Это неплохо и нехорошо как пишется

11 ответов:

Читайте также

2021 год был отмечен в том числе полным отсутствием в России массовых протестов, связанных с экологией. А ведь еще не так давно в регионах проходили акции местных жителей с требованиями ликвидировать соседнюю свалку или снизить вредные выбросы. Почему эти лозунги стали менее востребованными у оппозиции и как происходящее связано с глобальной климатической «зеленой повесткой»?

После пандемии «нам нужен и быстрый, и качественный рост», отметил президент Владимир Путин, выступая на съезде Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП). «Предстоит масштабная трансформация всей экономической жизни, это и цифровизация, и экологическая повестка, и создание фактически новых отраслей», – цитировал главу государства ТАСС.

Крупный бизнес не должен откладывать решение экологических проблем, указал Путин. У властей нет цели душить экономику и промышленность ради решения этих задач, но следует исходить в том числе «из чувства ответственности за будущее поколение с точки зрения сохранения климата, это очевидные вещи», отметил российский лидер.

Ранее Путин в своем выступлении на октябрьском саммите G20 призвал наращивать поглощение парниковых газов в мире и указал, что Россия ставит целью построение углеродно-нейтральной экономики к 2060 году. Российский руководитель напомнил коллегам – мировым лидерам, что доля безуглеродных источников энергии в России превышает 40%, а с учетом использования газа эта доля составляет около 86%.

Как заявлял представитель президента по работе с международными организациями Анатолий Чубайс, с января 2023 года крупные предприятия будут обязаны отчитываться по выбросам. Пока это никаких платежей за собой не влечет, но позже будет введена плата за углерод. Ранее глава российского МИД Сергей Лавров заявил, что переход России к углеродной нейтральности раньше 2060 года будет зависеть от интересов страны, Запад же должен понять, что многие их запреты замедляют темпы перехода.

«Нет проблемы глухоты власти»

По большому счету у шведской экоактивистки Греты Тунберг (которая выводила на улицы сотни тысяч «зеленых» во время ноябрьского экологического саммита в Глазго) и у ее соратников из числа радикальных защитников природы есть не так уж много поводов для критики в адрес нашей страны. «В России климатический вопрос решается на самом высоком уровне. У нас просто нет проблемы глухоты власти», – сказала газете ВЗГЛЯД Елена Шаройкина, глава комиссии Общественной палаты по экологии и охране окружающей среды.

Собеседница напомнила, что еще в 2019 году Россия сделала важный шаг по реализации «зеленой повестки» – ратифицировала Парижские соглашения, которые регулируют меры по снижению углекислого газа в атмосфере. Показательно, что тогда же США покинули соглашения по решению Дональда Трампа, а вновь присоединились к ним лишь с избранием Байдена.

Россия же действует последовательно, отметила Шаройкина. «Наша позиция понятна: мы стремимся к углеродной нейтральности, – подчеркнула собеседница. – Также у нас действует федеральный проект «Чистый воздух», в рамках которого бизнес обязывают устанавливать на свои предприятия новое оборудование, которое уменьшает выбросы в атмосферу».

«Как подчеркнул наш президент, Россия сегодня – это планетарный экологический донор.

20% мировых лесных запасов расположено на территории нашего государства. Кроме того, мы одними из первых сформировали национальное климатическое законодательство, тогда как другие страны к этому только подходят и им это дается тяжело», – отметил первый зампред комитета Госдумы по экологии Владимир Бурматов.

«Но леса, природа – это то, что нам досталось от предков, важно это не разбазарить. А что касается наших действий, то Россия сегодня – одна из немногих стран, сокративших выбросы парниковых газов до 70% от уровня 1990 года. В ходе климатической конференции в Глазго мы расставили точки над i и всем стало понятно, что Россия – государство, которое на корпус впереди остальных участников этого процесса. Мы стали лидерами глобальной климатической повестки», – подчеркнул зампред профильного думского комитета.

