имени Пушкина
тотчас осеняет мысль о русском национальном поэте … Пушкин есть явление
чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа: это русский
человек в его развитии, в каком он, может быть, явится через двести лет.’ Как человек и художник Пушкин формировался в переломную эпоху
русской истории, в период становления дворянской революционности ( первое
стихотворение Пуш
кина ‘ К другу стихотворцу’ было напечатано в 1814г.). Его творчество-
закономерный итог в художественном осмыслении жизненных проблем, стоявших
перед Россией со времени ПетраI до декабристов. C Пушкина началось
последующее развитие русской литературы. С его творчеством связаны
утверждение современного литературного языка, начало реализма в литературе
как художественного направления. ‘ Евгений Онегин’ Пушкина был первым
русским реалистическим романом, ‘ в высшей степени народным произведением’
( Белинский). Впервые отдельным изданием роман был опубликован в 1833г. Важной вехой на пути романтизма к реализму было творчество М. Ю.
Лермонтова( 1814-1841)б отразившее трудное время-погибшие надежды и
наступившее после событий 14 декабря 1825г. разочарование. Неприятие
поэтом окружающей действительности приобретало ярко выраженный социальный
характер. Его роман ‘Герои нашего времени’ (1841), сохраняя романтические
черты, явился одним из первых произведений литературы критического
реализма. Огромная роль Н. В. Гоголя (1809-1852) в русской литературе. ‘
Мертвые души’ ( первый том вышел в 1842г. ) – одно из ярких реалистических
изображений русской жизни того времени.
В. Г. Белинский оценил его как ‘ творение чисто русского, национальное,
выхваченное из тайников народной жизни’. Оставаясь глубоко гуманистической, литература все более
приобретает характер учительства и сострадательности. Социальность русской
литературы, ее сопричастность общественной жизни –общепризнанная
особенность и характерная черта. Одним из открытий писателей ‘ натуральной
школы’ ( ранние произведения Гончарова, Некрасова, Тургенева, Достоевского
и др.) был ‘ маленький человек’ с его нелегкой житейской судьбой. Предметом пристального внимания русской литературы становилась
судьба крепостного крестьянина ( повести Д. В. Григоровича, очерки из
крестьянской жизни В. И. Даля, цикл рассказов ‘Записки охотника’ И. С.
Тургенева). Новый невиданный ранее мир русского купечества открыл
читателю и зрителю А. Н. Островский. Художественная литература как одна из форм общественного сознания завоевала в духовной жизни общества преобладающее влияние, заменяя частично в условиях самодержавной России открытые публицистические выступления. Ее социально действителтный характер, воздействие’ на понятие и нравы общества’ отмечали многие современники.
. 60-70-е годы –время наибольшего достижения русского классического романа и повести. Огромный вклад в отечественную и мировую культуру внесли Тургенев( 1818-1883) и Достоевский (1821-1881). В романе Тургенева ‘ Отцы и дети ‘, опубликованном в 1862 г., и в других его произведениях созданы образы новых героев эпохи. В 60 –70 –е годы продолжалась литературная деятельность И. С. Тургенева. Им были созданы романы ‘ Отцы и дети’ ,’ Дым’, ‘ Накануне’. В этих романах Тургенев поставил важнейшие вопросы современности. Мастерство Тургенева делало его любимым и популярнейшим писателем, вокруг произведений которого шли горячие идейные споры, помогавшие дальнейшему размежеванию демократических и либеральных кругов

Основной конфликт комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума» – столкновение «века нынешнего» в лице Александра Андреевича Чацкого с «веком минувшим», представленным в комедии фамусовским обществом. Но разве «век минувший» – это век, ушедший навсегда, освободивший при этом место новому времени с совершенно иными жизненными ценностями? На мой взгляд, Чацкий необъективен в своем суждении о «наступившем» и «прошедшем» временах, считая, что «нынче свет уж не таков», как прежде. Эта необъективность в убеждениях героя обусловлена его молодостью и некоторой наивностью. Чацкому, который только что вернулся из долгого путешествия, трудно понять атмосферу в доме Фамусова и правильно оценить нравы «прошедшего житья». Герою кажется, что мир изменился, но на самом деле все осталось по-прежнему. Слова «век минувший» обозначают в комедии определенный жизненный уклад, мировоззрение, в рамках которого главными ценностями являются чины и богатство.
Уже с первых страниц пьесы для нас становится очевиден тот факт, что в доме Фамусова все лгут друг другу. И лишь ложь Лизы и Софьи носит благородный характер. Лиза лжет барину, помогая тем самым Софье и Молчалину. Софья обманывает отца для того, чтобы тот не узнал о любви дочери к секретарю, ведь Фамусов не сможет принять в семью бедного человека («Кто беден – тот тебе не пара!»). Ложь Софьи можно оправдать, она вызвана глубоким чувством к возлюбленному, а вот ложь Молчалина – это предательство. Он обманывает и своего благодетеля, и «возлюбленную» исключительно ради собственной выгоды.
Забыв о том, что он только что заигрывал с Лизой, Фамусов с важностью говорит о себе: «Монашеским известен поведеньем!» Грибоедов намеренно столь подробно показывает читателю обстановку в доме Фамусова: она отражает нравственную атмосферу целого общества.
Фамусова, в доме которого происходит действие пьесы, можно назвать самым серьезным оппонентом Чацкого. Конфликт между этими героями носит социально-политический характер. В параллели Чацкий – Фамусов практически невозможно найти точек соприкосновения. Фамусов – типичный московский барин, лишенный нравственных целей. Чины и богатство – главная жизненная цель его, оправдывающая любые средства: «Желал бы зятя он с звездами, да с чинами». Идеалы Фамусова – Кузьма Петрович, приверженец семейственности, человек «с ключом» (золотой ключ был показателем статуса камергера), который «и сыну ключ умел доставить», и Максим Петрович, дядя Фамусова, известный своим угодничеством и низкопоклонством. Фамусов живет по составленному на неделю распорядку, который носит бытовой, житейский характер: крестины, «форели», погребенье… Отношение к делам у этого барина поверхностное, он не вникает в суть службы: «Подписано, так с плеч долой». А в книгах Павел Афанасьевич не видит пользы: «И в чтеньи прок-от не велик…» – что характеризует его как невежу, непросвещенного человека. И такое отношение к книгам присуще всему московскому дворянскому обществу с консервативными взглядами на мир.
Чацкий же – пылкий молодой человек декабристского мироощущения – не приемлет такого образа жизни, таких идеалов: «И точно, начал свет глупеть…» Фамусовское общество чуждо ему, поэтому Чацкий обличает его «подлейшие черты».
Итак, кто же в комедии представляет общество? Это московский «туз» – полковник Скалозуб, самодовольный карьерист, «известный человек, солидный». Его мечта – «только бы досталось в генералы». Скалозуб продвигается по службе за счет уволенных и умерших товарищей: «То старших выключат иных, другие, смотришь, перебиты». В разговоре со Скалозубом Фамусов заискивает перед ним, ведь именно такой зять для Фамусова приемлем, так как Скалозуб «и золотой мешок, и метит в генералы».
Следующий персонаж, жизненное кредо которого – «и награжденья брать, и весело пожить», а средство для достижения этого – «угождать всем людям без изъятья», – Молчалин, мелкий дворянин, являющийся секретарем в доме Фамусова. У Молчалина хорошая репутация в обществе, он умеет казаться тем, кого в нем хотят видеть. Зависеть от других – основной принцип Молчалина. Этот персонаж пользуется возможностями, связями «сильных мира сего», их положением в обществе. Своей угодливостью Молчалин располагает к себе. Его идеалы – Татьяна Юрьевна и Фома Фомич, которых он считает цельными личностями и ставит в пример Чацкому. Чацкий же так высказывается о Фоме Фомиче: «пустейший человек, из самых бестолковых!»
Софья любит Молчалина за то, что для спокойного семейного счастья тот подходит гораздо больше, чем заносчивый, смелый в своих суждениях Чацкий. А Чацкий не может понять чувства к тому, «кто на всех глупцов похож!». Молчалин же считает Чацкого глупеньким, нелепым мальчишкой, жалеет его.
Думается, что главный критерий оценки Чацким окружающих людей – ум. Это определяет как положительные, так и отрицательные стороны героя. А. С. Пушкин отказывал Чацкому в уме, имея в виду ум житейский, светский. Чацкий предстает в комедии как носитель подлинного, высокого ума.
Огромное значение в комедии имеет сцена бала: именно в ней перед читателем возникает целая галерея разнообразных «портретов», именно на балу конфликт между обществом и Чацким оказывается доведен до предельной остроты. Первыми в доме Фамусова появляются Горичи. Платон Михайлович – яркий образ мужа-мальчика, мужа-слуги, семейная жизнь которого однообразна и скучна.
Следующие гости – князь и княгиня Тугоуховские с шестью дочерьми. Главная забота родителей – выдать замуж дочерей. Для княгини не важны душевные качества возможного зятя, важен его имущественный статус. Узнав о том, что Чацкий небогат, княгиня, пославшая Тугоуховского знакомиться с Чацким, кричит мужу что есть мочи: «Князь, князь, назад!» – совершенно не стесняясь при этом присутствия Чацкого.
Графиня-бабушка и графиня-внучка Хрюмины проявляют сословную спесь по отношению к другим людям, присутствующим на балу («Мы первые!»), в то же время радуясь встрече с Загорецким, «отъявленным мошенником», полезным каждому.
Важную роль в пьесе играет Репетилов – своеобразный «двойник» Чацкого, искаженная его тень. Читателю кажется странным то, что Репетилов одинаково любезен и с Чацким, и со Скалозубом. Репетилов так же много говорит, как и Чацкий, но у них разные на то мотивы. Репетилов в некотором роде пародирует Чацкого. Этот герой комедии – неудавшийся карьерист, прожигатель жизни, член «тайного общества». Монолог Репетилова содержит характеристику якобы прогрессивной части московского дворянства, но этот «сок умной молодежи» не что иное, как дань моде на людей с передовыми взглядами.
Именно на балу распускают слух о сумасшествии Чацкого. Чацкий – трагический герой, попавший в комедийную ситуацию. Он может казаться смешным фамусовской Москве, но не читателю. Неудачи Чацкого – признак его неотступного стремления сохранить верность своим идеалам. Герой нетерпим к глупости, пошлости и угодничеству, распространенным в обществе, с которым его сталкивает судьба. Но Чацкий не одинок в своих стремлениях к переменам. «Союзники», единомышленники главного героя в комедии – двоюродный брат Скалозуба, который оставил службу и «в деревне книги стал читать», профессора Педагогического института, а также племянник княгини Тугоуховской Федор – химик и ботаник, не желающий «знать чинов». Передовые люди того времени видели, что общество нуждается в переменах, у них появились новые жизненные ценности – образование, которого так боялись представители консервативного фамусовского общества, и свобода личности.
Оскорбленный клеветой, Чацкий покидает Москву, на которую он возлагал большие надежды. Герою хотелось обновления русской жизни. Но этого не произошло. В городе – и во всей стране – сохранилась верность идеалам «века минувшего». Благородному Чацкому не место в фамусовском обществе, но он не остается побежденным в комедии, так же как и не является в ней победителем. «Чацкий сломлен количеством старой силы, нанося ей, в свою очередь, смертельный удар качеством силы новой», – писал И. А. Гончаров через несколько десятилетий в статье «Мильон терзаний», посвященной пьесе «Горе от ума».
В противопоставлении Чацкого фамусовскому обществу выразилась глубокая уверенность Грибоедова в том, что «век нынешний» одержит в России победу над «веком минувшим». Трагичность судьбы Чацкого указывает на то, что противостояние двух мировоззрений будет долгим и болезненным.

Русская литература XIX века
XIXвек- эпоха расцвета русской литературы, которая развивается в лихорадочном ритме; направления, течения, школы и моды сменяются с головокружительной быстротой; каждое десятилетие имеет свою поэтику, свою идеологию, свой художественный стиль. Сентиментализм десятых годов уступает место романтизму двадцатых-тридцатых; сороковые годы видят рождение русского идеалистического “любомудрия” и славянофильского учения; пятидесятые — появление первых романов Тургенева, Гончарова, Толстого; нигилизм шестидесятых годов сменяется народничеством семидесятых, восьмидесятые годы наполнены славой Толстого, художника и проповедника; в девяностых годах начинается новый расцвет поэзии: эпоха русского символизма.
К началу XIX столетия русская литература, испытав благотворное воздействие классицизма и сентиментализма, обогатилась новыми темами, жанрами, художественными образами и творческими приемами. В свой новый век она вступала на волне предромантического движения, направленного на создание национальной, самобытной по своим формам и содержанию литературы и отвечавшего потребностям художественного развития нашего народа и общества. Это было время, когда наряду с литературными идеями началось широкое проникновение в Россию всевозможных философских, политических, исторических концепций, сформировавшихся в Европе на рубеже 19 века.
В Россииромантизм как идейно-художественное направление в литературе начала 19 века был порожден глубокой неудовлетворённостью передовой части россиян российской действительностью. Становление романтизма
Связано с поэзией В.А.Жуковского. Его баллады проникнуты идеями дружбы, любовью к Отечеству.
Реализм утверждается в 30-40-е года наряду с романтизмом, но к середине 19 века он становится господствующим направлением в культуре. По своей идейной направленности он становится критическим реализмом. Вместе с тем творчество великих реалистов пронизано идеями гуманизма и социальной справедливости.
С некоторых пор вошло в обыкновение говорить о народности, требовать народности, жаловаться на отсутствие народности в произведениях литературы — но никто не думал определить, что разумеет он под этим словом. ”Народность в писатели есть достоинство, которое вполне может быть оценено одними соотечественниками — для других она ли не существует или даже может показаться пороком”- так думал о народности А.С. Пушкин
Литература живая должна быть плодом народности, питаемой, но не подавляемой общительностью. Литература есть и есть литературная жизнь, но её развитие стесняется односторонностью подражательного направления, убивающего народность, без которой не может быть полной литературной жизни.
В середине 30-х годов в русской классической литературе утвердился критический реализм, открывший писателям огромные возможности для выражения русской жизни и русского национального характера.
Особая действенная сила русского критического реализма заключается в том, что, оттесняя прогрессивный романтизм в качестве преобладающего направления, он освоил, сохранил и продолжил его лучшие традиции:
Неудовлетворённость настоящим, мечты о будущем. Русский критический реализм отличается яркой национальной самобытностью и по форме своего выражения. Жизненная правда, положенная в основу произведений русских прогрессивных писателей, нередко не умещалась в традиционные жанро-видовые формы. Поэтому русская литература характеризуется частыми нарушениями жанрово-видовых форм.
Наиболее решительно осудил заблуждения консервативной и реакционной критики В.Г.Белинский, увидевший в поэзии Пушкина переход к реализму, считающий вершинами “Бориса Годунова» и “Евгения Онегина”, отказавшийся от примитивного отождествления народности с простонародностью. Белинский недооценил прозу Пушкина, его сказки, он в целом, верно, очертил масштаб творчества писателя как средоточия литературных достижений и новаторских начинаний, определяющих дальнейшие пути развития русской литературы в XIX веке.
В поэме Пушкина “Руслан и Людмила” ощутимо стремление к народности, которое рано проявляется в поэзии Пушкина, а в поэмах “Бахчисарайский фонтан”, «Кавказский пленник” Пушкин переходит на позиции романтизма.
Творчество Пушкина завершает процесс развития русской литературы начала XIX столетия. Вместе с тем Пушкин стоит у истоков русской литературы, он — основоположник русского реализма, создатель русского литературного языка.
Гениальное творчество Толстого оказало огромное влияние на мировую литературу.
В романах “Преступление и наказание”, “Идиот” Достоевский реалистически изобразил столкновение ярких, самобытных русских характеров.
Творчество М.Е.Салтыкова-Щедрина направлено против самодержавно-крепостнического строя.
Одним из писателей 30-х годов является Н.В.Гоголь. В произведение “Вечера на хуторе близ Диканьки” ему отвратителен чиновничий мир и он, так же как и А.С.Пушкин погрузился в сказочный мир романтики. Созревая, как художник, Гоголь отказался от романтического жанра и переходит к реализму.
Также к этому времени относится деятельность М.Ю.Лермонтова. Пафос его поэзии заключается в нравственных вопросах о судьбе и правах человеческой личности. Истоки творчества Лермонтова связаны с культурой европейского и русского романтизма. В ранние годы он написал три драмы, отмеченные печатью романтизма.
Роман “Герои нашего времени”- одно из основных произведений литературы психологического реализма XIX века.
К этому же времени относится 1 этап критической деятельности В.Г.Белинского. Он оказал огромное влияние на развитие литературы, общественной мысли, читательских вкусов в России. Он был борцом за реализм, требовал от литературы простоты и правды. Наивысшими авторитетами для него были Пушкин и Гоголь, творчеству которых он посвятил ряд статей.
Изучив письмо В.Г.Белинского к Н.В.Гоголю мы видим, что оно направлено не только противообщественно-политических и нравственных проповедей Гоголя, но во многом и против его литературных суждений и оценок.
В условиях пореформенной жизни общественная мысль России, находившая преимущественное выражение в литературе и критике, все настойчивее обращалась от настоящего к прошедшему и будущему, чтобы выявить законы и тенденции исторического развития.
Русский реализм 1860-1870х годов, приобрёл заметные отличия от западноевропейского. В произведениях многих писателей-реалистов той поры появляются мотивы, предвещавшие и подготовившие тот сдвиг к революционной романтике и социалистическому реализму, который произойдет в начале XX века. С наибольшей яркостью и размахом расцвет русского реализма проявился в романе и повести второй половине XIX века. Именно романы и повести крупнейших русских художников той поры приобрели наибольший общественный резонанс в России и за рубежом. Романы и многие повести Тургенева, Л.Н.Толстого, Достоевского почти немедленно после своего выхода в свет получали отклик в Германии, Франции, США. Зарубежные писатели и критики ощущали в русском романе тех лет связь конкретных явлений российской действительности с процессами развития всего человечества.
Расцвет русского романа, стремление проникнуть в глубины человеческой души и одновременно постичь социальную природу общества и тех законов в соответствии, с которыми происходит его развитие, стало основным отличительным качеством русского реализма 1860-1870х годов.
О смысле жизни, о совести, о справедливости размышляли герои Достоевского, Л.Толстого, Салтыкова-Щедрина, Чехова, Некрасова. В структуре нового реалистического романа и повести их гипотезы подтверждались или отвергались, их понятия, и представления о мире при столкновение с действительностью слишком часто развеивались как дым. Их романы должны расцениваться как настоящий подвиг художника. Для развития русского реализма много сделал своими романами И.С.Тургенев. Наибольшую известность приобрёл роман “Отцы и дети”. В нём изображена картина русской жизни на новом этапе освободительного движения. Последний роман Тургенева “Новь” был воспринят русской критикой. В те годы народничество являлось наиболее значительным явлением общественной жизни.
Расцвет критического реализма проявился и в русской поэзии 1860-1870х годов. Одной из вершин русского критического реализма 60-80х годов становится творчество Салтыкова-Щедрина. Гениальный сатирик, пользуясь иносказаниями, олицетворениями умело ставил и проводил острейшие вопросы современной жизни. Обличительный пафос присущ в творчестве этого писателя. Душители демократии имели в его лице заклятого врага.
Заметную роль в литературе 80-х годов сыграли такие произведения, как “Мелочи жизни”, ”Пошехонская сатира”. С большим мастерством он воспроизвёл в них ужасные последствия крепостного быта и не менее ужасные картины нравственного падения пореформенной России. “Повесть о том, как мужик 2-х генералов прокормил» или “Дикий помещик”, посвящены важнейшим проблемам русской жизни, они проходили в печать с большими цензурными затруднениями.
Величайшие писатели-реалисты не только отражали жизнь в своих произведениях, но и искали пути её преображения.
Литература пореформенной России, достойно продолжавшая традиции критического реализма, была самой философской и социальной в Европе.
Список литературы.
1. История русской литературы XI-XX веков
2. Учебник по русской литературе
(Ю.М.Лотман)
3. Великие русские писатели XIX века
(К.В.Мочульский)
4. Русская литература XIX века
(М.Г.Зельдович)
5. История русской литературы первой
половины XIX века
(А.И.Ревякин)
6. История русской литературы XIXвека
(С.М.Петрова)
7. Из истории русского романа XIX века
(Э.Г.Бабаев)
Тест
1. Н.В.Гоголь (1809-1852)
а) повесть “Шинель”
б) повесть “Вий”
в) поэма “Ганц Кючульгартен”
2. Ф.М.Достоевский (1821-1881)
а) роман “Бесы”
б) роман “Записки из мёртвого дома”
в) роман “Игрок”
г) роман “Подросток”
3. В.А.Жуковский (1783-1852)
а) баллада “Людмила”
б) баллада “Светлана”
4. А.С.Пушкин (1799-1837)
а) поэма “Руслан и Людмила”
б) драма “Борис Годунов”
в) поэма “Домик в коломне”
г) поэма “Гаврилиада”
д) повесть “Кирджали”
е) сказка “Жених”
5. М.Е.Салтыков-Щедрин (1826-1889)
а) сказка “Баран-непомнящий”
б) сказка “Коняга”
в) сказка “Работник Емеля и пустой барабан”
г) сказка “Самоотверженный заяц”
д) роман “Господа Головлевы”
6. М.Ю.Лермантов (1814-1841)
а) поэма “Мцыри”
б) драма “Маскарад”
7. Л.Н.Толстой (1828-1910)
а) роман “Анна Каренина”
б) повесть “Поликушка”
в) роман “Воскресение”
План
1. Утверждение гуманизма, гражданственности и народности в литературе первой половины XIX века
2. Развитие реалистических традиций в литературе
пореформенной России.
3. Тест
Контрольная работа
по культурологи
Тема: Русская литература XIX века
Студент: Голубовой Елены Александровны
Преподаватель: Слесарев Юрий Васильевич
Факультет : учётно-статистический
Специальность: бух.учет, анализ и аудит
Группа: дневная Личное дело: 06убд12865
Дата отправки: 24.11.06г.
Дата регистрации работы филиалом:
Деканом:

