Что значит святочный рассказ в литературе

Был на свете самый чистый и светлый праздник, он был
воспоминанием о золотом веке, высшей точкой того чувства,
которое теперь уже на исходе,- чувства домашнего очага.
Праздник Рождества Христова был светел в русских семьях,
как ёлочные свечки, и чист, как смола. На первом плане
было большое зелёное дерево и весёлые дети; даже взрослые,
не умудрённые весельем, меньше скучали, ютясь около стен.
И всё плясало — и дети, и догорающие огоньки свечек.
А. Блок.

Самый добрый праздник года – это, конечно же, Рождество. Самый добрый, самый великодушный, самый сентиментальный (от фр. sentiment – чувство).
В этот день христианский мир отмечает рождение нового царя, но не царя принуждения, войны или силы, а Царя нового царства – Царства Истины, добра и справедливости. Отсюда и основной посыл праздника – делай Добро, забудь распри и обиды, прости врагам своим. И поскольку Рождение Христа — главное чудо мира, этот день из года в год должен сопровождаться совершением новых чудес.

Рождество как один из главных религиозных праздников оказало огромное влияние на все области человеческой жизни, в том числе, и на литературу.
Давайте посмотрим, как идея Рождества отражалась в мировой литературе.

Разумеется, начать надо с произведений, в основу которых положен евангельский сюжет.

Евангелие от Матфея гласит:

Пошёл также и Иосиф из Галилеи, из города Назарета, в Иудею, в город Давидов, называемый Вифлеем, потому что он был из дома и рода Давидова, записаться с Мариею, обручённою ему женою, которая была беременна. Когда же они были там, наступило время родить Ей; и родила Сына своего Первенца, и спеленала Его, и положила Его в ясли, потому что не было им места в гостинице. (Мтф, гл.1).

Если пересказывать события по-простому, то дело было так.
Римский император Август объявил перепись населения, а по тогдашним правилам проходить регистрацию люди должны были в том городе, в котором они родились. Вот Иосиф и пошел регистрироваться вместе со своей беременной женой в Вифлеем. На беду город был переполнен, и единственное свободное место, которое они нашли, был вертеп, иначе – хлев, где обретались коровы, овцы и прочий скот.

Вот вам первый символ – Христу изначально не нашлось место среди людей, и родился он в окружении бесхитростных созданий.

Второй – это отношение горожан (и вообще, людей) к приходу Мессии. Как же они отнеслись к величайшему в истории человечества событию? А никак. Город спал. Или развлекался, или что-то там делал.

Поклониться маленькому Спасителю пришли только волхвы и пастухи.
Волхвы – это олицетворение разума, тогдашние ученые. Они провели, как бы сейчас сказали, большую исследовательскую работу и вычислили (при помощи абстрактных цифр) дату и время рождения нового Царя. Иными словами, научно предсказали приход Мессии.
А пастухи были просто пастухами. Не особо грамотные, а скорей всего, совсем неграмотными, увидели звезду и пошли за ней. Что называется – не мудрствуя лукаво. Пастухи олицетворяют собой бесхитростную веру, безусловное доверие, чистоту помыслов.
То есть, в царствие добра можно войти двумя путями – при помощи знаний и при помощи веры.

А знаете, кто был третий, кто ждал рождения необычного ребенка? Царь Ирод. Только он ждал рождения младенца для того, чтобы сразу убить опасного конкурента, который, по предсказанию тех же волхвов, должен был отнять у него царство.
Согласно первоначальным договоренностям, волхвы должны были указать место, где находился младенец-Мессия. Однако во сне им было откровение, и волхвы не вернулись к Ироду.
Когда Ирод сообразил, что волхвы его, грубо говоря, кинули, он пришел в ярость и повелел убить в Вифлееме и его окрестностях всех младенцев мужского пола в возрасте до двух лет, надеясь, что в их число попадет и загадочный будущий царь.

Тогда Ирод, увидев себя осмеянным волхвами, весьма разгневался, и послал избить всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже, по времени, которое выведал от волхвов. Тогда сбылось реченное через пророка Иеремию, который говорит: глас в Раме слышен, плач и рыдание и вопль великий; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет » (Мф. 2: 16-18)

Такова историческая подоплека события. А символическую мы уже отметили.
Изображение рождества Христова подавалось двойственно, что совпадает с его двойственной сущностью – он и бог, и человек.

С одной стороны, автор позволяет себе умиляться (рождение ребенка всегда трогательно), с другой, в произведениях присутствует благоговение (все-таки младенец был не простой, да и родился он несколько иначе, чем обычные дети, ибо мать его и после родов осталась девственницей).

Первое – А. Фет. Ночь тиха, по тверди зыбкой…

Ночь тиха, по тверди зыбкой
Звезды южные дрожат.
В ясли тихие с улыбкой
В ясли тихие глядят.

Ясли тихо светят взору,
Озарен Марии лик.
Звездный хор к иному хору
Слухом трепетным приник.

И над Ним горит высоко
Та звезда далеких стран:
К ней несут цари востока
Злато, смирну и ладан.

И второе – Саша Черный. Рождественское.

В яслях спал на свежем сене
Тихий крошечный Христос.
Месяц, вынырнув из тени,
Гладил лен его волос…
Бык дохнул в лицо младенца
И, соломою шурша,
На упругое коленце
Засмотрелся, чуть дыша,
Воробьи сквозь жерди крыши
К яслям хлынули гурьбой,
А бычок, прижавшись к нише,
Одеяльце мял губой.
Пес, прокравшись к теплой ножке,
Полизал ее тайком.
Всех уютней было кошке
В яслях греть дитя бочком…
Присмиревший белый козлик
На чело Его дышал,
Только глупый серый ослик
Всех беспомощно толкал.
«Посмотреть бы на ребенка
Хоть минуточку и мне!»
И заплакал звонко-звонко
В предрассветной тишине…
А Христос, раскрывши глазки,
Вдруг раздвинул круг зверей
И с улыбкой, полной ласки,
Прошептал: «Смотри скорей!..»

По лексике, по деталям, которые используют авторы, легко понять – к какой ипостаси младенца Христа апеллируют эти стихотворения.

С развитием общества религиозность ослабевает. То есть, ослабевает каноническая составляющая, и если можно так сказать, внешнее уступает место внутреннему.

Посмотрите еще одно стихотворение (одно из моих любимых у Бродского)

В Рождество все немного волхвы.
В продовольственных слякоть и давка.
Из-за банки кофейной халвы
производит осаду прилавка
грудой свертков навьюченный люд:
каждый сам себе царь и верблюд.

Сетки, сумки, авоськи, кульки,
шапки, галстуки, сбитые набок.
Запах водки, хвои и трески,
мандаринов, корицы и яблок.
Хаос лиц, и не видно тропы
в Вифлеем из-за снежной крупы.

И разносчики скромных даров
в транспорт прыгают, ломятся в двери,
исчезают в провалах дворов,
даже зная, что пусто в пещере:
ни животных, ни яслей, ни Той,
над Которою – нимб золотой.

Пустота. Но при мысли о ней
видишь вдруг как бы свет ниоткуда.
Знал бы Ирод, что чем он сильней,
тем верней, неизбежнее чудо.
Постоянство такого родства –
основной механизм Рождества.

То и празднуют нынче везде,
что Его приближенье, сдвигая
все столы. Не потребность в звезде
пусть еще, но уж воля благая
в человеках видна издали,
и костры пастухи разожгли.

Валит снег; не дымят, но трубят
трубы кровель. Все лица, как пятна.
Ирод пьет. Бабы прячут ребят.
Кто грядет – никому непонятно:
мы не знаем примет, и сердца
могут вдруг не признать пришлеца.

Но, когда на дверном сквозняке
из тумана ночного густого
возникает фигура в платке,
и Младенца, и Духа Святого
ощущаешь в себе без стыда;
смотришь в небо и видишь – звезда.

На этом позвольте закончить «евангельскую» часть и перейти к более светской.

РОЖДЕСТВЕНСКИЙ или СВЯТОЧНЫЙ РАССКАЗ

ЗАРОЖДЕНИЕ ЖАНРА

Отцом рождественского рассказа считают Ч. Диккенса. А случилось это так.

В 40-х годах XIX века положение рабочих в Англии было ужасающим (мы помним, что в это время в Англии зарождался капитализм – привет Марксу!), и посему не было еще ограничения продолжительности рабочего дня, условия работы были тяжелейшими, бесправие трудящихся – полным.

Прогрессивная английская интеллигенция, понятное дело, пыталась изменить положение дел. И вот некто Саутворд Смит, член правительственной комиссии по вопросам детского труда, обратился к всенародно популярному Диккенсу с просьбой написать статью дабы привлечь внимание общественности к проблеме чудовищной эксплуатации детей.

Диккенс сначала согласился и даже название придумал — памфлет «К английскому народу, в защиту ребенка-бедняка», но потом отказался, решил протестовать не как публицист, а как писатель. То есть изложить социальную проповедь в занимательной художественной форме.

Диккенс задумал цикл рассказов, которые планировал публиковать к Рождеству, празднику, обращенному к нравственной основе человека – к обычаю христианского примирения с врагами, забвению обид, установления мира и доброжелательных отношений между людьми, к каким бы классам они ни принадлежали.

В сборник «Рождественские повести» вошли пять повестей:
Рождественская песнь в прозе
Колокола
Сверчок за очагом
Битва жизни
Одержимый, или Сделка с призраком

На самом деле, только первая повесть целиком посвящена Рождеству. Действие второй повести происходит под Новый год, в четвертой и пятой рождественские празднества даны лишь как эпизоды, в «Сверчке» Святки не упоминаются вовсе.
Однако это не помешало сложиться мнению, что Диккенс «изобрел Рождество», поскольку все повести объединены общим идейным замыслом и общим настроением.
«Рождественские повести» поднимают морально-этические проблемы: взаимное доверие как основа семейного счастья, самопожертвование в любви, влияние чистой и благородной души на окружающих и другие подобные мотивы.
Чем не христианские заповеди, без исполнения которых мы не войдем в Царство Божие?

ПРИЗНАКИ РОЖДЕСТВЕНСКОГО РАССКАЗА

Привязка времени действия к Рождеству.

Причем главный смысл не в том, что действие происходит зимой, а в том, что описываемые события могли происходить (и происходят) ТОЛЬКО В РОЖДЕСТВО.

Последний день перед Рождеством прошел. Зимняя, ясная ночь наступила. Глянули звезды. Месяц величаво поднялся на небо посветить добрым людям и всему миру, чтобы всем было весело колядовать и славить Христа. Морозило сильнее, чем с утра; но зато так было тихо, что скрып мороза под сапогом слышался за полверсты. Еще ни одна толпа парубков не показывалась под окнами хат; месяц один только заглядывал в них украдкою, как бы вызывая принаряживавшихся девушек выбежать скорее на скрыпучий снег. Тут через трубу одной хаты клубами повалился дым и пошел тучею по небу, и вместе с дымом поднялась ведьма верхом на метле. (Гоголь. Ночь перед Рождеством)

Обязательное условие всякого рождественского рассказа — кульминация событий происходит в праздник Рождества Христова.

Вспомним «Рождественскую сказку» Пауло Коэльо.
В ней речь идет о трех кедрах, которые провели целые века в раздумьях о жизни и смерти, о природе и человечестве. У каждого кедра было свое заветное желание,но реальность никогда не спрашивает, о чем мы мечтаем.
Первый кедр стал хлевом, из второго дерева сделали грубый деревенский стол, а особенно горько сетовал третий, так как его распилили на доски и оставили на складе.
И вот в Рождество мечты начинают сбываться. Первый кедр послужил опорой величайшему Царю Земли, второй кедр понял, что он послужил опорой не только чаше с вином и блюду с хлебом, но и союзу между Человеком и Божеством. Но когда из досок третьего дерева сколотили крест и прибили к нему израненного человека, то кедр ужаснулся своей участи и принялся проклинать жестокую судьбу. Только после некоторого времени он понял, что произошло чудо: из орудия пытки он превратился в символ торжества. Мечта сбылась, но совсем иначе, чем он себе представлял.
Заключительная фраза «Сказки» прямо выражает мораль: «Так исполнилась судьба трех ливанских кедров: как это всегда бывает с мечтами, которые совершаются в Рождество».

МОТИВЫ РОЖДЕСТВЕНСКОГО РАССКАЗА

Среди главных мотивов рождественского рассказа выделяют:
— мотив нравственного перерождения героев,
— мотив божественного дитя,
— мотив рождественского чуда.

НРАВСТВЕННОЕ ПЕРЕРОЖДЕНИЕ ГЕРОЯ

Спаситель пришел на землю именно за тем, чтобы примером своей жизни показать – добро всегда восторжествует над злом.
В рождественском рассказе эта мысль является той точкой, с которой начинается преображение героя.

«Рождественская песнь в прозе» Ч. Диккенса.

Когда-то Эбенезер Скрудж был обычным мальчиком, романтичным подростком, влюбленным мужчиной. Но незаметно его идеалы и стремления заслонили деньги. В погоне за капиталом Скрудж забыл обо всем. Он никогда не подаст монетки нищему, не улыбнется прохожему — повсюду ему чудятся враги и дармоеды. Эбенезер платит крошечное жалованье бедному слуге, который работает за троих.

Однако под Рождество случается Чудо (вот так, с большой буквы).
Видения, ночные полеты над спящим городом, возвращение в прошлое, перенесение в будущее, размышления над поросшей травой каменной надгробной плитой словно открывают у ГГ новое зрение. «Холодный и твердый, как кремень» Скрудж становится «щедрым человеком» для многих нуждающихся.

Показав перерождение Скруджа, Диккенс пытался доказать, что человек способен переделать мир, переделав при этом самого себя.

Лесков. «Зверь».

Рассказчик вспоминает историю из своего детства – Рождество, проведенное в имении своего дяди, жестокого и злого старика, гордящегося этими качествами и считающим их выражением мужества и твердости духа.

Центральное событие сюжета — «послеобеденное развлечение для гостей», травля медведя.
Медведь является вторым ГГ рассказа, антагонистом дядюшки. Весьма симпатичный персонаж — ходит на задних лапах, помогает мужикам таскать мешки, носит шляпу с пером, дружит с крепостным Ферапонтом.

Зверь и человек как будто поменялись ролями: человека все боятся, как дикого зверя, и никто не любит, а за зверя, как за человека, молятся даже дети.

Во время травли медведю удается спастись, Ферапонт не смог убить своего друга, хотя прекрасно знал, что за упущенного зверя будет жестоко наказан барином.

В финале рассказа происходит чудо.
Во время рождественской проповеди священник говорит о даре – нашем сердце, исправленном по учению Христа, и душа дяди преображается. Впервые на его глазах появляются слезы. В несколько мгновений этот человек проходит три этапа духовного очищения. Первый этап — встреча с Богом, который материализуется через слова священника о «даре». Второй, встреча с самим собой, причиняет старику наибольшее страдание. Он осознает свою греховность и раскаивается. Последним этапом становится встреча с ближним — суровый хозяин прощает своего раба Ферапонта и дает ему вольную. Зверь истинный, т.е. дядя, становится человеком с большой буквы.

Преображается и Ферапонт. Как человек, представ перед Богом, возвышается от раба до сына Божия, так и Ферапонт возвышается от раба хозяина до его друга. Получив вольную, Ферапонт отказывается покидать дядю и остается с ним как помощник и друг.

Психологические преображения героев, показанные Лесковым, происходят столь стремительно, что критики считали их надуманными, подогнанным под святочное задание.
Однако в этом проявляется специфика рождественского рассказа. На сцену вступает Высший Промысел в виде Чуда. Это углубляет смысл эпиграфа: «И звери внимаху святое слово» – даже самому ожесточенному человеку Христос дает шанс спасения.
«Молитесь рожденному Христу», – призывает сельский священник, и Христос становится укротителем «зверя». Благодатные покаянные слезы, ниспосланные человеку-зверю – главное чудо сюжета. «Происходило удивительное: он плакал!» (с)

Плач сменяется весельем и смехом, страх – радостным ликованием: «здесь совершилась слава вышнему Богу и заблагоухал мир во имя Христова, на месте сурового страха… Зажглись веселые костры, и было веселье во всех, и шутя говорили друг другу:
– У нас ноне так сталось, что и зверь пошел во святой тишине Христа славить».

Эта фраза – ясная апелляция к ангельскому гимну из Евангелия от Луки во славу Рождества: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человецех благоволение!» (Лк.2,14).

БОЖЕСТВЕННОЕ ДИТЯ

Опять обратимся к евангельской легенде. В центре события — рождение ребенка. В повседневной жизни главными героями такого события (родов) стали бы родители или окружающие люди. Но ведь родился не обычный младенец, а богочеловек, поэтому он становится главной фигурой. Младенец озаряет пещеру (вертеп), в котором родился, и это есть предтеча того света, которым озарит взрослый Христос весь мир.

В контексте рождественского рассказа это проявляется в том, что с образом божественного младенца соотносится образ героя-ребенка.
В большинстве произведений сюжет построен таким образом, что события преломляются через призму детского восприятия – художественный прием, многократно усиливающий глубину «взрослого» смысла.

Ведь так отрадно порой снова стать хоть на время детьми! А особенно хорошо это на святках, когда мы празднуем рождение Божественного младенца. (Диккенс)

«Детская» тема (детская непосредственность восприятия праздника, детская вера в чудо) сочетается с темой семейной, что опять же связано с Евангелием – тема Святого Семейства.

Иосиф, плотник бородатый,
сжимал, как смуглые тиски,
ладони, знавшие когда-то
плоть необструганной доски.

Мария слабая на Чадо
улыбку устремляла вниз,
вся умиленье, вся прохлада
линялых синеватых риз.

А Он, Младенец светлоокий
в венце из золотистых стрел,
не видя Матери, в потоки
Своих небес уже смотрел.
(Набоков. В пещере)

Рождество – семейный праздник. Рождество выступает как синоним любовного единения близких людей, домашнего очага — «уют запертой рождественской комнатки», воспетый Диккенсом.

Рождественские рассказы входили в репертуар домашнего праздничного чтения, обычая, уже вытесненного из семейной жизни. Так формировался облик семьи, создавалось ее единство. И даже если рождественский рассказ не всегда соответствовал действительности, он пробуждал теплые чувства, заставлял не только сопереживать (= радоваться и плакать вместе с героями),но и действовать (=совершать дела милосердия), следуя словам святого апостола Павла: «Доколе есть время, будем делать добро всем».

РОЖДЕСТВЕНСКОЕ ЧУДО

Согласно словарям, чудо – это либо сверхъестественное явление, вызванное вмешательством божественной или потусторонней силы, либо нечто поразительное, удивляющее своей необычностью.

Примерно такие чудеса и встречаются в рождественских рассказах.
Начнем с потусторонних.

Очень часто в рождественских рассказах описываются мистические явления – привидения, духи, эльфы, феи и т.д. Этот прием придает произведению занимательность, все мы любим читать про необычное. Однако рождественский рассказ – это больше сказка, чем мистика или ужастик.

Помните?
На Рождество девочка Мари получает в подарок куклу для раскалывания орехов — Щелкунчика, который ночью оживает и вступает в схватку с семиголовым мышиным королем. Исход битвы решает брошенная Мари туфелька.

Крестный Мари, от самый, который подарил Щелкунчика, рассказывает его историю. Оказывается, Щелкунчик – принц, заколдованый злой королевой Мышильдой. А спасти его может только Мари, ибо она правит светлым царством.
Так и произошло. При помощи Мари Щелкунчик победил Мышиного короля и повел Мари в Кукольное королевство. А там… и Рождественский лес, и Леденцовый луг, и Лимонадная река, и озеро Миндального молока. А столицей был город Конфетенбург с Марципановым замком, в котором Мари стала настоящей принцессой. (Гофман. Щелкунчик и Мышиный Король).

Прекрасная сказка. Добрая и со смыслом. Да, в наше время смотрится наивной, но, согласитесь, вполне подходит для того семейного чтения, которое у нас еще осталось – почитать книжку своему маленькому ребенку. Разве это не настоящее Чудо?

И возвращаясь к потусторонним чудесам рождественских рассказов.
Как правило, они являются не главной целью, как в классическом хорроре или мистике, а лишь обрамлением основной посылки произведения – добро побеждает зло.

Очень часто сказочный элемент используется для контрастного описания картин жестокого реала. Как, например, в «Колоколах» Диккенса. Сны и видения бедного Тоби, несмотря на фантастических существ, изображают ту действительность, которую автор в заключительных строках повести призывает читателя по мере сил изменять.

Интересно разобрать и такие случаи, когда потусторонние ужасы являются лишь приемом, до поры до времени скрывающим оригинальный сюжетный ход.
Классическим примером такого произведения является рассказ Лескова «Привидение в Инженерном замке».

Это рассказ с привидениями без привидений, но читатель не догадывается об этом до самой последней страницы, пока ужасающее привидение не обретет плоть и кровь.
Автор пересказывает таинственные явления, приписываемые духам и привидениям «Павловского дворца и, одновременно, скрывается за неопределенно-личным – «говорили». «Говорили что-то такое страшное и вдобавок еще сбывающееся» (с). У читателя остается выбор — «хотите – верьте, хотите – нет». По выражению Л. Аннинского, в художественном мире Лескова «и страшно и весело, и отчаянно, и жутко в этом мире».

Далее умолкаю, поскольку не хочу портить впечатление тем, кто соберется прочесть этот рассказ. Пусть каждый самостоятельно встретится с последним привидением Инженерного замка и оценит нравственный урок рассказа.

Теперь позвольте перейти к тем чудесам, которые мы считаем необыкновенно удачно сложившимися обстоятельствами. Разумеется, на примере святочных рассказов.

Что может явиться таким чудом? Это и исполнение заветной мечты, и избавление от трудной жизненной ситуации.

Классические иллюстрации – рассказы Куприна «Тапер» и «Чудесный доктор». Каждый рассказ, по выражению автора, быль.

Фабула «Тапера» основана на действительном факте, произошедшем в 1885 г. в Москве. Не буду пересказывать сюжет, вы его прекрасно помните (а кто подзабыл, перечтите немедленно, стыдно не знать русскую классику, товарищи писатели)).

Идея рассказа, если можно так сказать, типично рождественская.
Случайно (но случайно ли чудо в Рождество?) на пути талантливого, но бедного подростка встречается знаменитый русский пианист и композитор Рубинштейн. Музыкант был настолько покорен виртуозной игрой мальчика, что помог тому поступить в Московскую консерваторию и получить музыкальное образование. Впоследствии маленький гений стал известным всей России талантливым композитором.
Кто именно это был? Куприн не называет его имени, да это и неважно. Важна «рождественская» посылка рассказа – взаимоотношения людей бедных и богатых, милосердных и высокомерных, отзывчивых и жестокосердных. И, разумеется, трактовка чуда как неожиданно счастливого поворота судьбы.

В рассказе «Чудесный доктор» сюжет типично рождественский. Нищий чиновник Мерцалов (облегченный вариант Мармеладова из «Преступления и наказания») случайно встречает некоего доктора (потом выяснится, что это был профессор Пирогов), который спасает и безнадежно больного ребенка Мерцалова, и его несчастную жену, и старших детей.
Визит чудесного доктора – аналог явления Спасителя, который дает людям шанс изменить жизнь к лучшему.

Вообще, строго говоря, рождественские рассказы Куприна не являются какими-то необыкновенными образчикам русской словесности. На мой взгляд, у Куприна по-настоящему удачных вещей раз-два и обчелся. Все-таки он – только репортер и певец литературных штампов. Но применительно к разбираемому жанру, Куприн проявил себя достойным продолжателем диккенсовских традиций, перенесенных на российскую почву.

Типичный рождественский рассказ – как раз тот случай, когда социальная составляющая вредит целостности произведения. Бесхитростность (наивность?) повествования в большей степени способствует решению задачи – умягчению сердец читателей, нежели бескомпромиссное и откровенное «обнажение социальных язв», которое в определенных условиях может вызвать ожесточение и уныние.

Какие еще черты характерны для рождественского рассказа?

ФАБУЛА

Рассказа, как правило, включает в себя три стадии развития действия. Условно их можно назвать «Ад» — «Земля» — «Рай», и восходят эти названия к средневековым рождественским мистериям, в которых постулировалась трехуровневая организация пространства=мироздания.
В начале произведения герой находится в состоянии духовного или материального кризиса.
В середине повествования кризис разрешается путем вмешательства сил извне – это могут быть потусторонние силы или счастливая случайность, которая, в сущности, тоже является знаком свыше.
Финал всегда светлый, добро неизменно торжествует.

