Солнце по небу гуляло
И за тучу забежало.
Глянул заинька в окно,
Стало заиньке темно.
А сороки-
Белобоки
Поскакали по полям,
Закричали журавлям:
«Горе! Горе! Крокодил
Солнце в небе проглотил!»
Наступила темнота.
Не ходи за ворота:
Кто на улицу попал —
Заблудился и пропал.
Плачет серый воробей:
«Выйди, солнышко, скорей!
Нам без солнышка обидно —
В поле зёрнышка не видно!»
Плачут зайки
На лужайке:
Сбились, бедные, с пути,
Им до дому не дойти.
Только раки пучеглазые
По земле во мраке лазают,
Да в овраге за горою
Волки бешеные воют.
Рано-рано
Два барана
Застучали в ворота:
Тра-та-та и тра-та-та!
«Эй вы, звери, выходите,
Крокодила победите,
Чтобы жадный Крокодил
Солнце в небо воротил!»
Но мохнатые боятся:
«Где нам с этаким сражаться!
Он и грозен и зубаст,
Он нам солнца не отдаст!»
И бегут они к Медведю в берлогу:
«Выходи-ка ты, Медведь, на подмогу.
Полно лапу тебе, лодырю, сосать.
Надо солнышко идти выручать!»
Но Медведю воевать неохота:
Ходит-ходит он, Медведь, круг болота,
Он и плачет, Медведь, и ревёт,
Медвежат он из болота зовёт:
«Ой, куда вы, толстопятые, сгинули?
На кого вы меня, старого, кинули?»
А в болоте Медведица рыщет,
Медвежат под корягами ищет:
«Куда вы, куда вы пропали?
Или в канаву упали?
Или шальные собаки
Вас разорвали во мраке?»
И весь день она по лесу бродит,
Но нигде медвежат не находит.
Только чёрные совы из чащи
На неё свои очи таращат.
Тут зайчиха выходила
И Медведю говорила:
«Стыдно старому реветь —
Ты не заяц, а Медведь.
Ты поди-ка, косолапый,
Крокодила исцарапай,
Разорви его на части,
Вырви солнышко из пасти.
И когда оно опять
Будет на небе сиять,
Малыши твои мохнатые,
Медвежата толстопятые,
Сами к дому прибегут:
«Здравствуй, дедушка, мы тут!»
И встал
Медведь,
Зарычал
Медведь,
И к Большой Реке
Побежал
Медведь.
А в Большой Реке
Крокодил
Лежит,
И в зубах его
Не огонь горит,-
Солнце красное,
Солнце краденое.
Подошёл Медведь тихонько,
Толканул его легонько:
«Говорю тебе, злодей,
Выплюнь солнышко скорей!
А не то, гляди, поймаю,
Пополам переломаю,-
Будешь ты, невежа, знать
Наше солнце воровать!
Ишь разбойничья порода:
Цапнул солнце с небосвода
И с набитым животом
Завалился под кустом
Да и хрюкает спросонья,
Словно сытая хавронья.
Пропадает целый свет,
А ему и горя нет!»
Но бессовестный смеётся
Так, что дерево трясётся:
«Если только захочу,
И луну я проглочу!»
Не стерпел
Медведь,
Заревел
Медведь,
И на злого врага
Налетел
Медведь.
Уж он мял его
И ломал его:
«Подавай сюда
Наше солнышко!»
Испугался Крокодил,
Завопил, заголосил,
А из пасти
Из зубастой
Солнце вывалилось,
В небо выкатилось!
Побежало по кустам,
По берёзовым листам.
Здравствуй, солнце золотое!
Здравствуй, небо голубое!
Стали пташки щебетать,
За букашками летать.
Стали зайки
На лужайке
Кувыркаться и скакать.
И глядите: медвежата,
Как весёлые котята,
Прямо к дедушке мохнатому,
Толстопятые, бегут:
«Здравствуй, дедушка, мы тут!»
Рады зайчики и белочки,
Рады мальчики и девочки,
Обнимают и целуют косолапого:
«Ну, спасибо тебе, дедушка, за солнышко!»
Анализ стихотворения «Краденое солнце» Чуковского
Знаменитый детский писатель К.И. Чуковский познакомил мир со своим произведением «Краденое солнце» в 1927 году. Не смотря на то, что прошло около 100 лет со дня первого издания, стихотворение не потеряло своей литературной ценности и все также популярно. Как и в других стихах талантливого автора, добро побеждает зло, а главные герои радуются победе.
