Эпитет к слову горючий в сказках былинах

   Âñòóïèòåëüíàÿ ñòàòüÿ ê ñëîâàðþ ýïèòåòîâ Òàòüÿíû Ãðèáàíîâîé

«ÌÎß ÒÈÕÀß, ÑËÀÂÍÀß, ÍÅÆÍÀ߅»
                (Î ïîýçèè Òàòüÿíû Ãðèáàíîâîé)

Âñ¸, ÷òî ìîæåò òðîãàòü ñåðäöå, íàïîëíÿòü è âîçâûøàòü äóøó, åñòü ïîýçèÿ.
                Í. À. Áåñòóæåâ

Âñòðå÷à ñ òâîð÷åñòâîì Òàòüÿíû Ãðèáàíîâîé – îñîáàÿ âñòðå÷à. Ìèð å¸ ïîýçèè çàâîðàæèâàåò ñ ïåðâûõ ñòðî÷åê, ïîòîìó ÷òî äûøèò èñêîííî ðóññêèì, ïðîñòûì è òàèíñòâåííûì îäíîâðåìåííî, ëàñêîâûì, êàê ðóêè ìàòåðè, è ïå÷àëüíûì, êàê å¸ ãëàçà â ìèã ðàññòàâàíèÿ, ñóðîâûì, ñòðîãèì è â òî æå âðåìÿ ñîñòðàäàòåëüíûì, ìèëîñåðäíûì äóõîì – äóõîì Ðîäèíû, Ðîññèè. Î ÷¸ì áû íè ïèñàëà Òàòüÿíà Èâàíîâíà,  ðîäíàÿ ñòîðîíêà ïðîãëÿäûâàåò èç êàæäîãî ñòèõà, êàæäîé ïîýòè÷åñêîé èëè ïðîçàè÷åñêîé ñòðî÷êè. Ïîýòåññà ïðèçíà¸òñÿ: «Ñêîëüêî áóäó æèòü íà áåëîì ñâåòå, Áóäó ïëûòü ê ðîäèìûì áåðåãàì» («Ãðèáíîé äîæäü»).
È ýòî íå âûñîêîïàðíûå ñëîâà, ëèøåííûå èñêðåííîñòè, ýòî ñåðäå÷íàÿ ëþáîâü, êîòîðàÿ ñî÷èòñÿ èç êàæäîãî íåðâà. Ñïîñîá å¸ âûðàæåíèÿ  Òàòüÿíà Ãðèáàíîâà íàõîäèò â ïîýòè÷åñêîì ñëîâå. Íå â ðàôèíèðîâàííîì, íå â ìîäåðíèñòñêè-çàïàäíîì ÿçûêå,  à â òîì ãëóáèííîì ðóññêîì, êîòîðûé åù¸ ñîõðàíèëñÿ â íàðîäå  äåðåâåíñêîì íà íåîáúÿòíûõ ðîññèéñêèõ ïðîñòîðàõ. Ïðî÷ò¸øü: «çâåíü æàâîðîíüÿ», «ïî çåìè êèïðåé», «õóäàÿ ðÿäíèíà», «îñòîæüÿ», «âñêëåíü», «âîë÷üÿ ñûòü»… – êàæåòñÿ, ïðîñòî, à äóøà-òî çàìð¸ò, «çàõîëîíåò», ïîòîìó ÷òî « Åñòü îáàÿíüå â äðåâíåé ðå÷è. Îíà áûâàåò íàøèõ ñëîâ È ñîâðåìåííåå, è ðåç÷å» (Áåëëà Àõìàäóëèíà. «Âëå÷åò ìåíÿ ñòàðèííûé ñëîㅻ).   Èìåííî òàêîé íàðîäíûé ÿçûê îðãàíè÷íî âîø¸ë â ïîýçèþ ðóññêîãî ïîýòà è âîèíà Èãîðÿ Ãðèãîðüåâà (1923-1996), êîòîðîãî âçðàñòèëà Ïñêîâùèíà; òàêèì ÿçûêîì óâëå÷åíà è óæå íåñêîëüêî äåñÿòèëåòèé ñîáèðàåò â óíèêàëüíûå êíèãè, ïóòåøåñòâóÿ ïî Ñèáèðè, ó÷¸íûé, ôèëîëîã Ãàëèíà Ìåäâåäåâà-Àôàíàñüåâà; òàêîé ÿçûê âïèòàëà â ñåáÿ è Òàòüÿíà Ãðèáàíîâà, ðîäèâøàÿñÿ íà Îðëîâùèíå, â äåðåâíå Èãèíî Ñîñêîâñêîãî ðàéîíà è âûðîñøàÿ íà ñêàçêàõ, áûëèíàõ, ïåñíÿõ, ïîâåäàííûõ áàáóøêîé è äåäîì, îòöîì è ìàòåðüþ.

…Î, ñêîëüêî ïåñåí íè áûëî á íà ñâåòå,
Íå ñìîæåøü ëó÷øå ðóññêîé ïîâñòðå÷àòü!
Çàñëûøèøü – ñîëíöå â íåáå ÿð÷å ñâåòèò,
È çàïî¸ò äóøà – íåò ñèë ìîë÷àòü
                («Äóøà ìîÿ, ñëèâàÿñü ñ ïåñíåé ðóññêîé»)

Î íàðîäíîì ñëîâå ñ âîñòîðãîì îòçûâàëñÿ Í. Â. Ãîãîëü ⠫̸ðòâûõ äóøàõ»: «Íåò ñëîâà, êîòîðîå áûëî áû òàê çàìàøèñòî, áîéêî, òàê âûðûâàëîñü áû èç-ïîä ñàìîãî ñåðäöà, òàê áû êèïåëî è æèâîòðåïåòàëî, êàê ìåòêî ñêàçàííîå ðóññêîå ñëîâî…. À óæ êóäû áûâàåò ìåòêî âñ¸ òî, ÷òî âûøëî èç ãëóáèíû Ðóñè, ãäå íåò íè íåìåöêèõ, íè ÷óõîíñêèõ, íè âñÿêèõ èíûõ ïëåìåí, à âñ¸ ñàì;ñàìîðîäîê, æèâîé è áîéêîé ðóññêîé óì, ÷òî íå ëåçåò çà ñëîâîì â êàðìàí, íå âûñèæèâàåò åãî, êàê íàñåäêà öûïëÿò, à âëåïëèâàåò ñðàçó, êàê ïàøïîðò íà âå÷íóþ íîñêó, è íå÷åãî ïðèáàâëÿòü óæå ïîòîì, êàêîé ó òåáÿ íîñ èëè ãóáû – îäíîé ÷åðòîé îáðèñîâàí òû ñ íîã äî ãîëîâû!».  Ñèìáèîç ðóññêîãî èêîííîãî, ãëóáèííîãî ñëîâà ñ èñêðåííîñòüþ è ëþáîâüþ  ðîæäàåò ó ïîýòà ïðåêðàñíûå ñòðîêè, îíè ìãíîâåííî ëîæàòñÿ íà äóøó è ñîãðåâàþò å¸ áëàãîäàòíûì òåïëîì:

…Çàõî÷åò äóøà ðàñïðÿìèòüñÿ
âî âåñü ïðåäíà÷åðòàííûé ðîñò.
Âãëÿäèøüñÿ â ñåáÿ,
ñëîâíî â çåðêàëî,
ïðèñòàëüíî-ïðèñòàëüíî.
È ñòàíåøü íàëàæèâàòü ñ Ãîñïîäîì
ðóõíóâøèé â ïàâîäîê ìîñò.
                («Íà Ñòðàñòíîé»)

Îäíà èç ëþáèìûõ òåì ïîýòåññû – äåðåâíÿ, òà, ÷òî ïðÿ÷åòñÿ äàëåêî â ãëóáèíêå Ðîññèè: («Ãëóáèíêà ðóññêàÿ! Ãîðþíü-þäîëüþ / â âåêàõ òâîé êðåñòíûé ïðîòîðÿëñÿ ïóòü» («Ñóëè õîòü ðà酻), ìåæ äóáðàâ è áåðåçîâûõ ðîù, çà ïîëÿìè, çà äîëàìè, òàì, ãäå ÷óäåñíûì îáðàçîì îäóøåâëÿåòñÿ âåòåð, êîòîðûé «Íà ãðóäü êèäàåòñÿ, ñêóëèò ñåíòÿáðüñêèé âåòåð ñîáà÷îíêîé»;
È áðîäèò, è áðîäèò çà ìíîþ ëóíà-êîáûëèöà,
×òîá ñîëíöå, âçîáðàâøèñü íà êðûøó ñåííîãî ñàðàÿ,
Íà çîðüêå áóäèëî ìåíÿ, ïðîêðè÷àâ ïåòóõîì.
                («Ðó÷åé ïîä ãîðîþ âîäîé áèðþçîâîé ñòðóèòñÿ…»);
 Êàê çàáëóäøàÿ â ëóãàõ êîðîâà,
Âûïëûëà îãðîìíàÿ ëóíà.
                («Ëóã îòñûðåë, è ïðèòîìèëàñü ìàëîñòü…») 
Èëè:
 Âå÷åð ñîííîå ñîëíöå ñïàòü âåä¸ò çà îøåéíèê,
È ùåíêîì âèñëîóõèì â êðîíàõ ìåñÿö áåæèò.
                («Íå ñäà¸òñÿ êóêóøêà, ãðîìêî ñïîðèò ñ ïîäïàñêî셻)