КОМПОЗИЦИЯ

Зачин строится на описаниях несчастий героя.
Интонация не обвиняющая (автор выступает не как судья, а как хроникер).
Логика сюжета подчинена преодолению неполноты, дисгармонии жизни.
В успешном стечении обстоятельств автору и героям видится Небесное заступничество.
Концовка счастливая, и о ней хочется поговорить подробней.

СЧАСТЛИВЫЙ КОНЕЦ

Классический хэппи-энд состоит в том, что все перипетии заканчиваются для положительных героев удачно — «И жили они долго и счастливо».

Так и в рождественских рассказах — любящие встречаются после долгой разлуки, страждущие выздоравливает, враги примиряются, безнравственные люди чудесно преображаются…
Хэппи-энд?
Несомненно.
Но как оценивать финал такого, самого что ни на есть рождественского рассказа, как «Девочка со шведскими спичками» Андерсена?
Героиня-то умерла. Замерзла на ступенях богатого дома. Где же обещанное чудо?

И вот тут для понимания символики данного рассказа опять надо обратиться к первоисточникам – к евангельским истинам.

Согласно христианским воззрениям, земная жизнь – всего лишь краткий промежуток, подготовка к переходу в Вечность, к достижению истинного блаженства – слиянию с Всевышним.

Девочка умирает в рождественскую ночь. Христианин постарается не сильно предаваться скорби, зная, что счастье (тепло, еду, елку) героиня получит не на земле — на Небе. Тягости земного существования будут уравновешены небесным блаженством.
Автор приводит героиню (а вместе с ней и читателя) в Небесные обители, где каждый из нас обретет в конце концов покой и счастье.

Девочка чиркнула об стену новою спичкой; яркий свет озарил пространство, и перед малюткой стояла вся окруженная сиянием, такая ясная, блестящая и в то же время такая кроткая и ласковая, ее бабушка.
— Бабушка! — вскричала малютка. — Возьми меня с собой! Я знаю, что ты уйдешь, как только погаснет спичка, уйдешь, как теплая печка, чудесный жареный гусь и большая, славная елка!
И она поспешно чиркнула всем остатком спичек, которые были у нее в руках, — так ей хотелось удержать бабушку. И спички вспыхнули таким ярким пламенем, что стало светлее, чем днем. Никогда еще бабушка не была такою красивою, такою величественною! Она взяла девочку на руки, и они полетели вместе в сиянии и в блеске высоко-высоко, туда, где нет ни холода, ни голода, ни страха: к Богу!
В холодный утренний час в углу за домом по-прежнему сидела девочка с розовыми щечками и улыбкой на устах, но мертвая. Она замерзла в последний вечер старого года; новогоднее солнце осветило маленький труп. Девочка сидела со спичками; одна пачка почти совсем обгорела.
— Она хотела погреться, бедняжка! — говорили люди. Но никто и не знал, что она видела, в каком блеске вознеслась вместе с бабушкой к новогодним радостям на небо! (Андерсен. Девочка со шведскими спичками).

Аналогичную трактовку можно увидеть и в рассказе Достоевского «Мальчик у Христа на елке».

Расцвет жанра рождественского рассказа длился недолго. Диккенс начал публиковать свои «Рождественские повести» в 40-х годах XIX века, а к 1910 году жанр практически угас.

Возможно, это случилось из-за того, что из года в год авторы повторяли одни и те же темы.
Немецкий писатель Карл Грюнберг в заметках «Кое-что о святочном рассказе» указал на однообразие святочных сюжетов. «Все они завершаются счастливым концом («как-никак сочельник») и «в финале какой-нибудь благотворитель достает толстенный бумажник. Все растроганы, все поют песню в честь сил небесных!» (с)

А может быть, причина крылась в изменении ситуации в мире – слишком уж много общественных потрясений случилось в начале ХХ века, и наивность мечты спасовала перед реальностью.

Во всяком случае, в России политические причины были налицо.
Революции не нужны были ангелоподобные герои рождественских рассказов, а и обращения «папенька» и «маменька» вызывало приступы классовой ненависти. Из жизни русских последовательно изгонялось сострадание к обиженных и страждущим. В результате образовалась пустота, равная жизни целого поколения.

Мы лишились религиозного Рождества, но взамен стихийно сложили для себя свой праздник — Новый Год.
Именно в нем воплотились мечты о чуде – теперь уже не связанных с рождением Спасителя, а скорее, более языческих. Послушать бой курантов, выпить шампанского, загадать желание, получить подарок, посмотреть «Голубой огонек» — желания сместились в область материального.
Хотя желание чуда осталось.

Вот, например, фильм «Ирония судьбы». Сколько раз вы его смотрели? Бьюсь об заклад, столько, сколько его показывали. А почему? Потому что – про Чудо.

Рецензии

Может ли этот рассказ подойти под жанр Рождественский рассказ?
Почти сказка на Рождество
Александр Козлов 11
Жили-были дед и баба. Лет сорок жили, не тужили.

Очаг семейный пылал жаром, и светил, и грел, и пищу готовил, и гостей веселил. А гостей всегда было много – и друзья заглядывали, и родственники заходили. В общем, жили не тужили.

И вот на исходе сорокового года начались неприятности с очагом. Перестал он пылать жаром. То ли дрова сырые, то ли с трубой какие-то сложности. Но стал очаг с трудом разгораться, напустит в дом думу ядовитого, аж глаза слезятся. Да и пища на нем плохо стала готовиться, то пригорит, то недоварится.

Гостям это не очень нравилось, постепенно они забыли тропинку к этому дому. Родственники тоже по разным причинам перестали навещать деда с бабой. Сидят они вдвоем, горюют.

И вот наступило Рождество Христово. И приехала в гости внучка Даша. Ей всего-то семь лет, а видит, что-то не так. А чем помочь деду с бабой не знает.

Вечером пошли все в церковь. Служба Даше совсем не нравилась. Было скучновато и душновато, через некоторое время Даше стало жарко. Дед снял с неё куртку, Даше стало покомфортней. Она уже со вниманием стала рассматривать иконы и картины, нарисованные прямо на стенах церкви до самого верха купола. Она стала про себя разговаривать с нарисованными на них святыми и ангелами. «Боженька, -попросила она, — ведь сегодня должно случиться чудо, прошу тебя сделать так, чтобы бабушкин очаг перестал дымить и горел как раньше.»

Служба закончилась. Батюшка поздравил всех с праздником, перекрестил всех большим красивым золотым крестом, и все по очереди стали подходить и целовать крест. Даша тоже поцеловала крест, и батюшка подарил ей рождественский подарок, красивую коробку с конфетами. Другие дети, получая подарок, радовались этому, как рождественскому чуду, но Даша это восприняла равнодушно, она же не просила у боженьки подарка для себя.

Вернувшись домой, бабушка быстро накрыла стол, и все сели пить чай. Чай был не очень горячий, очаг опять еле теплился. Даша всех угощала конфетами из рождественского подарка. На столе появилась горка конфетных оберток. Время было уже далеко за полночь. Поэтому все легли спать, не наводя порядок на столе.

Рано утром Даша проснулась раньше всех. В избе было прохладно. Очаг был холодным, в нем елё-елё теплилась жизнь. Несколько угольков оставались ещё горячими. Даша подошла к столу, собрала в горстку все конфетные бумажки, и бросила их в очаг.

Ежедневная аудитория портала Проза.ру — порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

Ханты-Мансийский автономный округ – Югра

Муниципальное бюджетное образовательное учреждение

Лицей им. Г.Ф. Атякшева

Научно-практическая конференция обучающихся

«Наука. Природа. Человек. Общество».

Тема исследовательской работы: «Развитие жанра рождественского рассказа в русской литературе».

ученица
8

«А» класса

МБОУ лицея им. Г.Ф. Атякшева

Руководитель: Кучергина Татьяна Павловны

учитель русского языка и литературы первой категории

МБОУ лицея им. Г.Ф. Атякшева

город Югорск

2015 год

1.Введение……………………………………………………………………………………..…3

2.Основная часть………………………………………………………………………………….5

XIX

века………………………….5

XIX

–
XX

веков……………………………9

XXI

веке………………………………………………12

3. Заключение……………………………………………………………………………………14

4. Список использованной литературы……………………………………………………….15

1.Введение

План исследований.

Рождественский, или святочный, рассказ появился в русской литературе в
XIX

веке и сразу стал заметным явлением не только литературной, но и общественной жизни. Достоевский и Бунин, Куприн и Чехов, Лесков и Андреев и многие другие писатели обращались в своем творчестве к теме Рождества Христова.

Большинство русских писателей разрабатывает классический жанр рождественского рассказа. Рождественский рассказ обычно повествует о судьбе бедных людей, в жизни которых происходит чудо накануне Великого праздника.

Актуальность

нашего обращения к этому жанру в целом состоит в следующем: в советские годы значительная часть этих замечательных произведений была скрыта от читателей. Пришло время, когда их стали печатать и исследовать. Мы должны открыть для себя этот пласт русской литературы, ведь эти рассказы говорят о милосердии, отзывчивости, действенной помощи – о всем том, чего так не хватает в современном мире.

Моя мама, Никулина Татьяна Васильевна, преподает в нашей школе основы православной культуры. И родители ее учеников на Рождество в этом году подарили ей сборник «Рождественские рассказы» из серии «Рождественский подарок». Никогда до этого я не видела подобного сборника, по-моему, это уникальное издание. И мне очень захотелось рассказать о нем моим сверстникам. У меня возникло много вопросов. Почему эти рассказы не издавались раньше? Обращаются ли современные авторы к жанру рождественских рассказов?

Чтобы ответить на эти вопросы, я приступила к своим исследованиям.
Цель

моей работы заключается в том, чтобы проанализировать, как развивается жанр рождественского рассказа в русской литературе.

Задачи:

выяснить традиции этого жанра в
XIX

веке;

уточнить обращались ли русские писатели к этому жанру в другие эпохи;

если обращались, то менялся ли сам рассказ.

Итак,
объект моего исследования:

рождественские рассказы русских писателей.
Предмет исследования:

традиции и новаторство в этом жанре.

Метод исследования:

литературоведческий анализ.

Гипотеза.

Предположим, что к данному жанру русские писатели обращались и в другие эпохи, но сам жанр так, как он сформировался в
XIX

веке, остался неизменным.

Я думаю, что
значимость

данной работы состоит в том, что большинство моих сверстников не знакомы с лучшими рассказами этого цикла. Прочитав их, они, возможно, задумаются над тем, почему в их жизни возникают проблемы, как они относятся к людям; обратят внимание на тех, кто нуждается в их помощи, то есть станут чуточку лучше. А что может быть важнее?

2.Основная часть.

2.1. Рождественские рассказы русских писателей

XIX

века.

Прочитав рассказы Достоевского, Лескова, Куприна и других писателей, приходим к выводу, что сюжет их в основном можно разделить на три типа.

Первый.

Главный герой беден и гоним, наступает великий праздник Рождества, а у него нет ничего, с чем традиционно встречают этот праздник: ни елки, ни подарков. Нет любимых людей рядом. Часто нет даже ни угла, ни еды. Но вот в самый канун Рождества, в Сочельник, происходит встреча, которая все меняет в жизни героя. Эта встреча, конечно, не случайна. По такому сюжету построены хорошо известные всем рассказы Куприна «Чудесный доктор», «Тапер», рождественский рассказ Павла Засодимского «В метель и вьюгу», может быть, менее знакомый широкому читателю. Остановимся на последнем. Героиня, бедная девочка Маша, — сирота. Она живет в людях, жестокая хозяйка, Агафья Матвеевна, послала ее в Сочельник, несмотря на непогоду, поздним вечером в лавку за свечами. На девочке худая шубенка, на голове тряпье. Она еле бредет по заснеженной улице и, спотыкаясь, теряет монетку. Домой без денежки возвращаться нельзя: хозяйка будет бить. Маша понимает бесполезность своих поисков, но все равно ищет монетку. А что ей остается делать? Машу почти совсем занесло снегом, и смерть кажется близка. Ее, несчастную, замерзшую, находит и спасает случайный прохожий. Маша спит на печи в его доме и видит сон: царь Ирод сидит на троне и отдает приказ избивать всех младенцев в Вифлееме. Крик! Стоны! Как жаль Маше ни в чем не повинных детей. Но вот приходит ее спаситель, Иван – великан, и исчезают грозный царь и его воины. Младенец Христос спасен. Спасена Маша. Есть на свете добрые люди!

Рассказ такого типа восходит к традиции английского писателя Чарльза Диккенса, которого считают родоначальником жанра рождественского рассказа.

Но, как утверждают исследователи, к традиции русской литературы относится усиление социального мотива.

Именно он выходит на передний план в рассказе Куприна «Чудесный доктор».

В трудной ситуации может оказаться каждый. Болезнь главы семейства Мерцаловых поставила ее на грань голодной смерти. Заболев брюшным тифом, Мерцалов лишился работы, а, значит, жилья. Семья перебралась в подвал. Начали болеть дети. Умерла дочь. Сейчас, на момент начала рассказа, тяжело болеет другая девочка. В семье есть еще младенец. У матери от всего пережитого и от голода кончилось молоко. Грудной ребенок надрывается от крика. Родители в отчаянии. Сам Мерцалов даже пробовал просить милостыню. Возникают мысли о самоубийстве. Бороться нет сил. И когда герой уже готов схватиться за веревку, приходит помощь. В лице доктора, профессора медицины Пирогова.

Рассказ Куприна, с одной стороны, абсолютно традиционен, а с другой, своеобразен своей правдоподобностью. Образ «чудесного доктора» невымышленный, во все времена в русском обществе были благотворители, которые спешили на помощь страждущим. Автор, стремясь подчеркнуть реальность изображаемого, дает конкретные географические и временные координаты. И сам облик Пирогова, в потертом сюртуке, с мягким старческим голосом – словно встает перед глазами.

Рассказ прочитан и невольно возникает вопрос: «Почему же так мало в жизни людей, в которых живет «великое, мощное и святое», что горело в душе врача Пирогова?»

Рассказы Куприна «Чудесный доктор» и «Тапер объединяет то, что в них действуют реальные исторически лица. В первом – профессор Пирогов, во втором – музыкант и композитор Антон Григорьевич Рубинштейн.

Юному музыканту, Юрию Азагарову повезло в рождественскую ночь. Будучи приглашен на праздничный вечер в качестве тапера, он обретает великого покровителя в лице выдающегося композитора, сумевшего разглядеть в скромном подростке большой талант.

Еще одна Рождественская история. И тоже чудо накануне Рождества. Рассказ Евгения Поселянина «Николка». В рождественскую ночь семья Николки: отец, мачеха с грудным ребенком и он сам – ехали на праздничную службу в храм. На глухой лесной дороге их окружили волки. Целая стая волков. Гибель неминуема. И чтобы спасти себя и свое дитя, мачеха выбросила из саней пасынка на съедение волкам. Дровни полетели дальше. Прошла минута, другая. Мальчик осмелился открыть глаза: волков не было. «Какая-то сила стояла вокруг него, лилась с высокого неба. Эта сила смела куда-то страшную волчью стаю. То была какая-то бесплотная сила. Она неслась над землей и разливала вокруг себя успокоение и отраду». В мир сходил родившийся Христос. «Все в природе с ликованием встречало сошествие чудного Младенца»
. В эту ночь ни с одним ребенком не случится беда. И когда прошла эта сила «снова холодно, тихо и грозно было в лесу». А добравшийся до дома Николка тихо спал, не раздеваясь, на лавке под образами.

Тепло становится на душе от таких рассказов, и не хочется рассуждать о том, что здесь правда, а что вымысел. Хочется верить в Божий промысел и человеческую доброту, хотя бы накануне Великого праздника.

Ко
второму типу

относятся, с моей точки зрения, рассказы, в которых нет явного чуда. Не приходит к человеку неожиданная помощь ни от ближнего, ни свыше. Чудо совершается в душе человека. Как правило, в душе падшей и многогрешной. Герой такого рассказа – человек, совершивший много зла, много горя он принес людям. И, казалось бы, совсем он пропал и закоснел в грехах. Но вот каким-то неведомым Промыслом, под влиянием людей или обстоятельств, он постигает всю глубину своего падения и невозможное становится возможным. Постепенно, по чуть-чуть, по капельке он становится лучше, человечнее, в нем проступают черты Божьи. Ведь человек создан по Его образу и подобию. Надо только не забывать об этом.

Рассказ Николая Семеновича Лескова «Зверь». Действие происходит в имении одного помещика, который был известен своей жестокостью. Рассказчику он приходится дядей. «В обычаях дома было, что там никогда и никому никакая вина не прощалась. Это было правило, которое никогда не изменялось, не только для человека, но даже и для зверя или какого-нибудь мелкого животного. Дядя не хотел знать милосердия и не любил его, ибо почитал его за слабость. Неуклонная строгость казалась ему выше всякого снисхождения. Оттого в доме и во всех обширных деревнях, принадлежащих этому богатому помещику, всегда царила безотрадная унылость, которую с людьми разделяли и звери». В этом поместье постоянно воспитывались ручные медвежата. О них заботились, холили. Но как только медвежонок совершал проступок, его казнили. Нет, не в прямом смысле. На него устраивали облаву. Выпускали на волю: в лес, в поле – где в засаде его поджидали охотники с собаками.

Название рассказа неоднозначно. С одной стороны, эта история о мишке, который нарушил этот раз и навсегда заведенный порядок. С другой, о его хозяине-помещике, считавшем милосердие слабостью. Этот последний мишка был очень смышлен. Его ум и солидность «сделали то, что описанной потехи, или медвежьей казни, не было уже целые пять лет». «Но пришла роковая пора – звериная натура взяла свое», и его ожидала казнь. Слуга, ходивший за медведем, очень привязался к нему, любил как близкое существо. И мишка платил ему тем же. Часто они ходили по двору обнявшись (медведь хорошо ходил на задних лапах). Так обнявшись они пошли на казнь. Охотник целился в медведя, но ранил человека. Косолапый был спасен: он убежал в лес. А как же слуга? Приговор барина был таков. «Ты любил зверя, как не всякий умеет любить человека. Ты меня этим тронул и превзошел меня в великодушии. Объявляю тебе от меня милость: даю вольную и сто рублей на дорогу. Иди куда хочешь». Получив вольную, слуга Ферапонт не ушел от помещика. Рассказ заканчивается так: «в московских норах и трущобах есть люди, которые помнят белоголового старика, который словно чудом умел узнавать, где есть истинное горе, и умел поспевать туда вовремя сам или посылал не с пустыми руками своего доброго слугу. Эти два добряка, о которых много бы можно сказать, были – мой дядя и его Ферапонт, которого старик в шутку называл: «укротитель зверя»
.

Действие рассказа Клавдии Лукашевич «Заветное окно» происходит в позапрошлом веке в большом старинном селе, стоявшем на сибирском тракте. В этом селе был обычай, существующий только в Сибири. В каждом доме в сенях оставляли не застекленным окно. Но подоконник клали еду: хлеб, сало и т.д. – для всех идущих, бредущих, едущих по этому тракту или для всех нуждающихся. Замечательный обычай! Вот такое непоказное милосердие, ставшее обычным явлением. В одном доме этого села случилось несчастье: отец семейства запил и связался с дурной компанией. Его арестовали, подозревая в преступлении. Но он сбежал из-под стражи! Как горевал его семья: мать, жена и сынишка. Мать молилась, жена не могла простить, сын просто ждал тятьку. Но переживая каждый по своему это горе, они с особым чувством оставляли еду на окне, думая о пропавшем без вести. И однажды мальчик, положив, как обычно, то, что приготовила мать, почувствовал, что кто-то схватил его за руки. Кеша узнал в бродяге отца. Тот попросил прощения у близких, взял еду и быстро ушел. Но обещал вернуться! Когда мать узнала, кто приходил, она выскочила в домашнем платье на мороз и долго вглядывалась в ночную даль, надеясь увидеть мужа. Ах, как бы она его накормила, непутевого, как бы одела в дальнюю дорогу! Стоит ли говорить, что теперь все они с особым старанием оставляли еду всем бродягам.

Третий тип

хотелось бы назвать рассказами для детей. (Хотя и все они обращены к юному читателю.) Эти рассказы носят поучительный характер. И, не затрагивая напрямую тему Рождества, повествуют о том, как герой извлекает урок из какой-то ситуации, как это происходит в новелле Лескова «Неразменный рубль». Рассказчик, вспоминая свое детство, говорит о том, что как-то он услышал полусказку, полулегенду о том, что существует неразменный рубль, то есть монета, которую отдав за покупку, получаешь обратно. Но пробрести этот рубль можно было каким-то магическим способом, связавшись с нечистой силой. И вот под Рождество бабушка дарит ему такой неразменный рубль. Но предупреждает, что возвращаться он к нему будет лишь при одном условии: его можно потратить лишь на добрые дела. Рождественский базар. Сколько соблазнов для ребенка! Но, помня наказ бабушки, наш герой приобретает сначала подарки для домашних, потом оделяет бедных мальчишек-сверстников глиняными свистульками (те давно с завистью смотрели на богатых мальчиков, обладателей таких свистулек). Наконец, решается купить сладости и себе. Но ничего, рубль вернулся в его карман. А потом начались искушения. Наш герой увидел, как все мальчишки, которых он облагодетельствовал, толпятся вокруг ярмарочного зазывалы, который показывает им яркие безделушки. Мальчик почувствовал, что это несправедливо. Он покупает эти никому не нужные яркие вещицы, чтобы только привлечь внимание сверстников, и рубль исчезает.

Бабушка раскрывает внуку глаза на его поведение: «Тебе мало было совершить доброе дело, ты захотел славы». К счастью или нет, но это был только сон. Наш герой проснулся, и у его постели стояла бабушка. Она подарила ему то, что всегда дарила на Рождество – обычный серебряный рубль.

Волей автора в душе героя этого рассказа было пресечено стремление стать в чем-то выше людей. А скольких оно губит. Тщеславие, эгоизм, гордыня – пагубные страсти, поддавшись которым человек становится несчастным. Как необходимо понять это в юном возрасте, считает автор.

Мы рассмотрели три типа классического рождественского рассказа
XIX

века.

Теперь перейдем к следующей эпохе. Рубеж
XIX

–
XX

веков.

2.2. Рождественские рассказы на рубеже

XIX

–

XX

веков.

век сметает устоявшиеся традиции во всех видах искусства. Реализм считается устаревшим. Модернисты всех направлений сбрасывают классику с корабля современности: новые жанры, новые течения в литературе, живописи, музыке. Интерес к жанру рождественского рассказа ослабевает. Да и сам он становится другим: меняется позитивный высокий смысл, заложенный в нем изначально. Обратимся к творчеству Леонида Андреева. Его пасхальный рассказ «Баргамот и Гараська», близкий к жанру рождественского рассказа, написан в соответствии с традициями
XIX

века. Не может не затронуть душу читателя простенькая история о том, как могучий и с виду грозный полицейский, по прозвищу Баргамот, приглашает к праздничному пасхальному столу бродягу и пропойцу Гараську. До глубины души потрясает его этот факт еще и потому, что хозяйка дома, приглашая бродяжку к столу, называет его по имени отчеству. Только так! Потому что перед Богом все равны. А вот рассказ «Ангелочек» того же автора совершенно иной направленности.

Ангелочек – это не ангел бесплотный, чье место в Раю. Это елочная игрушка со стрекозиными крылышками, доставшаяся мальчику Сашке на елке в богатом доме. Саша еще мал, но горя познал предостаточно: мать пьет, отец болен чахоткой. Никакой радости в жизни героя нет, потому что озлобленная из-за беспросветной нужды, спивающаяся женщина, его мать, избивает Сашку, редкий день обходится без тумаков. Как величайшую драгоценность несет мальчик домой игрушечного ангелочка. Бережно вешает на печную заслонку и, засыпая, чувствует, что в его жизнь вошло что-то светлое, важное…

Но от горячей печки восковой ангелочек растаял, остается бесформенный кусочек воска. Тьма поглотила свет. А во тьме легко заблудиться. Отрицая реализм, то есть простое и ясное восприятие жизни, модернисты заблудились впотьмах. Рассказ оставляет гнетущее впечатление.

