Между фэнтези и сказкой не всегда можно увидеть четкие различия. Ранее мы уже рассказывали о зарождении фэнтези, а сегодня поговорим о том, что отличает жанр от сказки.
Если становление фэнтези пришлось на двадцатый век, то формирование сказок как жанра уходит так далеко в прошлое, что его корни отследить крайне сложно. Один из них — это древние мифы и легенды. Среди исследователей мифологии и фольклора нередко бытует мнение, что во времена древних языческих верований сказки воспринимались не как развлечение, а как важные нравоучения и наставления. Такие истории складывались и накапливались тысячелетиями, выражая насущные проблемы и вопросы — и тем самым укоренялись в массовом сознании.
К эпохе романтизма к сказкам возник повышенный интерес, и у них появились «собиратели»: немецкие лингвисты Якоб и Вильгельм Гриммы, русский этнограф Александр Афанасьев, французский поэт-классицист Шарль Перро. Именно они сформировали и адаптировали те сказочные истории, которые стали известными на многие века вперед.
Фэнтези тоже очень многое роднит с мифами и легендами. Греция, Скандинавия, славянские корни, кельтские сказания, британские артуровские саги, арабские легенды — все это серьезно повлияло на каноны и архетипы фэнтезийной литературы. Однако другая предтеча жанра — это рыцарские и приключенческие романы. Хоть они и обладают вымышленными сюжетами, но рассказывают вполне понятные и логически обоснованные истории, зачастую основанные на каких-либо исторических событиях.
Сказка изначально иррациональна, но то же самое можно сказать и о многих представителях фэнтези. Магия, вымышленные расы, чудовища — в произведениях жанра обычно присутствует нечто, чего в реальном мире быть не может и чему не найти научного обоснования.
Можно было бы допустить, что сказки нацелены на детскую аудиторию, в то время как фэнтези охватывает читателей разных возрастов. Отчасти так и есть, но это работает и в обратную: не все сказки будут понятны детям — а некоторые из них, в том числе ранние славянские, полны страшных и кровавых подробностей. В то же время существует немало детских фэнтезийных книг.
Принципиальное отличие сказки от фэнтези — это проработка мира, в котором разворачивается действие, и его внутренняя логика. Как правило, сказки дают минимальным пониманием мироустройства. В них может случиться любая чертовщина, и не делается различий между сверхъестественным и естественным. И то, и другое сказочными персонажами воспринимается приблизительно в одном спектре эмоций. Уметь натягивать лук или встретить Царевну-лягушку? Мастерски взбираться на коня или дружить с говорящим котом в сапогах? В сказках все это — явления одного порядка, поскольку любой сказочный мир заведомо волшебный, и в нем может произойти все, что угодно.
Но означает ли это, что в фэнтези, например, персонажи не могут быть прямоходящими говорящими животными? Вполне себе могут. Но вся их жизнь будет подчинена логике мира, придуманного автором. То же самое касается любых видов магии: герои фэнтези не могут по щелчку пальцев реализовать любые свои желания. Зачастую волшебству нужно учиться — и, как правило, на этом этапе все находятся в равных условиях. Но даже если герой настоящий Избранный, он все равно не может действовать «по щучьему веленью» — он такой же заложник мира, как и все остальные.
Вполне вероятно, что герой, который всю жизнь прозанимался ковкой мечей, сможет создать выдающееся оружие. Возможно, лучший меч в мире. Но если этот герой никогда не обучался магии в мире, где чары даются нелегко, то он не сможет сходу творить необъяснимое волшебство — либо это будет нонсенс, у которого на самом деле окажется логическая подоплека.
Персонажи фэнтези часто отказываются верить в то, что находится за гранью их понимания — ровно так же, как и мы. Герои выросли в другом мире, но они все еще остаются психологически понятными нам. Даже если выглядят иначе, обладают иным цветом кожи, умеют колдовать. Если в их мире никогда не было драконов, их появление может вызвать такой же шквал эмоций, как если мы сами увидим дракона — впрочем, психологические аспекты уже зависят от мастерства конкретного автора.
