Òàéíûå íàì¸êè À.Ñ.Ïóøêèíà â «Ñêàçêå î öàðå Ñàëòàíå, î ñûíå åãî, ñëàâíîì è ìîãó÷åì áîãàòûðå Ãâèäîíå Ñàëòàíîâè÷å è î ïðåêðàñíîé öàðåâíå Ëåáåäè».
Àíàëèç íàçâàíèÿ ñêàçêè.
 ñêàçêàõ Ïóøêèíà èìåíà ãåðîåâ, íà êîòîðûõ íàäî îáðàòèòü îñîáîå âíèìàíèå, ïåðå÷èñëÿþòñÿ â íàçâàíèÿõ.  ðàññìàòðèâàåìîé ñêàçêå âàæíûå ãåðîè:
— Ñàëòàí,
— Ãâèäîí Ñàëòàíîâè÷,
-Ëåáåäü.
Äàíû ïîÿñíåíèÿ ê îáðàçàì ãåðîåâ:
Ñàëòàí öàðü,
Ãâèäîí Ñàëòàíîâè÷ ñûí öàðÿ, ñëàâíûé è ìîãó÷èé áîãàòûðü,
Ëåáåäü öàðåâíà, ïðåêðàñíà.
Áîëüøå âñåãî â íàçâàíèè ãîâîðèòñÿ î Ãâèäîíå. Âî-ïåðâûõ, åãî ðîäñòâî ñ öàð¸ì äâàæäû óïîìÿíóòî: îò÷åñòâîì (Ñàëòàíîâè÷) è ïðÿìûì òåêñòîì («Ñêàçêà
.î ñûíå åãî
»). Âî-âòîðûõ, òèòóëû Ãâèäîíà îòñóòñòâóþò â îòëè÷èå îò òèòóëîâ äðóãèõ ãåðîåâ. Â- òðåòüèõ, îí «ñëàâíûé è ìîãó÷èé áîãàòûðü». Èç ýòîãî ìîæíî ñäåëàòü âûâîä, ÷òî Ãâèäîí ãëàâíûé íîñèòåëü òàéíûõ íàìåêîâ. Òèòóë îòöà ïðîòèâîïîñòàâëåí áîãàòûðñòâó ñûíà. Âîêðóã ýòîãî ïðîòèâîïîñòàâëåíèÿ ñîñðåäîòî÷åí òàéíûé ñìûñë ñêàçêè.
Ðàññìîòðèì èìåíà ïåðñîíàæåé.
Öàðü Ñàëòàí.
Öàðü òèòóë ñàìîäåðæöà íà Ðóñè. Èìåíè Ñàëòàí íåò. Ñàëòàí (ñóëòàí) òèòóë ñàìîäåðæöà ó ìóñóëüìàí íà âîñòîêå. Îáúåäèíÿÿ îáà òèòóëà â îäíîì ëèöå, Ïóøêèí ïîä÷åðêèâàåò, ÷òî ðóññêèé ìîíàðõ — áîæèé ïîìàçàííèê öàðü — îòåö äëÿ âñåõ ïðàâîñëàâíûõ è ìóñóëüìàí îãðîìíîé Ðîññèè.
Ãâèäîí.
Ñëîâî Ãâèäîí èìååò åâðîïåéñêèå êîðíè. Îíî ëèáî îò åâðåéñêîãî ãèäåîí (âîèí), ëèáî îò ãåðìàíñêîãî ãâèäî («îáøèðíûé»), ëèáî ñëîâî ïðîèñõîäèò îò èòàëüÿíñêîãî guidare, ÷òî ïåðåâîäèòñÿ, êàê ïðàâèòü, óïðàâëÿòü. Òàêèì îáðàçîì, èìÿ Ãâèäîí îáîçíà÷àåò «âîåííûé îáøèðíûé ïðàâèòåëü». Ãîâîðÿ èíà÷å, Ãâèäîí âîåííûé ïðàâèòåëü, îïèðàþùèéñÿ íà îáøèðíûå ìàññû íàðîäà. Ãâèäîí â ñêàçêå îëèöåòâîðÿåò ïåðåäîâîé çàïàäíûé îáðàç ïðàâëåíèÿ òîãî âðåìåíè.
Ëåáåäü.
Ëåáåäü ñ÷èòàåòñÿ äðåâíåðóññêèì ñèìâîëîì ÷èñòîé ëþáâè è ñîâåðøåíñòâà.  ðóññêîì ôîëüêëîðå ãîâîðèòñÿ î ìóäðûõ âîëøåáíûõ äåâàõ, êîòîðûå ïëàâàþò â âîäàõ áåëûìè ëåáåäÿìè.
Áàáàðèõà.
Ñóùåñòâóåò íåñêîëüêî âàðèàíòîâ èíòåðïðåòàöèè ýòîãî èìåíè. Ïåðâûé. Áàáàðèõà — æåíà Áàáàðà. Äàííàÿ èíòåðïðåòàöèÿ íå ñîäåðæèò òàéíîãî íàì¸êà è íå ïðåäñòàâëÿåò èíòåðåñà äëÿ àíàëèçà. Âòîðîé. Áàáàðèõà — ÿçû÷åñêîå äðåâíåðóññêîå èìÿ ýïè÷åñêîé âåäóíüè, êîòîðàÿ ñâÿçàíà ñ ñèëîé ñîëíå÷íîãî ñâåòà è èñöåëÿåò áîëüíûõ ýòîé ñèëîé. Òàêàÿ òðàêòîâêà èìåíè ïîçâîëÿåò âûäâèíóòü èíòåðåñíóþ ãèïîòåçó òàéíîãî ñìûñëà ñêàçêè.
×åðíîìîð.
Èìÿ ×åðíîìîð Ïóøêèí ñíà÷àëà èñïîëüçîâàë â ïîýìå «Ðóñëàí è Ëþäìèëà». Òàì îí çëîé êîëäóí. Çíà÷èò ×åðíîìîð — êîëäóí è â ýòîé ñêàçêå, íî îí åù¸ äÿäüêà 33 áîãàòûðåé. Äÿäüêà â ðóññêîé àðìèè îïûòíûé ñîëäàò, ïðèñòàâëÿåìûé ê íîâîáðàíöàì èç ÷èñëà ñòàðîñëóæàùèõ (îáû÷íî óíòåð-îôèöåð) äëÿ íàäçîðà, óõîäà è ïîìîùè â îñâîåíèè ðàòíûì èñêóññòâîì è àðìåéñêèì áûòîì. Ïîñëîâèöà: «Áîã áàòüêà. Ãîñóäàðü äÿäüêà». Äÿäüêà ×åðíîìîð äîáðûé è çàáîòëèâûé âîëøåáíèê.
Áóÿí.
Âàæíóþ ðîëü â ñêàçêå èãðàåò èìÿ îñòðîâà. Îñòðîâ Áóÿí â ðóññêèõ ïîâåðüÿõ ïðåäñòàâëÿåòñÿ ìåñòîì, îòêóäà áåðóò ñâîå íà÷àëî æèçíåííûå è òâîð÷åñêèå ñèëû.Îñòðîâ ñâÿçàí ñ çàãîâîðàìè, â íèõ îí âûñòóïàåò êàê öåíòð ìèðà (íà íåì äóá î ÷åòûðåõ âåòâÿõ, íà íåì êàìåíü àëàòûðü, êîòîðûé ïîñðåäè ìîðÿ ëåæèò, íà íåì ãîëîâà ñàìîãî Àäàìà)1
«Íà ìîðå, íà Îêåàíå, íà îñòðîâå Áóÿíå
ñòîèò áåë ãîðþ÷ êàìåíü Àëàòûðü,
ïîä òåì êàìíåì ñîêðûòà ñèëà ìîãó÷àÿ
è ñèëå òîé íåò êîíöà
».
«Îñòðîâ-Áóÿí, ãäå æèâåò Ñòðàòèì-ïòèöà, âñåì ïòèöàì ìàòü,
Èíäðèê-çâåðü, âñåì çâåðÿì îòåö,
Êèò-ðûáà, âñåì ðûáàì ìàòü, äà èíîðîêàÿ çìåÿ Ãàðàôåíà (Ñêîðîïåÿ).
Íà çåëåíîì êóñòå ñèäèò ï÷åëèíàÿ ìàòêà, âñåì ìàòêàì ñòàðøàÿ,
è âîðîí, âñåì âîðîíàì ñòàðøèé áðàò.
Òàì Äóá ìîêðåöêèé äà Àëàòûðü êàìåíü».
Îáðàçû ãëàâíûõ ãåðîåâ.
Öàðü Ñàëòàí.
Îáðàç öàðÿ Ñàëòàíà ïðîòèâîðå÷èâûé.
Öàðü ïîäñëóøèâàåò ÷óæèå ðàçãîâîðû.
«Âî âñ¸ âðåìÿ ðàçãîâîðà
Îí ñòîÿë ïîçàäü çàáîðà;»
Öàðü â ãíåâå ìîã ïîñòóïèòü áåçðàññóäíî.
«Êàê óñëûøàë öàðü-îòåö,
×òî äîíåñ åìó ãîíåö,
 ãíåâå íà÷àë îí ÷óäåñèòü
È ãîíöà õîòåë ïîâåñèòü;»
Ëþáàÿ öàðñêàÿ âîëÿ âûïîëíÿëàñü áåñïðåêîñëîâíî.
«Äåëàòü íå÷åãî: áîÿðå,
Ïîòóæèâ î ãîñóäàðå
È öàðèöå ìîëîäîé,
 ñïàëüíþ ê íåé ïðèøëè òîëïîé.
Îáúÿâèëè öàðñêó âîëþ
Åé è ñûíó çëóþ äîëþ,
.
Öàðü çàáîòëèâûé, ëþáÿùèé.
«Åé íàêàçûâàë ñåáÿ
Ïîáåðå÷ü, åãî ëþáÿ.»
Öàðü íå æåíèëñÿ ñíîâà, ãðóñòèë ïî öàðèöå è ñûíó.
«Öàðü Ñàëòàí ñèäèò â ïàëàòå
Íà ïðåñòîëå è â âåíöå
Ñ ãðóñòíîé äóìîé íà ëèöå;».
Èíòåðåñóåò öàðÿ æèçíü çà ìîðåì è ÷óäåñà. Óçíàâ î Ãâèäîíå, öàðü Ñàëòàí çàãîðàåòñÿ æåëàíèåì ïîãîñòèòü ó êíÿçÿ, íî ïîä÷èíÿåòñÿ äàâëåíèþ ðîäíè è íå åäåò.
«Ìîëâèò îí: «Êîëü æèâ ÿ áóäó,
×óäíûé îñòðîâ íàâåùó,
Ó Ãâèäîíà ïîãîùó».
À òêà÷èõà ñ ïîâàðèõîé,
Ñ ñâàòüåé áàáîé Áàáàðèõîé,
Íå õîòÿò åãî ïóñòèòü
×óäíûé îñòðîâ íàâåñòèòü.»
Òîëüêî ïîñëå ÷åòâåðòîãî ïðèãëàøåíèÿ öàðü Ñàëòàí ñîáèðàåòñÿ â äîðîãó.
«Íî Ñàëòàí èì íå âíèìàåò
È êàê ðàç èõ óíèìàåò:
«×òî ÿ? öàðü èëè äèòÿ?
Ãîâîðèò îí íå øóòÿ:
Íûí÷å æ åäó!» Òóò îí òîïíóë,
Âûøåë âîí è äâåðüþ õëîïíóë.»
Ïðè âñòðå÷å ñ æåíîé öàðÿ Ñàëòàíà îõâàòèëà áóðÿ ÷óâñòâ. Òîëüêî ñåé÷àñ îí óçíà¸ò âñþ ïðàâäó.
«Öàðü ãëÿäèò è óçíàåò…
 íåì âçûãðàëî ðåòèâîå!
«×òî ÿ âèæó? ÷òî òàêîå?
Êàê!» è äóõ â íåì çàíÿëñÿ…
Öàðü ñëåçàìè çàëèëñÿ,
Îáíèìàåò îí öàðèöó,
È ñûíêà, è ìîëîäèöó,»
.
Öàðü ìèëîñåðäåí, óçíàâ ïðàâäó, íå îòäàë âèíîâíûõ ïîä ñóä.
«Öàðü äëÿ ðàäîñòè òàêîé
Îòïóñòèë âñåõ òðåõ äîìîé.»
 îáðàç Ñàëòàíà À. Ñ. Ïóøêèí ôîðìóëèðóåò ìûñëü, ÷òî öàðü îáû÷íûé ÷åëîâåê ñî ñâîèìè äîñòîèíñòâàìè è íåäîñòàòêàìè. Íåëüçÿ ãîñóäàðñòâó çàâèñåòü îò âîëè îäíîãî ÷åëîâåêà êàêèì áû õîðîøèì îí íå áûë.
Ãâèäîí.
Ìû çíàåì èç íàçâàíèÿ ñêàçêè ÷òî Ãâèäîí «ìîãó÷èé è ñëàâíûé áîãàòûðü».
Áîãàòûðü ýòî:
— Âîèí, îòëè÷àþùèéñÿ íåîáû÷àéíîé ñèëîé, ìóæåñòâîì, óäàëüþ, çàùèòíèê Ðîäèíû.
— Ðîñëûé, ôèçè÷åñêè ñèëüíûé ÷åëîâåê.
Ïîäâèã Ãâèäîíà êàê âîéíà ýòî ïîáåäà íàä Êîðøóíîì.
Ðîñëîñòü Ãâèäîíà âèäíà èç åãî ðîæäåíèÿ:
«Ñûíà áîã èì äàë â àðøèí».
Ñèëó Ãâèäîíà ìû ìîæåì îöåíèòü ïî åãî äåëàì.
«Ñûí íà íîæêè ïîäíÿëñÿ,
 äíî ãîëîâêîé óïåðñÿ,
Ïîíàòóæèëñÿ íåìíîæêî:
«Êàê áû çäåñü íà äâîð îêîøêî
Íàì ïðîäåëàòü?» ìîëâèë îí,
Âûøèá äíî è âûøåë âîí.»
..
«Ëîìèò îí ó äóáà ñóê
È â òóãîé ñãèáàåò ëóê,»
Ñûí Ñàëòàíà îáëàäàåò âåäè÷åêñêèìè âîëøåáíûìè ñïîñîáíîñòÿìè. Åãî ñëóøàåòñÿ âîëíà. Îí ìîæåò ðàñòè íå ïî äíÿì, à ïî ÷àñàì, êîãäà ýòî òðåáóåòñÿ.
«È ðàñòåò ðåáåíîê òàì
Íå ïî äíÿì, à ïî ÷àñàì».
Êîãäà öàðèöà ñ ïðèïëîäîì âûøëè èç áî÷êè âîëøåáíûé ðîñò ðåá¸íêà çàêîí÷èëñÿ.
