Что такое цивилизация определение для сочинения

Эссе на тему «Культура и цивилизация»
Культура и цивилизация. Для большинства из нас эти два понятия почти равнозначны.
Ведь они описывают большинство того, что современный человек наблюдает вокруг себя, живя в технически развитом информационном обществе. Кинотеатры и кулинарные сайты в Интернете, правила поведения в обществе и технологии выпуска самолетов. Только под культурой обычный человек чаще всего понимает нечто из области искусства или этикета. Расписная ваза — это продукт культуры, и балет в театре — тоже. А слово «цивилизация» в речи простых людей обычно означает технический прогресс. Компьютеры, мобильные телефоны, поезда, мегаполисы…
На самом деле понятие культура имеет научное определение: область человеческой деятельности, связанная с самовыражением и самопознанием, накоплением навыков и умений человека. То есть почти все, что создает и чем занимается человек: это произведения культуры. Даже рецепт, по которому жарится картофель на сковородке, является продуктом человеческой культуры, как и сама сковородка, как и выращивание картофеля. Не зря само слово «культура» на латыни означало земледелие, сельское хозяйство.
Цивилизация, по одному из определений — стадия всемирного исторического процесса, связанная с достижением определённого уровня социальности, по другой — совокупность материально-технических и духовных достижений человечества в ходе этого процесса, а по третьей — целостная система, комплекс экономической, политической, социальной и духовной подсистем, развивающаяся по законам жизненного цикла. Например, западная цивилизация, мусульманский мир или уже разрушенная цивилизация индейцев майя.
Из этого ясно, что культура и цивилизация — понятия очень близкие, часто даже тождественные. В том современном обществе, в котором живем мы, они даже совпадают. Не в мире это происходит не во всем.
Где-нибудь в Бразилии, в дебрях тропиков амазонки сейчас проживает племя индейцев. По статистике, там еще осталось несколько десятков племен, никогда не контактировавших с внешним миром! Они не достигли и не стремятся достигнуть «определенного уровня социальности», то есть того, что мы несколько напыщенно называем развитием.
У них нет главного признака цивилизованного общества — нет государства. Нет письменности, нет технических новинок, нет бюрократии, законов и прав — есть только обычаи племени. Эти племена однозначно не цивилизованы. Но значит ли это, что у них нет культуры? Культура как раз у них есть, самобытная и интересная, непохожая ни на что цивилизованное. Она проявляется в том, как они организуют охоту, в их ритуальных костюмах и танцах. А еще в том, как они строят в лесах свои жилища, как общаются с духами, в которых верят, как они видят окружающий мир.
Культура однозначно является основой, на которой вырастает любая цивилизация. Она древнее и шире в своем существовании. Различие в культуре, в понимании мира, в религии и культурных традициях, определяет и различие в цивилизации, например, разницу между западной цивилизацией и восточной. Нет «плохих» или «низших» культурных систем: ведь оценивать их так можно только субъективно, «со своей колокольни», со своим собственным культурным багажом.
Сочинение на тему | Октябрь 2015 источник

Второй возможный вариант –
возникновение цивилизации, использующей достижения цивилизации предшествующей.
Как подмечено Тойнби, в качестве хранителя и передатчика информации такого рода
особенно часто выступают конфессиональные институты: церковь могла «в период
опасного междуцарствия, когда на смену гибнущему социальному телу приходило в
муках другое, стать жизнетворным центром, ядром нового общества». По всей
видимости, в России осуществлялся именно второй путь складывания цивилизации, а
значит, многие ее аспекты должны объясняться через характерные особенности
материнских цивилизаций (христианской в целом и византийско-православной в
частности).
Если единство западной цивилизации
почти всегда обеспечивалось деятельностью католической церкви и самим ее
существованием (причем даже после Реформации роль цементирующего цивилизацию
фактора играли европейская культура и менталитет, католической же церковью и
сформированные), то монолитность российской цивилизации обеспечивалась гораздо
более прочными государственными структурами. Католическая церковь, несмотря на
все политические амбиции папства,  оставалась,   тем   не   менее, принципиально
над государственным и наднациональным институтом. Русская же история, по словам
Н. Бердяева, «явила совершенно исключительное зрелище – полнейшую
национализацию церкви Христовой, которая определяет себя как вселенскую».(1)
Русская
цивилизация как духовно-исторический тип зарождалась почти за два тысячелетия
до принятия христианства. Ее контуры вырисовываются в духовных представлениях
чернолесской культуры Среднего Поднепровья Х—VIII веков до н. э. Уже тогда
земледельческие племена восточного славянства создали союз для обороны от
кочевых киммерийцев, научились ковать железное оружие и строить могучие
крепости. Древние люди этих племен называли себя сколотами. В VII веке до нашей
эры сколотский племенной союз вошел как автономная единица в обширную
федерацию, условно называющуюся Скифией. Существует целый ряд свидетельств
древних историков, географов, философов о жизни земледельческих сколотских
племен Скифии. В частности Страбон отмечает характерные черты сколотское:
добротолюбие (любезность), справедливость и простоту. Уже тогда прослеживается
поклонение добрым началам жизни, демократический уклад жизни и быта,
нестяжательство и презрение к богатству. Многие источники особо подчеркивают
приверженность сколотских племен к своим традициям и обычаям.