Действие разворачивается в сказочном мире лесных животных, которые однажды обнаружили пропажу солнца. Всезнающие сороки разнесли весть, что солнце проглотил крокодил, а мир погрузился во тьму. Звери и птицы страдали, но не могли противостоять такому большому и сильному злодею. Единственным возможным защитником был медведь, который не хотел ввязываться в драку: «Но медведю воевать не охота..», а пытался отыскать своих внучат. Но мудрая зайчиха убедила его в необходимости противиться злу, и солнце было освобождено. Радостные звери прославляли солнышко и благодарили своего спасителя, а медвежата нашли путь домой.
Обращение Корнея Ивановича к символу крокодила и медведя — главных действующих лиц сказки — связывают с древней мифологией. Образ медведя — это славянский национальный символ, означающий силу и несокрушимость духа, а крокодил — мифическое божество, враждебное Богу Солнца — Ра. Также, образ крокодила появлялся в произведениях других писателей послереволюционного времени и многие критики того времени находили в нем отсылку к действующей советской власти.
Несмотря на некоторую жестокость в сказке: «разорви его на части, вырви солнышко из пасти», «Уж он мял его и ломал его», произведение является яркой иллюстрацией войны за мир. Автор показывает ребенку, что как бы не был страшен враг, с ним обязательно нужно бороться, особенно если от этого зависит жизнь родных и близких. Поиски медвежат, не увенчавшиеся успехом, означают главенство первопричины над ее последствиями. Ребенок вместе с зайчихой проводит логическую цепочку: победи крокодила — солнышко вернется на небо — станет светло — медвежата найдут дорогу домой. Получив отпор, зло отступает, пусть медведю и нелегко было победить злодея.
Стихотворение тренирует память и внимательность — встречаются отсылки к другим произведениям автора, наверняка знакомые ребенку. Тот же крокодил встречался и в «Мойдодыре», «Тараканище», заиньки — в «Путанице» и «Айболите». Наличие простых и ярких рифм делает «Краденое солнце» легко запоминающимся произведением, которое можно цитировать в любых житейских ситуациях.
Детская литература, по мнению самого Корнея Ивановича, обязана быть не только погружением в детство, но и основываться на всех достижениях мировой поэзии. Произведения для детей должны нравиться и взрослым, чтобы те захотели познакомить с ними своих малышей. Стихи К. И. Чуковского стали классикой детской поэзии, которая проверена временем.
«Краткость — сестра таланта», — писал Антон Чехов. И в безумном ритме нашей жизни, когда времени не остается на обед или сон, не всегда получается найти вечер-другой для объемной книги. Мы собрали несколько коротких романов и интересных сборников рассказов, которые займут у вас всего несколько часов, но доставят истинное удовольствие.
Короткие романы
Книжная лавка. Пенелопа Фицджеральд
Пенелопа Фицджеральд входит в число крупнейших английских авторов по версии журнала The Times, но в России она известна немногим. И зря! Ее лаконичные, тонкие и очень глубокие произведения способны вырвать читателя из жизни — и погрузить в мир литературы, искусства и британской истории.
-10% Книжная лавка Пенелопа Фицджеральд Мягкая обложка277 ₽308 ₽
В корзину
Флоренс Грин решила выкупить Старый Дом на берегу реки, который много лет оставался пустым. Свое новое жилище она приспособила под книжный магазин. Но как только лавочка появилась в городе, здание тут же понадобилось влиятельным людям для того, чтобы создать в нем центр современного искусства. Сможет ли героиня отстоять свое право на хобби, которое превратилось в бизнес?
Битна, под небом Сеула. Жан-Мари Гюстав Леклезио
Реальность и фантазии, сказка и вымысел, живые люди и призраки подсознания — все это причудливым образом переплетается в крохотном, но увлекательном романе лауреата Нобелевской премии по литературе Жана-Мари Леклезио. В свое время критики назвали эту книгу историей о сеульской Шахерезаде.
-10% Битна, под небом Сеула Жан-Мари Гюстав Леклезио Твердый переплет485 ₽539 ₽
В корзину
Битне 18 лет, она приехала в Сеул, чтобы учиться, но для жизни в большом городе нужна еще и работа. Удача приходит неожиданно: женщина, которая не может выходить из дома, ищет друга, способного рассказывать истории. Битна идеально подходит на эту роль, но сможет ли она вернуться в реальность после своих сказок?