Îí ìîæåò ÷åðåç ìîðå ïåðåëåòåòü êîìàðîì, ìóõîé, øìåë¸ì. Ñàìîñòîÿòåëüíî âîçâðàùàåò ñåáå ÷åëîâå÷åñêîå îáëè÷èå â ñâî¸ì óäåëå. Îí áëàãîðîäåí. Ñïàñàåò Ëåáåäü îò Êîðøóíà âìåñòî òîãî, ÷òîáû äîáûòü «äè÷èíó» íà óæèí.
 ñöåíå çíàêîìñòâà öàðåâè÷à è ëåáåäè ÿâíûé íàì¸ê íà òàéíûé ñìûñë. Ëåáåëü îáåùàåò:
«Íå òóæè, ÷òî çà ìåíÿ
Åñòü íå áóäåøü òû òðè äíÿ»
Öàðèöà ñ ñûíîì çàñíóëè áåç óæèíà ïîñëå äîëãîãî ãîëîäàíèÿ â áî÷êå, õîòÿ öàðåâè÷ ìîã ñäåëàòü íîâóþ ñòðåëó è äîáûòü ÷òî-íèáóäü íà óæèí. Îíè äîáðîâîëüíî ïðèíèìàþò äîïîëíèòåëüíûé òð¸õäíåâíûé ïîñò.
«Óëåòåëà ëåáåäü-ïòèöà,
À öàðåâè÷ è öàðèöà,
Öåëûé äåíü ïðîâåäøè òàê,
Ëå÷ü ðåøèëèñü íà òîùàê».
Íî÷ü ïðîøëà.
«Âîò îòêðûë öàðåâè÷ î÷è;
Îòðÿñàÿ ãðåçû íî÷è
È äèâÿñü, ïåðåä ñîáîé
Âèäèò ãîðîä îí áîëüøîé,
Ñòåíû ñ ÷àñòûìè çóáöàìè,
È çà áåëûìè ñòåíàìè
Áëåùóò ìàêîâêè öåðêâåé
È ñâÿòûõ ìîíàñòûðåé.
Îí ñêîðåé öàðèöó áóäèò;
Òà êàê àõíåò!.. «Òî ëè áóäåò?
Ãîâîðèò îí, âèæó ÿ:
Ëåáåäü òåøèòñÿ ìîÿ».
Öàðèöó ñ ñûíîì íèêòî â ãîðîäå òðè äíÿ íå êîðìèë ïî âåëåíèþ Ëåáåäÿ? Èëè òðè äíÿ îíè ñïàëè? Èëè ãîðîä ïîÿâèëñÿ íà òðåòèé äåíü? Çà÷åì àâòîð ãîâîðèò î òð¸õäíåâíîì ïîñòå ãåðîåâ? Íàâåðíî, Ïóøêèí äàåò ïîíÿòü ÷èòàòåëþ, ÷òî íà÷èíàåòñÿ íîâàÿ æèçíü èçãíàííèêîâ â ñëàâå Áîæüåé, äëÿ ïðèãîòîâëåíèÿ ê êîòîðîé íåîáõîäèì äîïîëíèòåëüíûé ñóðîâûé ïîñò.
Ñûíà Ñàëòàíà íàðîä âûáðàë ïðàâèòåëåì íà îñòðîâå Áóÿíå è íàðåê Ãâèäîíîì. Ñâîáîäíûå âûáîðû ïðàâèòåëÿ ïîä÷¸ðêèâàåò èìÿ «Ãâèäîí», åâðîïåéñêèå êîðíè êîòîðîãî íàìåêàþò íà «îáøèðíîãî ïðàâèòåëÿ» ïðàâèòåëÿ, îïèðàþùåãîñÿ íà îáøèðíûå ìàññû íàðîäà
«Âñå èõ ãðîìêî âåëè÷àþò
È öàðåâè÷à âåí÷àþò
Êíÿæåé øàïêîé, è ãëàâîé
Âîçãëàøàþò íàä ñîáîé;
È ñðåäè ñâîåé ñòîëèöû,
Ñ ðàçðåøåíèÿ öàðèöû,
 òîò æå äåíü ñòàë êíÿæèòü îí
È íàðåêñÿ: êíÿçü Ãâèäîí.»
Êíÿçü ëþáèò îòöà, íå ñìîòðÿ íà òî, ÷òî ñ íèìè ñäåëàëè ïî åãî-äå óêàçó.
«Ãðóñòü-òîñêà ìåíÿ ñúåäàåò,
Îäîëåëà ìîëîäöà:
Âèäåòü ÿ á õîòåë îòöà».
Ïðè âñ¸ì ñâî¸ì áëàãîðîäñòâå êíÿçü ñòàâ íàñåêîìûì êàëå÷èò ñâîèõ ò¸òîê.
«
êîìàð-òî çëèòñÿ, çëèòñÿ
È âïèëñÿ êîìàð êàê ðàç
Òåòêå ïðÿìî â ïðàâûé ãëàç»
«Ãâèäîí-òî çëèòñÿ, çëèòñÿ…
Çàæóææàë îí è êàê ðàç
Òåòêå ñåë íà ëåâûé ãëàç,
È òêà÷èõà ïîáëåäíåëà:
«Àé!» è òóò æå îêðèâåëà;»
Çà÷åì Ãâèäîíó õî÷åòñÿ çàïîëó÷èòü ÷óäåñà, î êîòîðûõ ãîâîðÿò ðîäñòâåííèêè? ×òîáû ïðèâëå÷ü âíèìàíèå öàðÿ Ñàëòàíà è óêðåïèòü åãî â æåëàíèè ïîñåòèòü îñòðîâ. Íå ýòî ãëàâíîå. Êíÿçü çàáîòèòñÿ î ïðîöâåòàíèè ñâîåãî ãîñóäàðñòâà. ×óäåñà ïîçâîëÿþò åìó ïîñòðîèòü ðàé íà îñòðîâå.
Áåëêà ñíàáæàåò êíÿæåñòâî çîëîòîì è èçóìðóäàìè.
«Ñëóãè áåëêó ñòåðåãóò,
Ñëóæàò åé ïðèñëóãîé ðàçíîé
È ïðèñòàâëåí äüÿê ïðèêàçíûé
Ñòðîãèé ñ÷åò îðåõàì âåñòü;
Îòäàåò åé âîéñêî ÷åñòü;
Èç ñêîðëóïîê ëüþò ìîíåòó,
Äà ïóñêàþò â õîä ïî ñâåòó;
Äåâêè ñûïëþò èçóìðóä
 êëàäîâûå, äà ïîä ñïóä;
Âñå â òîì îñòðîâå áîãàòû,
Èçîá íåò, âåçäå ïàëàòû;»
Îòêóäà áåëêà áåðåò çîëîòûå îðåõè? Íàäî ïîëàãàòü ñ åëè, ïîä êîòîðîé îíà ñèäèò. Íà åëè îðåõè íå ðàñòóò. Ìîæíî ïðåäïîëîæèòü, ÷òî ïîä åëüþ ïîíèìàåòñÿ êåäð. Íà êåäðå ðàñòóò îðåõè, êîòîðûå ìîæíî ñðàâíèòü ñ çîëîòûìè ïî èõ öåííîñòè. Ìîæåò ýòî íàìåê íà áîãàòñòâà Ñèáèðè?
Âòîðîå ÷óäî. Ó Ãâèäîíà åñòü âîéñêî, êîòîðîå áåëêå ÷åñòü îòäàåò:
«Îòäàåò åé âîéñêî ÷åñòü»;
åñòü ïóøêè ( «ïóøêè ñ ïðèñòàíè ïàëÿò»), íî êíÿçþ íàäî 33 áîãàòûðÿ ñ äÿäüêîé ×åðíîìîðîì. Èìÿ äÿäüêè ïðÿìî óêàçûâàåò íà âàæíîñòü ×åðíîãî ìîðÿ äëÿ áåçîïàñíîñòè Ðîññèè. Âîëøåáíàÿ ñèëà ×åðíîìîðà âìåñòå ñ áîæåñòâåííîé ñèëîé áîãàòûðåé, êîòîðûõ 33 ÷òî íàìåêàåò íà èõ ñâÿçü ñ Èèñóñîì, äåëàþò îñòðîâ Áóÿí àáñîëþòíî áåçîïàñíûì è èñòî÷íèêîì ìîãó÷åé ðóññêîé ñèëû. Ïîä÷åðêèâàåòñÿ, ÷òî áîãàòûðè Áîæüåé ñèëîé òîëüêî îõðàíÿþò ãîñóäàðñòâî è íå íàïàäàþò íà äðóãèå çåìëè.
«Ñòàðûé äÿäüêà ×åðíîìîð
Ñ íèìè èç ìîðÿ âûõîäèò
È ïîïàðíî èõ âûâîäèò,
×òîáû îñòðîâ òîò õðàíèòü
È äîçîðîì îáõîäèòü
È òîé ñòðàæè íåò íàäåæíåé,
Íè õðàáðåå, íè ïðèëåæíåé.»
Ïîñëåäíåå ÷óäî. Öàðåâíà Ëåáåäü çàâåðøàåò ñîçäàíèå ãàðìîíè÷íîãî êíÿæåñòâà, â êîòîðîì âñå ïðåêðàñíî. Âñå áîãàòû, ïîëíàÿ áåçîïàñíîñòü, ìóäðàÿ âûáîðíàÿ âëàñòü, çàáîòÿùàÿñÿ î ïðîöâåòàíèè âñåõ. Èäåàëüíîå ãîñóäàðñòâî.
Öàðåâíà Ëåáåäü.
Èìÿ öàðåâíû ìíîãîå îáúÿñíÿåò. Êðàòêèå íàì¸êè â å¸ îïèñàíèè óñèëèâàþò è ïîäíèìàþò íà íîâóþ âûñîòó îáðàç öàðåâíû.
Öàðåâíà îáîðîòåíü.
«Òóò îíà, âçìàõíóâ êðûëàìè,
Ïîëåòåëà íàä âîëíàìè
È íà áåðåã ñ âûñîòû
Îïóñòèëàñÿ â êóñòû,
Âñòðåïåíóëàñü, îòðÿõíóëàñü
È öàðåâíîé îáåðíóëàñü:»
Öàðåâíà èç áîæåñòâåííîãî ðîäà. 33 áîãàòûðÿ å¸ ðîäíûå áðàòüÿ.
«Ýòè âèòÿçè ìîðñêèå
Ìíå âåäü áðàòüÿ âñå ðîäíûå.»
Èíòåðåñåí âíåøíèé âèä öàðåâíû.
«Äíåì ñâåò áîæèé çàòìåâàåò,
Íî÷üþ çåìëþ îñâåùàåò,»
Ðå÷ü èä¸ò î íèìáå àóðû öàðåâíû. Ìîùíîñòü å¸ íèìáà ïðåâûøàåò íèìáû ñâÿòûõ.
«Ìåñÿö ïîä êîñîé áëåñòèò»
Ìåñÿö â äðåâíåðóññêèõ âåðîâàíèÿõ ïðåäñòàâëÿëñÿ êàê îáðàç ñìåðòè, îáðàç çàãðîáíîãî ìèðà. Êîëè ýòîò ñèìâîë áëåñòåë ïîä êîñîé öàðåâíû, òî îíà áûëà òåñíî ñâÿçàíà ñ çàãðîáíûì ìèðîì. Ìîãëà ïðèçûâàòü íà ïîìîùü óìåðøèõ.
«À âî ëáó çâåçäà ãîðèò.»
Çâåçäà âî ëáó ýòî òðåòèé ãëàç. ×åðòà áîæåñòâ. Òðåòèé ãëàç ïîçâîëÿåò èì âèäåòü ïðîøëîå è áóäóùåå, áûòü âåçäåñóùèìè, çíàòü è âèäåòü âñå, ÷òî òâîðèòñÿ â ëþáîì óãîëêå ìèðîçäàíèÿ. Ñ ïîìîùüþ òðåòüåãî ãëàçà áîã ñîçèäàíèÿ Âèøíó, ãðåçÿùèé íà âîäàõ, ïðîíèöàåò çàâåñû âðåìåí, à áîã ðàçðóøåíèÿ Øèâà, âûáðàñûâàÿ èç òðåòüåãî ãëàçà ïîòîêè ìèñòè÷åñêîé ñèëû, ñïîñîáåí èñïåïåëÿòü öåëûå ìèðû. Èçîáðàæåíèå «òðåòüåãî ãëàçà» íà ëáó áîæåñòâ ÷àñòî ìîæíî óâèäåòü â ðîñïèñÿõ è íà ñêóëüïòóðàõ èíäóèñòñêèõ è áóääèéñêèõ õðàìîâ, à îáû÷àé ñòàâèòü ïÿòíûøêî ìåæäó áðîâÿìè èíäèéñêèõ æåíùèí, à â ðåëèãèîçíûõ ðèòóàëàõ è âñåì ïðèíèìàþùèì â íåì ó÷àñòèå, âîñõîäèò èìåííî ê ýòîé òðàäèöèè.
Âîçíèêàåò âîïðîñ. Ïî÷åìó áîãèíÿ, îáëàäàþùàÿ áåçãðàíè÷íûìè ñèëàìè è çàùèùàåìàÿ 33 áðàòüÿìè áîãàòûðÿìè, ìîãëà ñòàòü æåðòâîé êîðøóíà, êîòîðûé âñåãî íà âñåãî ÷àðîäåé? Öàðåâíà èñïîëüçîâàëà êîðøóíà ÷àðîäåÿ, ÷òîáû ïîçíàêîìèòüñÿ ñ ñûíîì Ñàëòàíà â âûãîäíûõ äëÿ Ãâèäîíà îáñòîÿòåëüñòâàõ. Äàáû å¸ äàëüíåéøàÿ ïîìîùü áûëà îïðàâäàíà ÷óâñòâîì áëàãîäàðíîñòè.
Î ÿñíîâèäåíüå öàðåâíû òàê æå ñâèäåòåëüñòâóåò òî, ÷òî ëåáåäü óæå æäàëà êíÿçÿ ó áåðåãà, êîãäà åìó îíà áûëà íåîáõîäèìà.
«Ê ìîðþ êíÿçü à ëåáåäü òàì
Óæ ãóëÿåò ïî âîëíàì»
Öàðåâíà Ëåáåäü ÿçû÷åñêàÿ áîãèíÿ.
Áàáàðèõà ÿçû÷åñêàÿ âåäóíüÿ. Îíè òåñíî ñâÿçàíû. ßçû÷åñòâî îáúåäèíÿåò èõ è îáóñëàâëèâàåò èõ âçàèìîñâÿçü è âçàèìîïîìîùü â ñîòâîðåíèè èäåàëüíîãî ãîñóäàðñòâà ðàÿ íà çåìëå íà îñíîâå ðóññêîãî ÿçû÷åñêîãî äóõà â ñî÷åòàíèè ñ åâðîïåéñêèì ñâîáîäîìûñëèåì òîãî âðåìåíè.
Áàáàðèõà.
Áàáàðèõà â ïîâåñòâîâàíèè ïîÿâëÿåòñÿ â ìîìåíò ôîðìèðîâàíèÿ äâîðöîâîãî çàãîâîðà.