Массовые протесы «зеленых» важны в странах, где подобные вопросы игнорируются, отметила глава профильной комиссии Общественной палаты России. «Не все государства преследуют логику углеродной нейтральности, – отметила Шаройкина. – На мой взгляд, то, что происходило на улицах Глазго – не столько протесты, сколько попытка привлечь внимание к проблеме изменения климата. Именно для этого мировые лидеры и крупнейшие компании там собрались – чтобы работать над улучшением качества жизни людей, окружающей среды и воздуха в частности».

В России массовым акциям с целью привлечь внимание к проблеме изменения климата взяться, по сути, неоткуда – ведь руководство страны само успешно работает в этом «зеленом» направлении, резюмировала Шаройкина. «У нас изначально «зеленая повестка» была не набором популистских лозунгов, как во многих странах Запада, а набором государственных решений, – в свою очередь отметил депутат Бурматов. – Эту повестку у нас формирует государство, ее объявил приоритетом президент. А там это зачастую – набор лозунгов в исполнении Греты Тунберг, «зеленых» и экоактивистов».

Управляемый экологический протест

Неслучайно в России в последнее время нет заметных экологических протестов, констатировал другой депутат Госдумы, политолог Олег Матвейчев. Одна из причин этого – пандемия: сейчас на любые митинги люди без крайней необходимости просто не собираются. Но куда важнее другая причина – попытки либеральной оппозиции «оседлать» и политизировать экологические протесты, отметил Матвейчев.

Выступления, подобные тем, что происходили в Архангельской области вокруг полигона Шиес, в Башкирии в защиту лесов на шихане Куштау или митинги против мусорных полигонов в Подмосковье, по своей природе вовсе не были политическими, указал депутат. Но несистемная оппозиция пыталась их оседлать – к примеру, Евгений Ройзман лично приезжал поддерживать пикетчиков на Шиесе, выступавших там против строительства мусорного полигона. А сторонники блогера Алексея Навального присоединялись к группам местных жителей, протестовавших против свалки в подмосковном Волоколамске.

«Но на данный момент либеральные силы, видимо, сочли отработанным «зеленый проект», бросили его – вот тема и погасла», хотя ранее Запад использовал «зеленую тему» против нашей страны, напоминает Матвейчев. «При разрушении СССР в конце 80-х прозападно настроенные либералы выводили толпы людей на улицы, прежде всего под экологическими лозунгами. Особенно часто это было в провинции. В Сибири поводом был поворот крупных северных рек, в крупных промышленных городах – загазованность, где-то – проблема чистоты воды. Это была постоянная история», – говорит депутат.

«Потом на какое-то время эта повестка была либералами подзабыта. А когда понадобилось Россию опять «качать», кто-то из «стариков», наверное, сказал: помните, ребята, как мы неплохо выводили толпу под экологическими лозунгами? И, видимо, запустили проект. Проект описывается на два-три года, пишется смета, выдаются какие-то деньги. И понеслось: мониторят «горячие точки» в глубинке, где возникают реальные проблемы, туда выезжают экологические активисты, подкупают местную прессу, снаряжают блогеров и «кочегарят» тему до самого упора», – пояснил Матвейчев.

Впрочем, главная причина, по которой «зеленые» протесты пошли на спад, заключается в том, что федеральный центр последовательно решает экологические проблемы в масштабах всей страны,

добавил Матвейчев. «Когда началась мусорная реформа, первый блин, как это всегда бывает, вышел комом: возникает масса нестыковок, неурядиц, неправильных решений. Пока все не притерлось, неизбежны были всяческие конфликты. Но власти с ними научились работать и даже предотвращать. Людям разъяснили: вот так мы планируем убирать эти свалки и так далее», – объяснил депутат Госдумы.

«Все что нужно на законодательном уровне власть по декарбонизации и очистным сооружениям делает. Это делалось и без всяких Киотских и прочих протоколов: просто ставились задачи на крупных территориях, где живут люди компактно, в промышленных центрах. Всем олигархам, владельцам предприятий было велено год за годом снижать вредные выбросы, модернизировать производство, превращать в экологически чистое. Природоохранная прокуратура за этим следит», – считает депутат.

