Цвет из иных миров рассказ

«Цвет из иных миров» (англ. The Colour Out of Space), в других переводах «Цвет иного мира», «Космический цвет», «Сияние извне», «Нездешний цвет» — рассказ американского писателя Говарда Филлипса Лавкрафта, написанный в марте 1927 года. Произведение совмещает в себе элементы ужасов и научной фантастики. Сам Лавкрафт считал «Цвет…» своим лучшим произведением. Рассказ был впервые опубликован через полгода после написания — в сентябрьском номере журнала «Amazing Stories».

Произведение описывает ужасные события, случившиеся с семьёй американских фермеров после падения загадочного метеорита. Основной приём рассказа — цвет, невиданный ранее для человечества (отсюда и название). Это отражает одну из главных идей Лавкрафта — наличие неких вещей за гранью людского понимания и познания и ничтожность человеческих знаний о Вселенной.

Сюжет

Действие рассказа происходит в местности к западу от Аркхема, где повсюду царит запустение, а на склонах холмов разбросаны древние фермерские угодья. Местные жители покинули эти места после ужасных событий, именуемых как «странные дни» (или «окаянные дни»). Рассказчик приезжает из Бостона, чтобы наметить место для нового водохранилища и натыкается на «Испепеленную Пустошь» (англ. Blasted heath) — проплешину с невообразимой мешаниной ущелий и склонов, что породил загадочной природы катаклизм. Всю землю здесь застилают груды серой пыли или пепла, который почему-то остается не тронут ветром. В её центре стоит колодец — все что осталось от одной фермы. Пустошь появилась, после того как здесь была убита семья Гарднеров. Рассказчик посещает дом Эмми Пирса, который рассказывает историю о «странных днях».

В 1882 году на ферму его друга — Нейхема Гарднера, упал престранный метеорит, что светился неизвестным цветом и тонами, не похожими ни на один из известных оттенков цветовой гаммы. На следующий день, когда на место падения приехали учёные — профессора из Аркхема, то он уменьшился в размерах. Ученые предположили, что в основе камня содержался кремний и металлы неизвестных свойств, а сам он прибыл из совершенно другого мира, где царят другие законы материи и энергии. Обломок напоминал сгусток огня и вёл себя крайне странно: он не реагировал на перепады температуры или различные реагенты. На следующий день кусок исчез вместе с колбой. Когда учёные снова приехали к месту падения метеорита, тот ещё сильнее уменьшился в размерах, но по-прежнему оставался горячим. От него откололи круглый кусок и обнаружили внутри сверкающую полость глобулы, наподобие икринки, засевшей в основной массе болида. Профессор ударил по этому шару молотком и тот лопнул, не оставив ни осколка. Учёные не смогли отыскать другие глобулы и уехали. Ночью началась гроза, по словам Нейхема, метеорит притягивал молнии. За час фермер насчитал шесть вспышек, а когда гроза закончилась, от камня осталась только яма. Раскопки ни к чему не привели и учёные с досадой подтвердили факт исчезновения метеорита.

Сначала репортёры часто ездили к Гарднеру, но вскоре перестали. Нейхем трудился на поле за ручьем Чапмена (англ. Chapman’s Brook), а урожай в том году был на редкость изобильным, но во всём этом красочном великолепии не нашлось ни одного съедобного плода: яблоки и груши горчили до тошноты, помидоры и лимоны были ничуть не лучше. Люди решили, что метеорит отравил почву. К зиме у Гарднеров ухудшилось здоровье. Нейхем утверждал, что видел на снегу странные следы зверей, вроде бы обычных зайцев, белок и лисиц, но теперь животные как-то странно переставляли лапы. Он подстрелил ужасного вида кролика, который совершал гигантские прыжки. Сыновья Макгрегора из Медов-Хилл (англ. Meadow Hill) подстрелили гигантского сурка, а также заметили, что снег на ферме Нейхема таял быстрее, чем на других фермах. В лавке Поттера (англ. Potter’s), вблизи Кларк Корнерс (англ. Clark’s Corners) Стивен Райс показал горожанам скунсовую капусту неизвестного цвета.

Весной ферма Нейхема поросла жуткой растительностью, что вызвало настоящую эпидемию страха. Почки на деревьях набухли раньше и Гарднеры говорили, что ветки этих деревьев раскачиваются даже когда нет ветра. На деревьях появились цветы того самого неизвестного цвета, только мелкая трава и листва остались зелёными. В мае появились необычные и огромные насекомые, от чьего жужжания Гарднеров одолела бессонница. Мельник из Болтона (англ. Bolthon) сообщил, что вся растительность Гарднеров по ночам стала светиться. У коров Нейхема, питавшихся заражённой травой, испортилось молоко, тогда он стал гонять стадо на пастбище подальше и всё пришло в норму. В июне Нэбби, жена Нейхема, сошла с ума, она уверяла что её преследуют некие воздушные существа; из её речи исчезли существительные и она изъяснялась только глаголами и местоимениями. Муж запер её на чердаке, а вскоре Нейхем заметил, что она тоже стала светиться в темноте. Затем лошади обезумели и убежали, Гарднер нашел их, когда они были уже при смерти, тогда он пристрелил их. Летом стали чахнуть растения, вскоре от них остались только груды серого пепла, насекомые же исчезли. Нэбби целыми днями истошно кричала. Вода в колодце испортилась, но Гарднеры продолжали её пить и упорно не уезжали с фермы. Теддиус, средний сын Нейхема, сошёл с ума и начал бормотать нечто о том, что цвет живет внизу колодца. Отец запер и сына. Марвин полагал, что его брат переговаривается с матерью на неизвестном языке. На ферме стали гибнуть животные: гуси, куры, коровы и свиньи окрашивались в серый цвет, их тела становились ссохшимися и хрупкими, а части тела просто отваливались.

Отдельные участки, а иногда и все туловище очередной жертвы непостижимым образом сжималось, высыхало, после чего кусочки плоти начинали отваливаться от пораженного места, как старая штукатурка от гладкой стены. На последней стадии болезни (которая во всех без исключения случаях предшествовала смерти) наблюдалось появление серой окраски и общая затверделость, ведущая к распаду.

