Эми мэнсон однажды в сказке

По выходным сотрудники московских библиотек знакомят читателей mos.ru с интересными авторами и их произведениями. Кристина Коледина, которая работает в библиотеке № 160, выбрала веселые истории о зверях, военную повесть и роман-антиутопию.

Малышам

«Ничья собака: две истории о неразлучных друзьях» Эми Хест

Под нежной акварельной обложкой скрываются две истории о дружбе человека и собаки. Американская писательница Эми Хест создала по-настоящему трогательную книгу, которая идеально подходит тем, кто только начинает читать.

Герой первой истории — маленький мальчик, недавно потерявший своего любимого пса. Бродя по берегу моря, с тоской вспоминая своего друга, он встретил забавного щенка, который смог его рассмешить. Вторая история рассказывает о девочке Лии и маленьком кривоухом песике, которые стали лучшими друзьями.

Мне нравится, что в этой книжке природа создает эмоциональный фон действию: одиночество и грусть передаются в тучах и дожде, а встреча и радость — в солнце. Маленький читатель сможет почувствовать, что испытывают герои. Кроме того, книга научит его доброму отношению к животным, покажет, насколько они нуждаются в нашей любви и защите.

«Лизелотта. Охота на почтальона» Александра Штеффенсмайера

Пожалуй, это одна из самых смешных книг для малышей. Немецкий писатель и художник Александр Штеффенсмайер придумал корову по имени Лизелотта, которая находит для себя только одно развлечение — охотиться на ни в чем не повинного почтальона. Ждать его в засаде, а потом весело за ним мчаться — что может быть лучше? Но однажды почтальон решает прекратить это хулиганство раз и навсегда. Обязательно прочитайте эту добрую историю и узнайте, чем все закончилось. Думаю, книга поднимет настроение всей семье.

Александр Штеффенсмайер провел детство на ферме в маленькой деревушке, где постоянно наблюдал за коровами — их у его семьи было не меньше сотни. Вероятно, воспоминания о тех годах вдохновили его на написание этой книжки.

Как увлечь ребенка чтением: лайфхаки библиотекарей

Ребятам постарше

«Жила-была» Ильи Миксона

Я считаю, что подрастающему поколению необходимо читать такие книги. Повесть «Жила-была» рассказывает о жизни Тани Савичевой, той самой девочки из блокадного Ленинграда, чей дневник стал одним из самых страшных и сильных документов Великой Отечественной войны.

Писатель-фронтовик подполковник Илья Миксон, как и Таня, жил до войны в Ленинграде. Работая над книгой, он общался с выжившими блокадниками, работал в архивах, чтобы узнать все о тех, чью смерть констатировала в своем дневнике Таня Савичева. В его книге Таня предстает перед нами обычным ребенком. Как и все дети, в мирное время она училась в школе, читала книжки, общалась с другими ребятами.

В книге вы найдете фотографии из архивов Государственного мемориального музея обороны и блокады Ленинграда, Государственного музея истории Санкт-Петербурга. Также туда вошли рисунки известного художника Александра Траугота, сделанные им во время блокады в возрасте 11–12 лет.

«Повесть о настоящем человеке» Бориса Полевого

Вспоминать о Великой Отечественной войне нужно не только в День Победы. Поэтому рекомендую познакомить детей с документальной «Повестью о настоящем человеке», написанной в 1946 году. Спустя год Борис Полевой получил за нее Сталинскую премию II степени.

Она основана на реальных событиях. В марте 1942 года летчик-истребитель Алексей Маресьев (в книге Полевого героя зовут Алексеем Мересьевым) потерпел крушение в лесу. Во время бедствия он сильно повредил ноги, но сдаваться не собирался. 18 дней он пробирался к своим — без воды, еды. Ему повезло — его обнаружили жители сожженной деревни, которые скрылись в лесу; они же помогли ему добраться до точки назначения.

В госпитале Алексею ампутировали ступни, однако воли к жизни он все равно не потерял. Каждый день он делал болезненные упражнения, учился ходить на протезах. А потом смог даже бегать и танцевать. «Повесть о настоящем человеке» — прекрасная книга о силе духа, мужестве, стойкости и храбрости.