È õîòÿ íåñòåðïèìî ùåìèò â ðàíèìîì ñåðäöå Òàòüÿíû Ãðèáàíîâîé áîëü çà äåðåâíþ óõîäÿùóþ, ãäå «âÿæóò ïëåòè (à ñëûøèòñÿ: ïåòëè èëè ñåòè) ïîâèëèê» (îáðàç, ÷àñòî âñòðå÷àþùèéñÿ â ñòèõàõ ïîýòåññû), êîòîðûå ñëîâíî áû íîðîâÿò çàäàâèòü òî, ÷òî åù¸ æèâî, âñ¸ æå ãîðàçäî ÷àùå çâó÷àò òîðæåñòâóþùèå ñëîâà: çðåòü, ñîçðåâøèé, ñïåëûé:   «Ñïåëûì ãàðáóçîì íà íåáå ñîëíûøêî» («Ñûíó»);   «Íî çðååò äåíü è æèòü áåçóìíî õî÷åòñÿ» («Çåìëÿ, êàê áàáóøêèíà ãîðíèöà…»); «Âðåìÿ âûçðååò — õëåá íîâèíû ïðåëîìëþ íà Óñïåíüå» («Âäîëü ñîìëåâøåé äîðîãè ñíîïû ïåðåñïåëîãî ñâåòà…»); «Áðåçæèò èþëüñêèé ðàññâåò ñêîðîñïåëûé» («Â ñòðàäó»); «Ç¸ðíûøêîì ñïåëîãî õëåáà» («Ìèìî ïîñàäîê äîðîãà…»)…
È ñïåëûé âå÷åð, ñïåëàÿ íî÷ü, òðàâû, ëèñòüÿ, öâåòåíèå è ñîçðåâøèå âèøíè, è ïåðåñïåëûå ãðèáû, «è âîçäóõ – ïåðåñïåëîå âèíî» – âñ¸ ýòî, ñëîâíî õëåáíûé êàðàâàé íà ñòîëå, ñîçäà¸ò îùóùåíèå  ñïîêîéíîé ðàäîñòè è íàäåæäû: Ðóñü æèâà! Ðóñü áóäåò æèòü! Ïîêà îíà ïîä ïîêðîâîì Áîãîðîäèöû.
Îáðàùåíèå â òâîð÷åñòâå ê Áîãó ó  Òàòüÿíû Ãðèáàíîâîé åñòåñòâåííî, êàê óòîëåíèå æàæäû ãëîòêîì êëþ÷åâîé âîäû. Ïîäîáíî îáðàçó Ðóñè, â ïîýòè÷åñêèõ ñòðî÷êàõ òð¸õ êíèã («Ïðîù¸ííûé äåíü» (Îð¸ë, 2008), «Ñêàç ïðî òî, êàê Ìàðüÿ Èâàíà èñêàëà» (Îð¸ë, 2012), «Îñåííåå ïðè÷àñòèå» (Îð¸ë, 2020) íåçðèìî ïàðÿò Àíãåëû:  «Âûøèâàþò àíãåëû ø¸ëêîì ïîäíåáåñüå» («Àïðåëü ìîåãî äåòñòâà»); «Àíãåëû Ãîñïîäíè ìåäóíèöåé ñïîçàðàíêó ïðè÷àùàþò ëåñ» («Íàêàíóíå»); «Êàê â êóïåëÿõ àíãåëû â êàëóæíèöàõ ïëåùóòñÿ ñóñàëüþ çîëîòîé» («Ñîòíÿ ñîëíö! Âî âñåõ ðó÷üÿõ è ëóæèöàõ!..»). È åæå÷àñíî ïðèñóòñòâóåò Òâîðåö:

…ßñíî òàê, áóäòî âæèâóþ ïðèâèäåëîñü:
áàáóøêó êëîíèò çà ïðÿëêîé êî ñíó,
âìåñòå ñî ìíîþ áûëèíó î Êèòåæå
ñëóøàåò áîæåíüêà â Êðàñíîì óãëó…
                («Íî÷üþ ïðè÷óäèëîñü: ïîæíÿ ïøåíè÷íàÿ…»)

Ïî îïðåäåëåíèþ Â.À. Æóêîâñêîãî, ïîýò – ïîñëàííèê Áîæèé. Îí «èùåò, íàõîäèò è îòêðûâàåò äðóãèì ïîâñåìåñòíîå ïðèñóòñòâèå äóõà Áîæèÿ. Òàêîâ èñòèííûé ñìûñë åãî ïðèçâàíèÿ, åãî âåëèêîãî äàðà…» (Â. À. Æóêîâñêèé. Î ïîýòå è ñîâðåìåííîì åãî çíà÷åíèè. Ïèñüìî ê Í. Â. Ãîãîëþ (Ì.: Ñîâ. Ðîññèÿ, 1985). Íî ýòî ïðèñóòñòâèå, â ñâîþ î÷åðåäü, âîçíîñèò ïîýòè÷åñêîå ñëîâî äî íåáåñíûõ âåðøèí, îäàðÿåò åãî æèâîòâîðÿùåé ñèëîé è êðàñîòîé:

…Ó ñòàðèêîâ è ó ñòàðóõ
Àëòàðíûå ñâÿòûå ëèêè,
È æèâ åù¸ áåññìåðòíûé äóõ
Ðóñè ìîãó÷åé è âåëèêîé.
                («Íà ðîäèíå»)

Ìíîãèå ñòèõè Ò. Ãðèáàíîâîé, áóäü îíè î ðîäèíå, î äåðåâíå, î ðóññêîì ìóæèêå, ïðèðîäå, ïðàâîñëàâíûõ ïðàçäíèêàõ  èëè äàæå âîéíå (öèêë «Ïèñüìà ñ ôðîíòà») çâó÷àò, êàê ìîëèòâà, íî ëèøü èçðåäêà, â ïîñëåäíèõ ñòðî÷êàõ,  ëèðè÷åñêàÿ ãåðîèíÿ  îáðàùàåòñÿ íåïîñðåäñòâåííî ê Áîãó:

Òîëüêî á äóøå îòîãðåòüñÿ
è îêðûëèòüñÿ á åé âíîâü.
Îò÷å! Óïðàâü ìî¸ ñåðäöå
âîëåé ñâîåþ â ëþáîâü.
                («Âîò è àïðåëü.  ïàëèñàä养)

Õîòÿ êàæäàÿ ñòðî÷êà ïðîèçâåäåíèé  Òàòüÿíû Èâàíîâíû äûøèò ëþáîâüþ è ÷èñòîòîé ñåðäöà, îíà ïðîñèò åù¸ ëþáâè, ñëîâíî áîèòñÿ, ÷òî òà ìîæåò èññÿêíóòü èëè å¸ íå õâàòèò â íàøåì áóøóþùåì ìèðå, íàñûùåííîì íå òîëüêî ðàäîñòÿìè, íî è êîíôëèêòàìè, òðàãè÷åñêèìè ñîáûòèÿìè, ïàíäåìèåé, áåçâåðèåì, áåçíðàâñòâåííîñòüþ  è äàæå óãðîçîé âîéíû.
Ìîæåò áûòü, èìåííî ïîòîìó, ÷òî Çàïàä è ÑØÀ óæå â îòêðûòóþ ãîâîðÿò î âîéíå, Òàòüÿíà Ãðèáàíîâà ïî íèòè êëóáêà èñòîðèè îò äíÿ ñåãîäíÿøíåãî âîçâðàùàåòñÿ â ñòàðîäàâíåå âðåìÿ è ñîçäà¸ò ñêàçàíèå î Ñóäáèùåíñêîé áèòâå («Ñêàç ïðî òî, êàê Ìàðüÿ Èâàíà èñêàëà»). Èñòîðèê è ïèñàòåëü Í. Ì. Êàðàìçèí â «Èñòîðèè Ãîñóäàðñòâà Ðîññèéñêîãî» òàê ïîâåñòâóåò îá îäíîì èç ñåìè ÷óäåñ (ïîáåäå íàä ïðåâîñõîäÿùèì ïî ñèëå âîéñêîì âðàãà) íûíåøíåãî Îðëîâñêîãî êðàÿ: «…Âèäÿ ëîæü, îáìàíû Äåâëåò-Ãèðåÿ è ñâåäàâ, ÷òî îí èä¸ò âîåâàòü çåìëþ ïÿòèãîðñêèõ ÷åðêåñîâ, íàøèõ äðóçåé, ãîñóäàðü Èâàí IV â èþíå 1555 ãîäà ïîñëàë âîåâîäó Èâàíà Øåðåìåòåâà èç Áåë¸âà Ìóðàâñêîþ äîðîãîþ ñ òðèíàäöàòüþ òûñÿ÷àìè äåòåé áîÿðñêèõ, ñòðåëüöîâ è êîçàêîâ â Ìàìàåâû ëóãà… Äåâëåò-Ãèðåé îò Èçþìñêîãî êóðãàíà ñâîðîòèë âëåâî è âäðóã óñòðåìèëñÿ ê ïðåäåëàì Ðîññèè, èìåÿ òûñÿ÷ øåñòüäåñÿò âîéñêà…».  Íî ñ ïî÷òè äåñÿòèêðàòíûì ïåðåâåñîì òàòàðû âñ¸ æå âûíóæäåííî îòñòóïèëè. Ìíîãî  ïîëåãëî â òåõ áîÿõ ñ îäíîé è äðóãîé ñòîðîíû: ïðèìåðíî ïÿòü òûñÿ÷ ðóññêèõ è âòðîå áîëüøå òàòàð.  1995 ãîäó â ïàìÿòü î áèòâå ñîçäàí ìåìîðèàëüíûé êîìïëåêñ «Ñóäáèùåíñêàÿ áèòâà 1555 ã.»  íàñòîÿùåå âðåìÿ íà ìåñòå ñðàæåíèÿ ó÷¸íûìè âåäóòñÿ àêòèâíûå àðõåîëîãè÷åñêèå ðàñêîïêè.
Êàçàëîñü áû, íå æåíñêîå ýòî äåëî – ñòèõè î áèòâàõ ïèñàòü. Äëÿ ðàçâèòèÿ òâîð÷åñêîãî çàìûñëà íóæíû êîðíåâûå çíàíèÿ èñòîðèè, âîåííîé íàóêè è òåðìèíîëîãèè òîãî âðåìåíè, ÷åëîâå÷åñêîãî õàðàêòåðà è, êîíå÷íî, ÿçûêà. Íî Ò. Ãðèáàíîâà îòëè÷íî ñïðàâëÿåòñÿ ñ ïîñòàâëåííîé çàäà÷åé. Íåñîìíåííî, å¸ ïîýòè÷åñêèé òàëàíò ñ÷àñòëèâî «ñî÷åòàåòñÿ ñ õîðîøèì âêóñîì è íàïðàâëÿåì ñèëüíîé ìûñëüþ» (Â. ß. Áðþñîâ, «Èãîðü Ñåâåðÿíèí»), ïîýòîìó è íå îáðå÷åíà îíà «íà ñêóäîñòü è îäíîîáðàçèå òåì, âìåñòî áåñêîíå÷íîñòè ìèðîâûõ ïóòåé» (Â. ß. Áðþñîâ. Òàì æå).
Ïîýòåññà, îáðàùàÿñü ê ñòàðèíå, âûáèðàåò ïóòü áûëèííûé, ïîëóñêàçî÷íûé, å¸ ãåðîèíÿ – æåíùèíà, îáðàòèâøàÿñÿ â ïòèöó, ëåòÿùóþ íà ïîèñêè ñâîåãî âîèíà-ãîëóáêà:

