Эпическая сказка о забытом герое

Это статья высокой культуры быта! Пожалуйста, используйте эту статью как образец оформления. Будет очень хорошо, если каждая статья у нас будут такой, как эта.

«	Часы в ночи летят, как птицы, В камине угольки горят; Проходят тени вереницей — Молчащих демонов парад. Я уношусь в иные сферы, Читая книгу в тишине, Когда волшебные химеры Чаруют ум и сердце мне. И я уже не в этом мире — Я вижу, вижу наконец Дворцы и города в эфире И цепь пылающих колец.	»
— Г. Ф. Лавкрафт, На чтение «Книги Чудес» лорда Дансени

Фэнтези — жанр литературы, кино, игр и других форматов, в котором наличествует чудесное, магическое. Как заимствованное из фольклора — мифов, сказок, легенд, так и оригинальное.

Иногда под словом «фэнтези» имеют ввиду нечто более частное. Произведение, разворачивающееся в вымышленном мире (часто никак не зависимом от нашего, но он может быть забытым прошлым, или далёким будущим, или альтернативной историей нашего мира, или его затерянной страной). По обстановке этот мир напоминает какую-либо старинную эпоху, чаще всего Средневековье, но возможны варианты. В этом мире водятся разные фантастические существа, в том числе разумные расы. Героями становятся воины, маги, авантюристы, выполняющие некий квест — поиск предмета, человека или явления, борьба с врагом, решение иной задачи.

Иногда словом «фэнтези» даже могут называть произведения, соответствующие описанию выше, но без магии как таковой. Впрочем, не стоит забывать, что и иные произведения, где есть магия и чудеса, также относятся к фэнтези.

Не существует чёткой разницы между понятиями «фэнтези» и «сказка». Есть разные способы разделять их, вот некоторые из них:

• Сказки имеют некоторую условность повествования, тогда как фэнтези пишется подобно реалистическим произведениям — с психологизмом персонажей и т.д.
• В фэнтези обязателен некоторый продуманный фон, законы, по которым живёт волшебный мир, тогда как для сказок достаточно просто наличие чудес.
• Сказки — для детей, фэнтези — для взрослых (однако неверно думать, что народные сказки рассказывали только детям, и многие книги для детей именуются «фэнтези», и наоборот).
• Сказки — народное, фэнтези — авторское (что не мешает некоторым авторам называть свои произведения «сказками»).
• В фэнтези обязательна магия или иная ненаучная фантастика, тогда как сказки — это скорее стиль (скажем, «Винни-Пух» — сказка о мягких игрушках, но без чудес как таковых; бывают и сказки о животных, и вовсе с реалистичным фоном, как в «Мальчише-Кибальчише»).
• Авторские сказки берут мотивы из фольклора достаточно непосредственно, фэнтези же — абстрактно, и добавляет в них больше авторских черт. Иными словами, если перед нами конкретно та самая фея из «Золушки», то это сказка, а если просто некая фея, да ещё заявляющая, что феи традиционно носят синее — фэнтези.

Возможно, список не исчерпывающий. Так или иначе, понятия сказки и фэнтези сильно переплетаются, многие произведения называются и так, и так.

Как ни странно, от научной фантастики фэнтези тоже довольно трудно отделить. Почему?

• То, что выглядит, как магия, может вкладываться в научную картину вымышленного мира. Кажущееся магией может оказаться высокими технологиями неизвестных цивилизаций (например, атлантов или инопланетян). Или наоборот — магия может быть подана лишь как дополнительный ворох законов физики, которые можно просчитать и использовать в технике. Наукообразно-выглядящим аналогом магии может быть псионика. Известный третий закон фантаста Артура Кларка — «Любая достаточно развитая технология неотличима от магии».
• Неправдоподобное изображение науки. Не очень-то «научная» фантастика. Например, радиация в сверхмягкой фантастике часто подобна магии, и может творить что угодно. Один раз облучился — и уже превращаешься в монстра (хотя в реальности мутации — процесс нескольких поколений). Также в фантастике могут работать устаревшие научные представления, что недалеко от допущения «Что если бы магия работала». К примеру, во времена Мери Шелли, написавшей «Франкенштейна», было вполне научно предполагать удивительные свойства электричества. Сейчас же это встречается только в стилизациях под «Франкенштейна». Уж не говоря о всяческой алхимии.
• Некое необъяснимое явление, которое нельзя однозначно отнести к магии или к наукообразно-описанной аномалии. Например, спонтанные перемещения во времени, как в книге «Янки из Коннектикута при дворе Короля Артура» или фильме «День сурка».
• В старинной научной фантастике мистика могла использоваться, как способ подступиться к тайнам мироздания. Тот же Франкенштейн занимался оккультизмом. А в «Сомниуме» Кеплера, считающимся первой научной фантастикой о космосе, героя к Луне отнёс демон.
• Научная и псевдо-научная фантастика, особенно жанр космоопера могут иметь фэнтезийный стиль. Например, несмотря на покорение космических пространств, в мире царит феодализм, планетами правят короли и лорды, и много сражаются на мечах (как с обоснованием — вроде продвинутых мечей наподобие световых, или силовых полей, не дающих использовать огнестрел, так и без оснований), а волшебников заменяют мистичные псионики и прочие люди-плюс (как джедаи из «Звёздных Войн» или Бене-Гессерит из «Дюны»). Инопланетяне могут служить аналогами эльфов и других мифических существ.
• Чудесное может быть частью научно-фантастического. Например, в мультивселенной, описанной по-научному, некоторые миры могут быть магическими (как в «Хрониках Амбера» Роджера Желязны), или может быть одна волшебная планета и т.д.
• В конце концов, фэнтезийные и научно-фантастические элементы могут просто сосуществовать в одном произведении. С одной стороны — космические полёты, роботы и компьютеры, с другой — волшебники, эльфы и драконы.

В общем, фэнтези трудно однозначно оградить от других жанров. В этой статье мы будем смотреть по ситуации, ибо никакие аспекты упускать не стоит.

История жанра[править]

Сложно решить, с чего начать рассказ об истории фэнтези. В привычном виде оно сформировалось только в двадцатом веке, тогда же, в двадцатых годах, термин стал применяться в этом значении (впервые «фэнтезистом» назвали Оскара Уальда). Однако элемент сверхъестественного, чудесного стал фигурировать в первой же письменной литературе, и в первой же авторской литературе (к тому же, сложно отделить авторскую литературу от записей фольклора: так, «Илиада» и «Одиссея» базируются на греческих мифах и легендах, но авторское начало в них велико). Использовать мифические мотивы было обычным делом для античных авторов (хоть и, конечно, необязательным).

Особо выделить стоит только «Метаморфозы» римского поэта Овидия. Это стихотворный сборник огромного количества мифов и легенд о превращениях. Он пользовался великой популярностью и в средневековье, считался этакой «языческой Библией», долгое время был практически единственным источником античной мифологии, и множество произведений о чудесах в течение двух тысячелетий создавались под влиянием именно «Метаморфоз».

Средневековье[править]

Подробнее начать, пожалуй, стоит со средневековой литературы. Из записей истории и легенд плавно проистекла форма авторского романа (изначально словом «роман» называлась литература на романских языках, при том противопоставленная латинской традиции). Поначалу романы сочинялись в стихах, впоследствии появились и прозаические.

Самый популярный жанр, он же самый важный для истории фэнтези — рыцарский роман. Делился на три основных цикла (хотя бывали и внецикловые): Артурианский — о Короле Артуре и Рыцарях Круглого Стола, искателях Священного Грааля; Каролингский — о паладинах Карла Великого, из которых самый значимый — Роланд; и античный — о Троянской войне, об Александре Великом и Юлии Цезаре. Да, античный — тоже рыцарский цикл: в те времена плохо представляли древность, и наделяли её современными чертами. Как внешними — античные воины носили полные доспехи, осада Трои походила на типичное взятие замка, так и моральными — великие деятели прошлого наделялись рыцарскими и христианскими добродетелями. Также Александру Македонскому приписывались поистине волшебные приключения в далёких странах (возможно, он был первым совершившим плавание на подводном судне, за несколько сот лет до капитана Немо).

Важная черта рыцарских романов, отличающая их от chanson de geste («песней о деяниях») и впоследствии перешедшая в современное фэнтези — индивидуальный «квест»: один рыцарь совершает некий подвиг — спасает деву, ищет Грааль или что-либо ещё, тогда как в «песнях о деяниях» дела более масштабные и коллективные (тут же можно усмотреть влияние на жанр эпического фэнтези).

