Охота в Сибири не проста из-за погодных условий. Сибирь — это большой, но малонаселенный регион. Здесь много природных богатств и нетронутых человеческой цивилизацией мест. В первую очередь это сибирская тайга и дары природы. В местных лесах полно ягод, грибов, кедровых орехов.
Здесь растут в основном хвойные деревья: лиственница, ель, сосна. Здесь настоящий рай для охотников. Тайга богата пушными зверями, боровой и водоплавающей дичью, копытными зверями. Здесь добывают соболя, куницу, лисицу, бурого медведя, оленя, лося, волка, зайца, белку и многих других видов животных.
Соболиный промысел был широко известен еще в средние века. Но тут живут и редкие виды животных, например, амурский тигр. Промысел таких зверей, занесенных в Красную книгу, строго запрещен.
Особенности Сибири как региона
Территории Сибири принадлежит нашей стране. Это произошло после освоения региона русскими землепроходцами: Дежневым, Чириковым, Берингом, Ермаком и т.д. С тех пор этот край стал промысловым.
Это географический регион, с запада граничащий с Республикой Коми и Уральскими горами, с севера омывается студеными водами Северного Ледовитого океана, а по югу Сибири проходит наша государственная граница.
На огромной территории, которая занимает более четверти российской территории, проживает всего семнадцать миллионов людей. Здесь мало городов и много рек. Крупными городами Сибири являются Томск, Красноярск, Иркутск, Новосибирск, Омск, Тюмень.
Они входят в Сибирский федеральный округ. На берегах рек разбросаны маленькие города, таежные села и деревни. Их жители являются заядлыми охотниками и рыбаками. Здесь принято передавать охотничьи традиции от отца к сыну. Многие промысловики используют древние промысловые обычаи.
Охотничья избушка в сибирской тайге
Например, здесь принято строить охотничьи избушки, в которых может заночевать любой охотник, рыбак или грибник, но он должен вести себя аккуратно и уважительно. По сибирской тайге текут великие русские реки Енисей, Лена, Ангара, Индигирка, Колыма, Хатанга, Обь, Надым, они богаты рыбой.
В них впадает много средних и маленьких притоков. Здесь много озер и болот. Обилие источников пресной воды благоприятно отражается на жизни таежных обитателей. Их здесь по-прежнему много, несмотря на наличие браконьеров. Сибирский климат суров.
Поэтому здесь живут сильные духом люди. Они отлично себя чувствуют в пятидесятиградусный мороз, могут даже нырнуть в студеную прорубь. Зимы здесь длинные и холодные. Зато зимой особенно увлекательна охота на зайца, медведя с берлоги, лисицу на капкан. Летом здесь тепло, бывает даже жарко.
В последние годы из-за летней засухи нередко бывают крупные лесные пожары, которые, к сожалению, приводят к пожарам в населенных пунктах, гибели лесных зверей и птиц, уменьшению тайги. Но на гари спустя годы вырастает новый лес, куда приходят зайцы, лисицы, медведи и другие таежные обитатели с окрестных лесов, чтобы молодой лес стал для них новым домом.
Особенности охоты в сибирской тайге
Охотнику в сибирской тайге легко заблудиться. Здесь мало населенных пунктов и поэтому люди блуждают несколько дней, пока их не обнаруживают поисковики или они сами не находят путь домой. Тайга — это лес для опытных, отважных, сильных духов людей. Зимой здесь холодно и много снега, летом много комаров и гнуса.
Поэтому на охоту берут не только ружье, капканы и охотничью собаку, но компас, термос с горячим чаем, спички, еду. На зимнюю охоту идут в теплой, но не сковывающей движения одежде, утепляют ноги и руки, на голову надевают теплую шапку. Здесь зимой не выжить в одежде из искусственного меха. Поэтому охота нужна не только для удовольствия.
Шкуры добытых пушных зверей можно сдать и из них сошьют теплую шубу или шапку. Для выживания в тайге нужно владеть теоретическими знаниями о сибирском климате и местных лесных жителях. Можно пойти на добычу зайца и напороться на стаю злых и голодных волков.
Сибирский олень
Крупный олень или лось могут серьезно покалечить своими копытами и рогами. У неподготовленного охотника в суровых условиях сибирской тайги может возникнуть стресс. Но зато результатом охоты может быть вкусная зайчатина, медвежья шкура или трофейные лосиные рога.
Для предотвращения трагедии в тайге и удачной охоты нужно следовать нижеприведенным рекомендациям.
• Если вы не местный житель и гость региона, лучше воспользоваться услугами проводника из числа сибиряков, хорошо знающих таежный край. Если на охоту идет сибиряк, он обычно берет с собой напарника, чтобы в случае чего было кому прийти на помощь.
• Если вы решили идти в тайгу в одиночку, обязательно возьмите снимок навигатора, компас, карты, часы, зараженный мобильный телефон, воду, еду. Репелленты от комаров могут вспугнуть объект охоты, так как почти все лесные звери имеют отличное обоняние. Поэтому оденьтесь в костюм камуфляжного цвета с москитной сеткой, чтобы ни один комар не смог туда пролезть.
• На охоту в Сибири нужно идти с тщательной подготовкой. Не нужно забыть ни один предмет, которая может пригодиться в лесу. Спешка нередко приводит к беде. На сайте Росгидрометцентра следует ознакомиться с прогнозом погоды.
• В лесу не следует терять самообладание. Надо уметь ориентироваться в пространстве по мху, расположению деревьев, по солнцу, луне и звездам. Следует не паниковать и быть рассудительным. Юных азартных охотников нередко подстерегают проблемы. Они могут заблудиться, попасть в капкан, упасть в овраг и подвернуть ногу, а на помощь прийти некому. Чаще всего в таких малолюдных местах и еще вдалеке от городов нет сотовой связи.
• В тайге не занимайтесь добычей животных, занесенных в Красную книгу России и не рвите краснокнижные растения. Берегите природу и оставьте эту красоту для будущих поколений!
• Помните об уголовном преследовании за браконьерство, поэтому перед охотой внимательно изучите правила промысла в регионе.
Сибирская тайга зимой
Современная таежная охота
Региональные власти сибирских субъектов РФ делают все возможное для сохранения уникальной флоры и фауны Сибири. Для поддержания экосистемы и недопущению уменьшения популяции отдельных видов животных устанавливаются сроки охоты. Запрещен лов зверей и птиц в период их гнездования, выведения потомства.
На охоту нужно ходить с разрешительными документами. Для многих бедных семей охотничий промысел это не отдых на природе, а способ прокормить семью. Они добывают мясо и ценный пушной мех, который продают потом на рынок и государству.
Но есть и немало охотников-любителей, для которых главное в охоте — это возможность общения с красивой таежной природой и азарт от процесса охоты. Количество людей, занимающихся в XXI веке охотой в сибирской тайге, по сравнению с прошлым веком сократилось.
Для многих не хватает времени, другие не имеют средств на покупку снегохода, дорогого ружья и разной экипировки. Молодежь пугают суровые природные условия. Ведь снегоход или лыжи могут сломаться, и тогда придется застрять посреди морозного леса без сотовой связи в сотнях километров от ближайшего населенного пункта.
Но в то же время риск нередко оправдывает средства. Удается поймать соболя и медведя, и выручить неплохие деньги. Шкуру в советские времена можно было сдать в промхозы, но и сейчас лес прокормит, если найти покупателя. Поэтому любители охоты берут на работе длительный отпуск и идут в тайгу, чтобы там жить несколько недель наедине с природой.
Но лося и медведя разрешено добывать ограниченное количество особей, даже если встретится много зверей. Иначе последуют штрафы и обнуление лицензии. На страже лесного хозяйства стоят полицейские, лесничества и общественники.
Сибирский кабан
Охота на кабана в Сибири
Охота на кабана в Сибири популярна. Сибиряки чаще всего ходят на него. Этот дикий вепрь живет как в самой тайге, так и на опушке леса. Это крупная и злобная по отношению к охотникам и охотничьим собакам дикая свинья. Кабаны питаются любым подножным кормом, который предоставляет им тайга. Это крупный хищник, которого добывают на коллективной охоте.
В одиночку добыть его не только сложно, но и опасно. Он может разорвать клыками и когтями. В месте кормежки зверя всегда видны навоз, обломанные ветки и множество следов. Охотники должны соблюдать максимальную концентрацию и не делать лишних телодвижений. Для удачной охоты нередко пользуются услугами местного егеря.
Популярно скрадывание кабана по снегу. На такую охоту идут вдвоем или втроем. Обычно охотятся ночью и идут по следам вепря. Его следует бить точно в жизненно важный орган. Если пуля попадет не в цель, то непременно последует агрессия вепря. Раненного кабана сразу преследовать не стоит. Его можно будет без проблем обнаружить по кровавым следам.
Если подранок захочет атаковать обидчика, то у человека будет несколько секунд, чтобы уйти в сторону, так как кабан — быстрый, но неуклюжий зверь. К тому же это зверь довольно наивен. Поэтому достаточно иметь вышку, залезть туда и поджидать появления дикой свиньи. Он обязательно подойдет к вышке, так как здесь место его кормежки.
Останется только подстрелить без опаски, что подранок нападет на человека. Промысловик в вышке будет в полной безопасности. Вышку делают из древесины на высоте в несколько метров выше земли. С собой следует прихватить фонарик, так как кабаны чаще приходят на кормление после захода солнца.
Охота на медведя из берлоги в Сибири
Охота на медведя в Сибири
Медведь считается хозяином русского леса. В Сибири их много. Косолапого добывают разными способами. Самым захватывающим и азартным является охота на медведя в Сибири с берлоги. Медведь зимой спит в своем жилище. Осенью он бродит по сибирской тайге, высматривая место для будущей берлоги.
В облюбованное место он приносит ветки, листья, чтобы зимой было удобно лежать. Параллельно он набирает жира, так как придется полгода голодать. Осенний медведь ест все подряд: ягоды, грибы, мелких зверей и птиц, траву, ветки, падаль, орехи. Ближе к зиме он ложится спать.
Сон в первые недели у него чуткий, поэтому сибиряки идут на охоту только когда лягут сугробы. Место берлоги чаще находят поздней осенью по чернотропу. Но хитрый медведь часто ложится спать так, что не оставляет после себя никаких следов. Тогда на помощь приходят охотничьи собаки. Они с помощью человека ищут берлогу.