Подросткам

«Великий Гэтсби» Фрэнсиса Фицджеральда

Это одно из самых известных произведений американской литературы. Действие развивается на побережье Лонг-Айленда среди вилл богачей в век джаза — так в США называют период между Первой мировой войной и Великой депрессией, примерно с 1918 по 1929 год. Молодой человек, безответно влюбленный в девушку из высшего общества, делает все, чтобы достичь немыслимых высот. Фрэнсис Фицджеральд верил, что именно этот роман с незамысловатым сюжетом, но глубокой подоплекой принесет ему признание. Он не ошибся.

Писатель рассмотрел концепцию знаменитой американской мечты под увеличительным стеклом. Но для меня «Великий Гэтсби» — это прежде всего книга о любви, которая случается только раз в жизни, о важности быть верным себе и идти по намеченному пути. А еще о том, что богатый не всегда значит счастливый. Я думаю, эту книгу обязан прочесть каждый подросток.

«Мы» Евгения Замятина

Вначале чтение может показаться сложным, но стоит только вникнуть в сюжет — и уже невозможно будет оторваться. Действие романа-антиутопии разворачивается примерно в 32 веке, на планете — тоталитарный режим. Ни имен, ни фамилий у героев нет, только цифры и буквы. Книга представляет собой дневник одного из персонажей. Как ни странно, поначалу он всем доволен и его ничего не возмущает, но потом его жизнь меняется.

Роман был написан в 1920 году. В СССР он был запрещен — его сочли пародией на советскую действительность. Впервые книга вышла за границей на английском языке. На родине автора ее опубликовали только в 1988-м.

Больше отличных книг, проверенных читателями детских библиотек и их сотрудниками, — в рубрике «Советы библиотекаря».

На HBO завершился первый блок сериала «Невероятные» Джосса Уидона, финал которого вогнал всех в ступор. Разбираемся в том, как это шоу сначала прикидывалось одним сериалом, чтобы потом обернуться совершенно другим, и в том, что же все-таки произошло в шестой серии. Осторожно: много спойлеров!

На первый взгляд: «Люди Икс» + «Страшные сказки»

В фильме «Темный Феникс» одна из героинь сказала: «Женщины здесь так часто спасали мужчин, что X-Men (Людей Икс) пора переименовать в X-Women (Леди Икс)». X-Women — слишком соблазнительный хай-концепт, чтобы его можно было просто так взять и проигнорировать.

В частности, им вооружился ветеран телевизионной фантастики Джосс Уидон («Баффи — истребительница вампиров», «Светлячок», «Кукольный дом»), когда разрабатывал сериал «Невероятные». С одной стороны, The Nevers, конечно, хрестоматийные X-Men (не будем также забывать, что Уидон работал над мультсериалом «Удивительные Люди Икс: Одаренные»): после инцидента, случившегося над викторианским Лондоном, некоторые люди (главным образом женщины) получают сверхспособности, совсем как мутанты из прославленной марвеловской франшизы, чтобы затем поселиться в приюте, который содержит влиятельная женщина, сидящая в инвалидной коляске, совсем как доктор Ксавьер.

С другой — Уидону этого оказалось мало, и он еще поместил своих героинь в готический сеттинг «Страшных сказок». Впрочем, о «Дракуле» Брэма Стокера здесь больше говорят, чем встречают его на улице. В плане жанрового самоопределения «Невероятные» тяготеют не к готике, а к стимпанку (или, как бы сказали славянофилы из другой части Европы, — паропанку). В сериале есть масса занятных изобретений, за которые отвечает одна особоодаренная и прогрессивная особа. Большая часть из них, правда, пыхтит и не работает, так как существует на стадии прототипов, однако у этой героини настолько развита фантазия, что она быстро успевает изобрести что‑то новое, прежде чем старое сломается.

Немаловажная деталь: как и в «Серебряных коньках», действие «Невероятных» происходит в 1899 году, на рубеже веков. Надо ли говорить, что Уидон делает это неспроста? Таким образом он рифмует тот fin de siècle с нынешним, суфражисток конца XIX — начала XX веков — с феминизмом четвертой волны, а схватку одаренных с консерваторами — с современным левым поворотом и борьбой меньшинств за свои права. Это не новый прием — через прошлое объяснить настоящее или даже предугадать будущее. Скажем, авторы «Страшных сказок: Города ангелов», выстроившие в 1938 году драматургию вокруг «трамповской стены» с Мексикой, угадали не только с протестными настроениями 2020 года, но и с миннеаполисским бунтом. Но это вряд ли можно объяснить паразитированием на повестке, все-таки шоураннер «Сказок» Джон Логан и Уидон — слишком хорошие драматурги: они просто видят ситуацию наперед.