Другой писатель порубежной эпохи – Антон Павлович Чехов. Обстановка рубежа веков, естественно, отражается в его сознании и творчестве.

Расшатываются основы привычных, традиционных взглядов, идет революционная пропаганда в народе. Дебют Чехова в литературе относится к 1880 г. Именно тогда в журнале «Стрекоза» было напечатано знаменитое «Письмо к ученому соседу» и не менее известная литературная шутка «Что чаще всего встречается в романах, повестях и т.п.?». Критик Э.Полоцкая считает: «Выйти впервые к широкой публике с такой пародией (обе вещи написаны в этом жанре), то есть начать общение с ней, в сущности, с высмеивания ее литературного вкуса, — на это отваживались немногие писатели. Начало творчества Чехова весьма оригинально для русской классической литературы. Толстой, Достоевский и другие предшественники Чехова сразу же выступили с программными произведениями, с мыслями и образами, лелеемыми еще с юности. «Бедные люди», «Детство», «Отрочество» надолго – и всерьез – определили идейные и художественные искания авторов. А некоторые начинали с прямого подражания – и как часто потом стыдились собственных строк, навеянных чужой музой…». Жанр пародии прижился в раннем творчестве писателя. Далее этот же критик проводит мысль: «Ведь что мы знаем о Чехове — подростке? Не только то, что он мерз в лавке отца, но и – больше всего – то, что он был неистощимым на веселые выдумки и затеи. Как-то надел на себя лохмотья и под видом нищего выпросил у сердобольного дядюшки Митрофана Егоровича милостыню… Итак, юмористическое начало для Чехова — писателя не было случайным. В художественном отношении юмористические рассказы созрели ранее других его жанров»
.

Немало видел Чехов — подросток и показного благочестия в купеческой среде. Может быть, потому жанр пародии коснулся и рождественских, и святочных новелл.

Рассказ «Елка» — веселая пародия, высмеивающая жадных, завистливых претендентов на незаслуженные подарки судьбы.

«Высокая, вечно зеленая елка судьбы увешана благами жизни… От низу до верху висят карьеры, счастливые случаи, выигрыши, кукиши с маслом и проч. Вокруг елки толпятся взрослые дети. Судьба раздает им подарки…

Дети, кто из вас желает богатую купчиху? – спрашивает она, снимая с ветки краснощекую купчиху, от головы до пяток усыпанную жемчугом и бриллиантами…

Мне! Мне! – протягиваются за купчихой сотни рук. – Мне купчиху!

Не толпитесь, дети…»
.

Далее следует выгодная должность с казенной квартирой, место экономки у богатого барона… Все это разбирается нарасхват. Но вот предлагают… бедную невесту, большую библиотеку, и желающих становится все меньше и меньше. Материальных благ хватает не на всех. Хотя и порванные сапоги обретают хозяина. Они достаются бедному художнику. Последним к елке – судьбе подходит писатель — юморист. Ему достается только кукиш с маслом. Нет, Чехов не кощунствует, не смеется над бедностью. Просто он очень хорошо знает, что все в жизни достается упорным трудом. В его жизни не было иначе: и когда он, ученик старших классов таганрогской гимназии, кормил всю семью частными уроками и в дальнейшем, когда он, будучи студентом, взялся за перо и писал на заказ, чтобы опять же кормить родителей и помогать братьям и сестре. Судьба не дарила ему богатые подарки, кроме, конечно, таланта и трудолюбия.

К этому же циклу относится рассказ «Сон» — тоже пародия. Только это понимаешь не сразу. Герой – оценщик в ссудной кассе, куда бедняки приносят свои последние вещи, чтобы, заложив их, получить какую-то сумму денег. Герой рассказа, принимающий и оценивающий эти вещицы, знает историю каждой из них. Истории жуткие по своему драматизму. Он охраняет вещи с этой скупке, и ему не спится в ночь под Рождество. Вспоминаются истории каждой из них. Вот, например, на деньги, полученные в залог этой гитары, были куплены порошки от чахоточного кашля. А из этого пистолета застрелился пьяница. Жена его скрыла пистолет от полиции и на деньги, полученные в ссудной кассе, купила гроб. Герой переводит глаза на витрину, в которой под замком хранятся наиболее ценные вещи «Браслет, глядевший на меня из витрины, заложен человеком, укравшим его».

И так, за каждой вещью стоит своя жуткая драматическая история. Герою становится страшно. Ему кажется, что вещи, обращаясь к нему, умоляют: «Отпусти нас домой». Комизм повествования (если в данном случае уместно говорить о комизме), заключается в том, что в сознании героя перепутались сон и явь. В какой-то полудреме, полусне оценщик видит двух взломщиков, которые проникли в помещение и начинают грабить. Он хватает пистолет и угрожает им. Жалкие воришки в один голос умоляют его пощадить их, объясняя, что на преступление их толкнула крайняя бедность. И случается чудо: наш герой, в полной уверенности, что это только сон, раздает все вещи взломщикам. Тут появляется хозяин с полицейскими, и герой, по его ощущениям, проснулся. Его арестовали и присудили срок. А он так и остался в полном недоумении: как же можно судить за то, что было только во сне.

Избегая шаблонов и штампов, Чехов проводит мысль: людские сердца очерствели, никто не хочет помочь другому. Главному герою по должности не положено быть милосердным. И только где-то глубоко на подсознании остались крупицы жалости, сочувствия, понимания человеческого горя. Но это не правило, а исключение – сон.

Мы рассмотрели две новеллы Чехова 80-х годов, относящихся к жанру святочных и рождественских рассказов. К какому выводу можно прийти? Казалось бы, Чехов традиционно обращается к этому жанру, но подходит к нему своеобразно, по-своему. В чеховских рассказах нет мистического в традиционном понимании. Все просто: помочь человеку может только человек, и в проблемах своих виноват, прежде всего, он сам. Значит, в рассматриваемом нами жанре, Чехов идет наперекор сложившейся традиции в силу своего жизненного опыта и мировоззрения.

Как видим, писатели рубежа веков отходят от традиций, сложившихся в
XIX

веке в данном жанре. А в советской литературе, с ее ведущим методом – социалистического реализма – не было места рождественскому, святочному рассказу. Появляются новые жанры: производственный роман, деревенская проза и т.д. Жанр рождественского рассказа, казалось, навсегда ушел в прошлое. Читатели с материалистическим, атеистическим мышлением в нем не нуждались.

2.3. Рождественский рассказ в

XXI

веке.

Прошли десятилетия. Появилась детская и подростковая православная литература. Я хорошо знала творчество Бориса Ганаго. Не одну книгу его прочитала с интересными новеллами, но специально не занималась вопросом рождественского рассказа. И вот теперь обратилась к его творчеству и открыла для себя целую серию рождественских рассказов для детей. Начала читать. Первым открыла рассказ «Письмо Богу».

«Это произошло в конце XIX столетия.

Петербург. Канун Рождества. С залива дует холодный, пронизывающий ветер. Сыплет мелкий колючий снег. Цокают копыта лошадей по булыжной мостовой, хлопают двери магазинов — делаются последние покупки перед праздником. Все торопятся побыстрее добраться до дома»
.

С удивлением и радостью осознаю, что прочная ниточка протянулась от
XIX

к началу
XXI

века. Именно так, сразу погружая в боль и проблемы своего героя, начинаются рассказы «Мальчик у Христа на елке» Достоевского, «Чудесный доктор» Куприна, «Под Рождество» Лазаря Кармена. Контраст благополучного пресыщенного большинства и горя маленького человека, маленького может быть не только по возрасту. Герой бредет по рождественскому Петербургу голодный и озябший. Но он не ждет помощи, милостыни, внимания. Ему нужно написать письмо Богу. Так учила его мама перед тем, как умерла. Но у него нет бумаги и чернил. И только старый писарь, задержавшийся в этот вечер на службе, говорит ему: «Считай, что письмо написано».

И раскрывает свое сердце ребенку.

Говорят, что детская молитва сразу доходит до Бога. Рассказ Бориса Ганаго «Спасение из огня». В одной крестьянской семье под Рождество ждали отца. Разыгралась метель. В округе шалили разбойники, а хозяин должен был привезти деньги. Двенадцатилетний Федя попросил разрешения у матери встретить отца.

«- Мама, давай я поднимусь на холм. Может, услышу звон колокольчиков на папиных санях.

Иди, мой мальчик, — перекрестила его мать. — И пусть Господь сохранит тебя»
.

По всей округе был известен своей жестокостью Мишка Петров. С вершины холма мальчик вглядывался вдаль и молился о благополучном возвращении отца, о том, чтобы он спасся от волков, от Мишки Петрова. Мальчик просил Бога и о вразумлении самого разбойника. Вскоре отец вернулся, и вся семья радостно встретила Рождество. А спустя несколько дней, этот разбойник нанялся к ним в работники, скрыв свое имя. Во время случайного пожара он спасает мальчику жизнь, сам при этом получая смертельные ожоги. Перед тем, как закрыть глаза, он говорит Феде: «Я спас тебя от земного огня, а ты помолись, чтобы Господь спас меня от огня вечного».

Мы рассмотрели только два рассказа Бориса Ганаго. Но я думаю, что они оставляют впечатление классических рождественских рассказов, которые вписываются в традиции этого жанра.

3. Заключение.

Проделав исследовательскую работу, можно придти к выводам:

к традициям рождественских рассказов в русской литературе
XIX

века относится обращение к душе читателя, стремление через простые житейские истории достучаться до его сердца;

русская литература рубежа
XIX

—
XX

веков (в творчества Леонида Андреева и Антона Павловича Чехова) отличается новаторством в жанре рождественского рассказа;

для советской литературы этот жанр не характерен совсем. И только спустя почти столетие, он возникает снова в соответствии с давно сложившимися традициями.

Таким образом, наша гипотеза подтвердилась частично. Да, жанр рождественского рассказа достигает своего расцвета в период золотого века русской литературы. В начале
XX

века он претерпевает изменения и чуть ли не вырождается, в советскую эпоху был забыт. И только в конце
XX

–
XXI

века возникает снова.

4. Список использованной литературы.

1. Андреев, Л.Н. Рассказы и повести / Леонид Николаевич Андреев. — М.: Недра, 1980. — 288 с.

2. Ганаго, Б. Детям о молитве / Борис Ганаго. – М.: Белорусский Экзархат, 2000.

3. Ганаго, Б. Небесный гость / Борис Ганаго. — М.: Белорусский Экзархат, 2003.

6 Стрыгина, Т.В. Рождественские рассказы русских писателей / Сост. Т.В.Стрыгина. – М.: Никея, 2014. – 448 с. – («Рождественский подарок»).

Рожде́ственский
или святочный расска́з
— литературный жанр , относящийся к категории календарной литературы и характеризующийся определенной спецификой в сравнении с традиционным жанром рассказа.

Истоки и основные черты

Традиция рождественского рассказа, как и всей календарной литературы в целом, берет своё начало в средневековых мистериях, тематика и стилистика которых была строго обусловлена сферой их бытования — карнавальным религиозным представлением. Из мистерии в рождественский рассказ перешла подразумеваемая трехуровневой организация пространства (ад — земля — рай) и общая атмосфера чудесного изменения мира или героя, проходящего в фабуле рассказа все три ступени мироздания. Традиционный рождественский рассказ имеет светлый и радостный финал, в котором добро неизменно торжествует. Герои произведения оказываются в состоянии духовного или материального кризиса, для разрешения которого требуется чудо. Чудо реализуется здесь не только как вмешательство высших сил, но и счастливая случайность, удачное совпадение, которые тоже в парадигме значений календарной прозы видятся как знак свыше. Часто в структуру календарного рассказа входит элемент фантастики, но в более поздней традиции, ориентированной на реалистическую литературу, важное место занимает социальная тематика.

В западной литературе

Ярким образцом жанра в европейской литературе принято считать трогательную «Девочку со спичками » Ганса Христиана Андерсена .

В русской литературе

Традиция Диккенса в России была быстро воспринята и частично переосмыслена, благо почва уже была подготовлена такими гоголевскими произведениями, как «Ночь перед Рождеством ». Если у английского писателя непременным финалом была победа света над мраком, добра над злом, нравственное перерождение героев, то в отечественной литературе нередки трагические финалы. Специфика диккенсовской традиции требовала счастливого, пусть даже и не закономерного и неправдоподобного финала, утверждающего торжество добра и справедливости, напоминающего о евангельском чуде и создающего рождественскую чудесную атмосферу.

Практически в любом рождественском рассказе происходит чудо и перерождение героя, однако в русской литературе жанр приобрёл более реалистичные черты. Русские писатели обычно отказываются от волшебства, сохраняя темы детства, любви, прощения, социальную тематику . Евангельские мотивы и основная жанровая специфика рождественского рассказа здесь сочетаются с усиленной социальной составляющей. Среди наиболее значительных произведений русских писателей, написанных в жанре рождественского рассказа, — «Мальчик у Христа на ёлке » Ф. М. Достоевского , цикл святочных рассказов Н. С. Лескова , рождественские рассказы А. П. Чехова (как, например, «Детвора », «Мальчики »).

Продолжателем традиций святочного рассказа в современной русской литературе является Д. Е. Галковский , написавший серию святочных рассказов. Некоторые из них получили награды.

Страшные рассказы

Особую группу святочных рассказов в дореволюционной литературе составляли «страшные» или «крещенские рассказы», представляющие разновидность готической литературы ужасов . Истоки этого вида рассказа можно видеть в таких балладах В. А. Жуковского , как «Светлана ». В своих ранних рассказах Чехов юмористически обыгрывал условности этого жанра («Страшная ночь », «Ночь на кладбище »). К более серьёзным образцам жанра относятся «Чёртик » и «Жертва » А. М. Ремизова .

Напишите отзыв о статье «Рождественский рассказ»

Примечания

Литература

Минералова И. Г.
Детская литература: Учебное пособие для студентов высш. учеб. заведений. — М
.: Владос, 2002. — 176 с. — ISBN 5-691-00697-5.
Николаева С. Ю.
Пасхальный текст в русской литературе XIX века. — М.; Пасхальный текст в русской литературе XIX века: Литера, 2004. — 360 с. — ISBN 5-98091-013-1.

Отрывок, характеризующий Рождественский рассказ

А живущие на ментальном уровне земли высокие сущности, в отличие от всех остальных, даже в состоянии сами себе, по собственному желанию, создавать «лицо» и «одежду», так как, прожив очень долгое время (чем выше развитие сущности, тем реже она повторно воплощается в физическое тело) и достаточно освоившись в том «другом», поначалу незнакомом им мире, они уже сами бывают в состоянии многое творить и создавать.
Почему малышка Стелла выбрала своим другом именно этого взрослого и чем-то глубоко раненого человека, для меня по сей день так и осталось неразгаданной загадкой. Но так как девчушка выглядела абсолютно довольной и счастливой таким «приобретением», то мне оставалось только полностью довериться безошибочной интуиции этой маленькой, лукавой волшебницы…
Как оказалось, его звали Гарольд. Последний раз он жил в своём физическом земном теле более тысячи лет назад и видимо обладал очень высокой сущностью, но я сердцем чувствовала, что воспоминания о промежутке его жизни в этом, последнем, воплощении были чем-то очень для него болезненными, так как именно оттуда Гарольд вынес эту глубокую и скорбную, столько лет его сопровождающую печаль…
– Вот! Он очень хороший и ты с ним тоже подружишься! – счастливо произнесла Стелла, не обращая внимания, что её новый друг тоже находится здесь и прекрасно нас слышит.
Ей, наверняка, не казалось, что говорить о нём в его же присутствии может быть не очень-то правильно… Она просто-напросто была очень счастлива, что наконец-то у неё появился друг, и этим счастьем со мной открыто и с удовольствием делилась.
Она вообще была неправдоподобно счастливым ребёнком! Как у нас говорилось – «счастливой по натуре». Ни до Стеллы, ни после неё, мне никогда не приходилось встречать никого, хотя бы чуточку похожего на эту «солнечную», милую девчушку. Казалось, никакая беда, никакое несчастье не могло выбить её из этой её необычайной «счастливой колеи»… И не потому, что она не понимала или не чувствовала человеческую боль или несчастье – напротив, я даже была уверена, что она чувствует это намного глубже всех остальных. Просто она была как бы создана из клеток радости и света, и защищена какой-то странной, очень «положительной» защитой, которая не позволяла ни горю, ни печали проникнуть в глубину её маленького и очень доброго сердечка, чтобы разрушить его так привычной всем нам каждодневной лавиной негативных эмоций и раненных болью чувств…. Стелла сама БЫЛА СЧАСТЬЕМ и щедро, как солнышко, дарила его всем вокруг.
– Я нашла его таким грустным!.. А теперь он уже намного лучше, правда, Гарольд? – обращаясь к нам обоим одновременно, счастливо продолжала Стелла.
– Мне очень приятно познакомиться с вами, – всё ещё чувствуя себя чуточку скованно, сказала я. – Это наверное очень сложно находиться так долго между мирами?..
– Это такой же мир как все, – пожав плечами, спокойно ответил рыцарь. – Только почти пустой…
– Как – пустой? – удивилась я.
Тут же вмешалась Стелла… Было видно, что ей не терпится поскорее мне «всё-всё» рассказать, и она уже просто подпрыгивала на месте от сжигавшего её нетерпения.
– Он просто никак не мог найти здесь своих близких, но я ему помогла! – радостно выпалила малышка.
Гарольд ласково улыбнулся этому дивному, «искрящемуся» счастьем человечку и кивнул головой, как бы подтверждая её слова:
– Это правда. Я искал их целую вечность, а оказалось, надо было всего-навсего открыть правильную «дверь». Вот она мне и помогла.
Я уставилась на Стеллу, ожидая объяснений. Эта девочка, сама того не понимая, всё больше и больше продолжала меня удивлять.
– Ну, да, – чуть сконфужено произнесла Стелла. – Он рассказал мне свою историю, и я увидела, что их здесь просто нет. Вот я их и поискала…
Естественно, из такого объяснения я ничего толком не поняла, но переспрашивать было стыдно, и я решила подождать, что же она скажет дальше. Но, к сожалению или к счастью, от этой смышлёной малышки не так-то просто было что-то утаить… Хитро глянув на меня своими огромными глазами, она тут же предложила:
– А хочешь – покажу?
Я только утвердительно кивнула, боясь спугнуть, так как опять ожидала от неё чего-то очередного «потрясающе-невероятного»… Её «цветастая реальность» куда-то в очередной раз исчезла, и появился необычный пейзаж…
Судя по всему, это была какая-то очень жаркая, возможно восточная, страна, так как всё кругом буквально слепило ярким, бело-оранжевым светом, который обычно появлялся только лишь при очень сильно раскалённом, сухом воздухе. Земля, сколько захватывал глаз, была выжженной и бесцветной, и, кроме в голубой дымке видневшихся далёких гор, ничто не разнообразило этот скупо-однообразный, плоский и «голый» пейзаж… Чуть дальше виднелся небольшой, древний белокаменный город, который по всей окружности был обнесён полуразрушенной каменной стеной. Наверняка, уже давным-давно никто на этот город не нападал, и местные жители не очень-то беспокоились о «подновлении» обороны, или хотя бы «постаревшей» окружающей городской стены.
Внутри по городу бежали узенькие змееподобные улочки, соединяясь в одну-единственную пошире, с выделявшимися на ней необычными маленькими «замками», которые скорее походили на миниатюрные белые крепости, окружённые такими же миниатюрными садами, каждый из которых стыдливо скрывался от чужих глаз за высокой каменной стеной. Зелени в городе практически не было, от чего залитые солнцем белые камни буквально «плавились» от испепеляющей жары. Злое, полуденное солнце яростно обрушивало всю мощь своих обжигающих лучей на незащищённые, пыльные улицы, которые, уже задыхаясь, жалобно прислушивались к малейшему дуновению, так и не появлявшегося, свежего ветерка. Раскалённый зноем воздух «колыхался» горячими волнами, превращая этот необычный городок в настоящую душную печь. Казалось, это был самый жаркий день самого жаркого на земле лета…..
Вся эта картинка была очень реальной, такой же реальной, какими когда-то были мои любимые сказки, в которые я, так же, как здесь, «проваливалась с головой», не слыша и не видя ничего вокруг…
Вдруг из «общей картинки» выделилась маленькая, но очень «домашняя» крепость, которая, если бы не две смешные квадратные башенки, походила бы более на большой и довольно уютный дом.

Истоки и основные черты

Традиция рождественского рассказа, как и всей календарной литературы в целом, берет свое начало в средневековых мистериях, тематика и стилистика которых была строго обусловлена сферой их бытования — карнавальным религиозным представлением. Из мистерии в рождественский рассказ перешла подразумеваемая трехуровневой организация пространства (ад — земля — рай) и общая атмосфера чудесного изменения мира или героя, проходящего в фабуле рассказа все три ступени мироздания. Традиционный рождественский рассказ имеет светлый и радостный финал, в котором добро неизменно торжествует. Герои произведения оказываются в состоянии духовного или материального кризиса, для разрешения которого требуется чудо. Чудо реализуется здесь не только как вмешательство высших сил, но и счастливая случайность, удачное совпадение, которые тоже в парадигме значений календарной прозы видятся как знак свыше. Часто в структуру календарного рассказа входит элемент фантастики, но в более поздней традиции, ориентированной на реалистическую литературу, важное место занимает социальная тематика.

В западной литературе

В русской литературе

В противовес нередко создавались более реалистичные произведения, которые сочетали евангельские мотивы и основную жанровую специфику святочного рассказа с усиленной социальной составляющей. Среди наиболее значительных произведений русских писателей, написанных в жанре рождественского рассказа, — «Мальчик у Христа на ёлке» Ф. М. Достоевского , цикл святочных рассказов Лескова , рождественские рассказы А. П. Чехова (как, например, «Мальчики»).

Рождественский рассказ (святочный рассказ) — литературный жанр, относящийся к категории календарной литературы и характеризующийся определенной спецификой в сравнении с традиционным жанром рассказа.

Привычным рождественским подарком были для читателей XIX века святочные рассказы, публиковавшиеся на страницах журналов и газет, как-то: «Нива», «Петербургская жизнь», «Родина», «Огонек», «Звезда». Очень разные: добрые и трогательные, фантастические и иронические, печальные и даже скорбные, назидательные и сентиментальные, они всегда пытались умягчить людские сердца. При всём разнообразии праздничных рассказов сохранялось главное — особое, рождественское мировосприятие. Истории вмещали в себя мечты о доброй и радостной жизни, о щедрых и бескорыстных душах, о милосердном отношении друг к другу, о победе добра над злом.

В святочном рассказе Лескова «Жемчужное ожерелье» герой-рассказчик рассуждает об особенностях этого жанра: «От святочного рассказа непременно требуется, чтобы он был приурочен к событиям святочного вечера — от Рождества до Крещенья, чтобы он был сколько-нибудь фантастичен, имел какую-нибудь мораль, хоть вроде опровержения вредного предрассудка, и наконец — чтобы он оканчивался непременно весело». Исследователи добавляют, что последнее не всегда обязательно: есть рассказы с грустными и трагическими или драматическими концовками. А в журнале «Православная беседа» в разделе «Зернышко» дается такое определение: «Это рассказ о каком-нибудь мальчике или девочке, жизнь которых трудна и безрадостна, а на Рождество к ним неожиданно приходит счастье» . Исследователи отмечают, что термины «святочный рассказ» и «рождественский рассказ», по большей части, используются как синонимы: в текстах с подзаголовком «святочный рассказ» могли преобладать мотивы, связанные с праздником Рождества, а подзаголовок «рождественский рассказ» не предполагал отсутствие в тексте мотивов народных святок. Словосочетание святочный рассказ было введено в обиход Н. Полевым.

Предтечей литературного святочного рассказа явились устные истории или былички, рассказываемые обычно в деревнях в святочные вечера — двенадцать дней после Рождества Христова до сочельника на праздник Богоявления. Святки считались одним из самых больших и шумных праздников крестьянского быта, сочетавших в себе буйное веселье и страх человека перед силами тьмы. По народным представлениям, злые духи приобретали в это время особую власть и свободно расхаживали по земле, вплоть до Крещения. Святочные рассказы обычно повествовали о происшествиях с гадальщицами (встрече с суженым) или о встречах с нечистой силой.