«À òêà÷èõà ñ ïîâàðèõîé,
Ñ ñâàòüåé áàáîé Áàáàðèõîé,
Èçâåñòè åå õîòÿò,»
Ãëàâíûìè çà÷èíùèêàìè çàãîâîðà ÿâëÿþòñÿ òêà÷èõè ñ ïîâàðèõîé. Î ìîòèâàõ ó÷àñòèÿ Áàáàðèõè â çàãîâîðå ñåñò¸ð íåò íè ñëîâà.
« Â êóõíå çëèòñÿ ïîâàðèõà,
Ïëà÷åò ó ñòàíêà òêà÷èõà,
È çàâèäóþò îíå
Ãîñóäàðåâîé æåíå.»
Åñëè ïðåäïîëîæèòü, ÷òî àâòîð ââåë â ñêàçêó Áàáàðèõó êàê ÿçû÷åñêóþ âåäóíüþ, ñâÿçàííóþ ñ ñèëîé ñîëíöà, òî Áàáàðèõà, èñïîëüçóÿ âîëøåáñòâî, ñèëüíî âëèÿëà íà ñîáûòèÿ. Îíà ïîìåøàëà òêà÷èõå ñ ïîâàðèõîé óáèòü öàðèöó ñ ïðèïëîäîì, ïðîáóäèëà âîëøåáíûå ñèëû ìëàäåíöà, çàñòàâèâ ñòðàäàòü åãî ñ ìàòåðüþ â áî÷êå, ïîìîãëà Ãâèäîíó ñîòâîðèòü èäåàëüíîå ãîñóäàðñòâî.
Çà ýòó òðàêòîâêó îáðàçà Áàáàðèõè ãîâîðèò òî, ÷òî:
1. Íå óêàçàíû â òåêñòå ìîòèâû íåïðèÿòèÿ Áàáàðèõîé öàðèöû;
2. Áàáàðèõà çàíèìàåò âûñîêîå ïîëîæåíèå ïðè äâîðå Ñàëòàíà. Òêà÷èõà ñ ïîâàðèõîé íå ìîãëè ïðîâåðíóòü èíòðèãó ñ ãîíöàìè. Íåò ó íèõ âëàñòè, ÷òîáû ïîìåíÿòü ãîíöà, çàìåíèòü äåïåøó öàðèöû, ñêðåïë¸ííóþ å¸ ïå÷àòüþ, äðóãîé äåïåøåé.
«Ïåðåíÿòü ãîíöà âåëÿò;
Ñàìè øëþò ãîíöà äðóãîãî
Âîò ñ ÷åì îò ñëîâà äî ñëîâà:»
..
Ìîæíî ïðåäïîëîæèòü, ÷òî êàê-òî îíè ñìîãëè çàâëàäåòü ïå÷àòüþ è ïîääåëàòü äåïåøó öàðèöû. Îòâåòíóþ äåïåøó öàðÿ îíè íè êàê íå ìîãëè ïîääåëàòü. Ãäå èì âçÿòü öàðñêóþ ïå÷àòü? Òîëüêî ñ ïîìîùüþ âîëøåáñòâà ýòî âîçìîæíî. Íè òêà÷èõà, íè ïîâàðèõà âîëøåáíûìè êà÷åñòâàìè íå îáëàäàëè. Ïîëó÷àåòñÿ òîëüêî Áàáàðèõà -ÿçû÷åñêàÿ âåäóíüÿ ìîãëà ýòî ñäåëàòü.
Ãîíåö öàðÿ ïîëó÷èë äåïåøó è ïðèêàç.
«Äàë ãîíöó òàêîé ïðèêàç:
«Æäàòü öàðåâà âîçâðàùåíüÿ
Äëÿ çàêîííîãî ðåøåíüÿ».
Êòî ìîã ñåáå ïîçâîëèòü îáîáðàòü ãîñóäàðåâî ãîíöà, íàïîèòü åãî òàê, ÷òî îí çàáûë öàðñêèé ïðèêàç. Ýòî èëè îäíî èç ãëàâíûõ ëèö ãîñóäàðñòâà è èëè ñ ïîìîùüþ âîëøåáñòâà.
«À òêà÷èõà ñ ïîâàðèõîé,
Ñ ñâàòüåé áàáîé Áàáàðèõîé,
Îáîáðàòü åãî âåëÿò;
Äîïüÿíà ãîíöà ïîÿò
È â ñóìó åãî ïóñòóþ
Ñóþò ãðàìîòó äðóãóþ».
3. Ïî÷åìó çàãîâîðùèêè ðåøèëè öàðèöó è ïðèïëîä â áî÷êå ïóñòèòü â Îêèÿí? Áîã ìîã ñïàñòè áåçâèííûõ ñòðàäàëüöåâ, ÷òî è ñëó÷èëîñü. Ìîæíî áûëî áû óáèòü èõ ïî-íàñòîÿùåìó, à íå îòäàâàòü íà âîëþ âîëí. Î÷åâèäíî, àâòîðèòåò Áàáàðèõè ñêëîíèë òêà÷èõó ñ ïîâàðèõîé ê ýòîìó ðåøåíèþ.
4. Òî ÷òî òêà÷èõà ñ ïîâàðèõîé ñ ñâàòüåé áàáîé Áàáàðèõîé ñèäÿò âîçëå öàðÿ Ñàëòàíà âî âðåìÿ ïðè¸ìîâ êóïöîâ ãîâîðèò î òîì, ÷òî èõ çàãîâîð íå áûë ðàñêðûò, ÷òî îíè çàíèìàþò âûñîêîå ïîëîæåíèå ïðè äâîðå.
5. Òðîèöà íå õî÷åò äîïóñòèòü ïîåçäêè Ñàëòàíà â ãîñòè ê Ãâèäîíó ïîòîìó, ÷òî Áàáàðèõà çíàÿ ïðàâäó äîëæíà óñèëèòü êíÿæåñòâî ÷óäåñàìè, à òêà÷èõà ñ ïîâàðèõîé äîãàäûâàþòñÿ ÷òî öàðèöà è ïðèïëîä íå ïîãèáëè. Èìÿ Ãâèäîí èì íè÷åãî íå ãîâîðèò.
6. Òðîèöà ïî î÷åðåäè ðàññêàçûâàåò î ÷óäåñàõ âðîäå áû, ÷òî áû îêàçàòü äàâëåíèå íà Ñàëòàíà, à íà ñàìîì äåëå ýòî çàòåÿíî Áàáàðèõîé ÷òî áû ïîÿâèëîñü èäåàëüíîå ãîñóäàðñòâî. Äàâëåíèå íà öàðÿ ìîæíî áûëî áû îêàçàòü äðóãèì ñïîñîáîì. Òêà÷èõà ñ ïîâàðèõîé ïðîñòûå æåíùèíû. ×óäåñà, î êîòîðûõ îíè ðàññêàçûâàþò, èì ìîãëà ñîîáùèòü Áàáàðèõà.
7. Òðîèöà ñîïðîâîæäàåò Ñàëòàíà â ïëàâàíèè íà îñòðîâ Áóÿí. Ñòîëü âûñîê èõ ñòàòóñ, ÷òî èì íåëüçÿ áûëî îòâåðòåòüñÿ. Áàáàðèõà õî÷åò ïîñìîòðåòü íà ðåçóëüòàò òâîðåíèÿ. Îíà çíàåò ïðàâäó è âñïûëü÷èâûé õàðàêòåð öàðÿ, íî íàäååòñÿ íà Áîãà. Áîã ñîõðàíèë çàãîâîðùèö.
«Öàðü äëÿ ðàäîñòè òàêîé
Îòïóñòèë âñåõ òðåõ äîìîé.»
êóïöû.
Îáðàùàåò íà ñåáÿ âíèìàíèå íàèìåíîâàíèå òîâàðîâ, êîòîðûìè êóïöû òîðãîâàëè:
1 êóïöû
«Òîðãîâàëè ñîáîëÿìè,
×åðíîáóðûìè ëèñàìè;»
2 êóïöû
«Òîðãîâàëè ìû êîíÿìè,
Âñ¸ äîíñêèìè æåðåáöàìè,»
3 êóïöû
«Òîðãîâàëè ìû áóëàòîì,
×èñòûì ñåðåáðîì è çëàòîì,»
4 êóïöû
«Òîðãîâàëè ìû íåäàðîì
Íåóêàçàííûì òîâàðîì;»
Ñ êàæäûì ðàçîì öåííîñòü òîâàðà âîçðàñòàåò. Ñëåäîâàòåëüíî «íåóêàçàííûé òîâàð» äîðîæå áóëàòà, ÷èñòîãî ñåðåáðà è çëàòà. Ïðè ýòîì îí «íåóêàçàííûé» òî åñòü çàïðåù¸ííûé ê ââîçó è ïðîâîçèìûé êîíòðàáàíäîé. Ïîëó÷àåòñÿ òîâàð ýòî çàïàäíîå ñâîáîäîìûñëèå.
Ñîïîñòàâëÿÿ îáðàçû öàðÿ Ñàëòàíà, êíÿçÿ Ãâèäîíà, ñâàòüåé áàáû Áàáàðèõè, ìîæíî ñäåëàòü ñëåäóþùèå âûâîäû:
1. ßçû÷åñòâî (Áàáàðèõà) ïî÷èòàåòñÿ âîñòîêîì è ïðàâîñëàâíûì ìèðîì (öàð¸ì Ñàëòàíîì)
2. ßçû÷åñòâî ïîìîãàåò ñîòâîðèòü èäåàëüíîå ãîñóäàðñòâî íà ñòûêå âîñòîêà è çàïàäà êíÿçþ Ãâèäîíó.
3. Ñàëòàí (âîñòîê) è Ãâèäîí (çàïàä) ïðîòèâîïîñòàâëÿþòñÿ äðóã äðóãó â âîïðîñå îðãàíèçàöèè âëàñòè. Öàðü Ñàëòàí ñàìîäåðæåö. Ãâèäîí âûáðàííûé íà äîëæíîñòü êíÿçÿ áîãàòûðü.
4. Ñàëòàí è Ãâèäîí ñàäÿòñÿ â êîíöå ñêàçêè çà ïèð. Ñòàðàÿ ôîðìà ïðàâëåíèÿ âèäèò ïðåèìóùåñòâà íîâîé ôîðìû âëàñòè è äîáðîâîëüíî ãîòîâà ê ïåðåìåíàì.
Âñå âîëøåáíûå ñèëû íà ñòîðîíå íîâîé ôîðìû âëàñòè öàðåâíà Ëåáåäü, Áàáàðèõà.
Âûâîä.
Ãëàâíîé èäååé ñêàçêè áûëî ïîáóäèòü âëàñòü èìóùèõ ðåôîðìèðîâàòü ãîñóäàðñòâåííûé ñòðîé ñâåðõó. Ýòîò âûâîä ïîäòâåðæäàåò òîò ôàêò, ÷òî ïåðâûì ÷èòàòåëåì ñêàçêè áûë Íèêîëàé I. Äëèíà è ïîäîáîñòðàñòèå íàçâàíèÿ ñêàçêè ãîâîðèò î òîì, ÷òî îíà — ïðîøåíèå î äàðîâàíèè ãðàæäàíñêèõ ñâîáîä îáùåñòâó.
: Из-за козней завистниц невинную молодую царицу с царевичем бросают в океан. Они попадают на безлюдный остров, где царевич спасает волшебницу, женится на ней и с её помощью воссоединяется с отцом.
Деление пересказа на главы — условное.
Женитьба царя Салтана
Три сестры представляли, что бы они сделали, если бы стали царицами. Первая сестра хотела бы приготовить пир на весь мир, вторая — наткать на весь мир полотна, а третья — родить царю сына-богатыря. Царь Салтан подслушал этот разговор и позвал сестёр к себе во дворец.
Первую сестру он сделал поварихой, вторую — ткачихой, а третью взял в жёны.
Тайный заговор
Салтан уехал воевать в дальние края, а царица родила ему могучего сына и отправила гонца с радостным известием.
Повариха и ткачиха завидовали сестре и вместе со старой Бабарихой решили извести царицу.
Они перехватили гонца, напоили его и подменили письмо царицы на другое, в котором сообщалась, что у царя родился ребёнок-урод:
Родила царица в ночь
Не то сына, не то дочь;
Не мышонка, не лягушку,
А неведому зверюшку.
Прочитав это послание, Салтан разгневался и хотел было повесить гонца, но потом смягчился и передал приказ: «ждать царёва возвращенья для законного решенья».
Ткачиха, повариха и Бабариха снова напоили гонца и подменили письмо на приказ утопить царицу вместе с сыном. Огорчённые бояре не посмели ослушаться царского приказа, посадили царицу с сыном в большую бочку, засмолили её и бросили в океан.
Чудесное спасение из бочки
Маленький царевич, растущий «не по дням, а по часам», попросил волну, чтобы она не губила его с матерью, а выбросила их на сушу. Волна послушалась и вынесла бочку на безлюдный остров. Могучий царевич вышиб дно бочки, смастерил из дуба лук и отправился добывать себе и матери ужин.
Царевич спасает белую Лебедь
У моря он увидел, как злой коршун пытается убить белую лебедь, и застрелил его из лука.
Спасённая лебедь рассказала, что на самом деле она не лебедь, а «девица», а коршун — злой чародей. В награду за спасение она пообещала отплатить царевичу добром и улетела.
Княжение в новом городе
Утром царевич увидел перед собой большой красивый город и сразу понял, что это чудо сотворила Лебедь.
Горожане встретили его как желанного князя, и царевич с разрешения матери стал править новым городом, нарёкшись Гвидоном.
Проплывавшие мимо купцы удивились, увидев на некогда пустом острове богатый город с пристанью. Гвидон радушно принял гостей, а купцы рассказали, что возвращаются домой, «в царство славного Салтана».
Первый полёт Гвидона
Проводив купцов, Гвидон загрустил. Приплывшей к нему Лебеди он признался, что хотел бы увидеть отца, и та превратила князя в комара. Князь-комар догнал купеческий корабль и на нём приплыл в царство Салтана.
Царь пригласил торговых гостей во дворец, а за ними туда залетел и Гвидон. Салтан начал расспрашивать купцов, какие чудеса они видели, и те рассказали ему о городе, который чудом возник на пустынном острове, и о его князе Гвидоне.
Царю захотелось посетить чудный остров, но ткачиха, повариха и Бабариха не пожелали его отпускать. Повариха заявила, что град на острове — вовсе не чудо, есть на свете чудеса поинтересней. Например, белка, живущая под волшебной елью, которая поёт песенки и грызёт орешки с изумрудными ядрами и золотой скорлупой.
Речи поварихи разозлили князя-комара, он укусил тётку в правый глаз, и та «окривела». Слуги с криками начали ловить комара, но он вылетел в окошко и вернулся домой.
Дома князь рассказал Лебеди о чудесной белке и что хотел бы завести это чудо в своём городе. Лебедь исполнила его желание. Князь выстроил для белочки хрустальный дом и приставил к ней караул и дьяка «строгий счёт орехам весть».