Первый зампред думского комитета по труду и социальной политике Елена Цунаева, которая также возглавляет в ОНФ тематическую площадку «Экология», отметила, что «население нашей страны более активно вникает в экологическую повестку». «Естественно, к этой повестке приковано внимание политических лидеров, ориентированных на электорат. Но насколько я вижу, именно в «Единой России» очень многие занимаются темой экологии», – говорит депутат.

В «Народном фронте», добавила она, также уделяется серьезное внимание экологии. «Наши активисты следят за самыми разными темами: утилизация вредных отходов, раздельный сбор мусора, экологическое воспитание. Также мы отрабатываем темы, которые предлагают наши активисты на местах, в регионах», – рассказала Цунаева.

«Раньше проблемы, связанные с нарушением экологического законодательства, зачастую могли не решаться годами.

Люди жаловались в надзорные органы и не получали никакой реакции, что вынуждало их выходить на улицы, проводить публичные акции для того, чтобы хоть какое-то внимание привлечь к решению экологических вопросов. В последние полтора-два года этого делать не приходится», – сказал исполнительный директор Всероссийского общества охраны природы (ВООП) в Московской области Ярослав Вольпин.

По оценке эколога, надзорные органы «стали гораздо активнее реагировать на жалобы жителей и эффективнее бороться с ликвидацией накопленного экологического ущерба». «Мы видим привлечение виновных предприятий, компаний, граждан за те правонарушения, которые они совершили и стали совершенно по-другому вести диалог с гражданским обществом по вопросам устойчивого развития, по экологической повестке и всему остальному», – указал Вольпин.

Смотрите ещё больше видео на YouTube-канале ВЗГЛЯД

Такое заявление журналист сделал, комментируя пост советника главы Офиса президента Андрея Ермака, спикера украинской делегации в трехсторонней контактной группе по урегулированию ситуации на Донбассе Алексея Арестовича о необходимости предоставления ему государственной охраны. 

«Офис президента Зеленского угрожает убить меня, «как [Георгия] Гонгадзе», в течение недели. Сегодня советник главы Офиса президента Ермака Алексей Арестович обнародовал большой текст, наполненный обидами в мой адрес, в частности, чиновник заявил, что неизвестные готовят из меня «нового Гонгадзе» и планируют убить в течение недели – якобы для подстрекательства протестов против власти. Арестович указал, что он будто бы озвучил «вероятный сценарий» и якобы он собирается предоставить мне государственную охрану, но оскорбительная форма подачи не оставляет сомнений: чиновник Офиса президента выразил замаскированную угрозу моей жизни», – написал Бутусов. 

По мнению главреда «Цензор.НЕТ», слова Арестовича о том, что он якобы не может считаться журналистом, свидетельствуют, что так Арестович подчеркивает: права защиты журналистов с его точки зрения на Бутусова «больше не должны распространяться».

«Наиболее угрожающе звучит, что меня должны убить, «как Гонгадзе». Я неплохо знал Георгия Гонгадзе по журналистской деятельности и хорошо помню, как он за месяц до своей гибели написал обращение к генеральному прокурору Михаилу Потебенько, где заявил, что за ним следят правоохранительные органы, и разоблачил наблюдения СБУ и МВД. Казалось, такую огласку власть остановит. Но Гонгадзе был убит после того, как президент [Леонид] Кучма сказал главе МВД [Юрию] Кравченко «вывезти и отдать его чеченцам». Именно власть убила журналиста. Теперь власти президента Зеленского угрожают мне убийством. Это делается специально громко, чтобы испугать всех моих близких и знакомых», – заявил Бутусов. 

Он считает прямым запугиванием и «продолжением кампании давления» на него сегодняшнее сообщение Арестовича. 