Впервые, как указывает М. Кучерская, святочные рассказы появились на страницах журнала XVIII в. «И то и сио». Его издатель, М.Д. Чулков, помещал здесь самые разнообразные материалы по этнографии: песни, пословицы, поговорки. При этом старался связать их с народными и церковными календарными праздниками: к Пасхе печаталась бытовая зарисовка, описывающая пасхальное гуляние; к святкам — тексты подблюдных песен, дотошный рассказ о способах гадания и святочные былички. Святочные истории в журнале не были механическим повторением устных быличек: Чулков пересказывал их с немалой долей иронии, вставляя собственные замечания и пояснения. А оформляться жанр стал в рамках романтической прозы 20-30 гг. XIX в. с её интересом к национальной старине и таинственному. Появляются литературные обработки святочных быличек. «Светлана» В.А. Жуковского использует сюжет о гадающей на святках героине.

Редкий святочный рассказ обходился без элемента чудесного, но фантастическое начало было представлено не только привидениями, призраками и злыми духами, но и ангелами, Девой Марией, Иисусом Христом. Темные и светлые силы с удивительной непринужденностью помещались составителями рождественских альманахов под одну обложку. И такая двойственность — отражение жизненной реальности: жутковатая, игровая атмосфера святок достаточно благополучно уживалась с благочестивым церковным празднованием Рождества и Крещения.

Отталкиваясь от быта, литературный святочный рассказ унаследовал эту двойственность. Поэтому вместе со «страшными» святочными рассказами, прямо отсылающими читателей к фольклорному источнику, существовала и другая группа рассказов, внутренне теснее связанная с Рождеством Христовым, а не с периодом святок. Жанр рождественского рассказа, как отмечает Е.С. Безбородкина, в русской литературе возникнул значительно позже святочного — к сороковым годам XIX века. М. Кучерской было замечено, что первые рассказы этого типа появились в Европе: католический и протестантский Запад всегда острее ощущал потребность максимально приблизить к себе священные события и персонажи, поэтому и празднование Рождества быстро приобрело здесь не только религиозное, но и бытовое, домашнее значение.

Культ Дома, культ Очага, так уютно пылающего в гостиной и противостоящего уличному ненастью, — все это было хорошо известно русскому читателю по произведениям Ч. Диккенса, по праву признанного родоначальником «рождественского» жанра. «Идеал уюта — идеал чисто английский; это идеал английского Рождества, но больше всего — идеал Диккенса», — писал Честертон . «Рождественские повести» («Рождественская песнь в прозе», «Колокола», «Сверчок на печи») писателя были переведены в России почти сразу после своего появления — в 40-х годах. Исследователи утверждают, что возникновение русской рождественской прозы стимулировали и другие популярные произведения. Важную роль сыграли «Повелитель блох» и «Щелкунчик» Гофмана, а также некоторые сказки Андерсена, особенно «Елка» и «Маленькая продавщица спичек».

Традиция Диккенса в России была быстро воспринята и частично переосмыслена. Если у английского писателя непременным финалом была победа света над мраком, добра над злом, то в отечественной литературе не редки трагические финалы. Специфика диккенсовской традиции требовала счастливого, пусть даже и не закономерного и неправдоподобного финала, напоминающего о евангельском чуде и создающего рождественскую чудесную атмосферу. В противовес нередко создавались более реалистичные произведения, которые сочетали евангельские мотивы и основную жанровую специфику святочного рассказа с усиленной социальной составляющей .

Одним из главных мотивов в рождественском (святочном) рассказе является мотив, имеющий христианскую основу — это мотив «божественного дитя» — младенца, посланного на землю Богом для спасения человечества. Спасение можно трактовать не только в буквальном смысле слова, как идею Мессии, но и с точки зрения простых человеческих чувств и отношений. У Диккенса в «Сверчке за очагом» (1845) роль «божественного ребенка» исполняет сын Крошки и Джона Пирибингла — «Блаженный юный Пирибингл». Автор вслед за молодой мамой восхищается младенцем, его здоровым видом, спокойным характером и примерным поведением. Но главная отличительная черта этого образа и связанного с ним мотива заключается в следующем. Именно этот ребенок, ну и еще сверчок, воплощают собой идею счастливого домашнего очага. Без ребеночка юной Крошке раньше было скучно, одиноко, а подчас страшно. И хотя роль юного Пирибингла — это «роль без слов», но именно этот ребенок становится главным объединяющим центром семьи, основой ее веселья, счастья и любви.

Мотив «божественного дитя» явно прослеживается в рассказе Н.П. Вагнера «Христова детка» (1888). Подкидыш, найденный и спасенный, этот младенец в канун Рождества символизирует идею любви и милосердия. Но, если у Диккенса образ ребенка рисуется реалистично, обыденно, то в русском святочном рассказе в трактовке подобного образа четко просматривается христианская направленность. Здесь и ясли, в которые кладут младенца, так похожие на ясли, где лежал Иисус и сама история подкидыша — «Бог дал маленькую Христову детку» .

Рождественский рассказ содержит в себе моменты, роднящие его со святочной традицией. Это роль сверхъестественного, чуда, которое происходит на Рождество — второй мотив рождественских (святочных) рассказов. Следует отметить здесь и роль беседы, которая часто служит обрамлением основного сюжета, а также тенденцию к внезапным повествовательным ходам, которые придают произведению занимательность.

Во многих сюжетах особенно значительным оказывается элемент утверждения христианской добродетели, события трактуются в возвышенном тоне, потому что рождественские праздники становились, по выражению Достоевского, «днями семейного сбора», днями милосердия, примирения и всеобщей любви. Как когда-то свершилось чудо в Вифлееме, так оно должно свершаться в этот день. События происходят в великую ночь Спасения. Поэтому не утешенных не оставалось. Задача авторов рассказов состояла в том, чтобы поселить в домах читателей праздничную атмосферу, оторвав от житейских забот, напомнить о труждающихся и обремененных, о необходимости милости и любви. Поэтому и рассказы, приуроченные к празднику, стали выстраиваться по определенному закону. Очень часто они имеют счастливые концовки: встречаются после долгой разлуки любящие, чудесно спасаются от неминуемой гибели, выздоравливает смертельно больной человек (чаще всего — ребенок), примиряются враги, чудесно преображаются безнравственные люди, забываются обиды. Большинство рассказов начинаются с описания несчастий героев. Но сияние великого чуда праздника разлетается тысячами искр — чудо входит в частную жизнь людей. Не обязательно оно сверхъестественного порядка, гораздо чаще это чудо бытовое, которое воспринимается как удачное стечение обстоятельств, как счастливая случайность. В успешном стечении обстоятельств автору и героям видится Небесное заступничество. Логика сюжета рассказа подчинена преодолению неполноты, дисгармонии жизни. В сознании людей запечатлелось, что день, когда родился Спаситель человечества, должен сопровождаться из года в год совершением новых чудес, потому что Рождение Христа — главное чудо мира. В рождественских (святочных) рассказах среди персонажей должны присутствовать дети. Действительно, кто, как не ребенок, способен так остро радоваться подаркам, быть счастливым от одного вида блистающего елочного наряда, так доверчиво ожидать чуда? Недаром Рождественскую ночь именовали ночью младенцев, а Рождество — праздником детей. В развязке святочной истории красота, добро, человечность, вера в возможность осуществления мечты должны торжествовать хоть на мгновение. Святочный рассказ всегда содержит некий нравственный урок, притчу, пробуждает надежду и любовь в сердцах читателей. И если наш скептический разум посмеивается, то сердце всегда готово оттаять и откликнуться на духовную правду, заложенную в сюжете и характерах персонажей святочного (рождественского) рассказа.

Третий мотив рождественского (святочного) рассказа — это мотив «нравственного перерождения». По мнению Диккенса, дети как нельзя лучше способствуют нравственному возрождению, перевоспитанию других персонажей. Вспомним, какое потрясение переживает Скрудж, когда видит мальчика и девочку рядом с Духом Нынешних Святок («Рождественская песнь в прозе»). «Тощие, мертвенно-бледные, в лохмотьях, они глядели исподлобья, как волчата… Имя мальчика — Невежество. Имя девочки — Нищета». Так, используя аллегорию в обрисовке детских образов, автор пытается воздействовать не только на Скруджа, но и на всех разумных людей. «Ради меня, во имя мое, помоги этому маленькому страдальцу!» — этот крик отчаяния звучит со страниц произведений Диккенса, он звучит в каждом образе ребенка, им созданном .

Почти одновременно с рассказами о «рождественском чуде» в русской литературе появляется «антагонистическая» разновидность рождественского рассказа. Эти тексты о тяжелой жизни, о горе, разлуке на Рождество. Примером антирождественских рассказов может служить очерк «Святочный рассказ. Из путевых заметок чиновника» М.Е. Салтыкова-Щедрина.

В середине XIX в. появляется множество так называемых «ёлочных текстов». Сюжетно их можно классифицировать так:

1) Цикл рассказов, центром которых оказывается сама ёлка — героиня праздничного торжества. Здесь исследователи указывают на влияние сказки Г.Х. Андерсена «Ёлка», сюжетным центром в которой является идея семьи, милосердия, всепрощения. Эти рассказы очень разнообразны по тематике. В них и безудержное детское веселье, и глубокое разочарование, и другие тяжелые переживания. На русской почве, к примеру, рассказ — фельетон Достоевского «Ёлка и свадьба» (1848 г).

2) Группа рассказов, восходящих к европейской традиции. В них явно влияние сюжета сказки Андерсена «Девочка с серными спичками» и стихотворения Ф. Рюккерта «Ёлка сироты». Это рассказы: М.Е. Салтыкова-Щедрина «Ёлка» (входит в «Губернские очерки), Ф.М. Достоевского «Мальчик у Христа на ёлке», К.М. Станюковича «Рождественская ночь», «Ёлка» .

В последней трети XIX в. стремительно увеличивается число святочных рассказов. Публикуемый в периодике, он начинает осознаваться как специфический литературный жанр — как разновидность рассказа со своими жанровыми характеристиками — мотивами, композицией, героями. Ровно через сто лет после первых опытов М.Д. Чулкова настало время, когда можно было сказать о святочном рассказе, что его становление закончилось. В 1873 году рассказом «Запечатленный ангел» начинает свое «святочное» творчество Н.С. Лесков. Он становится мастером и теоретиком святочного рассказа.

Но как ни высока изначально была задача святочного рассказа, очень скоро жанр стал излюбленной мишенью для пародистов. Кучерская отмечает, что со страниц рождественских номеров юмористических газет и журналов конца XIX — начала XX столетия звучали убийственные издевки над грубостью приемов, которыми авторы пытаются выбить у читателя слезы, над ограниченностью сюжетов и тем, над художественной второсортностью многих святочных рассказов. И в самом деле, написание рассказов к празднику быстро превратилось в производство. За перо стали браться непрофессионалы. Без стеснения заимствовались названия, сюжеты, система образов. Жанр угасал.

В 1917 году по понятным причинам святочный рассказ в своем каноническом виде исчез со страниц периодической российской печати (иной была ситуация русской эмигрантской периодике, сохранившей жанр). Однако он не был уничтожен бесследно, а очутился в хорошо знакомой ему среде — в быту. Фольклорные былички и бывальщины о гаданиях, о суженом по сей день передаются из уст уста, их можно услышать от многих деревенских жителей. Кроме того, происходило постепенное перетекание святочного рассказа в другие жанры, прежде всего в кинематографические — что понятно, ведь кинематограф тоже ориентируется на массовое восприятие. Здесь вспоминаются десятки новогодних детских мультфильмов, сказок, фильм Э. Рязанова «Ирония судьбы, или С легким паром» . После девяностых годов XX века святочные и рождественские рассказы стали возвращаться на страницы газет и журналов. Они публикуют рассказы классиков XIX века и совсем «свежие» рассказы. Святочная литература активно возвращается.

Таким образом, жанр святочного рассказа в России возник раньше рождественского. Предтечей первого явились устные истории или былички, рассказываемые в святочные вечера. Рождественский же рассказ теснее связан с Рождеством, первые рассказы этого типа появились в Европе. Родоначальником этого жанра признан английский писатель Ч. Диккенс. Непременным финалом в его рассказах была победа света над мраком, добра над злом, нравственное перерождение героев. Святочный рассказ можно распознать по следующим признакам:

хронологическая приуроченность;

наличие элемента чудесного;

наличие рассказчика;

наличие среди героев ребенка;

наличие нравственного урока, морали.