Бруклинские глупости. Пол Остер
Роман знаменитого американского писателя, переводчика и сценариста Пола Остера, автора нашумевшего «4321». «Бруклинские глупости» были написаны в начале нулевых и сохранили в себе дух уходящего столетия.
-10% Бруклинские глупости Пол Остер Твердый переплет527 ₽586 ₽
В корзину
Главный герой Натан Гласс приезжает в Бруклин, чтобы умереть. Пока смерть к нему не пришла, он пишет «Книгу человеческой глупости». Однако знакомство с племянником Томом, работающим в букинистической лавке, ускоряет работу над произведением — и отдаляет кончину. Этот роман — грустная рождественская сказка с бруклинский акцентом, которая подводит итог 90-м годам в Нью-Йорке.
Сборники рассказов
Эти книги могут показаться очень объемными, и прочесть их за один вечер едва ли получится, но каждый отдельный рассказ займет у вас совсем немного времени.
Я за тебя умру. Фрэнсис Скотт Фицджеральд
Фицджеральда называли голосом поколения. Он оставался таковым до последнего дня. Даже в период, когда его жена лечилась в психиатрической больнице, а сам писатель впал в тяжелую депрессию и крепко пил, он не прекращал писать. Но не все его рассказы соответствовали ожиданиям редакторов, и автор предпочел работать «в стол», чтобы не подстраиваться под мимолетные требования моды. Благодаря этому у современных читателей есть шанс познакомиться с произведениями, не изуродованными редакторскими правками.
-10% Я за тебя умру Фрэнсис Скотт Фицджеральд Твердый переплет527 ₽586 ₽
В корзину
Морфий. Повести и рассказы. Михаил Булгаков
«Морфий» — одно из самых страшных произведений Булгакова, поскольку в судьбу главного героя не вмешиваются ни потусторонние силы, ни научные открытия, ни даже революция, которая стала фоном описываемых событий. Перед читателем «рассказ в рассказе», где доктор Бомгарт изучает дневник своего молодого коллеги, ставшего морфинистом.
-10% Морфий. Повести и рассказы Михаил Булгаков Твердый переплет244 ₽271 ₽
В корзину
Заглавный рассказ сборника примыкал к циклу «Записки юного врача», но не входил в него. Теперь он оказался в компании с другими короткими текстами Булгакова.
Куда ведут наши следы. Михаил Жванецкий
Михаил Жванецкий — один из самых талантливых сатириков современности. Его прозаический дар сравнивали с гениями Чехова и Салтыкова-Щедрина. Станет ли Жванецкий классиком, покажет время, но одно уже бесспорно: для многих читателей его книги превратились в своеобразный антидепрессант.
-10% Куда ведут наши следы Михаил Жванецкий Твердый переплет697 ₽774 ₽
В корзину
В сборник «Куда ведут наши следы» вошли короткие рассказы и анекдоты о молодости автора, семейной жизни, отношениях и многом другом.
Девять рассказов. Дж. Д. Сэлинджер
Каждый рассказ из этого сборника достоин отдельного разговора, а то и целой литературоведческой лекции. Число текстов в книге не случайно: исследователи творчества Сэлинджера напоминают, что девятка — священное число в буддизме, а значит, автор зашифровал в своих историях дополнительные смыслы.
-10% Девять рассказов Дж. Д. Сэлинджер Мягкая обложка219 ₽243 ₽
В корзину
Впрочем, можно не заниматься сложными философскими поисками, а просто наслаждаться гением писателя. В сборник вошли лучшие рассказы Сэлинджера, среди которых «Хорошо ловится рыбка-бананка», «Лапа-растяпа», «Дорогой Эсме с любовью и всякой мерзостью».
Содержание:
- Весна
- Знойный полдень
- Золотой луг
- Как рубашка в поле выросла
- Хитрый одуванчик
Чтение рассказов о растениях – важный элемент эстетического
воспитания детей. Лучше всего для этой цели годятся произведения классической
литературы.
Самые популярные авторы, работавшие с природоведческой
тематикой, – Н. Сладков, К. Ушинский, М. Пришвин, С. Аксаков. Их произведения
не только помогают развитию речи и образного мышления детей. Они открывают даже
в простой травинке и обыкновенном одуванчике целый мир и особый характер.
В этой подборке предложены самые рассказы этих авторов,
подходящие для чтения детям. Одуванчики, берёзы, водяные лилии, камыши – все
растения, описанные классиками, живут своей жизнью и помогают людям.
Весна
Ушинский К.Д.