Осенью Теддиус умер при ужасных обстоятельствах, а маленький Мервин исчез. Он отправился куда-то ночью с фонарём и ведром, и не вернулся. Рядом с колодцем Нейхем нашёл оплавленный кусок металла, в котором с трудом можно было узнать фонарь. Поиски ни к чему не привели, мальчик будто испарился. Через две недели Эмми зашел к Гарднерам и обнаружил на первом этаже свихнувшегося Нейхема, его старший сын Зенас тоже пропал. Поднявшись по лестнице Эмми ощутил как его обдало паром странного цвета, будто, он попал в Мир грез. На чердаке он обнаружил умирающую Нэбби, распадающуюся на части, которую он добил из жалости. Эмми спустился вниз и увидел умирающего Нейхема. Перед смертью разум Гарднера прояснился и он сообщил, что всех их убило газообразное существо из метеорита, которое якобы сперва сводит тебя с ума, а затем высасывает жизнь. В метеорите были семена, что выросли и дали необычные плоды. Плоть Гарднера окончательно раскрошилась и провалилась внутрь черепа прямо у Эмми на руках. Эмми отправился в Аркхем за полицией, а вскоре он и шесть полицейских вернулись на ферму. Они вычерпали воду из колодца и нашли там скелеты Зенаса и Мервина, и кости мелких животных. Внезапно в колодце запульсировал свет, лошади сбежали, а стены фермы начали светиться.

Деревья двигались на фоне общего мертвого затишья! Они судорожно извивались, как одержимые, пытаясь вцепиться в низколетящие облака, свиваясь в клубки, будто, какая-то неведомая чужеродная сила дергала за связывающую их с корнями невидимую нить. Над кронами деревьев плясали, подпрыгивали и кружились в воздухе тысячи бледных, фосфорических огоньков, облепивших каждую ветвь. Это чудовищное созвездие замогильных огней, напоминающих рой обожравшихся светляков-трупоедов, светило все тем же пришлым неестественным светом. Сияние уже не исходило, а вырывалось из темных недр, плавно и бесшумно подымаясь к нависшим над головой тучам.

Полицейский сказал, что задел в колодце нечто, что не следовало задевать. Группа убегает от фермы, а достигнув холма они увидели как поток света из колодца устремился в небо, а ферму разметало на обломки. Одна струя этого странного света, переливающегося всеми цветами космической радуги, вернулась в колодец. Похоже тварь из космоса была не одна и второе существо не смогло улететь. После «странных дней» Испепеленная пустошь продолжает расширяется, а значит тварь всё ещё там. К счастью, это место вскоре должно быть затоплено.

Герои

Как и в большинстве произведений Лавкрафта, повествование ведётся от первого лица, и рассказчик как будто сам разговаривает с читателем или пишет эту историю, приключившуюся с ним — что также характерно для Лавкрафта. Несмотря на то, что повествование ведётся от первого лица, рассказчик не является главным героем повести, так как почти весь рассказ — история 40-летней давности о «странных днях», рассказанная Эмми Пирсом.

Эмми Пирс

Эмми выглядел бодрее, чем я ожидал, но его глаза были как-то странно потуплены, а неряшливая одежда и длинная седая борода красноречиво свидетельствовали о том, что он давно махнул на себя рукой и ни с кем не общается. … он сразу сообразил, что к чему, да и вообще оказался неглупым и образованным.

Оригинальный текст (англ.) He was not so feeble as I had expected, but his eyes drooped in a curious way, and his unkempt clothing and white beard made him seem very worn and dismal. … He was far brighter and better educated than I had been led to think.

Эмми Пирс (англ. Ammi Pierce) — родился приблизительно в 1842 году, так как на момент падения загадочного метеорита (в 1882 году) ему было примерно 40 лет; фермер из деревни, расположенной недалеко от Аркхема. Близкий друг и сосед Нейхема Гарднера. Основное внимание в рассказе уделяется именно ему, да и большая часть произведения ведётся от его лица. Единственный ещё живой свидетель ужасных событий, именуемых «странные дни», что произошли в в 1882-1883 годах. В старости жители деревни считают его сумасшедшим — что характерно для старых колдунов во многих произведениях Лавкрафта. О его характере сложно судить, но можно отметить верность, смелость, неразговорчивость и, как отмечает рассказчик в конце рассказа, доброту :

К счастью, Эмми был человеком уравновешенным и не любил фантазировать. Сопоставь он факты, проанализируй все до конца и дай волю воображению, его бы захлестнуло безумие. Но и для него пережитое не прошло бесследно. Он не стал маньяком, но все же утратил прежнее здравомыслие.

Оригинальный текст (англ.) It was really lucky for Ammi that he was not more imaginative. Even as things were, his mind was bent ever so slightly, but had he been able to connect and reflect upon all the portents around him he must inevitably have turned a total maniac.

Эти строки напоминают о знаменитом вступлении к «Зову Ктулху»: «Мне думается, что высшее милосердие, явленное нашему миру, заключается в неспособности человеческого ума согласовывать между собой свои собственные составляющие».

Имя «Эмми» заимствовано из Библии: Бен-Амми — один из сыновей Лота.

Нейхем Гарднер

Нейхем Гарднер (англ. Nahum Gardner) — фермер, друг и сосед Эмми. Вокруг него и его семьи разворачиваются основные события рассказа. Жил с женой и тремя детьми. Описаний его характера и портрета в рассказе не приводится, но можно судить, что он имеет много общего с Эмми: скромность, смелость, преданность, и по возрасту они тоже ровесники. Физически был довольно силён, так как долго сопротивлялся сверхъестественной силе и погиб последним из Гарднеров.

Его имя заимствовано из Библии: Наум (англ. Nahum, так же, как и «Нейхем») — один из малых пророков Ветхого Завета.

В английском языке его имя — анаграмма к слову «человек» (англ. Nahum / Human).

Второстепенные персонажи

• Рассказчик — инспектор водоснабжения, его имя не называется. Его нельзя отнести к главным героям, так как он фигурирует только в начале и самом конце рассказа. Возраст не указывается, известно лишь то, что он приезжает из Бостона, чтобы наметить место для водохранилища.
• Нэбби Гарднер (англ. Nabby Gardner) — жена Нейхема. Как и на прочих Гарднеров, в течение рассказа на неё обрушиваются беды.
• Миссис Пирс (англ. Mrs. Pierce) — жена Эмми. Почти не фигурирует в рассказе.
• Мервин (англ. Merwin) — младший сын Нейхема. Возраст не указывается, но можно предположить, что ему где-то 9-11 лет.
• Теддиус (англ. Thaddeus) — средний сын Нейхема. Он был самым впечатлительным ребёнком, и потому первым сошёл с ума. В тексте точно указывается, что ему было 15 лет.
• Зенас (англ. Zenas) — старший сын Нейхема. Помогал отцу в трудные дни. Возраст примерно 16-17 лет.
• Макгрегоры (англ. McGregor) — фермеры живущие по соседству.
• Стивен Райс (англ. Stephen Rice) — фермер.