Источник

Êòî ÿ åñòü è êàê ïëåò¸òñÿ ìîÿ ñóäüáà, ãîâîðèòü íå áóäó — ÷òîáû ñðàçó íàïóñòèòü çàãàäî÷íîãî òóìàíà: ïóñòü-êà ñëó÷àé, î êîòîðîì ïîéä¸ò ðå÷ü, âûçîâåò èñêóøåíèå ñ÷èòàòü åãî êëþ÷îì ê ìîåé áèîãðàôèè íàäîóìèò ãàäàòü, êàêîâà îíà â ïðîøëîì è ÷åãî æäàòü îò ìåíÿ â áóäóùåì. Áîã íà ïîìîùü!
Äëÿ ñîáñòâåííîãî æå èíòåðåñà ìíå, âçÿâøåìó ñëîâî, ñåé÷àñ íåäîñóã âîðîøèòü âñþ ñâîþ æèçíü, òåì áîëåå, ÷òî ñëó÷àé òîò è åñòü îíà ñàìà, òîëüêî ïî÷åðïíóòàÿ íå ãîäàìè, à äíÿìè: èáî æèçíü òîãäà áûëà óçíàíà, óçíàíà òàê ÿâíî è òàê ÿñíî, ÷òî ïîòîì äðóãèå ïîòðÿñåíèÿ óæ áûëî ñ ÷åì ñðàâíèâàòü.
Áûëè ïåðâûå íîâîãîäíèå äíè, ïåðâûå íîâîãîäíèå íî÷è
Ïîçäíèì âå÷åðîì ÿ òîðîïèëñÿ ê íàøåìó äåðåâåíñêîìó êëóáó. Íàêàíóíå ìû, ìîëîä¸æü, äîãîâîðèëèñü ãóëÿòü äî óòðà è ñêîëüêî âñåãî ìåíÿ âïåðåäè îæèäàëî!
Íî ÿ ø¸ë îäèí, áûë ñðåäè áåçëþäíîé äåðåâíè ïîêà îäèí è ïîëüçîâàëñÿ ýòèì, ÷òîáû ïîãîâîðèòü ñ ñàìèì ñîáîé âñëóõ, êàê ïîâåëîñü çà ìíîþ ñ äåòñòâà. À ÷òî ÿ ìîã ãîâîðèòü òàêîãî, äëÿ ÷åãî íóæíî îäèíî÷åñòâî? Íåò, íå î áóäóùåì âå÷åðå íèêóäà áû îí îò ìåíÿ íå äåâàëñÿ, è äàæå íå î òîì, ÷òî íå ïîñòóïèë ÿ ïðîøëîé îñåíüþ, ïîñëå îêîí÷àíèÿ øêîëû, â èíñòèòóò è òåïåðü ðàáîòàë êåì ïðèä¸òñÿ â êîëõîçå, — îá ýòîì ÿ è âîâñå íå äóìàë, ïîòîìó ÷òî âåðèë, ÷òî åù¸ è â âóç ïîñòóïëþ, è âñåãî äðóãîãî, ÷åãî ìíå çàõî÷åòñÿ, äîñòèãíó, òàê êàê æèçíü áîëüøàÿ è âñÿ îíà âïåðåäè.
ß â òó ïîðó ìå÷òàë áûòü ôèëîñîôîì èëè õîòÿ áû ïîýòîì ìíå òîãäà áûëî ñåìíàäöàòü ëåò.
Ìîðîçèëî êðåïêî: â íîñó ùåêîòàëî, ãëàçà ñëåçèëèñü. Êîðîòêèå çâóêè ïîä ìîèìè âàëåíêàìè îòðàæàëèñü îò äîìîâ, ìèìî êîòîðûõ ÿ ø¸ë, çâîíêèì ýõîì ïåðåäðàçíèâàëè ìîè øàãè, è âñ¸ ìåðåùèëîñü, ÷òî êòî-òî òàì òîï÷åòñÿ â ïóñòûõ äâîðàõ. Íî÷íîé ìîðîç âñåãäà êàæåòñÿ ëåã÷å äíåâíîãî, êîòîðûé ñ ñîëíöåì: îí íå õîëîäèò òåì êîëþ÷èì áëåñêîì ñíåãà, îí êàê áóäòî ðàñòâîðÿåòñÿ è óãàñàåò â òåìíîòå; ê òîìó æå ðîçîâûå, îðàíæåâûå, æ¸ëòûå îêíà ãîðÿò æàðêèì ñâåòîì, ñëîâíî ÿðêèå óãîëüÿ â ïå÷êå. Â ñòîðîíå, íàä ñàðàÿìè è äîìàìè, ìàÿ÷èò ìåñÿö òî÷íî ìåðíî áîëòàåòñÿ íà óïðóãîé íèòè â òàêò ñ ìîèìè øàãàìè. È çâ¸çäû, çâ¸çäû!..
ß çàêèäûâàþ ãîëîâó íàçàä, ÷òîáû âèäåòü âñ¸ íåáî öåëèêîì, èäó, îñòóïàÿñü è ïîêà÷èâàÿñü, è øåï÷ó, øåï÷ó, çàäûõàÿñü îò ìîðîçà, à åù¸ áîëüøå îò æàäíîãî óñèëèÿ âûðàçèòü òàê ìíîãî: è òî, ÷òî ÿ ñëûøó â äóøå, è òî, ÷òî ÿ âèæó â íåáå:
— Òàì, â ñèÿþùåé áåçäíå Âñåëåííîé, ãäå íåò íè òðîïû, íè ïîðîãà, íè ÷óæáèíû, íè ïðèñòàíèùà, ãäå íåò íè çîâà, íè ýõà, íè óñòîÿ, íè ìåðû
Ñêðèïó÷àÿ áóãðèñòàÿ äîðîãà, êîòîðóþ ÿ, ïîäíÿâøèé ëèöî, ñåé÷àñ íå âèæó, ïðåäñòàâëÿåòñÿ ìíå âñåãî ëèøü çûáêèì ìîñòèêîì, ïîä êîòîðûì íå òâåðäü-çåìëÿ, à òàêàÿ æå òîæåñòâåííàÿ è æóòêàÿ ãëóáèíà, êàê è íàäî ìíîþ. È ÿ, çàãîâîð¸ííûé ñàìèì ñîáîé, íå ìîãó èäòè ìîë÷à, íå ãëÿäÿ â âûñü, íå òâåðäÿ êðàñèâûõ ñëîâ:
— òàì âèòàåò ìîé, ÷åëîâå÷åñêèé, âçîð, íàñåëÿÿ íåäîñÿãàåìûé ïðåäåë ÷óâñòâàìè âîñòîðãà è ïå÷àëè, ïîíÿòèÿìè äîáðà è çëà!..
Âîò è êëóá íà êðàþ äåðåâíè: ÷òîá ñêîðåé ïîïàñòü â åãî òåïëîòó è òåñíîòó, ÿ ñ íåòåðïåíèåì âûáåæàë íåñêîëüêî ìèíóò íàçàä íà ìîðîç à óæ òåïåðü, ïîñëå òàêèõ âäîõíîâåííûõ ðå÷åé, ìíå äàæå ÷óòü äîñàäíî, ÷òî ÿ òàê áûñòðî ïðèø¸ë.
Íà êðûëüöå êëóáà è â êîðèäîðå ïóñòî. ß âõîæó â êèíîçàë è ïîñïåøíî çàêðûâàþ çà ñîáîé äâåðü ïî äàâíî çàâåä¸ííîìó ïðàâèëó: ÷òîáû ñâåòîì èç êîðèäîðà íå ñëåïèòü ñìîòðÿùèõ. Â òåìíîòå íàòûêàþñü íà áèëåò¸ðøó, ñóþ åé â ëàäîíü ìåëî÷ü; «Áèëåòà íå íàäî» — øåï÷ó, êàê âåëèò åù¸ îäíî ïðàâèëî; ïåõí¸ò îíà è ñàìà áèëåò ìíå â êàðìàí, åñëè åé íàäî. Ôèëüì èä¸ò äàâíî; âîêðóã äóøíî è òåñíî. ß èäó, ÷óòü íàêëîíèâøèñü, ïî ïðîõîäó â êîíåö çàëà, ê ïîñëåäíèì ðÿäàì òóäà, ãäå ïî òðàäèöèè ñèäÿò âçðîñëûå ïàðíè, îêëèêàþ èõ ïî èìåíàì, ñëûøó îòâåòíûå ãîëîñà è âîò ëåçó ÷åðåç ÷üè-òî ïðîòÿíóòûå, â âàëåíêàõ, íîãè. Íèêòî íå îáèæàåòñÿ, íå ñêàíäàëèò, ðàçâå ÷òî îéêíåò, — òàê æå, êàê íèêòî íå âîçìóòèëñÿ è íå øèêíóë, êîãäà ìû ñ ïðèÿòåëÿìè ïåðåêðèêèâàëèñü â òåìíîòå. Â ñàìîì äåëå, ðàçâå ýòî áåäà! Íåñêîëüêî ëåò òîìó íàçàä òàêîå ëè åù¸ ïîêîëåíèå âûïóñêíèêîâ â îêðóãå áûëî: òå, íåáîñü, îïîçäàâ íà ôèëüì, çàòûêàëè øàïêîé îêîøå÷êî èç êèíîáóäêè, ãàñèëè ýêðàí, à â äðóãîå îêîøå÷êî êðè÷àëè: «Ñ íà÷àëà äàâàé!»
Íå óäîñòîèëñÿ, ïî âîçðàñòó, ÿ áûòü â êîìïàíèè òåõ ïàðíåé, à âèäåòü, êàê îíè «÷óäÿò», äîâîäèëîñü. Ïîâåçëî ðàç ñëåäîâàòü äàæå çà íèìè ïî ïÿòàì â òîé ïîëóíî÷íîé èõ ãóëüáå, êîòîðàÿ íàçûâàåòñÿ «çàâàëèâàòü»,
Èìåííî äëÿ ýòîãî-òî ïðàçäíè÷íîãî çàíÿòèÿ ìû, ìîëîä¸æü, è ñîáèðàëèñü òåì ïàìÿòíûì âå÷åðîì â êëóáå.
×òî, ïðåæäå, çíà÷èò «çàâàëèâàòü». À âîò â îäèí èç ïîçäíèõ íîâîãîäíèõ âå÷åðîâ êîí÷èòñÿ â êëóáå «êàðòèíà», âûéäåò íàðîä â êîðèäîð, ðàçäåëèòñÿ íà ïîæèëûõ, êîòîðûå ñðàçó çàñêðèïÿò ñòóïåíüêàìè íà êðûëüöå, òîðîïÿñü ïî äîìàì, è ìîëîäûõ, êîòîðûå åù¸ ïîìíóòñÿ â òåïëå, ïîøóøóêàþòñÿ â òàíöåâàëüíîì çàëå, ïîêóäà õðîìîé, âñåìè óâàæàåìûé äÿäåíüêà, çàâêëóáîì, íàìåêàÿ íà òî, ÷òî òàíöåâ íà àôèøå ñåãîäíÿ íå çíà÷èòñÿ, íå ãàðêíåò ëàñêîâî: «×àé ïèòü!», è òóò óæ âñå ïîâàëÿò íà ìîðîç. ×óòü ïðîéäÿ ïî øèðîêîé óêàòàííîé äîðîãå, îñâåù¸ííîé ìåñÿöåì è çâ¸çäàìè, ðàçáèâàåòñÿ ìîëîä¸æü íà êó÷êè, â êàæäîé ñìååòñÿ, ñïîðèò, è îäíà, ãëÿäÿ íà ïîçäíèé ÷àñ, ïîâåðí¸ò-òàêè â ñòîðîíó äàëüíå äåðåâíè, à äðóãèå ñîëüþòñÿ è çàøóìÿò åù¸ ãðîì÷å. Ðåøàþò, ÷åé äîì çàâàëèâàòü ïåðâûì, è âûáèðàþò îáû÷íî òîò, õîçÿåâà êîòîðîãî íàèáîëåå ñêàíäàëüíûå, — ÷òîáû áîëüøå âîëíåíèÿ ñåé÷àñ è, ãëàâíîå, ÷òîáû áîëüøå ïîòîì áûëî ïî äåðåâíå ðàçãîâîðîâ. Åñëè âå÷åð íå ñòîëü ïîçäíèé, åñëè íå âåçäå åù¸ â îêíàõ ïîãàøåí ñâåò, òî âäðóã áåðóòñÿ çà ñàìîå ðàçâåñ¸ëîå äåëî, êàêîå òîëüêî ìîæíî âûäóìàòü, — ñàìè âàëÿþòñÿ â ñíåãó. Íà÷èíàåòñÿ ýòî íåîæèäàííî, ñ òîãî, ÷òî êòî-íèáóäü, íàìåòèâ ñàìîãî ñåðü¸çíîãî ñåé÷àñ ïàðíÿ, óêðàäêîé îòñòóïèò ÷óòü â ñòîðîíó è ñ ðàçáåãà òîëêàåò åãî â ïëå÷î èëè â ñïèíó: çàäóì÷èâûé ëåòèò â ñóãðîá ó äîðîãè. Ñëåäîì ëåòèò â ñíåã è òîò, êîòîðûé òîëüêî ÷òî òîëêàë â ýòîì ñîñòîèò àçàðò âñåé çàáàâû. Íî âîò âñå, è ïàðíè, è äåâóøêè, âûâàëÿíû, îòðÿõàþòñÿ, èäóò ãóðüáîé äàëüøå, à êòî-òî è çàäåðæàëñÿ: èùåò â ñóãðîáå øàïêó èëè ïåð÷àòêó. Íàêîíåö îñòàíàâëèâàþòñÿ íàïðîòèâ îãîâîð¸ííîãî äîìà è óæ òóò èçî âñåõ ñèë ñòàðàþòñÿ íå ñìåÿòüñÿ è íå ãàëäåòü. «Çàâàëèòü êîãî-òî» èëè «çàâàëèòü äîì» áóêâàëüíî, êàê èçâåñòíî, îçíà÷àåò çàâàëèòü, ïðèïåðåòü äâåðè, ÷òîáû õîçÿåâà ïîóòðó íå ìîãëè èç ñîáñòâåííîãî äîìà çàïðîñòî âûéòè. Çàâàëèâàþò äâåðè ñíåãîì, äðîâàìè, áð¸âíàìè âñåì, ÷òî ïîïàä¸ò ïîä ðóêó âîçëå ýòîãî æå äîìà. Ñíåã, ÷òîá îí çàì¸ðç, îáëèâàþò èíîãäà âîäîé, åñëè êîëîäåö ðÿäîì. Ïðè âñ¸ì ýòîì ñàìî ñîáîé ðàçóìååòñÿ, ÷òî õîçÿåâà òàê èëü èíà÷å íà ñëåäóþùèé äåíü âûáåðóòñÿ: îäíè âûéäóò ÷åðåç äâåðè íà äâîðå, åñëè èõ íå äîãàäàëèñü òîæå çàâàëèòü, äðóãèå ñïðûãíóò ñ ñåíîâàëà, òðåòüèõ îñâîáîäèò äîãàäëèâûé ïðîõîæèé. È âîò ñëîâíî áû çàðàíåå äîñàäóÿ, ÷òî õîçÿåâà âûõîä íàéäóò, ãóëÿêè äóðà÷àòñÿ ñ ôàíòàçèåé, â êîòîðîé íàõîäÿò îñîáûé ñìàê: òî åù¸ è ñàíè íà êðûøó çàòàùàò, òî òðóáó òðÿïêîé çàòêíóò, òî êîíóðó âìåñòå ñ ñîáàêîé, ïðèëàñêàííîé ÷üåé-òî çíàêîìîé ðóêîé, ïîñòàâÿò íà ñòóïåíü êðûëüöà òàê, ÷òîá êîíóðà íå äàâàëà îòêðûòü äâåðè èçíóòðè, à ñîáàêà íå ïîäïóñêàëà ñïàñèòåëåé ñíàðóæè. Íàäî äóìàòü, ÷òî ïîäîáíûå øóòêè óäà¸òñÿ ñîâåðøèòü ëèøü òèõî, âîðîâñêè; ñëó÷àåòñÿ, ÷òî êòî-íèáóäü çàõîõî÷åò âî âñ¸ ãîðëî, ðàçáóäèò õîçÿåâ, è òå ðàçðóøàò âñ¸ óäîâîëüñòâèå: ñ ìàòåðíûì êðèêîì âûáåãóò íà êðûëüöî, ãðîçÿ è ðóæü¸ì, è ñóäîì íî íå ñìåÿ, îäíàêî, âûéòè íà óëèöó. Ïðîêàçÿò, áûâàåò, îò îäíîãî êîíöà äåðåâíè äî äðóãîãî, ïî ïîðÿäêó, çàãëÿäûâàþò è â áëèæíèå äåðåâåíüêè; è ïîêà èäóò îò äîìà ê äîìó, âàëÿþò â ñíåãó ñàìèõ ñåáÿ.
Äà, òå÷¸ò íåóòåêàåìàÿ æèçíü: â ïðîøëûå âðåìåíà, ìîæåò, è áûëî âåñåëî, êîãäà äóðàêà âàëÿëè, à òåïåðü âîò âåñåëî, êîãäà âàëÿþò òåáÿ!..
Òàê-òî íàøà êîìïàíèÿ è äóðà÷èëàñü ïîëíî÷è.
À âîçëå î÷åðåäíîãî äîìà ó ìåíÿ ñ îäíîé äåâóøêîé ïðîèçîø¸ë ðàçãîâîð.
Ê ýòîìó ÷àñó áûë ñàìûé ðàçãàð ãóëÿíüÿ äà è, êñòàòè, ðàçãàð òîãî, ñîáñòâåííî, ñëó÷àÿ, î êîòîðîì ðàññêàç.
Åù¸ êîãäà âûõîäèëè èç êëóáà, óâèäåë ÿ, ÷òî â íàøåé êîìïàíèè, ãäå áûëè â îñíîâíîì ìîè íåäàâíèå îäíîêàøíèêè, åñòü íåçíàêîìàÿ äåâóøêà, êîòîðàÿ è íå èç íàøåé äåðåâíè, è íå èç íàøåé øêîëû è êîòîðàÿ äåðæèòñÿ ðÿäîì ñ ìîåé ñâåðñòíèöåé Òàíüêîé. Ëè÷èêî å¸ ïîêàçàëîñü ìíå èíòåðåñíûì. Íå òî ÷òîáû îíà ìíå ïîíðàâèëàñü, à ïðîñòî ñðàáîòàëà åù¸ îäíà ïðèâû÷êà èíòåðåñîâàòüñÿ âñÿêîé íîâîé è ñêîëüêî-íèáóäü ñìàçëèâîé äåâ÷îíêîé, çíàêîìèòüñÿ ñ íåþ, ïðîâîæàòü å¸. ß ñïðîñèë ïðèÿòåëÿ, è îí äîëîæèë ìíå, õîòÿ è î÷åíü îáèä÷èâî, ÷òî ýòî ïðèåçæàÿ, èç ñîñåäíåãî êîëõîçà, øêîëüíèöà, ñåé÷àñ íà êàíèêóëàõ, à â êëóá ñåãîäíÿ ïðèøëà ñ Òàíüêîé, å¸ äàëüíåé ðîäñòâåííèöåé. ß ïî÷óâñòâîâàë, ÷òî ïðèÿòåëü ìîé ãîâîðèò îá ýòîì íå òîëüêî ïóòàíî, íî è íåîõîòíî, îáèä÷èâî íàìåêàÿ íà òî, ÷òî îí ïðèø¸ë â êëóá ðàíüøå ìåíÿ. Åù¸ áû, âåäü Òàíüêà çäåøíÿÿ, èç íàøåé äåðåâíè, ñåãîäíÿ çà íåþ ñìåëî óõàæèâàåò çíàêîìûé íàì ïàðåíü è çíà÷èò, ÷òî ìîëîäåíüêàÿ ðîäñòâåííèöà âîò-âîò îêàæåòñÿ îäíà è äàæå ïðîâîæàòü å¸ êóäà-òî â äðóãóþ äåðåâíþ áóäåò íå íóæíî Òàê îíî è ïîëó÷èëîñü. Íà÷àëè âàëÿòüñÿ è Òàíüêà òîëêàëàñü áîëüøå ñî ñâîèì óõàæ¸ðîì. À äåâóøêà ñòîÿëà â îäèíî÷åñòâå Áûâàåò âñåãî íåñêîëüêî òàêèõ îñîáåííûõ ìãíîâåíèé, êîãäà ê äåâóøêå, íîâîé â êîìïàíèè, åù¸ íèêòî íå ïîäîø¸ë è êîãäà îøåëîìëÿþùå ÿñíî, ÷òî óæ åñëè ñåé÷àñ êòî-òî ïîäîéä¸ò ïåðâûì òàê îí ïåðâûé è åñòü!.. ß çàâîëíîâàëñÿ. Çàáûë òî, ÷òî äåâóøêà íå î÷åíü ìíå íðàâèòñÿ, è âñïîìíèë òî, ÷òî íàäî áûòü ñìåëûì. Åù¸ áîëüøå çàâîëíîâàëñÿ è ïîäîø¸ë
— Ìåíÿ çîâóò Ôåäÿ.
— ß çíàþ
— Îòêóäà?
— Òàíÿ ñêàçàëà.
— À òåáÿ?
— Êàòÿ.
È ìû ñðàçó ìåäëåííî ïîøëè ðÿäîì.
Òàê ïîëó÷èëîñü âîò êàê æå ýòî ïîëó÷àåòñÿ? ÷òî íåñêîëüêî øàãîâ ìîèõ ê íåé è êîðîòêèå íàøè ñëîâà áûëè âîâñå íå ïðîñüáîþ ðàçðåøèòü äðóã äðóãó òîëêàòü â ñíåã è îäíîâðåìåííî íå èçâèíåíèåì çà òàêîå âîëüíîå îáðàùåíèå, êàê äóìàë ÿ, à áûëè òå øàãè è ñëîâà ÷åì-òî ñîâñåì äðóãèì, áûëè òåì óñëîâèåì, ïðè êîòîðîì ìû ìîãëè áû äåëàòü èíîå ïðîñòî-íàïðîñòî èäòè ðÿäîì, êàê ìû òåïåðü øëè, ïðîñòî-íàïðîñòî áûòü ðÿäîì, äàæå áåç ìûñëåé î âñÿêèõ ïðîâîæàíèÿõ, äàæå ñòîÿ ìîë÷à. È êîãäà ÷åðåç ìèíóòó ìû òàêèå ñåðü¸çíûå âäðóã ïîëåòåëè îáà â ñíåã, òî ýòî óæå çíà÷èëî, ÷òî ìû ëåòèì òóäà íå îäíîâðåìåííî äðóã ñ äðóæêîé, à èìåííî âìåñòå
Êàòÿ, èçâàëÿííàÿ â ñíåãó, áûëà òåïåðü â íàøåé êîìïàíèè ïî ïðàâó. Íî âñ¸-òàêè, ïîêà ìû åù¸ íå îäèí ÷àñ áåãàëè ïî äåðåâíå è âàëÿëèñü, âñÿêèé ðàç, êîãäà êòî-òî òîëêàë â ñíåã ìåíÿ èëè Êàòþ, òî ýòî óæå çíà÷èëî çíà÷èëî, äà è âñ¸ òóò, — ÷òî ëåòèò â ñíåã íå êàæäûé èç íàñ îòäåëüíî, à ÷àñòü, ïîëîâèíà íåêîåãî öåëîãî. È íåîæèäàííîå è âîëíóþùåå îùóùåíèå ýòîãî íå ïîçâîëÿëî ìíå òîëêàòü å¸ â ñíåã íàðàâíå ñ äðóãèìè, ñ òîé æå áåñøàáàøíîñòüþ è ñèëîé, à åé íå äàâàëî, ÷òî ÿ âèäåë è ÷óâñòâîâàë ñâîèì ïëå÷îì, òîëêàòü ñìåëî, êàê äðóãèõ, ìåíÿ.
Òàê ìû ïî÷òè êóáàðåì êàòèëèñü ïî äåðåâíå è âñåõ çàâàëèâàëè, ìèíóÿ ðàçâå ÷òî ñâîè äîìà. Êàòÿ îò íàñ íå îòñòàâàëà. Ìåæäó òåì îíà óìóäðÿëàñü ñìîòðåòü íà ìåíÿ, ñìîòðåòü âî âñå ãëàçà, à íå òàéêîì, è ó ìåíÿ îò ýòîé å¸ îòêðûòîñòè áûëî õîðîøî íà äóøå; ÿ ìíîãî ñìåÿëñÿ, ø¸ë âî âñåõ ïðîêàçàõ âïåðåäè è òîæå ïîäîëãó íå äóìàÿ, ïîäîëãó ëè ýòî, — ñìîòðåë íå òàÿñü íà Êàòþ.
È âñ¸ øëî ñâîèì ÷åðåäîì. Òàíüêà ñ óõàæ¸ðîì êóäà-òî òî è äåëî ïðîïàäàëà: ÿñíî, ÷òî ïðÿòàëèñü íà ìèíóòêó-òî çà ïåðâûì óãëîì èëè çàáîðîì, à ïîòîì, ãëÿäèøü, âûáåãàëè èç ÷üåãî-íèáóäü äâîðà ïî òðîïèíêå îïÿòü ê äîðîãå. Â êîíöå êîíöîâ îíè ïðîïàëè íàäîëãî; ïîæàëóé, â ýòó íî÷ü ÿ èõ áîëüøå íå âèäåë. Íå òðóäíî áûëî ìíå è çàïóòàòüñÿ: ñîñòîÿíèå íàõëûíóëî ïðÿìî ñêàçî÷íîå è ðàäîñòü, è óñòàëîñòü, è áîäðîñòü, è ñîíëèâîñòü ß óæ íå ðàç, êàê è äðóãèå, âàëÿÿñü â ñíåãó, íå ñïåøèë âñòàâàòü: ëåæàë íåñêîëüêî ñåêóíä, çàêðûâ ãëàçà, ãëóáîêî äûøà; êîãäà æå âñêàêèâàë, òî ÷óâñòâî áûëî ñëàäêîå ñëîâíî áû ìåíÿ òîëüêî ÷òî ðàçáóäèëè, ðàçáóäèëè äëÿ òîãî âåñåëüÿ, êîòîðîå âîêðóã è â êîòîðîå ÿ áóäòî áû ëèøü ñåé÷àñ âîëüþñü.
È âîò äîì òåòêè Íàñòè Êàëèíèíîé Ó íåãî ìû ñ Êàòåé îêàçàëèñü âäâî¸ì, îäíè. Äðóãèå, ñëûøíî áûëî, ñìåÿëèñü ãäå-òî ðÿäîì, çà èçãîðîäüþ íà äîðîãå; òî ëè øëè ê íàì, òî ëè ïðîñêî÷èëè ìèìî.
Òóò è ïðîèçîø¸ë òîò ðàçãîâîð ñòðàííûé.
ß Êàòå ñêàçàë:
— Äàâàé öåëîâàòüñÿ!
— À ÿ íå óìåþ.
— À ÿ íàó÷ó.
— Íàó÷è.
Îíà ñòîÿëà ñïîêîéíàÿ, òî÷íî ìû ãîâîðèëè îá ýòîì óæå äîëãî.
È ÿ ñìóòèëñÿ
Ñìóòèëñÿ íå ïåðåä íåþ, à ïåðåä ñàìèì ñîáîé. ß âäðóã ïî÷óâñòâîâàë â ñåáå ðàâíîäóøèå è ïîýòîìó áûñòðî íàáåãàþùóþ òîñêó. ×òîáû ýòî ñìóùåíèå îò ñåáÿ æå ñàìîãî ñêðûòü, ÿ áûñòðî è âåñåëî îïÿòü ñòàë äâèãàòüñÿ: ñõâàòèë êàêîé-òî êîë áåð¸çîâûé è ïðèï¸ð èì äâåðè êðûëüöà, âîçëå êîòîðîãî ìû ñòîÿëè íàäî, ìîë, è ãëàâíîãî äåëà íå çàáûâàòü. Êàòÿ â ýòîò ðàç íå ïîìîãàëà; îíà òîëüêî çàñìåÿëàñü ñìóù¸ííî è ïî¸æèëàñü.
Íî, ëèøü ÿ îñòàíîâèëñÿ, îíà ñðàçó ñïðîñèëà:
— Íó, òàê áóäåøü?
Ïóãàþùàÿ òîñêà íàñòèãëà è ñâÿçàëà ìåíÿ ß, íå ñäåðæàâøèñü, çàñòîíàë è óïàë â ñíåã. Ëåæàë, ãëÿäÿ â íåáî. Â äóøå áûëî òèõî, ñëîâíî ÿ ëåæàë äàâíî-äàâíî
À Êàòÿ òîò÷àñ ïðèñåëà ðÿäîì, ñìîòðåëà, ñîâñåì áëèçêî, ìíå â ëèöî.
Ñ áîëüøèì óñèëèåì íàä ñîáîé ÿ ñäåëàë âèä, ÷òî èãðàþ ñ íåþ, ÷òî íàìåðåí äóðà÷èòüñÿ:
— Ïîðàñòè åù¸ äî çàâòðà!
Âûïàëèâ ýòî, ÿ âñêî÷èë è ïîáåæàë, îïÿòü æå äåëàÿ âèä, ÷òî ñïàñàþñü îò ïîãîíè, îò íå¸, Êàòè.
Ïî òðîïèíêå ñ äîðîãè ê äîìó øëè óæå íàøè è ÿ áûë, ê ñ÷àñòüþ, ïîâàëåí. Ñíîâà íà÷àëàñü êó÷à ìàëà.
Êîãäà ïîòîì, óñïîêîèâøèñü, ÿ ñïîõâàòèëñÿ Êàòè ðÿäîì íå áûëî. Ìû ñòîÿëè íàïðîòèâ äðóãîãî äîìà. ß ñïðîñèë, è ìíå ñêàçàëè, ÷òî îíà íåäàâíî óøëà. ß ïîñìîòðåë â îáå ñòîðîíû íà äîðîãó íèãäå íå ÷åðíåëî íè ôèãóðû
À ìåñÿöà íå áûëî òîëüêî òåïåðü ÿ íà ýòî îáðàòèë âíèìàíèå. Ñòàëî ãðóñòíî. ß ïî÷óâñòâîâàë ñåáÿ ãëóïûì è âñåõ äðóãèõ ãëóïûìè. Îêàçàëîñü, ÷òî íàñ íà äîðîãå ñòîèò âñåãî íåñêîëüêî ÷åëîâåê. Ðàçîøëèñü ïî äîìàì è ìû.
Íà ñëåäóþùèé äåíü ÿ ïðîñíóëñÿ ê îáåäó. ßðêî ãîðåëî ñîëíöå â îêíàõ, ïî÷òè ñïëîøü çàèíäåâåâøèõ. È îò ýòîãî ñâåòà, ñëîâíî áû ðàñïëàâëåííîãî âî ëüäó íà ñòåêëàõ, äàæå è òóò, äîìà, áûëî çÿáêî. Ïî óëèöå íîñèëñÿ âåòåð ñòó÷àë ïî êàðíèçó êàáåëåì òåëåàíòåííû, øóðøàë ñíàðóæè ïî ñòåíàì.
Íàñòðîåíèå ó ìåíÿ áûëî ïëîõîå. Òî÷íåå áû ñêàçàòü âîîáùå íå áûëî íèêàêîãî íàñòðîåíèÿ. Áîëåëà ãîëîâà. Íî÷íîå ãóëÿíüå êàçàëîñü ïóòàíûì ñíîì.
Ïîîáåäàëè. Ìàòü ïîøëà â ìàãàçèí. ß áðîäèë ïî êîìíàòàì è, îò íå÷åãî äåëàòü, ïîïðàâëÿë íàøè ñàìîäåëüíûå äëèííûå ïîëîâèêè, íàòÿãèâàÿ èõ íîãîé Ìàòü âåðíóëàñü. È ëèøü òóò ÿ ïîíÿë: âåäü ÿ íåìíîãî âîëíóþñü êàêèå-òî ñïëåòíè î â÷åðàøíåé ãóëÿíêå øóðøàò â ìàãàçèíå!.. ß òåðïåëèâî æäàë. Íî ìàòü ìîë÷àëà. Ìíå ñòàëî äîñàäíî. Ïðîøåäøàÿ íî÷ü åù¸ áîëüøå ïîêàçàëàñü ñíîì.
Íà óëèöå óæå ñìåðêàëîñü. Ãîëîâà ïî÷òè ïðîøëà. ß ëåíèâî ïîäóìûâàë: íå ïîéòè ëè â êëóá?..
Âåòåð âñ¸ øóìåë. È íå ñðàçó ìû óñëûõàëè, ÷òî êòî-òî ñòó÷èò â ïðèõîæåé â îêíî. Ìàòü ïîøëà óçíàâàòü. ß íà âñÿêèé ñëó÷àé áûñòðî íàêàçàë åé, ÷òî åñëè áóäóò ñïðàøèâàòü ìåíÿ, òî, ìîë, ñêàæè, ÷òî ÿ ñïëþ.
È òóò ñêóêà ñ ìåíÿ ìèãîì ñëåòåëà.
Îêàçàëîñü, ñòó÷àëà Òàíüêà, ñïðàøèâàëà îáî ìíå. Ìàòü ïåðåäàëà å¸ âîïðîñ ñëîâî â ñëîâî:
— Ïî÷åìó Ôåäÿ íå ïðèõîäèò?
Âîò òåáå íà! àõíóë ÿ ÷óòü íå âñëóõ.
È ïåðâî-íàïåðâî ðåøèë, ÷òî â êëóá ÿ ñåãîäíÿ, êîíå÷íî, íå ïîéäó.
×òî âî ìíå òâîðèëîñü! Âåñü îñòàòîê äíÿ ïðîñëîíÿëñÿ ÿ ïî äîìó; íå ìîã íè òåëåâèçîð ñìîòðåòü, íè ÷èòàòü; è âñ¸ ìûñëåííî âñêðèêèâàë: íó è íó!.. âîò òàê äà!..
«Ïî÷åìó Ôåäÿ íå ïðèõîäèò?»! Èøü âåäü êàê! Óæ ñðàçó è «ïî÷åìó»! È, ãëàâíîå, «íå ïðèõîäèò»! Ýòî óäà æå ìíå ñëåäóåò ïðè¬õîäèòü? Â êëóá, ÷òî ëè? Ïîñëåäñòâèÿ çàâàëîâ îáñóæäàòü? Òàê âåäü äî íà÷àëà ôèëüìà, êîãäà Òàíüêà ñïðàøèâàëà ìåíÿ, áûëî åù¸ è ïàëêîé íå äîêèíóòü. È êóäà æå òîãäà ñëåäóåò ìíå ïðèõîäèòü? Ê íåé, ÷òî ëè, ê Òàíüêå? Íî ÷òî æå ñåãîäíÿ çà äåíü òàêîé îñîáåííûé, ÷òî ìíå íàäëåæèò ÿâèòüñÿ ê Òàíüêå äîìîé?..
«À òû ÷òî, â÷åðàøíåå çàáûë?» — Âäðóã óñëûøàë ÿ êàê áû æèâîé Òàíüêèí ãîëîñ.
È ÷óòü ÿ íå çàäîõíóëñÿ îò âîçìóùåíèÿ. «Â÷åðàøíåå»! À ÷òî, ñîáñòâåííî ãîâîðÿ, áûëî â÷åðà-òî? Íó äà, áûëà â÷åðà ðÿäîì ñî ìíîé îíà, òà äåâêà. Íî âåäü ñêîëüêî æå â÷åðà íàðîäó áûëî ðÿäîì! Äà, òîëêàëèñü ìû ñ íåþ. Íî âåäü è âñå òîëêàëèñü. È ñ íåþ — òîæå. È âñå ñìåÿëèñü. Âñå ãîâîðèëè ãëóïîñòè. ß-òî ÷åì îòëè÷èëñÿ?.. Íó, õîòü áû ÿ å¸ ïðîâîæàë. Íó, õîòü áû ÿ ñ íåþ öåëîâàëñÿ. È òîãäà, êñòàòè, èç ýòîãî òîæå íè÷åãî áû íå ñëåäîâàëî. Íî òîãäà áû õîòü êîìó-òî ìîãëî â ãîëîâó ïðèéòè, ÷òî ÿ óæ îäíèì ýòèì ñàìûì, îäíèì ïðîâîæàíèåì èëè ïîöåëóåì, ÷òî-òî îáåùàþ. Íî âåäü è ýòîãî äàæå íå áûëî! Íå áûëî!
«À çà÷åì ïîø¸ë?» — îïÿòü ïîñëûøàëñÿ ìíå ÿâíûé Òàíüêèí ãîëîñ.
«Ïîø¸ë»! åù¸ áîëüøå âîçìóòèëñÿ ÿ. Íàäî æå! Äà ãäå, êîãäà è ñ êåì ÿ ñîòâîðèë ýòî ñàìîå «ïîø¸ë»?
«Çà÷åì ïîø¸ë?» — êàê áû íå ñëûøà ìåíÿ, óïðÿìî ïîâòîðèë ãîëîñ Òàíüêè.
Íó, õîðîøî! ìûñëåííî îòâåòèë ÿ. Ïóñòü áóäåò òàê. Õîòü ÿ íèêóäà è íè ñ êåì è íå ïîø¸ë. Íî åñëè óæ îäíî òî, ÷òî ÿ ïåðâûé øàãíóë çíàêîìèòüñÿ, ñäåëàâ äåëî ñàìîå áóäíè÷íîå, îçíà÷àåò ýòî ñàìîå «ïîø¸ë» — çíà÷èò, äà, ÿ è âïðÿìü ïîø¸ë. Äîïóñòèì. Íî! Íî ïî÷åìó ïîñëå ýòîãî âñ¸ óæå ðåøåíî?..
Òàíüêèí ãîëîñ íà ýòîò ìîé âîïðîñ ïðîìîë÷àë.
Äà è ïî÷åìó æå ýòî ÿ, âå÷åðêîì ïðîãóëÿâøèñü äî êëóáà è ïîâàëÿâøèñü ñäóðó íî÷üþ â ñíåãó, óæ êîìó-òî ÷åãî-òî äîëæåí?
Ãîëîñ ìîë÷àë.
È, íàêîíåö, ïî÷åìó æå è ñ ÷åãî áû, è äàâíî ëè òàê ïîâåëîñü, ÷òî íå ÿ ñàì ðåøàþ, äîëæåí ëè ÿ âîîáùå ÷åãî-íèáóäü èëè íå äîëæåí?
Ãîëîñà áîëüøå â òîò âå÷åð íå áûëî.
Íî óòðî âå÷åðà ìóäðåíåå
Íàïîìíèòü íàäî, ÷òî ñëó÷àé ÿ ðàññêàçûâàþ ñâÿòî÷íûé. À ýòî çíà÷èò, ÷òî ñàì ðàññêàç ìîé îáÿçàí îïèñûâàòü íå òîëüêî ñîáûòèÿ, ïðîèñõîäèâøèå â èçâåñòíîå âðåìÿ ãîäà è â äíè èçâåñòíîãî ïðàçäíèêà, ÷òî ÿâñòâóåò èç îäíîãî íàçâàíèÿ, íî åù¸, ê òîìó æå, èõ, ñîáûòèÿ ýòè, âûñòðàèâàòü ïî çàäàííîìó ïëàíó. Ïî ïëàíó îáÿçàòåëüíî òàêîìó: âî âðåìÿ ïðàçäíèêà ãåðîÿ âäðóã ñìóùàåò íåîæèäàííàÿ çàãàäêà, êîòîðàÿ âíîñèò ïóòàíèöó â åãî æèçíü è, êîíå÷íî, ñìÿòåíèå â äóøó; ýòà ñèòóàöèÿ, äàëåå, ñòàâèò ãåðîÿ íà ðàñïóòüå, íå îáåùàþùåå, îäíàêî, íè÷åãî äîáðîãî íè ñ êàêîé ñòîðîíû; íî, äàëåå, íå÷àÿííîå îòêðûòèå èì, ãåðîåì, êàêîãî-òî îáñòîÿòåëüñòâà ëåæàùåãî, âïðî÷åì, ñ ñàìîãî íà÷àëà íà âèäó è ëèøü ïî íåäîðàçóìåíèþ èì íå çàìå÷àåìîãî! ïðèâîäèò âñþ èñòîðèþ ê êîíöó íåîæèäàííîìó è ñ÷àñòëèâîìó.
Ê ñëåäóþùåìó äíþ è äåéñòâèòåëüíî áûëî òóæå âñ¸ ðåøåíî ðåøåíî âî ìíå, íî ñëîâíî áû ïîìèìî ìåíÿ. Ïðîñòî è ëåãêî, êàê áû ñàìî ñîáîþ, ñ êàêîé-òî äàæå èãðèâîé âåñ¸ëîñòüþ, ïîäóìàëîñü: äåëî â òîì, ÷òî îíà, òà äåâóøêà, êîãäà îñòàëàñü íà äîðîãå íà êàêèå-òî ìãíîâåíèÿ îäíà, çíàëà, ÷òî ÿ ïîäîéäó ê íåé çíàêîìèòüñÿ, çíàëà ýòî è íè÷åãî äðóãîãî çíàòü íå õîòåëà.
È ÿ òåïåðü, õîòÿ ïî-ïðåæíåìó æàëåë, íàñòûðíûé, çíàòü âñ¸, ìíîãîå âèäåë ïî-èíîìó. Çíàë òàêèì æå, êàê ó òîé äåâóøêè, ÷èñòûì è íåóìîëèìûì çíàíèåì, íàïðèìåð, ïðè÷èíó òîé ñâîåé íåîæèäàííîé òîñêè. Îêàçûâàåòñÿ, ñ÷àñòüå áûâàåò íå òîëüêî òðóäíîäîñÿãàåìî, íî èíîãäà è î÷åíü äîñòóïíî. È ê ýòîìó òîæå íàäî ïðèâûêíóòü.
È ïðèøëà ê íàì ò¸òêà Íàñòÿ Êàëèíèíà.
Áûâàòü îíà ó íàñ áûâàëà, íî ðåäêî. ß, ïîíÿòíî, íàñòîðîæèëñÿ. Ãîâîðèëè îíè ñ ìàòåðüþ â ïðèõîæåé. Áûëà ò¸òêà Íàñòÿ, êàê âñåãäà, ìíîãîñëîâíà è õèòðà. Ðå÷ü âåëà òîëüêî î äåëàõ õîçÿéñêèõ. Ïî÷åìó æå î òîì êîëå áåð¸çîâîì, êîòîðûì ÿ ïðèïèðàë å¸ äâåðè, íè ñëîâà?..
Ïîñèäåâ íåäîëãî è ñîáèðàÿñü óõîäèòü, ò¸òêà Íàñòÿ â ïðèõîæåé òàê âñòàëà íàðî÷íî, ðàçóìååòñÿ, — ÷òîáû åé â ïðî¸ìå ïðèîòêðûòîé äâåðè áûëî âèäíî â ïåðåäíåé êîìíàòå ìåíÿ. È áóäòî ëèøü òóò ìåíÿ çàìåòèëà. Ñïðîñèëà ó ìàòåðè î÷åíü ãðîìêî:
— À Ôåäÿ ÷òî, íå çàõâîðàë ëè?
È ñ òåì îíà óøëà.
×åðåç ïîë÷àñà ÿ îäåëñÿ è âèíîâàòî ïîïë¸ëñÿ íà óëèöó.
Ìîðîçèëî. Âåòðà íå áûëî. Ñîëíöå ñëåïèëî. Ñíåã áûë ïîâñþäó ñëîâíî êó÷è ìåëêîé õðóñòàëüíîé ïûëè ñèíåé, ðîçîâîé, ôèîëåòîâîé. Íåáà, êàçàëîñü, íåò âîâñå îäíà ñïëîøíàÿ ãîëóáàÿ ãëàäü íàäî ìíîþ.
Ðàçãàäêà è â ñàìîì äåëå áûëà íà âèäó. Êàê è ïîëîæåíî. Çàãàäêà, ïóòàíèöà, âîëíåíèå, ðàñïóòüå, ñ÷àñòëèâûé êîíåö Íî, çàìåòèòü ïðîøó, — è ïîçâîëÿåò íåìíîãî íàçèäàòåëüíîñòè äàííûé æàíð! âåäü â ýòîé ïîñëåäîâàòåëüíîñòè, îò çàãàäêè äî ñ÷àñòëèâîãî êîíöà, ñóòü ìîðàëè âîîáùå. È, ïî âñåìó ýòîìó, íå òîëüêî îòãàäêà, íî è çàãàäêà-òî áûëà âî ìíå ñàìîì.
À äåâóøêà òà, êàêàÿ æå îíà òîãäà ñ÷àñòëèâàÿ! Îíà ïðèíèìàëà ó ñóäüáû íå òîëüêî ñëó÷àé, âîçìîæíîñòü ñ÷àñòüÿ, íî, ïîñêîëüêó ñëó÷àé äëÿ íå¸ ïåðâûé, ïðèíèìàëà è ïåðâîðàäîñòíîå ÷óâñòâî. È âñ¸ ýòî äàðîì, è âñ¸ ýòî öåëèêîì!..
Ðàññêàç ìîé ñâÿòî÷íûé. À íå ïîø¸ë áû ÿ ñ òîé äåâóøêîé íå áûëî áû òàêîãî, ñâÿòî÷íîãî. Íå ïîø¸ë áû ÿ â òîò âå÷åð çàâàëèâàòü íå áûëî áû äëÿ ìåíÿ è ñàìîãî ñâÿòî÷íîãî ïðàçäíèêà. Çíà÷èò, âñ¸ äåëî â òîì, ÷òî íàäî ïðîñòî èäòè. Õîðîøî, ÷òî ýòî ÿ òåïåðü ïîíÿë. Íî íåóæåëè íåèçáåæíî áûëî çàòðóäíåíèå? Íåóæåëè ñàìè-òî ñâÿòêè óñòðîåíû òàê, ÷òî îíè ñêëàäûâàþòñÿ èç ïîñòóïêîâ ëþäåé, êîòîðûå ìó÷èòåëüíî ðåøàþò, áûòü ëè èì âîîáùå? Íåò, íå ìîãóò îíè áûòü òàê óñòðîåíû. È Áîæå! êàê ÿñíî, ÷òî è íå äîëæíû áûòü òàê óñòðîåíû!..
Î, ñòðàíà, ãäå âàëÿëè äóðàêîâ! Îòðàäíî, ÷òî òåïåðü òî áåçîáèäíàÿ ëèøü çàáàâà. Íî è óïîâàíèå â òîì æå: åñëè óæ â ñòðàíå ýòîé ïðèçíàí è ñòîëü ïî÷èòàåì ñâÿòî÷íûé ïðàçäíèê íåïðåõîäÿùèé, òàê íå åñòü ëè è âñÿ èñòîðèÿ å¸ òîæå êàñêàä âåêîâîãî ñâÿòî÷íîãî ñþæåòà!..
ß ñâåðíóë ñ äîðîãè íà òðîïèíêó ê äîìó ò¸òêè Íàñòè Êàëèíèíîé. Äà, ê íåìó Âåäü Êàòÿ ñ ñàìîãî íà÷àëà, ñ ñàìîãî çíàêîìñòâà äóìàëà, ÷òî ÿ ðÿäîì íå ïðîñòî òàê, à ïðîâîæàþ å¸, è, êîãäà ìû ñ íåþ ïîäîøëè ê äîìó ò¸òêè Íàñòè, ðåøèëà, ÷òî ÿ óæå å¸ ïðîâîäèë. À ÿ è íå çíàë, ÷òî Êàòÿ èä¸ò ê Ýòîìó äîìó âîâñå íå çàâàëèâàòü, à íî÷åâàòü. Íå çíàë, ÷òî Êàòÿ ðîäñòâåííèöà íå òîëüêî Òàíüêå, íî è, âûõîäèò, ò¸òêå Êàëèíèíîé. À âñÿ êîìïàíèÿ îá ýòîì, êîíå÷íî, çíàëà îò Òàíüêè, òàê êàê îíè ñ Êàòåé ïðèøëè â êëóá äî íà÷àëà ôèëüìà. Ïîòîìó-òî ðåáÿòà è íå çàøëè âî äâîð ê ò¸òêå Íàñòå, à ïðîøëè ìèìî, îñòàâèâ ìåíÿ îäèí íà îäèí ñ Êàòåé. È òîëüêî óæ ðàäè ëþáîïûòñòâà, íî î÷åíü ñêðîìíîãî, ïîòîì ïðèÿòåëè ìîè âåðíóëèñü è ïîäêðàäûâàëèñü ïî òðîïèíêå ãäå ÿ ñ íèìè, âûáåãàÿ, è ñòîëêíóëñÿ. Êîãäà æå ÿ ïðèïèðàë äâåðè êðûëüöà êîëîì, òî Êàòÿ íà ýòî ëèøü ïîñìåÿëàñü: äóìàëà, ÷òî ÿ áåñïîêîþñü, êàê áû ò¸òêà å¸, ïîäñòîðîæèâ è âûáåæàâ, íå çàñòàëà íàñ öåëóþùèìèñÿ. È, íàêîíåö, ñåãîäíÿ ò¸òêà Íàñòÿ — ïîñëàííàÿ, êàê íàêàíóíå è Òàíüêà, êîíå÷íî, äîðîãîé ãîñòüåé! íå ïîìèíàëà íè î êàêîì êîëå ïîòîìó, ÷òî îíà âîâñå çàïåðòà è íå áûëà: âåäü Êàòÿ òîò êîë ñðàçó îòòàùèëà èíà÷å êàê áû ñàìà çàøëà â äîì? Çàøëà, ÷òîáû óñíóòü â ñ÷àñòëèâîì îæèäàíèè îáåùàííîãî åé íà çàâòðà ïîöåëóÿ
È âîò ÿ ñòîþ ó êðûëüöà, âîçëå êîòîðîãî ïîìÿò ñíåã. È äîëãî ñìîòðþ ââåðõ, â îêíî ïðèõîæåé.
Êàòÿ íè÷óòü íå ñìóùåíà. Èç êðóæêà çàèíäåâåâøåãî ñòåêëà îíà ñìîòðèò íà ìåíÿ âíèç íå îòðûâàÿñü êàê è òîãäà. Âîò ãóáû Êàòèíû çàøåâåëèëèñü: å¸ ò¸òêà, íàâåðíî, î ÷¸ì-òî ñïðîñèëà, è îíà îòâå÷àëà. Íî ãëàçà å¸ ãîâîðèëè ñî ìíîþ.