Нашествие
многочисленных сарматских племен в III веке до н. э. приостановило процесс
формирования и созревания русской цивилизации. Земледельческие племена были
вытеснены в глухую лесную зону, где многое приходилось начинать с начала.
Зарубинецкая и выросшая из нее черняховская культуры, просуществовавшие до IV—V
веков н. э. были регрессом по сравнению со сколотским периодом, но, тем не менее,
они сумели сохранить главные духовные черты, которые в новых условиях середины
первого тысячелетия позволили окончательно сформировать культурно- исторический
тип русской цивилизации, создавая союзы племен, а позднее и единое государство.
Весь последующий период развития русской цивилизации можно характеризовать как
процесс ее естественного расширения до естественных границ. Процесс расширения
русской цивилизации осуществлялся преимущественно духовным могуществом, а
отнюдь не военной силой. Русская духовная мощь организовала вокруг себя другие
народы, подавляя противников и соперников силой добра и справедливости.
Финно-угорские, а позднее многие сибирские народы были вовлечены в русскую
цивилизацию добровольно, без крови и насилия.
Если мы
попытаемся отыскать стержневую ось православного христианского мира, то
обнаружим, что, подобно исходной линии западного общества, она берет свое
начало в центре эллинского мира, в Эгейском море. Однако простерлась она в
другом направлении и на другое расстояние. Тогда как в первом случае движение
шло на северо-запад – от Эгейского моря к Лотарингии, во втором случае оно шло
в северо-восточном направлении, пересекая по диагонали Анатолию (нынешнюю
Турцию), проходя между Константинополем и Неокесарией. Эта линия значительно
короче, чем линия между Римом и Римской стеной. И это обусловлено тем
историческим фактом, что экспансия православного общества была гораздо менее
масштабна, чем экспансия западнохристианского общества.
Экспансия
православного христианского общества шла отнюдь не по прямой, и наша условная
осевая линия, будь она продолжена в обоих направлениях, образовала бы фигуру
полумесяца с рогами, обращенными на северо-запад и северо-восток. На
северо-востоке православное христианство первоначально закрепилось в Грузии, в
предгорьях Кавказа, а к началу VIII в. н.э. оно перевалило через Кавказский
хребет, достигнув Алании, откуда был открыт выход в Великую Евразийскую степь.
Православное христианское общество могло теперь распространять свое влияние на
степь во всех ее пределах, подобно тому как западное общество, установив
отправной пункт на Иберийском полуострове, постепенно овладело Южной Атлантикой
и утвердило себя в заморских землях, именуемых ныне Латинской Америкой. Однако пока православное христианство медлило у
северного подножия Кавказа на краю степи, иудаизм и ислам также вышли на
историческую арену. Иудаизм распространился среди хазар, живших между Нижней
Волгой и Доном, а ислам – среди белых болгар на Средней Волге. Эти
обстоятельства положили конец экспансии православного христианства на
северо-восток.
На
северо-западе православное христианство охватило Балканы и приготовилось
совершить прыжок в Центральную Европу, но здесь оно оказалось в конкуренции с
западным христианством, которое начало действовать раньше и имело к тому
времени достаточно прочные позиции. В IX в. эти два конкурирующие между собой
общества были готовы начать позиционную войну. Папа сделал болгарам предложение
объединить церкви;
Византия, или Восточная Римская империя – призрак Римской империи, – направила
своих миссионеров Кирилла и Мефодия к славянам Моравии и Богемии.
Однако эти взаимные выпады были прерваны внезапным набегом языческих мадьярских
кочевников, пришедших из Евразийской степи и занявших территорию, называемую
ныне Венгерский Альфёльд. Граница между западным и православным христианством
окончательно определилась к Х-XI вв., причем венгры, подобно полякам и
скандинавам, вошли в состав западного общества.