Ñò¸æêîé, ãëèíèñòûì óñòóïêîì
Íà êðóò-áåðåã ïîäíÿëàñü,
Ïòèöåé, ñèçîþ ãîëóáêîé,
Îáåðíóëàñü è âçâèëàñü.

Ìàðüÿ íå ïðîñòî ëþáÿùàÿ æåíà, ñòîñêîâàâøàÿñÿ ïî ìóæó, ýòî ðóññêàÿ æåíùèíà, áåññòðàøíàÿ, ñèëüíàÿ âåðîé, ãîòîâàÿ è ñàìà âñòàòü íà çàùèòó ðîäíîé çåìëè è âåðû ïðàâîñëàâíîé:

Õîòü ñâèíöîì çàëåé íàì ãîðëî,
Õîòü èçðåæü íàñ íà ðåìíè,
Ñ ïðàâîñëàâíîé ñò¸æêè òîðíîé
Íå ñâåðí¸ì! Õðèñòîñ õðàíè!

Îíà – æåíùèíà, õðàíèòåëüíèöà, óòåøèòåëüíèöà, ñìåëî áðîñàåòñÿ íà ïîìîùü ðàíåíûì âîèíàì:

Äåâà-ïòèöà ïðè÷èòàëà,
Îáëåòàÿ ðóññêèé ñòàí.
Âñ¸ øåïòàëà â êðàñíîòàëàõ
Çàãîâîð íà òûùè ðàí:
«Êàê äîæäÿìè íå ïðîáèëî
Ãëàäè âîä ó ñèíèõ ðåê,
Òàê áû ïðî÷íûì êàìíåì áûëî
Òåëî ðóñè÷à âîâåê!»
Çàðàñòàëè òóò æå ðàíû,
Âèäíî, êðåïîê áûë çàâåò…

×åì åù¸ ìîãëà ïîìî÷ü Ìàðüÿ, âçèðàÿ ñ íåáåñ íà  ñòðàøíûé áîé? Ìîëèòâîé. Ñ êðåïêîé, íåðóøèìîé âåðîé îáðàùàëàñü ê Ãîñïîäó:

Ìàðüÿ æå ïðîñèëà Áîãà:
«Ãîñïîäè! Âðàãîâ ñåðäöà
Îáðàòè ê Òâîìó ïîðîãó!
Êîëü íåìîæíî äî êîíöà
Èì, êîâàðíûì, îáðàòèòüñÿ,
Òî ïîðóøü òû èõ äåëà.
Çàùèòè ñâîåé äåñíèöåé
Èçáðàííûõ Òâîèõ îò çëà!»

Íåâîëüíî ïðèõîäèò ìûñëü, ÷òî â îáðàçå Ìàðüè àâòîð èçîáðàæàåò íå òîëüêî ëþáÿùóþ  æåíùèíó, âåðíóþ ñóïðóãó, íî è Ðîäèíó-ìàòü, ðàñïðîñòèðàþùóþ êðûëüÿ ñâîè íàä ïîëåì ñðàæåíèÿ,  è Áîæüþ Ìàòåðü, îáåðåãàþùóþ Ðóñü Ïîêðîâîì è óìîëÿþùóþ Ñûíà Ñâîåãî, Ãîñïîäà Èèñóñà Õðèñòà,  ñïàñòè ðóññêèé íàðîä.
Íàäî îòäàòü äîëæíîå ïîýòåññå, êîòîðàÿ ñ ìóæñêîé òî÷íîñòüþ, ñî÷íî, ÿðêî, ýìîöèîíàëüíî-äåðçêî è ïîýòè÷íî ñóìåëà îïèñàòü ñöåíû áîÿ:

Êîïüÿ áüþò äîñïåõè ñë¸òó,
Äðåâêè, ñëîâíî âåðòåëà.
Êðèêàì, ñòîíàì íåòó ñ÷¸òó,
Ïîä êîïûòàìè òåëà.
È îò ñìåðòíîé, ÿðîé ñå÷è
 ùåïüÿ êîëþòñÿ ùèòû,
 ïëîòü âîíçàÿñü ÷åëîâå÷üþ.
Çåìü â êðîâè, â êðîâè êóñòû.
……….
  Äåñÿòü âûñòðåëîâ â ìèíóòó!
Íóêåðà – çà òüìîþ – òüìà!
Äîæäü ñòàëüíîé øóìèò ïîâñþäó,
 ïîðó ñäâèíóòüñÿ ñ óìà!
È äèâèòñÿ õàí òàòàðñêèé:
«Æèâ! Íå ñäîõ åù¸ óðóñ?!»
È ãðåìèò íàä ñâèñòîïëÿñêîé:
«Áðàòöû! Çà Ìîñêâó! Çà Ðóñü!»

Íå ðàç è íå äâà çâó÷àò â ïîýìå ýòè ïðèçûâû, âûçûâàÿ íåðâíîå íàïðÿæåíèå è òàêîå ñîïåðåæèâàíèå, ñëîâíî áîé èä¸ò ñåé÷àñ, è îò åãî èñõîäà çàâèñèò íàø ñåãîäíÿøíèé äåíü. È ïîÿâëÿåòñÿ â äóøå ãîðäîñòü çà ñâÿòîå ìóæåñòâî è ãåðîèçì íàøèõ ïðåäêîâ, è íàðàñòàåò ðåøèìîñòü, ê êîòîðîé âçûâàåò àâòîð, îáðàùàÿñü, â òîì ÷èñëå,  ê íàì, ñâîèì ñîâðåìåííèêàì, ÷òî ïîäíèìàåò çíà÷åíèå «Ñêàçà ïðî òî, êàê Ìàðüÿ Èâàíà èñêàëà» íà áîëüøóþ äóõîâíî-ïàòðèîòè÷åñêóþ âûñîòó:

Õîòü óìðè, íî íå ñäàâàéñÿ!
Çåìëþ åøü – íå ïðîïóñòè!
Ðàçîðâèñü õîòü íà òðè ÷àñòè,
Íî íå äàé âðàãó ïðîéòè!

Íåñìîòðÿ íà òî, ÷òî áîåâîå ñðàæåíèå íåñ¸ò â ñåáå ñìåðòü, ñòðàäàíèå, æåñòîêîñòü, â âîñïðèÿòèè ÷èòàòåëÿ ïðåîáëàäàþò ýìîöèè îïòèìèñòè÷íûå, ïîëîæèòåëüíûå. Ýòî ðåçóëüòàò àâòîðñêîãî ìàñòåðñòâà: áûëèííî-ñêàçî÷íûå îáðàçû è èíòîíàöèè, êðàñîòà, òî÷íîñòü è íàðîäíîñòü ÿçûêà, ïåâó÷åñòü:

 Óæ âû ãîðëèíêè, ìîè âû ãîëóáî÷êè!
Íå ãóðêóéòå âî çåë;íîì âî ëåñî÷êå,
Íå ñàäèòåñÿ íà åëè âû, íà ñîñåíêè,
Îáëåòàéòå ñòîðîíîþ âû áåð;çîíüêè.
Èì è òàê áåäà-áåäîé, ãîðþ÷å-ãîðþøêî,
Õîòü áåãè èç áîðà âî øèðîêî ïîëþøêî…