Второй полёт Гвидона
Вскоре купцы снова побывали у Гвидона и рассказали Салтану о волшебной белке, которая принесла городу огромное богатство. Ткачиха заявила, что грызущей камушки белкой их не удивишь, то ли дело — тридцать три богатыря, которые выходят из моря «в чешуе, как жар горя». Князь Гвидон, бывший там в обличьи мухи, разозлился, зажужжал, сел ткачихе в левый глаз так, что она «окривела», и вернулся домой.
Лебедь призналась, что эти богатыри — её родные братья. Вскоре в городе князя Гвидона появилось новое чудо — каждый день из моря стали выходить тридцать три богатыря вместе со своим старым «дядькой» и охранять город.
Третий полёт Гвидона
На остров снова прибыли купцы. Князь, обернувшись шмелём, отправился вместе с ними к царю Салтану и услышал, как Бабариха заявила, что выходящие из моря люди — никакое не чудо. Настоящее чудо — это царевна, настолько прекрасная, «что не можно глаз отвесть».
Днём свет Божий затмевает,
Ночью землю освещает,
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит.
А сама-то величава,
Выплывает, будто пава;
А как речь-то говорит,
Словно реченька журчит.
Князь-шмель снова разозлился, но пожалел «старую бабушку свою» — ужалил её не в глаз, а в нос.
Превращение Лебеди
Лебедь подтвердила Гвидону, что прекрасная царевна есть на самом деле, и посоветовала ему как следует подумать. Князь ответил, что ему уже давно пора жениться, и он готов идти за прекрасной царевной «хоть за тридевять земель». Тогда Лебедь призналась, что прекрасная царевна — это она, вышла на берег, «встрепенулась, отряхнулась и царевной обернулась».
Попросив благословения у матушки, князь женился на Лебеди.
Воссоединение семьи
Вскоре в гости к Гвидону снова заплыли купцы, но на сей раз князь остался дома. Купцы же, прибыв в царство Салтана, рассказали царю о прекрасной жене князя Гвидона. Царь не утерпел и стал собираться в гости к князю. Ткачиха, повариха и Бабариха не хотели отпускать царя, но тот их не послушал, и им пришлось отправиться вслед за Салтаном.
Прибыв на остров, царь узнал свою жену.
В нем взыграло ретивое!
«Что я вижу? что такое?
Как!» — и дух в нём занялся…
Царь слезами залился,
Обнимает он царицу,
И сынка, и молодицу…
А ткачиха, повариха и Бабариха попрятались по углам. Когда их нашли, они признались во всём, но царь на радостях не стал их наказывать и «отпустил всех трёх домой».
Из истории создания
На творчество Александра Сергеевича во многом повлияли рассказы его няни Арины Родионовны. Именно она поведала писателю много русских народных сказок, на основе которых тот создал свои волшебные шедевры. Интерес к народному творчеству подтолкнул Пушкина к написанию следующих сказок: «Золотой петушок», «О мёртвой царевне и семи богатырях», «О рыбаке и рыбке».
В мастерстве сказочника Александр Сергеевич соревновался с известным В. А. Жуковским. Написание произведений для детей стало удовольствием для писателя. Полное название книги — «О царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне Лебеди». Она стала итоговым творением среди сказочных произведений писателя. Сказка вошла в сборник стихотворений Пушкина 1832 года.
Второстепенные герои
Гонец, который ездил к царю отвозил ему письмо от царицы и привозил обратно. Его споили и поменяли послание, из – за которого страдает царица и её сын.
Волна, в сказке представлена, как одушевленная, Гвидон её просит о помощи, и она выполнила его просьбу, вынесла на берег, подарив им жизнь.
Коршун, который нападал на лебедь, стремясь её убить. Но когда Гвидон его убил стрелой выпущенной из лука, оказался злым чародеем.
Белочка является одним из чудес подаренных князю царевной – лебедь. Она жила в домике под елочкой, грызла золотые орехи и пела песенки.
Тридцать три богатыря и дядька Черномор были родными братьями царевны Лебеди. И по её просьбе стали охранять остров, потому что они жили в море.
Корабельщики – это купцы, которые плавали на кораблях между странами и торговали разными товарами. Которые и принесли весть о новом граде на острове Буяне.
Сказка заканчивается хорошо для всех героев: царь Салтан вновь обретает жену и сына и на радости прощает злых сестёр и Бабариху.
Жанровое своеобразие
Перед тем как составить краткий рассказ «О царе Салтане» нужно внимательно прочитать книгу и определить её жанр. Так как у произведения есть автор, то оно относится к литературным сказкам в стихотворной форме. Вот его жанровые особенности:
- Присутствует волшебство.
- Герои попадают в невероятные приключения: плавают в бочке, превращаются в лебедя, летают за море в царство Салтана.
- Оказывается сторонняя помощь. Герои помогают друг другу взаимно.
- Троекратно повторяются некоторые моменты.
- Добро побеждает зло.
Ребята с удовольствием следят за приключениями юного князя Гвидона, превращениями царевны Лебеди, добрыми деяниями царя-батюшки.
Основные персонажи сказки
Главные герои:
- Царь Салтан – государь, отважный воин, добрый и справедливый правитель.
- Князь Гвидон – сын царя Салтана, решительный, мужественный юноша.
- Царевна-лебедь – прекрасная девушка, мудрая волшебница.
Другие персонажи:
- Царица – жена Салтана, добрая, любящая и терпеливая женщина.
- Ткачиха и повариха – злые сестры царицы, которые из зависти к ней совершают подлые поступки.
- Сватья баба Бабариха – такая же злая и завистливая, как и сестры царицы.
Герои произведения
В книге Пушкина много ярких образов. Вот основные персонажи:
- Царь Салтан. Царь-батюшка, управляющий государством. Он добрый, справедливый, доверчивый, милосердный. Его легко обманули придворные.
- Князь Гвидон. Обладает прекрасной внешностью: высокий, сильный, ловкий. Умный и воспитанный князь беспокоится о других, проявляет заботу. Проявляет благородство, защищает царевну Лебедь, радушно встречает гостей заморских.
- Царевна Лебедь. Показана прекрасной волшебницей. Чтобы отблагодарить князя Гвидона за спасение, она творит различные чудеса. Ею были созданы город на острове, волшебная белочка, «тридцать три витязя прекрасных». Девушка чуткая, ласковая, воспитанная, благородная, бескорыстная и очень красивая.
- Мать-царица. Очень любит своего сына, прекрасно его воспитала. Она благословляет Гвидона на княжество и женитьбу.
- Ткачиха, повариха, сватья баба Бабариха. Отрицательные герои, отличающиеся коварством, злобой, завистливостью. Они приказали бросить мать с царевичем в море и лгали великому Салтану.
Отрицательные герои:
1. Ткачиха
Одна из трех сестер, мечтавших выйти замуж за царя. Она собиралась наткать полотна на весь мир, если бы стала царицей. Царь женился на другой сестре, но ее желание быть ткачихой исполнил. Завидуя сестре-царице, она подстроила все так, чтобы избавиться от нее и от ее сына. Гвидон в образе мошки укусил ее за левый глаз. В конце была прощена царем.
2. Повариха
Третья сестра из сказки. Она собиралась наготовить еды на весь мир, если бы стала царицей. Как и ткачиха, она очень завидовала сестре, ставшей царицей. Она тоже участвовала в кознях и помогла избавиться от царицы и ее сына Гвидона. Гвидон в образе комара укусил ее в правый глаз. В конце сказки была прощена царем Салтаном.
3. Бабариха
Сватья баба Бабариха не участвовала в изгнании царицы и ее сына Гвидона, однако, она всячески препятствовала воссоединению царской семьи. Она отговаривала царя Салтана от поездки на остров Буян. За это Гвидон в образе шмеля укусил ее прямо в нос. В конце была прощена царем.
4. Коршун
Коршун является чародеем в образе птицы. Он напал на царевну Лебедь и хотел ее погубить. Но князь Гвидон выстрелил в него из своего самодельного лука и серьезно ранил, тем самым спас царевну от гибели.
Сюжет сказания
Если пересказывать кратко «Сказку о царе Салтане», то нужно начать с того, как три девушки сидели в светлице и пряли пряжу. Каждая мечтала о прекрасном суженом. По очереди они высказались о том, что могли бы сделать для своего любимого. Царь подслушал их беседу. Больше всего ему понравилось обещание самой юной девушки, готовой родить ему сына. Её он взял себе в жёны, а другие стали придворными ткачихой и поварихой.
Зависть — недобрый советчик
Дальше вкратце следует сказать о том, что девушки очень завидовали невесте царя и решили её оговорить. Как только государь отправился на войну, жене пришёл срок рожать ребёнка. На свет появился прекрасный царевич, а злые сёстры написали царю, что родилась «неведома зверушка». Доказать что-то не было возможности. Обман привёл к тому, что царь-батюшка приказал засмолить царицу с сыном в бочке и бросить в море.
Судьба была милостива к героям, их бочку выбросило волнами на остров. Молитвы матери были услышаны Богом. Мальчик рос очень быстро, стал сильным и выдавил ногами дно бочки. Так они освободились.
Жизнь на острове
Дальше идёт описание того, как молодой царевич пошёл охотиться. Вдруг он заметил, как коршун нападает на белую лебедь. Он стреляет в хищника и спасает Лебёдушку. На самом деле герой убил чародея, за что спасённая птица пообещала его отблагодарить. За такой отважный поступок спаситель получил город с монастырями, церквями, волшебную белку, грызущую орешки с золотой скорлупой и ядрами-изумрудами. А также князю Гвидону стали служить тридцать три витязя и дядька Черномор, выходящие из вод морских.
Счастливый конец
Со временем прекрасная Лебедь стала женой Гвидона. Царь-отец услышал о сказочном городе на острове и чудесах, которые там происходят. Решил он навестить это княжество. Злые сестрицы препятствовали ему, но тот всё-таки ответил на приглашение Гвидона и поплыл к нему. Там он увидел все чудеса, свою жену и сына.
Завистниц он отправил назад домой, а сам остался в заморском городе. Вся семья была счастлива.
Читать краткое содержание Сказка о царе Салтане Пушкина
Однажды поздним вечером три сестры как обычно сидели в своей маленькой избе за любимым делом-рукоделием. И тут у сестер зашел разговор, все они хотели побыть царицами. Первая мечтала выйти замуж за царя, то организовать пир,чтобы по всему миру гуляли, вторая бы наткала полотна для всех людей, а третья хотела бы родить сына для царя. Пока каждая думала о своём, под их окнами стоял царь Салтан и подслушивал. Он вошел в избу, ему сразу же понравилась третья девушка, которая говорила о том, чтобы родить сына. Салтан предлагает этой девушке стать его женой и родить богатыря. Другим сестрам он также предлагает поехать во дворец, только в качестве поварихи и ткачихи.
Этот разговор обидел двух сестер, они считали несправедливым, что младшей самое лучшее достается и обиделись на Салтана.
Через определенное время после свадьбы младшая сестра всё же родила первенца-сына, но на момент рождения царь был на войне. Сестры решили пойти на подлость, они отправили письмо Салтану, в котором сказано, что девушка родила непонятную «зверушку». После таких новостей вышел приказ сбросить царевну и её сына в море, заколотив их в бочках.
Бочка плывет в море долгое время и в конце попадает на неизвестный остров. Из бочки выбралась царица, и взрослый сын-Гвидон. Гвидон заботится о матери, и чтобы её покормить идет на охоту, взяв с собой стрелы. Он направляется к морю, дабы поймать птицу. Но там он замечает, что большой коршун напал на белую лебедь.
Гвидон бросается помочь и убивает коршуна. Спасенная лебедь благодаря своего героя говорит Гвидону, что готова оказать помощь в любой просьбе или вопроск. В одно мгновенье на острове вырастет город,править которым должен Гвидон. Купцы часто проплывали вдоль этого острова и всё никак не могут налюбоваться сказочным новым видом. И вот однажды вернувшись к царю Салтану, купцы повествуют о новом граде на ранее неизвестном острове и зовут его туда от имени Гвидона. Когда на остров должен прибыть царь, то сын его на это время превращается в комара, чтобы можно было подслушать о чем говорят отец и купцы.
Двое старших сестер решили рассказать Салтану, о так называемом чуде: белке, которая под елью обитает, танцует, поет и орешки непростые грызет. Салтан узнав об этом не хочет ехать к Гвидону. Гвидона лебедь превращает в комара и он летит и кусает свою тетку в глаз. Гвидон идет к белому лебедю и рассказывает про белку, и после этого под елью Гвидона появляется белка.
Спустя некоторое время купцы вновь приглашают Салтана посетит остров, и поведали царю о белке. Царевич снова хочет подслушать разговор и превращается в муху, после чего летит, чтобы подслушать о чем будет идти речь. Сестры поведали об еще одном чуде, о богатырях, в главе которых грозный Черномор. Салтан в очередной раз не едет на остров. Муха снова укусила тетку в глаз. Гвидон идет к лебеди и рассказывает ей о богатырях, и после этого на острове появляются все богатыри и дядька Черномор.
В который раз купцы поведали Султану о непонятных чудесах, которые происходят на Буяне и вновь приглашают его погостить. Царевич в очередной раз превращается в шмеля и полетел послушать купцов и отца. На этот раз злые сестры поведали о том, что на острове якобы царевна прекрасная живет, и Салтан отказывается ехать.
Шмель укусил тетку за нос. Гвидон рассказал лебедю о царевне, и на острове тут же является царевна. В результате Салтан все же соглашается плыть в новый гррод и отправляется в дорогу. Прибыв на остров он встречает свою жену и сына, узнает их. И-за огромной радости он забывает про обиду на злых сестер и прощает их. После этого царь приказал устроить празднование на весь мир. В конце сказки все счастливые веселятся, и конечно же живут долго и счастливо.
Оцените произведение:
- 3.62
Голосов: 471
Читать краткое содержание Сказка о царе Салтане. Краткий пересказ. Для читательского дневника возьмите 5-6 предложений
План для пересказа
Коротко в аннотации можно сказать, что в сказке описаны приключения князя Гвидона, который чудом спасся от смерти, вырос красивым смельчаком и взял в жёны царевну Лебедь. Более последовательно пересказать книгу поможет ребятам следующий план:
- Разговор трёх сестёр.
- Женитьба на младшей сестрице.
- Заговорщицы.
- Обманутый царь Салтан.
- Путешествие в бочке по морю.
- Чудо-остров.
- Спасение царевны Лебедь.
- Гвидон — князь.
- Посещение города корабельщиками.
- Князь превращается в комара.
- Чародейка-белочка.
- Превращение в муху.
- Тридцать три морских богатыря.
- Чудо-шмель.
- Появление царевны Лебедь.
- Приезд Салтана.
- Пир на весь мир.
Главные герои
Царь Салтан правитель страны, доверчивый и слабохарактерный человек. Когда он получил недобрую лживую весть, он приказал его дождаться. Но завистники молодой царицы меняют письмо. Они хотят извести царицу и её ребенка. Они злые и хитрые. Но автор изобразил их не страшными, а смешными. Тем более, когда они были укушены перевоплощенным князем Гвидоном в комара, муху и шмеля.