День начинает заметно прибавляться ещё с половины декабря; а к 9-му марта он займёт уже половину суток. Начало весны потому и считается с 9-го марта.
Солнце весною не только дольше остаётся на небе, но и греет с каждым днём заметно сильнее.
Снег начинает мало-помалу таять, и вода ручейками сбегает с земли в реки и озёра. Скоро и лёд на реках уступает влиянию лучей солнца. По берегам рек появляются большие полыньи. Пройдёт ещё с неделю — и весь лёд подымется прибывающей водою, почернеет, начнёт ломаться, и рыхлые льдины понесутся по течению реки. Воды в реке в это время прибывает столько, что она не может поместиться в берегах: выступает и разливается по окрестным лугам. Разлив рек зовут водопольем. Иная речонка такая маленькая, что летом ее переходили вброд, в водополье разливается на пять, на шесть вёрст и более. Наша Волга-матушка, в которую вливаются тысячи рек и речонок, расстилается весною словно море. Люди спешат воспользоваться недолгим богатством воды, и большие барки, нагруженные товарами, ходят весною там, где летом чуть не бродят куры.
На полях появляются сначала проталины: но скоро земля, мокрая, пропитанная водою, повсюду показывается из-под снега. Пройдёт ещё неделя, другая — и снег останется разве где-нибудь в глубоком овраге, куда не заглядывает солнце. Небо становится всё синее, а воздух всё теплее.
Ещё не весь снег сойдёт, когда там и сям начнёт уже показываться, возле старой пожелтевшей травы, новая, ярко-зелёная травка. На полях, где крестьяне ещё с осени засеяли рожь или пшеницу, подымается и зеленеет озимь, словно зелёный бархат.
Вместе с травой появляются и первые цветы. Голубенький подснежник пробивается в лесах из-под прошлогоднего листа. Появляется кое-где и жёлтый одуванчик, тот самый, что со временем наденет свою пушистую белую шапочку, круглую, как шар, и до того лёгкую, что стоит только на неё дунуть — и она вся разлетится.
Деревья также пробуждаются от зимнего сна и, разогретые солнышком, наполняются соками. Если прорубить в это время кору берёзы или клёна, то из-под неё закаплет сладкий и душистый сок.
Почки листьев подготовлены деревом ещё с осени. Всю зиму оставались они в одном положении и были едва заметны; теперь же они начинают быстро наливаться, расти, скидать свою коричневую шелуху и развёртываться в зелёные листья.
На вербе появляются пушистые цветы, или барашки. Вы, вероятно, заметили их на вербовых ветках в Вербное воскресенье? Потом появляются чуть заметные, липкие и душистые листья берёзы. Прошло ещё дней десять — и кудрявая, ярко-зелёная берёзка, с белым, опрятным стволом своим, стоит разубранная, будто на праздник: весёлая, яркая, душистая. За берёзой спешит распуститься липа, ольха, дуб. Лапчатые листья клёна не заставляют долго ждать себя. Кустарники и деревья друг перед другом спешат принарядиться на праздник весны. Сначала зелень на деревьях кажется жидкой, потому что листочки ещё малы, да и сквозь зелёную яркую траву кое-где просвечивает ещё чёрная земля. Но листочки и трава растут быстро, — к маю всё зазеленеет: рощи снова станут непроглядными, а на полях запестреют тысячи цветов. Зимой царствует однообразие: всё один и тот же снег. Но весной каждый день появляется что-нибудь новое: то проглянет голубенький глазок незабудки; то развернётся благоухающая чашечка ландыша, а ещё вчера её не было; то заблестят в зелени беленькие цветочки земляники, из которых к концу весны выйдут сочные, красные ягоды. Вишни, яблони, груши покрываются белыми и бело-розовыми цветами. Всё празднует весну, всё цветёт и благоухает.
Не везде весна начинается в одно и то же время. Чем южнее, тем и весна становится раньше. В Крыму уже в феврале рвут цветы, а в Архангельске и в апреле можно отморозить нос.
Птиц, вместе с весной, появляется множество. Первые прилетают грачи и криком своим напоминают, что весна началась. Они появляются почти всегда около 9-го марта. Но вот и жаворонок, поднявшись высоко в воздухе, запел свою звучную песню. Быстрые, острокрылые ласточки прилетают несколько позже. Скворцы, дрозды, кулики, дикие голуби, кукушки появляются одни за другими и населяют поля, леса и рощи, недавно ещё безмолвные.