Православное
христианство распространялось и вдоль своей поперечной оси, которая пересекала
главную ось в Константинополе. Морской путь через Дарданеллы и Эгейское море
привел православное христианство на свою прародину – к “отеческому”
эллинскому обществу, – а отсюда оно направилось по древнему пути греческой
морской экспансии в Южную Италию, где принялось старательно отвоевывать себе
место среди мусульманских и западнохристианских общин. Однако прочно закрепиться
здесь православное христианство не смогло и в XI в. вынуждено было отступить
под натиском норманнов, отвоевавших этот форпост для западного христианства.
Большего успеха православное христианство добилось, продвигаясь в
противоположном направлении – через Босфор и Черное море. Преодолев Черное море
и широкую приморскую степь, православие в XI в. обосновалось на Руси.
Освоив этот дом, оно пошло дальше – по лесам Северной Европы и Азии сначала до
Северного Ледовитого океана – и наконец в XVII в. достигло Тихого океана,
распространив свое влияние от Великой Евразийской степи до Дальнего Востока.
Однако однажды появившееся в России универсальное государство
выдерживало самые опасные зигзаги истории и неизбежно реанимировалось даже
после таких периодов всеобщего хаоса, как Смутное время или Гражданская война,
таких сильных ударов извне, как нашествие Наполеона и две мировые войны. Более
того, даже сейчас еще нельзя с полной уверенностью говорить о его кончине –
дальнейшие судьбы страны  могут сложиться весьма по-разному.
Высокая инерционность России сглаживала и многие потрясения, которые
для другой цивилизации оказались бы роковыми. Обычно силовое поддержание
социального мимесиса все равно не спасает ни господствующее меньшинство, ни
руководимую им цивилизацию – поскольку каждый неправильный Ответ  влечет за
собой  лавину новых
Вызовов, реагировать на которые элита не успевает, и не умеет. Другую
цивилизацию, другое государство такие тотальные “ротации” правящей
элиты подвергли бы в жесточайший кризис. Россия же и как бы и не заметила – не
успела отреагировать.
Вопросы о содержании самого понятия “Россия”, о ее месте в
мире и, в частности, о соотношении понятия “Россия” с полярным
противопоставлением “Запад” и “Восток”, вновь остро встали
перед общественной  мыслью. Полемика на этот счет имеет давнюю историю и
осложнена отсутствием ясности даже ключевых терминов – так, еще в 1922 году П.
М. Бицилли отмечал: “К числу понятий особенно часто употребляемых, и
притом с наименьшей степенью критики, принадлежат понятия Востока и Запада.
Противоположность Востока и Запада – ходячая формула со времен еще
Геродота”. Уникальность российского опыта, неповторимость духовного и
исторического  пути России часто декларировалась и декларируется по мотивам
субъективным, сугубо идеологическим. Достаточно очевидно, что “евразийское
положение” России, не сводящееся к чисто географической трактовке,
“не позволяет оценить ее историю под углом зрения либо европейского
социального прогресса, либо частичной и медленной модернизации Азии. В самой
России западная и восточная ее части (как, впрочем, северная и южная ) всегда
представляли разные миры, включавшие в себя ареалы, находившееся на различных
уровнях развития. Отсюда понятно, что Россию никогда нельзя было полностью
ассоциировать с Востоком, либо с Западом”.
Что
же разобщало русскую и западную цивилизации, делая их встречу такой
трагической? Ответ на этот вопрос крайне важен для понимания ценностей русской
цивилизации. Главное отличие — в разном миропонимании сути человеческой жизни и
общественного развития. Цивилизация в России носила преимущественно духовный, а
на Западе преимущественно экономический, потребительский, даже агрессивно-
потребительский характер.
Русская
цивилизация отвергала западноевропейское понятие развития как преимущественно
научно-технического, материального прогресса, постоянного наращивания массы
товаров и услуг, обладания все большим количеством вещей, перерастающего в
настоящую гонку потребления, “жадность к вещам”. Этому понятию русское
миропонимание противопоставляло идею совершенствования души, преображения жизни
через преодоление греховной природы человека.