Поиск следует проводить там, где много содранных веток и коры, которые медведь использовал как лежанку в берлоге. Жилище медведя обычно находится на краю мохового болота или под корневищами сваленного бурелома. В горных сибирских районах медведи часто располагаются в пещерах и расселинах скал.
Обнаруженный зверь может выскочить из берлоги и разорвать собаку или охотника. Поэтому на такой охоте соблюдают максимальные меры безопасности. Идут не в одиночку, а берут напарников и несколько собак. Медведь иногда выскакивает из берлоги, разбуженный и испуганный лаем собак.
Но может и не захотеть выходить оттуда и приходится вытаскивать его, ударяя длинной палкой. Только внимательность на охте исключают непоправимые ошибки и делают результат. Возможно, подранка придется догонять и добивать.
Кроме такого способа, сибирский медведь добывается облавой, на полях, из засидки и скрадом. Скрадывание зверя по следам может сделать только самый опытный охотник. Если попадается медведица с детенышами, она начинает отчаянно защищать медвежат. Она делает угрожающие выпады в сторону человеку.
В истории сибирской охоты было немало случаев, когда хозяин тайги убивал охотника. Но отстрел медведей важен. Если не регулировать численность косолапых, они будут представлять угрозу как для лесных жителей, так и для рыбаков, грибников и ягодников. Раненое животное следует всегда добивать. Иначе подранок озлобится и убьет первого встречного.
Сибирская лиса зимой
Охота в Сибири на лисицу
Лов лисы — занятие, доступное даже новичку. Его добывают скрадыванием, капканами, с помощью собаки, на флажки. Каждый может выбрать себе способ лова по вкусу и средствам. Лиса — распространенное сибирское животное. Достаточно иметь обычное ружье и деревянные лыжи, и отправиться на ночную охоту по следам рыжей плутовки.
Зимой лиса активно мышкует. Но ее кормление проходит в темное время суток, а днем ее можно найти отдыхающей на дневке. Но сибиряки подкрадываются к ней так, чтобы ветер не выдал присутствие человека. Следует вести себя тихо, не курить и не шуметь, одежда не должна пахнуть парфюмом и алкоголем.
Если промысловик ставит капкан, то предварительно отваривает его в кипятке из таежных трав и хвои. В морозную погоду лиса чувствует усиленную потребность в еде, поэтому охотиться на мышей даже днем. Они всегда ходят по одним и тем же тропам. След лисы может взять опытная охотничья собака.
Если у охотника много напарников, то он может повесить красные флажки на трехкилометровый шнур и обложить шнуром территорию проживания лисицы. Флажкование — эффективный способ добычи лесной красавицы.
Патрикеевна боится перейти через флажки и вскоре оказывается в западне, так как ход в ее нору заранее обнаружен и закрыт ветками. Сибиряки считают, что лисиц в тайге должно быть меньше. Они стали бесстрашными и выходят к людям, разносят бешенство. Могут даже в наглую украсть улов возле рыболовной лунки.
Весной они разоряют гнезда тетерок и тем самым уменьшают количество боровой дичи. Лисицы охотятся на малых зайчат, уничтожают выводки разных таежных мелких зверей и птиц, поедают птичьи яйца, поэтому на них ставят много капканов и самоловов, а из шкуры делают воротники. Но некоторые местные охотники не любят возиться с лисами, предпочитая соболиную охоту.
Сибирский соболь
Охота на соболя
Охота на соболя в Сибири — давний промысел. Это животное с самой ценной шкурой. Ценность меха возрастает к зиме. Этот симпатичный хищник семейства куньих живет прямо в тайге, ест мышей, птиц и белок, витаминизирует организм таежными ягодами.
За один год несколько миллионов белок становятся кормом для соболей. Но количество белок не убавляется, так как они активно размножаются, и их меньше стали отстреливать на охоте с лайкой. Соболя тут добывают разными способами.
Коме традиционной охоты с ружьем собакой применяют самоловы заводского и кустарного изготовления. По соболиным следам обнаруживают звериную нору и выкуривают оттуда дымом. Некоторые промысловики ставят вблизи норы сети и обметы.
Но если однажды соболь попался в ловушку, но смог оттуда выбраться, то набравшийся ума хищник никогда больше не попадется на такую охотничью уловку. В ловушку ставят приманку, например, мясо, и засыпают это снегом. Не должно остаться никаких человеческих запахов.
Ничто не должно указывать лесному жителю, что здесь был человек и устроил ему западню. Хороший результат дает и погоня за соболей с помощью лайки. Эта умная собака на генном уровне чувствует злобу по отношению к лесным обитателям.
Поэтому ищет объект охоты по следам и лаем докладывает об этом соболятнику, которому только остается подойти и сделать точный выстрел. Для охоты на соболя лайку с детских лет берут в тайгу, показывают следы присутствия соболя. Но главное не просто поймать зверька, а не испортить ее шкурку, которую можно впоследствии продать за хорошие деньги.
Охотник в Сибири должен быть тепло одет и правильно экипирован
Экипировка
Для таежной охоты на любого зверя или птицу нужны следующие вещи:
• хороший, вместительный и крепкий рюкзак;
• орудия лова (ружье, самоловы, патроны, ершик для чистки дула);
• хорошо заточенный нож;
• спички;
• термос с чаем;
• еда минимум на сутки (тушенка, хлеб, бутерброды, шоколад, сухари, печенье и т. п.);
• компас и карта;
• документы (лицензия, паспорт, путевка, охотничий билет) в герметичной упаковке, предохраняющей от обсырения;
• мобильный телефон;
• часы;
• запасные носки;
• антисептические салфетки;
• аптечка (йод, зеленка, таблетки от хронических заболеваний, лейкопластырь, бинт и т. д.);
• рыболовные принадлежности (ведь в тайге много не только дичи, но и рыбы);
• тарелка для приема пищи, ложка;
• топорик.
После себя надо уносить любой мусор, так как тайгу загрязнять не следует, впрочем как и любой другой участок нашей планеты. Природа должна оставаться в первозданной чистоте. А от объедков и выброшенного пластика звери могут заболеть и умереть. Если охотник идет с ночевкой, то следует взять еще больше вещей и даже палатку или спальный мешок.
Сибирская тайга веками кормила поколения жителей наших страны, и потому немудрено, что в народе выработались традиции определённого поведения в лесу, которые включают в себя нормы охотничьего и бытового поведения.
Зимовье
Если охотничье зимовье или любая другая избушка в тайге не заперты, то в здесь можно переночевать, соблюдая определённые правила. Если ты голоден, можно воспользоваться запасом продуктов, которые охотники всегда оставляют друг для друга «на всякий случай», если же продукты у тебя есть, будь любезен, в благодарность за гостеприимство оставь что-нибудь и ты – лишний коробок спичек, банку тушенки, макароны.
Если воспользовался хозяйскими дровами – собери хотя бы охапку хвороста или наруби дров, оставь для другого спички, зажигалку и растопку– это может спасти чью-то жизнь. Если остался мусор, нужно обязательно собрать его и закопать подальше от зимовья – остатки еды привлекают мышей и грызунов.
Вообще у сибиряков, если они настоящие сибиряки, есть правило — не оставлять за собой вообще никаких следов, писать на нарах или на стенах домика «Здесь был Вася из Тикси» – дурной тон.
Ещё одно хорошее правило: когда ночуешь в чужом зимовье, нужно обязательно что-нибудь подлатать, если есть такая возможность — подправить печь, подремонтировать дверь.
В XXI веке в зимний сезон выработался ещё один обычай – снегоходы оставлять за 6 метров от зимовья, на случай пожара.
Охотничьих или ездовых собак обязательно кормят первыми, особенно если охотничьи собаки отличились и только потом готовят еду себе.
В зимовье или на стоянке очаг часто считается сакральным местом. В него не плюют, не бросают перья или потроха птицы, мелкие кости животных – очевидно, этот обычай остался у таёжников с языческих времен, когда суеверные люди поклонялись огню, и сейчас почти не соблюдается.
Общение
Есть ещё одно хорошее правило поведения в сибирской тайге, которое корнями уходит в каторжные времена: если услышали невдалеке людей или группу охотников, нужно постараться избежать контакта с ними.
Делается это из осторожности, потому что в тайге большинство встречных вооружены, и неизвестно, насколько дружелюбно они настроены; у них могут быть неприятности с законом или проблемы с употреблением алкоголя.
В обществе настоящих таёжников любой городской человек воспринимается настороженно. Есть хороша примета, по которой можно определить, принят ли новичок в коллектив. Если его начнут запугивать, значит, считают чужаком, а если высмеивать – то, скорее всего, уже приняли за своего. Ему осталось лишь доказать, что он действительно не промах.
Таёжный чай
Обычай заваривать крепкий таёжный чай непременно в большой консервной банке уходит корнями в советское прошлое, когда заключенные, чтобы иметь силы для работы, заваривали в жестянках чифирь – неимоверной крепости напиток, действие которого можно было сравнить с уколом адреналина.
Сейчас чифирь не заваривают, делают просто до черноты крепкий чай и обязательно добавляют в него таёжных трав от богородской травки (чабреца), растущей на байкальских гольцах, до некоторых видов лишайника и саган-дайля. Последний тоже тонизирует и возвращает уставшему путнику силы.
В ход идут также листья дикой малины и смородины, брусники, в чай добавляют и таёжные ягоды: костянику, землянику, малину. Тут каждый бывалый таёжник старается удивить друзей.
Пища
Недопустимым считается в тайге допускать женщин к приготовлению ухи. Уху таёжники варят сами, у каждого свой рецепт. Кто-то кладёт туда горстку риса, кто-то — морковь и пару картофелин, а кто-то считает, что подобные излишества портят продукт и варят уху из различных видов рыб. Но все таёжники, как один утверждают, что без добавленной в уху рюмки водки, получится рыбный суп.
Отношение к природе
Отношение настоящего таёжника или промыслового охотника к природе самое бережное и перенято у северных народов, например, у эвенков. В книге авторов И. В. Зайцева, Т. П. Интигринова и И. В. Протопопова «Экологические традиции народов севера Баргузинской долины» указывается, что в обычаях местных было не только наносить наименьший вред тайге, но и использовать все таёжные дары без отходов. Например, на изготовление чума, покрытого корой, уходило всего три ели, а из древесины делали лёгкие санки.