Бутусов потребовал немедленных действий правоохранительных органов и допроса должностных лиц Офиса президента, в частности Арестовича, по поводу угроз его жизни.

Журналист уже говорил, что предоставить охрану ему не предлагали, а в случае, если такое предложение поступит, он не намерен принимать его. Бутусов считает, что самую большую угрозу его жизни представляют Зеленский, Ермак, заместитель Ермака Олег Татаров, глава Службы безопасности Украины Иван Баканов, замсекретаря Совета национальной безопасности и обороны Руслан Демченко и и.о. председателя Госбюро расследований Алексей Сухачев. 

«Цель окружения Зеленского – заставить меня прекратить расследование провалов ряда разведывательных операций ГУР Минобороны Украины в июле – декабре 2020 года и разоблачение российской агентуры в Офисе президента. И дискредитировать возможные протесты в случае моей гибели. Я прекрасно помню, как это делали олигархические каналы после того, как убили Георгия – какой только грязью ни оббрасывали, даже фильмы крутили по всем каналам о том, каким Гонгадзе был плохим человеком. И если покушение на меня будет совершено – то не с целью провокации протестов против власти. А как раз для того, чтобы дискредитировать любые протесты против власти и прикрыть от расследования российскую агентуру», – резюмировал журналист. 

Идея: Борис Акунин, «Русский в Англии»

Начало здесь 

Из современного Лондона мы перенесемся в Англию и Россию XVI века, в эпоху доброй королевы Бесс — Елизаветы I и ко двору Иоанна Грозного. Согласно свидетельствам некоторых исторических документов, Иоанн Васильевич сватался к Елизавете и, получив отказ, согласился взять в жены ее племянницу. Этим планам (если они вообще когда-нибудь имели место) не суждено было сбыться, но какой простор для писательской фантазии представляет собой эта история!

Глава III

Энни осталась жить у бабушки, хотя работники соцслужбы, периодически навещавшие их, считали, что бабушка не сможет вырастить Энни и ее следует передать в приют, чтобы девочку удочерила «нормальная семья».

Больше всего на свете Энни боялась этих визитов и того, что ее заберут у бабушки и отдадут чужим людям, и тогда она потеряет последнего родного человека на свете.

Лежа по ночам без сна, она прислушивалась к шагам на улице, вспоминала маму и те редкие дни, когда мама была доброй и ласковой, водила их с Джонни на детскую площадку, покупала ей красивые заколки для волос и вкусные пончики в сахарной глазури и неизменно обещала, что так теперь будет всегда.

Думая о маме, Энни плакала навзрыд. Горькие соленые слезы заливали ее лицо и затекали в уши. А утром снова школа, пинки и подножки от мальчишек и презрительное хихиканье девчонок за спиной… Несмотря на то, что теперь Энни стараниями бабушки Дорис всегда была одета опрятно, отношение одноклассников к ней не изменилось. И только доброта и участие мисс Маршалл удерживали Энни в школе.

Благодаря мисс Маршалл Энни полюбила чтение. Учительница хвалила ее сочинения и зачитывала их вслух перед всем классом. Это помогло Энни поверить в себя и свои силы.

Так у нее появилась цель в жизни — она решила стать журналистом. Или, чем черт не шутит, может быть, впоследствии ей удастся стать писателем. Как Джейн Остин, Уилки Коллинз, Марк Твен или Джордж Оруэлл.

В старших классах неожиданно для самой себя Энни из парии-замарашки стала довольно популярной персоной: она помогала своим менее одаренным одноклассникам писать сочинения и осваивать сложную французскую грамматику, а в 14 лет заработала первые деньги – соседка предложила ей пару часов в день присматривать за ее малышами-двойняшками.

Где только не довелось поработать Энн с тех пор. Парикмахерская, где она подметала волосы и готовила напитки для клиентов, продуктовый магазин, разные кафе в родном Сент-Хеленс. Чуть позже — МакДональдс и супермаркет в соседнем городке Ньютон-Ле-Уиллоус.