Незначительные персонажи

К ним можно отнести нескольких учёных, изучавших метеорит, а также полицейских, приезжавших осматривать дом Гарднеров, когда в нём все уже погибли.

Вдохновение

Водохранилище

Американский писатель и pulp-журналист Уилл Мюррей говорит, что Лавкрафта вдохновил Ситьюэит — небольшой город в Род-Айленде. Он ссылается на неопубликованное письмо, в котором Лавкрафт упоминает о походе «через обречённую Аллею Квабен», незадолго до того, как там было построено водохранилище. Этот путь напомнил Лавкрафту о печали, которую он испытал, узнав о проекте водохранилища в Ситьюэйте, «где огромное количество территории было затоплено в 1926 году и вдохновило меня на использование водохранилища в «Цвет из Иных Миров».» Квабенское водохранилище начали планировать ещё в 1885 году, но в конце 1930-х, когда рассказ был опубликован, его ещё не закончили.

Метеорит

Мюррей ссылается на Чарльза Форта и «громовые камни», которые он описывал в «Проклятой Книге» — молнии, притягивающие камни, которые, возможно, упали с неба — как на возможную идею для поведения метеорита. В «Цвет из Иных Миров» в одну из ночей бушевала гроза. По выражению Нейхема, метеорит «притягивал свет». За час фермер насчитал шесть вспышек, а когда гроза закончилась, от метеорита осталась только яма. Лавкрафт упоминает молнию, начиная с раннего рассказа «Склеп», где также приводятся другие элементы готической литературы. Многочисленные сверхъестественные удары молнии были описаны в романе «Случай Чарльза Декстера Варда».

Существует множество фантастических теорий о происхождении форм жизни на основе кремния, из которого состоял метеорит.

Неземной цвет

Существует несколько вариантов идеи цвета за гранью человеческого восприятия. В 1801 году немецкий физик Иоганн Риттер описал невидимые лучи, вне видимого спектра.

С. Т. Джоши, исследователь творчества Лавкрафта, отмечает «Современную науку и Материализм» (1919, автор Хью Элиот), научную книгу, которая рассказывает о наших «крайне ограниченных» чувствах восприятия к, таким явлениям как «неземные волны», доходящие до наших глаз, которые «большинство не может быть воспринято сетчаткой вовсе… Если они более быстрые, чем высший лимит (как ультрафиолетовые лучи), они вообще не могут быть различимы нами». Возможно, Лавкрафт имел ввиду цвет близкий к ультрафиолету, называя его «внеземным» и «космическим». Однако, с точки зрения физиологии цветовосприятия, любое излучение, лежащее за пределами видимого спектра, не будет зарегистрировано сетчаткой вовсе и, таким образом, будет воспринято глазом как обычное отсутствие света, то есть чёрный цвет.

Джоши также указывает на следующие строки из рассказа Амброза Бирса «Проклятая Тварь» (1893):

В каждом конце солнечного спектра химия может обнаружить наличие того, что мы называем «актаническими» лучами. Изображённые цвета — существующие цвета в композиции света — которые мы не способны разглядеть. Человеческий глаз — неидеальный инструмент; его ряд — всего лишь несколько октав в реальной цветовой шкале. Я не сумасшедший, существуют цвета, которые мы не способны различить.

Господи, помоги мне! Чёртова Тварь была такого цвета!

Оригинальный текст (англ.) At each end of the solar spectrum the chemist can detect the presence of what are known as «actinic» rays. They represent colors—integral colors in the composition of light—which we are unable to discern. The human eye is an imperfect instrument; its range is but a few octaves of the real «chromatic scale.» I am not mad; there are colors that we cannot see. And, God help me! the Damned Thing is of such a color!

Откуда бы к Лавкрафту ни пришла эта идея, он использовал её и раньше, например в рассказе «Из глубин мироздания» (1920): «бледная, странного цвета или смеси цветов, которую я не могу ни классифицировать, ни описать». В рассказах «Полярная звезда», «Селефаис», «Безымянный город» и «Изгой» Лавкрафт упоминает сверхъестественное «сияние» говорит о «Загробном мире».

Роберт Прайс указывает на абзац из романа Эдгара Райса Берроуза «Боги Марса»: «Где слова, чтобы описать великие и неведомые для земных глаз цвета? Где разум или воображение которое может понять великолепной сверкание неслыханного — лучей, исходящих от миллиона безымянных сокровищ Барсума?».

Мутация Нэбби

Лавкрафт стал первым в истории писателем, описавшим такой элемент ужасов, как процесс мгновенного разложения тела, который станет очень популярным в массовой культуре. Впервые процесс разложения упоминается в рассказе «Склеп», а более детально описан в рассказе «Герберт Уэст — реаниматор» и позже получит развитие в рассказе «Ужас Данвича».

Описание непонятного чудовища, увиденного Эмми в углу комнаты Нэбби, возможно, имеет отношение к «Роману Белой Пудры» Артура Мейчена (1895), в котором описывается ужасная судьба жертвы необычного наркотика:

Там, на полу, была чёрная, тошнотворная масса, бурлящая порчей и отвратительной гнилью, ни жидкая, ни твёрдая, но тающая и изменяющаяся перед нашими глазами и пузырящаяся жирными и липкими пузырями. И из середины её засияли две красные точки, как глаза, я видел корчащиеся и шевелящиеся конечности, и что-то двинулось и поднялось, что, возможно, было рукой.

Оригинальный текст (англ.) There upon the floor was a dark and putrid mass, seething with corruption and hideous rottenness, neither liquid nor solid, but melting and changing before our eyes, and bubbling with unctuous bubbles like boiling pitch. And out of the midst of it shone two burning points like eyes, and I saw a writhing and stirring as of limbs, and something moved and lifted up what might have been an arm.

«Энциклопедия Лавкрафта» предлагает вариант возможного вдохновения ближе к дому самого Лавкрафта: его мать, страдавшая психическим расстройством, по сообщениям, утверждала что видела «странных и фантастических существ, которые неслись из-за зданий и тёмных углов».

В «Падение дома Ашеров» По Родерик Ашер говорит похожую фразу о том, что покойная Мэдилейн стоит прямо спиной его друга, подобно диалогу Эмми и Нейхема.