К зверю истинный таёжник относится уважительно. Он всегда сдерживает охотничьи инстинкты, никогда не убьёт молодняк или стельных важенок (олених) и самок изюбря. Нельзя оставлять раненое животное умирать, у эвенков даже поговорка была соответствующая – «Раненый зверь бежит — надо преследовать!»
У сибирских охотников всегда считалось обязательным во что бы то ни стало выследить и добить раненого медведя, иначе выжив, он может начать мстить людям или, если дело происходит осенью, может не лечь в спячку и стать шатуном.
Ловушки в тайге ставят так, чтобы они быстро убивали зверя.
Охотничьи традиции
Настоящие охотники не прибегают к использованию электронных устройств – манков, приборов ночного видения, и никогда не будут охотиться на зверя с вертолёта или с машины, считая это варварством.
Никому и в голову не придёт поднять зимой из берлоги медведя и начать его гонять на снегоходах, потому что настоящий таёжник знает – у такого поступка всегда будут последствия: медведь станет шатуном и придет в ближайшее село убивать.
Настоящий промысловик никогда не воспользуется бедственным положением животного, которое тонет или спасается от огня, а наоборот, поможет ему.
Таёжник-промысловик всегда соблюдает правила пожарной безопасности в сухом лесу, а такой период бывает дважды в году: весной, когда трава ещё не отросла, и осенью, когда огромные площади тайги, заросшей высоким папоротником, стоят сухими. Он обязательно зальёт водой ещё дымящийся костёр, разотрёт окурок сапогом, никогда не бросит в сухой мох непогашенную спичку, а если увидит начинающийся пожар, то его потушит.
И наконец, сибирский охотник обязательно придёт в тайге на выручку, потому что знает, что по таёжным законам все, что ты делаешь другому воздастся тебе сторицей.
С большим сожалением, перелистнув сегодня последние страницы очередной книги полюбившегося мне автора, вдруг захотелось поделиться с вами своим мнением о книгах сибирского писателя Владимира Топилина.
Каждый раз, прочитав рассказ «от корки до корки», тут же берешь в руки следующую книгу автора и проживаешь с новыми героями их нелегкую, но наполненную событиями жизнь…
А“подсадили” меня на эти увлекательные рассказы собственные родители, которые сами без чтения до сих пор и дня не проводят и нас с сестрой к этому с раннего детства приучили.
Помню лампу, прикрученную папой к спинке кровати, с условием, что читать только сидя, книги стопками, лежащие рядом прямо на полу и сам процесс чтения «взахлёб», что называется…. Вечером, перед сном и проснувшись утром, так как в школу идти во вторую смену.
Дома никого, тишина, кайф. Тонула в книгах, забывая контролировать время. Помню «Вечный зов», «Тени исчезают в полдень» Анатолия Иванова. Толстущие книги, к прочтению которых возвращалась не раз. «Поющие в терновнике», «Скарлет О Хара», да много, всех не перечесть.
Сыновья были маленькими, тоже без книг не обходились. Чтение сказки на сон грядущий — это традиция. Младший уже в школу ходил, читать умел сам, и все равно просил — «Мама, почитай!»
Почему-то никогда не любила фантастику, не знаю почему. Не мое и все. А в последние годы увлеклась книгами Владимира Топилина, тем более, что он наш земляк, родился и вырос в Сибири. Что-то родное есть в его книгах, теплое, душу греющее. Наверное потому, что сама выросла и живу среди сибирских лесов, о чем уже как-то писала.
Владимир Топилин — биография
Владимир Топилин — писатель, известный многим, если не всем жителям Красноярского края и уже далеко за его пределами. Он родился в глухом сибирском селе Чибижек, который находится практически по соседству с моим родным уже теперь поселком Краснокаменск.
Конечно, если можно считать соседством расстояние практически в 50 км. К сожалению, я там никогда не была, как-то не пришлось.
Сейчас это совсем небольшое поселение, если верить Википедии, то в 2017 году там проживало всего 142 человека.
Первое упоминание о появлении людей в пойме реки Чибижек относится к 1830 году. В 1912 году там был открыт прииск, основатель которого золотопромышленник Иваницкий дал ему тогда одноименное с рекой название.
Вот там то — в феврале 1967 года и появился на свет автор полюбившихся мне книг Владимир Топилин. Его биография уже не единожды написана, но позволю себе все же пересказать ее вкратце.
Таинственный мир дикой тайги с детства манил будущего писателя. Все свои мысли и впечатления он излагал в школьных тетрадках и в своих первых дневниках. Отслужив в армии, в 1990 году совсем еще юный Володя вернулся в родной посёлок.
Постоянное общение со старожилами, охотниками и туристами, походы в тайгу, основательно пополняли кубышку его знаний, оставляя свой след на бумаге в виде небольших заметок.
Возможно записи так бы и остались лежать в личных архивах будущего писателя, но в 1996 году в результате трагических обстоятельств, Владимир оказался в инвалидном кресле, что позволило ему, не сразу, конечно, благодаря таланту и появившемуся свободному времени, начать писать свои книги.
Произошедший с ним случай автор подробно описал в своей книге «Таёжная кровь»: — В ту летнюю ночь я подкарауливал зверя, расположившись в засаде на дереве. Довольно приличная высота позволяет подпустить крупную дичь гораздо ближе — зверь может просто не учуять запах человека.
Но неоструганная осина, использованная для лаги, подломилась, и я, очнувшись уже на земле, сразу понял, что всё плохо: руки еще шевелились, но ног я уже не чувствовал…
А дальше, как в “Повести о настоящем человеке”, — четверо суток в борьбе за выживание, пока меня не нашли местные охотники. Затем больница и равнодушный приговор врачей. Выжил и выстоял в период реабилитации лишь благодаря заботе матери, родных и близких людей, той самой, не поддающейся научному измерению силе, что порою граничит с чудом».
Как он сам говорит — “писал это для тех, кто будет топтать след и попадет в трудную ситуацию, чтобы не совершали моих ошибок..” Эта повесть была прочитана, наверное, третьей, а может четвертой по счету и она,точно также как первые, оставила в душе неизгладимые впечатления.
Книги Топилина
Герои рассказов Топилина — обычные жители окрестных сёл, охотники, золотопромышленники, путешественники. Писатель давно и внимательно изучает историю родного края, опрашивает охотников, старожилов, жителей отдаленных таежных деревень и заимок, поэтому сюжеты его рассказов не придуманы им самим, а взяты из фактов и легенд.
- «Когда цветут эдельвейсы” — первая книга автора, которую я держала в руках и первое же, написанное самим автором в 1999 году, произведение. Сказанная папой фраза — Почитай-ка, Татьяна!, — выбора мне не оставила и я, заинтересовавшись, приступила к прочтению, тогда еще ничего не зная о самом писателе, о ее нелегкой судьбе и о том, что он фактически земляк, хоть и проживает сейчас в городе Минусинске.
Проглотила я ее, как говорится, на одном дыхании. Впоследствии, года два спустя, читала, как будто впервые, еще раз. Это реальная история настоящего охотника и его городской избранницы Ольги, которой пришлось учиться выживать в тайге и даже встретиться один на один в схватке с медведем.
- В этой же книге повесть “Семь забытых перевалов” — история бывшего фронтовика и промысловика деда Еремея, который на склоне лет передавал свой опыт и знания местному любознательному парнишке Саше, так как собственные дети жили в городе и не интересовались охотничьим ремеслом.
Описанные автором события читаются легко, сюжет мгновенно увлекает и уже не отпускает до конца. Для несведущего человека множество незнакомых слов, касающиеся специального снаряжения, других названий, известных только людям тайги, делало бы прочитанное не совсем понятным, но автор всегда заботливо дает пояснения для своего читателя.
- Прочитав первые две повести, я тут же взяла у родителей следующую книгу, заранее зная, что увижу новый сюжет, новую историю, новых героев, но описано всё будет не менее увлекательно, чем в предыдущих двух. Это была “Страна Соболинка”.
Рассказ о трех семьях, живущих в глухой тайге на “Собольем озере”, добывающих пушнину и промышляя рыбалкой, чем обеспечивали себе пропитание. Тайга — это всегда опасность, не каждый сможет выжить в таких условиях. Бесследное исчезновение Ивана Макарова заставило Веру — его жену, продолжить дело мужа.
Затем на заимке появляется Ирина — молодая женщина, которой помогает скрыться в тайге от правосудия охотник Анатолий Давыдов. Как сложится судьба героев вы можете узнать, прочитав книгу.
- Затем был “Немтырь”. Эта повесть захватила меня также как “Эдельвейсы” и я прочитала ее второй раз спустя примерно года два. Автор описывает события так, что через судьбу одного человека можно понять, насколько трагично, беспощадно и безысходно было время войны.
Главный герой книги, спасаясь от преследователей, уже погубивших его отца и братьев, живёт в одиночестве почти два десятилетия в тайге, вследствие чего теряет способность говорить. История основана на реальных событиях, как и многие другие, написанные Владимиром Топилиным.
- “Слёзы черной речки” переносят нас в довоенное время. Cобытия происходят на прииске, находящимся в отдалении от родного посёлка самого автора, где в то время основная работа для жителей была добыча золота. Андрей, молодой парень, вместе с другом Алексеем работают караванщиками и доставляют на золотые прииски продукты и другие товары первой необходимости.
Передвижения по тайге таит в себе опасность, поэтому с ними случается множество разных событий. Однажды Андрей спас человека, который в благодарность за это показал молодому человеку богатое золотое месторождение. Найденный там впоследствии золотой самородок, повлек за собой цепь роковых событий, изложенных в книге.
- “Дочь седых белогорий” — книга о любви и ненависти, о дружбе и предательстве, о мужестве и трусости, в общем о том, что зовется коротким словом “жизнь”. Опять же родная Сибирь, но события уже происходят в конце XIX века. “Золотая лихорадка” вносит в жизнь тунгусов (национальность народов севера) свою лепту. Но молодая охотница по имени Ченка однажды спасает в тайге человека…
- “В чем твоя вера?” — одна из последних работ писателя, появившаяся на свет после летнего путешествия в 2010 году на реку Казыр, которое было организовано специально для Владимира. В ней он описывает жизнь старообрядцев, проживающих вдали от цивилизации всю жизнь. Свои впечатления от пребывания у людей старой веры, их быт, условия проживания, отношение к жизни, беседы с людьми тайги, автор подробно изложил в этой повести.