«Быть может за стеной Кавказа» (что искали на Востоке герои русской литературы 19 века)
«В том-то и признак настоящего искусства, что оно всегда современно, насущно, полезно» (Ф.М. Достоевский) (по произведениям 19 века)
«Вечные темы» в творчестве русских писателей 19 века
«Вечные темы» в творчестве русских писателей 19 века – вариант 2
«Герой времени» в русской литературе 19 века
«Маленький человек» в русской литературе
«Счастье есть дело судьбы, ума и характера» (Н. М. Карамзин) (по одному или нескольким произведениям 19 века)
Есть ли у поэзии законы? (Сочинение – стилистический анализ)
Жанр баллады и элегии в поэзии Пушкина и Лермонтова
Жизнь Петербурга на рубеже столетий (по книге Д. А. Засосова и В. И. Пызина «Из жизни Петербурга 1890-1910-х годов. Записки очевидцев»)
Изображение мелкопоместного дворянства в русской литературе 19 в.
Какие герои русской литературы близки по своему типу Печорину и почему?
Лишний человек в истории русской литературы
Образ “маленького человека” в русской литературе 19 века
Образ “маленького человека” в русской литературе 19 века – вариант 2
Образ «лишних людей» в русской литературе 19 века (на примере Евгения Онегина и Григория Печорина)
Особенности литературы второй половины 19 века
Ошибались ли декабристы? (Русская историческая повесть XIX века)
Петербург в изображении русских писателей
Петербург в русской классической поэзии
Почему Писарев ставит в один ряд Молчалина и Чичикова?
Проблема омертвления человеческой души в произведениях русских писателей XIX столетия (Н.В. Гоголь, М.Е. Салтыков-Щедрин)
Пушкин и Жуковский
Русская историческая повесть первой половины XIX века (Н.М. Карамзин “История государства Российского”)
Сочинение-размышление: «Преступление. Кто виноват?» (По произведениям «Гроза» А.Н. Островского и «Леди Макбет мценского уезда» Н.С. Лескова)
Тема «маленького человека» в русской литературе 19 века
Тема войны в русской поэзии XIX века
Тема денег в русской литературе 19 века
Тема народа в прозе Н.В.Гоголя и М.Е.Салтыкова-Щедрина
Тема поэта и поэзии в литературе второй половины 19 века
Тема родины в русской литературе
Тема родины в творчестве поэтов 19 века
Тема родины в творчестве русских поэтов-классиков
Тема совести в произведениях русской литературы
Тема транспорта в русской литературе XIX века