Для
русского человека вера была главным элементом бытия, а для западного человека —
“надстройка” над материальным базисом. Архимандрит Иларион (Троицкий) писал:
“Идеал православия есть не прогресс, но преображение… Новый завет не знает
прогресса в европейском смысле этого слова, в смысле движения вперед в одной и
той же плоскости. Новый завет говорит о преображении естества и о движении
вследствие этого не вперед, а вверх, к небу, к Богу”. Единственный путь преображения
— в искоренении греха в самом себе: “Не вне тебя, правда, а в тебе самом, найди
себя в себе, овладей собой, и узришь правду. Не в вещах, правда, эта, не вне
тебя и не за морем где-нибудь, а, прежде всего в твоем собственном труде над
собою”.
Приоритет
главных жизненных ценностей и радостей человека Древней Руси был не на
экономической стороне жизни, не в стяжании материальных благ, а в
духовно-нравственной сфере, воплощаясь в высокой своеобразной культуре того
времени. “Чем ближе мы возвращаемся к Древней Руси, и чем пристальнее мы
начинаем смотреть на нее… тем яснее для нас, — отмечает академик Д.С.Лихачев,
— что в Древней Руси существовала своеобразная духовная культура — культура
невидимого града Китежа, как бы “незримая”, плохо понятая и плохо изученная, не
поддающаяся измерению нашими “европейскими” мерками высоты культуры и не
подчиняющаяся нашим шаблонным представлениям о том, какой должна быть
“настоящая культура”. Говоря о преимущественно духовном характере русской
цивилизации, мы не собираемся утверждать, что такая цивилизация была
единственной. У русской цивилизации было много общего с индийской, китайской и
японской цивилизациями. Поиск цели развития не в стяжании материальных благ, не
вне человека, а в глубине его души; в стремлении к абсолютным началам бытия
роднит эти великие цивилизации.
В
XVI веке идейная борьба русской и западной цивилизаций, в частности, нашла
выражение в концепции “Москва — Третий Рим”, основой которой было утверждение
ценностей русской цивилизации, противостояние западной идеологии. Конечно,
причины этой борьбы гораздо серьезнее, чем простое столкновение между
православием и католичеством. К XVI веку в Европе выкристаллизовались две
противоположные жизненные идеологии, одна из которых, западная, развивалась в
русле агрессивного потребительства, переросшего к XX веку в настоящую гонку
потребления. Прямой толчок развитию и становлению западной потребительской
цивилизации дали ограбление колоний и неравноправный обмен с ними.
Западная
цивилизация как самобытный тип рождается с эпохи колониальных открытий, когда
вооруженные до зубов европейцы, открывая новые земли, вырезали целые народы,
делали миллионы людей своими рабами, а в Европу шли корабли, нагруженные
товарами, захваченными в колониях бесплатно или за бесценок.
Первые
“подвиги” западной цивилизации — это физическое уничтожение испанскими
завоевателями государств майя и инков,обладавших высокой духовной культурой
(гораздо выше испанской); это развитие работорговли и обезлюдение целых
регионов Африканского континента, гибель десятков миллионов африканцев в
результате экспедиций по добыче негров и их транспортировки в Америку и Европу;
это истребление индейских племен в Америке; это порабощение народов в Индии и
других странах Азии. В результате этих акций европейцам стала принадлежать
собственность и сама жизнь десятков, а позднее и сотен миллионов людей на
захваченных территориях, уровень цивилизации которых был нередко выше западной.
В среднем на каждого европейца приходилось несколько убитых и порабощенных
коренных жителей колоний.
Так
осуществлялось первоначальное накопление западной цивилизации. Ограбление
других стран и неравноправный обмен с ними стали парадигмой развития западной
цивилизации, объясняющей ее внутреннюю суть. Возникнув на такой основе,
западная цивилизация уже не может существовать иначе, как эксплуатируя народы
других стран. Именно на этом покоится ее экономическое процветание. Даже
сегодня, по заниженным расчетам ООН, западные страны недоплачивают странам —
поставщикам сырья за их ресурсы не менее 40% их стоимости. Если эту стоимость
разложить на все население Запада (малочисленное по сравнению со
странами-поставщиками сырья), то в западных странах на одну единицу
национального дохода, созданного собственным трудом, приходится две и более
единиц, полученных в результате эксплуатации других народов. Существующая
сегодня система цен на ресурсы выгодна только Западу* и поддерживается его
диктатом, в том числе военным.