«Мифы Ктулху»

Структура произведения основана на сведениях о космосе, которые Лавкрафт описывает в ранних рассказах: В рассказе «За стеной сна» описаны миры в космосе и «космический скиталец»; в рассказе «Селефаис» описаны «пространства без формы» и обитающие в нем газы; в рассказе «Из глубин мироздания» описаны пространства «Извне» и обитающие там невидимые существа; в рассказе «Гипнос» описаны «эфирные области» в Стране снов. Лавкрафт упоминает космические миры и пришельцев в рассказах «Полярная звезда», «Ньярлатхотеп», «Безымянный город», «Герберт Уэст — реаниматор», «Музыка Эриха Цанна», «Зов Ктулху» и других. Более подробное описание планет и инопланетян появляется лишь в поздних произведениях автора.

Лавкрафт намекает на предыдущие произведения, в которых упоминается космос, используя для этого намеки, как: «Таинственный посланник звезд», «Пришелец из космической бездны», «Тварь из космоса», «Преследующее воздушное существо» и другие называния, характерные для обложек журналов жанра научной фантастики. Лавкрафт начинал карьеру с написания научных статей о космосе, а также был увлечен космизмом, поэтому его магия всегда связана с космосом.

«Цвет иных миров» можно отнести к «Мифам Ктулху». На это в первую очередь указывает Аркхем, часто фигурирующий в различных произведениях Лавкрафта. Впрочем, вымышленные существа и полубоги, такие как Йог-Сотот, Ктулху и прочие, характерные для «Мифов Ктулху», отсутствуют. Лавкрафт описывает бегство местных жителей как событие психической эпидемии, которые происходили и в других областях «Страны Лавкрафта».

Лавкрафт описывает психологическое состояние героев используя приемы, которые ставят под сомнение всё увиденное ими и придает их описанию характер галлюцинаций. Темы преследования и паранойи встречается в рассказе «Герберт Уэст — реаниматор»; Контакт с космическим разумом и угроза от объекта в небе встречается в рассказе «За стеной сна»; Странные звуки и царапанье встречается в рассказе «Крысы в стенах»; Многие другие темы получат развитие в рассказе «Шепчущий во тьме».

Лавкрафт описывает научную экспедицию и уделяет много внимания научным фактам. Тема об открытии археологом скрытого помещения под руинами появляется в «Безымянный город», а целая группа из ученых впервые появилась в рассказе «Крысы в стенах». Исследование группой ученых останков из космоса, которые сталкиваются с нечто ужасным получит развитие в рассказе «Ужас Данвича», а затем в повести «Хребты Безумия».

Литературное значение

Лавкрафт считал «Цвет…» своим лучшим произведением. Одним из возможных объяснений является то, что в нём Лавкрафт выразил несколько важных для него соображений:

Инопланетяне

Как пишет его биограф Спрэг де Камп, Лавкрафта чрезвычайно раздражала стереотипная манера изображения инопланетян в современной ему фантастике, в первую очередь из-за их человекоподобности. В частности он отмечал, что только лишь Стэнли Ванбаум в те времена писал о по-настоящему «иных» инопланетянах.

В «Цвете…» присутствие инопланетян остается тайной не только для героев, но и для читателя. Ни мотивы, ни цели, ни прошлое инопланетян не раскрываются. Остается даже неясно, разумны ли они, так как их поведение характерно для обычных паразитов (распространение с помощью спор — шаров в метеоритах, паразитирование на живых существах) и нигде нет никаких намеков, указывающих на наличие у них разума…

Невозможность уйти от судьбы

Часто в работах Лавкрафта герои находят себя неспособными контролировать свои мысли или осознают невозможным изменить свои действия. Многие его герои могли бы легко спастись, если только могли убежать. В любом случае либо эта возможность просто не появляется, либо сокращается из за воздействия неземных сил, как в «Цвете…».

Угроза для человечества

Лавкрафт часто описывает борьбу цивилизации с более примитивными, варварскими существами. Битвы, правда, зачастую происходят на индивидуальном уровне в Стране снов.

В «Цвете…» Лавкрафт иллюстрирует полное бессилие человека перед загадочным явлением, описанным в рассказе. Правда, в этом произведении пострадало лишь несколько человек, но катастрофа могла бы произойти в куда больших масштабах, и люди не смогли бы ничего с этим поделать, так как не имеют представления о том, как бороться с неземными явлениями. Подобного рода кошмар мог бы обрушиться на всё человечество.

Ничтожность человеческих знаний о Вселенной

Эту тему Лавкрафт затрагивает, пожалуй, чаще всего. В «Цвете…» невиданный ранее цвет говорит о том, что в бесконечной Вселенной осталось ещё невообразимо много неизведанного. Поведение метеорита и его влияние на всё живое также остаётся полной загадкой, и указывает на примитивность человеческих знаний.

Цитаты

См. также: Цвет из Иных Миров в английском викицитатнике?

К западу от Аркхема много высоких холмов и долин с густыми лесами, где никогда не гулял топор. В узких, темных лощинах на крутых склонах чудом удерживаются деревья, а в ручьях даже в летнюю пору не играют солнечные лучи. На более пологих склонах стоят старые фермы с приземистыми каменными и заросшими постройками, хранящие вековечные тайны Новой Англии. Теперь дома опустели, широкие трубы растрескались, и покосившиеся стены едва удерживают островерхие крыши.

Старожилы перебрались в другие края, а чужакам здесь не по душе. Никто не прижился на фермах, ни франкоканадцы, ни итальянцы, ни поляки. Как ни старались, ничего у них не получилось. У всех с первых же дней пробуждалась фантазия, и, хотя жизнь текла своим чередом, воображение лишало покоя и навевало тревожные сны.

Оригинальный текст (англ.) West of Arkham the hills rise wild, and there are valleys with deep woods that no axe has ever cut. There are dark narrow glens where the trees slope fantastically, and where thin brooklets trickle without ever having caught the glint of sunlight. On the gentle slopes there are farms, ancient and rocky, with squat, moss-coated cottages brooding eternally over old New England secrets in the lee of great ledges; but these are all vacant now, the wide chimneys crumbling and the shingled sides bulging perilously beneath low gambrel roofs. The old folk have gone away, and foreigners do not like to live there. French-Canadians have tried it, Italians have tried it, and the Poles have come and departed. It is not because of anything that can be seen or heard or handled, but because of something that is imagined. The place is not good for imagination, and does not bring restful dreams at night.