Ìèëþøèíî. Èþëü 1990

Âñå ðàññêàçû: ËèòÐåñ Åâãåíèé Êóçíåöîâ Öâåò ñòðàõà Ðàññêàçû

Источник

Цель работы: рассмотреть основные рассказы из школьной программы 5-7 классов XIX века и рассказы для самостоятельного чтения.

Введение

Само определение — «святочный» -указывает на истоки жанра. Святки, святые дни, святые вечера –десять дней после Рождества Христова до сочельника Богоявления.

В России святочные рассказы стали привычным рождественским подарком для читателей XIX века. Они печатались в специальных альманахах, сборниках и даже газетах. Эти рассказы объединяло одно- попытка смягчить людские сердца.

Как правило, рассказы имели счастливые концовки: встреча находящихся в долгой разлуке любящих друг друга людей ,чудесное спасение от неминуемой гибели, выздоровление смертельно больного человека(чаще всего ребенка),примирение врагов, чудесное преображение безнравственного человека ,прощение обид –вот ведущие мотивы , лежащие в основе святочных рассказов.

Ф.М.Достоевский «Мальчик у Христа на ёлке»

В знаменитом рассказе Ф.М. Достоевского «Мальчик у Христа на ёлке» описан день перед Рождеством. У главного героя даже нет имени. Его называют «мальчик с ручкой», потому что он просит милостыню.

Его мама неизлечимо больна, у неё страшный кашель. Она лежит в какой-то сырой и холодной комнате подвала. Нет денег ни на еду, ни на лекарства .

В одном из окон мальчик видит ёлку ,красивых детей , радостных взрослых.

Но он никому не нужен. Он беден ,голоден и несчастен в этот великий день.

В рассказе трагический финал: умирает мама мальчика и самого мальчика с ручкой находят мертвым.

Смерть ребенка в рождественскую ночь – преступление ,причиной которого стало чудовищное равнодушие взрослых.

Доброту, маму, ёлку- всё ,что нужно для счастья, мальчик, ставший ангелом ,находит на небесах у самого Христа.

Трагедия в таких рассказах — не закономерность, а вопиющая несправедливость, свидетельство несоответствия общественных , человеческих отношений вечным идеалам.

Святочные рассказы А.И.Куприна

В XX веке в русской литературе появился целый ряд замечательных святочных произведений. Рассказ А.И. Куприна имеет реальные корни.

Семья Мерцаловых накануне Рождества обездолена: отца лишили работы, ребятам гимназистам нечем заплатить за учебу, почти при смерти находится маленькая сестричка. И вот чудо : случайно на скамейке в парке Мерцалов встречает доктора , которому он рассказывает все о своей беде. Доктором оказывается

известный доктор Пирогов. Он идет в семью , осматривает девочку , назначает лечение , дает деньги на лекарства и продукты.

И вот с этого дня, с помощи этого «чудесного доктора» жизнь семьи стала налаживаться: девочка выздоровела, мальчишек устроили на полный пансион, отец получил работу.

В другом известном рассказе «Тапер» тоже происходит рождественское чудо.

Автор отмечает, что фабула рассказа основана на реальном факте, сообщенном ему в 1885 году в Москве знакомыми семьи Рудневых, о которых идет речь в рассказе. Фамилии и имена рассказов вымышлены, кроме одной знаменитого русского композитора и пианиста Антона Григорьевича Рубинштейна.

Конечно, главный герой не он, а, наоборот, маленький четырнадцатилетний мальчик в потертом мундирчике с одухотворенным лицом. Именно его Юру Азагарова в последний момент пригласили в качестве тапера на встречу Рождества в хлебосольное семейство Рудневых. Внешний вид мальчика не вызывал особого оптимизма у присутствующих на празднике:

сможет ли этот маленький мальчик играть целый вечер польки, кадрили и вальсы. Но, когда Юра Агазаров заиграл «Венскую рапсодию»- одно из самых трудных для исполнения музыкальных произведений ,требующего высокого мастерства- все поняли ,что перед ними маленький музыкальный гений.

Только гений этот из бедной семьи, которая никогда не сможет накопить денег на музыкальное обучение мальчика. Да и пиджачок подростка, из которого он уже давно вырос, выдает в нем учащегося реальной школы или училища, так что будущее Юры никак уж не будет связано с музыкой. Но в рождественскую ночь случаются чудеса. На праздник к Рудневым был приглашен сам Антон Рубинштейн. Он внимательно слушал мальчика и был покорен виртуозной игрой мальчика. Композитор помог поступить Юре в Московскую консерваторию и получить музыкальное образование. А маленький гений стал талантливым композитором.

Куприн не называет имени, но ведь это не важно, а важен промысел Божий. Важно, что рассказ заставил читателей задуматься о добре и зле, о милосердии.

Н.С. Лесков — мастер жанра «святочного рассказа»

Непревзойденным мастером святочного рассказа является Н.С. Лесков. Все его святочные рассказы, можно сказать, взяты из жизни.

В рассказе «Христос в гостях у мужика» главный герой очень верующий человек, но грызет его обида на своего дядю ,который разорил его когда-то.

Тимофей помогает всем и верит в то, что Христос придет к нему. Кажется ему, что придет он именно в рождественскую ночь . Тимофей собрал в Рождество мужчин , женщин ,детей российской и польской ,и чухонской веры, всех собрал бедных поселенцев. «На дворе поднялась метель и вьюга, как светопреставление. Одного только гостя нет, который всех дороже»

И вот чудо: раздался шум двери раскрылись настежь и на пороге стоял старик в рубище, а через плечо старика в хоромину выходит белая ,как снег рука .Тимофей узнал своего дядю в этом бедном изможденном старике и вскрикнул: «Господи! Вижу и приму его во имя твоё». Так благодаря промыслу Божьему произошло примирение и прощение между близкими людьми. «Так научен был мужик устроить в сердце своём ясли для рожденного на земле Христа. И всякое сердце может быть такими яслями, если оно исполнило заповедь : Любите врагов ваших, благотворите обидевшим вас. Христос придет в это сердце, как в убранную горницу, и сотворит себе там обитель»

Е. Поселянин «Николка»

Е.Поселянин-неизвестный светскому читателю писатель. Настоящее его имя Евгений Николаевич Погожев –русский публицист и писатель .

В рассказе «Николка» простая деревенская крестьянская семья. Ночь

перед Рождеством. Все готово для разговенья. Михайла и Марья собираются ехать в село Трехбратское к всенощной. Все были одеты по -праздничному. Только у Николки не было обновы, но он о ней и не думал, потому что самое главное для него было не разозлить мачеху.

Уселись они на сани и поехали . Николка прилег сзади и стал дремать под убаюкивающее визжание полозьев. Вдруг, оглянувшись назад, он увидел стаю волков, которая стремительно приближалась. Николка понимал ,что , если волки приблизятся, то первым схватят его . Отец нахлестывал лошадь.

Вдруг Марья встала и, придерживая одной рукой у груди своего годовалого ребенка, другой со страшной силой подняла за шиворот Николку и со страшным криком бросила его волкам .

Михайло и Марья с тяжелым сердцем вошли в церковь. Михайло тосковал по сынишке, а Марья терзалась жгучим раскаянием. Им было тяжело в тот момент, когда они увидели только для них видимую душу Николки, идущую за священником.

Они решили ехать домой только другой дорогой. В уме Марьи стояла мысль: Бог велик и что Он мог бы сделать так , как будто ничего этого не было.

Чувствуя себя самой последней из грешниц, входила она в избу. В углу теплилась лампада ,а на лавке под образами в полушубке и валенках спал

живой и невредимый Николка, а по вселенной всю ту ночь ходила великая Божья сила.

Сила эта велика и не подвластна нашему разуму.

А.П.Чехов «Ванька»

Хрестоматийный рассказ «Ванька» никогда не рассматривался как святочный, хотя именно таким был задуман и написан Чеховым. При поверхностном прочтении этого чеховского шедевра кажется совершенно очевидной итоговая неудача затеи Ваньки: Константину Макарычу , конечно, никогда не получить жалобное письмо сироты внука. Но ведь перед нами художественное произведение, написанное в жанре святочного рассказа .

А в этой художественной реальности невозможное чудо как раз и может произойти. Его описанием и завершается рассказ: дедушка не только получает письмо ,но и, «свесив босые ноги» с печки, «читает письмо кухаркам».

Рождественская «встреча» дедушки и внука состоялась в единственно возможном для нее поэтическом пространстве произведения.

Возвращение жанра святочного рассказа

К началу двадцатого столетия происходит упадок жанра. Причиной этому было оскудение веры во всех слоях населения, утрата связи с Богом.

Революционные теории проникли в умы и сердца людей, и там уже не оставалось места чудесам.

После 1917 года праздник Рождества быстро уходит из жизни молодой советской республики вместе с торжественными богослужениями, подарками, чудесами и даже ёлкой.

Только к середине 30-х годов ёлка вернулась в дома людей ,став новогодней.

В этот трагический период А.П.Гайдар пишет повесть «Чук и Гек»-лучшую советскую идиллию, связанную со святочной традицией. Произведение напомнило читателям о высших человеческих ценностях: любви, детях, семейном счастье, уюте домашнего очага.

В наше время мы можем наблюдать возрождение жанра святочного рассказа. Рассказы печатаются на страницах православных газет и журналов «Фома», «Виноград», «Нескучный сад». Значит и сейчас нам еще нужны чудеса, а главное -нужны вера, надежда и ,конечно же, любовь.

Источник

Разделы:

Литература

Класс:

5

Цель:

формирование понятия «святочный рассказ»
через анализ произведений А.И.Куприна «Тапер» и
«Чудесный доктор»;
развитие коммуникативной и культурологической
компетенций учащихся;
воспитание чувства сострадания к ближнему.

Ход урока

Повторение пройденного: рассказ как эпический
жанр.
Подход к новой теме.
Святочный рассказ как разновидность жанра
(анализ произведений).
Обобщение.
Рефлексия.
Домашнее задание.