Человек — это часть природы. В результате развития цивилизации человек стал сильнее и поставил себя выше природы. Вправе ли он так делать? Ведь питается он плодами земными: опустошает недра земли; вырубывает леса — фильтры воздуха; дышит кислородом, выбрасывая в атмосферу тонны вредных химических веществ; пьет воду, в которую сливаются заводские отходы; питается продуктами, выращенными на отравленной земле. Часто ли кто-нибудь из нас задумывается, а надолго ли хватит земных ресурсов при таком их беспорядочном и интенсивном использовании? Каждый думает: “А, на мой век хватит!” И очень удивляется, когда в его стране, в его городе, на его улице происходят катастрофы: мощные ливни сносят дома или же они уходят под землю; рвутся трубы канализации, и зловонные потоки уносятся в реку, озеро или в море, курорты закрываются, и пить воду еще долго нельзя; взрываются АЭС, и земля дарит нам мутантов.
Люди в погоне за престижностью и деньгами истребили многих животных, некоторые виды которых уже невозможно восстановить, или же остались единицы у некоторых энтузиастов-природников. Неужели трудно понять, что есть хищник и травоядное животное? Хищник, преследуя животное, хочет одного — наесться. Он не убьет больше, чем ему нужно. И в этом есть гармония, равновесие. Человек же уничтожает все, что видит, ему нужно все больше и больше, он идет семимильными шагами к своей гибели.
Оглянитесь вокруг, посмотрите на мир, поймите, что наша планета существует не для одноразового использования.

Слово
«цивилизация»
является
одним
из
наиболее
часто
употребляемых
понятий
современной
науки. Но
при
этом
его
значение
остается
весьма
расплывчатым,
неопределенным.
Многозначность
понятия
«цивилизация»
объясняется
тем,
что
теория
цивилизаций
развивается
уже
несколько
веков,
а
само
слово
появилось
еще
раньше
—
оно
восходит
к
античности.
«цивилизация»
имеет
латинский
корень,
что
означает
«городской,
государственный,
гражданский».
И
во
времена
античности,
и
позже,
в
средние
века,
оно
противопоставлялось
понятию
«зЦуаНсиз»
—
лесной,
дикий,
грубый.
Значит,
уже
в
древности
люди
осознавали
разницу
между
жизнью
цивилизованной
и
грубой,
варварской.
В
XVIII в.
понятие
«цивилизация»
прочно
вошло
в
словарь
историков,
тогда
же
стали
формироваться
различные
теории
цивилизаций.
Этот
процесс
продолжается
и
в
наши
дни.
Новые
теории
не
до
конца
вытесняли
старые,
а
скорее
наслаиваются
друг
на
друга
или
продолжают
существовать
параллельно.
Формационный
подход,
брал
за
основу
объективно
существующие,
независимые
от
воли
человека
социально-экономические
отношения.
Цивилизационный
подход
учитывает
самые
разнообразные
аспекты
исторического
процесса,
а
кроме
того,
приносит
человеческое
измерение,
т.
е.
важнейшей
задачей
является
изучение
человека
с
его
видением
мира,
с
его
этическими
и
эстетическими
представлениями,
нормами
поведения
в
обществе,
человека
в
самых
разных
его
проявлениях
и
формах
деятельности.
Элементы
формационного
подхода
можно
включить
в
цивилизационный
анализ,
ибо
развитие
социально-экономических
отношений
– важная
часть
цивилизационного
процесса.
Однако
их
роль
не
следует
рассматривать
как
определяющую
и
объяснять
все
исторические
явления,
исходя
из
прямой
зависимости
«надстройки»
от
«базиса».
Я
считаю,
что
изучение
истории
мировых
цивилизаций
дает
представление
не
только
о
единстве,
но
и
о
многообразии
исторического
процесса.
К примеру, таких цивилизаций как:
цивилизация Востока – с её деспотичностью,
её коллективным мышлением, патриархальным
строем несущим национальные традиции,
гармонии с природой.
Цивилизация
в наше время переживает эдакий переход
между индустриальным периодом к пост
индустриальному. Что может повлечь за
собой как положительные, так и отрицательные
показатели.
К положительным
показателям можно отнести переход
общества на новую ступень развития,
быть может, прекращения исчерпывания
природных ресурсов за счёт внедрения
нового технологического оборудования,
отказа от варварского (дикого)
всепоглощающего образа жизни который
встречается зачастую и в наше время в
различных цивилизациях., что может
благотворно отразиться как на самом
образе жизни общества так и на окружающем
его мире. Большему увлечению культурной
деятельностью человека, ежели промышленной.
Отдаление от влияния западной цивилизации,
возвращение к прежним моральным устоям,
искоренение всего разлагающего общество…

Культура – это общественное явление , присуще только человеческому обществу, результат деятельности людей. К культуре нужно применять критерий прогрессивности. Цивилизация переводится с латинского как «гражданский, государственный . Культура – лишь элемент цивилизации. Цивилизация включает не только культуру, но и технологическую основу нашу жизнь, моральное представление людей.