- “Тропа бабьих слез” — роман, основанный на реальных событиях 20-х — 30-х годов прошлого столетия. В книге тайны и неожиданные открытия, загадочные исчезновения людей, взаимоотношения старателей тайных золотых приисков, любовь и ненависть. В конце произведения открывается главная тайна — местонахождение золотой статуи Будды, исчезнувшей в горах со времен вольных кочевников.
- “Тайна озера Кучум” — неожиданное для читателя продолжение романа «Дочь седых белогорий». После описанных ранее событий проходит 16 лет, и уже подросшая дочь Ченки — Уля, становится героиней сюжета. Как всегда — ни разу неповторяющееся описание великой сибирской тайги и судьбы людей, ей принадлежащие и сердцем и душой.
- “Хозяин спиртоносной тропы». На страницах книги рассказано, насколько дешево ценилась человеческая жизнь, как выживали и работали старатели, как складывались судьбы переселенцев, мечтавших стать богатыми, но так и оставшихся нищими. Писатель рассказывает читателю о некогда богатых Чибижекских приисках, о редких самородках и других ценностях, найденных там. Казалось бы книга должны быть интересна лишь тем, кто интересуется историей края, но могу уверить, что это не так.
- “Легенда о таёжной пирамиде” — продолжение предыдущего повествования. Рассказ о тайне средневековья, не раскрытой до сегодняшних дней — очередное путешествие уже известных читателю героев к гробнице Великого предводителя кочевых народов. Острый сюжет, сменяющие друг друга события, не отпускают читателя до конца.
- “Серебряный пояс” — и снова «золотая лихорадка», захлестнувшая Восточную Сибирь в начале прошлого века. Судьбы обычных людей — охотников за удачей, события происходящие с ними, живо описанные автором, надолго оставят под впечатлением каждого читателя.
- “Остров Тайна”. Книга повествует о семье переселенцев, которым посчастливилось начать в Сибири счастливую жизнь в полном достатке, но начавшаяся революция 1917 года заставила их искать другое место жительства. Путешествие заканчивается трагически и только один уцелевший из всей семьи мальчонка остается в живых. Он знает важную семейную тайну…
- «На берегах небесного озера». Рассказ о «жемчужине» Красноярского края — глухом уголке тайги — озере Тиберкуль. Основан, как и многие произведения Владимира Топилина на реальных событиях и воспоминаниях старожилов, коренных жителей этих мест. О проблемах и трудностях охотничьего и рыбацкого ремесла, о борьбе за выживание расскажет книга.
Каждое из его произведений, наполненное живописным описанием таёжных просторов, красотой рек и озёр, силой духа народа, выживавшего в нелёгкие времена, захватывает читателя с первых страниц и не отпускают до последних строчек, несмотря на часто «тяжелые» и несправедливые события давних лет, описанные в книгах.
Знать историю родного края было бы неплохо каждому из нас. Но знакомиться с нею, читая учебник, или художественное произведение, написанное таким доступным, понятным языком, всегда с лихо закрученным сюжетом, как умеет писать только Топилин, это все же немного разные вещи. Мне кажется, что такое знакомство с историей Сибири понравится многим.
| Название произведений | год издания | |
|---|---|---|
| 1. | «Таежная кровь» | 2005г. |
| 2. | «Семь забытых перевалов» | 2006г. |
| 3. | «Страна Соболинка» | 2007г. |
| 4. | «Тропа бабьих слез» | 2009г. |
| 5. | «Дочь седых белогорий» | 2010г. |
| 6. | «Серебряный пояс» | 2011г. |
| 7. | «Когда цветут эдельвейсы» (сборник) | 2011г. |
| 8. | «Остров Тайна» | 2013г. |
| 9. | «Тайна озера Кучум» | 2015г. |
| 10. | «Немтырь» | 2015г. |
| 11. | «Хозяин спиртоносной тропы» | 2017г. |
| 12. | «Слезы черной речки» | 2018г. |
| 13. | «Легенда о таежной пирамиде» | 2019г. |
| 14. | «На берегах небесного озера» | 2020г. |
С 23 марта 2017 года Владимиру Топилину присвоено почетное звание — член Союза писателей России.
Отзывы о книгах Топилина
Читатели так отзываются о творчестве писателя: “К прочитанному хочется возвращаться вновь и вновь”, Отложить книгу в сторону довольно трудно”, “Сюжет цепляет, не отпускает”, “Ждешь каждую свободную минутку, чтобы снова вернуться к книге”.
Я могу только подтверждать каждое сказанное ими слово и завидовать таланту писателя.
Посмотреть отзывы можно также в группах во ВКонтакте и в Одноклассниках. Там же Вы найдете фотоальбомы, видео встреч с писателем и много другой интересной и полезной информации.
Давнее знакомство
В Своей статье “Об авторе” я уже упоминала о том, что переехав из Тувы в Курагинский район, папа устроился работать в промыслово-охотничье хозяйство (Курагинский промхоз). Вот тогда-то он и познакомился с простыми охотниками — будущим писателем Владимиром Степановичем Топилиным и его отцом — Степаном Гавриловичем.
Было это в далёких 90-ых. С тех пор они приятельски общаются. Иногда при встречах (писатель бывает в селе Кордово), но чаще просто по телефону.
Последняя встреча состоялась в октябре 2019 года. Излишне, наверно, говорить, что в библиотеке родителей есть все книги писателя с его автографом.
Сам же автор полон творческих планов, постоянно встречается со своими читателями, корреспондентами различных газет, посвящает все свободное время новым произведениям, и с оптимизмом смотрит в завтрашний день.
Подводя итоги
Я люблю держать в руках именно книгу. Читать её — настоящую, вот где сплошное удовольствие! Много изданий из нашего детства удалось сохранить, благодаря любимым родителям, и собственной душе, не позволяющей избавляться от дорогих сердцу бестселлеров.
Надеюсь, моя заметка позовет кого-нибудь в увлекательный мир книг и заставит снова, как когда-то, заглянуть в книжный магазин. Спросите там о произведениях замечательного автора — писателя с сибирским характером — Владимира Степановича Топилина.
Буду рада вашему отклику в комментариях. Напишите о том, что любите читать (и любите ли вообще), а может быть вы уже знакомы с книгами героя моей сегодняшней заметки и смогли бы оставить свой отзыв о них. Пишите, отвечу обязательно.
Захотите быть в курсе полезного и интересного, подписывайтесь здесь. Делайте репост статьи в свои социальные сети и участвуйте в конкурсе, выигрывайте ноутбук. Все о конкурсе читайте в этой заметке.
С вами была Татьяна Боева. Всем удачи и отличного настроения!
105 лет со дня открытия
первого российского заповедника – Баргузинского
Зачем нам нужны
заповедники? Кто может ответить на этот вопрос? Мы привыкли брать от природы
все, что можно, и даже то, что не особо нужно. К чему мы придем с такими
привычками?! К чему придут наши дети, внуки? «После нас хоть потоп», то есть
после нашей смерти погибай хоть весь мир; это выражение принадлежит маркизе де
Помпадур, фаворитке Людовика XV, которая имела огромное влияние на
государственные дела Франции. «После нас
хоть потоп! – вот лозунг всякого капиталиста … Капитал беспощаден по отношению
к здоровью и жизни рабочего всюду», – писал Карл Маркс в своем труде
«Капитал».
Считается, что первый
закон о защите дикой природы был принят на Шри-Ланке в III веке до н. э. И
тогда же царём Деванампиятисса был основан первый в мире природный заповедник. Пророк
Мухаммед объявлял леса и зеленые участки заповедниками, где была защищена любая
форма жизни; самым известным из них был заповедник близ Медины, имевший площадь
почти в 20 кв.км.
Первым заповедником в
России 105 лет назад стал Баргузинский заповедник. Он расположен в Бурятии, на
северо-восточном побережье Байкала.
Одна из байкальских легенд начинается так: «Случилось это на Байкале очень давно. Бывали
такие времена, когда над рыбными угодьями Священного озера хозяйничали два
могучих ветра – Баргузин и Култук. Наводили эти богатыри страх на всех в
округе. Достаточно было только посмотреть на них, чтобы сердце ушло в пятки:
густые взъерошенные волосы с силой неимоверной брызжут пеной, бурю поднимают на
озере, если соберутся гулять». Баргузин – это мощный восточный ветер,
дующий в средней части Байкала. Он может достигать ураганной силы и становится
опасным для легких судов. Многие,наверняка, слышали и даже пели песню на стихи
Дмитрия Давыдова (1848 г.), посвященную беглецам с каторги:
Славное море – священный Байкал,
Славный корабль – омулёвая бочка.
Эй, баргузин, пошевеливай вал,
Молодцу плыть недалёчко…
Вообще слово «баргузин»
происходит от народа баргуты, баргутжины, родственного современным бурятам.
Есть в Бурятии и одноименный горный хребет Баргузин, и река, впадающая в
Байкал, и поселок на реке, существует даже марка автомобиля… Баргузином
называют баргузинского соболя, для сохранения которого и был создан заповедник.«А соболь – зверек зело предивный и
многоплодный и нигде ж на свете не родится, опричь в северной стране, в Сибири…
Зверек редкостный и красив, а красота его приходит вместе со снегом и опять со
снегом сходит», – так писал в XVII веке русский посол на Востоке Николай
Милеску Спафарий, оставивший первое описание Байкала. Мех соболя черный,
густой, с голубоватой подпушью – одно из самых ценных богатств горной тайги
Подлеморья, как исстари называют северо-восточное побережье Байкала.
Ценность соболиного меха
непреходяща, что едва не погубило в свое время баргузинского соболя. На рубеже
ХIХ-ХХ веков тунгусы, владевшие охотничьими угодьями Подлеморья, стали отдавать
их в аренду. А арендаторы выбивали все, что могли, ничуть не заботясь о том,
что останется после них. И в начале ХХ века на этой территории уцелело всего
лишь около 40 зверьков. Да и по всей сибирской тайге соболь почти исчез.