Рыцари в романах являются образцом благородства и добродетели. Это стало общепринятым после Кретьена де Труа, одного из наиболее значимых авторов Артурианского цикла (однако, он не первый артурианский автор — до него об Артуре и Мерлине писал Гальфрид Монмутский, но у него это были исторические сочинения).

Позже рыцарский роман эволюционировал в плутовской, герои которого не такие образцовые, однако эти романы были более реалистическими.

Параллельно появлению рыцарских романов, в XII—XIII веках в принципе происходит возрождение интереса к чудесному и удивительному, в то время как раньше это заглушалось и было редким^[1]. Возвращается античный жанр парадоксографий — то есть рассказов о чудесах мира, как «Императорские досуги», примыкающие к нему рассказы о путешествиях, итинерарии, как «Приключения Сэра Джона Мандевиля», и бестиарии, рассказы о разных существах, как «Физиолог».

Даже жанр аллегорий возвращается именно в XII веке. В них было как бы два (или более) слоя: один — чудесные события и явления, другой — конкретный посыл. Вершина этого жанра — «Божественная Комедия» Данте, о путешествии в Ад, Чистилище и Рай. Кроме него в средневековье большое значение имел «Роман о Розе», аллегория о любви и многом другом — из двух частей от разных авторов^[2].

Бывали элементы чудесного и в других жанрах. Скажем, в некоторых новеллах «Декамерона» и «Кентерберийских рассказов».

В XVI веке появляется весёлая пародия на все книги о чудесах (включая рыцарские) и сатира на общество — «Гаргантюа и Пантагрюэль», где главные герои — два великана, отец и сын — образцы разума и благочестия, но в то же время не брезгующие жратвой, выпивкой и пердежом.

Конец рыцарства. Барокко[править]

С закатом эпохи рыцарства к концу подходила и история рыцарских романов. Однако их всё ещё сочиняли, но образ рыцаря был уже не актуальным образцом, а аллегорическим, через него подавались актуальные уже тогда добродетели. Важный автор этого направления — Гарси Родригез Монтальво, в конце XIII — начале XIV вв. написавший роман «Амадис Гальский» и его продолжения.

Значима шутливая итальянская поэма начала XVI в. «Неистовый Роланд» Людовико Ариосто — как для развития литературы Нового времени, так и, впоследствии, для фэнтези. Отметим, что там впервые появился гиппогриф — существо, не взятое из фольклора, а придуманное автором. Оно и вряд ли могло быть в фольклоре, ибо это гибрид с гибридом — конь с грифоном. Такая независимость авторской выдумки — важная черта современного фэнтези.

Ещё значение имеет английская поэма конца XVI в. «Королева фей» Эдмунда Спенсера — одновременно рыцарская и аллегорическая, написанная для восхваления королевы. Для истории фэнтези особо примечательна тем, что там впервые большинством героев были не люди, а эльфы, однако показанные довольно человечно, так что походили скорее на национальность, обитающую неподалёку от Англии.

Хотя к началу XVII рыцарские романы уже почти не писали, всё ещё читали старые, что уже начинало восприниматься как дурновкусие, и в моду входили более новые жанры, например, пикареска. Рыцарским же романам суждено было впасть в забвение, чему не в последнюю очередь поспособствовал «Дон Кихот» Сервантеса, высмеивающий рыцарские романы. Правда, впоследствии на Дона Кихота стали смотреть с сочувствием, как на фигуру романтическую и трагическую, как на жертву мира, где нет места рыцарскому благородству.

Однако в XVII веке наступает и эпоха барокко. Мир потрясают открытия и изменения. Астрономы переворачивают взгляд на устройство вселенной, мореплаватели открывают далёкие континенты, а войны нового типа, с регулярной армией, ужасают масштабами. Стиль барокко — реакция на всё это. В нём мир представляется иллюзией, сном, появляются мощные динамические образы вроде бурь и много фантастических элементов. Эпоху барокко иногда сравнивают с двадцатым веком и его постмодернизмом. И сравнение литературы барокко с фэнтези будет вполне закономерным. Тогда развивается и такой аспект фэнтези, как эскапизм, ведь именно им в открытую и является жанр пасторали. Заведомо вымышленная идиллическая жизнь пастушков помещается в древнюю Аркадию^[3] и Галлию, где встречаются великаны, феи, друиды. Главный образец этого жанра — роман «Астрея» Оноре д’Юрфе.

А противоположную сторону барокко — где жизнь как раз демонстрируется во всём ужасе, в котором человек — несчастная песчинка — ярче всего представляет роман Якоба Кристоффеля фон Гриммельсгаузена «Симплициссимус»^[4]. Его герой и автор сражались в Тридцатилетней войне — первой по-настоящему опустошительной в истории, и их метало из одного социального слоя в другой. И на фоне всей иллюзорности обычной жизни со всеми её переменами и масками совершенно естественными кажутся фантастические элементы — шабаш ведьм, путешествие в центр Земли к водным гномам, видение демонов-пороков в аду, встреча с неким вечно превращающимся божком Бальдандерсом, который символизирует все вывороты, которыми автор начинил книгу и жизнь героя^[5].

Просвещение[править]

А потом началась Эпоха Просвещения. Время развития науки и рационализма. На средневековье стали смотреть с пренебрежением, как и на всё магическое в искусстве, реализм должен был править бал. Даже в области детской литературы старались отгородиться от волшебного, и подавать сказки, как ложь.

Впрочем, этот период всё же знаменуется важной вехой в истории фэнтези. Именно тогда Шарль Перро собрал народные сказки и написал пару своих, а Антуан Галлан перевёл «1001 ночь». Некоторые говорят, что романтизм родился тогда, когда европейские читатели прочитали первые их строки. Эта книга захватывает умы, под её влиянием пишут сказки и входят в моду восточные мотивы. Сочиняли авторские сказки и редактировали народные Мадам д’Онуа (именно она ввела термин Contes de Fées, на английском известный как Fairy Tales), Джамбаттиста Базиле, Лепренс де Бомон (известная за «Красавицу и Чудовище»), Жак Казот (начавший с обычных сказок, закончивший мрачными сказками для взрослых, переходящих уже в готику, из коих наиболее известен «Влюблённый дьявол»), шевалье Шарль-Жозеф де Майер, Клод Кребийон (автор довольно скандальных эротических сказок в восточном стиле «1001 ночи»). Вольтер, заметный деятель Просвещения, написал несколько философских романов с фэнтезийными мотивами (особо стоит отметить роман «Задиг» о вавилонском философе, который он сочинил как бы в насмешку над увлечённостью сказками и ориентализмом). Также в ту эпоху свободных религиозных нравов расцвела оккультная литература.

И хоть от чудесного в Эпоху Просвещения стали отстраняться, тогда в литературе развился другой аспект, важный для современного фэнтези — мирострой. Наследовали идеи античного философа Платона (который описал «идеальное государство» и Атлантиду) и позднесредневековой «Утопии» Томаса Мора. Во-первых, в Эпоху Просвещения стали рассуждать о космосе, о населённости других планет, и описывать их население. Сюда «Сомниум» Кеплера, «Иной свет, или Государства и Империи Луны» Сирано де Бержерака, «Беседы о множественности миров» Бернара Ле Бовье де Фонтенеля. И поскольку тогда не было идеи ракет, сами способы перемещения были довольно фэнтезийными (см. эту статью). Во-вторых, тогда пошли описания вымышленных стран в сатирических или наоборот утопических целях. Самый известный пример — конечно, «Путешествия Гулливера» Свифта, кроме него — «Новая Атлантида» Фрэнсиса Бэкона, «Пылающий мир» Маргарет Кавендиш (возможно, первопример попадания в параллельный мир), опять же «Новая Атлантида» Деларивьера Мэнли (в отличие от почти одноимённого произведения Бэкона, с артиклем «The» в начале, на феминистскую тему), «Подземное путешествие» датско-норвежского писателя Людвига Хольберга (ранний пример описания полой Земли), «Millenium Hall» Сары Скотт (феминистическое описание женского рая).

Романтизм и дальнейшее[править]

В ответ на строгость и рационализм Просвещения, в середине XVIII века началась эпоха чувственного и бунтарского романтизма (изначально «романтический» значило «такой, как в романах»). Поднялся интерес к старине, в частности — к фольклору своей страны. На этой волне братья Гримм начали собирать немецкие сказки, Гёте написал «Фауста» и не только, в Шотландии появилась легендарная мистификация «Оссиан», якобы поэма одноимённого древнего кельтского барда, на самом деле лишь на древние сюжеты, но рукой современного автора (что породило целый стиль — оссианизм — нечто таинственное, завораживающее, с северными пейзажами), а в английской литературе всплывают эльфы и феи.