Литература. XIX в. оказался чрезвычайно плодотворным и ярким в области культурного развития России.
В широком смысле понятие «культура» включает все образцы человеческих достижений в различных областях жизни и деятельности. Поэтому вполне оправданно и уместно использование таких определений, как «культура быта», «политическая культура», «индустриальная культура», «сельская культура», «философская культура» и ряда других, обозначающих уровень творческих свершений в тех или иных формах человеческого общежития. И везде культурные сдвиги в XIX в. в России были велики и удивительны.
Вторая половина XIX в. стала временем не просто бурного цветения всех форм и жанров творчества, но и периодом, когда русская культура уверенно и навсегда заняла видное место в культурном ареале достижений человечества. Русская живопись, русский театр, русская философия, русская литература утвердили свои мировые позиции благодаря когорте наших выдающихся соотечественников, творивших во второй половине XIX — начале XX в. Ныне в любой точке мира трудно найти достаточно образованного человека, которому были бы неведомы имена Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого, А. П. Чехова, П. И. Чайковского, С. В. Рахманинова, Ф. И. Шаляпина, К. С. Станиславского, А. П. Павловой, Н. А. Бердяева. Это лишь некоторые, наиболее яркие фигуры, навсегда оставшиеся знаковыми в области русской культуры. Без них культурный багаж человечества был бы заметно беднее.
То же самое касается и конца того века, когда современником Л. Н. Толстого и А. П. Чехова был преподобный Иоанн Кронштадтский (1829-1908).
Несмотря на распространение в дворянской среде различных форм вольнодумства, скептицизма и даже атеизма, основная масса населения Российской империи оставалась верна православию. На этой вере, которой русские люди были привержены уже много веков, совершенно не отразились бытовавшие в высшем обществе модные идеологические увлечения. Православие составляло суть того, что современная политология определяет заемным термином «менталитет», но что в русском лексическом обращении соответствует понятию «жизнепонимание».
Православность народной среды так или иначе влияла на все стороны творческой деятельности самых замечательных отечественных мастеров культуры, и без учета христианского импульса нельзя понять, почему же в России, в отличие от других буржуазных стран, так и не возникло сколько-нибудь пиететного отношения ни к самим предпринимателям, ни к роду их занятий. Хотя к началу XX в. торжество капиталистических отношений в стране не подлежало сомнению, никто не создавал литературных или драматических произведений, где бы воспевались и превозносились достоинства и заслуги персонажей из мира капитала. Даже отечественные периодические издания, немалое число которых прямо или косвенно финан­сировались «королями бизнеса», не рисковали публиковать восторженные славословия по их адресу. Такие газеты или журналы сразу же превратились бы в объект гневных поношений, неизбежно начали бы терять читателей, и дни их были бы очень быстро сочтены.
В разговоре о русском культурном процессе учет вышесказанного чрезвычайно важен в двух главных отношениях.
Во-первых, для понимания духовного строя русских людей в целом, его принципиального отличия от общественной среды современной России.
Во-вторых, для понимания того, почему жалость к бедным, сочувствие к «униженным и оскорбленным» являлись стержневым мотивом всей русской художественной и интеллектуальной культуры — от полотен передвижников до сочинений русских писателей и философов.
Эта небуржуазность общественного сознания способствовала в дальнейшем утверждению в стране коммуни­стической власти, идеологией которой было отрицание частной собственности и частных интересов.
Ярчайшим образом этот мотив проявился в творчестве двух самых известных представителей отечественной культуры указанного периода — писателей-пророков Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого.
Жизненные пути и творческие приемы Достоевского и Толстого совсем несхожи. Они не являлись единомышленниками, никогда не имели не только близких, но даже приязненных отношений и хотя в различные периоды ненадолго принадлежали к определенным литературно-общественным группировкам (партиям), но сам масштаб их личностей не укладывался в рамки узких мировоззренческих течений. В переломах их биографий, в их литературных произведениях сфокусировалось время, отразились духовные искания, даже метания людей XIX в., живших в эпоху непрестанных социальных новаций и предчувствий грядущих роковых канунов.
Ф. М. Достоевский и Л. Н. Толстой небыли лишь «мэтрами изящной словесности», блестящими летописцами времен и нравов. Их мысль простиралась значительно дальше обыденного, глубже очевидного. Их стремление разгадать тайны бытия, суть человека, постичь истинный удел смертных отразило в своем, может быть, высшем проявлении дисгармонию между умом и сердцем человека, трепетными ощущениями его души и холодно-прагматической безнадежностью рассудка. Их искреннее желание разрешить «проклятые русские вопросы» — что есть человек и каково его земное предназначение — превратило обоих писателей в духовных поводырей мятущихся натур, которых в России всегда встречалось немало. Достоевский и Толстой, выразив русское жизнепонимание, стали не только голосами времени, но и его творцами.
Ф. М. Достоевский (1821—1881) родился в не­богатой семье военного врача в Москве. Окончил пансион, а в 1843 г. — Главное инженерное училище в Петербурге, некоторое время служил полевым инженером в инженерной команде Петербурга. Вышел в отставку в 1844 г., решив целиком посвятить себя литературе. Знакомится с В. Г. Белинским и И. С. Тургеневым, начинает вращаться в столичной литературной среде. Его первое большое произведение, роман Бедные люди (1846), имел шумный успех.
Весной 1847 г. Достоевский становится завсегдатаем собраний кружка В. М. Петрашевского, где обсуждались острые социальные вопросы, в том числе и о необходимости свержения существующего строя. В числе прочих начинающий писатель был арестован по делу петрашевцев. Сначала его приговорили к смертной казни, и уже на эшафоте Достоевскому и другим обвиняемым явили царскую милость о замене казни каторгой. На каторге Ф. М. Достоевский провел около четырех лет (1850—1854). Пребывание в Сибири описал в книге очерков Записки из Мертвого дома, опубликованной и 1861 г.
В 1860—1870-е гг. появились наиболее крупные лите­ратурные произведения — романы, принесшие Достоевскому мировую славу: Униженные и оскорбленные, Игрок, Преступление и наказание, Идиот, Бесы, Братья Карамазовы.
Писатель полностью порвал с революционными увлечениями молодости, осознал фальшь и опасность теорий по насильственному переустройству мира. Его произведения пронизаны размышлениями о смысле жизни, о поиске жизненных путей. Достоевский видел возможность постижения истины бытия лишь через веру Христову. Моральному развивались от христианского социализма к славянофильству. Однако славянофилом назвать его можно лишь с большой натяжкой. Он явился одним из родоначальников мировоззренческого течения, именуемого почвенничеством. Оно заявило о себе в 1860—1870-е гг., как раз в то время, когда творчество Ф. М. Достоевского достигло своего расцвета.
В программе журнала «Время», к изданию которого Ф. М. Достоевский приступил в 1861 г., говорилось: Мы убедились, наконец, что мы тоже отдельная национальность, в высшей степени самобытная, и что наша задача — создать себе форму, нашу собственную, родную, взятую из почвы нашей. Эта позиция полностью соответствовала исходному славянофильскому постулату. Однако вселенский универсализм мышления Достоевского проявился уже в эту пору: Мы предугадываем, что русская идея, может быть, будет синтезом всех тех идей, какие развивает Европа.
Подобный взгляд нашел свое высшее воплощение в известном выступлении писателя на торжествах 1880 г. по поводу открытия памятника А. С. Пушкину в Москве. Именно в своей Пушкинской речи, вызвавшей восторг слушателей, а затем ставшей предметом ожесточенной полемики в прессе, Ф. М. Достоевский сформулировал свое видение будущего мира. Благополучие его он выводил из исполнения исторической миссии России — объединить людей мира в братском союзе по заветам христианской любви и смирения:
Да, назначение русского человека есть бесспорно всеевропейское и всемирное. Стать настоящим русским, стать вполне русским, может быть, и значит только стать братом всех людей, всечеловеком, если хотите. О, все это славянофильство и западничество наше есть одно только великое у нас недоразумение, хотя исторически и необходимое. Для настоящего русского Европа и удел всего великого арийского племени так же дороги, как и сама Россия, как и удел своей родной земли, потому что наш удел и есть всемирность, и не мечом приобретенная, а силой братства и братского стремления нашего к воссоединению людей.
Писатель-мыслитель шел значительно дальше традиционного славянолюбия, он проповедовал вселенское единение людей.
Достоевский не являлся философом в точном смысле этого слова, он мыслил как художник, его идеи воплоща­лись в размышлениях и поступках героев литературных произведений. Мировоззрение писателя всегда остава­лось религиозным. Даже в эпоху молодости, когда он увлекался идеями социализма, он оставался в лоне Церкви. Одной из важнейших причин его разрыва с В. Г. Белинским, как позднее признался Ф. М. Достоевский, стало то, что тот ругал Христа. Старец Зосима («Братья Карамазовы») высказал мысль, встречаемую во многих лите­ратурных и публицистических произведениях Ф. М. Достоевского: «Мы не понимаем, что жизнь есть рай, ибо стоит только нам захотеть понять, и тотчас же он предстанет перед нами во всей своей красоте». Нежелание и неумение увидеть окружающую красоту проистекает из неспособности человека овладеть этими дарами — «читал Ф. М. Достоевский.
Всю жизнь писателя волновала загадка личности, им владел мучительный интерес к человеку, к заповедной стороне его натуры, глубинам его души. Размышления на эту тему встречаются практически во всех его художественных произведениях. Достоевский с непревзойденным мастерством раскрыл темные стороны души человека, силы разрушения, таящиеся в нем, беспредельный эгоизм, отрицание моральных устоев, укоренившиеся в человеке. Однако, невзирая на отрицательные стороны, в каждом индивидууме писатель видел загадку, каждого, даже в образе самого ничтожного, считал абсолютной ценностью. Не только демоническая стихия в человеке вскрыта Достоевским с небывалой силой; не менее глубоко и выразительно показаны движения правды и добра в душе человеческой, ангельское начало в нем. Вера в человека, торжествующе утверждаемая во всех произведениях писателя, делает Ф. М. Достоевского величайшим мыслителем-гуманистом.
Достоевский уже при жизни удостоился в среде читающей публики звания великого писателя. Однако его общественная позиция, его неприятие всех форм революционного движения, его проповедь христианского смирения вызывали нападки не только в радикальной, но и в либеральной среде.
Расцвет творчества Достоевского пришелся на время «буйства нетерпимости». Все, кто не разделял увлечения модными теориями коренного переустройства общества, клеймились как реакционеры. Именно в 1860-е гг. слово «консерватор» сделалось почти ругательным, а понятие «либерал» — синонимом общественного прогрессиста. Если и раньше любой идеологический диспут в России почти все­гда носил эмоциональный характер, то теперь его непременным атрибутом стала нетерпимость ко всему и ко всем, что не соответствовало плоским схемам «о магистральном пути развития прогресса». Голосов оппонентов не хотели слышать. Как написал известный философ B.C. Соловьев о другом русском выдающемся мыслителе К. Н. Леонтьеве, тот посмел «высказывать свои реакционные мысли» в такое время, «когда это не могло принести ему ничего, кроме осмеяния». Оппонентов третировали, им не возражали по существу, они служили лишь объектом осмеяния.
Достоевский в полной мере испытал на себе моральный террор либеральствующего общественного мнения. Нападки на него, по сути дела, никогда не прекращались. Начало им положил В. Г. Белинский, назвавший ранние литературно-психологические опыты писателя «нервической чепухой». Был лишь один краткий период, когда имя Достоевского пользовалось пиететом среди «жрецов общественного прогресса» — конец 1850-х гг., когда Достоевский сблизился с кружком М. В. Петрашевского и стал «жертвой режима».
Однако по мере того как выяснялось, что в своих произведениях писатель не следует теории острой социальности, отношение либерально-радикальной критики к нему менялось. После же появления в печати в 1871—1872 гг. романа «Бесы», где автор показал духовное убожество и полную аморальность носителей революционных идей, Достоевский превратился в мишень систематических нападок. Столичные газеты и журналы регулярно преподносили публике критические выпады против «общественных заблуждений Достоевского и карикатурного изображения им гуманистического движения шестидесятых годов». Однако творческая монументальность произведений писателя, их небывалая психологическая глубина являлись столь очевидными, что нападки сопровождались множеством де­журных признаний художественных дарований мастера.
Подобное бесконечное третированне имени действовало на писателя угнетающе, и хотя взглядам и своей творческой манере он не изменил, но старался, по мере возможности, не давать новых поводов для нападок. Примечательный в этом отношении эпизод относится к началу 1880-х гг., когда в стране распространялся народнический террор. Случилось как-то, что вместе с журналистом и издателем А.С. Сувориным писатель размышлял на тему: сообщил бы он полиции, если бы вдруг узнал, что Зимний дворец заминировал и скоро произойдет взрыв и все его обитатели по­гибнут. На этот вопрос Достоевский ответил: Нет. И, поясняя свою позицию, заметил: Мне бы либералы не простили. Они измучили бы меня, довели бы до отчаяния.
Достоевский считал такое положение с общественным мнением в стране ненормальным, но изменить утвердившиеся приемы социального поведения был не в силах. Великий писатель, старый, больной человек боялся обвинений в сотрудничестве с властью, был не в силах слышать рев образованной черни.
Граф Л. Н.Толстой (1828—1910) родился в богатой дворянской семье. Получил начальное образование дома, затем некоторое время учился на восточном и юридических факультетах Казанского университета. Курса не кончил, науки его не увлекли.
Бросил университет и отправился в действующую армию на Кавказ, где разворачивалась решающая фаза военных действий с Шамилем. Здесь он провел два года (1851—1853). Служба на Кавказе обогатила Толстого множеством впечатлений, которые он потом отобразил в своих повестях и рассказах.
Когда началась Крымская война, Толстой добровольцем отправился на фронт и принимал участие в обороне Севастополя. После окончания войны вышел в отставку, путешествовал за границей, затем служил в управлении Тульской губернии. В 1861 г. прерывает службу и поселяется в своем имении Ясная Поляна недалеко от Тулы.
Там Толстой написал крупнейшие литературные произведения — романы Война и мир, Анна Каренина, Воскресение. Кроме того, его перу принадлежит множество повестей, рассказов, драматических и публицистиче­ских произведений. Писатель создал многообразную панораму русской жизни, изобразил нравы и быт людей несхожего общественного положения, показал сложную борьбу добра со злом в душе человеческой. Роман «Война и мир» до сих пор остается самым выдающимся литературным сочинением о войне 1812 г.
Многие политические и общественные проблемы привлекали внимание писателя, на них он откликался своими статьями. Постепенно тон их де­лался все более нетерпимым, и Толстой превратился в беспощадного критика общепринятых норм морали и общественных устоев. Ему представлялось, что в России и власть не та и Церковь не та. Церковь вообще оказалась объектом его поношения. Писатель не приемлет церковное понимание христианства. Его отталкивают религиозные догматы и то, что Церковь стала частью социального мира. Толстой порвал с Русской Православной Церковью. В ответ на это в 1901 г. Святейший Синод отлучил Толстого от Церкви, но выразил надежду, что он еще покается и вернется в ее лоно. Покаяния не последовало, и писатель умер без церковного обряда.
С юности Толстой испытывал сильное влияние взглядов Руссо и, как писал позднее, в 16 лет разрушил в себе традиционные взгляды и стал носить на шее вместо креста медальон с портретом Руссо. Писатель страстно воспринял идею Руссо о естественной жизни, которая многое определила в последующих исканиях и переоценках Толстого. Подобно многим другим русским мыслителям, Толстой все явления мира и культуры подчинил жесткой критике с позиции субъективной морали.
В 1870-е гг. писатель пережил продолжительный духов­ный кризис. Его сознание завораживает тайна смерти, перед неотвратимостью которой все окружающее приобретает характер незначительного. Желая преодолеть гнетущие сомнения и страхи, Толстой пытается разорвать свои связи с привычной средой и стремится к близкому общению с простыми людьми. Ему кажется, что с ними, нищими, странниками, монахами, мужиками, раскольниками и за­ключенными, он обретет истинную веру, знание, в чем же состоит подлинный смысл человеческой жизни и смерти.
У яснополянского графа начинается период опроще­ния. Он отвергает все проявления современной цивилизации. Его беспощадное и бескомпромиссное неприятие касается не только институтов государства, Церкви, суда, армии, буржуазных экономических отношений.
В своем безбрежном и страстном нигилизме писатель дошел до максималистских пределов. Он отвергает искусство, поэзию, театр, науку. По его представлениям, добро не имеет ничего общего с красотой, эстетическое наслаждение есть наслаждение низшего порядка. Искусство же вообще является лишь забавой.
Толстой считал кощунством ставить на один уровень с добром искусство и науку. Наука и философия, — писал он, — трактуют о чем хотите, но только не о том. как человеку самому быть лучше и как ему жить лучше. Со временная наука обладает массой знаний, нам не нужных Но на вопрос о смысле жизни она не может ниче го сказать и даже считает этот вопрос не входящим в ее компетенцию.
Толстой пытался дать собственные ответы на эти жгучие вопросы. Мироустройство людей, по Толстому, долж­но быть основано на любви к ближнему, на непротивлении злу насилием, на милосердии и материальном бескорыстии. Важнейшим условием воцарения света Христова на земле Толстой считал отмену частной собственности вообще и частной собственности на землю в особенности. Обращаясь к Николаю II в 1902 г., Толстой писал: Уничтожение права земельной собственности и есть, по моему мнению, та ближайшая цель, достиже­ние которой должно сделать в наше время своей задачей русское правительство.
Проповеди Л. Н. Толстого не оставались без ответа. В среде так называемой просвещенной публики, где господствовали критические оценки и скептическое отношение к действительности, у графанигилиста появилось не­мало почитателей и последователей, вознамерившихся воплотить социальные идеи Толстого в жизнь. Они создавали небольшие колонии, которые назывались культурными скитами, пытались путем нравственного самосовершенствования и честного труда изменить окружающий мир. Толстовцы отказывались платить налоги, служить в армии, не считали необходимым церковное освящение брака, не крестили детей, не отдавали их в школы. Власти преследовали подобные сообщества, некоторые активные толстовцы даже привлекались к суду. В начале XX в. толстовское движение в России почти сошло на нет. Однако постепенно оно распространилось за пределами России. Толстовские фермы возникли в Канаде, Южной Африке, США, Великобритании.
И. С. Тургеневу (1818—1883) принадлежит заслуга в создании социально-психологических романов, в которых личная судьба героев оказалась неразрывно связана с судьбой страны. Он был непревзойденным мастером в раскрытии внутреннего мира человека во всей его сложности. Творчество Тургенева оказало огромное влияние на развитие русской и мировой литературы.
И. С. Тургенев происходил из богатой и старинной дворянской семьи. В 1837 г. он окончил филологический факультет Петербургского университета. Продолжил свое образование за границей. Позднее Тургенев вспоминал: Я занимался философией, древними языками, историей и с особенным рвением изучал Гегеля. Два года (1842— 1844) Тургенев служил чиновником в Министерстве внутренних дел, но интереса к служебной карьере не проявил. Его увлекла литература. Свое первое произведение, драматическую поэму Стено, он написал в 1834 г.
В конце 1830-х гг. стихи молодого Тургенева стали появляться в журналах «Современник» и Отечественные записки. Это элегические раздумья о любви, пронизанные мотивами печали и тоски. Большинство из этих стихотворений получило высокое зрительское признание (Баллада, Опять один, один…, Утро туманное, утро седое…). Позднее некоторые стихи Тургенева были положены на музыку и стали популярными романсами.
В 1840-е гг. появились в печати первые драмы и поэмы Тургенева, а сам он стал сотрудником общественно-литературного журнала «Современник».
В середине 1840-х гг. Тургенев сблизился с группой литераторов, деятелей так называемой «натуральной школы» — Н. А. Некрасовым, И. А. Гончаровым, Д. В. Григоровичем и др., пытавшихся придать литературе демократический характер. Героями своих произведений эти писатели делали прежде всего крепостных крестьян.
Первый номер обновленного «Современника» вышел в январе 1847 г. Подлинным украшением журнала стал рассказ Тургенева «Хорь и Калиныч», открывший целый цикл произведений под общим названием «Записки охотника.
После их издания в 1847—1852 гг. к писателю пришла всероссийская слава. Русский народ, русские крестьяне показаны в книге с такой любовью и уважением, как еще ни разу не было в русской литературе.
В последующие годы писатель создал несколько выдающихся по своим художественным достоинствам романов и повестей — Рудин, Дворянское гнездо, Накануне, Отцы и дети, Дым. В них мастерски изображен уклад жизни дворянства, показано появление новых общественных явлений и деятелей, в частности народников. Имя Тургенева стало одним из самых почитаемых имен в русской литературе. Его произведения отличались острой полемичностью, они поднимали важнейшие вопросы человеческого бытия, в них обозначились глубокий взгляд писателя на сущность происходящих событий, желание понять характер и устремление новых людей (нигилистов), вступавших на арену общественно-политической жизни страны.
Широтой мышления, умением постичь жизненную и историческую перспективу, верой в то, что жизнь человека должна быть исполнена высшего смысла, отмечено творчество одного из самых замечательных русских писателей и драматургов — А. П. Чехова (1860—1904), этого тончайшего психолога и мастера подтекста, так своеобразно сочетавшего в своих произведениях юмор и лиризм.
А. П. Чехов родился в городе Таганроге в купеческой семье. Учился в таганрогской гимназии. Продолжил обучение на медицинском факультете Московского университета, который закончил в 1884 г. Работал врачом в Московской губернии. Литературную деятельность начал с фельетонов и небольших рассказов, публиковавшихся в юмористических журналах.
Крупные и наиболее известные произведения Чехова стали появляться с конца 1880-х гг. Это повести и рассказы Степь, «Огни», Дом с мезонином, Скучная история, Палата Мб, Мужики, В овраге, О любви, Ионыч, Дама с собачкой, Попрыгунья, Дуэль, книги очерков Из Сибири и Острое Сахалин.
Чехов — автор замечательных драматургиче­ских произведений. Его пьесы Иванов, Дядя Ваня, Чайка, Три сестры, Вишневый сад ставятся на сценических площадках всего мира. В рассказах писателя о судьбах отдельных людей скрыт глубокий философский подтекст. Умение Чехова сострадать, его любовь к людям, способность проникнуть в духовное естество человека, интерес к насущным проблемам развития человеческого общества сделали творческое наследие писателя актуальным и в наши дни. Изобразительное искусство. В 1870 г. в России произошло событие, оказавшее мощное воздействие на развитие изобразительного искусства: возникло Товарищество передвижных художественных выставок, сыгравшее важную роль в развитии демократической живописи и ее противостоянии салонно-академическому искусству. Это была общественная организация, которую государство не финансировало. Товарищество организовали молодые художники, большей частью выпускники Петербургской Академии художеств, не разделявшие эстетические принципы руководства Академии. Изображать «вечную красоту», ориентироваться на «классические образцы» европейского искусства они больше не хотели. Отражая общий общественный подъем 1860-х гг., художники стремились выразить сложность современного мира, приблизить искусство к жизни, передать чаяния и настроения широких общественных кругов, показать живых людей, их заботы и устремления. С Товариществом передвижников творчески были связаны почти все выдающиеся художники России.
На протяжении последующих десятилетий Товарищество передвижников (обычно их называли просто передвижниками) организовало множество выставок, которые не просто демонстрировались в каком-то месте, но и перевозились (передвигались) по разным городам. Первая такого рода выставка состоялась в 1872 г.
Центральной фигурой русского искусства 1860-х гг. стал один из организаторов Товарищества передвижников педагог, писатель В. Г. Перов (1833—1882). Он учился живописи в Арзамасской рисовальной школе, затем в Московском училище живописи, ваяния и зодчества и в Петербургской Академии художеств. По окончании курса в 1869 г. получил стипендию и совершенствовал свое мастерство в Париже. Уже в 1860-е гг. Перов заявил о себе как о большом художнике-реалисте, его картины отличались острым общественным содержанием. Таковы Проповедь в селе Сельский крестный ход на
Чаепитие в Мытищах, близ Москвы Проводы покойника, «Тройка. Ученики мастеровые везут воду, «Последний кабак у заставы и др. Живопись художника тонко передала его сострадание к людям, задавленным нуждой, пережившим горе.
Перов — мастер лирических полотен (Птицелов и Охотники на привале) и сказочных образов (Снегурочка). В золотой фонд русского искусства вошли портреты драматурга А. Н. Островского, писателя Ф. М. Достоевского, исполненные художником по заказу П. М. Третьякова для задуманной им портретной галереи, представляющей «людей, дорогих нации». Обращался Перов и к историческим темам, его самой известной такой картиной является СудПугачева.
И. Н. Крамской (1837—1887) родился в бедной семье. С 1857 г. учился в Петербургской Академии художеств. В 1863 г. стал возмутителем спокойствия в Академии, возглавив группу из 14 студентов-выпускников, отказавшихся участвовать в конкурсе, куда требовалось представить картины только на мифологические темы. Протестующие покинули Академию и создали Артель взаимопомощи, ставшую позже основой Товарищества передвижников.
Крамской был замечательным мастером портрета и запе­чатлел на своих полотнах многих известных людей России, тех, кого обычно называют властителями дум своей эпохи.
Это портреты М. Е. Салтыкова-Щедрина, Л. Н. Толстого, Н. А. Некрасова. П. М. Третьякова, С. П. Боткина, И. И. Шишкина и др. Кисти Крамского принадлежат и портреты простых крестьян.
В 1872 г. на Первой передвижной выставке появилась картина Крамского Христос в пустыне ставшая программной не только для самого художника, но и для всех передвижников. На полотне изображен Иисус Христос, пребывающий в глубоком раздумье. Просветленный, спокойный взгляд Христа приковывает к себе внимание зрителя.
Пристальный интерес к евангельской теме проходит через все творчество еще одного из основателей русского передвижничества — Н.Н.Ге (1831—1894). В картине Тайная вечеря поразительной игрой света и тени достигается противопоставление группы апостолов и находящейся в густой тени фигуры Иуды. Евангельский сюжет позволил художнику изобразить конфликт различных мировоззрений. За этим полотном последовали Что есть истина?. Христос и Пилат, СудСинедриона, Повинен смерти!, Голгофа, Распятие и др.
В портрете Л.Н. Толстого художнику удалось передать работу мысли гениального писателя.
На Первой передвижной выставке Ге экспонировал картину «Петр I допрашивает царевича Алексея Петровича в Петергофе. Зритель ощущает напряженное молчание отца и сына. Петр уверен в вине царевича. Конфликт царя и наследника престола изображен в минуту наивысшего накала.
Знаменитый художник-баталист BJB. Верещагин (1842—1904) не раз участвовал в военных действиях того времени. На основе впечатлений от событий в Туркестанском крае он создал картину Апофеоз войны. Пирамида черепов, иссеченных саблями, выглядит аллегорией войны. На раме картины — текст: Посвящается всем великим завоевателям, прошедшим, настоящим и будущим.
Верещагину принадлежит серия больших батальных картин, в которых он выступил подлинным реформатором этого жанра.
Верещагин оказался участником русско-турецкой кампании 1877—1878 гг. По зарисовкам и этюдам, исполненным на местах событий, была создана его знаменитая «Балканская серия». В одной из картин этой серии («Шипка — Шейново. Скобелев под Шипкой) сцена торжественного приветствия Скобелевым победоносных русских полков отнесена на дальний план. На переднем плане полотна зритель видит заснеженное поле, усеянное убитыми. Это скорбное изображение призвано было напомнить людям о кровавой цене победы.
Одним из самых популярных русских пейзажистов можно назвать И. И. Шишкина (1832—1898). Живописец и замечательный знаток природы, он утвердил в русском искусстве лесной пейзаж — роскошные могучие дубравы и сосновые боры, лесные дали, глухие дебри. Полотнам художника присущи монументальность, величественность. Раздолье, простор, угодье, рожь. Божья бла­годать, русское богатство — так охарактеризовал художник свое полотно Рожь, в котором особенно четко проявилась масштабность пространственных решений Шишкина. Парадными портретами русской природы стали Сосны, освещенные солнцем, Лесные дали, Утро в сосновом бору, Дубы и др. Самсоном русской живописи называл известный историк искусства В. В. Стасов Я. Е. Репина (1844—1930).
Это один из самых разносторонних художников, которому с равным блеском удавались портреты, жанровые сцены, пейзажи и большие полотна на исторические темы.
И. Б. Репин родился в бедной семье военного поселенца в городе Чугуеве Харьковской губернии и первые навыки рисования получил у местных украинских иконописцев. В 1863 г. он переехал в Петербург и поступил в Академию художеств, где первым наставником Репина В. И. Суриком, оказался И.Н.Крамской. Академию Репин закончил в 1871 г. и как способный выпускник получил стипендию казни для творческой командировки во Францию и Италию.
Уже в 1870-е гг. имя Репина становится в ряд наиболее крупных, популярных русских живописцев. Каждая его новая картина вызывает живейший интерес публики и горячие споры. К числу наиболее знаменитых полотен художника относятся Бурлаки на Волге, Крестный ход в Курской губернии, Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года, Запорожцы пишут письмо турецкому султану, Портрет М. П. Мусоргского, «Торжественное заседание Государственного совета», Портрет К. П. Победоносцева, Не ждали и др. Репин на своих полотнах запечатлел панораму жизни страны, показал яркие народные характеры, могучие силы России.
В. И. Суриков (1848—1916) проявил себя прирожденным историческим живописцем. Сибиряк по происхождению, Суриков учился в Петербурге в Академии художеств, а по окончании Академии поселился в Москве. Его первым большим полотном стало Утрострелецкой казни. Затем последовали Меншиков в Вере зове, Боярыня Морозова, Покорение Сибири Ермаком Переход Суворова через Альпы в 1799 г. и др. Сюжеты и образы этих картин художник черпал из глубин отечественной истории.

Алексей ФИЛИППОВ

26.11.2021

Материал опубликован в № 8 печатной версии газеты «Культура» от 26 августа 2021 года в рамках темы номера «Русская идея»: где ее искать и почему она важна для культуры?».

Карен Шахназаров — кинорежиссер, сценарист, генеральный директор и председатель правления киноконцерна «Мосфильм». А еще думающий, хорошо образованный человек с крайне интересным взглядом на отечественную историю. Мы поговорили с ним о том, может ли русская идея быть узконациональной.

— На протяжении всей своей истории Россия была собирателем земель. Иногда это происходило крайне жестко, иногда становилось спасением для вошедшего в империю народа — как для Грузии и Армении. И всегда несло с собой культурную интеграцию в огромное общее пространство. Утрачена ли эта роль? Ушло ли из России то, что Лев Гумилев называл пассионарностью? И может ли она быть центром притяжения народов, культурным донором?

— В современной России, как мне кажется, узконациональная идея борется с имперской. Идея Русского мира, конечно, прекрасна, но она не может стать универсальной. Да и что другим народам до узкоэтнической идеи? Что до Русского мира индийцу, что до него среднеазиатским республикам? Что до него Украине?