Жила она, где придется — на что хватало ее скромных заработков, в основном это были темные тесные квартиры вскладчину с другими ребятами.

После Ньютона были Манчестер, Ливерпуль, и, наконец, Лондон. Энни поступила в университет — не в последнюю очередь благодаря блестящим рекомендациям школьных учителей, и даже получала стипендию, как отличная студентка. Чтобы свести концы с концами, Энн работала в большом универсальном магазине Marks&Spenser.

«Когда-нибудь мир обо мне услышит и меня будут публиковать в Таймс», думала Энн, раскладывая упаковки с салатами и нарезанными фруктами на полках магазина и обдумывая тему очередной статьи для сайта, где она подрабатывала копирайтером.

Глава IV

Этой весной бабушка Дорис перенесла инсульт и совсем сдала. Энн, скрепя сердце, пришлось согласиться на то, чтобы бабушка переселилась в senior house (дом престарелых) — там у нее был присмотр и медицинский уход. На оплату уходила вся бабушкина пенсия, и еще 200 фунтов Энн доплачивала из своих скромных доходов.

Поездки в Сент-Хеленс были долгожданными и радостными для Энн, но как же сжималось ее сердце, когда ее взгляд подмечал, как быстро дряхлеет бабушка, как затуманиваются ее глаза и трясутся морщинистые руки…

От бабушки мысли Энн переметнулись к Тому. Том – ее шикарный лондонский бойфренд. Высокий широкоплечий брюнет с римским профилем и великолепным телом (он итальянец по матери),

Том был красив, как древнегреческий бог – на этом, пожалуй, его достоинства заканчивались. Он все еще мечтал о карьере модели, но пока его достижения сводились к фотосессиям в пижамах и банных халатах для рекламных буклетов супермаркетов.

Том перебивался случайными заработками – он неплохо играл на гитаре и обладал приятным баритоном, его приглашали петь в барах. Он поддерживал лейбористов, с одинаковым пылом ненавидел как Тори, так и эмигрантов, не продержался ни на одной работе больше пары месяцев и больше всего любил проводить выходные в Камден-тауне на безумных тусовках с выпивкой, травой и клубными наркотиками.

Энн иногда ходила с ним на эти тусовки и знала многих из его странных друзей, коих было немыслимое количество – кажется, у Том был своим человеком в каждом пабе Англии.

Они вместе снимали квартиру в лондонском Ислингтоне. Раньше Том жил там один, но когда они начали встречаться и он узнал, сколько Энн платит за свою комнату в квартире с четырьмя соседками, то предложил ей съехаться и платить за квартиру вместе. Это выходило дороже, чем плата за комнату — но, главное, она была с Томом, которого практически боготворила несмотря на его несносный характер, периодические запои, подловатые шутки в ее адрес и постоянное безденежье.

Однажды Том с грустью сообщил, что с июня хозяйка квартиры повышает плату, причем сразу на 500 фунтов. Прикинув, что потерю еще 250 фунтов в месяц ее скромный бюджет не переживет, Энн сказала Тому, что это слишком дорого, и начала искать для них другое жилье поблизости.

Каково же было ее изумление, когда она обнаружила на сайте аренды недвижимости их квартиру и – та-дамм! — телефон Тома в качестве контактных данных хозяина.

Терзаемая подозрениями, она попросила коллегу позвонить по указанному телефону и всплыла ужасная правда: все это время Том, который и являлся хозяином квартиры, брал с нее деньги за то, что она там жила.

Энн примчалась домой, собрала свои нехитрые пожитки и вылетела на улицу в надежде, что не столкнется с Томом и ей не придется с ним объясняться. Так гадко она не чувствовала себя еще никогда, больше всего в тот момент ей хотелось, чтобы на нее из-за поворота выехала несущаяся на полной скорости машина. Удар, звон стекла, и все будет кончено.

Однако, машина не выехала. Видно, легкий конец — удел счастливчиков. к коим Энн не относилась, и у судьбы для нее было уготовано что-то более изощренное.