Тогда-то и встал вопрос о запрете охоты на соболей. В 1914 году экспедиция под
руководством биолога и охотоведа Георгия Доппельмаира начала изучение соболя и
его промысла в Подлеморье. И здесь, «у моря, где холодные места», экспедиция
определила границы будущего заповедника и собрала материалы, на основании
которых в 1916 году был законодательно учрежден Баргузинский заповедник. Его
площадь более 263 тысяч гектаров, к нему относится и 3-километровая зона
акватории Байкала.
В нашей библиотеке
сохранилось теперь уже редкое издание 1973 года – фотоальбом Алексея Фрейдберга
«Баргузинский заповедник» под авторством Л. Николаевой, научного сотрудника,
работавшего в заповеднике. Прекрасные фотографии, разделенные на темы-главы
«Зима», «Весна», «Лето», «Осень», а также – «Тайга», «Высокогорье», «На
побережье Байкала», сопровождаются пояснительным текстом и поэтическими
строками.
Еще одну книгу о
Баргузинском заповеднике написал эколог и журналист, главный редактор журнала «Охота
и охотничье хозяйство» Олег Кириллович Гусев. В своей книге «На очарованном
берегу» (М., 1990) он рассказывает о 2-х летней работе отряда натуралистов в
1950-х годах на северных берегах Байкала, описывает интересные маршруты, свои
наблюдения и явления дикой жизни. Одна из глав посвящена 4-хлетнему путешествию
вокруг Байкала: «Первый год шел один,
затем все радости и огорчения похода со мной делили мои друзья… Я шел пешком,
они плыли в лодке, и каждый вечер мы встречались в заранее обусловленном месте.
Во время похода я много фотографировал, вел дневник». Есть глава «Сокровища
Подлеморья», полностью посвященная Баргузинскому заповеднику. Начиная с истории
заповедника, автор переходит к живому общению с озерами, тайгой, скалами, гольцами
и их обитателями во время экскурсий по долинам трех заповедных рек: Шумилихи,
Большой и Давшинки. Очень подробно описывает биологию соболя – этого
осторожного и пугливого животного. «Я
подолгу стоял в раздумье над убегающей в глубину тайги цепочкой загадочных
иероглифов. Почему на следу соболя остаются отпечатки только двух задних лап? Куда
исчезают еще два следа? Почему один из следов всегда расположен впереди
другого? Для чего соболь идет шагом? И зачем влезает на деревья?..»
Олег Гусев рассказывает о
том, как восстанавливалась популяция соболей, о многочисленных экспериментах, которые
увенчались первым соболиным потомством, обо всем животном и растительном мире
заповедника, горах, тайге, озерах и горячих источниках. «Нахожусь под впечатлением Забайкалья, которое я проехал: превосходный
край. Вообще говоря, от Байкала начинается сибирская поэзия, до Байкала же была
проза…»
Диковинкой Баргузинского
заповедника является нерпа, или байкальский тюлень, он переселился сюда в
ледниковое время из Северного Ледовитого океана. Так же, как и омуль – главная
промысловая рыба Байкала. В самом глубоком озере на планете обитает более
полутора тысяч видов животных и около тысячи видов растений. Настоящим
украшением Подлеморья является темнохвойная тайга – кедры, пихты, ели, не
боящиеся ураганных ветров и суровых температур. Тайга полна жизни. Помимо
соболя – «жемчужины сибирской тайги», здесь обитает бурый медведь, горностай,
бурундук, белка, белка-летяга, кабарга (самое маленькое оленеобразное
животное), лось, таежный северный олень, изюбрь. Из птиц – кедровка, дятел,
поползень, синица, пеночка, рябчик.
В живом великорусском
языке толкование заповедника дается с помощью слов «божелесье», «моленый лес»,
которые характеризуют заповедание как дело святое, глубоко духовное,
общенародное. А в наше время – это дело еще и государственное, общественное,
подвижническое. Навредив одной или нескольким группам животных и растений,
можно нанести немалый урон лесу, лугу, водоему. Потому что в каждом природном
образовании существует естественное биологическое равновесие, нарушение
которого пагубно для всего живого.
Сейчас в России существует
более100 заповедников, а если считать и все национальные парки, природные
заказники и памятники природы, то более 200. Если вам интересна природа
заповедников Урала, Сибири, Кавказа, Русской равнины, Заполярья, – читайте
книги о заповедниках России и бывшего СССР. И не только читайте – смотрите,
любуйтесь на красоту нашей природы в фотографиях. Она пока еще жива, хотя очень
больна!
Увеличение антропогенного
воздействия на природу приводит к заметным негативным изменениям в
экологической системе. Экологические преступления связаны с незаконной рубкой
деревьев и кустарников, незаконной добычей животных и растений, уничтожением и
повреждением лесов, незаконной охотой, загрязнением вод и нарушением правил
борьбы с болезнями и вредителями растений. Наиболее известным загрязнителем вод
озера Байкал, крупнейшего природного резервуара пресной воды, является
Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат, значительное влияние на загрязнение
озера оказывает и река Селенга.Основной причиной сложившейся ситуации считаются
бытовые и промышленные стоки, которые во многих населённых пунктах и турбазах
не очищаются. Также одной из проблем сохранения флоры и фауны Байкальской
природной территории является браконьерство.Не обошло Байкал и увеличение
экономической активности КНР на Дальнем Востоке и в Сибири. Китай хочет решить
проблему дефицита воды за счет нашего Байкала. По мнению экспертов,
экологические последствия такой переброски воды плохо просчитаны, а Китай
больше нацелен на «высасывание» ресурсов из России.
Природа нашей страны и планеты
быстро изменяется под воздействием человека.Для того чтобы поддерживать
экологическое равновесие на Земле, необходимо оставить участки неизмененных
ландшафтов, где леса, луга, пустыни, степи, воды, растительность и животный мир
сохраняются в чисто природном виде.
Все тесно связано вокруг
(примеров мы не станем множить).
Цветка ты не заденешь вдруг,
Чтобы звезды не потревожить.
(Дж. Томсон)
Читайте также
День заповедников и национальных парков
Заповедники и национальные парки Челябинской области
Кроноцкий заповедник на Камчатке
Антарктида — всемирный заповедник
Сердце заповедника- люди, работающие в нем
Прогулка в Ильменский заповедник
Загадочный Аркаим
Наталья Гаврилова,
зав. отделом научно-популярной литературы
Центральной библиотеки им. А.С. Пушкина
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
Виктор Астафьев
Рассказы для детей
© Астафьев В. П., насл., 2021
© Цыганков И. А., ил., 2021
© ООО «Издательство АСТ», 2021
* * *
Васюткино озеро
Это озеро не отыщешь на карте. Небольшое оно. Небольшое, зато памятное Васютке. Ещё бы! Мала ли честь для тринадцатилетнего мальчишки – озеро, названное его именем! Пускай оно и не велико, не то что, скажем, Байкал, но Васютка сам нашёл его и людям показал. Да, да, не удивляйтесь и не думайте, что все озёра уже известны и что у каждого есть своё название. Много ещё, очень много в нашей стране безымянных озёр и речек, потому что велика наша Родина, и сколько по ней ни броди, всё будешь находить что-нибудь новое, интересное.
Рыбаки из бригады Григория Афанасьевича Шадрина – Васюткиного отца – совсем было приуныли. Частые осенние дожди вспучили реку, вода в ней поднялась, и рыба стала плохо ловиться: ушла на глубину.
Холодная изморозь и тёмные волны на реке нагоняли тоску. Не хотелось даже выходить на улицу, не то что выплывать на реку. Заспались рыбаки, рассолодели[1]1
Рассолоде́ть – расслабились, осоловели, разомлели (прим. ред.).
[Закрыть]
от безделья, даже шутить перестали. Но вот подул с юга тёплый ветер и точно разгладил лица людей. Заскользили по реке лодки с упругими парусами. Ниже и ниже по Енисею спускалась бригада. Но уловы по-прежнему были малы.
– Нету нам нынче фарту, – ворчал Васюткин дедушка Афанасий. – Оскудел батюшко Енисей. Раньше жили как бог прикажет, и рыба тучами ходила. А теперь пароходы да моторки всю живность распугали. Придёт время – ерши да пескари и те переведутся, а об омуле, стерляди и осетре только в книжках будут читать.
Спорить с дедушкой – дело бесполезное, потому никто с ним не связывался.
Далеко ушли рыбаки в низовье Енисея и наконец остановились.
Лодки вытащили на берег, багаж унесли в избушку, построенную несколько лет назад учёной экспедицией.
Григорий Афанасьевич, в высоких резиновых сапогах с отвёрнутыми голенищами и в сером дождевике, ходил по берегу и отдавал распоряжения.
Васютка всегда немного робел перед большим, неразговорчивым отцом, хотя тот никогда его не обижал.
– Шабаш, ребята! – сказал Григорий Афанасьевич, когда разгрузка закончилась. – Больше кочевать не будем. Так, без толку, можно и до Карского моря дойти.
Он обошёл вокруг избушки, зачем-то потрогал рукой углы и полез на чердак, подправил съехавшие в сторону пластушины корья́ на крыше.
Спустившись по дряхлой лестнице, он тщательно отряхнул штаны, высморкался и разъяснил рыбакам, что избушка подходящая, что в ней можно спокойно ждать осеннюю путину[2]2
Пути́на – время массового переселения рыбы и период её промышленного лова (прим. ред.).
[Закрыть]
, а пока вести промысел паромами и перемётами. Лодки же, невода, плавны́е сети и всю прочую снасть надобно как следует подготовить к большому ходу рыбы.
Потянулись однообразные дни. Рыбаки чинили невода, конопатили лодки, изготовляли якорницы, вязали, смолили.
Раз в сутки они проверяли перемёты и спаренные сети – паромы, которые ставили вдали от берега.
Рыба в эти ловушки попадала ценная: осётр, стерлядь, таймень, частенько налим, или, как его в шутку называли в Сибири, поселенец. Но это спокойный лов. Нет в нём азарта, лихости и того хорошего, трудового веселья, которое так и рвётся наружу из мужиков, когда они полукилометровым неводом за одну тоню[3]3
То́ня – здесь: все работы от установки невода до вылова рыбы (прим. ред.).
[Закрыть]
вытаскивают рыбы по нескольку центнеров.