 òåêñòå ïîýìû ìíîãî ñëîæíûõ ýïèòåòîâ, â ÷àñòíîñòè, áèëåêñåì: çìåÿ-ïå÷àëü, ãîëóáü-ïòèöà, Ðóñü-Ðàññåþøêà,  äåâêà-ïòèöà, ñòåïü-çåìëèöà è ò.ä., ÷òî åù¸ áîëüøå ñáëèæàåò ÿçûê ïîýìû ñ ïîýòè÷åñêèì ôîëüêëîðîì, óñèëèâàåò îáðàçíîñòü, ìåòàôîðè÷íîñòü.
 ñëîâàðå «Ýïèòåòû èç ïîýçèè Òàòüÿíû Ãðèáàíîâîé» (Îð¸ë, 2021)  ñîñòàâèòåëü, ëåêñèêîãðàô À. Ï. Áåñïåðñòûõ îïèñàë 750 ýïèòåòîâ, âûðàæåííûõ ïðèëàãàòåëüíûìè, ïðè÷àñòèÿìè,  íàðå÷èÿìè è ñóùåñòâèòåëüíûìè (ïðèëîæåíèÿìè). Êàæäûé ýïèòåò ïðîèëëþñòðèðîâàí öèòàòàìè èç ñòèõîòâîðåíèé, ÷òîáû ÷èòàòåëü â ïîëíîé ìåðå ìîã ïî÷óâñòâîâàòü è íàñëàäèòüñÿ êðàñîòîé ïîýòè÷åñêîãî ñëîâà.  Èìåííî ïðè òàêîì áëèçêîì çíàêîìñòâå (ðàáîòàÿ ñî ñëîâàð¸ì) óäà¸òñÿ òùàòåëüíî ðàññìîòðåòü  áîãàòîå ìíîãîîáðàçèå, èíäèâèäóàëüíîñòü è íîâèçíó àâòîðñêîé ëåêñèêè,  ïîäèâèòüñÿ ïîë¸òó ïîýòè÷åñêîãî âîîáðàæåíèÿ: âðåìå÷êî-ñòðåïåò,  çîðüêà âûìÿñòàÿ, ãëàçîíüêè-ïðîëåñêè, ãóëÿêà-âåòðèùå, äåíü-ïàóòèíêà,  äóõîâèòûå ñîòû, æèñòü-ñóäüáèíóøêà,  çàé÷èêè-ðó÷üè,  çàë¸òêè-äðîãè,  ïðîñ¸ëîê çàìîçîëèñòûé,  çàîâðàæåñòûé êðàé, çàñòèðàííûå íåáåñà,  çàõîëóñòíûå ïëàíåòû,  çìåéêà-ðàçëóêà,  êîëäóí-òóìàí,  êëåíîâàÿ çàðÿ…. È ýòî òîëüêî íà÷àëüíûå ñòðàíèöû ëåêñèêîãðàôè÷åñêîãî òðóäà!   
Îáðàùàåò íà ñåáÿ âíèìàíèå ÷àñòîòà èñïîëüçîâàíèÿ ýïèòåòîâ «ðîäíîé» è «ðóññêèé»:  ãëóáèíêà ðóññêàÿ, äóõ, êðàñà, ðåêà, ïóòü; ðîäíàÿ çåìëÿ, ïîëå, ðóêè, òèøèíà…
 
Ðîäíûå çâóêè, çàïàõè è êðàñêè!
Êðèê ïåòóõà, æàñìèíà àðîìàò.
È ïðóä  â öâåòóùåé èçóìðóäíîé ðÿñêå,
È õîðîâîäû ñîííûõ ìàëüâ ó õàò.
                («Ìîÿ çåìëÿ»)

È ýòî âñ¸ îçàðåíî ñâåòîì: «Ëåãêî, ïðîçðà÷íî è ñâåòëî», «Ñòàíåò âäðóã ãîðÿ÷î è ñâåòëî íà äóøå ñðåäíåðóññêîé  Îòòîãî, ÷òî â áîðó î ëþáâè ðàñêðè÷àëèñü êëåñòû», ñâåòëûå äóøè, êíÿçü, ìåòåëè, ñíû, ïëàò, ðàíü,  ñâåòëûì-ñâåòëî â áåðåçíÿêå, ñâåòîçàðíî-ëó÷èñòûé äîæäèê…
È ñâåòëîé æå áîëüþ, ïå÷àëüþ è ãðóñòüþ ïðîíèçàíû ñòèõè  è äóìû Òàòüÿíû Ãðèáàíîâîé î ðîäíîé ñòîðîíóøêå,  ãäå «êàæäûé êàìåíü – ïàìÿòü», «ãäå  ñëûøíû ïî íî÷àì ìîèõ ïðàùóðîâ ðå÷è», è ãäå äàæå äûøèòñÿ ïî-èíîìó:

Î, êàê æå ëåãêî è ïðèâîëüíî
Áðîäèòü, ñèíåâîþ äûøà,
Ãäå ñîêîì áåð¸ç áåëîñòâîëüíûõ
Âðà÷óåò ïîòåðè äóøà.
                («Àïðåëü. Çà âîðîòàìè ñóõ)

Àâòîðà òðåâîæèò çàáîòà, êîìó æå ìîæíî ïåðåäàòü áåñöåííîå ýòî ñîêðîâèùå? Ñìîãóò ëè ñáåðå÷ü åãî íàøè ïîòîìêè?

Õðàíþ äàâíî íåñìåòíûå áîãàòñòâà:
Ïðóä ñ êàðàñÿìè, â äèêîì õìåëå äîì.
Ãîòîâà ïîäàðèòü òîìó ïîëöàðñòâà,
Êòî ñìîæåò óáåðå÷ü åãî ïîòîì!
                («ß íå ñêîïèëà â ñóíäóêàõ áîãàòñòâà…»)

Ñòèõè Òàòüÿíû Ãðèáàíîâîé èñêðåííè è ÷èñòû, ïðàâäèâû è óáåäèòåëüíû, çà íèìè ÷óâñòâóåòñÿ ëè÷íîñòü àâòîðà, à ýòî, êàê óòâåðæäàë  Â. À. Áðþñîâ, ÿâëÿåòñÿ âàæíîé ÷åðòîé íàñòîÿùåé ïîýçèè. È ñîãëàøàåøüñÿ, âåðèøü ïîýòó, ÷òî Ðîäèíà äëÿ íå¸: «Ìîÿ òèõàÿ, ñëàâíàÿ, íåæíàÿ, Ëó÷èê ñîëíûøêà â ñóìðàêå äíÿ» («Ìíå á âåðíóòüñÿ îáðàòíî íà ðîäèíó…»), – è ÷òî «ïðåäàòü ïàìÿòü ñåðäöà – çàñûïàòü çåìë¸þ ðîäíèê».
Òàê ÷òî æå äåëàòü? Òàòüÿíà Ãðèáàíîâà íàõîäèò âåðíûé îòâåò:

ß êðåñòîì ïåðå÷åðêíó ïëîõîå,
Âûøüþ ãëàäüþ, ø¸ëêîì âñ¸ êðóãîì.
Õî÷åòñÿ, ÷òîá ðóññêîå, ðîäíîå
Ñîõðàíèëè äåòè íà ïîòîì!
Ñâÿçûâàþ íèòêîé ïîêîëåíüÿ,
×òîá ñâîèõ ðîäíûõ íå çàáûâàòü.
                («Íàñëåäñòâî»)

Íèòü, êîòîðîé âûøèâàåò è ñâÿçûâàåò ïîýòåññà ïîêîëåíèÿ, ïðèçûâàÿ «ïðèñëóøàòüñÿ ê ñàêðàëüíîìó áåçìîëâüþ», ÷òîáû íå îñìåëèëîñü ñåðäöå «ñåáå ñàìîìó èçìåíèòü», – ýòî å¸ åæå÷àñíàÿ, ñåðäå÷íàÿ ìîëèòâà î ìèðå: «ß ïðîøó òåáÿ, ïðàâåäíûé Áîæå, Íå îñòàâü åãî, áëàãîñëîâè! Ìèð, åù¸ ñ òâîèì àíãåëîì ñõîæèé, Òîò æå ñâåò, îêðûëåíèå òî æå, Îæèäàíèå ÷óäà ëþáâè («Âåñíà»), – è  å¸ ïðåêðàñíàÿ ïîýçèÿ, íàïèòàííàÿ ãëóáîêîé âåðîé:

Íî âåðóþ î, Ðóñü,
òû âûñòîèøü! Òû åñòü!
Âåêà âåêîâ òåáå,
Âåëèêàÿ, ñòîÿòü!
Íå ïîãàñèòü òâîé ëèê,
íå ñìÿòü òâîåé êðàñû.
Êàê è êðåñòà – ïîñìåé! –
ñ ãðóäè òâîåé íå ñíÿòü.
Ñóäüáèíóøêà – ìîëèñü! –
íàäëîìÿòñÿ âåñû.
Òåáå ëü î òîì, ðîäèìàÿ,
íå âåäàòü è íå çíàòü?
                («Çäåñü èñïîêîí âåêîⅻ)

Íàòàëüÿ Ñîâåòíàÿ,
÷ëåí ÑÏ Ðîññèè, ÑÏ Áåëàðóñè, ÑÏ Ñîþçíîãî ãîñóäàðñòâà, êàíäèäàò ïñèõîëîãè÷åñêèõ íàóê.

Сегодня люди все чаще обращаются к народному фольклору, в частности, к русским сказкам. Если одни пытаются найти в них истину, то другие, погружаясь в чтение, следуют за волшебным клубочком, веря, что он приведет в «тридевятое царство», где сбываются мечты и не происходит ничего плохого.

Коротко о тотемных животных: что это такое и откуда они появились

Понятие тотема, которое ввели в научный оборот лишь в 19 веке, было взято из национального языка североамериканских индейцев. В переводе слово означает «его род». Только родовая принадлежность определяется не по семейным/кровным узам, а по объединению человека и племени с каким-либо предметом, стихией, растением или животным.