В сказке нелогичные и необъяснимые события воспринимаются героями спокойно, и даже базовые эмоции удивления или испуга здесь не в счет. Большинство сказок базируется на какой-либо яркой морали, где, например, добро побеждает зло, и весь сказочный сюжет строится на основе доказываемых постулатов. В фэнтези результат часто неочевиден, а мораль может быть весьма неоднозначной. Даже в тех фэнтезийных произведениях, где герои максимально правильные, мораль на поверхности, а сюжетно добро побеждает зло, книга обладает обстоятельным повествованием, присущее другим жанрам литературы — например, приключениям.
Фэнтези и волшебная сказка — в чём различие?
Попался мне в блогах пост Шлифовальщика на тему «Фэнтези в СССР» — https://.today/post/63376
И автор затронул там интересную для меня тему — чем отличается то, что мы называем фэнтези, от того, что мы называем волшебной сказкой. Ну ведь правда, мы часто как-то интуитивно это различаем, я вот точно для себя различаю, но мне пока не попадалось какой-то аналитики на эту тему (кстати, если вам попадалось — поделитесь, пожалуйста).
А мы как раз с мужем как раз намедни на кухне обсуждали, чем же отличаются фэнтези и авторская волшебная сказка. Не закончили ещё. 
И я написала Шлифовальщику коммент, а потом подумала, что это стоит и в своём блоге написать.
Вот такие у меня были мысли.
Вот есть «просто сказка» со всякой небывальщиной, которая как бы сама собой разумеется — говорящие звери, бабы-яги, заколдованные гуси и прочее. В «просто сказке» все эти вещи в порядке вещей и никого не удивляют, нормально.
Есть «волшебная сказка» — в ней присутствует «чудо» — нечто, выходящее за пределы порядка вещей, нарушающее его, уникальное, необычное для героев, иногда потрясающее, иногда неожиданное, то, на что нельзя рассчитывать — вмешательство «волшебного помощника», воскрешение из мёртвых, «неожиданное путешествие», встреча или соприкосновение с чем-то сакральным, неведомым — и тому подобное.
Сказка ещё всегда в какой-то мере символична и содержит какой-то посыл в духе «сказка — ложь, да в ней намёк». Она как бы приподнята над обыденным миром.
Фэнтези более приземлённо, вещно, даже когда наполнено всякой магией и волшебством. Там волшебство «зашито» в мир, оно как бы норма, как и разного рода магические и нечеловеческие существа. Магия в фэнтези чаще всего инструмент в руках персонажей (людей, нелюдей, богов и т.п.), нормальный такой инструмент. В фэнтези редко присутствует чудо в том виде, в каком мы его можем видеть в сказке, см. выше — даже какие-то судьбоносные волшебные события там являются следствием законов и сущностей данного литературного мира, а не чем-то необъяснимым, выходящим за рамки. Фэнтези предлагает нам другой мир (или наш мир — другим) — с магией и волшебством, которые для него нормальны.
Исходя из этого, например, книги Толкина — скорее авторские волшебные сказки, особенно учитывая, что и сам Толкин свои книги относил скорее к этому жанру (см. рассуждения в «Эссе о волшебных историях»). Кроме «Сильмариллиона», который стилизован под эпос, а с эпосом отдельная история, эпосы разных народов часто наполнены волшебством и небывальщиной, и в этом близки к сказке и фэнтези, но они жёстко привязаны к нашему миру, потому что рассказывают как бы о нашем же далёком, как бы историческом прошлом. В «Сильмариллионе» можно найти и черты фэнтези (волшебные народы, война за Сильмариллы), и черты сказки (повесть о Берене и Лютиэн), но основной жанр там всё-таки эпос.
К жанру волшебной сказки относятся и сказки Шарова (которые я тоже знаю и очень люблю). И «Последний Единорог» Бигля, наполненный символизмом в полный рост. И «Обыкновенное чудо» Шварца. И «Мио, мой Мио», и «Кольца Альманзора», и «Сказка странствий». и «Буратино».