В Аркхеме я слышал новую быль о том, как могучие дубы светятся и движутся по ночам, и одному Богу известно, в чём тут причина. Похоже, Эмми рассказал о каком-то газе, неподвластном законам нашего космоса. Телескопы и фотокамеры обсерваторий не способны уловить лучи из иных миров, и мы не знаем, какие солнца сияют за пределами Вселенной. Астрономы вычислили и определили траектории небесных тел и признали, что земные меры не подходят для гигантских далеких планет. Источник страшного сияния по-прежнему не разгадан. Это просто был некий цвет из пространства — пугающий вестник бесформенных сфер за пределами земного мира. Когда эти черные, сверхкосмические бездны возникают перед нашим мысленным взором, у нас холодеет кровь в жилах и замирает сердце.

Оригинальный текст (англ.) What it is, only God knows. In terms of matter I suppose the thing Ammi described would be called a gas, but this gas obeyed the laws that are not of our cosmos. This was no fruit of such worlds and suns as shine on the telescopes and photographic plates of our observatories. This was no breath from the skies whose motions and dimensions our astronomers measure or deem too vast to measure. It was just a colour out of space — a frightful messenger from unformed realms of infinity beyond all Nature as we know it; from realms whose mere existence stuns the brain and numbs us with the black extra-cosmic gulfs it throws open before our frenzied eyes.

Метеор принес много горя в мирные края. Не только люди, но и долины и холмы пережили настоящую катастрофу и до сих пор не оправились от неё.

Оригинальный текст (англ.) Something terrible came to the hills and valleys on that meteor, and something terrible — though I know not in what proportion — still remains.

Эмми — добрый старик, и, когда гидрологи приступят к работе, я обязательно напишу главному инженеру, чтобы он не спускал с него глаз. Неужели он превратится в серое, сгорбленное чудовище с ломкими костями и будет являться мне в кошмарных снах? Одна мысль об этом внушает мне беспокойство и не дает спать.

Оригинальный текст (англ.) Ammi is such a good old man — when the reservoir gang gets to work I must write the chief engineer to keep a sharp watch on him. I would hate to think of him as the grey, twisted, brittle monstrosity which persists more and more in troubling my sleep.

Связь с другими произведениями Лавкрафта

В рассказе «Неименуемое» упоминается Медов-Хилл и островок на Мискатонике, где стоит каменный алтарь, что был здесь задолго до первых индейцев.

В рассказе «Герберт Уэст — реаниматор» описан процесс трупного разложения и упоминает ручей Чапмена.

В повести «Сомнамбулический поиск неведомого Кадата» упоминается охраняемый невидимыми стражами проход, ведущему в темный мир, откуда нет возврата.

Фильмы

По этому рассказу было поставлено несколько полнометражных фильмов:

• «Умри, монстр, умри!» — 1965 год, режиссёр Дэниел Хэллер, США/Великобритания.
• «Проклятие» — 1987 год, режиссёр Девид Кеит, США.
• «Цвет из тьмы» — 2007 год, режиссёр Иван Зуккон, Италия.
• «Цвет» — 2010 год, режиссёр Хуан Ву, Германия.
• «Цвет из иных миров» — 2019 год, режиссёр Ричард Стэнли, США.

Комментарии

«Цвет из иных миров» (англ. The Colour Out of Space, также «Космический цвет», «Цвет из космоса», «Сияние извне») — написанный в марте 1927 года рассказ американского писателя Говарда Филлипса Лавкрафта. Произведение совмещает в себе элементы ужасов и научной фантастики. Сам Лавкрафт считал «Цвет…» своим лучшим произведением^[1]. Рассказ был впервые опубликован через полгода после написания — в сентябрьском номере журнала Amazing Stories.

Произведение описывает ужасные события, случившиеся с семьёй американских фермеров после падения загадочного метеорита. Основной приём рассказа — цвет, невиданный ранее для человечества (отсюда и название). Это отражает одну из главных идей Лавкрафта — наличие неких вещей за гранью людского понимания и познания и ничтожность человеческих знаний о Вселенной.

Герои

Несмотря на то, что повествование ведётся от первого лица, рассказчик не является главным героем повести, так как почти весь рассказ — история 40-летней давности.

Эмми Пирс

Эмми выглядел бодрее, чем я ожидал, но его глаза были как-то странно потуплены, а неряшливая одежда и длинная седая борода красноречиво свидетельствовали о том, что он давно махнул на себя рукой и ни с кем не общается. … он сразу сообразил, что к чему, да и вообще оказался неглупым и образованным^[2].

Оригинальный текст (англ.)  

He was not so feeble as I had expected, but his eyes drooped in a curious way, and his unkempt clothing and white beard made him seem very worn and dismal. … He was far brighter and better educated than I had been led to think.

Эмми Пирс — (англ. Ammi Pierce, родился приблизительно в 1842 году, так как на момент падения загадочного метеорита (1882 год) ему было примерно 40 лет) фермер из деревни, расположенной недалеко от Аркхема. Близкий друг и сосед Нейхема Гарднера. Основное внимание в рассказе уделяется именно ему, да и большая часть произведения ведётся от его лица. Единственный ещё живой свидетель кошмара 1882-1883 годов (см. «Сюжет»). В тот период ему пришлось многое пережить. Жители деревни считают его сумасшедшим и не верят его рассказам. О характере сложно судить, но можно отметить верность, смелость, неразговорчивость и, как отмечает рассказчик в конце рассказа, доброту.

Лавкрафт также пишет^[2]:

К счастью, Эмми был человеком уравновешенным и не любил фантазировать. Сопоставь он факты, проанализируй все до конца и дай волю воображению, его бы захлестнуло безумие. Но и для него пережитое не прошло бесследно. Он не стал маньяком, но все же утратил прежнее здравомыслие.

Оригинальный текст (англ.)  

It was really lucky for Ammi that he was not more imaginative. Even as things were, his mind was bent ever so slightly, but had he been able to connect and reflect upon all the portents around him he must inevitably have turned a total maniac.

Эти строки напоминают о знаменитом вступлении к «Зову Ктулху»: «Мне думается, что высшее милосердие, явленное нашему миру, заключается в неспособности человеческого ума согласовывать между собой свои собственные составляющие».^[3]

Имя «Эмми» было заимствовано из библии: Бен-Амми — один из сыновей Лота.