Оборудование:
мультимедийный
комплекс (экран, проектор, ноутбук), пустые
таблицы для заполнения.

СУ	Добрый день! Позвольте мне начать наш урок. Я надеюсь, что он принесет пользу вам и мне. Для начала вспомним, что такое рассказ, к какому из родов литературы он относится.
ПОУ	Расска?з — малая форма эпической прозы, повествовательное произведение небольшого размера.
СУ	Являются ли истории о тапере и чудесном докторе, прочитанные вами дома, рассказами.
ПОУ	Да, потому что он небольшой по размеру, написан прозой.
СУ	А чем похожи эти рассказы?
ПОУ	В обоих произведениях происходит чудо в Рождество.
СУ	Действительно, вы правы. А знаете ли вы, что рассказы с подобным сюжетом в литературе встречаются довольно часто, и для них придумали особое название — «святочные (рождественские) рассказы». Знаком ли вам этот термин.
ПОУ	Нет
СУ	А раз уж мы заговорили об этом, значит, темой нашего урока будет:?
ПОУ	Рождественский рассказ.
СУ	В таком случае, что мы должны узнать на уроке?
ПОУ	Особенности «рождественского рассказа» (на примере рассказов «Чудесный доктор» и «Тапер»). Запишите тему в тетради.
СУ	Верно, это цель нашего урока, а какие же задачи мы должны решить, чтоб прийти к реализации поставленной цели?
ПОУ	Прочитать рассказы Проанализировать рассказы Найти общее в них
СУ	Все верно, давайте же приступим к анализу произведений. Но прежде вспомним сюжет произведений.
ПОУ	Краткий пересказ текстов.
СУ	Перед вами лежат листочки с табличками, в течение урока мы заполним все пустые ячейки, это поможет вам самостоятельно создать определение жанра «святочного рассказа».
СУ	К какому эпическому жанру относятся оба произведения? Почему?
ПОУ	Рассказ (делают запись).
СУ	Когда были созданы эти рассказы?
ПОУ	Сообщение ученика о времени создания рассказов и их публикации. (Делают запись- время создания — преддверие рождества). Рассказ Куприна «Тапер» был опубликован в газете «Одесские новости» (1900, 25 декабря). Сюжет рассказа основан, как следует из авторского примечания, на реальном факте. «Чудесный доктор» (1897), опубликованный в рождественском номере газеты «Киевское слово», написан в жанре святочного рассказа.
СУ	Вспомните и докажите текстом, в какое время происходит действие в обоих рассказах.
ПОУ	Время действия — канун рождества (сочельник), (делают запись).
СУ	Кто является главными героями рассказа, какие они, ответьте на вопрос, опираясь на текст произведений.
ПОУ	Дети.
СУ	В какой обстановке находятся дети, счастливы ли они?
ПОУ	Бедные, несчастные дети, делают запись.
СУ	Куприн показывает ситуацию, типичную для большинства семей России рубежа 19-20 вв. Многие люди в то время умирали от голода и болезней не находя себе и своей семье пропитания. Как же нашим героям удается выйти из сложившейся ситуации? Возможен ли был такой поворот событий на самом деле?
СУ	Чем же заканчиваются рассказы, что происходит с героями?
ПОУ	Рассказы имеют счастливый конец, обстоятельства складываются так, что все плохое проходит, и жизнь детей налаживается. Случается чудо, помощь приходит случайно.
СУ	Какая запись будет следующей?
ПОУ	Рассказы имеют счастливый конец (делают запись).
СУ	А кто творит чудеса?
ПОУ	Бог, волшебник и т.д.
СУ	Но ведь не сам Бог спускается на Землю и творит это чудо?
ПОУ	Нет. Это делают люди.
СУ	Какие же люди помогли свершиться чуду?
ПОУ	Пирогов и Рубинштейн.
СУ	А вы знаете, кто это? Вымышленные это персонажи или нет? Давайте посмотрим на людей, способных воплотить чудо в жизнь. Что вы напишите на следующем лучике?
ПОУ	Чудо происходит благодаря людям.
СУ	А теперь самостоятельно сформулируйте определение «рождественского рассказа», продолжив предложение «Рождественский рассказ — это:», сделайте запись в тетради.
ПОУ	Формулировка определений, несколько учащихся зачитывают ее.
СУ	Как вы думаете, почему в 19 веке были распространены такие рассказы?
ПОУ
СУ	Простые и незамысловатые истории вместили в себя мечты о доброй и радостной жизни, о сердечном и милосердном отношении друг к другу, о победе добра над злом вопреки всему. Эти истории предназначены и для детей и для взрослых, и для искушённого и для начинающего читателя. Читать их лучше всей семьёй и именно в период зимних праздников, когда нет суеты, когда сердца наши смягчены, поэтому рождественские или святочные рассказы не покажутся нам излишне сентиментальными или далёкими от жизни.
СУ	Вспомните, какой была наша цель и задачи. Решили мы задачи, достигли ли цели?
ПОУ	Вспоминают цели и задачи, делают выводы.
СУ	Я уже говорила, что жанр рождественского рассказа является распространенным в литературе. Поэтому домашнее задание будет следующим: Докажите, письменно, что это «рождественский рассказ». (Чарльз Диккенс «Рождественская песнь в прозе», «Сверчок за очагом»; Сельма Лагерлеф «Рождественский гость»; Ф.М.Достоевский «Мальчик у Христа на елке»). Или сами сочините «рождественский рассказ». Спасибо за урок. Урок окончен.

CУ — слово учителя

Святочный рассказ как жанр русской литературы

В XIX веке в литературе сложился особый жанр рассказа – святочный рассказ. Традиционно такой рассказ приурочен к Рождеству, святкам или одной рождественской ночи. Именно в рождественские праздники люди стремятся быть лучше, совершают добрые дела. Рождество – это дни милосердия, добра и любви. Это праздник ожидания чуда. Это время, когда особую значимость приобретают христианские ценности. В святочных рассказах главные герои — люди, попавшие в тяжелое положение, столкнувшиеся с равнодушием и безразличием окружающих. Преодолеть препятствие им помогает или вмешательство высших сил, или неожиданная помощь милосердных людей. Среди персонажей присутствуют и дети. Ведь Рождество — праздник детей. Только ребенок доверчиво ожидает чуда, искренне радуется подаркам и чувствует себя счастливым от одного вида нарядной елки. Недаром Рождественскую ночь называли ночью младенцев. Святочный рассказ всегда содержит нравственный урок, который пробуждает милосердие и сочувствие в душах читателей.

Большинство святочных рассказов начинается с описания несчастий героев. Но к финалу каждый из них обретает свое счастье: смертельно больной человек выздоравливает, враги примиряются, влюбленные встречаются после долгой разлуки, люди становятся лучше, забываются обиды.

Таким образом, святочный рассказ можно определить по основным признакам:

Действие происходит в канун Рождества,

Совершается чудо,

Главный герой часто ребёнок или человек, попавший в беду,

Счастливый финал,

Нравственный урок.

И основная задача писателей состояла в том, чтобы поселить в душах читателей праздничное настроение, чтобы они забыли о трудностях жизни и не забывали о нуждающихся, о проявлении к ним милосердия и сочувствия.
А деньги за публикации святочных рассказов авторы всегда отдавали нуждающимся семьям и детям-сиротам.

В жанре святочного рассказа создавали свои произведения великие русские писатели: Н.В. Гоголь, А.И. Куприн, В.Г. Короленко и другие.

Первое знакомство учащихся со святочным рассказом происходит в 6 классе при изучении рассказа «Чудесный доктор» А. Куприна. И задача учителя состоит не только в том, чтобы познакомить их с жанром святочного рассказа, но и, опираясь на них, воспитывать традиционные для русского народа милосердие, сострадание. Поэтому главными, ключевыми словами на уроке будут слова: милосердие, сочувствие, сострадание, любовь. Эти слова относятся к понятию нравственности. Это то, что делает нас человечнее
.

В основе рассказа «Чудесный доктор» лежит реальное событие рождественской ночи – случайная встреча главного героя с доктором Пироговым. Доктор для семьи Мерцаловых совершил настоящее чудо. Он проявил к ним милосердие и сострадание. Благодаря ему жизнь многодетной семьи меняется самым удивительным образом.

Произведем морфемный разбор слов «милосердие» и «сострадание» и посмотрим, из каких частей они состоят. Слово «сострадание» состоит из со + страдание, где приставка со означает страдать вместе. Значит, сострадать – это готовность прочувствовать и принять на себя боль другого человека.

Слово «милосердие» состоит из двух корней: мил + серд = милое сердцу. Милосердие – это готовность оказать помощь кому-нибудь из сострадания, проявлять доброту, любовь, заботу.

В.И. Даль дал такое толкование терминам «милосердие» и «сострадание»: «Это сердцеболие, сочувствие, любовь на деле, готовность делать добро всякому, жалостливость, мягкосердечность».

Итак, в семье Мерцаловых сложилась безвыходная ситуация. Чтобы учащиеся почувствовали себя причастными к событиям рассказа, вовлекаем их ролевую игру: «Как бы вы помогли семье Мерцаловых?» Учащиеся предлагают разные варианты
:
поддержать добрым словом, проявить сочувствие, дать денег из своих сбережений, подарить детям вещи, купить для больной девочки лекарства. Отвечая на вопрос, дети активно работают, рассуждают на темы добра, сострадания. В ходе анализа ситуации мы подводим учащихся к выводу: в семье Мерцаловых всё будет хорошо, если у них будут и деньги, и одежда, и лекарства, и работа для отца. Но пока у Мерцаловых ничего этого нет, и они бедствуют. Обращаемся к учащимся с вопросом:
«
Какие попытки предпринимает сам Мерцалов, чтобы помочь семье?
»

—
Он искал работу, пытался просить милостыню, но его пристыдили и пригрозили отправлением в полицию.

Мы видим, что он не сидел сложа руки. Вся семья показана в действии.

Какие же были взаимоотношения в семье Мерцаловых?

Этот вопрос вызывает у учащихся затруднение, потому что об этом в тексте ничего не говорится. А.И. Куприн только пишет: «Он не сказал жене ни одного слова, она ему не задала ни одного вопроса. Они поняли друг друга по тому отчаянию, которое прочли друг у друга в глазах». Герои немногословны, но по их переживаниям мы можем судить о том, что они поддерживают друг друга, никогда не ругаются, ни в чем не обвиняют друг друга.

Безвыходная ситуация приводит Мерцалова в сад. Какая мысль пришла ему в голову?

Мысль о самоубийстве: «Вот лечь бы и заснуть, — думал он, — и забыть о жене, о голодных детях, о больной Машутке». Просунув руку под жилет, Мерцалов нащупал довольно толстую веревку, служившую ему поясом. Но он не ужаснулся этой мысли, ни на мгновение не содрогнулся перед мраком неизвестного, а подумал: «Чем погибать медленно, так не лучше ли избрать более краткий путь?»

Можно ли понять желание Мерцалова умереть?

Что же помешало Мерцалову осуществить задуманное?

Чтение и анализ диалога «В саду»:

Почему незнакомец не ушел после криков Мерцалова, а выслушал его и захотел помочь?

Произошло ли чудо в рассказе?

Кто помог осуществиться этому чуду?

Можно ли сказать, что с появлением доктора всё изменилось в семье Мерцаловых? Почему?

Мерцалов остался жив; на деньги, которые дал доктор, Мерцалов купил булочки, чай, горячее, мальчики затопили печь, поставили самовар; через некоторое время Мерцалов нашел работу, Машутка выздоровела, мальчики начали учиться в гимназии.

Какими качествами нужно обладать, чтобы совершить чудо?

Это сострадание, сочувствие, милосердие, доброта.

— Профессор не захотел назвать своего имени. Какая черта характера здесь проявилась? Скромность. Скромные люди смиренны и стараются держаться в тени, не желая привлекать к себе слишком много внимания. Но семье Мерцаловых все-таки удалось узнать имя «чудесного доктора»:
«На аптечном ярлыке, прикрепленном к пузырьку с лекарством, четкою рукою аптекаря было написано: «По рецепту профессора Пирогова».

По рецепту профессора было изготовлено лекарство для Машутки. А мы составим рецепт Пирогова для жизни. Пусть он будет всегда с вами и в трудную минуту принесет вам пользу. Найдите в тексте те слова Пирогова, которые станут основой для нашего рецепта («Не падайте никогда духом»).

Итак, у нас получился рецепт:
«Не падайте никогда духом
, помогайте тем, кто нуждается в помощи, протяните руку ближнему». Живите по рецепту профессора Пирогова, и все у вас будет хорошо.

Работа на уроке учит ребят проявлять милосердие и сострадание к людям, помогать бедным, обездоленным.

В своем романе “Отцы и дети” И. С. Тургенев отобразил общественные процессы в России 59-60-х годы XIX столетия. В это время главным вопросом был вопрос о будущем России, о том, какими должны быть преобразования, чтобы улучшить жизнь народа, ибо все приходили к пониманию необходимости изменить существующие и изживающие себя порядки. По отношению к этому вопросу общество разделилось на два лагеря: революционеров-демократов и либералов в союзе с консерваторами.
В романе И. С. Тургенев представил эти два лагеря как мир “отцов” и “детей”. Единственным представителем поколения “детей” является Евгений Базаров, молодой человек, закончивший университет, увлекающийся медициной и естественными науками. К противоположному лагерю относятся братья Кирсановы — Николай Петрович и Павел Петрович, родители Базарова, а также Аркадий Кирсанов, представитель молодого поколения дворянства.
Павел Петрович Кирсанов, военный в отставке, бывший светский лев, является антагонистом Базарова, его идейным противником. Если Евгений — нигилист, то есть человек, не верящий в авторитеты и отвергающий принципы, то Павел Петрович, напротив, не мыслит своей жизни без “принсипов” и авторитетов. “Мы, люди старого века, мы полагаем, что без прин-сипов… шагу ступить, дохнуть нельзя”, — говорит он. Павел Петрович -представитель либерального движения, склоняющийся К консерватизму. Больше всего он преклоняется перед английским аристократизмом. Для него идеал государства — Англия. Павел Петрович считает себя полезным человеком: он иногда заступается за крестьян перед братом, несколько раз одалживал ему деньги, когда имение стояло на грани разорения. Но Базаров упрекает его в том, что, рассуждая о народе, Павел Петрович не способен действовать, он “сидит сложа руки”, а маской неудачливого человека с разбитой судьбой прикрывает свою несостоятельность и бездейственность. Впрочем, Павел Петрович по-своему достойный человек: он любит брата и племянника, уважительно относится к Фенечке, благороден в своих поступках, безукоризненно вежлив. К сожалению, практицизм не является отличительным качеством этого дворянина: видя, что нововведения брата только лишь расстраивают имение, он не может ничего предпринять, чтобы поправить дела. Павел Петрович не соглашается с тем, что “его песенка спета”, он убежден в том, что “дети” не правы и что его идеи гораздо правильнее, чем их. Речь Павла Петровича своеобразна. Он часто употребляет иностранные слова, русские же говорит на французский манер, вместо общепринятых “этим” и “это” говорит “эфтим” и “эфто”. Его речь изобилует выражениями типа “считаю своим долгом”, “не соблаговолите ли вы…” и т. д.
Брат Павла Петровича, Николай Петрович, дворянин, отец семейства и либерал, также является представителем “отцов”. Он либерал и гордится этим. “Кажется, я все делаю, чтобы не отстать от века: крестьян устроил, ферму завел…; читаю, учусь, стараюсь встать вровень с современными требованиями…” Но все его модные преобразования лишь расстраивают имение. Тургенев показывает картину бедности, отсталости народа: “пруды с худыми плотинами”, деревеньки с “до половины разметанными крышами”, мужички, “обтерханные, на плохих клячонках”… Подслушав слова Базарова о том, что “его песенка спета”, Николай Петрович соглашается с этим, не протестуя. Он охотно поверил в то, что идеи молодежи более современны и полезны. Николай Петрович прекрасный, заботливый и любящий отец, внимательный брат, чуткий и тактичный человек. То, что в сорокалетнем возрасте он играет на виолончели, читает Пушкина и восхищается природой, не вызывает у нас возмущения и непонимания, как у Базарова, но лишь улыбку умиления. Николай Петрович — человек, созданный для семейного счастья, для тихой жизни в своем имении.
Его сын Аркадий, только что закончивший университет, что называется, сын своего отца. Вначале он увлекся идеями Базарова, но, в конце концов, мы видим, что он был лишь временный попутчик молодого нигилиста и в дальнейшем повторит судьбу своего отца.
Итак, на примере образов Кирсановых Тургенев показывает то положение, в котором находилось дворянство пореформенной Руси, их неумение приспособиться к новым условиям, бесплодность их деятельности. Сам Тургенев писал, что он показал “сливки” дворянского общества. Если уж лучшие из дворян не могут выжить в новых условиях, то что же говорить о всех остальных…

Этот пост хочу начать словами Бернарда Шоу. «Чудо — это событие, которое рождает веру. В этом самая сущность и назначение чудес. Тем, кто их видит, они могут казаться весьма удивительными, а тем, кто их творит, весьма простыми. Но это не важно. Если они укрепляют или порождают веру — это истинные чудеса».

Настоящее чудо происходит в трогательном рассказе Александра Куприна «Чудесный доктор» — он входит в мой список лучших новогодних книг для детей 5-7 лет (о трёх книгах из этого списка я уже писала ранее). Разумеется, эту рождественскую историю можно читать и в более старшем возрасте, она написана простым, но изящным языком. Моим дочерям сейчас 5 и 7 лет, и я считаю, что это произведение Куприна они уже в состоянии хоть немного осмыслить.

Рассказ написан в Киеве в 1897 году и основан на реальных событиях. В канун Рождества два голодных, бедно одетых мальчика разглядывают вкусности за витриной гастронома. Только отведать их мальчикам не суждено — за прошедший год их семья обнищала. После тяжёлой болезни отец потерял работу, у матери на руках грудничок, сестрёнка тяжело болеет, один ребёнок уже умер, а все старания отца по поиску новой работы пока ни к чему не приводят.Тяжело возвращаться с нарядных улиц, где всё пропитано ароматом праздника, в тёмный сырой подвал… Тем более возвращаться несолоно хлебавши — отчаявшаяся мать отправляла мальчишек просить помощи у людей, у которых раньше работал отец, но те только отмахнулись от них, ссылаясь на праздничные хлопоты.

Куда тяжелее отцу семейства. Возвращаться домой после тщетных поисков стало невыносимо:

«Он не сказал жене ни одного слова, она не задала ему ни одного вопроса. Они поняли друг друга по тому отчаянию, которое прочли в глазах друг друга»

С тяжёлыми мыслями мужчина забредает в общественный сад. Здесь всё тихо, покойно, несуетно… Мысль о самоубийстве уже не пугает его. Здесь-то он и встречает «чудесного доктора», который не просто помогает деньгами и лекарствами, но и даёт шанс изменить жизнь. Случается настоящее рождественское чудо.

«…- Едемте! — сказал незнакомец, увлекая за руку Мерцалова. — Едемте скорее!.. Счастье ваше, что вы встретились с врачом. Я, конечно, ни за что не ручаюсь, но… поедемте!
Минут через десять Мерцалов и доктор уже входили в подвал. Елизавета Ивановна лежала на постели рядом со своей больной дочерью, зарывшись лицов в грязные, замаслившиеся подушки. Мальчишки хлебали борщ, сидя на тех же местах. Испуганные долгим отсутствием отца и неподвижностью матери, они плакали, размазывая слёзы по лицу грязными кулаками и обильно проливая их в закопчённый чугунок. Войдя в комнату, доктор скинул с себя пальто и, оставшись в старомодном, довольно поношенном сюртуке, подошёл к Елизавете Ивановне. Она даже не подняла головы при его приближении.
— Ну полно, полно, голубушка, — заговорил доктор, ласково погладив женщину по спине. — Вставайте-ка! Покажите мне вашу больную…»

Не буду сейчас рецензировать книгу, возможно, сделаю это, когда прочтём её вместе с детьми — мне интересна их реакция. Зато открою один секрет: чудесный доктор — мудрый, добрый, милосердный — не кто иной, как Николай Иванович Пирогов — знаменитый русский хирург и анатом, основоположник русской военно-полевой хирургии, естествоиспытатель и педагог, основатель русской школы анестезии.

«Эмиграция вконец изжевала меня, а отдаленность от Родины приплюснула мой дух», – говорил Куприн. В 1937 году писатель получил разрешение правительства на возвращение. В Россию он вернулся смертельно больным стариком.

Куприн умер 25 августа 1938 года в Ленинграде, похоронили его на Литераторских мостках Волковского кладбища.

Татьяна Клапчук

Святочные и пасхальные рассказы

Чудесный доктор

Следующий рассказ не есть плод досужего вымысла. Все описанное мною действительно произошло в Киеве лет около тридцати тому назад и до сих пор свято, до мельчайших подробностей, сохраняется в преданиях того семейства, о котором пойдет речь. Я, с своей стороны, лишь изменил имена некоторых действующих лиц этой трогательной истории да придал устному рассказу письменную форму.

– Гриш, а Гриш! Гляди-ка, поросенок-то… Смеется… Да-а. А во рту-то у него!.. Смотри, смотри… травка во рту, ей-богу, травка!.. Вот штука-то!

И двое мальчуганов, стоящих перед огромным, из цельного стекла, окном гастрономического магазина, принялись неудержимо хохотать, толкая друг друга в бок локтями, но невольно приплясывая от жестокой стужи. Они уже более пяти минут торчали перед этой великолепной выставкой, возбуждавшей в одинаковой степени их умы и желудки. Здесь, освещенные ярким светом висящих ламп, возвышались целые горы красных крепких яблоков и апельсинов; стояли правильные пирамиды мандаринов, нежно золотившихся сквозь окутывающую их папиросную бумагу; протянулись на блюдах, уродливо разинув рты и выпучив глаза, огромные копченые и маринованные рыбы; ниже, окруженные гирляндами колбас, красовались сочные разрезанные окорока с толстым слоем розоватого сала… Бесчисленное множество баночек и коробочек с солеными, вареными и копчеными закусками довершало эту эффектную картину, глядя на которую оба мальчика на минуту забыли о двенадцатиградусном морозе и о важном поручении, возложенном на них матерью, – поручении, окончившемся так неожиданно и так плачевно.

Старший мальчик первый оторвался от созерцания очаровательного зрелища. Он дернул брата за рукав и произнес сурово:

– Ну, Володя, идем, идем… Нечего тут…

Одновременно подавив тяжелый вздох (старшему из них было только десять лет, и к тому же оба с утра ничего не ели, кроме пустых щей) и кинув последний влюбленно-жадный взгляд на гастрономическую выставку, мальчуганы торопливо побежали по улице. Иногда сквозь запотевшие окна какого-нибудь дома они видели елку, которая издали казалась громадной гроздью ярких, сияющих пятен, иногда они слышали даже звуки веселой польки… Но они мужественно гнали от себя прочь соблазнительную мысль: остановиться на несколько секунд и прильнуть глазком к стеклу.

По мере того как шли мальчики, все малолюднее и темнее становились улицы. Прекрасные магазины, сияющие елки, рысаки, мчавшиеся под своими синими и красными сетками, визг полозьев, праздничное оживление толпы, веселый гул окриков и разговоров, разрумяненные морозом смеющиеся лица нарядных дам – все осталось позади. Потянулись пустыри, кривые, узкие переулки, мрачные, неосвещенные косогоры… Наконец они достигли покосившегося ветхого дома, стоявшего особняком; низ его – собственно подвал – был каменный, а верх – деревянный. Обойдя тесным, обледенелым и грязным двором, служившим для всех жильцов естественной помойной ямой, они спустились вниз, в подвал, прошли в темноте общим коридором, отыскали ощупью свою дверь и отворили ее.