Традиция различать себя по тотемам возникла из необходимости подчеркнуть собственную уникальность. Даже в древности люди стремились отличаться друг от друга. С помощью тотемов они связывали себя неразрывными узами с живой природой и потусторонним миром.

Тотем в этой взаимосвязи играл функцию защиты и оберега от нечистых и темных сил.

У русского народа символы тотемизма, а точнее, его отголоски сохранились в фольклоре, где принято почитать и величать представителей флоры и фауны.

Волк-помощник

Сюжетов животного эпоса в мировом фольклоре насчитывается около 140, в то время как в русском — 119. Отметим, что значительная часть оригинальна. Волшебные сказки появились в эпоху первых земледельческих государств. Безусловно, центральное место в сюжете всегда отводилось человеку, а вот животные выступали в роли помощников главного героя.

Владимир Пропп — известный советский фольклорист — отмечает, что подобные волшебные сказки можно отнести к эпохе вымирания устаревших охотничьих обрядов. Тайные знания, которые раньше передавались из поколения в поколение, утратили свою ценность. Их стали рассказывать в виде сказок.

Родословная каждого племени охотников велась от определенного растения или животного — так называемого тотема. Он был родным для каждого члена. Именно эта вера в зверей-покровителей стала основой для сказок о летающих конях, исполняющих желания рыбах и волках, которые всегда придут на помощь.

Для примера можно привести отрывок из книги «Русская народная сказка» Владимира Аникина:

Неплохо сохранила смысл древнего мифического поверья и сказка об Иване-царевиче и сером волке… В сказке действует волк-оборотень. Временами он принимает вид человека и даже коня. Серый волк верно служит герою. Откуда такое расположение? Волк объясняет Ивану-царевичу: «Так как я твоего коня растерзал, то буду служить тебе верой и правдой».

Если усматривать в поверьях о волках-оборотнях остатки тотемизма, то понятно, почему сказочный волк, причинив вред человеку, считает себя обязанным возместить урон верной службой. Родственная связь считалась священной, и нарушение ее каралось. Волк съел коня. Он сам служит герою конем. Он берет на себя обязанности помогать человеку добровольно, без принуждения: и для него родственные связи священны. Логика первобытного мышления здесь несомненна.

Летающий конь

Наряду с другими животными в волшебных сказках фольклора разных стран часто упоминаются кони и орлы. Отдельное внимание стоит уделить обряду кормления орла, которого придерживались многие народы. Птицу забирали домой, откармливали, ухаживали, а потом убивали. После орла отсылали к духам, чтобы тот замолвил доброе слово о тех, кто хорошо о нем заботился. Вспомнить хотя бы слова орла главному герою из сказки «Василиса Премудрая и Морской царь»:

Не стреляй меня, царь-государь! Возьми лучше к себе да прокорми три года. В некое время я пригожусь тебе!

А что потом? После того как царь откормил птицу, она отвезла его за тридевять земель — то есть в потусторонний мир.

Похожую функцию в сказках выполняли и кони, которые почти всегда имели крылья, чтобы перемещаться между мирами.

Старик свистнул-гайкнул богатырским посвистом: «Сивко-бурко, вещий воронко!» Сивко бежит, только земля дрожит, из очей искры сыплются, из ноздрей дым столбом.

Помните этот отрывок из сказки «Сивка-бурка»? Волшебного коня Иван-дурак получил от умершего отца, после того как провел ночь на родительской могиле. Исследователи русского фольклора считают, что на самом деле лошадь была белой с синим отливом (отсюда и название). Коней именно такого окраса приносили в жертву древние греки. К слову, особое отношение к копытным этой масти было и у сибирских шаманов.

Змееборство

Позднее «родственные связи» людей и животных из сказок исчезли. На смену пришли чудища, победить которых могли лишь избранные. Вот один из сохраненных эпизодов, характерный для славянского фольклора, из сказки «Иван Попялов»:

Побивши змеевых дочек, Иван Попялов поехал с братьями домой — уж летит за ними змеиха, раскрыла рот от земли до неба и хотела Ивана проглотить. Иван и братья кинули ей три пуда соли. Она проглотила ту соль, подумав, что это Иван Попялов, а после, как распробовала ту соль и увидела, что это не Иван, так бросилась снова в погоню.

Владимир Пропп утверждает, что здесь частично описан обряд инициации. В древности его проводили над юношами-охотниками. Цель заключалась в поглощении испытуемого животным, и чаще всего это был змей.

Со временем возник обычай разжигать внутри таких чудищ огромный костер. А освобождение молодого охотника из утробы чудовища означало победу.

Позже воздействовать на «монстров» стали не изнутри, а снаружи. Таким образом, возник один из популярнейших в мировом фольклоре мотив — змееборство. К слову, о встрече с подобными чудищами рассказывается не только в сказках, но и в былинах, легендах и даже житиях святых. Вспомнить хотя бы герб Москвы, на котором изображен Георгий Победоносец, поражающий змея.

Нашли нарушение? Пожаловаться на содержание

Передо мной две книги: «Народы России. ДНК-генеалогия» А.А. Клёсова и «Неожиданный Владимир Стасов. Происхождение русских былин». Первая – издана в 2021 году. Она даёт читателю наиболее полную информацию о мужских гаплогруппах ста девяноста народов, проживающих на территории современной России. Вторая – книга, изданная в наше время, в ХХI веке, в 2019 году по инициативе А.В. Пыжикова и имеющая его предисловие. Так получилось, что я читал эти две книги попеременно, то одну, то другую. Почти восемьсотстраничную ДНК-энциклопедию Анатолия Алексеевича Клёсова я ещё не дочитал, но не в этом дело. Одновременное ознакомление с этими двумя трудами подвело меня к необходимости прокомментировать сведения В.В. Стасова о происхождении русских былин в свете новых данных ДНК-генеалогии.

«Нельзя сказать, что имя Владимира Васильевича Стасова пребывает в забвении…» – так начинает своё предисловие к книге А.В. Пыжиков. Далее он перечисляет заслуги учёного в области искусствоведения, в музыкальной критике и в других областях, о которых помнят и сегодня. Кроме того, Александр Владимирович Пыжиков нам сообщает, что точка зрения В.В. Стасова на происхождение русских былин, оказалась чуждой его современникам, как западникам, так и славянофилам. Труд Стасова о происхождении русских былин публиковался в 1868 году в популярном журнале «Вестник Европы». Несомненно, с этой работой были знакомы писатели Салтыков-Щедрин, Тургенев, Лев Толстой, Бунин. Николай Рерих был учеником Владимира Стасова. Неудобная и неприемлемая книга для различных лагерей и течений – книга В.В. Стасова о происхождении русских былин, по мнению Александра Пыжикова, не была удостоена качественного и подробного критического разбора. Оппоненты В.В. Стасова, по мнению А.В. Пыжикова, выбрали другое оружие для борьбы с новаторством знатока русских былин. Это оружие – замалчивание. О Стасове – знатоке сказок и былин, постарались забыть. И это почти получилось. Но в 20-е годы ХХI века, в год своей безвременной кончины, А.В. Пыжиков смог вернуть широкому читателю интереснейший и достойный внимания широкого круга читателей труд неординарного ученого, кропотливо собравшего, проанализировавшего и сравнившего огромный массив былин и эпосов самых разных народов Евразии.

Для В.В. Стасова главным критерием при сравнении былин, сказаний и эпосов различных народов была схожесть: схожесть сюжетов, деталей, описания героев, их поступков, даже схожесть во фразеологии и в именах собственных. Стасов установил близость русских былин с южно-арийскими эпосами (персидским, индийскими), с песнями тюркских и монгольских племён. Стасов подчеркнул, что, однако, подобной близости не наблюдается между русскими и финскими эпосами, между русскими и скандинавскими и вообще германскими героями: «С Калевалой наши былины имеют сходство лишь только в некоторых общих эпических мотивах…» – пишет В.В. Стасов. И тут же, ниже сообщает: «Богатырь русской былины ни в чём не похож на богатыря финского, скандинавского и германского эпоса, целые пропасти разделяют тех и других, а между тем никаких подобных пропастей не существует между богатырём русской былины и богатырями монгольских и тюркских поэм и песен: напротив, точки соприкосновения и величайшего сходства, даже тожества, бросаются в глаза на каждом шагу». В выводах, которые делает Владимир Стасов в конце своей книги, он пытается строить гипотезы о причинах близости русских былин и восточного эпического материала. Похоже, Владимир Васильевич даже слегка озадачен пропастью между русскими былинами и финским эпосом. Гипотезы В.В. Стасова о причинах родства русского, тюркского, монгольского и южно-арийского эпического материала – это единственное спорное место данной книги. В целом же, книга – великолепная. Важная и своевременная книга. И о «спорном месте» можно говорить условно. Оно в той же степени спорное, какими бы могли быть суждения самого выдающегося ученого ХVIII века, если бы имелись таковые, о ядерной физике. Эти суждения были бы невероятно далеки от сегодняшних научных знаний. Другими словами – знай бы В.В. Стасов о сегодняшних открытиях в области ДНК-генеалогии, конечно же, он сделал бы совсем другие выводы. Именно это «спорное место» и сподвигло меня взяться за эту статью. Разбор его – в конце статьи.

Владимир Васильевич Стасов ДНК-генеалогию не знал, но, повторюсь, он проделал колоссальную работу, сравнивая огромные массивы сказаний различных народностей. А.А. Клёсов с коллегами, опираясь на данные ДНК-тестирования, построив систему расчётов, несёт думающим людям революционные знания о путях миграций различных родов в далёком и в не очень далёком прошлом, о родовом происхождении современных народов. Коль под рукой имеются такие инструменты, я не вижу ни одной причины, почему бы мне не попытаться сделать маленькое усилие, и уже на готовом энциклопедическом материале одного и другого учёного, не помочь Владимиру Васильевичу Стасову через сто пятьдесят лет после первой публикации труда «Происхождение русских былин» скорректировать его выводы о схожести русских, тюркских, монгольских и южно-арийских эпических произведений.