Нейхем Гарднер

Нейхем Гарднер — (англ. Nahum Gardner) простой фермер, друг и сосед Эмми. Вокруг него и его семьи разворачиваются основные события рассказа. Имел жену и трёх детей. Описаний его характера и портрета в рассказе нет, но можно судить, что он имеет много общего с Эмми: скромность, смелость, преданность, и по возрасту они тоже ровесники. Физически был довольно силён, так как долго сопротивлялся «Цвету» и погиб последним из Гарднеров.

Его имя, как и имя Эмми, заимствовано из Библии: Наум (англ. Nahum, так же, как и «Нейхем») — один из малых пророков Ветхого Завета.

В английском языке его имя — анаграмма к «человек» (Nahum-Human).

Второстепенные герои

• Автор — от его лица ведётся повествования, имени не называется. Его нельзя отнести к главным героям, так как он фигурирует только в начале и самом конце рассказа. Возраст не указывается, известно лишь то, что он приезжает в те земли, чтобы наметить место для водохранилища.
• Нэбби Гарднер — жена Нейхема. Как и на прочих Гарднеров, в течение рассказа на неё обрушиваются беды.
• Миссис Пирс — жена Эмми. Почти не фигурирует в рассказе.
• Мервин — младший сын Нейхема. Возраст не указывается, но можно предположить, что ему где-то 9-11 лет.
• Теддиус — средний сын Нейхема. Он был самым впечатлительным ребёнком, и потому первым сошёл с ума. Где-то 11-13 лет.
• Зенас — старший сын Нейхема. Помогал отцу в трудные дни. Возраст примерно 14-16 лет.

Незначительные герои

К ним можно отнести нескольких учёных, изучавших метеорит, а также полицейских, приезжавших осматривать дом Гарднеров, когда в нём все уже погибли.

Сюжет

Действие рассказа происходит недалеко от Аркхема. Рассказчик приезжает туда, чтобы наметить место для водохранилища. Он натыкается на «окаянную пустошь»: «Землю застилали груды серой пыли или пепла, почему-то не тронутые ветром. Вокруг неё не росло ни травинки». Прохожие не ответили ему ничего внятного о происхождении этого странного явления, и лишь предупредили, чтобы он не слушал «бредни сумасшедшего старика Эмми Пирса». Он решает узнать о тайне этого места и обращается к Эмми.

Метеорит (июнь 1882)

Эмми рассказывает автору ужасную историю 40-летней давности. История началась в июне 1882 года, когда престранный метеорит упал на ферму друга Эмми, Нейхема Гарднера. Метеорит ночью как-то странно светился, а на следующий день, когда на место падения приехали учёные, он уменьшился в размерах. Спектроскоп выявил в отколотом от метеорита куске полосы необычных тонов, не похожих ни на один из оттенков цветовой гаммы. Обломок вёл себя крайне странно: он не реагировал на перепады температуры, от соединений с различными растворами и реагентами с ним также ничего не случалось.

На следующий день кусок исчез вместе с колбой. Метеорит ещё сильнее уменьшился в размерах, но по-прежнему оставался горячим. Когда учёные откололи кусок побольше, они обнаружили, что структура камня неоднородна. В него был впаян гладкий, хрупкий шар. Когда один из профессоров ударил по нему молотком, шар взорвался, и от него не осталось ни осколка. Изучение обломков помогло учёным выявить некоторые иные свойства метеорита.

Ночью бушевала гроза. По выражению Нейхема, метеорит «притягивал свет». За час фермер насчитал шесть вспышек, а когда гроза закончилась, от метеорита осталась только яма. Раскопки ни к чему не привели, и учёные подтвердили факт исчезновения таинственного метеорита.

Первые беды (июль 1882 — март 1883)

Сначала репортёры часто ездили к Гарднеру, но вскоре всё встало на свои места. Затем настала пора сбора урожая. Урожай в том году был на редкость изобильным. Но во всём этом «красочном великолепии» не нашлось ни одного съедобного плода: яблоки и груши горчили до тошноты, помидоры и лимоны были ничуть не лучше.

Наступила зима. Здоровье, как моральное, так и физическое, у Гарднеров ухудшилось. На снегу появились непонятные следы зверей. Это были обычные следы, но теперь животные как-то странно переставляли лапы. Лошади также стали вести себя странно. Зима подходила к концу, снег на ферме Нейхема таял быстрее, чем на других фермах, рядом с фермой выросли вонючие кочаны непонятного цвета. Повторный приезд учёных ни к чему не привёл.

Новые неприятности (апрель-сентябрь)

Почки на деревьях Нейхема набухали раньше а по ночам зловеще светились непонятным цветом и шелестели, даже в безветренную погоду. Состояние Гарднеров тем временем ещё сильнее ухудшилось. Вся флора приобрела странный оттенок.

В мае появились насекомые, и от их жужжания Гарднеров одолела бессонница. Мухи и комары превратились в кошмар: они стали вести себя странно. У коров, питавшихся заражённой травой, испортилось молоко. Миссис Гарднер сошла с ума. Затем лошади обезумели и убежали. Растения стали чахнуть, и к сентябрю от них остались только груды пепла. Жена целыми днями истошно кричала. Вода в колодце испортилась. В сентябре Теддиус, средний сын Нейхема, сошёл с ума. Куры, коровы и свиньи окрасились в серый цвет и вскоре сдохли. Собаки и кошки сбежали ещё раньше.

Гибель Гарднеров (октябрь-ноябрь)

Девятнадцатого октября Теддиус умер в комнате наверху. Обстоятельства его гибели были столь ужасны, что Нейхем не решился о них рассказывать.

Три дня спустя исчез маленький Мервин. Отправился куда-то ночью с фонарём и ведром и не вернулся. Рядом с колодцем Нейхем нашёл кусок металла, в котором с трудом можно было узнать фонарь.

Две недели спустя Эмми пришёл к Гарднерам, и, поднявшись в комнату где должна была быть миссис Гарднер, увидел на полу что-то чёрное. Оно шевелилось. В ужасе он спустился вниз и встретил на первом этаже ослабевшего Нейхема. Он сделался пепельно-серым. После бессвязного монолога Нейхем умер. Зенас куда-то исчез: все попытки найти его оказались бесполезны. По всей видимости, и его смерть была связана с колодцем.

Ужас из колодца

Эмми тут же отправился в Аркхем за полицией. Всемером они приехали на ферму Нейхема. В доме они не нашли ничего нового. Затем полицейские принялись за колодец. Вскоре они вычерпали из него воду. На дне лежали раздробленные скелеты Зенаса и Мервина. Стемнело, и полицейские вместе с Эмми пошли в дом.