Совсем скучное житьё началось у Васютки. Поиграть не с кем – нет товарищей, сходить некуда. Одно утешало: скоро начнётся учебный год и мать с отцом отправят его в деревню. Дядя Коляда, старшина рыбосборочного бота, уже учебники новые из города привёз. Днём Васютка нет-нет да и заглянет в них от скуки.
Вечерами в избушке становилось людно и шумно. Рыбаки ужинали, курили, щёлкали орехи, рассказывали были и небылицы. К ночи на полу лежал толстый слой ореховой скорлупы. Трещала она под ногами, как осенний ледок на лужах.
Орехами рыбаков снабжал Васютка. Все ближние кедры он уже обколотил. С каждым днём приходилось забираться всё дальше и дальше в глубь леса. Но эта работа была не в тягость. Мальчишке нравилось бродить. Ходит себе по лесу один, напевает, иногда из ружья пальнёт.
Васютка проснулся поздно. В избушке одна мать. Дедушка Афанасий ушёл куда-то. Васютка поел, полистал учебники, оборвал листок календаря и с радостью отметил, что до первого сентября осталось всего десять дней.
Мать недовольно сказала:
– К ученью надо готовиться, а ты в лесу пропадаешь.
– Чего ты, мамка? Орехи кто-то должен добывать? Должен. Охота ведь рыбакам пощёлкать вечером.
– «Охота, охота»! Надо орехов, так пусть сами ходят. Привыкли парнишкой помыкать да сорить в избе.
Мать ворчит по привычке, потому что ей не на кого больше ворчать.
Когда Васютка с ружьём на плече и с патронташем на поясе, похожий на коренастого, маленького мужичка, вышел из избы, мать привычно строго напомнила:
– Ты от затесей[4]4
За́теси – зарубки, стёсы на дереве, которые делают охотники, чтобы не потеряться в лесу (прим. ред.).
[Закрыть]
далеко не отходи – сгинешь. Хлеба взял ли с собой?
– Да зачем он мне? Каждый раз обратно приношу.
– Не разговаривай! На́ вот краюшку. Не задавит она тебя. Спокон веку так заведено, мал ещё таёжные законы переиначивать.
Тут уж с матерью не поспоришь. Таков старинный порядок: идёшь в лес – бери еду, бери спички.
Васютка покорно сунул краюшку в мешок и поспешил исчезнуть с глаз матери, а то ещё придерётся к чему-нибудь.
Весело насвистывая, шёл он по тайге, следил за пометками на деревьях и думал о том, что, наверное, всякая таёжная дорога начинается с затесей. Сделает человек зарубку на одном дереве, отойдёт немного, ещё топором тюкнет, потом ещё. За этим человеком пойдут другие люди; собьют каблуками мох с валежин, притопчут траву, ягодники, отпечатают следы в грязи – и получится тропинка. Лесные тропинки узенькие, извилистые, что морщинки на лбу дедушки Афанасия. Только иные тропинки зарастают со временем, а уж морщинки-то на лице едва ли зарастут.
Склонность к пространным рассуждениям, как у всякого таёжника, появилась у Васютки. Он ещё долго думал бы о дороге и о всяких таёжных разностях, если бы не скрипучее кряканье где-то над головой.
«Кра-кра-кра!..» – неслось сверху, будто тупой пилой резали крепкий сук.
Васютка поднял голову. На самой вершине старой взлохмаченной ели увидел кедровку. Птица держала в когтях кедровую шишку и орала во всё горло. Ей так же горласто откликались подруги. Васютка не любил этих нахальных птиц. Он снял с плеча ружьё, прицелился и щёлкнул языком, будто на спуск нажал. Стрелять он не стал. Ему уже не раз драли уши за попусту сожжённые патроны. Трепет перед драгоценным «припасом» (так называют сибирские охотники порох и дробь) крепко вбит в сибиряков отроду.
– «Кра-кра!» – передразнил Васютка кедровку и запустил в неё палкой.
Досадно было парню, что не может он долбануть птицу, даром что ружьё в руках. Кедровка перестала кричать, неторопливо ощипалась, задрала голову, и по лесу снова понеслось её скрипучее «кра!».
– Тьфу, ведьма проклятая! – выругался Васютка и пошёл.
Ноги мягко ступали по мху. На нём там и сям валялись шишки, попорченные кедровками. Они напоминали комочки сотов. В некоторых отверстиях шишек, как пчёлки, торчали орехи. Но пробовать их бесполезно. Удивительно чуткий клюв у кедровки: пустые орехи птица даже не вынимает из гнёздышка. Васютка поднял одну шишку, осмотрел её со всех сторон и покачал головой:
– Эх и пакость же ты!
Бранился Васютка так, для солидности. Он ведь знал, что кедровка – птица полезная: она разносит по тайге семена кедра.
Наконец Васютка облюбовал дерево и полез на него. Намётанным глазом он определил: там, в густой хвое, упрятались целые выводки смолистых шишек. Он принялся колотить ногами по разлапистым веткам кедра. Шишки так и посыпались вниз.
Васютка слез с дерева, собрал их в мешок. Потом оглядел окружающий лес и облюбовал ещё один кедр.
– Обобью и этот, – сказал он. – Тяжеловато будет, пожалуй, да ничего, донесу.
Вдруг впереди Васютки что-то сильно захлопало. Он вздрогнул от неожиданности и тут же увидел поднимающуюся с земли большую чёрную птицу. «Глухарь!» – догадался Васютка, и сердце его замерло. Стрелял он и уток, и куликов, и куропаток, но глухаря подстрелить ему ещё не доводилось.
Глухарь перелетел через мшистую поляну, вильнул между деревьями и сел на сухостоину. Попробуй подкрадись!
Мальчик стоял неподвижно и не спускал глаз с огромной птицы. Вдруг он вспомнил, что глухаря часто берут с собакой. Охотники рассказывали, что глухарь, сидя на дереве, с любопытством смотрит вниз, на заливающуюся лаем собаку, а порой и подразнивает её. Охотник тем временем незаметно подходит с тыла и стреляет.
Васютка же, как назло, не позвал с собою Дружка. Обругав себя шёпотом за оплошность, Васютка пал на четвереньки, затявкал, подражая собаке, и стал осторожно продвигаться вперёд. От волнения голос у него прерывался. Глухарь замер, с любопытством наблюдая эту интересную картину. Мальчик расцарапал себе лицо, порвал телогрейку, но ничего этого не замечал. Перед ним наяву глухарь!
…Пора! Васютка быстро встал на одно колено и попытался с маху посадить на мушку забеспокоившуюся птицу. Наконец унялась дрожь в руках, мушка перестала плясать, кончик её задел глухаря… Тр-рах! – и чёрная птица, хлопая крыльями, повалилась вниз. Не коснувшись земли, она выпрямилась и полетела в глубь леса.
«Ранил!» – встрепенулся Васютка и бросился за подбитым глухарём.
Только теперь он догадался, в чём дело, и начал беспощадно корить себя:
– Мелкой дробью грохнул. А что ему мелкой-то? Он чуть не с Дружка!..
Птица уходила небольшими перелётами. Они становились всё короче и короче. Глухарь слабел. Вот он уже, не в силах поднять грузное тело, побежал.
«Теперь всё – догоню!» – уверенно решил Васютка и припустил сильнее. До птицы оставалось совсем недалеко.
Быстро скинув с плеча мешок, Васютка поднял ружьё и выстрелил. В несколько прыжков очутился возле глухаря и упал на него животом.
– Стоп, голубчик, стоп! – радостно бормотал Васютка. – Не уйдёшь теперь! Ишь какой прыткий! Я, брат, тоже бегаю – будь здоров!
Васютка с довольной улыбкой гладил глухаря, любуясь чёрными, с голубоватым отливом, перьями. Потом взвесил в руке. «Килограммов пять будет, а то и полпуда[5]5
Полпу́да – около 8 кг (прим. ред.).
[Закрыть]
, – прикинул он и сунул птицу в мешок. – Побегу, а то мамка наподдаст по загривку».
Думая о своей удаче, Васютка, счастливый, шёл по лесу, насвистывал, пел, что на ум приходило.
Вдруг он спохватился: где же затеси? Пора уж им быть.
Он посмотрел кругом. Деревья ничем не отличались от тех, на которых были сделаны зарубки. Лес стоял неподвижно-тихий в своей унылой задумчивости, такой же редкий, полуголый, сплошь хвойный. Лишь кое-где виднелись хилые берёзки с редкими жёлтыми листьями. Да, лес был такой же. И всё же от него веяло чем-то чужим…
Васютка круто повернул назад. Шёл он быстро, внимательно присматриваясь к каждому дереву, но знакомых зарубок не было.
– Ффу-ты, чёрт! Где же затеси? – Сердце у Васютки сжалось, на лбу выступила испарина. – Всё этот глухарина! Понёсся, как леший, теперь вот думай, куда идти, – заговорил Васютка вслух, чтобы отогнать подступающий страх. – Ничего, сейчас посоображаю и найду дорогу. Та-ак… Почти голая сторона у ели – значит, в ту сторону север, а где ветвей больше – юг. Та-ак…
После этого Васютка пытался припомнить, на какой стороне деревьев сделаны зарубки старые и на какой – новые. Но этого-то он и не приметил. Затеси и затеси.
– Эх, дубина!
Страх начал давить ещё сильнее. Мальчик снова заговорил вслух:
– Ладно, не робей. Найдём избушку. Надо идти в одну сторону. На юг надо идти. У избушки Енисей поворот делает, мимо никак не пройдёшь. Ну вот, всё в порядке, а ты, чудак, боялся! – хохотнул Васютка и бодро скомандовал себе: – Шагом арш! Эть, два!
Но бодрости хватило ненадолго. Затесей всё не было и не было. Порой мальчику казалось, что он ясно видит их на тёмном стволе. С замирающим сердцем бежал он к дереву, чтобы пощупать рукой зарубку с капельками смолы, но вместо неё обнаруживал шершавую складку коры. Васютка уже несколько раз менял направление, высыпал из мешка шишки и шагал, шагал…
В лесу сделалось совсем тихо. Васютка остановился и долго стоял прислушиваясь. Тук-тук-тук, тук-тук-тук… – билось сердце. Потом напряжённый до предела слух Васютки уловил какой-то странный звук. Где-то слышалось жужжание.