Уже более года жили Мерцаловы в этом подземелье. Оба мальчугана давно успели привыкнуть и к этим закоптелым, плачущим от сырости стенам, и к мокрым отрепкам, сушившимся на протянутой через комнату веревке, и к этому ужасному запаху керосинового чада, детского грязного белья и крыс – настоящему запаху нищеты. Но сегодня, после всего, что они видели на улице, после этого праздничного ликования, которое они чувствовали повсюду, их маленькие детские сердца сжались от острого, недетского страдания. В углу, на грязной широкой постели, лежала девочка лет семи; ее лицо горело, дыхание было коротко и затруднительно, широко раскрытые блестящие глаза смотрели пристально и бесцельно. Рядом с постелью, в люльке, привешенной к потолку, кричал, морщась, надрываясь и захлебываясь, грудной ребенок. Высокая, худая женщина, с изможденным, усталым, точно почерневшим от горя лицом, стояла на коленях около больной девочки, поправляя ей подушку и в то же время не забывая подталкивать локтем качающуюся колыбель. Когда мальчики вошли и следом за ними стремительно ворвались в подвал белые клубы морозного воздуха, женщина обернула назад свое встревоженное лицо.

– Ну? Что же? – спросила она отрывисто и нетерпеливо.

Мальчики молчали. Только Гриша шумно вытер нос рукавом своего пальто, переделанного из старого ватного халата.

– Отнесли вы письмо?.. Гриша, я тебя спрашиваю, отдал ты письмо?

– Ну, и что же? Что ты ему сказал?

– Да все, как ты учила. Вот, говорю, от Мерцалова письмо, от вашего бывшего управляющего. А он нас обругал: «Убирайтесь вы, говорит, отсюда… Сволочи вы…»

– Да кто же это? Кто же с вами разговаривал?.. Говори толком, Гриша!

– Швейцар разговаривал… Кто же еще? Я ему говорю: «Возьмите, дяденька, письмо, передайте, а я здесь внизу ответа подожду». А он говорит: «Как же, говорит, держи карман… Есть тоже у барина время ваши письма читать…»

– Ну, а ты?

– Я ему все, как ты учила, сказал: «Есть, мол, нечего… Машутка больна… Помирает…» Говорю: «Как папа место найдет, так отблагодарит вас, Савелий Петрович, ей-богу, отблагодарит». Ну, а в это время звонок как зазвонит, как зазвонит, а он нам и говорит: «Убирайтесь скорее отсюда к черту! Чтобы духу вашего здесь не было!..» А Володьку даже по затылку ударил.

– А меня он по затылку, – сказал Володя, следивший со вниманием за рассказом брата, и почесал затылок.

Старший мальчик вдруг принялся озабоченно рыться в глубоких карманах своего халата. Вытащив наконец оттуда измятый конверт, он положил его на стол и сказал:

– Вот оно, письмо-то…

Больше мать не расспрашивала. Долгое время в душной, промозглой комнате слышался только неистовый крик младенца да короткое, частое дыхание Машутки, больше похожее на беспрерывные однообразные стоны. Вдруг мать сказала, обернувшись назад:

– Там борщ есть, от обеда остался… Может, поели бы? Только холодный, – разогреть-то нечем…

В это время в коридоре послышались чьи-то неуверенные шаги и шуршание руки, отыскивающей в темноте дверь. Мать и оба мальчика – все трое даже побледнев от напряженного ожидания – обернулись в эту сторону.

Вошел Мерцалов. Он был в летнем пальто, летней войлочной шляпе и без калош. Его руки взбухли и посинели от мороза, глаза провалились, щеки облипли вокруг десен, точно у мертвеца. Он не сказал жене ни одного слова, она ему не задала ни одного вопроса. Они поняли друг друга по тому отчаянию, которое прочли друг у друга в глазах.

В этот ужасный, роковой год несчастье за несчастьем настойчиво и безжалостно сыпались на Мерцалова и его семью. Сначала он сам заболел брюшным тифом, и на его лечение ушли все их скудные сбережения. Потом, когда он поправился, он узнал, что его место, скромное место управляющего домом на двадцать пять рублей в месяц, занято уже другим… Началась отчаянная, судорожная погоня за случайной работой, за перепиской, за ничтожным местом, залог и перезалог вещей, продажа всякого хозяйственного тряпья. А тут еще пошли болеть дети. Три месяца тому назад умерла одна девочка, теперь другая лежит в жару и без сознания. Елизавете Ивановне приходилось одновременно ухаживать за больной девочкой, кормить грудью маленького и ходить почти на другой конец города в дом, где она поденно стирала белье.

Весь сегодняшний день был занят тем, чтобы посредством нечеловеческих усилий выжать откуда-нибудь хоть несколько копеек на лекарство Машутке. С этой целью Мерцалов обегал чуть ли не полгорода, клянча и унижаясь повсюду; Елизавета Ивановна ходила к своей барыне, дети были посланы с письмом к тому барину, домом которого управлял раньше Мерцалов… Но все отговаривались или праздничными хлопотами, или неимением денег… Иные, как, например, швейцар бывшего патрона, просто-напросто гнали просителей с крыльца.

Источник

Содержание

1.
Пояснительная записка

2.
Планируемые
предметные результаты освоения конкретного учебного предмета

3.
Содержание
учебного предмета

4.
Тематическое
планирование с указанием количества часов, отводимых на освоение каждой темы

1. Пояснительная
записка

Данная программа составлена на основе:

·
Федерального
закона от 29 декабря 2012 г. № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации»
(далее – Федеральный закон об образовании);

·
приказа
Министерства образования и науки Российской Федерации от 17 декабря 2010 г. №
1897 «Об утверждении федерального государственного образовательного стандарта
основного общего образования» (в редакции приказа Минобрнауки России от 31
декабря 2015 г. № 1577);

·
«Концепции
преподавания русского языка и литературы», утвержденной распоряжением
Правительства Российской Федерации от 09.04.2016 г. № 637;

·
«Концепции
программы поддержки детского и юношеского чтения в Российской Федерации»,
утвержденной Правительством Российской Федерации от 03.06.2017 № 1155;

·
основной
образовательной программы основного общего образования БОУ «Мартюшевская СОШ»;

·
Примерной
программы по учебному предмету. Родная литература 5-9 классы/М.: Просвещение,
2019/;

·
Положения
о рабочей программе по учебному предмету педагога, реализующего ФГОС
бюджетного общеобразовательного учреждения «Мартюшевская средняя
общеобразовательная школа» Тарского муниципального района Омской области.

Расширение знаний по родной литературе осуществляется
на основе региональной программы «Омское Прииртышье».

Рабочая программа ориентирована на использование учебника
для общеобразовательных учреждений в двух частях «Литература 8 класс»
В.Я.Коровиной, В.П.Журавлёва, В.И.Коровина, М.Просвещение 2012.

На изучение учебного предмета «Родная литература» в 8
классе отводится 18 часов во II полугодии согласно учебному плану
БОУ «Мартюшевская СОШ».: всего 18 учебных недель, 1 час в неделю – 18 часов.

Для
достижения регламентированных ФГОС основного общего образования предметных
результатов освоения основной образовательной программы в предметной области
«Родной язык и родная литература» учебный материал расширяется за счет
реализации содержательной линии «Язык и речь жителей Омского Прииртышья».

Основными целями изучения
учебного предмета «Родная литература» в системе общего образования являются:

·
воспитание
уважительного и бережного отношение к родной литературе как величайшей
духовной, нравственной и культурной ценности русского народа, ценностного
отношения к родной литературе как хранителю культуры, включение в
культурно-языковое поле своего народа;

·
приобщение к литературному наследию своего народа;

·
формирование причастности к свершениям и традициям
своего народа, осознание исторической преемственности поколений, своей
ответственности за сохранение культуры народа;

Задачами изучения учебного
предмета «Родная литература» в 8 классе являются:

·
понимание родной литературы как одной из основных
национально-культурных ценностей народа, как особого способа познания жизни,
как явления национальной и мировой культуры, средства сохранения и передачи нравственных
ценностей и традиций;

·
осознание значимости чтения на родном языке для
личного развития; формирование представлений о мире, национальной истории и
культуре, первоначальных этических представлений, понятий о добре и зле,
нравственности; формирование потребности в систематическом чтении на родном
языке как средстве познания себя и мира; обеспечение культурной
самоидентификации;

·
использование разных видов чтения (ознакомительное,
изучающее, выборочное, поисковое); умение осознанно воспринимать и оценивать
содержание и специфику различных текстов, участвовать в их обсуждении, давать и
обосновывать нравственную оценку поступков героев;

·
достижение необходимого для продолжения образования
уровня читательской компетентности, общего речевого развития, то есть овладение
техникой чтения вслух и про себя, элементарными приемами интерпретации, анализа
и преобразования художественных, научно-популярных и учебных текстов с
использованием элементарных литературоведческих понятий;

·
осознание коммуникативно-эстетических возможностей
родного языка на основе изучения выдающихся произведений культуры своего
народа, умение самостоятельно выбирать интересующую литературу; пользоваться
справочными источниками для понимания и получения дополнительной информации.

Форма организации
образовательного процесса: классно-урочная система.

Рабочая программа по родной литературе в 8 классе
подразумевает использование таких организационных форм проведения
уроков, как:

— усвоение новых
знаний,

— закрепление
изученного,

— повторительно-обобщающий
урок,

— комбинированный
урок,

— урок контроля
знаний,

— урок развития
речи);

—
урок-исследование.

Основными формами и
видами контроля знаний, умений и навыков являются:

— текущий — в форме устного,
фронтального опроса, проверочных работ, комплексного анализа текстов, составления словариков лексем своего района, наблюдение за
особенностями окружающей речи города и села, диалектизмами и элементами говоров
разных районов, за особенностями речи той или иной местности (городские вывески,
названия улиц, скверов и др. мест);

— написание
школьниками изложений и сочинений по текстам сибирских писателей и публицистов,
а также создание учащимися собственных исследовательских работ, касающихся
языкового краеведения;

— итоговый — промежуточная
аттестация.

Инструментарий для оценивания результатов:

—
творческие
проектные работы,

—
тесты,

—
сочинения,

—
практические
работы,

—
творческие
работы,

Система оценки достижений учащихся:

—
пятибалльная,

—
проектная
работа

Форма промежуточной аттестации:
контрольная работа.

2.
Планируемые предметные результаты освоения конкретного учебного предмета

Личностные результаты:

·
воспитание
российской гражданской идентичности: патриотизма, любви и уважения к Отечеству,
чувства гордости за свою Родину, прошлое и настоящее многонационального народа
России; осознание своей этнической принадлежности, знание истории, языка,
культуры своего народа, своего края, основ культурного наследия народов России
и человечества;

·
формирование
осознанного, уважительного и доброжелательного отношения к другому человеку,
его мнению, мировоззрению, культуре, языку, вере, гражданской позиции, к
истории, культуре, религии, традициям, языкам, ценностям народов России;

·
развитие
морального сознания и компетентности в решении моральных проблем на основе
личностного выбора, формирование нравственных чувств и нравственного поведения,
осознанного и ответственного отношения к собственным поступкам;

·
осознание
значения семьи в жизни человека и общества, принятие ценности семейной жизни,
уважительное и заботливое отношение к членам своей семьи;

·
развитие
чувства прекрасного – умение чувствовать красоту и выразительность русской
речи, стремиться к совершенствованию собственной речи;

·
устойчивый
познавательный интерес к чтению, к ведению диалога с автором текста;

·
потребность
в самовыражении через слово.

Метапредметные
результаты:

·
формулировать
в сотрудничестве с учителем проблему и цели урока; способствовать к
целеполаганию, включая постановку новых целей;

·
анализировать
в обсуждении с учителем условия и пути достижения цели;

·
совместно
с учителем составлять план решения учебной проблемы;

·
работать
по плану, сверяя свои действия с целью, прогнозировать, корректировать свою
деятельность под руководством учителя;

·
в
диалоге с учителем вырабатывать критерии оценки и определять степень успешности
своей работы и работы других в соответствии с этими критериями.

·
овладение навыками смыслового чтения;

·
извлекать
информацию (в сотрудничестве и при поддержке учителя), представленную в разных
формах (сплошной текст; несплошной текст – иллюстрация, таблица, схема);

·
владеть
различными видами аудирования (выборочным, ознакомительным, детальным);

·
перерабатывать
в сотрудничестве с учителем и преобразовывать информацию из одной формы в
другую (переводить сплошной текст в план, таблицу, схему и наоборот: по плану,
по схеме, по таблице составлять сплошной текст);

·
излагать
содержание прочитанного (прослушанного) текста подробно, сжато, выборочно;

·
пользоваться
словарями, справочниками;

·
осуществлять
анализ и синтез;

·
устанавливать
причинно-следственные связи;

·
строить
рассуждения.

·
умение осознанно использовать речевые средства в соответствии с
задачей коммуникации, для выражения своих чувств, мыслей и потребностей;

·
планирования и регуляции своей деятельности; владение устной и
письменной речью; монологической контекстной речью;

·
учитывать
разные мнения и стремиться к координации различных позиций в сотрудничестве
(при поддержке направляющей роли учителя);

·
уметь
устанавливать и сравнивать разные точки зрения прежде, чем принимать решения и
делать выборы;

·
слушать
и слышать других, пытаться принимать иную точку зрения, быть готовым
корректировать свою точку зрения;

·
уметь
задавать вопросы, необходимые для организации собственной деятельности и
сотрудничества с партнером при непосредственной методической поддержке
учителя;

·
уметь
осуществлять взаимный контроль и оказывать в сотрудничестве необходимую
взаимопомощь (в том числе и помощь учителя);

·
оформлять
свои мысли в устной и письменной форме с учетом речевой ситуации, создавать
тексты различного типа, стиля, жанра;

·
выступать
перед аудиторией сверстников с сообщениями.

Предметные
результаты

Ученик научится:

·
владеть
различными видами пересказа,

·
пересказывать
сюжет;

·
характеризовать
героев-персонажей, давать их сравнительные характеристики;

·
находить
основные изобразительно-выразительные средства, характерные для творческой
манеры писателя, определять их художественные функции;

·
выявлять
и осмыслять формы авторской оценки героев, событий, характер авторских
взаимоотношений с «читателем» как адресатом произведения;

·
выражать
личное отношение к художественному произведению, аргументировать свою точку
зрения;

·
анализировать
и характеризовать эмоциональные состояния и чувства окружающих, строить свои
взаимоотношения с их учетом.

·
строить
сообщение в устной форме;

·
находить
в художественном тексте ответ на заданный вопрос;

·
обобщать
(выводить общее для целого ряда единичных объектов).

·
осознанно
воспринимать художественное произведение в единстве формы и содержания;

·
формулировать
художественную идею произведения;

·
формулировать
вопросы для размышления;

·
участвовать
в диспуте и отстаивать свою позицию;

·
сопоставлять
произведение словесного искусства и его воплощение в других видах искусства,
аргументировано оценивать их;

·
выразительно
читать произведения лирики;

·
вести
самостоятельную проектно-исследовательскую деятельность и оформлять её
результаты в разных форматах (работа исследовательского характера, реферат,
проект);

·
видеть
черты русского национального характера в героях русских сказок;

·
пересказывать
сказку, чётко выделяя сюжетные линии, не пропуская значимых композиционных
элементов, используя в своей речи характерные для сказки художественные
средства;

·
учитывая
жанрово-родовые признаки произведений устного народного творчества, выбирать
фольклорные произведения для самостоятельного чтения.

·
характеризовать
отдельные эпизоды российской истории с помощью произведений древнерусской
литературы;

·
характеризовать
исторических персонажей прочитанных произведений;

·
формировать
вывод о пафосе и идеях произведений древнерусской литературы.

·
ориентироваться
в информационном образовательном пространстве: работать с энциклопедиями,
словарями, справочниками, специальной литературой;

·
пользоваться каталогами библиотек, библиографическими указателями,
системой поиска в Интернете.

Ученик получит возможность
научится:

·
понимать родную литературу как одну из основных
национально-культурных ценностей народа, как особый способ познания жизни, как
явление национальной и мировой культуры, средство сохранения и передачи
нравственных ценностей и традиций;

·
осознавать значимость чтения на родном языке для
личного развития;

·
формировать представлений о мире, национальной
истории и культуре, первоначальных этических представлениях, понятиях о добре и
зле, нравственности; формированию потребности в систематическом чтении на
родном языке как средстве познания себя и мира; обеспечению культурной
самоидентификации;

·
использовать разные виды чтения (ознакомительное,
изучающее, выборочное, поисковое);

·
осознанно воспринимать и оценивать содержание и
специфику различных текстов, участвовать в их обсуждении, давать и обосновывать
нравственную оценку поступков героев;

·
необходимому для продолжения образования уровню
читательской компетентности, овладению техникой чтения вслух и про себя,
элементарными приемами интерпретации, анализа и преобразования художественных,
научно-популярных и учебных текстов с использованием элементарных
литературоведческих понятий;

·
осознавать коммуникативно-эстетических возможности
родного языка на основе изучения выдающихся произведений культуры своего
народа, умению самостоятельно выбирать интересующую литературу;

·
пользоваться справочными источниками для понимания
и получения дополнительной информации. формировать эстетический вкус,
аргументировать свое мнение и оформлять его словесно в устных и письменных
высказываниях разных жанров, создавать развернутые высказывания аналитического
и интерпретирующего характера, участвовать в обсуждении прочитанного,
сознательно планировать свое досуговое чтение;

·
владеть процедурами смыслового и эстетического
анализа текста на основе понимания принципиальных отличий литературного
художественного текста от научного, делового, публицистического и т.п.,
воспринимать, анализировать, критически оценивать и интерпретировать
прочитанное, осознавать художественную картину жизни, отраженную в литературном
произведении, на уровне не только эмоционального восприятия, но и
интеллектуального осмысления.

3. Содержание учебного
предмета

Раздел
1. Введение (1 час)

Своеобразие
курса родной литературы в 8 классе. Значение художественного произведения в культурном
наследии страны.

Раздел 2. Из устного народного
творчества (1 час)

Фольклорные
традиции в русской литературе. Народные песни в произведениях русской
литературы. Роль народных песен («Как во городе было во Казани» и
«Не шуми, мати зеленая дубравушка» и другие) в произведениях
Пушкина: «Борис Годунов», «Дубровский», «Капитанская дочка», «Бахчисарайский
фонтан». Народная песня (развитие представлений). Отражение жизни народа в
народной песне.

Раздел
3. Древнерусская литература (1 час)

«Житие протопопа Аввакума, им самим написанное» —
памятник литературы. Житие как жанр литературы (начальные представления).
Протопоп Аввакум как реальный исторический персонаж. Исторические факты,
представленные в Житие (церковная реформа Петра I и её
последствия. Старообрядцы и никонианцы). Пётр Великий как антихрист в
представлениях Аввакума. Р/Р

Раздел 4. Литература XVIII века (2
часа)

Понятие
о классицизме. Основные правила классицизма. Карамзин Н.М. Повесть «Евгений
и Юлия». Произведение «Евгений и Юлия» как оригинальная «русская истинная
повесть». Система образов. Яркий образец лирической прозы русского романтического направления
18 века. Сентиментализм.

Раздел 5. Литература XIX
века (4 часа)

А.С. Пушкин «Пиковая дама». Проблема
«человек и судьба» в идейном содержании произведения. Система
образов-персонажей, сочетание в них реального и символического планов, значение
образа Петербурга. Психологизм художественной литературы, романтический герой
(начальные представления).

Н.П. Вагнер «Христова детка».
Рождественские рассказы как литературный жанр, их характерные черты и тематика.
Мотив «божественного дитя».

Ф.М. Достоевский «Записки из Мёртвого
Дома».
Омский острог в биографии Достоевского. Психологизм произведения. Проблематика
«Записок». Система персонажей. Образ автора в произведении. Реализм (начальные
представления).

Раздел 6. Поэзия XIX века (1
час)

А. Толстой. Слово о поэте. «Князь
Михайло Репнин». Исторический рассказ о героическом поступке князя М.
Репнина в эпоху Ивана Грозного. Теория литературы: лиро-эпические
произведения, их своеобразие и виды. Историческая поэма как разновидность
лиро-эпического жанра.

Раздел
7. Литература ХХ века (2 часа)

А.Т. Аверченко «Специалист» или
другое произведение писателя. Сатирические и юмористические рассказы писателя.
Тонкий юмор и грустный смех писателя. Приёмы и способы создания сатирического
произведения. Мелочи быта и их психологическое содержание.

Пётр Драверт «Падучая звезда». Слово о
поэте. Лирические размышления о жизни, о призвании поэта. Художественный анализ
стихотворения.

Раздел
8. Произведения о Великой Отечественной войне (3 часа)

Д. Гранин и А. Адамович «Блокадная книга».
Слово об авторах. Автобиографический характер произведения. Героизм жителей
осажденного фашистами Ленинграда, переживших тяжелейшие блокадные дни.
Отражение военного времени. Герой-повествователь (развитие представлений).

Г. Бакланов «Навеки девятнадцатилетние». Понятие
жанра «лейтенантская проза». Авторы, произведения и отличительные черты жанра.
Правдивое изображение войны глазами её участников. Героизм, самоотверженность,
трудности и радости военных лет в повести Бакланова.

Поэты, не пришедшие с войны. Биографии
и стихи поэтов-фронтовиков, погибших в Великой Отечественной войне. Место и
значимость подвига ветеранов в мирное время.

Раздел
9. Современная литература. Проза о подростках
и для подростков последних десятилетий (3 часа)

Д. Доцук.
«Голос». Рассказ о писательнице. Повесть о
том, как побороть страхи. Жизнь современных подростков в жестоком мире
взрослых. Эстетические и нравственные проблемы, поднятые в рассказе.
Психологизм художественной литературы (развитие представлений).

Н. Назаркин
«Мандариновые острова» (фрагменты). Повесть о
мальчишках, которые едва ли не большую часть своей жизни проводят в больнице,
но это не мешает им играть, фантазировать, придумывать воображаемые миры.
Художественная деталь, композиция (развитие представлений).

4. Тематическое
планирование с указанием количества часов, отводимых на освоение каждой темы

№	Дата проведения урока		Тема урока	Тип урока	Вид и формы контроля
№	План	Факт	Тема урока	Тип урока	Вид и формы контроля
Раздел 1. Введение (1 час)
1			Своеобразие курса родной литературы в 8 классе.	Урок открытия нового знания	Индивидуальный, устный
Раздел 2. Из устного народного творчества (1 час)
2			Фольклорные традиции в русской литературе. Народные песни в произведениях русской литературы.	Урок развития речи	Чтение наизусть
Раздел 3. Древнерусская литература (1 час)
3			«Житие протопопа Аввакума, им самим написанное» — памятник литературы.	Урок развития речи	Выразительное чтение
Раздел 4. Литература XVIII века (2 часа)
4			Классицизм как направление литературы 18 века. Основные правила классицизма.	Комбинированный урок	Фронтальный, устный
5			Сентиментализм. Карамзин Н.М. Повесть «Евгений и Юлия». Характеры героев.	Урок развития речи	Индивидуальный, письменный
Раздел 5. Литература ХIХ века (4 часа)
6			А.С. Пушкин «Пиковая дама».	Урок общеметодологической направленности	Индивидуальный, устный
7			*Сочинение* «Три злодеяния Германна».	Урок развития речи	Индивидуальный, письменный
8			Н.П. Вагнер «Христова детка». Святочный рассказ	Урок общеметодологической направленности	Фронтальный, устный
9			Ф.М. Достоевский «Записки из Мёртвого дома».	Урок развития речи	Индивидуальный, устный
Раздел 6. Поэзия XIX века (1 час)
10			А. Толстой. «Князь Михайло Репнин».	Урок открытия нового знания	Индивидуальный, устный
Раздел 7. Литература ХХ века (2 часа)
11			А.Т. Аверченко «Специалист» или другое произведение писателя.	Комбинированный урок	Фронтальный, устный
12			Пётр Драверт «Падучая звезда»	Урок развития речи	Чтение наизусть
Раздел 8. Произведения о Великой Отечественной войне (3 часа)
13			Д. Гранин и А. Адамович «Блокадная книга».	Урок общеметодологической направленности	Фронтальный, устный
14			Г. Бакланов «Навеки девятнадцатилетние»	Комбинированный урок	Индивидуальный, устный
15			Поэты, не пришедшие с войны.	Урок открытия нового знания	Чтение наизусть
Раздел 9. Современная литература. Проза о подростках и для подростков последних десятилетий (3 часа)
16			Д. Доцук. «Голос»	Урок развития речи	Пересказ
17			Н. Назаркин «Мандариновые острова» (фрагменты).	Урок открытия нового знания	Индивидуальный, устный
18			Итоговый контрольный тест	Урок развивающего контроля	Индивидуальный, письменный

Источник