Судебный следователь первой заметила, как в колодце запульсировал свет. Эмми понял, что это плохой знак. Свет из колодца становился всё ярче, лошади буквально сошли с ума. Даже деревья вели себя странно. Сияние усилилось, всех охватил ужас. Всё вокруг засветилось странным светом, в том числе дом. Эмми повёл всех через чёрный ход. Им удалось уйти на безопасное расстояние. На ферме творилось что-то невообразимое. Затем страшный поток света из колодца устремился в небо. Эмми вернулся домой, полицейские — в Аркхем.

На этом история Эмми заканчивалась. Рассказчик поклялся никогда не возвращаться сюда и не пить здешнюю воду.

Цитаты

См. также: Цвет из Иных Миров в английском викицитатнике^?

К западу от Аркхема много высоких холмов и долин с густыми лесами, где никогда не гулял топор. В узких, темных лощинах на крутых склонах чудом удерживаются деревья, а в ручьях даже в летнюю пору не играют солнечные лучи. На более пологих склонах стоят старые фермы с приземистыми каменными и заросшими постройками, хранящие вековечные тайны Новой Англии. Теперь дома опустели, широкие трубы растрескались, и покосившиеся стены едва удерживают островерхие крыши.

Старожилы перебрались в другие края, а чужакам здесь не по душе. Никто не прижился на фермах, ни франко-канадцы, ни итальянцы, ни поляки. Как ни старались, ничего у них не получилось. У всех с первых же дней пробуждалась фантазия, и, хотя жизнь текла своим чередом, воображение лишало покоя и навевало тревожные сны.

Оригинальный текст (англ.)  

West of Arkham the hills rise wild, and there are valleys with deep woods that no axe has ever cut. There are dark narrow glens where the trees slope fantastically, and where thin brooklets trickle without ever having caught the glint of sunlight. On the gentle slopes there are farms, ancient and rocky, with squat, moss-coated cottages brooding eternally over old New England secrets in the lee of great ledges; but these are all vacant now, the wide chimneys crumbling and the shingled sides bulging perilously beneath low gambrel roofs. The old folk have gone away, and foreigners do not like to live there. French-Canadians have tried it, Italians have tried it, and the Poles have come and departed. It is not because of anything that can be seen or heard or handled, but because of something that is imagined. The place is not good for imagination, and does not bring restful dreams at night.

В Аркхеме я слышал новую быль о том, как могучие дубы светятся и движутся по ночам, и одному Богу известно, в чём тут причина. Похоже, Эмми рассказал о каком-то газе, неподвластном законам нашего космоса. Телескопы и фотокамеры обсерваторий не способны уловить лучи из иных миров, и мы не знаем, какие солнца сияют за пределами Вселенной. Астрономы вычислили и определили траектории небесных тел и признали, что земные меры не подходят для гигантских далеких планет. Источник страшного сияния по-прежнему не разгадан. Это просто был некий цвет из пространства — пугающий вестник бесформенных сфер за пределами земного мира. Когда эти черные, сверхкосмические бездны возникают перед нашим мысленным взором, у нас холодеет кровь в жилах и замирает сердце.

Оригинальный текст (англ.)  

What it is, only God knows. In terms of matter I suppose the thing Ammi described would be called a gas, but this gas obeyed the laws that are not of our cosmos. This was no fruit of such worlds and suns as shine on the telescopes and photographic plates of our observatories. This was no breath from the skies whose motions and dimensions our astronomers measure or deem too vast to measure. It was just a colour out of space — a frightful messenger from unformed realms of infinity beyond all Nature as we know it; from realms whose mere existence stuns the brain and numbs us with the black extra-cosmic gulfs it throws open before our frenzied eyes.

Метеор принес много горя в мирные края. Не только люди, но и долины и холмы пережили настоящую катастрофу и до сих пор не оправились от нее.

Оригинальный текст (англ.)  

Something terrible came to the hills and valleys on that meteor, and something terrible — though I know not in what proportion — still remains.

Эмми — добрый старик, и, когда гидрологи приступят к работе, я обязательно напишу главному инженеру, чтобы он не спускал с него глаз. Неужели он превратится в серое, сгорбленное чудовище с ломкими костями и будет являться мне в кошмарных снах? Одна мысль об этом внушает мне беспокойство и не дает спать.

Оригинальный текст (англ.)  

Ammi is such a good old man — when the reservoir gang gets to work I must write the chief engineer to keep a sharp watch on him. I would hate to think of him as the grey, twisted, brittle monstrosity which persists more and more in troubling my sleep.

Литературное значение

Лавкрафт считал «Цвет…» своим лучшим произведением^[4]. Одним из возможных объяснений является то, что в нем Лавкрафт выразил несколько важных для него соображений:

Инопланетяне

Как пишет его биограф Спраг де Камп, Лавкрафта черезвычайно раздражала манера изображения инопланетян в современной ему фантастике, в первую очередь из-за их человекоподобности^[5]. В частности он отмечал, что только лишь Стенли Веинбаум в те времена писал о по-настоящему «иных» инопланетянах.

В «Цвете…» присутствие инопланетян остается тайной не только для героев, но и для читателя. Ни мотивы, ни цели, ни прошлое инопланетян не раскрываются. Остается даже неясно, разумны ли они.

Невозможность уйти от судьбы

Часто в работах Лавкрафта герои находят себя неспособными контролировать свои же действия или осознают невозможным изменить ход событий. Многие его герои могли бы легко спастись, если только смогли бы убежать. В любом случае либо эта возможность просто не появляется, либо сокращается неземными силами, как в «Цвете…».

Угроза для человечества

Лавкрафт часто отмечает борьбу цивилизации с более примитивными, варварскими существами. Битвы, правда, зачастую происходят на индивидуальном уровне.

В «Цвете…» Лавкрафт иллюстрирует полное бессилие человека перед загадочным явлением, описанным в рассказе. Правда, в этом произведении пострадало лишь несколько человек, но катастрофа могла бы произойти в куда больших масштабах, и люди не смогли бы ничего с этим поделать, так как не имеют представления о том, как бороться с неземными явлениями. Подобного рода кошмар мог бы обрушится на всё человечество.