Князь Гвидон, сын царя, представлен настоящим русским богатырем. Он вступается за слабых. Спасает царевну Лебедь от злого коршуна. Волшебница-лебедь отблагодарила его выполнением всех его желаний. Князь правит на острове слава о котором разнеслась по всему свету.
Он мудрый правитель своего острова, гостеприимный хозяин, тепло встречающий купцов. За свою мудрость получает волшебную белку, морскую стражу и жену – красавицу и волшебницу.
Царевна-Лебедь, спасенная Гвидоном от злого колдуна, стала его верной помощницей, а потом и женой. За своё спасения она дарит ему красивый город на острове. Где он стал правителем. Помогает Гвидону побывать у отца в образе комара, мухи, шмеля Она умная, добрая. Она как Василиса премудрая в русских сказках умная, красивая, а еще и волшебница.
Царица она появляется на первых строках сказки. Она добрая, честная, любящая жена и мать. Даже после оговора нашла в себе силы простить своих сестер.
Ткачиха, первая сестра Царицы и поварихи. Она злая, завистливая, обидчива и мстительна. Из – за обиды на сестру и оговорила её.
Повариха, ещё одна сестра Царицы. Она завистлива, злопамятна, коварна и эгоистична. Не чем не лучше ткачихи, своей сестры.
Сватья баба Бабриха мать всех трех девиц. Она тоже жестока и мстительна. Она вместе с двумя старшими дочерьми оговаривает Царицу и младенца, избавились от них. Но после этого страшного поступка, они, не стали счастливыми, наоборот их наказали.
Главная мысль
Главная тема книги Пушкина — вечная борьба добра со злом, благородства с коварством. Ребятам важно также разобраться, чему учит сказка Пушкина «О царе Салтане». Её краткое содержание подтверждает, что её основная идея — восстановление справедливости. Плохие и тайные дела в итоге раскрылись, а наказание настигло виновных. А вот добрый нрав и высокие моральные ценности Гвидона были вознаграждены волшебными подарками, воссоединением с отцом. Хорошие люди меняют мир к лучшему, даже если они не ждут от него волшебства.
Царь изначально был доверчивым, поверил в ложь, и это повлекло за собой ряд нежелательных событий. Нельзя слушать сплетни, важно доверять своим глазам, всегда проверять информацию. А также смысл сказания ещё в том, что только решительные и смелые действия помогают преодолевать трудности.
Александр Сергеевич ещё и певец любви. Его сказка озарена божественным высоким чувством Гвидона к царевне Лебедь. Стихотворное сказание строится на тонком лиризме, кротком, нежном чувстве, вызывающем восхищение и поклонение. Прекрасная царевна становится идеалом женской красоты и мудрости.
С любовью тесно связана тема семьи.
Салтан долго выспрашивал у заморских гостей о жизни в других странах, тоскуя по своей жене. Он не спешит выбирать новую спутницу жизни. В конце произведения вся семья воссоединилась.
Подходящие пословицы
Читать сказку очень легко, значение всех неизвестных слов объясняются в сносках. Язык очень яркий, певучий, встречается много эпитетов, метафор, сравнений, олицетворений. Вот самые подходящие пословицы, раскрывающие главную мысль сказки:
- Доверяй, но проверяй.
- Ложью свет пройдёшь, да назад не вернёшься.
- Ужасна подлость, тяжела коварность.
- С хотением и терпением и гору своротишь.
- Каков мастер, таков и успех.
- До трёх раз прощай!
Небольшие отзывы
Поистине увлекает пушкинское произведение. Многие читатели оставляют о нём благодарные отзывы, значит, оно актуально и сейчас. Вот некоторые из них:
В этом волшебном произведении соединились чудеса, любовь, зависть, справедливость, возмездие. В самом начале приходится немного попереживать за мать и сына, которых отправили в бочке по морю. А потом становится легче от того, что они таким чудесным образом оказались на острове. Больше всего нравится эпизод, когда появляется из лебедя прекрасная царевна. Она «величава, словно пава, месяц под косой блестит, а во лбу звезда горит». Очень женственный образ.
Светлана, Омск
Особой поэтичностью и увлекательностью отличается «Сказка о царе Салтане». Сюжет в ней с крутыми поворотами, заставляет пристально следить за всеми приключениями персонажей. Больше всего нравятся волшебные превращения. Такой необычной выступает здесь волшебная белочка, которая раскалывает золотые орешки и вынимает изумрудные ядра. Она ещё и мастерица напевать песенки. Книга учит бороться за благополучие близких людей.
Елена, Иркутск
Вера в любовь, терпение и упорство помогли героям воссоединиться. Мать даже вдали воспитала своего сына в любви к отцу, тот три раза отправляется под видом насекомых к нему, чтобы хоть глазком взглянуть. У Салтана было хорошее предчувствие, и он всё-таки отправился на остров. Сказка Пушкина учит не только благородству, состраданию, но и семейным ценностям. А также книга демонстрирует то, что искреннее прощение своих врагов очень важно.
Ольга, Калуга
Три девицы под окном
Пряли поздно вечерком.
«Кабы я была царица, —
Говорит одна девица, —
То на весь крещеный мир
Приготовила б я пир».
«Кабы я была царица, —
Говорит ее сестрица, —
То на весь бы мир одна
Наткала я полотна».
«Кабы я была царица, —
Третья молвила сестрица, —
Я б для батюшки-царя
Родила богатыря».
Только вымолвить успела,
Дверь тихонько заскрипела,
И в светлицу входит царь,
Стороны той государь.
Во всё время разговора
Он стоял позадь забора;
Речь последней по всему
Полюбилася ему.
«Здравствуй, красная девица, —
Говорит он, — будь царица
И роди богатыря
Мне к исходу сентября.
Вы ж, голубушки-сестрицы,
Выбирайтесь из светлицы,
Поезжайте вслед за мной,
Вслед за мной и за сестрой:
Будь одна из вас ткачиха,
А другая повариха».
В сени вышел царь-отец.
Все пустились во дворец.
Царь недолго собирался:
В тот же вечер обвенчался.
Царь Салтан за пир честной
Сел с царицей молодой;
А потом честные гости
На кровать слоновой кости
Положили молодых
И оставили одних.
В кухне злится повариха,
Плачет у станка ткачиха,
И завидуют оне
Государевой жене.
А царица молодая,
Дела вдаль не отлагая,
С первой ночи понесла.
В те поры война была.
Царь Салтан, с женой простяся,
На добра-коня садяся,
Ей наказывал себя
Поберечь, его любя.
Между тем, как он далёко
Бьется долго и жестоко,
Наступает срок родин;
Сына бог им дал в аршин,
И царица над ребенком
Как орлица над орленком;
Шлет с письмом она гонца,
Чтоб обрадовать отца.
А ткачиха с поварихой,
Со сватьей бабой Бабарихой,
Извести ее хотят,
Перенять гонца велят;
Сами шлют гонца другого
Вот с чем от слова до слова:
«Родила царица в ночь
Не то сына, не то дочь;
Не мышонка, не лягушку,
А неведому зверюшку».
Как услышал царь-отец,
Что донес ему гонец,
В гневе начал он чудесить
И гонца хотел повесить;
Но, смягчившись на сей раз,
Дал гонцу такой приказ:
«Ждать царева возвращенья
Для законного решенья».
Едет с грамотой гонец,
И приехал наконец.
А ткачиха с поварихой,
Со сватьей бабой Бабарихой,
Обобрать его велят;
Допьяна гонца поят
И в суму его пустую
Суют грамоту другую —
И привез гонец хмельной
В тот же день приказ такой:
«Царь велит своим боярам,
Времени не тратя даром,
И царицу и приплод
Тайно бросить в бездну вод».
Делать нечего: бояре,
Потужив о государе
И царице молодой,
В спальню к ней пришли толпой.
Объявили царску волю —
Ей и сыну злую долю,
Прочитали вслух указ,
И царицу в тот же час
В бочку с сыном посадили,
Засмолили, покатили
И пустили в Окиян —
Так велел-де царь Салтан.
В синем небе звезды блещут,
В синем море волны хлещут;
Туча по небу идет,
Бочка по морю плывет.
Словно горькая вдовица,
Плачет, бьется в ней царица;
И растет ребенок там
Не по дням, а по часам.
День прошел, царица вопит…
А дитя волну торопит:
«Ты, волна моя, волна!
Ты гульлива и вольна;
Плещешь ты, куда захочешь,
Ты морские камни точишь,
Топишь берег ты земли,
Подымаешь корабли —
Не губи ты нашу душу:
Выплесни ты нас на сушу!»
И послушалась волна:
Тут же на берег она
Бочку вынесла легонько
И отхлынула тихонько.
Мать с младенцем спасена;
Землю чувствует она.
Но из бочки кто их вынет?
Бог неужто их покинет?
Сын на ножки поднялся,
В дно головкой уперся,
Понатужился немножко:
«Как бы здесь на двор окошко
Нам проделать?» — молвил он,
Вышиб дно и вышел вон.
Мать и сын теперь на воле;
Видят холм в широком поле,
Море синее кругом,
Дуб зеленый над холмом.
Сын подумал: добрый ужин
Был бы нам, однако, нужен.
Ломит он у дуба сук
И в тугой сгибает лук,
Со креста шнурок шелковый
Натянул на лук дубовый,
Тонку тросточку сломил,
Стрелкой легкой завострил
И пошел на край долины
У моря искать дичины.
К морю лишь подходит он,
Вот и слышит будто стон…
Видно на море не тихо;
Смотрит — видит дело лихо:
Бьется лебедь средь зыбей,
Коршун носится над ней;
Та бедняжка так и плещет,
Воду вкруг мутит и хлещет…
Тот уж когти распустил,
Клюв кровавый навострил…
Но как раз стрела запела,
В шею коршуна задела —
Коршун в море кровь пролил,
Лук царевич опустил;
Смотрит: коршун в море тонет
И не птичьим криком стонет,
Лебедь около плывет,
Злого коршуна клюет,
Гибель близкую торопит,
Бьет крылом и в море топит —
И царевичу потом
Молвит русским языком:
«Ты, царевич, мой спаситель,
Мой могучий избавитель,
Не тужи, что за меня
Есть не будешь ты три дня,
Что стрела пропала в море;
Это горе — всё не горе.
Отплачу тебе добром,
Сослужу тебе потом:
Ты не лебедь ведь избавил,
Девицу в живых оставил;
Ты не коршуна убил,
Чародея подстрелил.
Ввек тебя я не забуду:
Ты найдешь меня повсюду,
А теперь ты воротись,
Не горюй и спать ложись».
Улетела лебедь-птица,
А царевич и царица,
Целый день проведши так,
Лечь решились натощак.
Вот открыл царевич очи;
Отрясая грезы ночи
И дивясь, перед собой
Видит город он большой,
Стены с частыми зубцами,
И за белыми стенами
Блещут маковки церквей
И святых монастырей.
Он скорей царицу будит;
Та как ахнет!.. «То ли будет? —
Говорит он, — вижу я:
Лебедь тешится моя».
Мать и сын идут ко граду.
Лишь ступили за ограду,
Оглушительный трезвон
Поднялся со всех сторон:
К ним народ навстречу валит,
Хор церковный бога хвалит;
В колымагах золотых
Пышный двор встречает их;
Все их громко величают
И царевича венчают
Княжей шапкой, и главой
Возглашают над собой;
И среди своей столицы,
С разрешения царицы,
В тот же день стал княжить он
И нарекся: князь Гвидон.
Ветер на море гуляет
И кораблик подгоняет;
Он бежит себе в волнах
На раздутых парусах.
Корабельщики дивятся,
На кораблике толпятся,
На знакомом острову
Чудо видят наяву:
Город новый златоглавый,
Пристань с крепкою заставой;
Пушки с пристани палят,
Кораблю пристать велят.
Пристают к заставе гости;
Князь Гвидон зовет их в гости,
Их он кормит и поит
И ответ держать велит:
«Чем вы, гости, торг ведете
И куда теперь плывете?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет,
Торговали соболями,
Чернобурыми лисами;
А теперь нам вышел срок,
Едем прямо на восток,
Мимо острова Буяна,
В царство славного Салтана…»
Князь им вымолвил тогда:
«Добрый путь вам, господа,
По морю по Окияну
К славному царю Салтану;
От меня ему поклон».
Гости в путь, а князь Гвидон
С берега душой печальной
Провожает бег их дальный;
Глядь — поверх текучих вод
Лебедь белая плывет.
«Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
Что ты тих, как день ненастный?
Опечалился чему?» —
Говорит она ему.
Князь печально отвечает:
«Грусть-тоска меня съедает,
Одолела молодца:
Видеть я б хотел отца».
Лебедь князю: «Вот в чем горе!
Ну, послушай: хочешь в море
Полететь за кораблем?
Будь же, князь, ты комаром».
И крылами замахала,
Воду с шумом расплескала
И обрызгала его
С головы до ног всего.
Тут он в точку уменьшился,
Комаром оборотился,
Полетел и запищал,
Судно на море догнал,
Потихоньку опустился
На корабль — и в щель забился.
Ветер весело шумит,
Судно весело бежит
Мимо острова Буяна,
К царству славного Салтана,
И желанная страна
Вот уж издали видна.
Вот на берег вышли гости;
Царь Салтан зовет их в гости,
И за ними во дворец
Полетел наш удалец.
Видит: весь сияя в злате,
Царь Салтан сидит в палате
На престоле и в венце
С грустной думой на лице;
А ткачиха с поварихой,
Со сватьей бабой Бабарихой,
Около царя сидят
И в глаза ему глядят.
Царь Салтан гостей сажает
За свой стол и вопрошает:
«Ой вы, гости-господа,
Долго ль ездили? куда?
Ладно ль за морем, иль худо?
И какое в свете чудо?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет;
За морем житье не худо,
В свете ж вот какое чудо:
В море остров был крутой,
Не привальный, не жилой;
Он лежал пустой равниной;
Рос на нем дубок единый;
А теперь стоит на нем
Новый город со дворцом,
С златоглавыми церквами,
С теремами и садами,
А сидит в нем князь Гвидон;
Он прислал тебе поклон».
Царь Салтан дивится чуду;
Молвит он: «Коль жив я буду,
Чудный остров навещу,
У Гвидона погощу».
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой,
Не хотят его пустить
Чудный остров навестить.
«Уж диковинка, ну право, —
Подмигнув другим лукаво,
Повариха говорит, —
Город у моря стоит!
Знайте, вот что не безделка:
Ель в лесу, под елью белка,
Белка песенки поет
И орешки всё грызет,
А орешки не простые,
Всё скорлупки золотые,
Ядра — чистый изумруд;
Вот что чудом-то зовут».
Чуду царь Салтан дивится,
А комар-то злится, злится-
И впился комар как раз
Тетке прямо в правый глаз.
Повариха побледнела,
Обмерла и окривела.