Восточная Украина, безусловно, братская и склонная к России, но и там живут украинцы, а они в идею Русского мира не вписываются. Даже те, кто хотел бы жить в составе России, чувствуют себя украинцами.

Поэтому идея Русского мира, русская национальная идея кажется мне узковатой для нашей огромной страны. Если она победит, это может привести к дальнейшему, второму после 1991 года распаду государства. Мне ближе имперская, евразийская идея. Cоветская идея, кстати, тоже была евразийской. Евразийство дает всем входящим в единую страну народам ощущение того, что в этом пространстве они равны — при том, что русскому народу делегирована главная роль.

А что до пассионарности нашего народа, то она, как мне кажется, сейчас на спаде…

— В России все время сравнивают свою страну с Европой и США. Это повод для разнообразной рефлексии, часто проникнутой чувством неполноценности. Возможно ли такое сравнение, относится ли Россия к западному миру? И можно ли говорить о нашей цивилизационной неудаче?

— У нас довольно распространен пессимистический взгляд на успехи отечественной цивилизации. По моему мнению, это связано с тем, что русские вообще смотрят на вещи мрачно. Не знаю, обусловлено ли это географией, нашим климатом, но западный человек на вопрос, как дела, ответит «fine!», а русский скажет: «Да вроде ничего…»

Наша цивилизация лишь отчасти западная, она очень много взяла и от Востока. Я думаю, мы преуменьшаем влияние, которое на нас оказал ислам, и на самом деле оно огромно. Посмотрите, как близки формы православных и мусульманских храмов. Вспомните, что по канонам православия женщина одевается почти как мусульманка. А если вы прочтете «Домострой», то удивитесь, насколько обычаи средневековой Москвы были близки к исламу. Вплоть до отдельной женской половины в домах.

На мой взгляд, никакой цивилизационной неудачи у России нет. Напротив, мне кажется, что Россия весьма успешная цивилизация. Живем мы действительно похуже, чем на Западе, но здесь есть два весьма важных момента, которые мы должны понимать при оценке исторического успеха или неуспеха России.

Во-первых, Россия как страна и цивилизация на порядок моложе Запада. Западная цивилизация древнее нашей, и у нее куда больший опыт. Гумилев называл ее романо-германской, она возникла от слияния Рима и германских племен. Сравнивать ее с нашей — то же самое, что ставить на одну доску молодого и умудренного жизнью человека.

Россия развивалась в куда более тяжелых географических условиях, чем Европа. Это не Италия и Франция с их изумительным климатом. В Евразии климат тяжелый, у нас 60 процентов территории в зоне холода. Освоение этого пространства — удивительное достижение русского народа и тех народов, которые вместе с ним составляют ядро Евразии. Это один из величайших подвигов в истории человечества.

Я не хочу идеализировать наш народ, у него есть и дурные стороны. Например, лень, безалаберность. Но есть и хорошие: помимо способности к самопожертвованию, страстности, это и умение учиться. Русский человек очень быстро осваивает все, за что берется, его обучаемость удивительна. Возможно, это одно из лучших наших качеств.

Национальный характер может показаться вещью абстрактной: у немца и русского могут быть похожие черты. Но он существует. И яснее всего он проявляется — это действительно интересный момент! — во внешней политике. Все страны ведут примерно одну и ту же внешнюю политику на протяжении столетий. Меняются лидеры и дипломаты — но Украина и при гетманах, и при президентах ведет политику, свойственную национальному характеру украинца. А Россия, в принципе, ведет ту же политику, что вели Российская империя и Советский Союз.

— И каковы, по-вашему, основные черты российской внешней политики?

— Она несколько тяжеловесна, часто запаздывает с решениями. В ней нет хитроумия британцев, нет французского блеска. Но в конечном счете она последовательна и добивается своих целей.

— Есть ли еще, по-вашему, и другие сильные стороны русского национального характера, кроме тех, о которых вы сказали?

— О них Толстой хорошо сказал в «Севастопольских рассказах»: русскому солдату свойственны простота и упрямство. Это относится и к русскому национальному характеру в целом.

А еще ему присуща удивительная энергетическая мощь. В моменты наибольшей опасности, когда она, кажется, уже доходит до края, у нас необыкновенно концентрируется энергия. Это спасает в самые сложные периоды, особенно во время войн. За примерами далеко ходить не надо.

— В разные времена об исторической миссии России говорили по-разному. Религиозные философы XIX века видели ее в объединении вселенских элементов под эгидой православия и скипетром русского царя. Ленин — в том, что она принесет миру коммунизм. Можно ли сейчас говорить, что у России есть великая миссия?

— Великая миссия России состоит в том, что она призвана объединить Евразию. Пространство, населенное разными народами, славянами и тюрками, где самый крупный на сегодняшний день народ — это русский. Евразия испокон веков, так или иначе, объединяется, и это удивительно — ведь у ее народов разные конфессии. Первую империю здесь создали монголы.

Большевики победили, потому что они были евразийцами, а Николай II, в сущности, западником. Сами большевики об этом, возможно, и не подозревали, но суть их политики была евразийской. И то, что они перенесли столицу из Петербурга в Москву, абсолютно евразийский шаг.

Ленин, безусловно, был евразийцем, в том числе и по своему волжскому происхождению, среди его предков были крещеные калмыки. Сталин, конечно же, тоже был евразийцем. А затем на вершине власти оказались чуждые этой идее люди. У Хрущева и Брежнева больших интеллектуальных способностей не имелось, они были не способны понять такие вещи. В свои последние годы СССР перестал быть евразийской страной, и мне кажется, что это стало одной из причин его краха.

— Россия всегда была сильна культурой, порой та была куда значительнее современного ей государства. Сохранилось ли это сейчас?

— Я считаю, что сегодняшняя Россия в целом переживает культурный упадок. У отечественной культуры сейчас не лучший период. Сейчас мы живем в состоянии идейного раздрая. А культура все-таки процветает там, где есть мощная общественно-политическая идея. В Российской империи была мощная культура; мощная культура была и в Советском Союзе. Культура должна чем-то питаться, а сейчас этого нет.

Это, разумеется, не значит, что художник думает о том, что у его страны есть великая идея, — но каким-то образом та все равно входит в поры его сознания. А современная Россия находится в зыбком, неустойчивом состоянии, — и ее культура это отражает, не порождая ничего действительно выдающегося.

Но культурный упадок, кстати, есть и на сегодняшнем Западе.

— В конце 80-х — начале 90-х, на закате перестройки, перед распадом СССР, много говорили о возрождении России. С вашей точки зрения, оно состоялось?

— Отчасти состоялось. Но если наша страна не определится со своей внутренней идеей, все может рухнуть. Выдающийся историк и филолог Вадим Кожинов как-то сказал, что у России идеократическая и евразийская сущность. Мне кажется, что он был абсолютно прав.

Идеократическая — потому что такому огромному пространству, как наше, нужен стержень в виде идеи. Без нее отечественные 10 тысяч километров в поперечнике становятся аморфными, лишенными смысла.

— Есть ли у мира, принадлежащего к англосаксонским культурам, свои секреты успеха и в чем те состоят?

— Англосаксонский мир — часть западной цивилизации, и его рецепты успеха в большой степени общие для всего Запада. Один из них — агрессивность. Безусловные достижения, которые есть у западной цивилизации, многим обязаны совершенно бесцеремонному накоплению капитала за счет колоний и всего остального мира. Другое дело, что англосаксонские страны разумно организовали свое общество. Какие-то вещи мы у них заимствуем. Но по большей части их невозможно пересадить на нашу почву. Для меня, например, очевидно, что суды присяжных у нас не работают и работать не будут. У нашего общества совсем иной взгляд на такие вещи.

Соперничество с англосаксонским миром — продолжение нашего естественного соперничества с Западом. «Естественного» — потому что для него мы всегда были противниками. И будем ими оставаться, пока представляем большую силу. Просто у Запада меняются лидеры: когда-то ведущей страной западного мира была Франция, потом Германия, сейчас лидер Соединенные Штаты. Это великая страна. Сейчас она находится в упадке, но все равно очень сильна…

Фотографии: Сергей Ведяшкин; Андрей Никеричев / АГН Москва.

Особенности литературной ситуации на рубеже XIX–ХХ веков

Из коллективного труда «Литературный процесс в Германии на рубеже XIX–ХХ веков (течения и направления)». М.: ИМЛИ РАН, 2014. С. 6–32.

Главная особенность немецкого литературного процесса конца XIX – начала XX в. — разновекторное сочетание компонентов художественной системы, проявившее себя в чрезвычайной неоднородности ее структуры, в причудливом соединении художественно-эстетических новшеств с переосмысленным опытом прошлых эпох.

Пожалуй, не найдется ни одного сколько-нибудь крупного немецкого писателя того времени, творчество которого можно было бы вместить в границы одного художественного направления. Имеет место сосуществование множества течений, которые на какое-то время становятся ведущими, ярче других проявляя себя в том или ином эстетическом, стилистическом ключе, индивидуальном авторском стиле, что позволяет заимствовать его элементы писателям разных школ. Современные исследователи не случайно используют для характеристики искусства тех лет понятия «стилевой плюрализм» или «конкуренция стилей».

Однако в историко-литературном плане главную особенность немецкой литературы конца XIX – начала XX в. составлял переход от завершающей фазы постреставрационного бюргерского, или, по-другому, поэтического реализма (1850–1898) к начальной стадии классического модерна (Klassische Moderne).

Реализм в Германии второй половины XIX в. получил название бюргерского, третьесословного по принадлежности к этому классу его главных представителей и по характеру изображаемых жизненных явлений. Определение «поэтический» отражает присутствие в нем сильно выраженного элемента вымысла, идеализации, определенного эстетизма.

Термин «классический модерн», заимствованный из американской теории архитектуры, закрепился в послевоенном немецком литературоведении для обозначения и канонизации модернизма (die Moderne) как историко-литературного явления первой трети ХХ в., обладающего концептуальными признаками хронологической и системной общности. Другие названия — «ранний модерн» (Frühe Moderne), «синтетический модерн» (Synthetische Moderne), а также «исторический модерн» (Historische Moderne), по аналогии с историческим авангардом (Historische Avantgarde).

Процесс объединения северных и южных германских земель в империю (Германский рейх, Das Deutsche Kaiserreich, 1871–1918) увенчался победой Пруссии над Францией в войне (1870–1871) и сопровождался бурным развитием капитализма. На волне патриотических настроений модные и признанные литераторы Эрнст фон Вильденбрух (1845–1909), Георг Эберс (1837–1898), Феликс Дан (1834–1912), Юлиус Вольф (1834–1910), Фридрих фон Боденштедт (1919–1892) и др. культивируют в своих, нередко подражательных произведениях, воспевающих историю германского этноса, дух национального величия, верноподданнические идеалы, повышенный интерес к искусству прошлых времен. Именно в эти годы в Германии формируется тот «имперский» дух, которым будет проникнута значительная часть массовой литературы вплоть до краха национал-социализма в 1945 г.

Широкое распространение получила литература легкого семейного чтения (Евгения Марлитт, 1825–1887; Элизабет Вернер, 1838–1919; Вильгельмина Хаймбург, 1848–1912; и др.), угождавшая вкусам обывателя, не озабоченного политикой и вечными поисками смысла жизни.

Большой популярностью в 1880-е годы пользовались и произведения так называемого салонного идеализма, в котором нашли отражение тенденции эпохи грюндерства. Неприятие материализма и промышленной революции проявилось в поэтизации и идеализации сельской малой родины, в широкой опоре на традиции национального фольклора (сказки и мифы) и греческой античности, на средневековую библейскую аллегоризацию, прежде всего с целью пробуждения в соотечественниках мифологизированного германского духа (Эмануэль Гейбель, 1815–1884 и др.).

Литературные произведения, определявшие картину литературного процесса в 1870-е годы, в начале 1880-х годов стали мишенью для критики со стороны литераторов нового поколения, «самых молодых» (die Jüngsten), как они себя называли. Нареканий, прежде всего за приверженность эстетике прошлых эпох, за увлечение историческими сюжетами, за романтический сплин, не избежали и не утратившие значения в новую эпоху такие писатели старшего поколения, как первый нобелевский лауреат от Германии в области литературы (1910) Пауль Гейзе (1830–1914), известный ревнитель немецкого национального духа Густав Фрейтаг (1816–1895), новеллист, певец патриархальных устоев Теодор Шторм (1817–1888) и др.

Самоидентификатор «самые молодые» указывал на связь нового движения с программными установками «Молодой Германии» (Junges Deutschland), а также ее последователей (Георг Гервег, 1817–1875; Фердинанд Фрейлиграт, 1810–1876 и др.). Младогерманцы призывали распрощаться с романтическим прошлым, выдвинув в качестве главного, по Гейне, «закона современной (modern) литературы ее неразрывную связь с жизнью».

В конце 1884 г. молодой издатель и меценат Вильгельм Арент (Wilhelm Arent, 1864–1913) выпускает антологию «Современные поэты» («Moderne Dichtercharaktere»). А в 1886 г. выходит поэтический сборник молодого берлинского поэта Арно Хольца (Arno Holz, 1863–1929) «Книга времени: песни современного» («Das Buch der Zeit: Lieder eines Modernen»). Как заклинание звучит в его стихах перефразированный тезис Артюра Рембо, уловившего основное направление в искусстве следующего столетия: «Поэту надлежит быть современным, современным с головы до пят».

В 1887 г. в немецкий литературный обиход прочно входит понятие «модерн» (die Moderne). Так молодой университетский профессор Ойген Вольф (Eugen Wolff, 1863–1929) назвал свой доклад, прозвучавший в сентябре 1886 г. на заседании берлинского литературного объединения «Прорыв» («Durch!») и опубликованный тогда же под названием «Модерн. О “революции” и о “реформе” литературы». В докладе была сформулирована основная программная цель нового искусства: «Наш высший идеал отныне не античность, а современность. Задача поэзии — воплощать в художественных формах дух сегодняшней жизни».

Исходя из того, что «самые молодые» вкладывали в понятие «современность», можно предположить, что античность служит для них метафорой, охватывающей всю предшествующую традицию, а заявление Вольфа в целом носит декларативный характер. Однако в соответствии с одной из задач движения («вернуть немецкой литературе былое величие»), выдвинутой Генрихом Гартом (Heinrich Hart, 1855–1906) еще в 1878 г., «самые молодые» пока сохраняют верность традиции. В программных документах прослеживается идея о связи новой литературы с национальным самосознанием, с «духом вновь пробудившейся нации». Не случайно поэтому, что мироощущение молодых писателей во многом определялось воззрениями Гегеля и Шлегеля, а эстетические взгляды формировались под влиянием наследия Лессинга, Гердера и молодого Гёте. Нельзя не упомянуть и живого интереса молодых писателей к творчеству одного из представителей литературы «Бури и натиска», Якоба Ленца. Так, В. Арент, а также прославившийся впоследствии пьесой «Молодость» («Die Jugend», 1893) и экспериментами в области камерного театра Макс Хальбе (Max Halbe, 1865–1944) провозглашают его своим непосредственным «предтечей». Примечателен вывод известного литературного критика того времени Самуэля Люблинского (Samuel Lublinski, 1868–1910), связывавшего новое направление с романтизмом: занятые поисками новых идеалов, «самые молодые» дополняют романтическое «мистифицированное понятие свободы» современным «мистифицированным понятием развития».

«Современность» (Modernität), сопрягаемая молодыми литераторами с признаками актуальности и злободневности, органично включает в свою атрибуцию и семантику «реалистичности». Генрих Гарт и его брат Юлиус Гарт (Julius Hart, 1859–1930), потребовав в 1883 г. от литературы «большого идеально-реалистического содержания», по сути, демонстрируют приверженность проблематике и эстетике немецкого реализма XIX в. Последние представители этого направления, Теодор Фонтане, Вильгельм Раабе, Теодор Шторм и др., активно писали до конца XIX – начала ХХ в.

Несмотря на приверженность будущему («Мы зовем грядущий век!»), заявленную в эпиграфе антологии «Современные поэты», тональность содержавшихся в ней произведений определяло открывавшее книгу стихотворение В. Арента «Потерянные дети века» («Des Jahrhunderts verlorene Kinder»). «Всем этим стихотворениям присущ некий налет мировой скорби», которой объята «больная душа» авторов, отмечал в свое время рецензент антологии Р. фон Готшаль. Симптоматично, что именно этот пессимистический, декадентский настрой, с легкой руки Ницше, провозгласившего в своей критике христианской морали упадок в качестве определяющего атрибута современной духовной жизни («Антихрист», 1888), станет одним из мировоззренческих лейтмотивов немецкой литературы рубежа XIX–XX вв.

Не случайно поэтому, что начавшийся в конце 1880-х годов культ Ницше, вызванный прежде всего вышедшей в 1883–1885-е годы книгой «Так говорил Заратустра» («Also sprach Zarathustra»), не мог не затронуть жаждавших перемен «самых молодых». Герман Конради (Hermann Conradi, 1862–1890), автор предисловия к антологии «Характерные черты “современных” поэтов», в частности, отзывается на произведение Ницше гимном «Триумф сверхчеловека». Призывая друга юности Г. Блуме читать «Заратустру», он видит в книге, ни много ни мало, Третий Завет. Известен поэтический парафраз этого произведения под названием «Фридриху Ницше» (1891), сочиненный певцом обездоленных и мастером интимной лирики Рихардом Демелем (Richard Dehmel, 1863–1920). М. Хальбе использует цитаты из вышедшей в 1884 г. третьей части «Заратустры» в своем эссе «Драматург Рейнгольд Ленц» (1892), посмертно чествуя последнего в категориях «вечного возвращения» Ницше. Михаэль Георг Конрад (Michael Georg Conrad, 1846–1927) в своем научно-фантастическом романе «В пурпурной мгле» («In purpurner Finsterniß», 1895) выводит «мученика “Заратустру-Ницишки” в образе национального святого». Влиянию Ницше на современную литературу посвятил свое эссе 1897 г. «Сверхчеловек в современной литературе» берлинский журналист, один из создателей и секретарь берлинского литературного объединения «Прорыв!» Лео Берг (1862–1908). В его интерпретации именно такой человеческий тип, олицетворяя идею преодоления просветительского сострадания, отвечал духу времени. В 1890-е годы член объединения «Прорыв!», известный популяризатор философии, приверженец марксизма и свободы религиозных убеждений, Бруно Вилле (Bruno Wille, 1860–1928) под воздействием философии Ницше, Штирнера и буддистской религии проповедует в анархистском порыве «философию освобождения», а затем, следуя идеям романтиков и натурфилософа Г.Т. Фехнера (1801–1887), — пантеистическую мистику природы.