Делать нечего, под холодным дождем Энн побрела к метро, села в первый подошедший поезд и поехала, куда глаза глядят. Почувствовав голод, она вышла на какой-то станции, зашла в кафе, взяла кофе и булочку с корицей, погуглила, нашла приличный хостел поблизости и отправилась туда ночевать.

Через несколько дней она сняла комнату в квартире с соседками. Незаметно пробежал целый год: работа, учеба, посиделки с друзьями, вылазки к морю в Брайтон, выходные в Девоне или Дорсете, а по будням снова — душное лондонское метро и вечерний путь от станции к дому с зажатым в кулаке ключом — на всякий случай в качестве защиты от хулиганов.

Глава V

Около полугода назад майским утром ей позвонили с незнакомого номера.

— Мисс Гамильтон? Энн Летиция Гамильтон? — спросил бодрый мужской голос с сильным австралийским акцентом.

— Да, это я. С кем я разговариваю?

— Меня зовут Гарри. Гарри Корбин, — энергично представился мужчина. Бонд. Джеймс Бонд, — неожиданно подумала Энн и чуть не рассмеялась в трубку.

— Я — старший партнер брисбенской юридической фирмы Martins&Corbin. У меня к вам важное дело личного характера. Где и когда мы можем с вами встретиться? – продолжил австралиец.

— У вас ко мне дело? Какое? — с подозрением спросила Энн.

— Наследство. Ваша австралийская родственница Дженнифер Престон, в девичестве Гамильтон, умерла, не оставив завещания. Наследников у нее не было. Вы единственная, кого удалось найти.

— Ах, вот оно что! — теперь в голосе Энн звучала неприкрытая ирония.

Она была наслышана о всевозможных схемах по обиранию наивных чудаков, которых заманивали рассказами о несметных богатствах одиноких почивших родственников, не оставивших наследников. Для получения наследства необходимо сообщить мошенникам банковский счет, оплатить налог или что-то еще в таком духе.

— И что же вам от меня нужно? – резко спросила Энн, уже готовая отключиться и заблокировать нахала.

— Мисс Гамильтон, это не телефонный разговор. Удобно ли будет вам встретиться со мной в лондонском представительстве нашей фирмы в Найтсбридж в самое ближайшее время? Я сейчас пришлю вам адрес. Назначьте день и время.

— Хмм… — лондонское представительство в Найтсбридж прозвучало убедительно, но Энн все равно не верила в реальность происходящего.

— Хорошо, я подумаю.

— Мисс Гамильтон, я прилетел в Лондон только для того, чтобы встретиться с вами. Пожалуйста, уделите мне полчаса вашего времени на этой неделе, — незнакомец сделал ударение на словах «эта неделя».

— Я подумаю, — упрямо повторила Энн.

— Можно ваш мейл, пожалуйста? Я хочу вам кое-что отправить , — незнакомый австралиец понял, что Энн — крепкий орешек, и решил сменить стратегию.

Энн продиктовала свой мейл.

— Проверьте свою почту через пять минут, пожалуйста.

Через несколько минут Энн пришло письмо по электронной почте — в нем Гарри Корбин представлял себя и свою фирму.

Энн скрупулезно проверила каждую строчку его подписи, мейл, корпоративный сайт, LinkedIn, посмотрела статьи и фотографии в гугле. Да, похоже, ей действительно с корпоративного мейла писал человек, работающий в Martins&Corbin.

Телефон совпадал с указанным на сайте. Она перезвонила. Ответила секретарша, соединившая ее с мистером Корбином.

— Мисс Гамильтон, да, сюрприз-сюрприз, это-таки я, опять я, — со смехом сказал уже знакомый ей голос. — Ну что, теперь вы верите, что говорите с представителем юридической фирмы?

— Все равно не понимаю, чем вызван ваш интерес к моей скромной персоне.

— Это не телефонный разговор. Именно поэтому я и прошу вас о встрече. Вы нашли наш лондонский адрес?