Высоко в воздухе тянутся с юга на север стаи журавлей, диких уток, гусей и лебедей. Скоро и соловей начнёт свою звонкую песню. Одни из этих птиц, дикие гуси, журавли, лебеди, летят далее; другие остаются у нас на всё лето; те, которые остаются, принимаются вить гнёзда: носятся, кричат, трудятся, собирают сухие веточки, солому, мох, траву.
Хлопотливые муравьи, пёстрые бабочки, неуклюжие жуки, а потом несносные комары и мошки, тысячи самых разнообразных, летающих и ползающих насекомых выходят на свет Божий. Трудолюбивая пчёлка, проспавшая долгую зиму в тёплом улье, просыпается, покидает свою восковую келью и летит собирать сладкий мёд с цветов.
В зверином царстве заметно меньше перемены. Диких зверей вообще можно видеть редко. Но зато нельзя не видеть, как рад весне домашний скот. Простояв долгую зиму в хлевах, лошади, коровы, овцы весело выбегают в поле, и пастуху не приходится долго вызывать их из дома своей длинной трубой.
Рады люди первому снегу, но рады ещё более первым цветам. Всякое время года приносит свои удовольствия и свои заботы. Двойные рамы вынимают в домах; свежий воздух и яркий свет врываются в комнату. Звуки с улицы, которых целые полгода не было слышно за двойными стёклами, раздаются громко. А для крестьян сколько предстоит работы! Но они работы не боятся. За зиму хлеб, овёс, сено и даже солома — все переведется: одно на пищу людям, другое на корм скоту. Надобно приниматься за работу, чтобы было что есть к будущей осени и зиме.
Исправляет крестьянин телегу, ладит борону и соху и, когда земля немного по- обогреется и пообсохнет, едет в поле. Он пашет, боронит поле и сеет на нём яровое, что должно быть посеяно и собрано в одном и том же году: овёс, гречиху, ячмень, просо. В огородах копают гряды, садят картофель, лук, горох, бобы, капусту; сеют коноплю, свёклу, морковь, репу. В столицах люди достаточные переезжают на дачи, где садовники устраивают клумбы, садят и сеют цветы. Радуется весне и бедняк: слава Богу — стало теплее! Божье солнышко светит для всех даром, для всех одинаково; дров нужно меньше и худое платье сноснее.
Знойный полдень
Аксаков С.Т.
Я всегда любил и люблю жары нашего кратковременного лета… Пышет знойный полдень. Совершенная тишина. Не колыхнёт зелёный, как весенний луг, широкий пруд, затканный травами, точно спит в отлогих берегах своих; камыши стоят неподвижно.
Материк и чистые от трав протоки блестят как зеркала, всё остальное пространство воды сквозь проросло разновидными водяными растениями. То ярко-зелёные, то тёмноцветные листья стелются по воде, но глубоко ушли корни их в тинистое дно; белые и жёлтые водяные лилии, цвет лопухов, попросту называемые кувшинчиками, и красные цветочки тёмной травы, торчащие над длинными вырезными листьями, разнообразят зелёный ковёр, покрывающий поверхность пруда.
Какая роскошь тепла! Какая нега и льгота телу! Как приятна близость воды и возможность освежить ею лицо и голову!
Рыбе также жарко: она как будто сонная стоит под тенью трав. Завидя лакомую пищу, только на мгновение лениво выплывает она на чистые места, пронзаемые солнечными лучами, хватает добычу и спешит под зелёные свои навесы.
Золотой луг
М.М. Пришвин
У нас с братом, когда созревают одуванчики, была с ними постоянная забава. Бывало, идем куда-нибудь на свой промысел — он впереди, я в пяту.
Сережа! — позову я его деловито. Он оглянется, а я фукну ему одуванчиком прямо в лицо. За это он начинает меня подкарауливать и тоже, как зазеваешься, фукнет. И так мы эти неинтересные цветы срывали только для забавы. Но раз мне удалось сделать открытие.
Мы жили в деревне, перед окном у нас был луг, весь золотой от множества цветущих одуванчиков. Это было очень красиво. Все говорили: Очень красиво! Луг — золотой.
Однажды я рано встал удить рыбу и заметил, что луг был не золотой, а зеленый. Когда же я возвращался около полудня домой, луг был опять весь золотой. Я стал наблюдать. К вечеру луг опять позеленел. Тогда я пошел, отыскал, одуванчик, и оказалось, что он сжал свои лепестки, как все равно если бы у вас пальцы со стороны ладони были желтые и, сжав в кулак, мы закрыли бы желтое. Утром, когда солнце взошло, я видел, как одуванчики раскрывают свои ладони, и от этого луг становился опять золотым.