Ничтожность человеческих знаний о Вселенной

Эту тему Лавкрафт затрагивает, пожалуй, чаще всего. В «Цвете…» невиданный ранее цвет говорит о том, что в бесконечной Вселенной осталось ещё невообразимо много неизведанного. Поведение метеорита и его влияние на всё живое также остаётся полной загадкой, и указывает на примитивность человеческих знаний.

Связь с другими произведениями Лавкрафта

«Цвет…» можно отнести к Мифам Ктулху. На это в первую очередь указывает Аркхем, часто фигурирующий в различных произведениях Лавкрафта. Впрочем, различные чудовища и полубоги, такие как Йог-Сотот, Ктулху и прочие, характерные для Мифов Ктулху, отсутствуют.

Как и в большинстве произведений Лавкрафта, повествование ведётся от первого лица, и рассказчик как будто сам разговаривает с вами или пишет эту историю, приключившуюся с ним, что также характерно для Лавкрафта.

Вдохновение

Водохранилище

Американский писатель и pulp-журналист Уилл Мюррей говорит, что Лавкрафта вдохновил Ситьюэит — небольшой город в Род-Айленде. Он ссылается на неопубликованное письмо, в котором Лавкрафт упоминает о походе «через обречённую Аллею Квабен», незадолго до того, как там было построено водохранилище. Этот путь напомнил Лавкрафту о печали, которую он испытал, узнав о проекте водохранилища в Ситьюэйте, «где огромное количество территории было затопленно в 1926 году и вдохновило меня на использование водохранилища в „Цвете из Иных Миров“^[6].» Квабенское водохранилище начали планировать ещё в 1885 году, но в конце 1930-х, когда рассказ был опубликован, его ещё не закончили^[7].

Поведение метеорита

Мюррей ссылается на Чарльза Форта и «громовые камни», которые он описывал в «Проклятой Книге» — молнии, притягивающие камни, которые, возможно, упали с неба — как на возможную идею для поведения метеорита^[8].

В «Цвете из Иных Миров» в одну из ночей бушевала гроза. По выражению Нейхема, метеорит «притягивал свет». За час фермер насчитал шесть вспышек, а когда гроза закончилась, от метеорита осталась только яма.

Неземной цвет

Существует несколько вариантов идеи цвета за гранью человеческого восприятия.

В 1801 году немецкий физик Йохан Риттер описал невидимые лучи, вне видимого спектра.

Исследователь творчества Лавкрафта Санден Джоши отмечает, что Лавкрафт читал «Современную науку и Материализм» (1919, автор Хью Элиот), научную книгу, которая рассказывает о наших «крайне ограниченных» восприятиях, таких как «неземные волны», доходящие до наших глаз, «большинство не может быть воспринято сетчаткой вообще… Если они более быстрые, чем высший лимит (как ультрафиолетовые лучи), они вообще не могут быть различимы нами^[9].»

Джоши также указывает на следующие строки из рассказа Амброза Бирса «Чёртова Тварь» (1893)^[10]:

В каждом конце солнечного спектра химия может обнаружить наличие того, что мы называем «актаническими» лучами. Изображённые цвета — существующие цвета в композиции света — которые мы не способны разглядеть. Человеческий глаз — неидеальный инструмент; его ряд — всего лишь несколько октав в реальной цветовой шкале. Я не сумасшедший, существуют цвета, которые мы не способны различить.

Господи, помоги мне! Чёртова Тварь была такого цвета!

Оригинальный текст (англ.)  

At each end of the solar spectrum the chemist can detect the presence of what are known as «actinic» rays. They represent colors—integral colors in the composition of light—which we are unable to discern. The human eye is an imperfect instrument; its range is but a few octaves of the real «chromatic scale.» I am not mad; there are colors that we cannot see. And, God help me! the Damned Thing is of such a color!

Откуда бы к Лавкрафту ни пришла эта идея, он использовал её и раньше, например в рассказе «Извне» (1920), где Лавкрафт от имени рассказчика пишет: «бледная, странного цвета или смеси цветов, которую я не могу ни классифицировать, ни описать.» Похоже, то, что он описывал, было ультрафиолетовым.

Роберт Прайс указывает на абзац из романа Берроуза Райса^[11]: «Где слова, чтобы описать великие и неведомые для земных глаз цвета? где разум или воображение которое может понять великолепной сверкание неслыханного — лучей, исходящих от миллиона безымянных сокровищ Барсума?»

Однако, с точки зрения физиологии цветовосприятия, любое излучение, лежащее за пределами видимого спектра, не будет зарегистрировано сетчаткой вовсе и, таким образом, будет воспринято глазом как обычное отсутствие света, то есть чёрный цвет. По-видимому, лавкрафтовский «невиданный цвет» не может быть обьяснён в рамках современной физико-биологической концепции, что делает его ещё более пугающим.

Мутация Нэбби

Описание непонятного чудовища, увиденного Эмми в углу комнаты Нэбби, возможно, имеет отношение к дебюту «Романа Белой Пудры» Артура Мейчена (1895), которая описывает галлюцинации жертвы необычного наркотика^[12]:

Там, на полу, была чёрная, тошнотворная масса, бурлящая порчей и отвратительной гнилью, ни жидкая, ни твёрдая, но тающая и изменяющаяся перед нашими глазами и пузырящаяся жирными и липкими пузырями. И из середины её засияли две красные точки, как глаза, я видел корчащиеся и шевелящиеся конечности, и что-то двинулось и поднялось, что, возможно, было рукой.

Оригинальный текст (англ.)  

There upon the floor was a dark and putrid mass, seething with corruption and hideous rottenness, neither liquid nor solid, but melting and changing before our eyes, and bubbling with unctuous bubbles like boiling pitch. And out of the midst of it shone two burning points like eyes, and I saw a writhing and stirring as of limbs, and something moved and lifted up what might have been an arm.

«Энциклопедия Лавкрафта» предлагает вариант возможного вдохновления ближе к дому Лавкрафта^[13]: его мать, страдавшая психическим расстройством, по сообщениям, утверждала что видела «странных и фантастических существ, которые неслись из-за зданий и тёмных углов.»

Фильмы

По этому рассказу было поставлено три фильма:

• Умри, чудовище, умри! — 1965 год, режиссёр Борис Карлофф, США/Великобритания.
• Проклятие — 1987 год, режиссёр Девид Кеит, США.
• Цвет из Тьмы — 2007 год, режиссёр Иван Зуккон, Италия.

Примечания

Ссылки

• Текст рассказа на сайте «Книга Бет»
• Текст рассказа на сайте Lib.ru
• Оригинальный текст(англ.)