Скрупулёзно анализируя самые значимые русские богатырские былины, В.В. Стасов ищет и находит в эпосах и героических песнях других народов не просто параллели, а серьёзные, почти полные совпадения. Кто хочет подробностей, пусть прочитает книгу В.В. Стасова с предисловием А.В. Пыжикова. Я постараюсь избежать деталей. Я не ставлю себе задачу рассматривать сравнительный анализ, проделанный В.В. Стасовым, отдельных былин, песен и рассказов из эпосов, и оценивать правомерность выявленной схожести. Да это и не в моих силах – я достаточно поверхностно знаком с южно-арийскими эпосами, а с песнями сибирских татар и киргизов совсем не знаком. Я, доверяя авторитету А.В. Пыжикова, принимаю анализ русских былин, сделанный В.В. Стасовым, без моей собственной критической оценки этого анализа. Да, к тому же, доводы Стасова звучат очень убедительно. Не мог же он всю эту схожесть выдумать. Если бы выдумал, то незамедлительно очень серьёзно получил бы от своих оппонентов по третье число. А А.В. Пыжиков указывает на тот факт, что аргументы В.В. Стасова никто даже не пытался оспаривать. Сделав детальный разбор былины, сравнив её со схожим восточным эпосом, Стасов, каждый раз, после такого анализа в конце каждой главы посвященной отдельной былине, даёт выжимки, экстракт текста главы. Вот этими-то выжимками, точнее их небольшими фрагментами, я и пользуюсь в моём исследовании. И, кроме того, с помощью книги А.А. Клёсова «Народы России. ДНК-генеалогия», я определяю родовое происхождение народности, у которой, по мнению В.В. Стасова, имеется сказание, песня или эпос, схожее с русской былиной или с русской сказкой.

Итак, первое русское народное произведение, которое анализирует в своей книге В.В. Стасов – это «Сказка о Еруслане Лазаревиче». Стасов пишет: «Таким образом, мы встречаем много сходства между русской сказкой о Еруслане Лазаревиче и разными эпизодами из жизни персидского богатыря Рустема (из персидского эпоса «Шах-Намэ»). Все главнейшие черты тожественны. Добывание коня богатырского, участие в этом деле отцовского конюха, первая победа (над драконом = князем Иваном, русским богатырём); помощь в этом бою коня; вторая победа (над Дивом Арзенгом = Феодулом-Змеем); третья победа (над Белым Дивом = Зелёным царём и князем Даниилом Белым); содействие при этой победе, посторонней благоприятной помощи (царевич Аулад — девица-птица); излечение богатырём слепоты своего царя и его приближённых посредством крови убитого врага; наконец, рождение сына у богатыря и единоборство между отцом и сыном, не знающими друг друга — всё это одинаково существует и в персидском, и в русском рассказе, изложено в одном и том же порядке, с соблюдением одной и той же зависимости происшествий одних от других. Мало того: многие даже мелкие подробности рассказа одни и те же, и многие речи действующих лиц совершенно тожественны. Наконец, как сказано выше, некоторые собственные имена одинаковы». В книге А.А. Клёсова персы (иранцы) идут под номером 106. У них встречаются гаплогруппы J2a, J1, G1, G2a, R1a, E1b и другие. Однако, ещё в ХIХ веке учёными было установлено, что персидские и индийские эпосы родственны между собой и имеют арийское происхождение, то есть были созданы древними ариями. Данное утверждение никто не оспаривает и не собирается оспаривать. Также Стасов сообщает, что сюжеты «Сказки о Еруслане Лазаревиче» и эпоса «Шах-Намэ» имеют много общего с сюжетами некоторых рассказов древнеиндийского эпоса «Махабхарата». Индийцы в книге А.А. Клёсова идут под номером 105. Не буду приводить тут гаплогрупп индийцев, достаточно сказать, что у высших каст Индии R1a составляет более 70%.

Второе народное произведение – русская сказка «Жар птица». Стасов пишет: «Родство нашей сказки, а равно и всех остальных европейских сказок о Жар-Птице со сказкою Сомадевы очевидно. Везде тут мы имеем все одни и те же главные мотивы. Во-первых, нам представляются царь и несколько его сыновей (по индийскому рассказу сыновей этих много, по всем остальным их только трое); младший из сыновей — самый лучший, самый счастливый, самый ловкий и удачливый: им-то и совершаются все подвиги. Далее является оборотень, волшебное существо (всего чаще в виде птицы), наносящее вред царству; надо изловить это вредное существо, и за эту задачу берётся младший царевич…» И так далее. Аргументы В.В. Стасова серьёзны, совпадений очень много. Стасов в данном случае указывает на родство с индийскими источниками. Далее В.В. Стасов сообщает: «Есть другие восточные рассказы, с которыми она в известных отношениях имеет ещё более сходства, чем с приведённым индийским оригиналом. В одной песне сибирского племени кызыльцев, живущих при реке Чёрном Юсе, рассказывается следующее…» Далее следуют подробности и анализ исследователя. Его аргументы о сходстве русской сказки и кызыльской песни звучат убедительно. Кызыльцы – одна из этнографических групп хакасов. Хакасы в книге А.А. Клёсова идут под номером 57. В данных по хакасам мы видим, что у них превалируют гаплогруппы N1a (более 40%) и R1a субклад z93 (около 30%).

Третье рассматриваемое произведение – былина о Добрыне Никитиче. В.В. Стасов пишет: «Нам известен до сих пор один только этот восточный первообраз всей нашей повести о Добрыне целиком. Он принадлежит брахманскому периоду, и мы не знаем покуда ни одной из последующих полных редакций, брахманских и буддийских, служивших, без сомнения, посредствующими ступенями между первобытными древнеазиатскими и позднейшими русскими пересказами этих легенд, — как мы это часто встречаем в других подобных же случаях. Но, несмотря на это, точки соприкосновения и сходства так близки уже и без этого, русский рассказ успел так мало измениться в главных чертах своих против первобытных оригиналов, что не остаётся ни малейшего сомнения в зависимости первых от последних. Наш Добрыня — сам бог Кришна; его крестовый брат и товарищ по богатырским подвигам, Иван Дубрович или Марко-паробок — родной брат и сподвижник Кришны, Баларама или Санкаршана…» И так далее. Совпадений очень много. Родственными опять оказываются русская былина и индийский эпос. Среди схожих подробностей, на которые указывает В.В. Стасов, есть рассказ о натягивании необыкновенного гигантского лука. Стасов сообщает: «Рассказ о натягивании необыкновенного лука и стрелянии в цель мы находим у сибирских народов. В одной телеутской песне рассказывается, что к ойротскому князю Когодою пришли однажды из чужой страны три человека с железными луками…» Далее Владимир Васильевич Стасов указывает на поразительное сходство сюжетов русской былины и телеутской песни. Телеуты упомянуты в книге А.А. Клёсова «Народы России. ДНК-генеалогия» в разделе Алтайцы, которому присвоены номера с 51 по 56. Из книги А.А. Клёсова мы узнаём, что для телеутов гаплогруппа R1a основная (55%), различные субклады гаплогруппы N составляют 20%, R1b – 13%. Также Стасов находит близость былины о русском богатыре Добрыне с песнями минусинских татар. Данные по хакасам – минусинским татарам, были приведены выше. Нужно подчеркнуть, в песнях минусинских татар В.В. Стасов находит почти полное повторение сюжетов, имеющихся в рассказах древнеиндийской Махабхараты. Но не всё так просто: «Но, кроме этого, во второй своей половине минусинская песня представляет нам ещё другие важные подробности, которых нет ни в Гаривансе, ни в Магабгарате, ни в Рамаяне, ни в телеутской песне, но которые есть в нашей песне о Добрыне». Очень похожее утверждение Стасов ранее делал и о «Сказке о Еруслане Лазаревиче». Какие-то сюжетные ходы роднят её с персидским эпосом, другие подробности – с древнеиндийским. Это говорит нам о том, что наша сказка не является поздним заимствованием из одного из вышеуказанных эпосов, и что указывает на её происхождение от общего корня с персидским и древнеиндийскими эпосами.

Четвёртой по очереди В.В. Стасов рассматривает былину о богатыре Потоке. Стасов сообщает: «За весьма немногими исключения, все подробности нашей песни заключаются в рассказе Магабгараты, и повесть о Потоке и Лебеди Белой есть только сокращённая и немного изменённая повесть о брахмане Руру и его невесте Прамадваре». И снова древнеиндийский эпос. Но и с этой былиной В.В. Стасов находит параллели в песнях сибирских народов: «Мы не раз наталкиваемся тут на детали, не известные в брахманской Индии и языческой Персии, но очень употребительные у племён тюркских. В числе их довольно указать на опущение Потока в могилу с конём и оружием. Мы этого никогда не встречаем в поэмах и песнях индийских и персидских, но зато довольно часто находим в песнях и легендах тюркских народов Сибири. Например, в одном рассказе сагайцев при погребении богатыря Амыр-Сарана его самого опускают в землю, покрывают кольчугой, кладут подле него, по сторонам рёбер, лук и стрелы, потом убивают его коня и кладут также в могилу». Сагайцы – одна из этнографических групп хакасов. О них сказано выше. В своей книге А.А. Клёсов указывает на то, что среди хакасов есть этнические группы, например качинцы, у которых гаплогруппа R1a почти отсутствует. То есть 30% R1a у хакасов, это, так скажем, средняя температура по палате или даже по всей больнице. Очень хотелось бы узнать ДНК отдельных этнических групп хакасов, упомянутых в труде В.В. Стасова. Для этой же былины Стасов находит параллели с тибетским эпосом «Дзанглун». Совпадение, по мнению учёного, касается захоронения в одной могиле двух супругов, которые прожили всю свою жизнь, что называется, душа в душу. У тибетцев распространены гаплогруппы Q, O, N, C, и другие, распространённые во всей КНР. Ещё одним эпосом, близким по сюжету с былиной о Потоке, по мнению В.В. Стасова, была монгольская и тибетская поэма «Гессер-Хан». У монголов самыми распространёнными гаплогруппами являются О, С и N.