В эпоху романтизма появились готические романы. Первые из них — вышеупомянутый «Влюблённый дьявол» Жака Казота и «Замок Отранто» англичанина Хораса Уолпола^[6]. При определённом понимании его даже можно считать первым романом фэнтези. Там элемент сверхъестественного сочетался с естественностью и психологизмом современного романа, «персонажи ведут себя так, как вели бы себя на самом деле, если бы столкнулись со сверхъестественным» (тогда как в рыцарских романах и сказках поведение героев обычно условно). Этот приём был столь нов, что поначалу автор выдал роман за перевод старинной итальянской рукописи, а в предисловии ко второму изданию (когда уже не скрывал авторство), чуть ли не рассыпался в извинениях, оправдывая необычность романа.

Хотя оба издания были встречены холодно, можно считать, с «Замка Отранто» началась история современного фэнтези. Он дал установку на сверхъестественные элементы и на то, что действие должно происходить в средневековье.

И с него начался готический роман — жанр, популярный во второй половине XVIII и первой половине XIX веков. Их особенностью была атмосфера ужаса и то, что действие происходит в каком-нибудь древнем здании. Элементы сверхъестественного могли отсутствовать, или могло казаться, что эти элементы есть, однако в конце они объяснялись (тем самым, готика предвосхищают также и детективы). Но могли и быть.

Другие знаковые произведения жанра — «Ватек» Уильяма Бекфорда (тоже изначально публиковался как мистификация, действие происходит на арабском востоке, роман начал новую волну ориентализма), несколько произведений Анны Редклиф, «Монах» Мэтью Грегори Льюиса, «Мельмонт Скиталец» Метьюри Чарльза Роберта (о долгожителе, подобном Вечному Жиду Агасферу), «Франкенштейн, или Современный Прометей» Мери Шелли, «Вампир» Джона Полидори (был начат его пациентом Лордом Байроном, но отброшен, и врач довёл произведение до ума, отчасти основываясь на образе своего пациента).

О «Вампире» следует сказать особо. Именно с него пошёл обычай изображать вампиров, как аристократичные байронические фигуры. С тех пор вампир стал уже не просто мертвецом из деревенских страшилок, но близкой к человеку отрешённой трагической фигурой. Отсюда «Кармилла» Джозефа Шеридана Ле Фаню, вампир Варни из дешёвых книжечек ужасов «penny dreadful», «Дракула» Брэма Стокера^[7], а уж от всех них — большинство современных произведений о вампирах. Кстати, обратите внимание: другие темы в фэнтези преходящи, меняются под веяниями моды, но вампиры, как введены Полидори, так с тех пор и не исчезают, и чуть ли не в каждом десятилетии есть знаковое «вампирское» произведение.

Ещё один жанр, ответвившийся от готического романа — «истории о привидениях». Самый известный образец — пожалуй, «Рождественская песнь в прозе» Чарльза Диккенса (через форму истории о привидениях Диккенс выразился о социальных проблемах Англии). Ещё надо отметить «Поворот винта» Генри Джеймса, написанный в конце века, когда мода на готику уже в основном прошла — психологический роман, где привидений можно интерпретировать как галлюцинации (хотя что там на самом деле, никто толком не понимает). А также новеллу «Кентервильское привидение» Оскара Уальда, тоже ближе к концу века — по сути пародия на жанр, но всё же и с романтическим настроем.

Готический роман был весьма популярен. И его нередко критиковали за дурновкусие — как и рыцарские романы во времена Сервантеса, и макулатурное фэнтези в наши дни. Потому появлялись и пародии на него, самая известная из которых — «Нортенгерское аббатство» Джейн Остин, написанная на стыке веков, а опубликованный лишь в 1817 году. Однако популярность готики ещё продержится до середины века.

Кроме готического романа, в эпоху романтизма расцвела авторская сказка. Её вершины — творчество Эрнста Теодора Амадея Гофмана (на стыке с готикой, также примечательное столкновением миров чудесного и обыденного) и Ганса Христиана Андерсена (который выделялся серьёзностью, с которой писал сказки). Незадолго до них влиятельной была поэма «Ундина» Фридриха де Ла Мотта-Фуке, на русском известная в переводе Жуковского.

В противовес романтизму возникает реализм. Казалось бы, это противоположно фэнтези, и он не имеет отношения к нашей статье? Но ведь вместе с реализмом развивается и магический реализм, где верное отображение жизни сочетается с волшебными элементами. Вспомнить хотя бы роман «Шангреневая кожа» Оноре де Бальзака, одного из основоположников реализма.

Но культура — маятник, и в ответ реализму и натурализму во втрой половине века возникает течение неоромантизма. Тогда создаётся множество всеми любимых произведений в развлекательных жанрах — исторических романов, приключений, только тогда сформировавшихся в нынешнем виде детективов и научной фантастики… Для нашей же темы важнее всего расцвет волшебных сказок и новой волны готики (вышеупомянутый «Дракула» относится к ней).

Примечательный автор викторианской эпохи — шотландец Джорджа МакДональд. Существует весьма сомнительное утверждение, будто бы он написал первые романы фэнтези для взрослых («Phantasies», «Лилит» и др.). На это утверждение хочется спросить — а куда же вышеупомянутые сказки Гофмана, «Шангреневую кожу», готические романы, в конце концов? Видимо, примечателен он скорее тем, что высоко ценился Толкином, Клайвом Льюисом и Честертоном, и повлиял на них. И писал не только для взрослых, но и для детей. Так, сказка «Принцесса и гоблин» примечательна явным влиянием на образ одной из стандартных фэнтезийных рас.

Нельзя упустить и «Алису в Стране Чудес» Льюиса Кэрролла — самый значимый (и едва ли не единственный значимый) образец сказки-нонсенса, одно из самых цитируемых произведений в мире (наряду с Библией, пьесами Шекспира и цитатником Мао Цзе Дуна), и укрепитель понятия, что сказки — для детей (при том, что как раз «Алисой» зачитывались взрослые, вплоть до желания запретить детям такую глубокую книгу).

«Алиса» породила волну подражателей, других сказок-нонсенсов. Позже английская писательница Эдит Несбит кодифицирует менее абсурдные сказки об обычных современных детях, сталкивающихся с волшебным. И отчасти от этой волны в начале двадцатого века появился целый ряд значимых сказочных произведений для детей («Волшебник Страны Оз», «Питер Пэн», «Винни-Пух», «Мерри Поппинс» и некоторые менее известные в России).

Из взрослого фэнтези в конце XIX — начале XX популярными стали книги о путешествиях в экзотические страны, поиск затерянных цивилизаций, где с магией можно столкнуться в таких богом забытых местах — жанр, который много лет спустя станет ассоциироваться с «Индианой Джонсом». Самые значимые образцы — книги Генри Хаггарда об Аллане Квортермейне и других путешественниках (особенно «Копи царя Соломона» и «Она») и Эдгара Берроуза о Тарзане. Впоследствии перейдёт в литературные журналы, о которых пойдёт речь ниже.

Для того, что обычно называется словом «фэнтези» сейчас, очень важен Уильям Моррис, творивший во второй половине XIX века. Считается, что с него началось фэнтези, где действие происходит в обширных вымышленных странах с разными чудесами. Некоторые могут возразить и назвать более ранних авторов. Но именно Уильям Моррис сильно повлиял на Толкина. И не только по типу того, что он писал, но и по духу — любви к старине и пасторали (ранние книги Морриса разворачиваются как раз в исторических антуражах — например, идеализированных германских племенах, а также у него есть утопия о пасторальном социалистическом будущем). Так что, если вы ищете, «с чего начиналось именно такое фэнтези», то это вполне правомерный ответ. И в своё время Моррис был популярен, но популярность не стала долгоидущей. Возможно, из-за его сложного старинного стиля.

В последней четверти века возникает течение декаданса, утончённое, подвергающее сомнению старые ценности и проникнутое мистикой. Может считаться переходом между романтизмом и модернизмом. Самый известный представитель — Оскар Уальд, которого, как уже говорилось в начале, впервые назвали «фэнтезистом» в этом смысле.