Слуги, сватья и сестра
С криком ловят комара.
«Распроклятая ты мошка!
Мы тебя!..» А он в окошко,
Да спокойно в свой удел
Через море полетел.
Снова князь у моря ходит,
С синя моря глаз не сводит;
Глядь — поверх текучих вод
Лебедь белая плывет.
«Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
Что ж ты тих, как день ненастный?
Опечалился чему?« —
Говорит она ему.
Князь Гвидон ей отвечает:
«Грусть-тоска меня съедает;
Чудо чудное завесть
Мне б хотелось. Где-то есть
Ель в лесу, под елью белка;
Диво, право, не безделка-
Белка песенки поет,
Да орешки всё грызет,
А орешки не простые,
Всё скорлупки золотые,
Ядра — чистый изумруд;
Но, быть может, люди врут».
Князю лебедь отвечает:
«Свет о белке правду бает;
Это чудо знаю я;
Полно, князь, душа моя,
Не печалься; рада службу
Оказать тебе я в дружбу».
С ободренною душой
Князь пошел себе домой;
Лишь ступил на двор широкий —
Что ж под елкою высокой,
Видит, белочка при всех
Золотой грызет орех,
Изумрудец вынимает,
А скорлупку собирает,
Кучки равные кладет
И с присвисточкой поет
При честном при всем народе:
Во саду ли, в огороде.
Изумился князь Гвидон.
«Ну, спасибо, — молвил он, —
Ай да лебедь — дай ей боже,
Что и мне, веселье то же».
Князь для белочки потом
Выстроил хрустальный дом,
Караул к нему приставил
И притом дьяка заставил
Строгий счет орехам весть.
Князю прибыль, белке честь.
Ветер по морю гуляет
И кораблик подгоняет;
Он бежит себе в волнах
На поднятых парусах
Мимо острова крутого,
Мимо города большого:
Пушки с пристани палят,
Кораблю пристать велят.
Пристают к заставе гости;
Князь Гвидон зовет их в гости,
Их и кормит и поит
И ответ держать велит:
«Чем вы, гости, торг ведете
И куда теперь плывете?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет,
Торговали мы конями,
Всё донскими жеребцами,
А теперь нам вышел срок-
И лежит нам путь далек:
Мимо острова Буяна,
В царство славного Салтана…»
Говорит им князь тогда:
«Добрый путь вам, господа,
По морю по Окияну
К славному царю Салтану;
Да скажите: князь Гвидон
Шлет царю-де свой поклон».
Гости князю поклонились,
Вышли вон и в путь пустились.
К морю князь — а лебедь там
Уж гуляет по волнам.
Молит князь: душа-де просит,
Так и тянет и уносит…
Вот опять она его
Вмиг обрызгала всего:
В муху князь оборотился,
Полетел и опустился
Между моря и небес
На корабль — и в щель залез.
Ветер весело шумит,
Судно весело бежит
Мимо острова Буяна,
В царство славного Салтана-
И желанная страна
Вот уж издали видна;
Вот на берег вышли гости;
Царь Салтан зовет их в гости,
И за ними во дворец
Полетел наш удалец.
Видит: весь сияя в злате,
Царь Салтан сидит в палате
На престоле и в венце,
С грустной думой на лице.
А ткачиха с Бабарихой
Да с кривою поварихой
Около царя сидят,
Злыми жабами глядят.
Царь Салтан гостей сажает
За свой стол и вопрошает:
«Ой вы, гости-господа,
Долго ль ездили? куда?
Ладно ль за морем, иль худо,
И какое в свете чудо?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет;
За морем житье не худо;
В свете ж вот какое чудо:
Остров на море лежит,
Град на острове стоит
С златоглавыми церквами,
С теремами да садами;
Ель растет перед дворцом,
А под ней хрустальный дом;
Белка там живет ручная,
Да затейница какая!
Белка песенки поет,
Да орешки всё грызет,
А орешки не простые,
Всё скорлупки золотые,
Ядра — чистый изумруд;
Слуги белку стерегут,
Служат ей прислугой разной-
И приставлен дьяк приказный
Строгий счет орехам весть;
Отдает ей войско честь;
Из скорлупок льют монету,
Да пускают в ход по свету;
Девки сыплют изумруд
В кладовые, да под спуд;
Все в том острове богаты,
Изоб нет, везде палаты;
А сидит в нем князь Гвидон;
Он прислал тебе поклон».
Царь Салтан дивится чуду.
«Если только жив я буду,
Чудный остров навещу,
У Гвидона погощу».
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой,
Не хотят его пустить
Чудный остров навестить.
Усмехнувшись исподтиха,
Говорит царю ткачиха:
«Что тут дивного? ну, вот!
Белка камушки грызет,
Мечет золото и в груды
Загребает изумруды;
Этим нас не удивишь,
Правду ль, нет ли говоришь.
В свете есть иное диво:
Море вздуется бурливо,
Закипит, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Разольется в шумном беге,
И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря,
Все красавцы удалые,
Великаны молодые,
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор.
Это диво, так уж диво,
Можно молвить справедливо!»
Гости умные молчат,
Спорить с нею не хотят.
Диву царь Салтан дивится,
А Гвидон-то злится, злится…
Зажужжал он и как раз
Тетке сел на левый глаз,
И ткачиха побледнела:
«Ай!» и тут же окривела;
Все кричат: «Лови, лови,
Да дави ее, дави…
Вот ужо! постой немножко,
Погоди…» А князь в окошко,
Да спокойно в свой удел
Через море прилетел.
Князь у синя моря ходит,
С синя моря глаз не сводит;
Глядь — поверх текучих вод
Лебедь белая плывет.
«Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
Что ты тих, как день ненастный?
Опечалился чему?» —
Говорит она ему.
Князь Гвидон ей отвечает:
«Грусть-тоска меня съедает-
Диво б дивное хотел
Перенесть я в мой удел».
«А какое ж это диво?»
— Где-то вздуется бурливо
Окиян, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Расплеснется в шумном беге,
И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря,
Все красавцы молодые,
Великаны удалые,
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор.
Князю лебедь отвечает:
«Вот что, князь, тебя смущает?
Не тужи, душа моя,
Это чудо знаю я.
Эти витязи морские
Мне ведь братья все родные.
Не печалься же, ступай,
В гости братцев поджидай».
Князь пошел, забывши горе,
Сел на башню, и на море
Стал глядеть он; море вдруг
Всколыхалося вокруг,
Расплескалось в шумном беге
И оставило на бреге
Тридцать три богатыря;
В чешуе, как жар горя,
Идут витязи четами,
И, блистая сединами,
Дядька впереди идет
И ко граду их ведет.
С башни князь Гвидон сбегает,
Дорогих гостей встречает;
Второпях народ бежит;
Дядька князю говорит:
«Лебедь нас к тебе послала
И наказом наказала
Славный город твой хранить
И дозором обходить.
Мы отныне ежеденно
Вместе будем непременно
У высоких стен твоих
Выходить из вод морских,
Так увидимся мы вскоре,
А теперь пора нам в море;
Тяжек воздух нам земли».
Все потом домой ушли.
Ветер по морю гуляет
И кораблик подгоняет;
Он бежит себе в волнах
На поднятых парусах
Мимо острова крутого,
Мимо города большого;
Пушки с пристани палят,
Кораблю пристать велят.
Пристают к заставе гости.
Князь Гвидон зовет их в гости,
Их и кормит и поит
И ответ держать велит:
«Чем вы, гости, торг ведете?
И куда теперь плывете?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет;
Торговали мы булатом,
Чистым серебром и златом,
И теперь нам вышел срок;
А лежит нам путь далек,
Мимо острова Буяна,
В царство славного Салтана».
Говорит им князь тогда:
«Добрый путь вам, господа,
По морю по Окияну
К славному царю Салтану.
Да скажите ж: князь Гвидон
Шлет-де свой царю поклон».
Гости князю поклонились,
Вышли вон и в путь пустились.
К морю князь, а лебедь там
Уж гуляет по волнам.
Князь опять: душа-де просит…
Так и тянет и уносит…
И опять она его
Вмиг обрызгала всего.
Тут он очень уменьшился,
Шмелем князь оборотился,
Полетел и зажужжал;
Судно на море догнал,
Потихоньку опустился
На корму — и в щель забился.
Ветер весело шумит,
Судно весело бежит
Мимо острова Буяна,
В царство славного Салтана,
И желанная страна
Вот уж издали видна.
Вот на берег вышли гости.
Царь Салтан зовет их в гости,
И за ними во дворец
Полетел наш удалец.
Видит, весь сияя в злате,
Царь Салтан сидит в палате
На престоле и в венце,
С грустной думой на лице.
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой,
Около царя сидят-
Четырьмя все три глядят.
Царь Салтан гостей сажает
За свой стол и вопрошает:
«Ой вы, гости-господа,
Долго ль ездили? куда?
Ладно ль за морем иль худо?
И какое в свете чудо?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет;
За морем житье не худо;
В свете ж вот какое чудо:
Остров на море лежит,
Град на острове стоит,
Каждый день идет там диво:
Море вздуется бурливо,
Закипит, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Расплеснется в скором беге-
И останутся на бреге
Тридцать три богатыря,
В чешуе златой горя,
Все красавцы молодые,
Великаны удалые,
Все равны, как на подбор;
Старый дядька Черномор
С ними из моря выходит
И попарно их выводит,
Чтобы остров тот хранить
И дозором обходить —
И той стражи нет надежней,
Ни храбрее, ни прилежней.
А сидит там князь Гвидон;
Он прислал тебе поклон».
Царь Салтан дивится чуду.
«Коли жив я только буду,
Чудный остров навещу
И у князя погощу».
Повариха и ткачиха
Ни гугу — но Бабариха
Усмехнувшись говорит:
«Кто нас этим удивит?
Люди из моря выходят
И себе дозором бродят!
Правду ль бают, или лгут,
Дива я не вижу тут.
В свете есть такие ль дива?
Вот идет молва правдива:
За морем царевна есть,
Что не можно глаз отвесть:
Днем свет божий затмевает,
Ночью землю освещает,
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит.
А сама-то величава,
Выплывает, будто пава;
А как речь-то говорит,
Словно реченька журчит.
Молвить можно справедливо,
Это диво, так уж диво».
Гости умные молчат:
Спорить с бабой не хотят.
Чуду царь Салтан дивится —
А царевич хоть и злится,
Но жалеет он очей
Старой бабушки своей:
Он над ней жужжит, кружится —
Прямо на нос к ней садится,
Нос ужалил богатырь:
На носу вскочил волдырь.
И опять пошла тревога:
«Помогите, ради бога!
Караул! лови, лови,
Да дави его, дави…
Вот ужо! пожди немножко,
Погоди!..» А шмель в окошко,
Да спокойно в свой удел
Через море полетел.
Князь у синя моря ходит,
С синя моря глаз не сводит;
Глядь — поверх текучих вод
Лебедь белая плывет.
«Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
Что ж ты тих, как день ненастный?
Опечалился чему?» —
Говорит она ему.
Князь Гвидон ей отвечает:
«Грусть-тоска меня съедает:
Люди женятся; гляжу,
Неженат лишь я хожу».
— А кого же на примете
Ты имеешь? — «Да на свете,
Говорят, царевна есть,
Что не можно глаз отвесть.
Днем свет божий затмевает,
Ночью землю освещает-
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит.
А сама-то величава,
Выступает, будто пава;
Сладку речь-то говорит,
Будто реченька журчит.
Только, полно, правда ль это?»
Князь со страхом ждет ответа.
Лебедь белая молчит
И, подумав, говорит:
«Да! такая есть девица.
Но жена не рукавица:
С белой ручки не стряхнешь,
Да за пояс не заткнешь.
Услужу тебе советом —
Слушай: обо всем об этом
Пораздумай ты путем,
Не раскаяться б потом».
Князь пред нею стал божиться,
Что пора ему жениться,
Что об этом обо всем
Передумал он путем;
Что готов душою страстной
За царевною прекрасной
Он пешком идти отсель
Хоть за тридевять земель.
Лебедь тут, вздохнув глубоко,
Молвила: «Зачем далёко?
Знай, близка судьба твоя,
Ведь царевна эта — я».
Тут она, взмахнув крылами,
Полетела над волнами
И на берег с высоты
Опустилася в кусты,
Встрепенулась, отряхнулась
И царевной обернулась:
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит;
А сама-то величава,
Выступает, будто пава;
А как речь-то говорит,
Словно реченька журчит.
Князь царевну обнимает,
К белой груди прижимает
И ведет ее скорей
К милой матушки своей.
Князь ей в ноги, умоляя:
«Государыня-родная!
Выбрал я жену себе,
Дочь послушную тебе,
Просим оба разрешенья,
Твоего благословенья:
Ты детей благослови
Жить в совете и любви».
Над главою их покорной
Мать с иконой чудотворной
Слезы льет и говорит:
«Бог вас, дети, наградит».
Князь не долго собирался,
На царевне обвенчался;
Стали жить да поживать,
Да приплода поджидать.
Ветер по морю гуляет
И кораблик подгоняет;
Он бежит себе в волнах
На раздутых парусах
Мимо острова крутого,
Мимо города большого;
Пушки с пристани палят,
Кораблю пристать велят.
Пристают к заставе гости.
Князь Гвидон зовет их в гости,
Он их кормит и поит
И ответ держать велит:
«Чем вы, гости, торг ведете
И куда теперь плывете?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет,
Торговали мы недаром
Неуказанным товаром;
А лежит нам путь далек:
Восвояси на восток,
Мимо острова Буяна,
В царство славного Салтана».
Князь им вымолвил тогда:
«Добрый путь вам, господа,
По морю по Окияну
К славному дарю Салтану;
Да напомните ему,
Государю своему:
К нам он в гости обещался,
А доселе не собрался-
Шлю ему я свой поклон».
Гости в путь, а князь Гвидон
Дома на сей раз остался
И с женою не расстался.
Ветер весело шумит,
Судно весело бежит
Мимо острова Буяна
К царству славного Салтана,
И знакомая страна
Вот уж издали видна.
Вот на берег вышли гости.
Царь Салтан зовет их в гости.
Гости видят: во дворце
Царь сидит в своем венце,
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой,
Около царя сидят,
Четырьмя все три глядят.
Царь Салтан гостей сажает
За свой стол и вопрошает:
«Ой вы, гости-господа,
Долго ль ездили? куда?
Ладно ль за морем, иль худо?
И какое в свете чудо?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет;
За морем житье не худо,
В свете ж вот какое чудо:
Остров на море лежит,
Град на острове стоит,
С златоглавыми церквами,
С теремами и садами;
Ель растет перед дворцом,
А под ней хрустальный дом;
Белка в нем живет ручная,
Да чудесница какая!
Белка песенки поет
Да орешки всё грызет;
А орешки не простые,
Скорлупы-то золотые,
Ядра — чистый изумруд;
Белку холят, берегут.