Нельзя забывать, что Ницше во многом стал проводником философской и эстетической мысли, обогатившей духовную жизнь Германии, Австрии и Швейцарии во второй половине XIX в. Имеется в виду не только творческое переосмысление идей великого предшественника, Шопенгауэра, но и усвоенные им в молодые годы воззрения на искусство и философию индивидуализма швейцарского историка культуры Я.К. Буркхардта, идеи культурного критицизма Р. Вагнера, эгоцентризма М. Штирнера, натурфилософии Г.Т. Фехнера и др. Следует также помнить и о том, что неподдельный интерес к личности и творчеству Ницше, наряду с волной прямых идейных заимствований, сопровождался большим количеством критически отрефлектированных реакций на его учение, что в первую очередь было продиктовано осознанием невозможности реализовать эти идеи на практике. Среди первых «мировоззренческих» пародистов того времени, в орбиту иронически очуждающего скептицизма которых попадало и мировоззрение Ницше, были Ф. Ведекинд и К. Штернхайм.

В качестве главного принципа нового искусства радикалы от литературы выдвигают его креативную направленность. Заявляет о себе тенденция оценивать все явления, попадающие в понятийное поле «современности» (модерности), уже не на основе прошлого опыта, а исходя из реалий дня сегодняшнего. Это подразумевало в первую очередь отказ от классических канонов, от просветительских тенденций, от привилегии автора истолковывать действительность сообразно собственным взглядам и убеждениям, идеализировать образ персонажа. Искусство отдавалось на откуп законам детерминизма и объективизма. Создаваемый писателем мир становился прямой проекцией реального социума, предвосхищая развитие жанров документальной прозы ХХ в.

В первую очередь «самые молодые», или новые «штюрмеры» (Stürmer und Drängler des Jungen Deutschland), как они себя еще называли, усиливают критическую сторону реалистического искусства. Заостряется уже присутствовавшая в литературе проблематика: большой город, маленький человек, вскрытие неприглядных сторон буржуазного общества (упадок нравственных устоев, лживая мораль и пр.).

Помимо того, что главным героем произведений становится человек из социальных низов, наблюдается смена гендерных и возрастных приоритетов. Именно в эти годы, под непосредственным влиянием произведений Толстого, Золя и Ибсена женская и поколенческая проблематика становится одним из главных сюжетообразующих стержней новой литературы.

На излете 1880-х годов в произведениях многих немецких писателей причудливо соединились характерные для того времени тематические пристрастия. Помимо сугубо «современных» тем (большой город, маленький человек), модернисты первой волны не оставляют без внимания такие веяния эпохи, как интерес к чувственной сфере бытия (эротика) и к загадкам мироздания (космогония). Не проходят они и мимо усиливающегося интереса к оккультизму и фантастике, к религии и нравственности. Так, диалектика отношений личности и окружающего мира с позиций пантеизма и антропоморфизма представлена в произведениях Б. Вилле, Г. Гарта, В. Бёльше. Созданием геоцентрической картины мира озабочены мистик-визионер Альфред Момберт (Alfred Mombert, 1872–1942), предтеча экспрессионизма Теодор Дойблер (Theodor Däubler, 1876–1934), проповедник ницшеанского культурного критицизма Детлеф фон Лилиенкрон (Detlev von Liliencron, 1844–1909), космогонист Иоганнес Шлаф (Johannes Schlaf, 1862–1941), приверженец этически окрашенного, нордического архетипического мифологизма Отто цур Линде (Otto zur Linde, 1873–1938). Начиная с натуралистов, попытка решить крупные социальные, общественно-политические, а также вечные философские проблемы на современном материале станет одним из определяющих способов освоения действительности в XX в. (Ф. Ведекинд, Т. Манн, Г. Манн, Г. Грасс и др.).

Таким образом, еще на основе унаследованных от прошлого направлений на рубеже XIX–XX вв. в Германии образуется «едва обозримый эклектический конгломерат стилей» (Д. Йост). Отсюда проистекает и расширительное понимание «современности» в это время. Так, Л. Берг в докладе «О натурализме и идеализме» (1887) указывает на то, что дискуссия о современной литературе не приводит к окончательному результату, поскольку не существует единогласия по поводу самих понятий «модерн», «правда», «идеализм», «реализм», «натурализм».

В 1894 г. термин «модерн» был зафиксирован словарем Брокгауза как «обозначение совокупности новейших социальных, литературных и художественных направлений». Объяснения, в чем именно состоит новизна, в энциклопедической статье «Модерн» (1902) того же словаря не содержится.

Примечательно, что вышедшая в 1903 г. антология молодого берлинского поэта и издателя Ганса Бенцмана (1869–1926) «Современная немецкая поэзия» («Moderne deutsche Lyrik») включает произведения 1880–1900-х годов, которые принадлежат поэтам разных мировоззренческих и эстетических взглядов. Среди них «самые молодые» М.Г. Конрад и Карл Блейбтрой (Karl August Bleibtreu, 1859–1928), а также примыкавшие к кругу мюнхенского модерна (Münchener Moderne) Макс Даутендей (Max Dauthendey, 1867–1918, известный поэтическими зарисовками экзотических стран) и один из ярых антифеминистов — Франк Ведекинд (Frank Wedekind, 1864–1918). Берлинский модерн (Berliner Moderne) был представлен в антологии произведениями А. Хольца, Р. Демеля, провозвестницы, а затем и видной фигуры в экспрессионистской литературе Эльзы Ласкер-Шюлер (Else Lasker-Schüler, 1869–1945), пропагандиста миннезанга, анакреонтики и народной песни Отто Юлиуса Бирбаума (Otto Julius Bierbaum, 1865–1910) и др. О том, что разграничение литературных площадок часто носило весьма условный характер, свидетельствует тот факт, что Бирбаум принадлежал и к мюнхенской богеме. Пеструю картину дополняли Ф. Ницше и П. Гейзе, а также представлявший цвет венского модерна (Wiener Moderne) Гуго фон Гофмансталь. Любопытно отметить, что в неосуществленном переиздании 1907 г. к поэтам нового периода «бури и натиска» составитель предполагал добавить предтеч: Т. Фонтане, Т. Шторма и др. И это не случайно, поскольку именно национальная традиция (социальный роман 1840–1850-х годов — Г. Фрейтаг, Ф. Геббель, деревенская проза, новеллистика — Т. Шторм, В. Раабе) лежит в основе немецкой прозы конца XIX – начала ХХ в. Намерение издателя не было осуществлено лишь из-за ограничений в объеме антологии.

Помимо обращения к актуальной проблематике, сближавшей программу «самых молодых» с пониманием «современности» представителями «Молодой Германии», к заслугам нового поколения можно отнести осознание того, что прежние способы художественного освоения действительности себя исчерпали. Новое художественное сознание столкнулось с необходимостью поиска новых поэтических средств, адекватных духу времени, меняющимся представлениям о человеке и окружающем его универсуме. Это не в последнюю очередь обусловлено и развитием самого концепта «современность» в тот период. В нем, как указывает современный компаративист Х.У. Гумбрехт, актуализируется звено, в котором соотносятся не прошлое и настоящее, а настоящее и будущее, вырастающее из этого настоящего. Другими словами, речь идет о слиянии модернистского и авангардистского ракурсов в художественном видении мира. Не случайно, что в слывущих первым манифестом немецкого модернизма «Тезисах литературного модерна» (1886), написанных О. Вольфом, писателю современности вменяется в обязанность «по-боевому прокладывать пути будущему», т.е. новому. В 1891 г. журналист Ф.М. Фельс определяет специфику времени как «рубеж двух миров» и усматривает предначертанную им роль для современников как «подготовку грядущего величия», о котором те еще не имеют ни малейшего представления.

В сфере борьбы с конвенциональными формами искусства и поисков новой художественной выразительности решительнее других литераторов нового поколения проявил себя А. Хольц. В 1889 г., когда натуралистическое движение переживало своего рода кризис, поскольку молодые авторы продолжали писать, следуя условностям литературного языка, Хольц и его собрат по перу И. Шлаф попытались приблизить художественный язык к жизни, прежде всего благодаря применению диалекта и разговорного стиля. Последнее, впрочем, не может быть приписано исключительно поколению «новых молодых». Введение в язык немецкоязычной драмы разговорного языка связано с творчеством
К.Г. Бюхнера (1813–1837), оказавшего сильное влияние на художественную практику модернистов первой волны. «Изгоняя из театра “театр”» (А. Хольц), натуралисты лишь возвели этот принцип в абсолют, по сути, реализовав программные требования «современного реализма» (moderner Realismus). Так, поэт и эссеист Юлиус Хиллебранд (1862–1895) в 1886 г. призывает использовать в целях достижения «истины в современном романе и в социальной драме язык жизни». Тем не менее именно произведения Хольца и Шлафа (сборники новелл «Папаша Гамлет», 1889; «Новые пути», «Neue Gleise», 1892; пьеса «Семейство Зелике», «Familie Selike», 1890) вошли в историю немецкой литературы как образцы радикального, «последовательного реализма», или по-другому, «последовательного натурализма», вследствие требования от искусства изображать правду жизни в ее мельчайших проявлениях. Эксперименты, связанные с желанием не упустить словно увиденные под микроскопом мельчайшие проявления жизни индивида и общества, привели к созданию таких техник письма, как «секундный стиль» в прозе и «телеграфная лирика» («Фантазус» А. Хольца) в поэзии, ставших принадлежностью литературного импрессионизма.

Образец новой жанровой техники демонстрирует пьеса «Ткачи» («Die Weber», 1892) Герхарта Гауптмана (Gerhart Hauptmann, 1862–1946), самого известного драматурга, вышедшего из лона натуралистического движения. Отдельные персонажи сами по себе уже не служат центром сюжетного развития. Более того, описание среды и характеров не служит лишь демонстрацией социального неблагополучия. Оно, как отмечает современный исследователь Х.А. Глазер, становится фактором, «порождающим драматическое действие» (восстание силезских ткачей 1844 г.). В этом смысле по своей внутренней структуре драма приближается к модернистскому типу текста: характеристики персонажей определяются не личностными параметрами, а выводятся из некоей коллективной деятельности, оказываются интегрированными в «жестовую» парадигму поведенческих мотивов, вытесняющую традиционный центр произведения, ассоциирующийся с главным героем. Не случайно Б. Брехт, весьма критически оценивавший содержательную сторону произведений немецких натуралистов, поскольку не находил в них целеустановки на глубинное постижение изображаемой действительности, впоследствии охарактеризует натуралистическую драму как преддверие европейского эпического театра.

О жанровой трансформации, характерной для эпохи рубежа XIX–XX вв., свидетельствует, в частности, и «воровская комедия» Г. Гауптмана «Бобровая шуба» («Der Biberpelz. Eine Diebskomödie», 1893). По сути это гротескная «мировоззренческая» («тотальная») пародия ХХ в., обращенная к обществу, нормы и понятия которого приходят в противоречие со здравым смыслом. Главная особенность пьесы — открытый финал: воровство не раскрыто, виновный не наказан. В сюжете отсутствует динамика: ни ситуация, ни характеры действующих лиц не претерпели изменений.

Особое значение в плане развития модернистской техники письма приобретает пьеса того же автора «Крысы» («Die Ratten», 1911), хронологически уже оказывающаяся за рамками натуралистического движения. Описание нужды, царящей в низших слоях общества, сопряжено здесь с карикатурным наложением на современную действительность ценностей прежнего времени, которые продолжают служить бутафорским реквизитом, не только украшая «виртуальную» (театральную) реальность, но и контрастируя с реальной жизнью. Несоразмерность разыгравшейся жизненной трагедии (отчаяние матери, у которой похитили ребенка) с театральными тирадами актеров, на фоне хора из «Мессинской невесты» Шиллера ведущих спор о возможности трагического в повседневной жизни, превращает драму Гауптмана (которую он сам называет трагикомедией) в пародию на классический жанр в духе веяний эпохи (Ф. Ведекинд, К. Штернхайм и др.).

Жанровые трансформации, которые в наибольшей степени претерпевает именно драма, объясняются тем, что расцвет этого литературного рода приходится на завершающую фазу первой модернистской волны, передавшей инвенционный посыл следующим, более радикальным поколениям модернистов (авангардистов).

Тенденция переходности от традиции к новации характерна и для поэзии рубежа веков. Даже у самого радикального ниспровергателя устоявшихся мировоззренческих взглядов и эстетических норм А. Хольца в поэтическом сборнике «Книга времени» восприятие большого города как неизбежного спутника цивилизации, в котором поэт все же видит больше недостатков (проститутки, нищие, алкоголики, преступники, отрыв от естественной природной среды), чем преимуществ («лишь рев фабричного гудка / в душе пробудит вдохновенье, / и в уличном столпотворенье / из чувств рождается строка»), находит свое логическое завершение в эскапизме. Лирическому герою стихотворения «Фантазус» («Phantasus»), бедному поэту, обитающему в чердачной каморке, не остается ничего другого, как предаваться «в объятиях музы» ночным мечтаниям.

Только в ходе многолетней работы над поэмой «Фантазус» (1898–1929) поэт выявляет сущность «необходимого ритма» (der notwendige Rhythmus), который во многом определил пути развития немецкого верлибра в ХХ в.: для любого явления внешней действительности и внутреннего мира человека в каждый определенный миг существует своя оптимальная форма выражения, и задача художника — найти ее в арсенале поэтических средств либо создать новую. Хольц не стал первооткрывателем в этой области, но решительно модернизировал свободные ритмы Гейне и Ницше. Наряду с Хольцем наиболее последовательными ниспровергателями поэтической традиции в то время считались сподвижник Хольца, создатель «полиметров» Пауль Эрнст (Carl Friedrich Paul Ernst, 1866–1933), мастер стихотворения в прозе М. Даутендей и др.

Уже к концу 1880-х годов восхищение мегаполисом сменяется у молодых провинциалов, к числу которых принадлежало большинство представителей «самых молодых», «усталостью от большого города» (Ю. Гарт), вызванной неудобствами жизни в перенаселенной среде.

В 1888 г. жившие в пригороде Берлина, Фридрихсхагене ам-Мюггельзее, участники литературной оппозиции Б. Вилле и В. Бёльше объединили вокруг себя так называемый Фридрихсхагенский круг поэтов. Реформаторские устремления учредителей в сочетании с их богемным образом жизни привлекли к нему внимание довольно многих писателей. Среди его участников — М. Даутендей, Г. Гауптман, Э. Ласкер-Шюлер, Ф. Ведекинд, О.Ю. Бирбаум, один из зачинателей искусства кабаре Петер Хилле (Peter Hille, 1854–1904), выразитель анархистских тенденций в немецкой литературе Эрих Мюзам (Erich Kurt Mühsam, 1878–1934) и др. Главные особенности нового объединения Б. Вилле обозначил как «соединение следующих мотивов: уединение на природе вблизи бурлящего мегаполиса, литературная цыганщина вкупе с социалистическими и анархистскими идеями, неуемное стремление к свободной от предрассудков, своевольной жизни». В. Бёльше вслед за Э. Верхарном («Город», 1893) выражает свое отчуждение от мегаполиса в образе «города-спрута, высасывающего из человека духовность». Поэтому наблюдаемое практически у всех новых «штюрмеров» противопоставление современной цивилизации природе не случайно. Оппозиция «природа — мегаполис» призвана выявить преимущества жизни на свежем воздухе перед прозябанием в каменном мешке большого города. Однако сближение фридрихсхагенцев с природой еще не вылилось в тотальные «антицивилизационные тенденции» последующих лет. Во-первых, как полагает Бёльше, опыт проживания в столице позволяет лучше оценить прелести сельской жизни. Во-вторых, дополняет его концепцию Ю. Гарт: городской житель вовсе не собирается отказываться от благ цивилизации, он лишь стремится соединить преимущества того и другого образа жизни, «наслаждаясь поочередно то сельскими радостями, то бурлящим мегаполисом».

Более существенным представляется, однако, отказ большей части «самых молодых» от заявленной в 1880-е годы тенденциозности и злободневности, от желания освещать наиболее острые проблемы современной жизни.

Бывшие попутчики социал-демократического движения (П. Эрнст, Г. Гауптман, В. Бёльше и др.) все больше обращают взоры к собственному Я, критически оценивая свое партийное прошлое. Природа «революционности» «самых молодых» раскрыта в стихотворениях 1890–1900-х годов Карла Генкеля (Karl Friedrich Henckell, 1864–1929). Поэт признается в том, что его пролетарские песни питало «сострадание», а никак не желание следовать идеологическим установкам партийных вождей либо «самому становиться народным трибуном».

В этой связи можно говорить о настроениях «романтического антикапитализма» (romantischer Antikapitalismus), которые охватили бывших приверженцев социальной справедливости и нашли программное закрепление в известном выражении «социал-аристократия» (Sozialaristokratie) художественного критика, публициста и драматурга Франца Зервеса (Franz Servaes, 1862–1947). В нем отражен смысл, который «самые молодые», все так же враждебно настроенные к окружающему их бюргерскому миру, с оглядкой на идеи Ницше вкладывают отныне в понятие «социализм»: суть его якобы выявляет себя в противопоставлении индивидуальной свободы личности социал-демократической «уравниловке», «стадному» большинству. Джон Генри Маккей (John Henry Mackay, 1864–1933), приверженец идей Штирнера, облек эти идеи в художественную форму в романе «Анархисты» (1891) и в «Людях чести» («Menschen der Ehre. Schilderungen aus der kleinen Stadt», 1892). Ему вторит Б. Вилле, призывающий освободиться от «грязных средств» социализма и «проникнуть в чистые заоблачные сферы мира Заратустры». Независимая личность предстает в виде «лирического горнего человека», как в тетралогии «Освобожденные» («Die Befreiten», 1899, рус. пер. 1904) О.Э. Хартлебена (Otto Erich Hartleben, 1864–1905) или в популярном в свое время автобиографическом романе-исповеди «Йост Зайфрид» («Jost Seyfried. Ein Roman in Brief- und Tagebuchblättern», 1905) бывшего поборника натуралистических идей, редактора известного журнала артистической богемы «Пан» Цезаря Флайшлена (Cäsar Otto Hugo Flaischlen, 1864–1920).

Заметным исключением на этом фоне смотрится сатира А. Хольца «Социал-аристократы» (1896), идея которой была подсказана ему в свое время П. Эрнстом, где он подвергает жестокому осмеянию духовное перерождение своих бывших соратников.