Вот оно замерло и через секунду снова донеслось, как гудение далёкого самолёта. Васютка нагнулся и увидел у ног своих истлевшую тушку птицы. Опытный охотник – паук растянул над мёртвой птичкой паутину. Паука уже нет – убрался, должно быть, зимовать в какое-нибудь дупло, а ловушку бросил. Попалась в неё сытая, крупная муха-плевок и бьётся, бьётся, жужжит слабеющими крыльями.
Что-то начало беспокоить Васютку при виде беспомощной мухи, влипшей в тенёта. И тут его будто стукнуло: да ведь он заблудился! Открытие это было настолько простым и потрясающим, что Васютка не сразу пришёл в себя.
Он много раз слышал от охотников страшные рассказы о том, как блуждают люди в лесу и погибают иногда, но представлял это совсем не так. Уж очень просто всё получилось. Васютка ещё не знал, что страшное в жизни часто начинается очень просто.
Оцепенение длилось до тех пор, пока Васютка не услышал какой-то таинственный шорох в глубине потемневшего леса. Он вскрикнул и бросился бежать. Сколько раз он спотыкался, падал, вставал и снова бежал, Васютка не знал.
Наконец он заскочил в бурелом и начал с треском продираться сквозь сухие колючие ветви. Потом упал с валежин вниз лицом в сырой мох и замер. Отчаяние охватило его, и сразу не стало сил.
«Будь что будет», – отрешённо подумал он.
В лес бесшумно, как сова, прилетела ночь. А с нею и холод. Васютка почувствовал, как стынет взмокшая от пота одежда.
«Тайга, наша кормилица, хлипких не любит!» – вспомнились ему слова отца и дедушки. И он стал припоминать всё, чему его учили, что знал из рассказов рыбаков и охотников.
Перво-наперво надо развести огонь. Ладно, что спички захватил из дому. Пригодились спички. Васютка обломал нижние сухие ветки у дерева, ощупью сорвал пучок сухого мха-бородача, искрошил мелко сучки, сложил всё в кучку и поджёг. Огонёк, покачиваясь, неуверенно пополз по сучкам. Мох вспыхнул – вокруг посветлело. Васютка подбросил ещё веток. Между деревьями зашарахались тени, темнота отступила подальше. Монотонно зудя, на огонь налетело несколько комаров – веселее с ними.
Надо было запастись на ночь дровами. Васютка, не щадя рук, наломал сучьев, приволок сухую валежину, выворотил старый пень. Вытащив из мешка краюшку хлеба, вздохнул и с тоской подумал: «Плачет, поди, мамка». Ему тоже захотелось плакать, но он переборол себя и, ощипав глухаря, начал перочинным ножиком потрошить его. Потом сгрёб костёр в сторону, на горячем месте выкопал ямку и положил туда птицу. Плотно закрыв её мхом, присыпал горячей землёй, золой, углями, сверху положил пылающие головни и подбросил дров.
Через час примерно он раскопал глухаря. От птицы шёл пар и аппетитный запах: глухарь упрел в собственном соку – охотничье блюдо! Но без соли какой же вкус! Васютка через силу глотал пресное мясо.
– Эх, дурило, дурило! Сколько этой соли в бочках на берегу! Что стоило горсточку в карман сыпануть! – укорял он себя.
Потом вспомнил, что мешок, который он взял для шишек, был из-под соли, и торопливо вывернул его. Из уголков мешка он выковырял щепотку грязных кристалликов, раздавил их на прикладе ружья и через силу улыбнулся:
– Живём!
Поужинав, Васютка сложил остатки еды в мешок, повесил его на сук, чтобы мыши или кто-нибудь ещё не добрался до харчей, и принялся готовить место для ночлега.
Он перенёс в сторону костёр, убрал все угольки, набросал веток с хвоей, мху и лёг, накрывшись телогрейкой.
Снизу подогревало.
Занятый хлопотами, Васютка не так остро чувствовал одиночество. Но стоило лечь и задуматься, как тревога начала одолевать с новой силой. Заполярная тайга не страшна зверьём. Медведь здесь редкий житель. Волков нет. Змей – тоже. Бывает, встречаются рыси и блудливые песцы. Но осенью корма для них полно в лесу, и едва ли они могли бы позариться на Васюткины запасы. И всё-таки было жутко. Он зарядил одноствольную переломку, взвёл курок и положил ружьё рядом. Спать!
Не прошло и пяти минут, как Васютка почувствовал, что к нему кто-то крадётся. Он открыл глаза и замер: да, крадётся! Шаг, второй, шорох, вздох…
Кто-то медленно и осторожно идёт по мху. Васютка боязливо поворачивает голову и неподалёку от костра видит что-то тёмное, большое. Сейчас оно стоит, не шевелится.
Мальчик напряжённо вглядывается и начинает различать вздетые к небу не то руки, не то лапы. Васютка не дышит: «Что это?» В глазах от напряжения рябит, нет больше сил сдерживать дыхание. Он вскакивает, направляет ружьё на это тёмное:
– Кто такой? А ну подходи, не то садану картечью!
В ответ ни звука. Васютка ещё некоторое время стоит неподвижно, потом медленно опускает ружьё и облизывает пересохшие губы. «В самом деле, что там может быть?» – мучается он и ещё раз кричит:
– Я говорю, не прячься, а то хуже будет!
Тишина. Васютка рукавом утирает пот со лба и, набравшись храбрости, решительно направляется в сторону тёмного предмета.
– Ох, окаянный! – облегчённо вздыхает он, увидев перед собой огромный корень-выворотень. – Ну и трус же я! Чуть ума не лишился из-за этакой чепухи.
Чтобы окончательно успокоиться, он отламывает отростки от корневища и несёт их к костру.
Коротка августовская ночь в Заполярье. Пока Васютка управился с дровами, густая, как смоль, темень начала редеть, прятаться в глубь леса. Не успела она ещё совсем рассеяться, а на смену ей уже выполз туман. Стало холоднее. Костёр от сырости зашипел, защёлкал, принялся чихать, будто сердился на волглую пелену, окутавшую всё вокруг. Комары, надоедавшие всю ночь, куда-то исчезли. Ни дуновения, ни шороха.
Всё замерло в ожидании первого утреннего звука. Что это будет за звук – неизвестно. Может быть, робкий свист пичужки или лёгкий шум ветра в вершинах бородатых елей и корявых лиственниц, может быть, застучит по дереву дятел или протрубит дикий олень.
Что-то должно родиться из этой тишины, кто-то должен разбудить сонную тайгу. Васютка зябко поёжился, придвинулся ближе к костру и крепко заснул, так и не дождавшись утренней весточки.
Солнце уже было высоко. Туман росою пал на деревья, на землю, мелкая пыль искрилась всюду.
«Где это я?» – изумлённо подумал Васютка и, окончательно проснувшись, услышал оживлённую тайгу.
По всему лесу озабоченно кричали кедровки на манер базарных торговок. Где-то по-детски заплакала желна. Над головой Васютки, хлопотливо попискивая, потрошили синички старое дерево. Васютка встал, потянулся и спугнул кормившуюся белку. Она, всполошённо цокая, пронеслась вверх по стволу ели, села на сучок и, не переставая цокать, уставилась на Васютку.
– Ну, чего смотришь? Не узнала? – с улыбкой обратился к ней Васютка.
Белка пошевелила пушистым хвостиком.
– А я вот заблудился. Понёсся сдуру за глухарём и заблудился. Теперь меня по всему лесу ищут, мамка ревёт… Не понимаешь ты ничего, толкуй с тобой! А то бы сбегала, сказала нашим, где я. Ты вон какая проворная! – Он помолчал и махнул рукой: – Убирайся давай, рыжая, стрелять буду!
Васютка вскинул ружьё и выстрелил в воздух. Белка, будто пушинка, подхваченная ветром, метнулась и пошла считать деревья.
Проводив её взглядом, Васютка выстрелил ещё раз и долго ждал ответа. Тайга не откликалась. По-прежнему надоедливо, вразнобой горланили кедровки, неподалёку трудился дятел да пощёлкивали капли росы, осыпаясь с деревьев.
Патронов осталось десять штук. Стрелять Васютка больше не решился. Он снял телогрейку, сбросил на неё кепку и, поплевав на руки, полез на дерево…
Тайга… Тайга… Без конца и края тянулась она во все стороны, молчаливая, равнодушная. С высоты она казалась огромным тёмным морем. Небо не обрывалось сразу, как это бывает в горах, а тянулось далеко-далеко, всё ближе прижимаясь к вершинам леса. Облака над головой были редкие, но чем дольше смотрел Васютка, тем они делались гуще, и наконец голубые проёмы исчезли совсем. Облака спрессованной ватой ложились на тайгу, и она растворялась в них.
Долго Васютка отыскивал глазами жёлтую полоску лиственника среди неподвижного зелёного моря (лиственный лес обычно тянется по берегам реки), но кругом темнел сплошной хвойник. Видно, Енисей и тот затерялся в глухой, угрюмой тайге.
Маленьким-маленьким почувствовал себя Васютка и закричал с тоской и отчаянием:
– Э-эй, мамка! Папка! Дедушка! Заблудился я!..
Голос его пролетел немного над тайгой и упал невесомо – кедровой шишкой в мох.
Медленно спустился Васютка с дерева, задумался да так и просидел с полчаса. Потом встряхнулся, отрезал мяса и, стараясь не смотреть на маленькую краюшку хлеба, принялся жевать. Подкрепившись, он собрал кучу кедровых шишек, размял их и стал насыпать в карманы орехи. Руки делали своё дело, а в голове решался вопрос, один-единственный вопрос: «Куда идти?» Вот уж и карманы полны орехов, патроны проверены, к мешку вместо лямки приделан ремень, а вопрос всё ещё не решён. Наконец Васютка забросил мешок за плечо, постоял с минуту, как бы прощаясь с обжитым местом, и пошёл строго на север. Рассудил он просто: в южную сторону тайга тянется на тысячи километров, в ней вовсе затеряешься. А если идти на север, то километров через сто лес кончится, начнётся тундра. Васютка понимал, что выйти в тундру – это ещё не спасение. Поселения там очень редки, и едва ли скоро наткнёшься на людей. Но ему хотя бы выбраться из лесу, который загораживает свет и давит своей угрюмостью.