А вот «Волшебник Изумрудного Города» — скорее детское фэнтези (особенно в последних книгах). «Конан-варвар» и «Хроники Эмбера», книги Олди и Дяченок — фэнтези (хотя дяченковский же «Ритуал» — волшебная сказка). И Крапивин. И Лукьяненко.
А вот, например, цикл Дмитрия Скирюка об Осеннем Лисе больше похож на волшебную сказку, потому что он больше про чудо, чем про магию.
А вот у Грина — в основном романтический реализм, несмотря на вымышленность его стран и отдельные элементы магического реализма (в «Бегущей по волнам» или «Блистающем мире»).
А есть ещё более символический жанр — притча, которая тоже может содержать фантастические элементы, но в притче это — в первую очередь метафоры для выражения основного послания, некоего нравоучения. К этому жанру будет относиться, например, «Дракон» Шварца.
А есть ещё легенды и былички, которые тоже могут содержать небывальщину, но, как и эпосы, они привязаны к настоящему или вымышленному прошлому действительного мира (легенды, которые часто объясняют происхождение разных мест, обычаев, имён и названий и т. п.) или к настоящему (былички — «а вот был такой случай, встретил один чувак привидение»).
Ну и понятное дело, что не всегда легко чётко разграничить, где то, а где это, как всегда с жанрами. Одна и та же книга может содержать в себе разные черты.
Как-то так. Понимаю, что универсальный безошибочный критерий пока сформулировать не удалось, тут ещё надо думать и искать, но ходом мысли очень хотелось поделиться.
Мир сказки и мир фэнтези: сходства и различия на примере произведения Джона Толкиена «Властелин колец»
Муниципальное общеобразовательное учреждение
«Куровская средняя общеобразовательная школа № 1»
Орехово-Зуевского муниципального района Московской области
142641, Московская область, Орехово-Зуевский район,
г. Куровское, ул. Советская, д.4,
тел/факс 496-411-68-53, kurovskaya1@yandex.ru
Реферат на тему:
«Мир сказки и мир фэнтези: сходства и различия
на примере произведения Джона Толкиена «Властелин колец»
Выполнила ученица 6а класса
МОУ «Куровская средняя
общеобразовательная школа № 1»
Бабаева Валентина
Учитель иностранного языка
Дронова Мария Юрьевна
2012
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
Царство волшебной сказки
поистине беспредельно… верно, любой, кому
довелось там постранствовать,
считает себя счастливцем.
Джон Рональд Роул Толкиен
Устное народное творчество родилось в глубине веков и передается из уст в уста, от одного поколения к другому, выражает мечту народа о радостном и творческом труде, о покорении природы, веру народа в победу добра, справедливости и неиссякаемую силу народных героев — защитников родной земли, надежду народа на лучшее и справедливое устройство мира. При всей фантастичности многих сюжетов фольклор глубоко реалистичен (типические черты воина, крестьянина, характера и пр.) В сказке нет случайных эпизодов и диалогов, описаний, без нужды затягивающих действие: даже имя героя дается лишь в том случае, когда подчеркивается его особая роль. Многие волшебные сказки прославляют героические подвиги, радостный, творческий труд, идеальное сочетание внутренней и внешней красоты героев. Все это присуще народным сказкам всего мира — как русским, так и зарубежным. Но еще существует авторская, или литературная, сказка, которая подражает фольклорной. Сегодня авторская сказка очень популярна. Весь мир зачитывается произведениями популярного английского писателя Джона Рональда Роула Толкиена. Его сказки — замечательные, страшные, добрые и волшебные «миры» фантазий. В них нельзя обойтись без заклинаний, превращений, всяких волшебных существ.
Эти сказки пользуются большой популярностью, поэтому они никогда не исчезнут. Что заставляет читателей на протяжении многих лет не отрывать глаз от страниц знаменитой книги «Властелин колец»? Что является источником его фантазий?