Ещё рассказ будет не полным без ирландского Лорда Эдварда Дансени, творившего в начале XX века. Когда спрашивают, «чего такого было до Толкина», часто называют именно его. Он по жизни был довольно эксцентричным человеком, и в творчестве тоже. Он один из первых погружал читателя в насквозь чудесные миры. Его формальный вклад в жанр — введение формы короткого фэнтезийного рассказа (хотя он писал и повести). Также, возможно, он первый автор вымышленного пантеона богов^[8] (в повестях «Боги Пеганы» и «Время и Боги», по мелочам — и во многих рассказах), что повлияло на Роберта Говарда и Говарда Лавкрафта. Говорят и о небольшом влиянии на Толкина, но именно о небольшом. Нет, Толкин взял образ эльфов не из его «Дочери короля Эльфландии», и она стала самой популярной книгой Дансени только ретроспективно, после того как стали искать, «что похожего на Толкина было раньше».

Pulp-fiction и прочее дотолкинское[править]

Важная веха в популяризации фэнтези — появление литературных pulp-журналов в двадцатых годах двадцатого века. Первым «фэнтезийным» журналом был немецкий «Der Orchideengarten», но самым значимым — американский «Weird Tales». В нём печатали и фэнтези, и научную фантастику, и их смеси. Именно тогда эти два жанра стали ассоциироваться друг с другом.

В нём публиковался Говард Лавкрафт, пишущий смеси ужасов, научной фантастики и фэнтези, и более всего ассоциируемый с первым жанром, но со своим погружением в глубины древности он оказал влияние и на фэнтези. Там же — Кларк Смит, Фритц Лейбер (чуть подробнее о них — ниже) и Роберт Говард, автор цикла о Конане-варваре.

Цикл о Конане оказал влияние на «то самое фэнтези» едва ли меньше, чем Средиземье Толкина. Здесь появляется вымышленный древний мир, полный магии, где героем становится воин-варвар, всё время что-то ищущий.

Появилось целое говардианское направление — «меч и магия» (термин будет введён чуть позже), по сути наследующий идеи мифов о героях вроде Геракла и, немного, рыцарских романов. Кроме Говарда, на него также повлияли Фритц Лейбер с его циклом «Fafhrd and the Gray Mouser» (где кроме варвара антигероем был также вор, немного владеющий магией, и это популяризировало воровской типаж в фэнтези и породило моду заимствовать тропы из романов-пикаресок; также цикл примечателен реализмом, с поправкой на магию) и Кларк Смит (у него жанр «меча и магии» сочетался с ужасами, именно он впервые употребил слово «некромант» не в значении «тот, кто общается с духами», а в значении «тот, кто поднимает мёртвые тела»; также у него один из первых образцов жанра «Умирающая Земля»). Ещё некоторым образом примыкает Барсумский цикл уже поминавшегося Берроуза, но он породили отдельное схожее направление — «меч и планета».

Другие значимые авторы «меча и маги» (некоторые были после Толкина, но принадлежат именно к пост-говардианской, а не к пост-толкинской традиции): «Jirel of Joiry» Кэтрин Мур (первая женщина-героиня в жанре); цикл о Вечном Воителе Майкла Муркока (пожалуй, самый известный после «Конана» представитель, многое намеренно сделано противоположно штампам); «Пусадианский цикл» Спрэга Де Кампа (он любил отвечать разным популярным авторам в более материалистичном ключе, и здесь, в отличие от «Конана», прописал древний мир, основываясь на геологии); «Кейн» Карла Эдварда Вагнера (библейский Каин стал бессмертным странствующим антигероем; есть влияние готического «Мельмонта Скитальца»); «Return of Nevèrÿon» Сэмюэля Дилэни (цикл рассказов по критической теории, где в каждом решение проблемы вызывает проблему в следующем); «Imaro» Чарльза Саундерса (первый значимый чёрный герой жанра, с действием в фэнтезийном аналоге Африки).

Были в то время и примечательные авторы вне этого поджанра. Гертруда Барроуз Беннет, считается первой успешной женщиной в научной фантастике и фэнтези, также считается, что она изобрела «тёмное фэнтези» и повлияла на Лавкрафта. Джеймс Брэнч Кейбелл, наиболее известный за книгу «Юрген, Комедия справедливости», герой который — плут, путешествующий в разных мирах, включая ад и рай и соблазнивший многих женщин, включая жену дьявола (и в связи с этим вокруг книги был скандал), а также за масштабный цикл «Сказания о Мануэле», где иронически обыгрывались рыцарские романы. Дэвид Линдсей, «Путешествие к Арктуру», философская утопическая фантастика (часто относимая к фэнтези) о жизни на далёкой планете. Эрик Рюкер Эддисон, «Змей Уроборос» и «Зимиамвианская трилогия» — наиболее чистый образец «эпического фэнтези» до Толкина, однако предназначенный для образованных читателей, написанный «шекспировским» английским, и посему малопопулярный; иногда говорится о влиянии на Толкина, но это сомнительно, хотя они были знакомы, и Эддисон входил в круг Инклингов. Трилогия «Горменгаст» Мервина Пика — считается качественным образцом даже не фэнтезийной, а «большой» литературы, ни на что не похожая (там отсутствовала магия, но в первых двух книгах была фэнтезийная атмосфера условного средневековья, огромного таинственного замка). «Тёмный Мир» Генри Каттнера — фэнтези с научно-фантастическими «объяснениями» и попаданием в иной мир, особо отмечается за влияние на Роджера Желязны. «Умирающая Земля» Джека Вэнса — совмещён плутовской дух Кейбелла и антураж далёкого магического будущего Кларка Смита, на выходе имеем самый известный образец одноимённого жанра «умирающей Земли»; также значима своей системой магии (маги могут уместить в голове лишь несколько сложных заклинаний, они стираются из памяти после использования), которая впоследствии для баланса будет использоваться в настольных и компьютерных играх. Пол Андерсон, известный как за фантастику, так и за фэнтези, особенно за «Сломанный меч», известный пример использования мотивов скандинавской мифологии и исландских саг.

Толкин[править]

И вот появляется профессор Толкин с его «Властелином Колец». Вернее, он уже появлялся в тридцать седьмом году с его «Хоббитом», но то была лишь очередная детская сказка в ряду других, пусть и очень хорошая. Меж тем, всю первую половину века он усердно работал над мифической вселенной, где детально прописана география и история допотопного мира, его народы и их языки, особенно подробно — языки эльфов. И такая же усердная работа идёт над романом с действием в этом мире, вернее, в конце магической эпохи. И вот, в 1954—1955 годах (издание потребовало разбить роман на тома) мы имеем нечто скорее не от этого времени, а от романтизма девятнадцатого века (в похожем духе сочиняли некоторые из круга Инклингов, в который входил Толкин, но по популярности его догонял разве что Клайв Льюис, автор «Хроник Нарнии»).

С этих пор практически весь жанр фэнтези будет ассоциироваться с именем Толкина. Очень многие последующие писатели будут либо подражать Толкину, либо намеренно стараться быть непохожими на него, а изучение прошлого жанра будет во многом сходится к поиску «что повлияло на Толкина, и что было на него похоже» (как вы уже видели по рассказу выше). Именно после Толкина фэнтези обрело настоящую популярность и стало отдельной коммерческой нишей.

Тому, кто изучил историю жанра, закономерно захочется спросить: почему именно Толкин, если всё, в принципе, было и раньше? Продуманные волшебные миры — были. Масштабные войны за них — были. Эльфы, и даже подобия хоббитов и орков — были. И на это можно хоть отдельное исследование написать. Причин много. Кратко пройдёмся по основным.

Во-первых, хотя «всё уже было», здесь впервые было нужное сочетание этого всего. Мифические создания живут рядом с людьми, общаются с ними наравных. Эльфы и гномы — народы, хоть и отличающиеся, но во многом такие же как мы, и могут быть понятными персонажами. И при всей старинности и эпичности повествования, главными героями становятся хоббиты, по образу мысли близкие к современным обывателям, и ставящие перед собой те же вопросы.

Во-вторых, работа проделана поистине колоссальная. Толкин относился к своему миру серьёзно и с любовью, и вложил в него всю свою образованность в области фольклора и лингвистики. Из более ранних работ по продуманности мира с ним может сравниться разве что «Islandia» Остина Таппана Райта, но это не совсем фэнтези, а просто книга о вымышленной стране на современной Земле. И при всей этой серьёзности и сложности, «Властелин Колец» написан простым языком, понятным широкому кругу читателей (в отличие, скажем, от книг Уильяма Морриса и Эрика Эддисона).

И в конце концов, запоздав на полвека, Толкин пришёл как раз вовремя. Великая война уже была лишь в памяти старшего поколения, у молодёжи не было конкретного ориентира. Примерно в это же время зародилась культура хиппи, люди стали уходить от косного мира в экзотику и мистику. И многие нашли ориентир в чудесном вымышленном мире.