Погода держалась всё ещё хорошая. Васютка боялся и подумать о том, что с ним будет, если разбушуется осень. По всем признакам ждать этого осталось недолго.
Солнце пошло на закат, когда Васютка заметил среди однообразного мха тощие стебли травы. Он прибавил шагу. Трава стала попадаться чаще и уже не отдельными былинками, а пучками. Васютка заволновался: трава растёт обычно вблизи больших водоёмов.
«Неужели впереди Енисей?» – с наплывающей радостью думал Васютка. Заметив меж хвойных деревьев берёзки, осинки, а дальше мелкий кустарник, он не сдержался, побежал и скоро ворвался в густые заросли черёмушника, ползучего тальника, смородинника. Лицо и руки жалила высокая крапива, но Васютка не обращал на это внимания и, защищая рукой глаза от гибких ветвей, с треском продирался вперёд. Меж кустов мелькнул просвет.
Впереди берег… Вода! Не веря своим глазам, Васютка остановился. Так он простоял некоторое время и почувствовал, что ноги его вязнут. Болото! Болота чаще всего бывают у берегов озёр. Губы Васютки задрожали: «Нет, неправда! Бывают болота возле Енисея тоже». Несколько прыжков через чащу, крапиву, кусты – и вот он на берегу.
Нет, это не Енисей. Перед глазами Васютки небольшое унылое озеро, подёрнутое у берега ряской.
Васютка лёг на живот, отгрёб рукою зелёную кашицу ряски и жадно припал губами к воде. Потом он сел, усталым движением снял мешок, начал было вытирать кепкой лицо и вдруг, вцепившись в неё зубами, навзрыд расплакался.
…Заночевать решил Васютка на берегу озера. Он выбрал посуше место, натаскал дров, развёл огонь. С огоньком всегда веселее, а в одиночестве тем более. Обжарив в костре шишки, Васютка одну за другой выкатал их из золы палочкой, как печёную картошку. От орехов уже болел язык, но он решил: пока хватит терпения, не трогать хлеб, а питаться орехами, мясом, чем придётся.
Опускался вечер. Сквозь густые прибрежные заросли на воду падали отблески заката, тянулись живыми струями в глубину и терялись там, не достигая дна. Прощаясь с днём, кое-где с грустью тинькали синички, плакала сойка, стонали гагары. И всё-таки у озера было куда веселее, чем в гуще тайги. Но здесь ещё сохранилось много комаров. Они начали донимать Васютку. Отмахиваясь от них, мальчик внимательно следил за ныряющими на озере утками. Они были совсем не пуганы и плавали возле самого берега с хозяйским покрякиванием. Уток было множество. Стрелять по одной не было никакого расчёта. Васютка, прихватив ружьё, отправился на мысок, вдававшийся в озеро, и сел на траву. Рядом с осокой, на гладкой поверхности воды, то и дело расплывались круги. Это привлекло внимание мальчика. Васютка взглянул в воду и замер: около травы, плотно, одна к другой, пошевеливая жабрами и хвостами, копошились рыбы. Рыбы было так много, что Васютку взяло сомнение: «Водоросли, наверно?» Он потрогал траву палкой. Косячки рыбы подались от берега и снова остановились, лениво работая плавниками.
Столько рыбы Васютка ещё никогда не видел. И не просто какой-нибудь озёрной рыбы – щуки там, сороги или окуня, – нет, по широким спинам и белым бокам он узнал пелядей, чиров, сигов. Это было удивительнее всего. В озере – белая рыба!
Васютка сдвинул густые брови, силясь что-то припомнить. Но в этот момент табун уток-свиязей отвлёк его от размышлений. Он подождал, пока утки поравняются с мысом, выделил пару и выстрелил. Две нарядные свиязи опрокинулись кверху брюшками и часто-часто задвигали лапками. Ещё одна утка, оттопырив крыло, боком уплывала от берега. Остальные всполошились и с шумом полетели на другую сторону озера. Минут десять над водой носились табуны перепуганных птиц.
Пару подбитых уток мальчик достал длинной палкой, а третья успела уплыть далеко.
– Ладно, завтра достану, – махнул рукой Васютка.
Небо уже потемнело, в лес опускались сумерки. Середина озера напоминала сейчас раскалённую печку. Казалось, положи на гладкую поверхность воды ломтики картошки, они мигом испекутся, запахнет горелым и вкусным. Васютка проглотил слюну, ещё раз поглядел на озеро, на кровянистое небо и с тревогой проговорил:
– Ветер завтра будет. А вдруг ещё с дождём?
Он ощипал уток, зарыл их в горячие угли костра, лёг на пихтовые ветки и начал щёлкать орехи.
Заря догорела. В потемневшем небе стыли редкие неподвижные облака. Начали прорезаться звёзды. Показался маленький, похожий на ноготок, месяц. Стало светлее. Васютка вспомнил слова дедушки: «Вызвездило – к холоду!» – и на душе у него сделалось ещё тревожнее.
Чтобы отогнать худые мысли, Васютка старался думать сначала о доме, а потом ему вспомнилась школа, товарищи.
Васютка дальше Енисея ещё нигде не бывал и видел только один город – Игарку.
А много ли в жизни хотелось узнать и увидеть Васютке? Много. Узнает ли? Выберется ли из тайги? Затерялся в ней точно песчинка. А что теперь дома? Там, за тайгой, люди словно в другом мире: смотрят кино, едят хлеб… может, даже конфеты. Едят сколько угодно. В школе сейчас, наверное, готовятся встречать учеников. Над школьными дверями уже вывешен новый плакат, на котором крупно написано: «Добро пожаловать!»
Совсем приуныл Васютка. Жалко ему самого себя стало, начало донимать раскаяние. Не слушал вот он на уроках и в перемену чуть не на голове ходил… В школу съезжаются ребята со всей округи: тут и эвенки, тут и ненцы, и нганасаны. У них свои привычки. Бывало, достанет кто-нибудь из них на уроке трубку и без лишних рассуждений закуривает. Особенно грешат этим малыши-первоклассники. Они только что из тайги и никакой дисциплины не понимают. Станет учительница Ольга Фёдоровна толковать такому ученику насчёт вредности курева – он обижается; трубку отберут – ревёт. Сам Васютка покуривал и им табачок давал.
– Эх, сейчас бы Ольгу Фёдоровну увидеть… – думал Васютка вслух. – Весь бы табак вытряхнул.
Устал Васютка за день, но сон не шёл. Он подбросил в костёр дров, снова лёг на спину. Облака исчезли. Далёкие и таинственные, перемигивались звёзды, словно звали куда-то. Вот одна из них ринулась вниз, прочертила тёмное небо и тут же растаяла. «Погасла звёздочка – значит, жизнь чья-то оборвалась», – вспомнил Васютка слова дедушки Афанасия.
Совсем горько стало Васютке.
«Может быть, увидели её наши?» – подумал он, натягивая на лицо телогрейку, и вскоре забылся беспокойным сном.
Проснулся Васютка поздно, от холода, и не увидел ни озера, ни неба, ни кустов. Опять кругом был клейкий, неподвижный туман. Только слышались с озера громкие и частые шлепки: это играла и кормилась рыба.
Васютка встал, поёжился, раскопал уток, раздул угольки. Когда костёр разгорелся, он погрел спину, потом отрезал кусочек хлеба, взял одну утку и принялся торопливо есть.
Мысль, которая вчера вечером беспокоила Васютку, снова полезла в голову: «Откуда в озере столько белой рыбы?» Он не раз слышал от рыбаков, что в некоторых озёрах будто бы водится белая рыба, но озёра эти должны быть или были когда-то проточными. «А что, если?..»
Да, если озеро проточное и из него вытекает речка, она в конце концов приведёт его к Енисею. Нет, лучше не думать. Вчера вон обрадовался – Енисей, Енисей, – а увидел шиш болотный. Не-ет, уж лучше не думать.
Покончив с уткой, Васютка ещё полежал у огня, пережидая, когда уляжется туман. Веки склеивались. Но и сквозь тягучую, унылую дремоту пробивалось: «Откуда всё же взялась в озере речная рыба?»
– Тьфу, нечистая сила! – выругался Васютка. – Привязалась как банный лист. «Откуда, откуда?» Ну, может, птицы икру на лапах принесли, ну, может, и мальков, ну, может… А, к лешакам всё! – Васютка вскочил и, сердито треща кустами, натыкаясь в тумане на валежины, начал пробираться вдоль берега. Вчерашней убитой утки на воде не обнаружил, удивился и решил, что её коршун утащил или съели водяные крысы.
Васютке казалось, что в том месте, где смыкаются берега, и есть конец озера, но он ошибся. Там был лишь перешеек. Когда туман растворился, перед мальчиком открылось большое, мало заросшее озеро, а то, возле которого он ночевал, было всего-навсего заливом – отголоском озера.
– Вот это да! – ахнул Васютка. – Вот где рыбищи-то, наверно… Уж здесь не пришлось бы зря сетями воду цедить. Выбраться бы, рассказать бы. – И, подбадривая себя, он прибавил: – А что? И выйду! Вот пойду, пойду и…
Тут Васютка заметил небольшой комочек, плавающий у перешейка, подошёл ближе и увидел подбитую утку. Он так и обомлел: «Неужели моя? Как же её принесло сюда?!» Мальчик быстро выломал палку и подгрёб птицу к себе. Да, это была утка-свиязь с окрашенной в вишнёвый цвет головкой.
– Моя! Моя! – в волнении забормотал Васютка, бросая утку в мешок. – Моя уточка! – Его даже лихорадить начало. – Раз ветра не было, а утку отнесло, значит, есть тягун, озеро проточное!
И радостно, и как-то боязно было верить в это. Торопливо переступая с кочки на кочку, через бурелом, густые ягодники продирался Васютка. В одном месте почти из-под ног взметнулся здоровенный глухарь и сел неподалёку. Васютка показал ему кукиш:
– А этого не хочешь? Провалиться мне, если я ещё свяжусь с вашим братом!
Поднимался ветер.
Качнулись, заскрипели отжившие свой век сухие деревья. Над озером заполошной стаей закружились поднятые с земли и сорванные с деревьев листья. Застонали гагары, вещая непогоду. Озеро подёрнулось морщинами, тени на воде заколыхались, облака прикрыли солнце, вокруг стало хмуро, неуютно.