Именно в русле умонастроений, царивших среди участников фридрихсхагенского круга, с которым принято связывать «конец натуралистического движения», и началась в Германии жизнь постнатуралистических течений. Их рождение в полной мере обязано кризису сознания (а вместе с ним и языка) и переоценке ценностей прежних эпох. Преодоление философии натурализма, бравшего на вооружение идеи Дарвина, Маркса, Тэна, Конта, Геккеля, обусловлено прежде всего влиянием идей Шопенгауэра, Ницше, Фрейда, Маха, Штирнера, Штайнера, по-разному выражавших мысль о непознаваемости мира, точнее, об ограниченности возможностей человеческого познания в духе «Ignoramus et ignorabimus» (лат.: «мы этого не знаем и никогда не узнаем») виднейшего немецкого физиолога того времени Э.Г. Дюбуа-Реймонда. По сути, в основе всех постнатуралистических течений лежит соотносимое с ценностной шкалой философской антропологической парадигмы обостренное внимание к личностной стороне субъектно-объектных отношений. Не случайно поэтому, что наряду с Ницше, произведения которого стали настольными книгами всякого уважающего себя интеллектуала, безусловной принадлежностью искусства рубежа веков, как, впрочем, и всего ХХ в., воспринимается постижение тайн подсознания посредством методики психоанализа, разработанной З. Фрейдом. Его идеи, по словам Т. Манна, буквально «витали в воздухе», а сами писатели, как, в частности, австриец А. Шницлер, своими произведениями оспаривали у знаменитого психоаналитика пальму первенства.

На смену порывам социального сострадания к униженным и оскорбленным приходит упоение возведенной в культ собственной личностью, воспринимающей себя в отрыве от общества, заполняющей собой универсум.

В ситуации, когда провозглашается анархистское верховенство «собственного блага» над «благом всеобщим» (Б. Вилле), происходит «атомизация» общества, порождающая тотальное отчуждение, «пафос дистанции» (Ф. Ницше), а вместе с ним — одиночество. Собственная личность воспринимается, с одной стороны, как нечто самодостаточное, не нуждающееся в чужой оценке и авторитете. С другой стороны — это непонятное, часто враждебное, «другое», не «Я», попытки осознать которое оборачиваются наблюдением за тенью à priori недостижимого и неясного идеала.

В качестве разновекторной реакции на реалистические и натуралистические тенденции в немецкой литературной историографии рассматриваются импрессионизм (Impressionismus, 1890–1910), неоромантизм (Neuromantik, 1890–1914/1915, в других источниках — 1920), югендстиль (Jugendstil, 1895–1905), символизм (Symbolismus, 1890–1914), областническая литература (Heimatdichtung, 1890–1933) и неоклассицизм (Neuklassik, Neuklassizismus, 1900–1920). Хронологически они вызревали как продолжение или преодоление прежней традиции почти одновременно с натурализмом и реализмом, сообразуясь с мироощущением и эстетическими пристрастиями писателей.

Если импрессионизм в немецкоязычной литературе в целом во многом можно рассматривать как результат расширения сферы художественной рефлексии натурализма, то другие течения основывали свои программы главным образом на его отторжении. Поэтому к ним часто применяют эпитет «антинатуралистический» («antinaturalistisch»). Сюда прежде всего следует отнести порожденные эпохой fin de siècle неоромантизм, символизм и югендстиль.

Неоромантические тенденции в искусстве рубежа XIX–XX вв., уходящие корнями в эпоху романтизма, в большей или меньшей степени проявляют себя во всех без исключения направлениях как потребность противопоставить индивидуальное общему, свободу личности — диктату навязываемых обществом политических, социальных, нравственных, эстетических и прочих норм. Формы проявления неоромантизма весьма разнообразны и включают в себя такие элементы как эскапизм (будь то сфера прошлого, фантастического, магического, мистического или интимного), эстетизм, асоциальность, экстравагантность, анархизм и пр.

Так, программные цели журнала «Листки искусства» («Blätter für die Kunst», 1892–1919), задуманного поэтом Стефаном Георге (Stefan Anton George, 1868–1933) в качестве концептуального антипода «Свободной сцены» натуралистов, были сформулированы как «служение поэзии, исключающее все государственное и общественное», как развитие «духовного, умственного искусства — искусства ради искусства», не обременяющего себя заботами об «усовершенствовании мира и мечтами о всеобщем счастье». Манеру письма Георге и его последователей «самые молодые» считали анахронизмом. Тем не менее концепция Георге и ее поэтическое воплощение, «спроецированное, по словам современного исследователя Г. Маттенклотта, на ницшеанскую критику изолгавшейся политики и морали», получила широкий отклик в кругах литературно-художественной элиты того времени. Элементы символистской эстетики и поэтики прослеживаются у целого ряда писателей, не принадлежавших к кругу Георге. Следует учитывать то обстоятельство, что писатели эпохи набиравшего силу модерна вкладывали в это понятие субъективные коннотации. Так, к примеру, Герман Бар (Hermann Anastas Bahr, 1863–1934), последовательный поборник импрессионистического «показа чувств», определяет в 1892 г. «новый символизм как состояние нервов, при котором они сами стремятся к отвлечению». Другими словами, «символизация приобретает характер перифраза, символ становится загадкой, а литература — ребусом».

Известный литературный критик и писатель того времени, С. Люблинский рассматривает символ как вневременную эстетическую категорию на примере творчества натуралистов, вводя термин «натуралистический символ» (das naturalistische Symbol) для излюбленных содержательных топосов, своеобразных фетишей натурализма, в частности, таких как пьянство (Trunksucht). С помощью этого «искусственного приема мир забывает о том, что общество — не бордель, а мир — не кабак, и в нем живут не только пропойцы». Другими словами, как об этом впоследствии напишет З. Фрейд, человек «утрачивает чувство реальности».

Достаточно вольно трактует символизм и Генрих Манн (Luiz Heinrich Mann, 1871–1950). Причислив к этому направлению свое стихотворение «Рука» («Die Hand», 1892), писатель объясняет этот выбор «новым, самым современным (modern) тоном» произведения. Он подразумевает тем самым  продолжение психологизма француза П. Бурже, а именно его метода «хладнокровной дефибрации души», продемонстрированного в романе «Ученик» («Le Disciple», 1889). По мнению Г. Манна, символисты превосходили Бурже тем, что их интересовали «нервы не только жертвы (персонажа. — Т.К.), но и наблюдателя» (читателя. — Т.К.).

В 1896 г. с началом издания мюнхенского литературно-художественного еженедельника «Югенд» («Die Jugend») в немецкий культурный обиход входит понятие «югендстиль» (1895–1905), ставшее одним из главных маркеров искусства рубежа XIX–XX вв. По сути это немецкий вариант международного феномена, репрезентировавшего один из художественно-исторических профилей того времени, который получил в разных странах соответствующие названия (Arts and Crafts, Art Nouveau, Modern Style, Floreale, Stile modernista, Modernisme, Stile Liberty, Wiener Secession, Style Belge, Мир искусства и др.) и имел непосредственного предшественника в лице прерафаэлитов.

«Юность», «молодость» становится ключевым сигнификатом движения. Этот смыслообразующий топос югендстиля воспринимается как синоним понятий «жизнь», «надежда», «радость бытия», в противоположность серости и убогости натуралистических картин 1880-х годов.

Тонкий лирик, явивший собой яркий пример жизнетворчества, Ц. Флайшлен пытался с помощью искусства превратить обыденную жизнь в праздник и сумел заставить своих многочисленных почитателей «впустить в свое сердце солнце». Ему вторит Р. Демель, призывая в одном из писем Д. Лилиенкрону воспринимать жизнь как «солнечное опьянение». И. Шлаф видит мир в солнечном свете: «Солнце! Солнце! / Весь мир упоен солнцем».

Новые «молодые» направили острие критики в первую очередь против вильгельмовского (прусского) стиля, или, по-другому, необарокко (Neubarock), получившего большое распространение после 1880 г., главным образом в архитектуре, противопоставив ему «идеалистические представления об изысканной и утонченной чувственности».

Предметом изображения уже не предстает совокупность всего сущего в его реальном, преимущественно неприглядном ракурсе. В то время как импрессионизм, «утонченная форма натурализма», занят художественной обработкой «потока впечатлений» от внешнего мира, югендстиль на первый взгляд возвращает читателя в этот мир переживаемого мгновения, однако прежде подвергнув последний «искусной аранжировке».

Подобно (нео)романтикам, реальность оказывается для представителя югендстиля чужой и враждебной в своей бесперспективности. Однако если для неоромантиков главным местом эскапистских устремлений было историческое прошлое и сельский пейзаж, то средоточием художественных исканий представителей югендстиля стала не лишенная элементов эпатажа (эротика, светский скандал) эстетизация биологической витальности, богемности (непременным атрибутом которых служит культ женского тела). «Виталистичность» свойственна практически всей немецкой литературе с 1880 по 1914 г., от реализма (Келлер, Майер) и натурализма до экспрессионизма в его первой фазе (Ведекинд). Писатели и художники словно соревнуются, присягая на верность формуле Ницше: «В сущности я люблю только жизнь».

Виталистическая «философия жизни» рубежа веков, как ее проповедовали Г. Бергсон и его немецкие последователи, члены парарелигиозной группы мифологов и космистов, психолог Л. Клагес (1872–1956), археолог А. Шулер (1865–1923) и писатель К. Вольфскель (Karl Joseph Wolfskehl, 1869–1948), складывается из противопоставления закостенелого духа (ratio) живой душе, чувственному началу, которое отвергает всякую моральную и трансцендентную часть бытия и призывает «наслаждаться жизнью» (Р. Демель). Неоромантика Эрнста Хардта (Ernst Hardt, 1876–1947), известного своей близостью к французскому символизму и испытавшего сильное влияние С. Георге, прежде всего привлекает в жизни «пестрое» разнообразие.

Среди слагаемых многообразных жизненных проявлений, претендующих на роль одного из главных источников наслаждения, важное место занимает эротика как некое проявление свободы чувственных инстинктов. Свобода любви, которую натуралисты рассматривали как средство для достижения женской эмансипации, идентифицируется с протестом против общественных норм и условностей, в том числе брачных и семейных уз. При этом любовь понимается как вечная «changez-les-dames», во многом спровоцированная искренним убеждением большинства представителей сильного пола в функциональной ограниченности пола слабого. Оригинальное освещение подобная психология получила в трудах социолога Г. Зиммеля и психиатра П. Мёбиуса, а также в нашумевшей книге австрийского философа О. Вейнингера «Пол и характер» («Geschlecht und Charakter», 1903), укрепившей отношение к женщине как к существу, созданному природой лишь для удовлетворения мужской похоти. Спровоцированный рассуждениями Ницше о презрении («Веселая наука») эпиграф «Презирай бабу!» («Verachte das Weib!») к комедии О.Э. Хартлебена «Анжель» (1891), в которой отец и сын без тени смущения делят одну женщину, послужил своего рода карт-бланш для главных представителей «эротической» литературной элиты того времени. О своих взглядах на женщину как предмет чувственного удовлетворения открыто рассуждают Д. Лилиенкрон, О.Ю. Бирбаум, Э. Хардт и др. Эротическими сценами наполнены произведения Г. Конради, Р. Демеля, А. Момберта, М. Даутендея, В. Бёльше, П. Хилле, «немецкого Мопассана» О.Э. Хартлебена, «немецкого Д`Аннунцио» Г. Манна.

Пикантность ситуации, в которой оказывается лирический герой («Лизхен, которая ходит без штанишек»), дополняется красочной декоративностью. Так, возлюбленная Бирбаума «фройляйн Щеголиха» возбуждает его страсть «белоснежным туалетом» на фоне «желтых мерцающих свечей в красной комнате».

То особое значение, которое придавал югендстиль форме и цвету, экстатичной религиозности в описании эротического чувства, вызвало к жизни термин «экспрессионистский югендстиль». Экспрессионизм, как известно, вслед за югендстилем подвергнет уничижению лицемерие бюргерской добродетели, отдавая предпочтение чувственности «эротического стиля».

Эротическая эстетика в соответствии с присущей эпохе fin de siècle поляризацией настроений не замыкается на возвышенном либо чисто чувственном, но включает в свою философию наслаждения элементы садизма и мазохизма. Ими насыщены эротические сцены произведений Г. Бара «Хорошая школа» («Die gute Schule», 1890) и «Мать» («Die Mutter», 1891); романа «Принц Кукушка» (1906–1908) О.Ю. Бирбаума; трилогии Г. Манна «Богини» («Die Göttinnen oder Die drei Romane der Herzogin von Assy», 1903).

Примечательно, что идеолог «нового человека» Ницше объясняет свое требование отказаться от традиционного понимания (прежде всего христианского) совести и морали тем, что они несут на себе печать прошлого. «Переоценка ценностей», по Ницше, предполагает преодоление декадентского упадничества и пессимизма шопенгауэровского образца, выработку новых ценностей, соответствующих идеалам жизнеутверждения (amor fati) «новых людей». Тем не менее восприятие разнообразия и многогранности жизненных проявлений не складывается у представителей югендстиля в цельный образ, а служит лишь целям отображения переживаемого мгновения, сулящего забвение от обыденных забот.

С неоромантизмом югендстиль роднит поляризация настроений, характерная для так называемых маньеристских стилей. Стремление к обновлению, весенние настроения «прорыва», подхваченные затем экспрессионистами, соседствуют с индифферентностью и эсхатологическими предчувствиями, а красота всегда оказывается подвержена болезненному разрушению, что демонстрирует «биологический декаданс» ранних произведений Томаса Манна (Thomas Mann, 1875–1955), на которые, среди прочего, оказали влияние идеи известного писателя и политика Макса Нордау. Болезнь и страдание, спроецированные прежде всего на личность художника, становятся предметом эстетического наслаждения. Разработке этой темы, а именно попытке разрешить дилемму «современного» деятеля искусства, жертвующего здоровыми «человеческими» инстинктами во имя «художественного» стоицизма, посвящены, в частности, новеллы Т. Манна «Паяц» (1897), «Тристан» (1902) и «Тонио Крёгер» (1903). Лишь в 1900-е годы в литературе происходит постепенное смещение акцентов: эстетизм и меланхолия в восприятии и изображении смерти уступает место чувству подспудной тревоги, которая превратится затем у экспрессионистов в ужас перед вселенской катастрофой.

Эстетизация чувственной стороны жизни в сочетании с пристрастием к новому и необычному приносит в литературу целый пласт произведений («Принц Кукушка» Бирбаума, «Альгабал» Георге, «Смерть в Венеции» Т. Манна и др.). В них смаковались либо становились объектом пародии считавшиеся отклоненим от нормы либо извращением педофилизм, гомосексуализм и пр., подвергнутые М. Нордау беспощадной критике в его известной книге «Вырождение» («Entartung», 1892–1893) как симптомы страшной болезни европейского общества.

Тем не менее художественный мир югендстиля, несмотря на приверженность аллегориям, символам, сказочным сюжетам и пр., еще не окончательно порывает с миром реальных вещей, не погружается целиком в сферу внутренних видений и абстракций. Признаками этого стиля служат прежде всего соответствующая содержательная топика, языковой орнаментализм, преимущественное обращение к миру растений как чистой материи, не замутненной зоологическими, стадными инстинктами. А это, в свою очередь, сближает югендстиль как с буколикой барокко (известный цикл-стилизация А. Хольца «Дафнис» («Dafnis. Lyrisches Portrait aus dem 17. Jahrhundert», 1904)), так и с ранним романтизмом (Ф.О. Рунге).

В качестве своеобразной реакции отторжения неоромантических, декадентских тенденций можно рассматривать областническую (почвенническую) литературу и неоклассицизм. Подобно символизму, они открыто противостоят «модерности» и обращают взоры к традиции. Прежде всего их интересует опыт предшественников. Стимулом творчества авторам-почвенникам рубежа веков (Герман Лёнс, 1866–1914; Клара Фибиг, 1860–1952; Вильгельм фон Поленц, 1861–1903 и др.) послужил немецкий крестьянский роман с его идеализацией местных нравов и обычаев. Неоклассицизм (Пауль Эрнст, 1866–1933 и др.) черпает вдохновение в предромантических эпохах, пытаясь с помощью проверенных жизнью художественных форм вернуть немецкому обществу веру в утраченные нравственные идеалы. Хотя при близком рассмотрении их теория и практика во многом укладывается в общее русло развития литературы на рубеже веков с его модернистской направленностью и художественной гибридностью.

Особое место на рубеже XIX–XX вв. в Германии занимала рабочая литература (Arbeiterliteratur), ставившая своей задачей тенденциозное освещение жизни с точки зрения и исходя из интересов рабочего класса, вербовавшая сторонников из различных слоев общества и представителей разных литературных направлений. Среди писателей, которых традиционно связывают с этим сегментом литературного пространства — Адольф Лепп, Рудольф Лавант, Эрнст Пресцанг, Леопольд Якоби, Минна Каутская и др. Однако в отличие, скажем, от шведской литературы в литературе Германии она не стала заметным явлением, прежде всего в силу того, что известные писатели, обращавшие свои взоры к миру пролетариата, реализовали себя как крупные художники в рамках тех или иных литературных направлений, прежде всего натурализма (Г. Гауптман, М. Кретцер, Р. Демель, А. Хольц, К. Генкель и др.), а позднее — экспрессионизма (Э. Толлер, Ф. Юнг, Э. Мюзам, Б. Брехт и др.).

Проблемно-тематическое многообразие немецкой литературы на рубеже XIX–XX вв. выразилось в таких явлениях литературного процесса как популярная массовая и сатирическая литература. Обращенные к широкому читателю произведения развлекательного и нравоучительного характера (фантастические, детективные, женские, детские и пр. романы) тем не менее давали представление о многих проблемах, которые волновали писателей так называемой высокой литературы, демонстрируя в то же время некий социальный срез сознания немецкого общества того времени, а также являясь инструментом идеологического воздействия на разные слои населения (колониальный роман путешествий, воспитательный роман, научная фантастика и др.). Своеобразным антиподом этой литературы служили произведения сатирические, вобравшие в себя всю силу отторжения существовавшего мироустройства, и давшие в своих художественных открытиях (тотальная мировоззренческая пародия и др.) художественные импульсы для развития литературы ХХ в.