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
Характеристика сказки и фэнтези как литературных жанров.
В своем творчестве Толкиен тесно переплетает два очень сходных жанра: сказку и фэнтези. А в чем же отличие сказки от фэнтези?
Сказка — это особый мир, она сохраняет в своих недрах следы древнейшего язычества, древних обычаев и обрядов. Изучение атрибутов, то есть совокупности всех внешних качеств персонажей, придающих сказке ее яркость, красоту и обаяние, дает возможность научного толкования сказки. Волшебная сказка в своих морфологических основах представляет собою миф.
Еще в конце 20-х годов русский литературовед В. Я. Пропп на основании исследования структуры волшебных сказок создал функциональную модель сказки любого типа. В структуре сказки, в ее лексике и типологии действующих лиц очень много традиционного, почти неизменного, повторяющегося в разных произведениях. Лексика сказок достаточно небогата, а конструкции языка во многих случаях являются застывшими штампами.
Однако фэнтези — не сказки. Почему?
Во-первых, фэнтези — это оперирование с лишенными логики понятиями и, соответственно, конструирование мира, в котором может происходить все.
Во-вторых, потому что в них отсутствует связь с народной мифологией, выросшей на реальных фактах.
В-третьих, сказочные герои в нравственном плане обладают четкой полярной окраской — добрые — злые, в фэнтези эта окраска размыта, и зачастую хороший герой является таковым только потому, что этого хочет автор, но что никак не следует из его поступков.
В-четвертых, если сказка — это переосмысление реальности, передача в зашифрованном виде древних знаний и народной морали, а фантастика — попытка решения проблем современного мира в будущем, нашего мира в будущее, то фэнтези диктует чистый уход от реальности в несуществующий, не существовавший мир.
В-пятых, язык фэнтези, конечно, местами похож на язык сказок, но смысл его совершенно иной. В сказочном языке зашифрована информация, отсутствующая в фэнтези. Иными словами, придерживаясь формы, фэнтези теряет весь глубинный смысл сказок. И, наконец, сюжеты. Фэнтези, не содержат ничего кроме того, что уже разработано в сказочном мире. В основном, они представляют невообразимую смесь всего понемножку.
Сказочная фантастика отличается от мифа многими компонентами. Во-первых, тем, что мир божественных сущностей в ней отсутствует; во-вторых, сказке свойственна фантастическая противоречивость и двойственность чудесных предметов и явлений, возможность таких чудесных превращений восходит к первобытным представлениям. В-третьих, противоречивость сказочного образа, не «санкционированная» присутствием божества, получает право на существование благодаря наличию особого сказочного мира, в котором чудесные свойства и превращения лиц и предметов (воплощающих дружественные и враждебные герою силы) являются нормой. Эти особенности сказочного мира обособляют его от мира реального, чего нет в мифе; мир волшебной сказки существует в замкнутом, внеисторическом времени и пространстве.
Сказочный мир «Властелина колец»
Английский писатель Джон Рональд Роул Толкиен (John Ronald Reuel Tolkien) (1892 — 1973), филолог, преподаватель Оксфордского университета, за свою творческую жизнь придумал и создал удивительный мир. Ему удалось чудесным образом сочетать народное творчество и фэнтези, что породило собственный авторский стиль со своими сказочными народами, своей географией, с удивительными незнакомыми наречиями и письменами — гномьим, эльфийским, орочьим, — с умным магом Гэндальфом и злыми Черными Всадниками, с робкими хоббитами Бильбо и Фродо, с прекрасными эльфами, трудолюбивыми гномами. Получился необыкновенно добрый, уютный мир. В тихую норку маленького, смешного человечка приходит весть о беде, а причина тому — колечко, найденное много лет тому назад в темной, сырой, страшной пещере гоблинов. И далеко не отважный, не сильный, не смелый, а наоборот, трусливый, слабенький хоббит Фродо Сумникс отправляется за тридевять земель, в страшные, неведомые края, чтобы избавиться от кольца и возвратить покой своей земле.