После Толкина[править]

Необходимо отметить книжную серию «Ballantine Adult Fantasy», издававшуюся с 1969 по 1974 годы. В ней были переизданы многие образцы старого фэнтези — до Толкина, вскоре после Толкина, и немного современных. Вспомнили Эрика Эддисона, Мервина Пика, Дэвида Линдсея, Джеймса Кейбелла, Эдварда Дансени (с тех пор его самой известной книгой останется «Дочь короля Эльфландии») и многих других. Эта книжная серия помогла укрепить понятие, что фэнтези бывает и для взрослых (до того «Властелина Колец» помещали в детскую литературу).

Потом другое издательство выпустило похожую по сути серию — «Newcastle Forgotten Fantasy Library». Там едва ли не половиной книг оказались произведения об Аллане Квортермейне менее известные, чем «Копи Царя Соломона» и «Она». Но было и другое, в том числе другая книга Хаггарда — «Сага об Эрике Светлооком», довольно аутентичное произведение об исландских викингах. Засветился и Уильям Моррис.

Теперь многое делается по подобию «Властелина Колец», Средиземья Толкина. Однако, Профессор был ещё не последним словом в «фэнтезийном каноне».

Ещё одним значимым «укрепителем» была не книга, а настольная игра — Dungeons & Dragons. Тогда популярны были настольные имитации битв, и некто Гэри Гайгэкс решает сделать такую в фэнтезийном антураже. Кроме того, ему приходит идея, что в настольной игре можно не только сражаться, но и отыгрывать роль. И вот, появляется эта без всяких натяжек первая настольная ролевая игра. Она постепенно обрастает правилами, а её мир — подробностями. В него вбираются многие мотивы из мифологии и литературы — из Толкина, Андерсона, Говарда, Смита и многих других. По её образцу впоследствии делались многие фэнтезийные настольные и компьютерные игры, да и в литературе многие явления из D&D укрепились как штампы (деление эльфов на высших, лесных и тёмных, гномы как суровые воители и многое-многое другое).

Естественно, для привлечения аудитории к своему творению, Гайгэкс и компания дает добро на написание новеллизаций своей игры, самой известной из которых стал цикл «Dragonlance» по одноименному сеттингу D&D за авторством супругов Хикмен и ныне культовой, а тогда малоизвестной Маргарет Уэйс, первые две трилогии которого считаются классикой фэнтези.

И вот, штампы из «Властелина Колец» и D&D расползлись по миру. Даже в далёкую Японию, и даже во Франции эльфы и орки вытеснили фей и огров. Эти штампы стали настолько часты в литературе, что всем надоели (хотя не исчезают до сих пор).

А как мы помним по Сервантесу и Джейн Остин, когда жанр набивает оскомину, появляется что? Пародия. Терри Пратчетт создаёт цикл «Плоский Мир», пародирующий типичное фэнтези. Потом, однако, значение цикла ширится, и он становится сатирой на общество и много что ещё. И пародист занял место одного из самых важных авторов жанра.

Ещё очень важна в пост-толкинском эпическом фэнтези Урсула Ле Гуин. Помимо красоты языка и психологизма, она отличилась тем, что создала мир, непохожий на типичную фэнтезийную средневековую Европу. «Земноморье» — это живущий в бронзовом веке мир морей и островов, населённый смуглыми людьми, эдакая смесь античного Средиземноморья и Полинезии. Также создавала произведения в жанре научной фантастике, которые тесно переплетались с фэнтези.

Вместе с Урсулой Лет Гуин выделяют ещё троих авторов, которые по красоте, чувственности и мифологичности сравнимы с Толкином (и при том, в отличие от эпигонов, не похожи на него по содержанию): Мэрион Зиммер Брэдли, «Туманы Авалона» (артурианские сюжеты с женской позиции); Роберт Холдсток, «Лес Мифаго» (об остатках древнего кельтского леса, сосуществующего с современным миром); Джон Краули, «Маленький, Большой» (о нескольких поколениях современной загородной семьи и неуловимом участии фей в их жизни).

Другие значимые авторы пост-толкинского периода шестидесятых-девяностых годов: Ллойд Александр, «Хроники Прайдена» (подростковое фэнтези, вдохновлённое валлийской мифологией, есть диснеевская экранизация «Чёрный котёл»), Питер Бигл, «Последний Единорог» (считается похожей по духу на старое, дотолкинское фэнтези, да и написано до популяризации ВК); Кэтрин Куртц, цикл «Дерини» (полуисторический, о вымышленных британских островах с вымышленным ответвлением церкви, где люди взаимодействуют с волшебной расой); Гай Гэвриэл Кей (помимо собственных работ примечателен участием в компиляции «Сильмариллиона», описания истории мира Толкина на основе его черновиков); Роджер Желязны, «Хроники Амбера» (длинный цикл о мультивселенной, смешивающий фэнтези и научную фантастику); Диана Уинн Джонс, пишущая относительно необычное фэнтези (по самому известному есть аниме Миядзаки «Ходячий замок Хаула»); Терри Брукс, «Шаннара» (с неё начался бум фэнтези, одно из ранних подражаний Толкину); Роберт Асприн, циклы «МИФ» (юмористически-приключенческий) и «Мир воров» (тёмное, но не безнадёжное фэнтези); Танит Ли (автор многих книг, включая стилизации под «1001 ночь» и женские фэнтезийные романы воспитания); Пирс Энтони, «Ксанф» (длинный цикл юмористического фэнтези, полное игр со словами и понятиями, со многими мифическими существами); Раймонд Фейст, «Riftwar saga» (длинный цикл по его мультивселенной с двумя мирами, есть несколько игр по мотивам); Робин Хобб, вселенная Элдерлингов и другое; Роберт Сальваторе (написал много книг по одной из вселенных D&D, пусть и менее значимых, чем Драгонлэнс); Дэвид Геммел, «Дренайский цикл»; Тэд Уильямс, «Память, Скорбь и Тёрн» (типичный сеттинг обыгран более-менее необычно и интересно); Роберт Джордан, многотомная эпопея «Колесо Времени»; Джордж Мартин, «Песнь Льда и Пламени» (сложный цикл о мире, тщательно выписанном с исторической точки зрения; мы ещё вернёмся к нему в конце рассказа); Анджей Сапковский, «Сага о ведьмаке» (сделала для европейского континентального фэнтези то же, что «Песнь Льда и Пламени» — для анголязычного); Нил Гейман (автор многих книг с разными мифическими и литературными аллюзиями, а также комиксов, из которых самый известный — графический роман «Песочный человек») и, конечно же, Ричард Скотт Бэккер, с его эпопеей «Князь Пустоты» (масштабная реконструкция эпического фэнтези с богами, героями и войной против тёмных сил, заставляюшая по-новому взглянуть на жанр, острожно, шок-контент!).

Дальнейшие повороты[править]

Следующей вехой стал «Гарри Поттер». После него пошла волна популярности детско-юношеского фэнтези. Как появилось новые, вроде «Артемиса Фаула», так и вспомнилось старое, вроде «Хроники Нарнии» (именно после успеха фильмов о Гарри Поттере вышли экранизации «Хроник Нарнии»), и даже обратили внимание на «ровесников», вроде «Хроник Края». Эта волна просочилась даже за пределы фэнтези, и с «Голодных игр» появляется жанр «молодёжной антиутопии», где подростки борются с системой.

Но и это не последняя веха. В десятых годах выходит сериал «Игра Престолов», экранизация «Песни Льда и Пламени», которая выходила ещё с девяностых, но такую бешеную популярность обрела только теперь. Сериал стала смотреть весьма широкая аудитория, от молодёжи до стариков. Это вызвало волну новых (вышедших и готовящихся) фэнтези-сериалов.

А Джорджа Мартина стали называть «Американским Толкином», он стал едва ли не вторым по значению. Был вопрос «почему именно Толкин», теперь вопрос «почему именно Мартин». Ну, возможно, потому что он тоже подходил к делу весьма серьёзно, но акцентируясь несколько на другом. Если Толкин был специалистом по мифологии и лингвистике, то Мартин проштудировал много источников по истории. И хоть его мир и вымышленный, средневековье там выписано очень натурально. Да и в плане мифологии тут есть неплохая осведомлённость (хотя местная мифология во многом вымышленная).

Тем временем у нас[править]

В царские времена тенденции в волшебном жанре были примерно те же, что в Европе. В России были литературные сказки (скажем, первой детской литературной сказкой считается «Чёрная курица»), готические романы и рассказы, истории с привидениями (даже про вампиров, как «Упырь» А. К. Толстого), фольклористический романтизм. Не стоит забывать прекрасные переводы Жуковского, «русскую рыцарскую» поэму «Руслан и Людмила» Пушкина (и многие другие его произведения), поэму о Демоне Лермонтова, украинские истории о нечисти Гоголя.