С тех пор одуванчик стал для нас одним из самых интересных цветов, потому что спать одуванчики ложились вместе с нами, детьми, и вместе с нами вставали.
Как рубашка в поле выросла
Ушинский К.Д.
I
Видела Таня, как отец её горстями разбрасывал по полю маленькие блестящие зёрна, и спрашивает:
— Что ты, батюшка, делаешь?
— А вот сею ленок, дочка; вырастет рубашка тебе и Васютке.
Задумалась Таня: никогда она не видела, чтобы рубашки в поле росли.
Недели через две покрылась полоска зелёной шелковистой травкой и подумала Таня: «Хорошо, если бы у меня была такая рубашечка».
Раза два мать и сёстры Тани приходили полоску полоть и всякий раз говорили девочке:
— Славная у тебя рубашечка будет!
Прошло ещё несколько недель: травка на полоске поднялась, и на ней показались голубые цветочки. «У братца Васи такие глазки, — подумала Таня, — но рубашечек таких я ни на ком не видала».
Когда цветочки опали, то на место их показались зелёные головки. Когда головки забурели и подсохли, мать и сёстры Тани повыдергали весь лён с корнем, навязали снопиков и поставили их на поле просохнуть.
II
Когда лён просох, то стали у него головки отрезать, а потом потопили в речке безголовые пучки и ещё камнем сверху завалили, чтобы не всплыли.
Печально смотрела Таня, как её рубашечку топят; а сёстры тут ей опять сказали:
— Славная у тебя, Таня, рубашечка будет.
Недели через две вынули лён из речки, просушили и стали колотить, сначала доской на гумне, потом трепалом на дворе, так что от бедного льна летела кострика во все стороны. Вытрепавши, стали лён чесать железным гребнем, пока не сделался он мягким и шелковистым.
— Славная у тебя рубашка будет, — опять сказали Тане сёстры. Но Таня подумала: «Где же тут рубашка? Это похоже на волоски Васи, а не на рубашку» .
Ill
Настали длинные зимние вечера. Сёстры Тани надели лён на гребни и стали из него нитки прясть. «Это нитки, — думает Таня, — а где же рубашечка?»
Прошли зима, весна и лето, настала осень. Отец установил в избе кросна, натянул на них основу и начал ткать. Забегал проворно челнок между нитками, и тут уж Таня сама увидала, что из ниток выходит холст.
Когда холст был готов, стали его на морозе морозить, по снегу расстилать, а весной расстилали его по траве, на солнышке, и взбрызгивали водой. Сделался холст из серого белым, как кипень.
Настала опять зима. Накроила из холста мать рубашек; принялись сёстры рубашки шить и к Рождеству надели на Таню и Васю новые белые, как снег, рубашечки.
Хитрый одуванчик
Н.И. Сладков
Говорят, хитрей лисицы и зверя нет. Зверя, может, и нет, а вот одуванчик хитрее лисы! На вид простак простаком. А на деле себе на уме. Страсть хитрый!
Холодно весной, голодно. Все цветы в земле сиднем сидят, ждут своего тёплого часа. А одуванчик уже зацвёл! Лучится как ясное солнышко. С осени он в корнях еду припас; всех обскакал. Спешат на его цветы насекомыши. Ему и ладно: пусть опыляют.
Завяжутся семена, одуванчик бутон закроет и, как колыбельку с близнецами, тихо опустит бутон вниз. Малышам ведь нужны покой и тепло: пусть набирают сил, лёжа спокойненько на земле в тёплой люльке.
А подрастут малыши, вырастут у них крылья-летучки — пора в путь-дорогу, на новые земли, в зелёные дали. Теперь им высота нужна, нужен простор и ветер. И одуванчик снова поднимает свой стебель, выпрямляет его как стрелу, выше всяких ветрениц, кошачьих лапок, мокриц и травок-купавок. Разлетайтесь и прорастайте!
Лисице что: у неё четыре ноги, острые зубы. И лисенят всего пяток. Попробовала бы она вырастить сотню детишек, когда вместо ног только корень, а вместо зубов — стебель да лист. Ни убежать, ни спрятаться, ни увернуться. Букашка и та грозит. Вот и хитрит одуванчик, не сходя с места. И ничего — процветает.