Там еще другое диво:
Море вздуется бурливо,
Закипит, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Расплеснется в скором беге,
И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря,
Все красавцы удалые,
Великаны молодые,
Все равны, как на подбор-
С ними дядька Черномор.
И той стражи нет надежней,
Ни храбрее, ни прилежней.
А у князя женка есть,
Что не можно глаз отвесть:
Днем свет божий затмевает,
Ночью землю освещает;
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит.
Князь Гвидон тот город правит,
Всяк его усердно славит;
Он прислал тебе поклон,
Да тебе пеняет он:
К нам-де в гости обещался,
А доселе не собрался».
Тут уж царь не утерпел,
Снарядить он флот велел.
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой,
Не хотят царя пустить
Чудный остров навестить.
Но Салтан им не внимает
И как раз их унимает:
«Что я? царь или дитя? —
Говорит он не шутя: —
Нынче ж еду!» — Тут он топнул,
Вышел вон и дверью хлопнул.
Под окном Гвидон сидит,
Молча на море глядит:
Не шумит оно, не хлещет,
Лишь едва, едва трепещет,
И в лазоревой дали
Показались корабли:
По равнинам Окияна
Едет флот царя Салтана.
Князь Гвидон тогда вскочил,
Громогласно возопил:
«Матушка моя родная!
Ты, княгиня молодая!
Посмотрите вы туда:
Едет батюшка сюда».
Флот уж к острову подходит.
Князь Гвидон трубу наводит:
Царь на палубе стоит
И в трубу на них глядит;
С ним ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой;
Удивляются оне
Незнакомой стороне.
Разом пушки запалили;
В колокольнях зазвонили;
К морю сам идет Гвидон;
Там царя встречает он
С поварихой и ткачихой,
Со сватьей бабой Бабарихой;
В город он повел царя,
Ничего не говоря.
Все теперь идут в палаты:
У ворот блистают латы,
И стоят в глазах царя
Тридцать три богатыря,
Все красавцы молодые,
Великаны удалые,
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор.
Царь ступил на двор широкой:
Там под елкою высокой
Белка песенку поет,
Золотой орех грызет,
Изумрудец вынимает
И в мешочек опускает;
И засеян двор большой
Золотою скорлупой.
Гости дале — торопливо
Смотрят — что ж княгиня — диво:
Под косой луна блестит,
А во лбу звезда горит;
А сама-то величава,
Выступает, будто пава,
И свекровь свою ведет.
Царь глядит — и узнает…
В нем взыграло ретивое!
«Что я вижу? что такое?
Как!» — и дух в нем занялся…
Царь слезами залился,
Обнимает он царицу,
И сынка, и молодицу,
И садятся все за стол;
И веселый пир пошел.
А ткачиха с поварихой,
Со сватьей бабой Бабарихой,
Разбежались по углам;
Их нашли насилу там.
Тут во всем они признались,
Повинились, разрыдались;
Царь для радости такой
Отпустил всех трех домой.
День прошел — царя Салтана
Уложили спать вполпьяна.
Я там был; мед, пиво пил —
И усы лишь обмочил.
Три девицы под окном Пряли поздно вечерком. "Кабы я была царица, - Говорит одна девица, - То на весь крещеный мир Приготовила б я пир". "Кабы я была царица, - Говорит ее сестрица, - То на весь бы мир одна Наткала я полотна". "Кабы я была царица, - Третья молвила сестрица, - Я б для батюшки-царя Родила богатыря". Только вымолвить успела, Дверь тихонько заскрыпела, И в светлицу входит царь, Стороны той государь. Во всё время разговора Он стоял позадь забора; Речь последней по всему Полюбилася ему. "Здравствуй, красная девица, - Говорит он, - будь царица И роди богатыря Мне к исходу сентября. Вы ж, голубушки-сестрицы, Выбирайтесь из светлицы, Поезжайте вслед за мной, Вслед за мной и за сестрой: Будь одна из вас ткачиха, А другая повариха". В сени вышел царь-отец. Все пустились во дворец. Царь недолго собирался: В тот же вечер обвенчался. Царь Салтан за пир честной Сел с царицей молодой; А потом честные гости На кровать слоновой кости Положили молодых И оставили одних. В кухне злится повариха, Плачет у станка ткачиха, И завидуют оне Государевой жене. А царица молодая, Дела вдаль не отлагая, С первой ночи понесла. В те-поры война была. Царь Салтан, с женой простяся, На добра-коня садяся, Ей наказывал себя Поберечь, его любя. Между тем, как он далёко Бьется долго и жестоко, Наступает срок родин; Сына бог им дал в аршин, И царица над ребенком Как орлица над орленком; Шлет с письмом она гонца, Чтоб обрадовать отца. А ткачиха с поварихой, С сватьей бабой Бабарихой, Извести ее хотят, Перенять гонца велят; Сами шлют гонца другого Вот с чем от слова до слова: "Родила царица в ночь Не то сына, не то дочь; Не мышонка, не лягушку, А неведому зверюшку". Как услышал царь-отец, Что донес ему гонец, В гневе начал он чудесить И гонца хотел повесить; Но, смягчившись на сей раз, Дал гонцу такой приказ: "Ждать царева возвращенья Для законного решенья". Едет с грамотой гонец, И приехал наконец. А ткачиха с поварихой, С сватьей бабой Бабарихой, Обобрать его велят; Допьяна гонца поят И в суму его пустую Суют грамоту другую - И привез гонец хмельной В тот же день приказ такой: "Царь велит своим боярам, Времени не тратя даром, И царицу и приплод Тайно бросить в бездну вод". Делать нечего: бояре, Потужив о государе И царице молодой, В спальню к ней пришли толпой. Объявили царску волю - Ей и сыну злую долю, Прочитали вслух указ, И царицу в тот же час В бочку с сыном посадили, Засмолили, покатили И пустили в Окиян - Так велел-де царь Салтан. В синем небе звезды блещут, В синем море волны хлещут; Туча по небу идет, Бочка по морю плывет. Словно горькая вдовица, Плачет, бьется в ней царица; И растет ребенок там Не по дням, а по часам. День прошел, царица вопит... А дитя волну торопит: "Ты, волна моя, волна! Ты гульлива и вольна; Плещешь ты, куда захочешь, Ты морские камни точишь, Топишь берег ты земли, Подымаешь корабли - Не губи ты нашу душу: Выплесни ты нас на сушу!" И послушалась волна: Тут же на берег она Бочку вынесла легонько И отхлынула тихонько. Мать с младенцем спасена; Землю чувствует она. Но из бочки кто их вынет? Бог не уж то их покинет? Сын на ножки поднялся, В дно головкой уперся, Понатужился немножко: "Как бы здесь на двор окошко Нам проделать?" - молвил он, Вышиб дно и вышел вон. Мать и сын теперь на воле; Видят холм в широком поле, Море синее кругом, Дуб зеленый над холмом. Сын подумал: добрый ужин Был бы нам однако нужен. Ломит он у дуба сук И в тугой сгибает лук, Со креста снурок шелковый Натянул на лук дубовый, Тонку тросточку сломил, Стрелкой легкой завострил И пошел на край долины У моря искать дичины. К морю лишь подходит он, Вот и слышит будто стон... Видно на море не тихо; Смотрит - видит дело лихо: Бьется лебедь средь зыбей, Коршун носится над ней; Та бедняжка так и плещет, Воду вкруг мутит и хлещет... Тот уж когти распустил, Клёв кровавый навострил... Но как раз стрела запела, В шею коршуна задела - Коршун в море кровь пролил, Лук царевич опустил; Смотрит: коршун в море тонет И не птичьим криком стонет, Лебедь около плывет, Злого коршуна клюет, Гибель близкую торопит, Бьет крылом и в море топит - И царевичу потом Молвит русским языком: "Ты, царевич, мой спаситель, Мой могучий избавитель, Не тужи, что за меня Есть не будешь ты три дня, Что стрела пропала в море; Это горе - всё не горе. Отплачу тебе добром, Сослужу тебе потом: Ты не лебедь ведь избавил, Девицу в живых оставил; Ты не коршуна убил, Чародея подстрелил. Ввек тебя я не забуду: Ты найдешь меня повсюду А теперь ты воротись, Не горюй и спать ложись". Улетела лебедь-птица, А царевич и царица, Целый день проведши так, Лечь решились на тощак. - Вот открыл царевич очи; Отрясая грезы ночи И дивясь, перед собой Видит город он большой, Стены с частыми зубцами, И за белыми стенами Блещут маковки церквей И святых монастырей. - Он скорей царицу будит; Та как ахнет!... "То ли будет? - Говорит он, - вижу я: Лебедь тешится моя". Мать и сын идут ко граду. Лишь ступили за ограду, Оглушительный трезвон Поднялся со всех сторон: К ним народ навстречу валит, Хор церковный бога хвалит; В колымагах золотых Пышный двор встречает их; Все их громко величают И царевича венчают Княжей шапкой, и главой Возглашают над собой - И среди своей столицы, С разрешения царицы, В тот же день стал княжить он И нарекся: князь Гвидон. Ветер на море гуляет И кораблик подгоняет; Он бежит себе в волнах На раздутых парусах. Корабельщики дивятся, На кораблике толпятся, На знакомом острову Чудо видят наяву: Город новый златоглавый, Пристань с крепкою заставой - Пушки с пристани палят, Кораблю пристать велят. Пристают к заставе гости; Князь Гвидон зовет их в гости, Их он кормит и поит И ответ держать велит: "Чем вы, гости, торг ведете И куда теперь плывете?" Корабельщики в ответ; "Мы объехали весь свет, Торговали соболями, Чернобурыми лисами; А теперь нам вышел срок, Едем прямо на восток, Мимо острова Буяна, В царство славного Салтана..." Князь им вымолвил тогда: "Добрый путь вам, господа, По морю по окияну К славному царю Салтану; От меня ему поклон". Гости в путь, а князь Гвидон С берега душой печальной Провожает бег их дальный; Глядь - поверх текучих вод Лебедь белая плывет. "Здравствуй, князь ты мой прекрасный! Что ты тих, как день ненастный? Опечалился чему?" - Говорит она ему. Князь печально отвечает: "Грусть-тоска меня съедает, Одолела молодца: Видеть я б хотел отца". Лебедь князю: "Вот в чем горе! Ну, послушай: хочешь в море Полететь за кораблем? Будь же, князь, ты комаром". И крылами замахала, Воду с шумом расплескала И обрызгала его С головы до ног - всего. Тут он в точку уменьшился, Комаром оборотился, Полетел и запищал, Судно на море догнал, Потихоньку опустился На корабль - и в щель забился. Ветер весело шумит, Судно весело бежит Мимо острова Буяна, К царству славного Салтана, И желанная страна Вот уж издали видна.- Вот на берег вышли гости; Царь Салтан зовет их в гости; И за ними во дворец Полетел наш удалец. Видит: весь сияя в злате, Царь Салтан сидит в палате На престоле и в венце С грустной думой на лице; А ткачиха с поварихой, С сватьей бабой Бабарихой, Около царя сидят И в глаза ему глядят. Царь Салтан гостей сажает За свой стол и вопрошает: "Ой вы, гости-господа, Долго ль ездили? куда? Ладно ль за морем, иль худо? И какое в свете чудо?" Корабельщики в ответ: "Мы объехали весь свет; За морем житье нехудо, В свете ж вот какое чудо: В море остров был крутой, Не привальный, не жилой; Он лежал пустой равниной; Рос на нем дубок единый; А теперь стоит на нем Новый город со дворцом, С златоглавыми церквами, С теремами и садами, А сидит в нем князь Гвидон; Он прислал тебе поклон". Царь Салтан дивится чуду; Молвит он: "Коль жив я буду, Чудный остров навещу, У Гвидона погощу". А ткачиха с поварихой, С сватьей бабой Бабарихой, Не хотят его пустить Чудный остров навестить. "Уж диковинка, ну право, - Подмигнув другим лукаво, Повариха говорит: - Город у моря стоит! Знайте, вот что не безделка: Ель в лесу, под елью белка, Белка песенки поет И орешки всё грызет, А орешки не простые, Всё скорлупки золотые, Ядра - чистый изумруд; Вот что чудом-то зовут". Чуду царь Салтан дивится, А комар-то злится, злится - И впился комар как раз Тетке прямо в правый глаз. Повариха побледнела, Обмерла и окривела. Слуги, сватья и сестра С криком ловят комара "Распроклятая ты мошка! Мы тебя!..." А он в окошко, Да спокойно в свой удел Через море полетел. Снова князь у моря ходит, С синя моря глаз не сводит; Глядь - поверх текучих вод Лебедь белая плывет. "Здравствуй, князь ты мой прекрасный! Что ж ты тих, как день ненастный? Опечалился чему?" - Говорит она ему. Князь Гвидон ей отвечает: "Грусть-тоска меня съедает; Чудо чудное завесть Мне б хотелось. Где-то есть Ель в лесу, под елью белка; Диво, право, не безделка - Белка песенки поет, Да орешки всё грызет, А орешки не простые, Всё скорлупки золотые, Ядра - чистый изумруд; Но, быть может, люди врут". Князю лебедь отвечает: "Свет о белке правду бает; Это чудо знаю я; Полно, князь, душа моя, Не печалься; рада службу Оказать тебе я в дружбу". С ободренною душой Князь пошел себе домой; Лишь ступил на двор широкой - Что ж? под елкою высокой, Видит, белочка при всех Золотой грызет орех, Изумрудец вынимает, А скорлупку собирает, Кучки равные кладет, И с присвисточкой поет При честном при всем народе: Во саду ли, в огороде. Изумился князь Гвидон. "Ну, спасибо, - молвил он: - Ай да лебедь - дай ей боже, Что и мне, веселье то же". Князь для белочки потом Выстроил хрустальный дом, Караул к нему приставил И притом дьяка заставил Строгий счет орехам весть. Князю прибыль, белке честь. Ветер по морю гуляет И кораблик подгоняет; Он бежит себе в волнах На поднятых парусах Мимо острова крутого, Мимо города большого; Пушки с пристани палят, Кораблю пристать велят. Пристают к заставе гости; Князь Гвидон зовет их в гости, Их и кормит и поит И ответ держать велит: "Чем вы, гости, торг ведете И куда теперь плывете?" Корабельщики в ответ: "Мы объехали весь свет Торговали мы конями, Всё донскими жеребцами, А теперь нам вышел срок - И лежит нам путь далек: Мимо острова Буяна, В царство славного Салтана..." Говорит им князь тогда: "Добрый путь вам, господа, По морю по окияну К славному царю Салтану; Да скажите: князь Гвидон Шлет царю-де свой поклон". Гости князю поклонились, Вышли вон и в путь пустились. К морю князь - а лебедь там Уж гуляет по волнам. Молит князь: душа-де просит, Так и тянет и уносит... Вот опять она его Вмиг обрызгала всего: В муху князь оборотился, Полетел и опустился Между моря и небес На корабль - и в щель залез. Ветер весело шумит, Судно весело бежит Мимо