Пятой В.В. Стасов рассматривает былину об Иване Гостином сыне. Стасов пишет: «Наша песня об Иване Гостином сыне заключает в себе явным образом те самые элементы, которые образовали песню томских шоров…» Опускаем подробности и детали сходства и полного совпадения. В книге А.А. Клёсова «Народы России. ДНК-генеалогия» шорцы идут под номером 81. В соответствующей таблице в книге мы видим, что шорцы преимущественно R1a-Z93 (71%). N1a у них тоже достаточно много (23%). Далее В.В. Стасов пишет: «Но этот восточный оригинал оказывается в свою очередь тюркскою и буддийскою переделкою оригинала, идущего вглубь веков и имеющего уже совершено иной характер. Я могу указать на древнеазиатский рассказ, который является нам в форме древнеиндийского рассказа времён брахманских, но имеет содержание ещё чисто космическое… В этом рассказе Магабгараты нельзя не узнать первобытных черт сибирской и русской песен. Дело идёт о божественном коне…» То есть, обычный (правда, говорящий) конь из русской былины и тюркской песни – символизирует восходящее светило в древнеиндийском эпосе.

Шестое русское эпическое произведение в труде В.В. Стасова – это былина о боярине Ставре Годиновиче. Стасов пишет: «Родство нашей песни с алтайскою очевидно, и разница между обоими рассказами очень невелика. Наш Ставр-боярин — это сибирский богатырь Алтаин-Саин-Салам. Наша Василиса, Ставрова жена, — это девушка, Алтаинова сестра». Алтайцы, также как и телеуты описаны в книге А.А. Клёсова в разделе номера 51-56. У алтайцев гаплогруппа R1a в среднем составляет 47%, Q – 12%, C – 11-22%. Далее В.В. Стасов сообщает, что сюжет, подобный сюжету былины о боярине Ставре встречается в рассказах древнеиндийской Махабхараты: «Сибирская песня занимает среднее место между символическим и религиозно-стихийным Магабгараты и между чисто богатырским русской песни».

Седьмой в книге «Неожиданный Владимир Стасов. Происхождение русских былин» рассматривается былина о Соловье Будимировиче. Автор находит общее этой былины с одним рассказом из индийского сборника сказок, который называется «Катха-Сарит-Сагара».

Восьмой – купец Садко. «Наш новгородский купец Садко есть не что иное, как являющийся в русских формах индийский царь Яду, индийский богатырь-брахман Видушака, тибетский брахман Джинпа-Ченпо, тибетский царевич Гедон, индийский монах Самгха-Ракшита». Далее в книге Стасова мы видим подробнейший разбор схожести русской былины с рассказами из индийских и тибетских эпосов. И снова автор приходит к выводу, что в более ранних эпических произведениях речь идёт о сотворении мира, о богах и их сыновьях. В.В. Стасов пишет: «Так, в самом древнем из этих рассказов, находящемся в Гаривансе, герой должен совершить своё сошествие в море для того, чтобы получить в супружество дочерей царя Змеев, от которых должны последствии произойти пять сыновей, родоначальников новых индийских поколений, описываемых далее в Гаривансе». В поздних же эпических произведениях, в том числе и в русской былине, подчёркивает автор, речь идёт о похождениях героя, но не более того. Причём, в сюжетах поздних, по мнению В.В. Стасова, произведений, зачастую трудно понять логику событий и поступков.

Девятое произведение – былина «Сорок калик со каликой». Здесь В.В. Стасов обнаруживает заметные связи с древнеиндийскими эпосами. Калики русской былины – это брахманы Древней Индии.

Десятой идёт былина об Илье Муромце. Здесь много общего с Древней Индией и с Персией, по мнению Владимира Васильевича. Также В.В. Стасов делится мнением: «В одной песне чернолесных татар, живущих у Телецкого озера (в южной Сибири… … мы встречаем поразительное сходство со всеми главными подробностями наших песен об Илье Муромце с Соловьём-разбойником». В книге А.А. Клёсова чернолесные татары с берегов Телецкого озера упомянуты в том же самом разделе алтайцы. Речь идёт о тубаларах. У этой этнической группы главная (по количеству) гаплогруппа – Q (44%), вторая — R1a (37%). Ещё В.В. Стасов находит параллели у былины об Илье Муромце с телеутской песней. О телеутах и их гаплогруппах было писано выше. Кроме того, Владимир Васильевич находит поразительное сходство нашей былины с киргизской песней. Киргизы в книге «Народы России. ДНК-генеалогия» идут под номером 49. Вот основные гаплогруппы киргизов: R1a – 50%, C – 27%. И в монголо-калмыцкой поэме есть свой Илья Муромец. О гаплогруппах монголов речь шла выше. Калмыки в книге А.А. Клёсова идут под номером 40. У них – С равно 59%, О – 11%.

Одиннадцать – Дунай. Стасов пишет: «известный нам ныне рассказ Гаривансы явно был одним из прапредков нашей былины о Дунае и служит объяснением многого, что у нас искажено и потому темно…» История повторяется: у нас – сказка с тёмным, нелогичным сюжетом, в древнеиндийском эпосе ведётся повествование о сотворении мира. Ниже Владимир Васильевич в своей книге сообщает, что: «В рассказах Магабгараты и Гаривансы мы встречаем древнейшую, нам доступную брахманскую форму настоящего сказания. Буддийских форм, составлявших переход от неё к нашей былине, я указать пока не могу». Обращаю на эти слова внимание читателей, потому что считаю, что этой и подобными фразами уважаемый учёный подводит читателей к своему объяснению причин схожести русских былин, сибирских песен и рассказов из древнеиндийских эпосов. Нужно запомнить эту фразу В.В. Стасова. Мы к ней ещё вернёмся.

И наконец, двенадцатое русское эпическое произведение, которое рассматривал В.В. Стасов – это былина о Ваньке Вдовине сыне. В.В. Стасов находит параллели между русской былиной и рассказом или песней монгольско-тибетской поэмы «Гессер-Хан», а также ещё и между той же русской былиной про Ваньку Вдовина сына и песнями хакасов – койбальцев, качинцев и сагайцев. О ДНК хакасов было написано выше. В.В. Стасов подчёркивает, что койбальцы – не только тюркское племя, но ещё и буддистское. Я, в свою очередь, подчеркну стасовское подчёркивание. Подытоживая, В.В. Стасов указывает на схожесть сюжетов нашей былины и одного из рассказов из персидского эпоса «Шах-Намэ».

Дальше В.В. Стасов рассматривает по отдельности описание еды, одежды, сакральных чисел, богатырских боёв и так далее в былинах, песнях и эпосах. Оставляю без комментариев этот раздел его книги. Для меня важны его окончательные выводы о причинах того, что наши сказки так похожи на тюркские песни и южно-арийские эпосы. В.В. Стасов размышляет: «Перешли ли к нам восточные богатырские рассказы все разом, в одну эпоху, во времена нашествия на Россию монгольских и тюркских племён в XIII веке, или переходы эти были разновременны, постепенны и многочисленны, при посредстве давнишних торговых сношений древней Руси с разноплемёнными восточными народами (всё-таки преимущественно монгольского и тюркского племени), или же действовали и те и другие причины совокупно этого решить удовлетворительно покуда нельзя». Далее он развивает свою мысль: «Может представиться предположение, что азиатские рассказы, сделавшиеся основою наших былин, перешли к нам в эпоху очень отдалённую, именно в те времена, когда процветала, от конца VII и до первой половины XI века, торговля древней Руси с Востоком. Торговля эта велась посредством двух торговых союзов: восточного или низавого, образованного из волжских булгаров, эрзы или мордвы, и части веси (главными деятелями и хозяевами здесь были булгары), и западного, состоявшего из веси, мери, славян, кривичей и чуди (душою его были новгородцы). Легко предположить, что при существовании такой торговли и таких связующих, сообщающихся центров азиатские рассказы уже и в эту эпоху переходили в Россию… Но против такого предположения говорит очень многое. Во-первых, если б азиатские рассказы, лёгшие в основу былин, пришли к нам с Востока в эпоху между VII и XI веками, тогда они были бы распространены не только и у всех остальных славянских племён, но и у тех западных народов, с которыми тогдашняя Русь была в ближайших и постоянных соприкосновениях… … если б те рассказы пришли к нам между VII и XI веками, тогда в наших былинах было бы много элементов финских и, по всей вероятности, весь эпический поворот их был бы в значительной мере финский, потому что в означенную эпоху финские племена играли в сношениях торговых и иных столько же важную роль для северных наших племён, как и восточные племена. Но и этого на деле не оказывается». И подытоживает: «Всё это вместе, кажется мне, показывает довольно ясно, что материал для наших былин пришёл к нам с Востока не в раннюю, а довольно позднюю эпоху, что и было причиной указанных нами явлений».