Причина стилевого и эстетического плюрализма, создававшего столь пеструю картину литературной жизни в Германии конца XIX – начала XX в., кроется в характере самой эпохи, обозначаемой участниками литературного процесса и их исследователями как поворотная, или переломная. Это был переход от старого бюргерского уклада к обществу интенсивного развития. Ломка прежних отношений и представлений требовала объяснения новых явлений и их оправдания, защиты, либо порицания средствами политики, идеологии, философии, морали и пр. Духовная сфера, в частности культура, не могла не быть вовлечена в эти неоднозначные процессы познания и оценки новой ситуации. Их результатом и стала «узорчатая мозаика» в виде искусства рубежа веков.

Фактически большинство писателей того времени заняты решением сходных проблем. Кризисное сознание становится главным посылом к новому постижению (невозможности постижения) мира, к поискам (либо осознанию потери) в нем своего места, к переосмыслению личностных характеристик (свободы / несвободы), поведенческих (гармонизированных / лишенных гармонии) установок, другими словами, к разрешению, по Г. Зиммелю, конфликта между старым и новым.

Таким образом, плюрализм или кажущийся хаос художественных тенденций может быть приведен к единому знаменателю. Если всю первую половину XX в. можно обозначить как эпоху становления новой, модернистской традиции, то рубеж XIX–XX вв. предстает как время изменения культурного кода, выработки программных положений «классического модерна», художественный облик которого (на уровне глубинной структуры текста) окончательно оформится в литературе экспрессионизма, дадаизма и «новой деловитости».

Т.В. Кудрявцева

Видит теперь все ясно текущее поколение, дивится заблужденьям, смеется над неразумием своих предков, не зря, что небесным огнем исчерчена сия летопись, что кричит в ней каждая буква, что отовсюду устремлен пронзительный перст на него же, на него, на текущее поколение; но смеется текущее поколение и самонадеянно, гордо начинает ряд новых заблуждений, над которыми также потом посмеются потомки. «Мертвые души»

Нестор Васильевич Кукольник (1809 — 1868)

К чему? Как будто вдохновенье
Полюбит заданный предмет!
Как будто истинный поэт
Продаст свое воображенье!
Я раб, поденщик, я торгаш!
Я должен, грешник, вам за злато,
За сребреник ничтожный ваш
Платить божественною платой!
«Импровизация I»

Литература — язык, выражающий всё, что страна думает, чего желает, что она знает и чего хочет и должна знать.

В сердцах простых чувство красоты и величия природы сильнее, живее во сто крат, чем в нас, восторженных рассказчиках на словах и на бумаге.
«Герой нашего времени»

И всюду звук, и всюду свет,
И всем мирам одно начало,
И ничего в природе нет,
Что бы любовью не дышало.

Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, — ты
один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный
русский язык! Не будь тебя — как не впасть в отчаяние при виде всего,
что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан
великому народу!
Стихотворения в прозе, «Русский язык»

Так, заверша беспутный свой побег,
С нагих полей летит колючий снег,
Гонимый ранней, буйною метелью,
И, на лесной остановясь глуши,
Сбирается в серебряной тиши
Глубокой и холодною постелью.

Послушай: стыдно!
Пора вставать! Ты знаешь сам,
Какое время наступило;
В ком чувство долга не остыло,
Кто сердцем неподкупно прям,
В ком дарованье, сила, меткость,
Тому теперь не должно спать…
«Поэт и гражданин»

Неужели и тут не дадут и не позволят русскому организму развиться национально, своей органической силой, а непременно безлично, лакейски подражая Европе? Да куда же девать тогда русский-то организм? Понимают ли эти господа, что такое организм? Отрыв, «отщепенство» от своей страны приводит к ненависти, эти люди ненавидят Россию, так сказать, натурально, физически: за климат, за поля, за леса, за порядки, за освобождение мужика, за русскую историю, одним словом, за всё, за всё ненавидят.

Весна! выставляется первая рама —
И в комнату шум ворвался,
И благовест ближнего храма,
И говор народа, и стук колеса…

Ну, чего вы боитесь, скажите на милость! Каждая теперь травка, каждый цветок радуется, а мы прячемся, боимся, точно напасти какой! Гроза убьет! Не гроза это, а благодать! Да, благодать! У вас все гроза! Северное сияние загорится, любоваться бы надобно да дивиться премудрости: «с полночных стран встает заря»! А вы ужасаетесь да придумываете: к войне это или к мору. Комета ли идет, — не отвел бы глаз! Красота! Звезды-то уж пригляделись, все одни и те же, а это обновка; ну, смотрел бы да любовался! А вы боитесь и взглянуть-то на небо, дрожь вас берет! Изо всего-то вы себе пугал наделали. Эх, народ! «Гроза»

Нет более просветляющего, очищающего душу чувства, как то, которое ощущает человек при знакомстве с великим художественным произведением.

Мы знаем, что с заряженными ружьями надо обращаться осторожно. А не хотим знать того, что так же надо обращаться и со словом. Слово может и убить, и сделать зло хуже смерти.

Известна проделка американского журналиста, который, для поднятия подписки на свой журнал, стал печатать в других изданиях самые резкие, наглые на себя нападки от вымышленных лиц: одни печатно выставляли его мошенником и клятвопреступником, другие вором и убийцей, третьи развратником в колоссальных размерах. Он не скупился платить за такие дружеские рекламы, пока все не задумались — да видно же любопытный это и недюжинный человек, когда о нем все так кричат! — и стали раскупать его собственную газету.
«Жизнь через сто лет»

Николай Семенович Лесков (1831 — 1895)

Я… думаю, что я знаю русского человека в самую его глубь, и не ставлю себе этого ни в какую заслугу. Я не изучал народа по разговорам с петербургскими извозчиками, а я вырос в народе, на гостомельском выгоне, с казанком в руке, я спал с ним на росистой траве ночного, под тёплым овчинным тулупом, да на замашной панинской толчее за кругами пыльных замашек…

Между этими двумя столкнувшимися титанами – наукой и теологией – находится обалдевшая публика, быстро теряющая веру в бессмертие человека и в какое-либо божество, быстро спускающаяся до уровня чисто животного существования. Такова картина часа, освещенного сияющим полуденным солнцем христианской и научной эры!
«Разоблаченная Изида»

Садитесь, я вам рад. Откиньте всякий страх
И можете держать себя свободно,
Я разрешаю вам. Вы знаете, на днях
Я королем был избран всенародно,
Но это всё равно. Смущают мысль мою
Все эти почести, приветствия, поклоны…
«Сумасшедший»

Глеб Иванович Успенский (1843 — 1902)

— Да что же тебе за границей-то надо? — спросил я его в то время, когда в его номере, при помощи прислуги, шла укладка и упаковка его вещей для отправки на Варшавский вокзал.
— Да просто… очувствоваться! — сказал он растерянно и с каким-то тупым выражением лица.
«Письма с дороги»

Разве в том дело, чтобы пройти в жизни так, чтобы никого не задеть? Не в этом счастье. Задеть, сломать, ломать, чтоб жизнь кипела. Я не боюсь никаких обвинений, но во сто раз больше смерти боюсь бесцветности.

Стих — это та же музыка, только соединенная со словом, и для него нужен тоже природный слух, чутье гармонии и ритма.

Странное чувство испытываешь, когда лёгким нажатием руки заставляешь такую массу подниматься и опускаться по своему желанию. Когда такая масса повинуется тебе, чувствуешь могущество человека…
«Встреча»

Василий Васильевич Розанов (1856 — 1919)

Чувство Родины – должно быть строго, сдержанно в словах, не речисто, не болтливо, не «размахивая руками» и не выбегая вперед (чтобы показаться). Чувство Родины должно быть великим горячим молчанием.
«Уединенное»

И в чем тайна красоты, в чем тайна и обаяние искусства: в сознательной ли, вдохновенной победе над мукой или в бессознательной тоске человеческого духа, который не видит выхода из круга пошлости, убожества или недомыслия и трагически осужден казаться самодовольным или безнадежно фальшивым.
«Сентиментальное воспоминание»

С самого рождения я живу в Москве, но ей-богу не знаю, откуда пошла Москва, зачем она, к чему, почему, что ей нужно. В думе, на заседаниях, я вместе с другими толкую о городском хозяйстве, но я не знаю, сколько вёрст в Москве, сколько в ней народу, сколько родится и умирает, сколько мы получаем и тратим, на сколько и с кем торгуем… Какой город богаче: Москва или Лондон? Если Лондон богаче, то почему? А шут его знает! И когда в думе поднимают какой-нибудь вопрос, я вздрагиваю и первый начинаю кричать: «Передать в комиссию! В комиссию!»

Всё новое на старый лад:
У современного поэта
В метафорический наряд
Речь стихотворная одета.

Но мне другие — не пример,
И мой устав — простой и строгий.
Мой стих — мальчишка-пионер,
Легко одетый, голоногий.
1926

Под влиянием Достоевского, а также иностранной литературы, Бодлера и Эдгара По, началось моё увлечение не декадентством, а символизмом (я и тогда уже понимал их различие). Сборник стихотворений, изданный в самом начале 90-х годов, я озаглавил «Символы». Кажется, я раньше всех в русской литературе употребил это слово.

Вячеслав Иванович Иванов (1866 — 1949)

Бег изменчивых явлений,
Мимо реющих, ускорь:
Слей в одно закат свершений
С первым блеском нежных зорь.
От низовий жизнь к истокам
В миг единый обозри:
В лик единый умным оком
Двойников своих сбери.
Неизменен и чудесен
Благодатной Музы дар:
В духе форма стройных песен,
В сердце песен жизнь и жар.
«Мысли о поэзии»

У меня много новостей. И все хорошие. Мне «везёт». Мне пишется. Мне жить, жить, вечно жить хочется. Если бы Вы знали, сколько я написал стихов новых! Больше ста. Это было сумасшествие, сказка, новое. Издаю новую книгу, совсем не похожую на прежние. Она удивит многих. Я изменил своё понимание мира. Как ни смешно прозвучит моя фраза, я скажу: я понял мир. На многие годы, быть может, навсегда.
К. Бальмонт — Л. Вилькиной

Человек — вот правда! Всё — в человеке, всё для человека! Существует только человек, всё же остальное — дело его рук и его мозга! Чело-век! Это — великолепно! Это звучит… гордо!

«На дне»

Мне жаль создавать нечто бесполезное и никому не нужное сейчас. Собрание, книга стихов в данное время — самая бесполезная, ненужная вещь… Я не хочу этим сказать, что стихи не нужны. Напротив, я утверждаю, что стихи, нужны, даже необходимы, естественны и вечны. Было время, когда всем казались нужными целые книги стихов, когда они читались сплошь, всеми понимались и принимались. Время это – прошлое, не наше. Современному читателю не нужен сборник стихов!

Язык — это история народа. Язык — это путь цивилизации и культуры. Поэтому-то изучение и сбережение русского языка является не праздным занятием от нечего делать, но насущной необходимостью.

Какими националистами, патриотами становятся эти интернационалисты, когда это им надобно! И с каким высокомерием глумятся они над «испуганными интеллигентами»,- точно решительно нет никаких причин пугаться,- или над «испуганными обывателями», точно у них есть какие-то великие преимущества перед «обывателями». Да и кто, собственно, эти обыватели, «благополучные мещане»? И о ком и о чем заботятся, вообще, революционеры, если они так презирают среднего человека и его благополучие?
«Окаянные дни»

В борьбе за свой идеал, который состоит в „свободе, равенстве и братстве“, граждане должны пользоваться такими средствами, которые не противоречат этому идеалу.
«Губернатор»

«Пусть ваша душа будет цельна или расколота, пусть миропостижение будет мистическим, реалистическим, скептическим, или даже идеалистическим (если вы до того несчастны), пусть приемы творчества будут импрессионистическими, реалистическими, натуралистическими, содержание – лирическим или фабулистическим, пусть будет настроение, впечатление – что хотите, но, умоляю, будьте логичны – да простится мне этот крик сердца! – логичны в замысле, в постройке произведения, в синтаксисе».
Искусство рождается в бездомье. Я писал письма и повести, адресованные к далекому неведомому другу, но когда друг пришел — искусство уступило жизни. Я говорю, конечно, не о домашнем уюте, а о жизни, которая значит больше искусства.
«Мы с тобой. Дневник любви»

Художник не может большего, как открыть другим свою душу. Нельзя предъявлять ему заранее составленные правила. Он — ещё неведомый мир, где всё ново. Надо забыть, что пленяло у других, здесь иное. Иначе будешь слушать и не услышишь, будешь смотреть, не понимая.
Из трактата Валерия Брюсова «О искусстве»

Алексей Михайлович Ремизов (1877 — 1957)

Ну и пусть отдохнет, измаялась — измучили ее, истревожили. А чуть свет подымется лавочница, возьмется добро свое складывать, хватится одеялишка, пойдет, вытащит из-под старухи подстилку эту мягкую: разбудит старуху, подымет на ноги: ни свет ни заря, изволь вставать. Ничего не поделаешь. А пока — бабушка, костромская наша, мать наша, Россия!»

«Взвихренная Русь»

Искусство никогда не обращается к толпе, к массе, оно говорит отдельному человеку, в глубоких и скрытых тайниках его души.

Михаил Андреевич Осоргин (Ильин) (1878 — 1942)

Как странно /…/ Сколько есть веселых и бодрых книг, сколько блестящих и остроумных философских истин,- но нет ничего утешительнее Экклезиаста.

Бабкин смел, — прочёл Сенеку
И, насвистывая туш,
Снес его в библиотеку,
На полях отметив: «Чушь!»
Бабкин, друг, — суровый критик,
Ты подумал ли хоть раз,
Что безногий паралитик
Легкой серне не указ?..
«Читатель»

Слово критика о поэте должно быть объективно-конкретным и творческим; критик, оставаясь ученым, – поэт.

«Поэзия слова»

Только о великом стоит думать, только большие задачи должен ставить себе писатель; ставить смело, не смущаясь своими личными малыми силами.

Борис Константинович Зайцев (1881 — 1972)

«Верно, тут есть и лешие, и водяные, – думал я, глядя перед собой, – а может быть, здесь живет и еще какой дух… Могучий, северный дух, который наслаждается этой дикостью; может, и настоящие северные фавны и здоровые, белокурые женщины бродят в этих лесах, жрут морошку и бруснику, хохочут и гоняются друг за дружкой».
«Север»

Нужно уметь закрывать скучную книгу…уходить с плохого фильма…и расставаться с людьми, которые не дорожат тобой!

Из скромности я остерегусь указать на тот факт, что в день моего рождения звонили в колокола и было всеобщее народное ликование. Злые языки связывали это ликование с каким-то большим праздником, совпавшим с днём моего появления на свет, но я до сих пор не понимаю, при чём здесь ещё какой-то праздник?

То было время, когда любовь, чувства добрые и здоровые считались пошлостью и пережитком; никто не любил, но все жаждали и, как отравленные, припадали ко всему острому, раздирающему внутренности.
«Хождение по мукам»

Корней Иванович Чуковский (Николай Васильевич Корнейчуков) (1882 — 1969)

— Ну что плохого, — говорю я себе, — хотя бы в коротеньком слове пока? Ведь точно такая же форма прощания с друзьями есть и в других языках, и там она никого не шокирует. Великий поэт Уолт Уитмен незадолго до смерти простился с читателями трогательным стихотворением “So long!”, что и значит по-английски — “Пока!”. Французское a bientot имеет то же самое значение. Грубости здесь нет никакой. Напротив, эта форма исполнена самой любезной учтивости, потому что здесь спрессовался такой (приблизительно) смысл: будь благополучен и счастлив, пока мы не увидимся вновь.
«Живой как жизнь»

Швейцария? Это горное пастбище туристов. Я сама объездила весь свет, но ненавижу этих жвачных двуногих с Бэдэкером вместо хвоста. Они изжевали глазами все красоты природы.
«Остров погибших кораблей»

Всё, что писал и напишу, я считаю только лишь мысленным сором и ни во что почитаю мои писательские заслуги. И удивляюсь, и недоумеваю, почему по виду умные люди находят в моих стихах какое-то значение и ценность. Тысячи стихов, моих ли или тех поэтов, которых я знаю в России, не стоят одного распевца моей светлой матери.

Я боюсь, что у русской литературы одно только будущее: её прошлое.
Статья «Я боюсь»

Мы долго искали такую, подобную чечевице, задачу, чтобы направленные ею к общей точке соединенные лучи труда художников и труда мыслителей встретились бы в общей работе и смогли бы зажечь обратить в костер даже холодное вещество льда. Теперь такая задача — чечевица, направляющая вместе вашу бурную отвагу и холодный разум мыслителей, — найдена. Эта цель — создать общий письменный язык…
«Художники мира»

Поэзию он обожал, в суждениях старался быть беспристрастным. Он был удивительно молод душой, а может быть и умом. Он всегда мне казался ребёнком. Было что-то ребяческое в его под машинку стриженой голове, в его выправке, скорее гимназической, чем военной. Изображать взрослого ему нравилось, как всем детям. Он любил играть в «мэтра», в литературное начальство своих «гумилят», то есть маленьких поэтов и поэтесс, его окружавших. Поэтическая детвора его очень любила.
Ходасевич, «Некрополь»

Я, я, я. Что за дикое слово!
Неужели вон тот — это я?
Разве мама любила такого,
Желто-серого, полуседого
И всезнающего, как змея?
Ты потерял свою Россию.
Противоставил ли стихию
Добра стихии мрачной зла?
Нет? Так умолкни: увела
Тебя судьба не без причины
В края неласковой чужбины.
Что толку охать и тужить —
Россию нужно заслужить!
«Что нужно знать»

Я не переставала писать стихи. Для меня в них — связь моя с временем, с новой жизнью моего народа. Когда я писала их, я жила теми ритмами, которые звучали в героической истории моей страны. Я счастлива, что жила в эти годы и видела события, которым не было равных.

Все люди, посланные нам -это наше отражение. И посланы они для того, чтобы мы, смотря на этих людей, исправляли свои ошибки, и когда мы их исправляем, эти люди либо тоже меняются, либо уходят из нашей жизни.

На широком поле словесности российской в СССР я был один-единственный литературный волк. Мне советовали выкрасить шкуру. Нелепый совет. Крашеный ли волк, стриженый ли волк, он всё равно не похож на пуделя. Со мной и поступили как с волком. И несколько лет гнали меня по правилам литературной садки в огороженном дворе. Злобы я не имею, но я очень устал…
Из письма М. А. Булгакова И. В. Сталину, 30 мая 1931 года.




Когда я умру потомки спросят моих современников: «Понимали ли вы стихи Мандельштама?» — «Нет, мы не понимали его стихов». «Кормили ли вы Мандельштама, давали ли ему кров?» — «Да, мы кормили Мандельштама, мы давали ему кров». — «Тогда вы прощены».