Говоря об истории фэнтези, часто отмечают Александра Вельтмана, утверждая, что он родоначальник исторического и славянского фэнтези. Писал фэнтези не только о старой Руси, но и о временах Александра Македонскоого, а также утопию о будущем. И одним из первых в литературе применил путешествие во времени (у него в прошлое переносил гиппогриф). Был в основном забыт, вспоминать о нём стали после появления интереса к фэнтези. Также автор примечателен переводом «Слова о полку Игореве».

Говорят, что в СССР фэнтези не было, были только научная фантастика и детские сказки. Это не совсем так. Конечно, «волшебные» произведения для взрослых не собирались в единый жанр, и их было мало, но они были. Из самых значимых — пьесы Шварца, «Мастер и Маргарита» и «Дьяволиада» Булгакова (официально они публиковались совсем немного, но ходили в самиздате), некоторые книги Стругацких (не только «Понедельник начинается в субботу», изрядная доля фэнтезийности есть в «Пикнике на обочине», «Улитке на склоне», «Граде обреченном», не забываем об «Отягощённых Злом», и некоторый налёт есть и в других их книгах), лирические фильмы Захарова (частью — экранизации Шварца).

Также неплохо известны произведения Владимира Орлова о мифических существах в современной Москве — демоне, домовом, берегине. Ещё одно подобие Булгакова — монументальнейший роман «Пирамида» Леонида Леонова.

Из детского стоит особо отметить цикл «Волшебник Изумрудного города» Волкова по той причине, что его автор чуть ли не независимо от запада ввёл ряд тропов фэнтези, из которых самый значимый — продуманная и цельная история и география вымышленного волшебного мира (американский цикл о стране Оз, пересказом первой книги коего является первая книга ВИГ, не таков, он более сюрреалистичен, подобен скорее «Алисе в Стране Чудес»).

Интересна история отношений наших соотечественников с «Властелином Колец». Если «Хоббит», как обычная сказка, свободно издавался, то у «Властелина Колец», как вещи весьма нестандартной, были проблемы. Только в 1982 редким изданием выходит очень своеобразный перевод-пересказ Бобырь, в остальном роман Толкина ходил только в Самиздате. Однако всё же были редкие примеры книг, написанных под его влиянием ещё до 1988-го, пусть сейчас и не очень известных — «Владыка Вод» Шалаева и «Золотой шар» Почепцова. В них интересным образом мешались жанры фэнтези и советской сказки.

А Перестройку, в 1988—1993 годы «Властелин Колец» наконец-то попал в страны бывшего СССР официально. Он обрёл бешеную популярность. Как западной молодёжи нужен был новый ориентир в пятидесятые, так тем более нужен был ориентир пост-советской молодёжи после крушения такой идеологии.

Люди жадно искали на книжных полках всё, что хоть как-то связано со Средиземьем. В таких условиях популярным стал Перумов, издавший фанфик по миру Толкина (который впоследствии вылился в свою вселенную).

Кроме околотолкинского фэнтези в России также появился свой ответ, славянское фэнтези. Первым примером считаются произведения Юрия Никитина, а самым известным и качественным — книги Марии Семёновой о Волкодаве. Также надо отметить Елизавету Дворецкую, пишущую славянское и скандинавское исторически-романтическое фэнтези с неплохим знанием фольклора.

Также появляются ни на что не похожие Макс Фрай и Генри Олди. То и другое — коллективные псевдонимы.

Ещё знаковым является «Ночной Дозор» Лукьяненко, самое известное в России городское фэнтези. По первой книге сняли известную экранизацию, как ответ фильмам по «Властелину Колец» и «Гарри Поттеру».

Ещё на пост-советском рынке довольно известны некоторые примеры юмористического, пародийного фэнтези: книги Андрея Белянина (который фактически специализируется на юмористическом фэнтези), цикл о Жихаре Михаила Успенского (этакое шуточное обыгрывание русских фольклорных и исторических мотивов), «Хроники Странного Королевства» Оксаны Панкеевой (началось как пародия на типичное фэнтези, вылилось в самостоятельную сагу).

Также в России необычайно раздулся жанр о попаданцах — людях из нашего времени, попадающих в прошлое или в фэнтезийный мир. Об этом столько дурной писанины, что «книги о попаданцах» стали почти что синонимами «плохого фэнтези». Впрочем, крайне редко появляются и неплохие образцы, как цикл «Ведун» Александра Прозорова.

Поджанры и метатропы[править]

Традиционные поджанры[править]

Не существует единого способа классифицировать фэнтези, но есть несколько устоявшихся жанров, категорий, которые обычно выделяют.