По мнению Владимира Васильевича, былины к нам пришли с востока в XIII- XIV веках. То есть, он попытался построить схему перехода сюжетов рассматриваемых русских былин, сибирских песен и южно-арийских эпосов следующим образом: из Индии они шли через буддизм в Монголию, далее – к буддистским тюркским племенам и далее – к нам через Батыево нашествие и наше Золотоордынское вассальное положение. Именно для этого В.В. Стасов и обратил несколько раз внимание читателей на буддизм и монголов, и тюркских племён. Для XIX века стасовская гипотеза звучит логично. Тем не менее, мы можем увидеть в ней противоречие стасовскому же наблюдению, что некоторые сюжеты рассматриваемых былин, песен и эпосов, пересекаясь и сходясь во множестве случаев, всё-таки имеют такие значимые несовпадения между собой, что можно предположить, что все эти плоды творчества различных народов, не являются поздним копированием одного от другого, что все они произошли от одного общего корня. Несколько раз В.В. Стасов сообщает читателю, что он пока не видит похожих сюжетов в индийских, монгольских и тибетских эпических произведениях эпохи буддизма. Понятно, почему он их не видел. Их попросту не существовало. Они не перешли в буддистские песни и эпосы из брахманских и ещё более ранних. Также стоит ещё раз указать на озадаченность В.В. Стасова, возникшую из-за отсутствия малейших пересечений и совпадений у былин с сюжетами финских эпосов. Под финскими Стасов подразумевает в первую очередь «финно-угорские» по языку народы Поволжья, Урала и Западной Сибири. На это недоумение автора, в его книге не сделан явственный акцент, но оно присутствует. И оно понятно — народы Поволжья – вот они, рядом, а где те киргизы с хакасами? Они за тридевять земель.

Теперь снова призовём в помощники ДНК-генеалогию и книгу Анатолия Алексеевича Клёсова «Народы России. ДНК-генеалогия». В русских былинах мы наблюдаем не только отсутствие следов влияния удмуртских, мансийских и чувашских сказок и песен, но и башкирских, грузинских, чеченских, аварских, каких-нибудь орочонских и так далее. На русские былины не оказано было заметного влияния эпосами народностей России, для которых, главными по процентному содержанию гаплогруппами являются N, R1b, G, J и другие, даже если эти народности проживали от русских гораздо ближе киргизов и хакасов. Киргизы, хакасы, алтайцы, шорцы – это всё потомки скифов. Для потомков скифов характерно наличие и даже количественное превалирование гаплогруппы R1a, субклада Z93. В Индии и Иране, бывшей Персии, наблюдается та же самая картина, что и у потомков скифов – индийцы и иранцы гаплогруппы R1a имеют тот же субклад Z93. Эпосы Древней Индии и Персии – это наследие древних ариев. С данным утверждением с конца ХVIII — начала ХIХ веков никто не пытался и не пытается спорить. На самом деле, не было никакого влияния потомков скифов и южных ариев на русские былины. На русский эпический материал было оказано влияние общего предка русских, скифов и южных ариев.

Несколько лет назад я познакомился с трудами А.А. Клёсова и его последователей, и с тех пор внимательно слежу за новостями ДНК-генеалогии. Статьи и книги Анатолия Алексеевича о происхождении ариев, об их миграциях, о прямой и непосредственной связи исторических ариев с родом R1a, были мне хорошо известны уже давно. В 2020 году появилась информация, что эстонские генетики протестировали двадцать образцов палео-ДНК из Фатьяновской культуры и получили двадцать результатов R1a, пять из них R1a-Z93, то есть, таких же точно, как и у высших каст Индии и у потомков скифов. Ещё пятнадцать, по утверждению А.А. Клёсова, были недотипированы, то есть их молодой субклад не был определён. Фатьяновская культура существовала на обширнейших пространствах от Немана до Уральских гор 4,5-3 тыс. лет назад. Уверен, что в ближайшее время появятся результаты тестирования палео-ДНК фатьяновцев, сделанные не только эстонскими генетиками. И что-то мне подсказывает, что в скором времени к фатьяновцам R1a-Z93, добавятся фатьяновцы R1a-Z280 и R1a-M458. Тут я повторяю слова Анатолия Алексеевича Клёсова, но делаю это осмысленно и обоснованно.

Что касается моего «спора» с В.В. Стасовым, никогда бы я не стал поправлять русского учёного, уровня Александра фон Гумбольдта, если бы у меня под рукой не было бы революционного научного материала А.А. Клёсова и новых данных ДНК различных этносов и народностей России и мира, Азии в первую очередь. Я пришёл на всё готовенькое: А.А. Клёсов и В.В. Стасов сделали гигантское дело, каждый в своей области, мне же в данной статье, для того, чтобы обоснованно выступить, нужно было не полениться и сверить полученные ими научные сведения и попробовать объяснить данные В.В. Стасова с помощью ДНК-генеалогии А.А. Клёсова.

Мои выводы таковы: сюжеты наших сказок, сибирских песен и южно-арийских эпосов схожи, потому что они – сюжеты, сказки, песни, эпосы, были разнесены по миру родом R1a. Возникает вопрос, а как же быть с монголами? Надо сказать, что монгольский эпос упоминается в книге В.В. Стасова всего лишь три раза и все эти упоминания всегда запараллелены с упоминаниями древнеиндийских эпосов и сибирских песен. То есть, можно указать на то, что Стасов очень старался внести монгольский эпос в свою книгу, да ещё и при перечислении этносов, чьи эпосы повлияли на русские былины, ставил монголов чуть ли не на первое место. Понятно, почему он это делал. Такова была его концепция. Но пересечения русских былин и монгольского эпоса существует, с этим нельзя спорить. Как это объяснить? В.В. Стасов всё сам уже объяснил. Свою роль сыграл буддизм. Именно через буддизм, индийские сюжеты попали в песни и эпосы монголов, тибетцев и калмыков. Мы же не будем отрицать, что за тысячу лет христианства, сюжеты и Старого, и Нового завета вошли в сознание русских людей и отразились в их народном творчестве. Аналогично в сознание монголов и тибетцев эпический материал древней Индии пришёл благодаря буддистским верованиям.

Получается, что все обсуждаемые в статье эпические сюжеты существовали уже 3,5-4 тыс. лет назад, что зародились они на обширных пространствах от Немана до Уральских гор, и что удивительным образом сохранились в памяти самых разных и очень далёких друг от друга народов, этносов и этнических групп.

И тут стоит вернуться к одному важному наблюдению, сделанному В.В. Стасовым: в Древней Индии, рассматриваемые нами эпические сюжеты, имели космический характер. В более поздние времена в Индии и в Персии, они же получили историческое звучание. В русских былинах и в сибирских песнях эпический материал уже превращается в похождения богатырей – сказочных героев. Да, к тому же, в сюжетах наших былин и сибирских песен часто отсутствует логика событий. Предполагаем, что тот род ариев, который более 3,5 тыс лет назад пришёл на территорию современной Индии, нёс рассматриваемый нами эпический материал практически как свою религию, как сакральные знания о сотворении мира. Именно поэтому в многочисленных эпосах Индии этот материал выглядит наиболее закончено, детализировано и логично. Можно выдвинуть гипотезу, что тот же самый материал в персидском эпосе «Шах-намэ», обретший облик истории древних персидских царей, вторичен по отношению, прежде всего в древнеиндийской Махабхарате. Может быть, этот факт является маленькой подсказкой при ответе на вопрос о путях миграции индийского субклада R1a-Z93-L657? Этот вопрос ставит в своей книге «Народы России. ДНК-генеалогия» А.А. Клёсов. Что ж, поживём, добудем новых данных, и увидим.

Теперь обсудим наши родные былины. То, что имели место гонения на дохристианское русское язычество, мы хорошо знаем. И уже в этих условиях русские былины были загнаны в подполье народной памяти. В том числе и поэтому, объяснима и нелогичность сюжетов русских былин, и немотивированность поступков былинных богатырей. Но всё валить только на церковные гонения было бы неправильно. Выдвину ещё одну гипотезу: после полутора тысяч лет существования Фатьяновской культуры на Русской равнине, у её наследников могли настать тёмные века, которые могли быть весьма продолжительными. Они могли продолжаться до тех пор, пока не случился рассвет праславянства и славянства, описанный в книге В.В. Седова «Происхождение и ранняя история славян», которую в одной из своих статей анализирует А.А. Клёсов. Да, деградация сюжетов имела место, но древние сюжеты-то в былинах, хоть и в искаженном виде, но, всё-таки, дожили до наших дней, несмотря ни на что. Это указывает на преемственность, существующую между Фатьяновской культурой и современным русским этносом через праславян, описанных В.В. Седовым, возможно, не только через них. Подчеркну, деградация сюжетов русских былин – это не главная тема данной статьи. Главная тема – «пути миграций» эпических сюжетов. И нужно отметить, что эпические сюжеты полноправно превращаются в «кольцо на птичьей лапке», в маркер, такой же, как результаты тестирования ныне живущих людей и результаты тестирования палео-ДНК, как данные лингвистики, как виды трупоположения, как схожесть строительных терминов, описанная в одной из статей сайта «Переформат.ру», как рисунки вышивки, как многообразная информация историков, археологов, антропологов и другие научные данные. Эпические сюжеты были маркером и раньше. Но благодаря титанической работе по сравнительному анализу эпического материала, проделанной Владимиром Васильевичем Стасовым, благодаря обнародованию его книги «Происхождение русских былин» Александром Владимировичем Пыжиковым, это превращение в маркер становится явственным и практически неоспоримым.