Создавая «Властелина Колец», Толкиен опирался на его любимую скандинавскую мифологию, которую он прекрасно знал с детства. В шестнадцать лет он начал изучать древненорвежский язык и вскоре смог прочитать в подлиннике Старшую и Младшую Эдды и скандинавские народные баллады и сказки. В самом названии трилогии — «Властелин Колец» — содержится напоминание о волшебных кольцах Нибелунгов, или нифлунгов, как они называются в эддических сказаниях.
Скандинавские мотивы, конечно, не заканчиваются на названии. Если следовать дальше и открыть первый форзац первой части трилогии, то можно обнаружить карту Среднеземья — то есть того самого мира, в котором происходит действие повести. Русскоязычному читателю, может быть, не покажется это название столь прозрачным, как покажется тому, кто читает произведение на английском языке: Среднеземье — это Midgard. В «Эдде» так зовется мир людей; боги живут в Асгарде, а подземное царство называется Нифльхель.
Еще одна «древнескандинавская» деталь: титульный лист каждой книги обрамляют два ряда рун: это письмена эльфов, которые Толкиен придумал сам, основываясь на древних рунах скандинавов.
Работу Толкиена над своим миром можно рассматривать как попытку создать свой миф. У него присутствует и этнографическая конкретность — ведь создан мир со своими народами, и у каждого народа — своя история, свои предания, свои герои из своей «древности». Каждый народ разговаривает на своем языке. Лучше всего разработан язык эльфов: в нем есть два наречия и им соответствуют два вида рунической письменности. При желании можно даже реально выучить эти языки и научиться писать по-эльфийски, причем речь сейчас идет не о героях Толкиена, а о его читателях. Что касается времени и временного пространства Среднеземья, то оно вовсе не заменяется на неопределенно-сказочное. Это «Хоббит» начтнается фразой «Жил-был хоббит». В мире «Властелина Колец» — совершенно свое времяисчисление, свой собственный календарь и даже свое название эпох. Не наших, а эпох Среднеземья.
У Толкиена мы явно видим не фольклорный образ, а плод художественного вымысла, или точнее, фольклорный образ, дополненный и подробно обработанный художественным автором. К тому ярко угадывается в этом народце простой рядовой обыватель — в домашних тапочках, раскуривающий трубку, у себя на крылечке в кресле-качалке и любующийся закатом. Все народы у него — это будто определенный тип нас, людей. Хоббиты — это добродушные домоседы, эльфы — творческие натуры, богема, интеллигенция, гномы — ремесленники, искусные народные умельцы, трудолюбивые. Есть у Толкиена и люди, — люди как народ Среднеземья, и они — наверное, такие, какими хотел бы видеть нас сам автор.
Очень многое : и имена, и названия и предметы и сюжеты Толкиен позаимствовал в древних балладах и сказках. Взять хотя бы кольцо. Давайте обтатимся к произведению «Младшая Эдда». Вот выдержка из него:
«… Тогда Один послал Локи в страну черных альвов, и тот пришел к карлу по ипени Андвари, жившему в воде в образе рыбы. Поймал его Локи и наложил выкуп: все золото, что тот хранил в скале. И когда они вошли в скалу, карлик вынес все золото, что у него было, и это было огромное богатство. Тут карлик смахнул себе под руку золотое колечко. Локи заметил это и велел отдать кольцо. Карлик молил не отнимать у него кольца, говоря, что это кольцо, если он сохранит его, снова умножит его богатство. Но Локи сказал, что он не должен оставлять себе ни крупицы золота, отнял кольцо и пошел. И тогда карлик сказал, что то кольцо будет стоить жизни всякому, кто им завладеет. Локи говорит, что это ему по душе, и добавляет, что может быть и сбудется это предсказание, если он донесет его до ушей тех, кто возьмет себе кольцо».