— Да.

— Когда мы сможем с вами встретиться?

— Ну, скажем, в пятницу в 12, — после небольшой паузы произнесла Энн.

— Отлично! Буду вас ждать, — с облегчением выдохнул Гарри Корбин или человек, выдававший себя за него. — И, мисс Гамильтон, если вы пожелаете пригласить на встречу вашего адвоката, будет просто превосходно.

— Кто я, по его мнению, черт возьми? — с досадой подумала Энн. — Пэрис Хилтон? Какие адвокаты у продавщицы из M&S?

— У меня нет адвоката, — сухо ответила она.

— Тогда я советую найти кого-то, кому вы сможете доверять — вероятно, скоро он вам понадобится.

Энн от этой фразы похолодела.

— Что вы имеете ввиду? — резко спросила она.

— Ох, простите великодушно, мисс Гамильтон! Я не имел в виду ничего плохого, это было сказано с самыми лучшими намерениями. У меня для вас прекрасные новости!

Заинтригованная этим разговором и еще больше — его недосказанностью, Энн едва дождалась пятницы.

Было 11.45, когда она входила в фойе юридической фирмы. Ее проводили в кабинет, от пола до потолка уставленный книжными шкафами с толстыми фолиантами с золотым тиснением, резными стульями, столом мореного дуба и тяжелыми бархатными шторами.

Почему-то она засмотрелась на высокий столик у стены, на котором стояли хрустальные графины с виски и рядом на серебряном подносе – низкие стаканы для благородного напитка.

— Они тут пьют виски между делом?- пронеслось в голове у Энн.

В кабинете ее уже ждали двое мужчин. Гарри Корбина она узнала до того, как он заговорил – это был высокий плечистый мужчина, покрытый бронзовым загаром, с выгоревшими на солнце серферскими прядями в темно-русых волосах.

Его лондонский коллега Стивен Норман был бледен и сумрачен, а вялое влажные рукопожатие вызвало у Энн нестерпимое желание вытереть руку о ткань юбки под столом.

Все эти детали Энн потом сотни раз прокручивала в голове, вспоминая о дне, разделившем её жизнь на «до» и «после».

Юристы сообщили ей невероятные новости.

Оказывается, у ее отца, который, как она только что узнала, умер много лет назад при невыясненных обстоятельствах, была дальняя родственница, Дженнифер. Еще ребенком родители увезли ее в Австралию. Все связи с английскими родственниками оборвались во время Второй мировой.

Почившей тетушке было около ста лет, она дважды была замужем, пережила своих мужей. и у нее не было никаких родственников, кроме беспутного внучатого племянника Джеймса Гамильтона в Англии.

Поскольку Джеймс Гамильтон мертв, Энн, несмотря на то, что она его внебрачная дочь, является единственной наследницей всего тетушкиного состояния.

Ферма в Австралии, недвижимость в Италии и на юге Франции, и, главное, — старинный трехэтажный особняк в центре Лондона. Стоимость недвижимости и прочих активов покойной Дженнифер Престон исчисляется миллионами фунтов.

У Энн закружилась голова и пересохло во рту. Она терла виски, пытаясь отогнать дурноту. 

«Так не бывает. Просто не бывает. Это какой-то розыгрыш и скоро все прояснится», — проносились мысли в голове Энн.

Бедняжка-замарашка, внебрачный ребенок матери-наркоманки, сиротка из бедного шахтерского городка Энни-пенни, как дразнили ее соседские мальчишки, оказалась наследницей огромного состояния. Это просто не укладывается в голове.

— Мисс, с вами все в порядке? — Гарри обеспокоенно вглядывался в ее лицо, придвигая к ней стакан воды. — Может, вам нужно на воздух?

— Тут душно, пожалуйста, откройте окно, — попросил он Стивена.

— Налить вам виски? – несмело спросил Стивен. Видно, это было единственное известное ему средство приводить людей в чувство.

Продолжение следует…

Мой ТГ-канал

FB