Впрочем, каким бы крутым сценаристом и режиссером ни был Уидон, кажется, он не очень хороший человек. После бессчетного количества обвинений в его адрес, связанных с злоупотреблением властью на съемках «Баффи» и «Лиги справедливости» и приведших к уидонгейту, «Невероятных» будет доделывать другая шоураннерка — Филиппа Гослетт (сценаристка «Как разговаривать с девушками на вечеринках» и «Марии Магдалины»). Как сериал будет выглядеть без него — большой вопрос. Пока «The Nevers» — стопроцентно уидоновское зрелище. Не шедевр, но крайне занятная, нетривиальная приключенческая фантастика, которая сначала прикидывается одним сериалом, чтобы в финале обернуться совершенном другим. К тому же каким бы токсичным тираном-демиургом Уидон ни был, одного у него не отнять — персонажей он придумывает классных. Собственно, на непростых взаимоотношениях между ними, а не на хитросплетении сюжетных интриг и строится большая часть повествования.

На самом деле: «Светлячок» + «Кукольный дом»

Как бы Уидон ни миксовал «Людей Икс» со «Страшными сказками», что бы он ни снимал, у него все равно в итоге получается «Светлячок» — это становится понятно в саморазоблачающей шестой серии, которая переворачивает все с ног на голову. При этом стоит сказать, что «Светлячка» шоураннер придумал задолго до самого «Светлячка». Его протоверсию, словно в мутном стекле, можно разглядеть еще в четвертом «Чужом», для которого Уидон писал сценарий. Ведь там, помимо Рипли и ксеноморфов, тоже была команда космических наемников, которая потом станет остовом легендарного сериала. Что касается «Невероятных», то концептуально шоу выглядит так, словно на викторианский Лондон свалился звездолет «Серенити» — и это не фигура речи: еще в эпилоге пилотной серии над городом реально терпит крушение неопознанный объект, похожий на космический корабль, который и дарит людям суперспособности.

Однако дело все же не в звездолете, а в том, что в «Светлячке» Уидон выстроил драматургию таким образом, чтобы «девять человек смотрели в темноту космоса — и каждый видел что‑то свое». То же самое происходит и в «Невероятных»: оптика каждой героини тоже настроена на что‑то свое. Амалия видит одно, Пенанс — другое, а Лавиния — третье. Из трения между героинями, из их непохожести и разных устремлений рождаются самые запоминающиеся моменты шоу, которое в финале уходит в полный отрыв — и выносит мозг почище «Мира Дикого Запада». «Невероятные» заканчиваются таким же темпоральным трюком, неожиданным флешфорвадом, как и первый сезон уидоновского «Кукольного дома», в котором люди сдавали тела внаем (к слову, одна из ключевых героинь «Невероятных» тоже займет чужое тело). Можно было бы посчитать, что автор повторяется, если бы концовка не выглядела столь эффектно.

Микрорекап: что же произошло в 6-й серии?

Когда начинаешь смотреть шестой эпизод, кажется, что случайно включил другой сериал. Мало того что серия в нетипичной для «The Nevers» манере поделена на четыре главы («Полоса», «Молли», «Сумасшедшая в Темзе» и «Тру „Правда“»), так она еще и открывается флешфорвардом. После нескольких пересмотров становится понятно, что в будущем — предположительно в 2121 году — на развалинах постапокалиптического Лондона религиозные фанатики под названием Армия Свободы ведут войну с Коалицией планетарной обороны (КПО) за источник пространственной аномалии — портал, через который пришли инопланетяне Галанти, или, как их еще называют, мозгозавры, ведь они похожи на разумных рептилий.

Свобода считает, что Галанти хотят захватить Землю, КПО — что спасти. В пользу последнего говорит тот факт, что Галанти рассыпали на людей споры, которые выступают своего рода передатчиками: они активируют части сознания, необходимые для понимания языка и технологий Галанти, расширяют восприятие и усиливают эмпатию. Одна из таких спор, Вязальщица (ее играет Эллора Торчиа из хорроров «Солнцестояние» и «В Земле») раньше состояла в рядах Армии Свободы, а затем переметнулась к КПО. Вместе с другими членами Коалиции планетарной обороны она десантируется в разрушенный Лондон и встречает солдатку с кодовым именем Полоса (сайфай-икона Клаудия Блэк, «Черная дыра»), которая не спешит представляться, так как в будущем имена сакральны, а люди предпочитают проводить свободное время в симуляциях.