История находки Кольца Всевластья очень похожа на эту. Когда-то хоббит Бильбо Бэггинс, дядюшка главного героя «Властелина Колец», заблудился в подгорных лабиринтах гор, которые носят название Мглистых. «В поисках выхода Бильбо спускался все глубже, к корням гор, пока наконец, не забрел в тупик. Здесь, навсегда скрытое от всякого света, лежало вечно спокойное озерцо, посредине которого жил на острове Горлум — маленькое, отвратительное создание. В крошечной лодочке, больше похожей на корыто, гребя широкими лапами, пялясь в темноту огромными, бледно-мерцающими глазами, он шастал по озеру, ловил слепую от рождения рыбу и пожирал живьем. … Горлум владел сокровищем. Давным-давно, когда он жил еще на свету, к нему попало кольцо, золотое кольцо, делавшее своего обладателя невидимым. Ничего, никого и никогда Горлум не любил так, как это странное украшение. Он называл кольцо «моя прелесть», разговаривал с ним».
Постепенно выясняется, что волшебство Кольца на этом не заканчивается. И его сила и могущество — гораздо страшнее, чем просто сделать его обладателя невидимым. Кольцо зовется Кольцом Всевластья. Вообще волшебных колец было несколько, но они не были такими сильными и опасными, как это. Его когда-то отковал Саурон, Черный Властелин, для своих черных целей, а назначение его высек на внутренней стороне Кольца
О том, что это за кольцо, и какая опасность ожидает его обладателей, мы узнаем от Гэндальфа. «Тот, кто владеет им, не умирает. Правда, и не живет тоже. Он просто продолжается до тех пор, пока не устает от ноши времени. …Это — Кольцо-Владыка. Это оно призвано сковать всех черною волей. Это его потерял Враг много веков назад, утратив вместе с ним большую часть своей силы. Он жаждет заполучить его больше всего на свете, но он не должен его получить. Есть лишь один способ избавиться от твоего кольца: бросить в жерло Ородруина (огромного вулкана, который находится за тридевять земель, выражаясь словами народных сказок)».
И маленький, трусливый, слабенький полурослик принимает решение — идти в страшный Мордор и уничтожить Кольцо. Со злом приходится бороться не кому иному, как доброму, но беззащитному существу — хоббиту. И это — традиция в сказке. Но в народной сказке добрые силы чаще представлены сильными богатырями, рыцарями, могучими воинами. Авторы же литературных сказок (фэнтези) добрыми силами представляют отнюдь не бесстрашных героев. Ими оказываются самые слабые. Мир спасает слабость. Конечно, это — очень известный, распространенный в древнегерманской, древнескандинавской мифологиях мотив кольца. Толкиен обработал и преподнес его по-своему, и в его произведении мотив кольца неразрывно связан с темой добра и зла.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Так или иначе, и сказке и фэнтези свойственен счастливый конец. Добро всегда побеждает зло, а все положительные герои, воплощая мечту своего народа, стремятся к справедливости. Вот и Толкиен, заканчивая свое произведение, не оставил хоббита Фродо, спасшего мир, тихо радоваться победе над тьмой в одиночку. Как и в древних балладах, вместе со своими друзьями, автор отправляет его на корабле в желанную, пленительную и соблазнительную страну-мечту — Бессмертие, куда грезит попасть каждый читатель народных сказок или знаменитых произведений Джона Рональда Роула Толкиена, чтобы обрести вечное счастье!
БИБЛИОГРАФИЯ
1. М.И. Стеблин-Каменский, Младшая Эдда, предисловие, стр. 5, Ленинград, 1970
2. М. И. Стеблин-Каменский, «Младшая Эдда», ст. «Снорри Стурлусон и его Эдда», с. 187.
3. М. И. Стеблин-Каменский, Баллада в Скандинавии, стр. 235-236.
4. Е. М. Мелетинский. Поэтика мифа, стр. 264, М.: Издательство «Наука» , 1976
5. Дж. Р. Р. Толкиен. О волшебных сказках. М.: 1992.Стр. 487.
6. М. И. Стеблин-Каменский, Скандинавская баллада, стр. 255.
7. Дж. Р. Р. Толкиен. «Властелин Колец», стр. 29