Илья Григорьевич Эренбург (Элиягу Гершевич) (1891 — 1967)

Может быть, пойти в Дом печати – там по одному бутерброду с кетовой икрой и диспут – «о пролетарском хоровом чтенье», или в Политехнический музей – там бутербродов нет, зато двадцать шесть молодых поэтов читают свои стихи о «паровозной обедне». Нет, буду сидеть на лестнице, дрожать от холода и мечтать о том, что все это не тщетно, что, сидя здесь на ступеньке, я готовлю далекий восход солнца Возрождения. Мечтал я и просто и в стихах, причем получались скучноватые ямбы.
«Необычайные похождения Хулио Хуренито и его учеников»

19 век называют «Золотым веком» русской поэзии и веком русской литературы в мировом масштабе. Не стоит забывать, что литературный скачок, осуществившийся в 19 веке, был подготовлен всем ходом литературного процесса 17-18 веков. 19 век – это время формирования русского литературного языка, который оформился во многом благодаря А.С. Пушкину.
Но начался 19 век с расцвета сентиментализма и становления романтизма. Указанные литературные направления нашли выражение, прежде всего, в поэзии. На первый план выходят стихотворные произведения поэтов Е.А. Баратынского, К.Н. Батюшкова, В.А. Жуковского, А.А. Фета, Д.В. Давыдова, Н.М. Языкова. Творчеством Ф.И. Тютчева «Золотой век» русской поэзии был завершен. Тем не менее, центральной фигурой этого времени был Александр Сергеевич Пушкин.
А.С. Пушкин начал свое восхождение на литературный олимп с поэмы «Руслан и Людмила» в 1920 году. А его роман в стихах «Евгений Онегин» был назван энциклопедией русской жизни. Романтические поэмы А.С. Пушкина «Медный всадник» (1833), «Бахчисарайский фонтан», «Цыганы» открыли эпоху русского романтизма. Многие поэты и писатели считали А. С. Пушкина своим учителем и продолжали заложенные им традиции создания литературных произведений. Одним из таких поэтов был М.Ю. Лермонтов. Известны его романтическая поэма «Мцыри», стихотворная повесть «Демон», множество романтических стихотворений. Интересно, что русская поэзия 19 века была тесно связана с общественно политической жизнью страны. Поэты пытались осмыслить идею своего особого предназначения. Поэт в России считался проводником божественной истины, пророком. Поэты призывали власть прислушаться к их словам. Яркими примерами осмысления роли поэта и влияния на политическую жизнь страны являются стихотворения А.С. Пушкина «Пророк», ода «Вольность», «Поэт и толпа», стихотворение М.Ю. Лермонтова «На смерть поэта» и многие другие.
Наряду с поэзией начала развиваться проза. Прозаики начала века находились под влиянием английских исторических романов В. Скотта, переводы которых пользовались огромной популярностью. Развитие русской прозы 19 века началось с прозаических произведений А.С. Пушкина и Н.В. Гоголя. Пушкин под влиянием английских исторических романов создает повесть «Капитанская дочка», где действия разворачивается на фоне грандиозных исторических событий: во времена Пугачевского бунта. А.С. Пушкин произвел колоссальную работу, исследуя этот исторический период. Это произведение носило во многом политический характер и было направлено к власть имущим.
А.С. Пушкин и Н.В. Гоголь обозначили основные художественные типы, которые будут разрабатываться писателями на всем протяжении 19 века. Это художественный тип «лишнего человека», образцом которого является Евгений Онегин в романе А.С. Пушкина, и так называемый тип «маленького человека», который показан Н.В. Гоголем в его повести «Шинель», а также А.С. Пушкиным в повести «Станционный смотритель».
Литература унаследовала от 18 века свою публицистичность и сатирический характер. В прозаической поэме Н.В. Гоголя «Мертвые души» писатель в острой сатирической манере показывает мошенника, который скупает мертвые души, различные типы помещиков, которые являются воплощением различных человеческих пороков (сказывается влияние классицизма). В этом же плане выдержана комедия «Ревизор». Полны сатирических образов и произведения А. С. Пушкина. Литература продолжает сатирически изображать российскую действительность. Тенденция изображения пороков и недостатков российского общества – характерная черта всей русской классической литературы. Она прослеживается в произведениях практически всех писателей 19 века. При этом многие писатели реализуют сатирическую тенденцию в гротескной форме. Примерами гротескной сатиры являются произведения Н. В. Гоголя «Нос», М.Е. Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы», «История одного города».
С середины XIX века происходит становление русской реалистической литературы, которая создается на фоне напряженной социально-политической обстановки, сложившейся в России во время правления Николая I. Назревает кризис крепостнической системы, сильны противоречия между властью и простым народом. Назрела необходимость создания реалистической литературы, остро реагирующей на общественно-политическую ситуацию в стране. Литературный критик В.Г. Белинский обозначает новое реалистическое направление в литературе. Его позицию развивают Н.А. Добролюбов, Н.Г. Чернышевский. Возникает спор между западниками и славянофилами о путях исторического развития России.
Литераторы обращаются к общественно-политическим проблемам российской действительности. Развивается жанр реалистического романа. Свои произведения создают И.С. Тургенев, Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой, И.А. Гончаров. Преобладает общественно-политическая, философская проблематика. Литературу отличает особый психологизм.
Развитие поэзии несколько затихает. Стоит отметить поэтические произведения Некрасова, который первым внес в поэзию социальную проблематику. Известна его поэма «Кому на Руси жить хорошо?», а также множество стихотворений, где осмысляется тяжелая и беспросветная жизнь народа.
Литературный процесс конца 19 века открыл имена Н. С. Лескова, А.Н. Островского А.П. Чехова. Последний проявил себя мастером малого литературного жанра – рассказа, а также прекрасным драматургом. Конкурентом А.П. Чехова был Максим Горький.
Завершение 19 века проходило под знаком становления предреволюционных настроений. Реалистическая традиция начинала угасать. Ей на смену пришла так называемая декадентская литература, отличительными чертами которой были мистицизм, религиозность, а также предчувствие перемен в общественно-политической жизни страны. Впоследствии декадентство переросло в символизм. С этого открывается новая страница в истории русской литературы.

Девятнадцатое столетие — это золотой век русской литературы. В этот период была рождена целая плеяда гениев искусства слова, поэтов и прозаиков, непревзойденное творческое мастерство которых определило дальнейшее развитие не только русской литературы, но и зарубежной.

Тонкое переплетение социального реализма и классицизма в литературе абсолютно точно отвечало общенациональным идеям и канонам того времени. В 19-м столетии впервые стали подниматься такие остросоциальные проблемы, как потребность в смене приоритетов, неприятие устаревших принципов и конфронтация общества и личности человека.

Самые значимые представители русской классики 19-го века

Такие гении слова, как А.А. Бестужев-Марлинский и А.С. Грибоедов, в своих трудах открыто демонстрировали презрение к высшим слоям общества за их эгоизм, тщеславие, лицемерие и аморальность. В.А. Жуковский, напротив, своими произведениями внес в русскую литературу мечтательность и задушевную романтику. Он пытался в своих стихах уйти от серой и скучной обыденности, чтобы показать во всех красках возвышенный мир, который окружает человека. Говоря о русской литературной классике, нельзя не упомянуть великого гения А.С. Пушкина — поэта и отца русского литературного языка. Произведения этого писателя сделали настоящий переворот в мире литературного искусства. Поэзия Пушкина, повесть «Пиковая дама» и роман «Евгений Онегин» стали стилистической подачей, которую неоднократно использовало множество отечественных и мировых литераторов.

Помимо всего прочего литературе девятнадцатого века были свойственны еще и философские концепции. Наиболее ярко они раскрыты в творчестве М.Ю. Лермонтова. Всю свою творческую деятельность автор восторгался декабристскими движениями и отстаивал свободы и права человека. Его стихи пропитаны критикой императорской власти и оппозиционными призывами. В сфере драматургии «засветился» А.П. Чехов. Применяя тонкую, но «колючую» сатиру, драматург и писатель высмеивал человеческие пороки и выражал презрение к порокам представителей дворянской знати. Его пьесы с момента рождения и по сегодняшний день не теряют актуальности и продолжают ставиться на подмостках театров во всем мире. Нельзя также не упомянуть великих Л.Н. Толстого, А.И. Куприна, Н.В. Гоголя и т.д.

Групповой портрет русских писателей — членов редколлегии журнала «Современник
».

Иван Тургенев, Иван Гончаров, Лев Толстой, Дмитрий Григорович, Александр Дружинин, Александр Островский.

Особенности русской литературы

В девятнадцатом столетии русская реалистическая литература обрела небывало высокое художественное совершенство. Ее основной отличительной чертой была самобытность. Вторая половина 19-го века в русской литературе прошла с идеей решительной демократизации художественного создания и под знаком напряженной идеологической борьбы. Помимо всего прочего, в эти временные рамки видоизменялся пафос художественного творчества, в результате чего русский писатель сталкивался с потребностью художественного понимания необыкновенно подвижной и стремительной стихии бытия. В такой обстановке литературный синтез зарождался на гораздо узких временных и пространственных отрезках жизни: потребность определенной локализации и специализации диктовалась особым состоянием мира, характерным для эпохи второй половины девятнадцатого столетия.

«Поистине, то был Золотой век нашей литературы,

период её невинности и блаженства!..»

М. А. Антонович

М. Антонович в своей статье называл «золотым веком литературы» начало XIX века —период творчества А. С. Пушкина и Н. В. Гоголя. Впоследствии это определение стало характеризовать литературу всего XIX столетия — вплоть до произведений А. П. Чехова и Л. Н. Толстого.

В чем заключаются основные черты русской классической литературы этого периода?

Модный в начале века сентиментализм постепенно уходит на второй план — начинается становление романтизма, а с середины века балом правит уже реализм.

В литературе появляются новые типы героев: «маленький человек», который чаще всего погибает под давлением принятых в обществе устоев и «лишний человек» — это вереница образов, начиная с Онегина и Печорина.

Продолжая традиции сатирического изображения, предложенные еще М. Фонвизиным, в литературе XIX века сатирическое изображение пороков современного общества становится одним из центральных мотивов. Нередко сатира принимает и гротескные формы. Яркие примеры — гоголевский «Нос» или «История одного города» М. Е. Салтыкова-Щедрина.

Еще одна отличительная черта литературы этого периода — острая социальная направленность. Писатели и поэты все чаще обращаются к общественно-политическим темам, нередко погружаясь в область психологии. Этот лейтмотив пронизывает произведения И. С. Тургенева, Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого. Появляется новая форма — русский реалистический роман, с его глубоким психологизмом, жесточайшей критикой действительности, непримиримой вражды с существующими устоями и громкими призывами к обновлению.

Ну и главная причина, побудившая многих критиков называть XIX столетие золотым веком русской культуры: литература этого периода, несмотря на ряд неблагоприятных факторов, оказала мощное влияние на развитие мировой культуры в целом. Впитывая все лучшее, что предлагала мировая литература, русская литература смогла остаться самобытной и уникальной.

Русские писатели XIX века

В.А. Жуковский
— наставник Пушкина и его Учитель. Именно Василий Андреевич считается основоположником русского романтизма. Можно сказать, что Жуковский «подготовил» почву для смелых опытов Пушкина, так как он первым стал расширять рамки поэтического слова. После Жуковского и началась эпоха демократизации русского языка, которую так блестяще продолжил Пушкин.

Избранные стихотворения:

А.С. Грибоедов
вошел в историю как автор одного произведения. Но какого! Шедеврального! Фразы и цитаты из комедии «Горе от ума» давно стали крылатыми, а само произведение считается первой в истории русской литературы реалистической комедией.

Произведение:

А.С. Пушкин
. Его называли по-разному: А. Григорьев утверждал, что «Пушкин — наше всё!», Ф. Достоевский «великим и непонятным еще Предвозвестителем», а император Николай I признался, что, по его мнению, Пушкин — «самый умный человек в России». Попросту говоря, это Гений.

Величайшая заслуга Пушкина в том, что он кардинально изменил русский литературный язык, избавив его от пафосных сокращений, вроде «млад, брег, сладк», от нелепых «зефиров», «Психей», «Амуров», так почитаемых в высокопарных элегиях, от заимствований, которыми тогда так изобиловала русская поэзия. Пушкин вывел на страницы печатных изданий лексику просторечную, ремесленный сленг, элементы русского фольклора.

А. Н. Островский указал и еще на одно немаловажное достижение этого гениального поэта. До Пушкина русская литература была подражательной, упорно навязывающая чуждые нашему народу традиции и идеалы. Пушкин же «дал смелость русскому писателю быть русским», «раскрыл русскую душу». В его рассказах и романах впервые так ярко поднимается тема нравственности общественных идеалов того времени. А главным персонажем с легкой руки Пушкина теперь становится обычный «маленький человек» — с его мыслями и надеждами, желаниями и характером.

Избранные произведения:

Избранные сказки:

М.Ю. Лермонтов
— яркий, загадочный, с налетом мистицизма и неимоверной жаждой воли. Все его творчество — уникальный сплав романтизма и реализма. Причем оба направления вовсе не противостоят, а как бы дополняют друг друга. Этот человек вошел в историю как поэт, писатель, драматург и художник. Его перу принадлежат 5 пьес: самая известная — драма «Маскарад».

А среди прозаических произведений настоящим бриллиантом творчества стал роман «Герой нашего времени» — первый в истории русской литературы реалистический роман в прозе, где впервые писатель пытается проследить «диалектику души» своего героя, нещадно подвергая его психологическому анализу. Этот новаторский творческий метод Лермонтова в дальнейшем будут использовать многие русские и зарубежные писатели.

Избранные произведения:

Н.В. Гоголь
известен как писатель и драматург, но не случайно одно из самых известных его произведений — «Мертвые души» считается поэмой. В мировой литературе нет другого такого Мастера слова. Гоголевский язык певуч, невероятно ярок и образен. Наиболее ярко это проявилось в его сборнике «Вечера на хуторе близ Диканьки».

С другой стороны Н. В. Гоголь считается родоначальником «натуральной школы», с ее сатирой, граничащей с гротеском, обличительными мотивами и высмеиванием людских пороков.

Избранные произведения:

И.С. Тургенев
— величайший русский романист, установивший каноны классического романа. Он продолжает традиции, установленные Пушкиным и Гоголем. Он часто обращается к теме «лишнего человека», стремясь через судьбу своего героя передать актуальность и значимость социальных идей.

Заслуга Тургенева еще и в том, что он стал первым пропагандистом русской культуры в Европе. Это прозаик, открывший для зарубежья мир русского крестьянства, интеллигенции и революционеров. А вереница женских образов в его романах стала вершиной мастерства писателя.

Избранные произведения:

А.Н. Островский
— выдающийся русский драматург. Точнее всего заслуги Островского выразил И. Гончаров, признав его создателем русского народного театра. Пьесы этого писателя стали «школой жизни» для драматургов следующего поколения. А Московский Малый театр, где были поставлены большинство пьес этого талантливого писателя, с гордостью величает себя «Домом Островского».

Избранные произведения:

И.А.Гончаров
продолжал развивать традиции русского реалистического романа. Автор знаменитой трилогии, сумевший как никто другой описать главнейший порок русского народа — лень. С легкой руки писателя появился и термин «обломовщина».

Избранные произведения:

Л.Н. Толстой
— настоящая глыба русской литературы. Его романы признаны вершиной искусства создания романов. Стиль изложения и творческий метод Л. Толстого до сих пор считаются эталоном мастерства писателя. А его идеи гуманизма оказали огромное влияние на развитие гуманистических идей во всем мире.

Избранные произведения:

Н.С. Лесков
— талантливый продолжатель традиций Н. Гоголя. Сделал огромный вклад в развитие новых жанровых форм в литературе, таких как картинки с натуры, рапсодии, невероятные события.

Избранные произведения:

Н.Г.Чернышевский
— выдающийся писатель и литературный критик, предложивший свою теорию об эстетике отношения искусства к действительности. Эта теория стала эталонной для литературы нескольких следующих поколений.

Избранные произведения:

Ф.М. Достоевский
— гениальный писатель, чьи психологические романы известны во всем мире. Достоевского нередко называют предтечей таких направлений в культуре, как экзистенцилизм и сюрреализм.

Избранные произведения:

М.Е. Салтыков-Щедрин
— величайший сатирик, доведший искусство обличения, высмеивания и пародии до вершин мастерства.

Избранное произведения:

А.П. Чехов
. Этим именем историки традиционно завершают эпоху золотого века русской литературы. Чехов еще при жизни был признан во всем мире. Его рассказы стали эталоном для писателей-новеллистов. А чеховские пьесы оказали огромное влияние на развитие мировой драматургии.

Избранные произведения:

К концу XIX столетия традиции критического реализма стали постепенно угасать. В обществе, насквозь пронизанном предреволюционными настроениями, в моду вошли настроения мистические, отчасти даже декадантские. Они стали предтечей появления нового литературного направления — символизма и ознаменовали начало нового периода в истории русской литературы — серебряного века поэзии.

Позапрошлое столетие стало интересным этапом развития истории человечества. Появление новых технологий, вера в прогресс, распространение идей просвещения, развитие новых общественных отношений, зарождение нового класса буржуазии, которое стало доминирующим во многих странах Европы – все это нашло отражение и в искусстве. Литература 19 века отражала все переломные моменты развития общества. Все потрясения и открытия нашли отражение на страницах романов именитых писателей. Литература ХIX века
– многогранна, разнообразна и очень интересна.

Литература 19 века как индикатор общественного сознания

Столетие началось в атмосфере Великой французской революции, идеи которой захватили всю Европу, Америку и Россию. Под воздействием этих событий появились величайшие книги 19 века, список которых вы можете найти в этом разделе. В Великобритании с приходом к власти королевы Виктории началась новая эпоха стабильности, которая сопровождалась национальным подъемом, развитием промышленности и искусства. Общественное спокойствие породило лучшие книги 19 века, написанные во всевозможных жанрах. Во Франции же, напротив, происходило множество революционных волнений, сопровождающихся сменой политического строя и развитием общественной мысли. Разумеется, это тоже повлияло на книги 19 века. Литературный век закончился эпохой декаданса, которому характерны мрачные и мистические настроения и богемный образ жизни представителей искусства. Таким образом, подарила литература 19 века произведения, которые необходимо прочитать каждому.

Книги 19 века на сайте «КнигоПоиск»

Если вас интересует литература 19 века, список сайта «КнигоПоиск» поможет вам найти интересные романы. Рейтинг составлен на основе отзывов посетителей нашего ресурса. «Книги 19 века» — список, который никого не оставит равнодушным.