• Эпическое фэнтези — действия масштабны, решают судьбу всего мира или большой его части. Эпопея растягивается на много томов, количество героев может перевалить за тысячу. Часто свойством эпического фэнтези называют борьбу добра со злом, света с тьмой, но необязательно. Хотя даже если стороны конфликта не однозначно делятся на добро и зло, может быть и третья, явно тёмная сила, жаждущая разрушения мира.
  После Толкина это стало основным жанром фэнтези в литературе, но в кино он плохо развит. Ещё бы, для этого нужны огромные бюджеты. Редкие нормальные представителя в кино — «Уиллоу», экранизации «Властелина Колец», «Хроник Нарнии» и сериал «Игра Престолов» (да, любители исходных книг могут возразить, что в экранизациях всё испортили, но давайте согласимся, что это по крайней мере качественно снятые фильмы).
• Героическое фэнтези — здесь же события касаются только самого героя и его друзей, масштаб не превышает захвата какого-нибудь королевства, а если случится столкнуться с божеством, то с каким-нибудь забытым. Противопоставление «эпического» и «героического» можно сравнить с двумя поэмами Гомера: Илиада — эпическое, Одиссея — героическое.
  Впрочем, не всегда можно однозначно отнести к одному из двух. Например, начавшее с малого в продолжениях может набрать обороты, или на фоне идут эпические события, но главный герой — лишь маленький солдат на этой войне.
  Термин введён Лайоном Спрэгом Де Кампом, однако не в противопоставление «эпическому»: он акцентировал не на малых масштабах, но именно на героичности и фэнтезийности.
  В отличие от эпического, жанр широко представлен на экране: сюда и экранизации «Конана», и фильмы и сериал «Горец», и сериал «Зена Королева воинов». Более того, есть ворох фильмов категории Б, что портит жанру репутацию.
• Меч и магия (sword & sorcery) — примерно то же, что и героическое фэнтези, но иногда (не всегда) термин используется в уничижительном смысле, намекая на низкопробность и клишированность. Кроме того, под «мечом и магией» обычно подразумевается пост-говардианская традиция, «подобия Конана», тогда как у «героического» более широкий смысл. Да и «меч и магию» может перекашивать в эпичность. Термин введён Майклом Муркоком, по аналогии с «мечом и сандалиями» — жанром фильмов по античным и библейским мотивам. Ещё один аналогичный термин — «меч и планета» — для обозначения подобий «Марсианских Хроник» Берроуза — введён Дональдом Воллхеймом.
• Высокое фэнтези — часто понимается как синоним «эпического», но может значить и несколько другое, хотя их значения взаимодополняющи. Фэнтези, действие которого происходит в вымышленном мире, в коем много чудес, они обычны для мира. Может добавляться тот же необязательный признак — борьба сил света и сил тьмы. Термин введён Ллойдом Александром, автором «Хроник Прайдана».
• Низкое фэнтези — чудеса необычны, в них не верят (или верят только деревенщины да экзальтрованные мистики). Действие может происходить как в реальном мире, так и в вымышленном, в котором, однако, отношение к чудесам примерно такое же как у нас, и в обилии магия встречается лишь в каких-нибудь глухих лесах и горах, или на краю света. Несколько сложно отнести к высокому или низкому те произведения, где буквально под боком у «обычного» мира находится мир чудесный (например, «Гарри Поттер», где волшебники скрываются от простых людей, но у них своё общество, по сути как отдельный мир). Имеется некоторая параллельность противопоставления эпического-героического и высокого-низкого, но это не одно и то же.
  Также есть тенденция называть «низким фэнтези» те произведения, где, в противовес романическому пафосу, натуралистично показан неприятный мир средневековья. Это не совсем так — в том же «Князе Пустоты» натурализм давит педаль в навоз, но основная составляюшая — эпическая, о борьбе героев, богов и демонов.
  В ролевых играх «низким фэнтези» принято называть сеттинги, где в основном действует реальное оружие, но не магия.
• Городское фэнтези — действие происходит в городах (как правило, современных, но может быть взято прошлое или будущее), перед нами раскрывается их тайная мистическая жизнь. За основу могут браться городские легенды, но необязательно: например, полидоровские вампиры — тоже частая тема. Интересно, что если эпическое и героическое фэнтези пишут в основном мужчины, то в городском больше половины авторов — женщины.
• Современное фэнтези — пересекается с городским. Действие происходит в наши дни, но необязательно в городе. Там могут быть деревни, старые замки или вовсе нежилые места.
• Историческое фэнтези — действие происходит в некоторую историческую эпоху в реальном мире, и перед нами раскрывается её магическая сторона. Это может быть адаптация легенд (возможно, со сглаживанием их контр-исторических моментов), но необязательно. Реже так называют произведения о вымышленных фэнтезийных мирах, история которых очень походит на нашу (например, «Видесский цикл» с аналогом Византии).
• Тёмное фэнтези — смесь эпического или героического фэнтези с готическим романом. Мрачный мир победившего зла, герои обладают многими пороками, и борются за то, чтобы мир совсем не превратился в ад. Опять же, многих тянет назвать этим термином произведения с натуралистичным изображением средневековья, хотя пожалуй, для этого ещё нужны тёмная магия, зловещие создания, ходячие мертвецы и, самое главное, атмосфера триумфа зла и отсутствия надежды на победу над ним.
• Женское фэнтези — пишутся для женщин, с женскими главными героинями, с акцентом не на битвах, а на романтической линии. Злодеи, как правило, не пафосные тёмные властелины, а жалкие и мелочные, по какой-либо причине стремящиеся убить главную героиню и её возлюбленного.
• Романтическое фэнтези — тесно пересекается с женским, но здесь главный критерий — акцент на любовной линии, остальное может отличаться.
• Детское фэнтези — предназначено для детей, и герои, как правило, дети, обычные и современные, но попадающие в фантастический мир или ситуацию.
• Юмористическое фэнтези, и его частные случаи — пародийное и сатирическое — с акцентом на юморе. В случае сатирического высмеиваются нравы общества, в случае пародийного — штампы фэнтези (иногда пародийность и сатиричность могут сочетаться, как у того же Пратчетта). Иногда шутят и над фольклором, как в «Чародее с дипломом» Спрэга Де Кампа. Внимание! Для начинающих авторов есть опасность уйти по дороге пародийности, думая, что так они избегут шаблонности. Поверьте, шуточки «Хы-хы, ушастые эльфы» надоели всем не меньше, чем сами ушастые эльфы. Чтобы писать юмор и пародии, тоже нужен талант.
• Магический реализм — хотя фактически фэнтези, культурно-коннотационно воспринимается скорее не как поджанр фэнтези, а как жанр литературы вообще. В нём магия подаётся как обычный элемент реального мира. Жанр известен, как преимущественно латиноамериканский — большинство современных авторов оттуда, и обычная тема — склонность к мистике у индейцев и негров. Однако, бывает и в других странах. Самый известный автор — пожалуй, Габриэль Гарсия Маркес, написавший «Сто лет одиночества». Термин введён немецким критиком Францем Рохом. Один из наиболее выдающихся европейских представителей жанра — немецкий писатель, философ и офицер Эрнст Юнгер, автор объединенных общей вселенной романов «На мраморных утесах» (кристально чистый магореализм), «Гелиополь» (магореализм на движке космофэнтези и планетарного романса) и «Эвмесвиль» (там ещё и постапокалипсис) и сборником новелл из той же вселенной «Рискующее сердце» (часть новелл — магореализм классический, часть — махровый сюрреализм).
• Бэнгсианское фэнтези — о встречах на том свете, как правило, с участием умерших известных людей. Названо в честь писателя Джона Кендрика Бэнгса, который написал квадрологию о загробном мире. Необязательно речь может идти именно о том свете, может быть и некое массовое воскрешение, как в «Мире реки» Филипа Хосе Фармера.

Национальные жанры[править]

• Славянское фэнтези — по славянской мифологии, на пост-советском пространстве обычно подразумевают восточно-славянскую, хотя самый известный автор книг этого жанра в бывшем соцлагере — поляк Анджей Сапковский, а классикой жанра считаются произведения хорватки Иваны Брлич-Мажуранич. В основном это «героическое фэнтези», то есть, о пути одного героя, что можно объяснить тем, что вряд ли стали бы писать об эпических событиях вскоре после Перестройки. Хотя в советское время были фильмы, которые можно назвать «эпическим славянским фэнтези», как «Кащей Бессмертный» и «Илья Муромец». На западе фэнтези на славянскую тему пишут крайне редко, но примеры есть, самый известный — «Русские истории» Кэроллайн Черри.
• Fantastique — вообще, «фантастика» по-французски. Но может быть и более узкий смысл — характерный французский жанр, где столкновение с фантастическим необычно для героев и вызывает удивление, часто страх. В таком виде существует ещё с XIX века.
• Уся — китайский жанр, где магия как таковая необязательна, но есть акцент на боевых искусствах, как правило с мечом (слово «у» значит «воинский», «вооружённый», «ся» — «благородный», «рыцарь», «герой»). Мастерство владения этими искусствами может быть невероятным, вплоть до нарушения законов физики, за что жанр часто относят к фэнтези (этим отличается от кунг-фу фильмов, где физика обычно держится в рамках). Классика жанра — старинный роман «Речные заводи». В Китае также читают много более современной литературы в жанре. На западе же более известны фильмы в этом жанре: «Герой» и «Дом летающих кинжалов» Чжана Имоу и «Крадущийся тигр, затаившийся дракон» Энга Ли.
• Шенмо — тоже китайский жанр, но к фэнтези относится прямее: здесь фигурируют боги, демоны, бессмертные и прочие существа китайской мифологии. Классика — старинный буддистский роман «Путешествие на Запад», об обезьяне, пожелавшей обрести бессмертие и просветление. В современном творчестве, как азиатском, так и западном на тему Востока (особенно в видеоиграх), часто могут смешивать приёмы уся и шенмо, и наряду с фантастическими боевыми искусствами будут фантастические существа.
• Махо-сёдзе, или «девочки-волшебницы» — жанр японской манги и аниме, в принципе, название говорит за себя. Проник и на запад, самый известный западный образец — мультсериал «Witch».

На стыке с научной фантастикой[править]