острова Буяна, В царство славного Салтана - И желанная страна Вот уж издали видна; Вот на берег вышли гости; Царь Салтан зовет их в гости, И за ними во дворец Полетел наш удалец. Видит: весь сияя в злате, Царь Салтан сидит в палате На престоле и в венце, С грустной думой на лице. А ткачиха с Бабарихой Да с кривою поварихой Около царя сидят, Злыми жабами глядят. Царь Салтан гостей сажает За свой стол и вопрошает: "Ой вы, гости-господа, Долго ль ездили? куда? Ладно ль за морем, иль худо, И какое в свете чудо?" Корабельщики в ответ: "Мы объехали весь свет; За морем житье нехудо; В свете ж вот какое чудо: Остров на море лежит, Град на острове стоит. С златоглавыми церквами, С теремами да садами; Ель растет перед дворцом, А под ней хрустальный дом; Белка там живет ручная, Да затейница какая! Белка песенки поет, Да орешки всё грызет, А орешки не простые, Всё скорлупки золотые, Ядра - чистый изумруд; Слуги белку стерегут, Служат ей прислугой разной - И приставлен дьяк приказный Строгий счет орехам весть; Отдает ей войско честь; Из скорлупок льют монету, Да пускают в ход по свету; Девки сыплют изумруд В кладовые, да подспуд; Все в том острове богаты, Изоб нет, везде палаты; А сидит в нем князь Гвидон; Он прислал тебе поклон". Царь Салтан дивится чуду. "Если только жив я буду, Чудный остров навещу, У Гвидона погощу". А ткачиха с поварихой, С сватьей бабой Бабарихой, Не хотят его пустить Чудный остров навестить. Усмехнувшись исподтиха, Говорит царю ткачиха: "Что тут дивного? ну, вот! Белка камушки грызет, Мечет золото и в груды Загребает изумруды; Этим нас не удивишь, Правду ль, нет ли говоришь. В свете есть иное диво: Море вздуется бурливо, Закипит, подымет вой, Хлынет на берег пустой, Разольется в шумном беге, И очутятся на бреге, В чешуе, как жар горя, Тридцать три богатыря, Все красавцы удалые, Великаны молодые, Все равны, как на подбор, С ними дядька Черномор, Это диво, так уж диво, Можно молвить справедливо!" Гости умные молчат, Спорить с нею не хотят. Диву царь Салтан дивится, А Гвидон-то злится, злится.... Зажужжал он и как раз Тетке сел на левый глаз, И ткачиха побледнела: "Ай!" и тут же окривела; Все кричат: "Лови, лови, Да дави ее, дави.... Вот ужо! постой немножко, Погоди...." А князь в окошко, Да спокойно в свой удел Через море прилетел. Князь у синя моря ходит, С синя моря глаз не сводит; Глядь - поверх текучих вод Лебедь белая плывет. "Здравствуй, князь ты мой прекрасный! Что ты тих, как день ненастный! Опечалился чему?" - Говорит она ему. Князь Гвидон ей отвечает: "Грусть-тоска меня съедает - Диво б дивное хотел Перенесть я в мой удел". - "А какое ж это диво?" - "Где-то вздуется бурливо Окиян, подымет вой, Хлынет на берег пустой, Расплеснется в шумном беге, И очутятся на бреге, В чешуе, как жар горя, Тридцать три богатыря, Все красавцы молодые, Великаны удалые, Все равны, как на подбор, С ними дядька Черномор". Князю лебедь отвечает: "Вот что, князь, тебя смущает? Не тужи, душа моя, Это чудо знаю я. Эти витязи морские Мне ведь братья все родные. Не печалься же, ступай, В гости братцев поджидай". Князь пошел, забывши горе, Сел на башню, и на море Стал глядеть он; море вдруг Всколыхалося вокруг, Расплескалось в шумном беге И оставило на бреге Тридцать три богатыря; В чешуе, как жар горя, Идут витязи четами, И блистая сединами Дядька впереди идeт И ко граду их ведет. С башни князь Гвидон сбегает, Дорогих гостей встречает; Второпях народ бежит; Дядька князю говорит: "Лебедь нас к тебе послала И наказом наказала Славный город твой хранить И дозором обходить. Мы отныне ежеденно Вместе будем непременно У высоких стен твоих Выходить из вод морских, Так увидимся мы вскоре, А теперь пора нам в море; Тяжек воздух нам земли". Все потом домой ушли. Ветер по морю гуляет И кораблик подгоняет; Он бежит себе в волнах На поднятых парусах Мимо острова крутого, Мимо города большого; Пушки с пристани палят Кораблю пристать велят. Пристают к заставе гости. Князь Гвидон зовет их в гости, Их и кормит и поит И ответ держать велит: "Чем вы, гости, торг ведете? И куда теперь плывете?" Корабельщики в ответ: "Мы объехали весь свет; Торговали мы булатом, Чистым серебром и златом, И теперь нам вышел срок; А лежит нам путь далек, Мимо острова Буяна В царство славного Салтана". Говорит им князь тогда: "Добрый путь вам, господа, По морю по окияну К славному царю Салтану. Да скажите ж: князь Гвидон Шлет-де свой царю поклон". Гости князю поклонились. Вышли вон и в путь пустились. К морю князь, а лебедь там Уж гуляет по волнам. Князь опять: душа-де просит... Так и тянет и уносит... И опять она его Вмиг обрызгала всего. Тут он очень уменьшился, Шмелем князь оборотился, Полетел и зажужжал; Судно на море догнал, Потихоньку опустился На корму - и в щель забился. Ветер весело шумит, Судно весело бежит Мимо острова Буяна, В царство славного Салтана, И желанная страна Вот уж издали видна. Вот на берег вышли гости. Царь Салтан зовет их в гости, И за ними во дворец Полетел наш удалец. Видит, весь сияя в злате, Царь Салтан сидит в палате На престоле и в венце, С грустной думой на лице. А ткачиха с поварихой, С сватьей бабой Бабарихой, Около царя сидят - Четырьмя все три глядят. Царь Салтан гостей сажает За свой стол и вопрошает: "Ой вы, гости-господа, Долго ль ездили? куда? Ладно ль за морем иль худо? И какое в свете чудо?" Корабельщики в ответ: "Мы объехали весь свет; За морем житье нехудо; В свете ж вот какое чудо: Остров на море лежит, Град на острове стоит, Каждый день идет там диво: Море вздуется бурливо, Закипит, подымет вой, Хлынет на берег пустой, Расплеснётся в скором беге - И останутся на бреге Тридцать три богатыря, В чешуе златой горя, Все красавцы молодые, Великаны удалые, Все равны, как на подбор; Старый дядька Черномор С ними из моря выходит И попарно их выводит, Чтобы остров тот хранить И дозором обходить - И той стражи нет надежней, Ни храбрее, ни прилежней. А сидит там князь Гвидон; Он прислал тебе поклон". Царь Салтан дивится чуду. "Коли жив я только буду, Чудный остров навещу И у князя погощу". Повариха и ткачиха Ни гугу - но Бабариха Усмехнувшись говорит: "Кто нас этим удивит? Люди из моря выходят И себе дозором бродят! Правду ль бают или лгут, Дива я не вижу тут. В свете есть такие ль дива? Вот идет молва правдива: За морем царевна есть, Что не можно глаз отвесть; Днем свет божий затмевает, Ночью землю освещает, Месяц под косой блестит, А во лбу звезда горит. А сама-то величава, Выплывает, будто пава; А как речь-то говорит, Словно реченька журчит. Молвить можно справедливо, Это диво, так уж диво". Гости умные молчат: Спорить с бабой не хотят. Чуду царь Салтан дивится - А царевич хоть и злится, Но жалеет он очей Старой бабушки своей; Он над ней жужжит, кружится - Прямо на нос к ней садится Нос ужалил богатырь; На носу вскочил волдырь. И опять пошла тревога: "Помогите, ради бога! Караул! лови, лови, Да дави его, дави.... Вот ужо! пожди немножко, Погоди!..." А шмель в око Да спокойно в свой удел Через море полетел. Князь у синя моря ходит, С синя моря глаз не сводит; Глядь - поверх текучих вод Лебедь белая плывет. "Здравствуй, князь ты мой прекрасный! Что ж ты тих, как день ненастный? Опечалился чему?" - Говорит она ему. Князь Гвидон ей отвечает: "Грусть-тоска меня съедает; Люди женятся; гляжу, Неженат лишь я хожу". - "А кого же на примете Ты имеешь?" - "Да на свете, Говорят, царевна есть, Что не можно глаз отвесть. Днем свет божий затмевает, Ночью землю освещает - Месяц под косой блестит, А во лбу звезда горит. А сама-то величава, Выступает, будто пава; Сладку речь-то говорит, Будто реченька журчит. Только, полно, правда ль это?" Князь со страхом ждет ответа. Лебедь белая молчит И подумав говорит; "Да! такая есть девица. Но жена не рукавица: С белой ручки не стряхнешь, Да за пояс не заткнешь. Услужу тебе советом - Слушай: обо всем об этом Пораздумай ты путем, Не раскаяться б потом". Князь пред нею стал божиться, Что пора ему жениться, Что об этом обо всем Передумал он путем; Что готов душою страстной За царевною прекрасной Он пешком итти отсель. Хоть за тридевять земель. Лебедь тут, вздохнув глубоко, Молвила: "Зачем далёко? Знай, близка судьба твоя, Ведь царевна эта - я". Тут она, взмахнув крылами, Полетела над волнами И на берег с высоты Опустилася в кусты, Встрепенулась, отряхнулась И царевной обернулась: Месяц под косой блестит, А во лбу звезда горит; А сама-то величава, Выступает, будто пава; А как речь-то говорит, Словно реченька журчит. Князь царевну обнимает, К белой груди прижимает И ведет ее скорей К милой матушке своей. Князь ей в ноги, умоляя: "Государыня-родная! Выбрал я жену себе, Дочь послушную тебе. Просим оба разрешенья, Твоего благословенья: Ты детей благослови Жить в совете и любви". Над главою их покорной Мать с иконой чудотворной Слезы льет и говорит: "Бог вас, дети, наградит". Князь не долго собирался, На царевне обвенчался; Стали жить да поживать, Да приплода поджидать. Ветер по морю гуляет И кораблик подгоняет; Он бежит себе в волнах На раздутых парусах Мимо острова крутого, Мимо города большого; Пушки с пристани палят, Кораблю пристать велят. Пристают к заставе гости. Князь Гвидон зовет их в гости, Он их кормит и поит И ответ держать велит: "Чем вы, гости, торг ведете И куда теперь плывете?" Корабельщики в ответ: "Мы объехали весь свет, Торговали мы не даром Неуказанным товаром; А лежит нам путь далек: Восвояси на восток, Мимо острова Буяна, В царство славного Салтана". Князь им вымолвил тогда: "Добрый путь вам, господа, По морю по окияну К славному царю Салтану; Да напомните ему, Государю своему: К нам он в гости обещался, А доселе не собрался - Шлю ему я свой поклон". Гости в путь, а князь Гвидон Дома на сей раз остался И с женою не расстался. Ветер весело шумит, Судно весело бежит Мимо острова Буяна, К царству славного Салтана, И знакомая страна Вот уж издали видна. Вот на берег вышли гости. Царь Салтан зовет их в гости. Гости видят: во дворце Царь сидит в своем венце, А ткачиха с поварихой, С сватьей бабой Бабарихой, Около царя сидят, Четырьмя все три глядят. Царь Салтан гостей сажает За свой стол и вопрошает: "Ой вы, гости-господа, Долго ль ездили? куда? Ладно ль за морем, иль худо? И какое в свете чудо?" Корабельщики в ответ: "Мы объехали весь свет; За морем житье нехудо, В свете ж вот какое чудо: Остров на море лежит, Град на острове стоит, С златоглавыми церквами, С теремами и садами; Ель растет перед дворцом, А под ней хрустальный дом; Белка в нем живет ручная, Да чудесница какая! Белка песенки поет, Да орешки всё грызет; А орешки не простые, Скорлупы-то золотые, Ядра - чистый изумруд Белку холят, берегут. Там еще другое диво: Море вздуется бурливо: Закипит, подымет вой, Хлынет на берег пустой, Расплеснется в скором беге, И очутятся на бреге, В чешуе, как жар горя, Тридцать три богатыря, Все красавцы удалые, Великаны молодые, Все равны, как на подбор - С ними дядька Черномор. И той стражи нет надежней, Ни храбрее, ни прилежней. А у князя женка есть, Что не можно глаз отвесть: Днем свет божий затмевает, Ночью землю освещает; Месяц под косой блестит, А во лбу звезда горит. Князь Гвидон тот город правит, Всяк его усердно славит; Он прислал тебе поклон, Да тебе пеняет он: К нам-де в гости обещался А доселе не собрался". Тут уж царь не утерпел, Снарядить он флот велел. А ткачиха с поварихой, С сватьей бабой Бабарихой, Не хотят царя пустить Чудный остров навестить. Но Салтан им не внимает И как раз их унимает: "Что я? царь или дитя? - Говорит он не шутя: - Нынче ж еду!" - Тут он топнул, Вышел вон и дверью хлопнул. Под окном Гвидон сидит, Молча на море глядит: Не шумит оно, не хлещет, Лишь едва, едва трепещет, И в лазоревой дали Показались корабли: По равнинам окияна Едет флот царя Салтана. Князь Гвидон тогда вскочил, Громогласно возопил: "Матушка моя родная! Ты, княгиня молодая! Посмотрите вы туда: Едет батюшка сюда". Флот уж к острову подходит. Князь Гвидон трубу наводит: Царь на палубе стоит И в трубу на них глядит; С ним ткачиха с поварихой, С сватьей бабой Бабарихой; Удивляются оне Незнакомой стороне. Разом пушки запалили; В колокольнях зазвонили; К морю сам идет Гвидон; Там царя встречает он С поварихой и ткачихой, С сватьей бабой Бабарихой; В город он повел царя, Ничего не говоря. Все теперь идут в палаты; У ворот блистают латы, И стоят в глазах царя Тридцать три богатыря, Все красавцы молодые, Великаны удалые, Все равны, как на подбор, С ними дядька Черномор. Царь ступил на двор широкой: Там под елкою высокой Белка песенку поет, Золотой орех грызет, Изумрудец вынимает И в мешечек опускает; И засеян двор большой Золотою скорлупой. Гости дале - торопливо Смотрят - что ж? княгиня-диво: Под косой луна блестит, А во лбу звезда горит; А сама-то величава, Выступает, будто пава, И свекровь свою ведет. Царь глядит - и узнает... В нем взыграло ретивое! "Что я вижу? что такое? Как!" - и дух в нем занялся... Царь слезами залился, Обнимает он царицу И сынка и молодицу, И садятся все за стол; И веселый пир пошел. А ткачиха с поварихой, С сватьей бабой Бабарихой, Разбежались по углам; Их нашли насилу там. Тут во всем они признались, Повинились, разрыдались; Царь для радости такой Отпустил всех трех домой. День прошел - царя Салтана Уложили спать вполпьяна. Я там был; мед, пиво пил - И усы лишь обмочил.
1831