Эта команда с плененным майором Армии Свободы проникает на станцию, где находит плененного Галанти, собирающегося покинуть Землю. Пока Вязальщица и Полоса, точно священник и капитан «Серенити» из «Светлячка», ведут спор о том, есть ли смысл во что‑то верить, начинается заварушка, в ходе которой большая часть отряда гибнет, в том числе и Вязальщица. Полоса кончает жизнь самоубийством, однако Галанти подхватывает ее душу и переносится в Лондон 1896 года, после чего стартуют основные события «Невероятных». Собственно, одаренные — это и есть те споры, которые Галанти рассыпал на девушек.

Дальше все просто. Доведенная жизнью до отчаяния, пекарка Молли, она же Амалия Тру, бросается в Темзу, однако не умирает, так как Галанти помещает в ее тело Полосу. Амалия-Полоса попадает в приют для душевнобольных (сначала она думает, что это симуляция), в котором заводит дружбу с девушкой Сарой (после она превратится в Меледи-Немощь) и роман с доктором Хоратио Кузенсом. У всех троих просыпаются сверхспособсности, а когда в приют прибывает доктор Эдмунд Хейг (Денис О’Хэр), чтобы узнать больше о пострадавших от спор, Амалия предает Сару, отдав ее на растерзание Хейгу. В новом обличье Полоса учится великосветским манерам и английскому акценту (у нее он канадский), а затем выходит на свободу благодаря Лавинии, которая берет шефство над невероятными.

В финале Амалия вместе с союзниками находит глубоко под землей Галанти, которого все это время выкапывали доктор Хейг и Лавиния. Женщина переживает серию флешбеков и флешфорвадов, после чего на нее нападают люди в масках, однако ей удается скрыться. В приюте для одаренных она открывает Пенанс свое сакральное имя (оказывается, ее зовут Зефир Алексис Навин) и обещает все рассказать другим невероятным.

В свою очередь, Лора Доннелли рассказывает, что шестую серию снимали с задержкой, потому что началась эпидемия ковида. Однако это пошло сериалу только на пользу: благодаря такой заминке у артисток появилось больше времени, чтобы подготовиться к резкому сюжетному повороту — в частности, Доннелли и Блэк сумели лучше воплотить на экране образ одной и той же героини, ставшей центром несущей драматургической конструкции.

Выводы

Однако как бы ни была эффектна концовка, на одном только зрелищном финале далеко не уедешь. Трудно спорить с тем, что «Невероятные» — неидеальное шоу. Оно обещает больше, чем дает, долго запрягает, провисает в середине (третья и четвертая серии тянутся мучительно долго — там почти ничего не происходит) и, несмотря на то что шестую серию поставила режиссерка Зетна Фуэнтес (до этого работавшая над «Джессикой Джонс» и «Двойкой»), — это все равно женский эмпауэрмент, пропущенный через male gaze («мужской взгляд»).

Однако не покидает ощущение, что если бы «Невероятные» вышли, скажем, лет 20 назад, их бы оторвали с руками, а если бы их внезапно закрыли, то они бы вовсе обросли маленьким культом, как тот же «Светлячок».

Все это прекрасный повод поразмышлять о том, что в эпоху стриминг-изобилия мы настолько объелись качественными шоу, что такие оригинальные проекты, как «The Nevers», перестали быть большим событием. Это просто еще один сериал, на который мы тратим свое время. Все это, кажется, говорит в пользу того, что время по-настоящему культовых шоу — таких как «Твин Пикс» и «Светлячок» — закончилось. Раньше мы могли 25 лет ждать продолжение любимого сериала (и наконец дождаться!). А сейчас, когда внимание пресыщенных зрителей устало скользит по стриминг-контенту и ни на чем долго не задерживается, есть высокая доля вероятности просто пропустить «Невероятных». Ну что же, посмотрим, как долго просуществует сериал и как новые авторы справятся без Джосса Уидона. Всегда хочется верить во что‑то невероятное.