• Научное фэнтези — в целом смеси научной фантастики и фэнтези в разных смыслах. Впервые выражение «science fantasy» применил критик Форрест Акерман, но тогда он имел ввиду просто научную фантастику. В смысле же гибрида научной фантастики и фэнтези термин впервые применила Мэрион Зиммер. Под жанром подразумеваются две противоположные вещи — либо фэнтези с грамотно прописанным научным обоснованием мистики и чертовщины, либо, наоборот, НФ, которая настолько мягкая, что уже жидкая.
• Технофэнтези — описывает миры, где магия сосуществует с техникой, или они дополняют друг друга в виде техномагии или маготехнологии.
  • Космическое фэнтези — технофентези, доросшее до космических перелетов. От «космоопера с псионикой» до «летим через астрал на другие планеты с силовым мечом наперевес воевать с космическими эльфами».
• Weird fiction — несколько эпатажный жанр, бытовавший от начала XIX до первой половины XX века — научная фантастика, фэнтези и ужасы, часто — их смеси, где главным было жутковатое ощущение, что где-то рядом что-то очень большое, загадочное, сокрытое от нас, непонятное. К этому направлению относились Эдгар По, Амброз Бирс, позже — Говард Лавкрафт. Иногда к нему относят Лорда Дансени. Термин скорее исторически-литературоведческий, чем обозначающий конкретный жанр, но тем не менее, иногда современные авторы пытаются писать в таком стиле.
  • New weird — его наследник в более позднее время, вплоть до наших дней. Трудноописуемый жанр, где важны странность, эпатажность, интеллектуальность, непохожесть на «типичное фэнтези».
• Умирающая Земля — жанр, идущий об руку с weird fiction, произведения о далёком будущем незадолго до конца света. Может быть с большим уклоном как в научную фантастику, так и в фэнтези или даже сюрреализм. В будущем могут начать активно применять магию и забыть технологии и вернуться в средневековье (возможно, из-за изменения законов физики). Законодатели фэнтезийной разновидности жанра — циклы «Zothique» Кларка Смита и «Умирающая Земля» Джека Вэнса, видный представитель после них — «Книга Нового Солнца» Джина Вулфа. Однако, не любое фэнтези с действием в будущем относится к этому жанру — см. эту статью.
• Космоопера номинально обычно считается научной фантастикой, но часто имеет уклон в фэнтези, в связи с антуражем космического феодализма, наукообразными заменителями магии, инопланетянами как аналогами мифических существ и т. д., а также в связи с малой научностью произведения в целом. Бывают более «твёрдые» космооперы, которые уже не отнесёшь к фэнтези (если только с натяжкой), но бывают и явно фэнтезийные, в связи со стилем, малой научностью или тем и другим — как «Дюна» Фрэнка Герберта, серия фильмов «Звёздные Войны» и настольные игры Warhammer 40,000 (в последнем вообще намеренно используются типично-фэнтезийные тропы).
• Хотя киберпанк, как правило, чистая научная фантастика, но разные производные от него «панки» тяготеют к фэнтези. Во-первых, стиль той или иной старинной эпохи (аналогично тому, как фэнтези обычно следует стилю средневековья), во-вторых, техника там часто изображается настолько неправдоподобно, что её правомерно можно отнести к фэнтези, и в-третьих, там прямо может использоваться магия, как дополнение к старинному антуражу.
  • Дизельпанк — наименее «фэнтезийный» по атмосфере. Техника первой половины двадцатого века. Фэнтезийности могут добавлять путешествия в экзотические места, поиски затерянных цивилизаций и их артефактов (по образцу экспедиций немецкой Аненербе в Исландию, на Кавказ и в Тибет).
  • Стимпанк — утрированная техника XIX века, викторианский стиль. Однако, стимпанк может быть и не фэнтезийным, а вполне строго-научным, если перед нами не просто карикатурный мир паровозов и дирижаблей, но именно альтернативная история, как бы техника могла развиться по-другому.
  • Ветропанк — стиль золотого века мореплавания, кругом паруса, ветряные механизмы. Фэнтезийность может сильно проявиться в виде никак не объяснённых воздушных кораблей.
  • Клокпанк — сложные механизмы, автоматоны, стиль XV—XVIII веков. Наиболее фэнтезийный из «панков», основанных на реальной технике, так как сложно представить разумного робота на одном только часовом механизме, если в него не вложено некоего подобия души чудесным образом, к тому же, механизмы-автоматоны были атрибутом многих известных авторских сказок (например, «Соловей» Андерсена).
  • Манапанк — этот уже фэнтезийный по определению: вся техника работает на магической энергии, «мане». Эстетически может быть похож на любую эпоху, включая современность или футуристичность. Является также поджанром технофэнтези.

Некоторые другие поджанры и метатропы[править]

Приведённые ниже жанры не имеют такой длительной истории выделения или единого названия, часто отмечены кем-то ad hoc (в том числе участниками данной вики). Тем не менее, их имеет смысл выделить, так как сами явления значимые. Также сюда вносятся тропы, описывающие мир, сюжет или задумку в целом. Не вносите тропы, описывающие только какие-то отдельные элементы, ибо их много, и их списки могут быть в отдельных статьях и категориях.

• Стандартный фэнтези-сеттинг — если у автора нет каких-то особых идей или он не хочет изобретать велосипед, он берёт мир, похожий на тот, что был у Толкина и в Dungeons & Dragons, с минимальными изменениями и добавлениями. Средневековый европейский антураж, сильные волшебники, стандартный набор рас — эльфы, гномы (возможно, с раздельными dwarves и gnomes), полурослики, тролли, гоблины, орки, опционально — огры, кентавры, демоны, ящеры и некоторые более редкие, а из чудовищ почти обязательны драконы. Чуть ли не признак плохого автора, но всё же не совсем: есть ряд относительно примечательных авторов, пишущих в этом сеттинге (правда, большинство интересны скорее особо заинтересованным в жанре фэнтези, чем широкой аудитории, но и тут есть исключения).
• Культурный шаблон или срисованная фэнтезийная культура — народы и национальности в мирах фэнтези часто основаны на реальных, и в них можно узнать англосаксов, викингов, кельтов, римлян, арабов, монголов и других. Иногда явно, иногда более скрыто. Простой альтернативой может послужить предметная культура, когда народы ассоциируются с каким-либо предметом, явлением.
• Ряженые под фэнтези — когда исторический антураж, при отсутствии сверхъестественного, делают стилистически подобным фэнтези.
• Твёрдое фэнтези — по аналогии с твёрдой научной фантастикой, но здесь определение не такое чёткое, может быть несколько совсем разных пониманий. Под этим может подразумеваться фэнтези, твёрдо следующее фольклору (фольклористика — тоже наука), как «Властелин Колец» или «Крабат», либо твёрдая, продуманная система магии, как в ряде настольных игр и японской франшизе Fate, либо твёрдая историчность. Можно сочетать друг с другом — например, в цикле Сапковского о ведьмаке Геральте есть и аутентичный фольклор, и достоверные средневековье с феодализмом, и продуманная наукооборазная магия.
• Феодальное фэнтези — акцент на людях, властителях, исторических темах, магия же — лишь вспомогательный элемент.
• Давным-давно — время действия в далёком забытом прошлом. Часто этому сопутствует доисторическое средневековье, когда наряду с рыцарями и замками встречаются древние животные вроде мамонтов и саблезубых тигров.
• Волшебное прошлое — прошлое может быть и обозримым.
• Сказка будет впереди — наоборот, действие в будущем.
• Неевроцентричное фэнтези — поскольку подавляющим стандартом в фэнтези является средневековая Европа, имеет смысл выделить произведения с другими антуражами.
• Длинно-исторический сеттинг — типичное в фэнтези, а также в космоопере расписывание весьма длинных эпох, по тысяче лет. Обычно сопровождается средневековым застоем.
• Динамично-исторический сеттинг — а эти миры развиваются, меняются техника и общественный строй.
• Gaslight fantasy, или викторианское фэнтези — термин введён супругами Фоглио, авторами комикса «Girl Genius», чтобы отделаться от ярлыка «стимпанк» — поскольку паровая техника там была явно не на первом месте, а бедствующая атмосфера («панк») была подана в комедийном ключе, а вот в эстетику эпохи империализма комикс попадал на все сто. Ретроспективно так могут называть и произведения той эпохи, где действие было в тогдашней современности. Примечательный современный пример — «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл».
• Пороховое фэнтези — где вопреки стандартному положению использовать в фэнтези только средневековое оружие, используется порох. Примеры — книжные циклы «Monster Blood Tattoo», «The Powder Mage trilogy», манга и аниме «Fullmetal Alchemist». Нередко, но не всегда сочетаются со стимпанком как в Howl’s Mooving Castle. А вот Elfenzyklus не имеет стимпанка и в помине при наличии пороха, потому что это эпоха Возрождения.

Категории тропов[править]

Разные списки того, что бывает в фэнтези.

• Портал:Бестиарий — разные существа, разумные и не очень.

Примечания[править]

[ + ] Фэнтези

Страницы в категории «Фэнтези»  Baldur’s Gate, Bit Dungeon, Clive Barker’s Undying, Detatoko Princess, Dragon Age, Dragon Quest, El-Hazard: The Magnificent World, Final Fantasy, Genshin Impact, Hades, Humanity Has Declined, Jade Empire, Maoyuu Maou Yuusha, Ookami to Koshinryo, Revolutionary Girl Utena, Slayers, Sleepy Princess in the Demon Castle, The Ancient Magus’ Bride, Ultima Underworld, Umineko no Naku Koro ni, Yuri Kuma Arashi, Аватар: Легенда об Аанге, Артемис Фаул, Ван Хельсинг, Вечный Воитель, Властелин Колец, Волкодав, Дочь короля Эльфландии, Звёздная принцесса и силы зла, Змей Уроборос, Конгрегация, Космическая трилогия, Леди-ястреб, Муми-тролли, Последнее испытание, Проклятые земли, Проклятые земли: Затерянные в Астрале, Путешествия Гулливера, Сага о ведьмаке, Сильмариллион, Умирающая Земля, Хоббит, Хранитель Мечей, Хроники Края, Чёрная книга Арды, Чародей с гитарой Подкатегории для категории «Фэнтези»  Городское фэнтези, Махо-сёдзё, Тёмное фэнтези, Технофэнтези

	[ + ] Жанры фантастики
Страницы в категории «Жанры фантастики»  Альтернативная история, Космическая опера, Космические ужасы, Меха, Научная фантастика, Панк-фантастика, Постапокалиптика, Твёрдая и мягкая фантастика, Фэнтези Подкатегории для категории «Жанры фантастики»  Жанры космооперы, Жанры мехи, Жанры панк-фантастики, Жанры фэнтези