Цивилизация – высшая степень культурного объединения людей. Ее определяют общие объективные элементы – язык, история, религия, обычаи, организации, а также субъективные элементы – самосознание людей . Впервые различия между культурой и цивилизацией рассмотрел Кант. Это были стадии развития человечества: дикость, варварство, цивилизация. Цивилизация – это уровень развития культуры и общества в целом, а с другой стороны, способ освоения культурных ценностей. Известный немецкий философ Шпенглер выделял западную, японскую, исламскую, индуистскую и конфуцианскую цивилизации. Данилевский в сочинении «Россия и Европа» добавил к всех цивилизаций еще и славянскую православную . Исследователь и ученый Хантингтон выделил лишь две цивилизации: западную и восточную. Культура – совокупность положительных достижений общества в его материальном и. Культура – это система материальных и духовных ценностей, духовного развития, которая создана и развивается человеком, система служащих социального прогресса и формирования исторически изменяемых типов личности .
Структурные элементы культуры: готовые продукты материальной и духовной деятельности людей; умение владеть продуктами материальной и духовной деятельности; навыки , способы , приемы создания материальных и духовных ценностей; исторический тип личности, что отражает достигнутую степень культурного развития общества. Типы культуры: материальная, духовная (идеальное образование, которое существует в сознании людей или проявление в материальных формах изложения).
Культура подчиняется всем закономерностям развития общества. Типы культуры соответствуют типам развития общества . Основные закономерности: зависимость культуры от экономического, социального и политического жизни, строя общества; относительная самостоятельность в развитии культуры (неравномерность развития отдельных сторон культуры; преемственность; внутреннее взаимодействие различных сторон культуры; взаимовлияние и взаимопроникновение культур разных народов).
Локальные культуры: культура инков и майя в Америке, культура аборигенов в Африке. Культура может быть массовая и элитарная. Нельзя отождествлять массовую культуру с культурой самих народных масс. Культура и контркультура, которая отрицает ценности доминирующей культуры – понятия, используемые для обозначения социально-культурных установок и ценностей , направленных против ценностей массовой и элитарной культуры .

Реферат по предмету: «Культурология»
Тема: «Культура и цивилизация»

ПЛАН

1. Введение.
2. Причины зарождения цивилизации.
3. Этапы развития взаимоотношений между цивилизацией и культурой.
3.1. Понятия «цивилизация» и «культура».
3.2. Различие цивилизаций по типу хозяйственной деятельности.
4. Концепция В.С. Степина
5. Техногенная цивилизация.
6. Список используемой литературы.
1. Введение

Проблема соотношения цивилизации и культуры многообразна и имеет ряд аспектов рассмотрения. Во-первых, под «культурой» первоначально понимали «возделывание» почвы, а уже затем человеческого разума, души и пр.; а термин «цивилизация» означает «гражданский, общественный», т. е. характеризует какой-то уже сложившийся тип культурно-исторического целого.
Во-вторых, необходимо понять, каков генезис (т. е. происхождение) самого феномена «цивилизация», а не только научного термина. Что возникло раньше культура или цивилизация? И здесь большинство авторов отдают предпочтение культуре, считая цивилизацию лишь определенным этапом в ее развитии, приносящим гибель культуре.
Сложность анализа проблемы заключается и в том, что оба понятия – как «цивилизация», так и «культура» – имеют множество значений. Термин «цивилизация» широко применяется как в науке, так и в обыденной жизни. Вот втором случае чаще всего он используется в качестве прилагательного («цивилизованный народ», «цивилизованное поведение») и по сути является синонимом слову «культурный».
Отдельные авторы обращают внимание на ту или иную сторону цивилизационного процесса: взаимозависимость психологии и хозяйственного уклада (М. Вебер), накопление социальных изменений (П. Сорокин), смену культурной парадигмы, проявляющейся через форму и стиль (О. Шпенглер) или «культурно-исторического типа» (Н. Я. Данилевский, А. Тойнби).
2. Причины зарождения цивилизации

Русский ученый Лев Мечников считал важной причиной зарождения цивилизаций географическую среду и прежде всего реки. Река во всякой стране является как бы выражением живого синтеза, всей совокупности физико-географических условий: и климата, и почвы, и рельефа земной поверхности. Понятие цивилизации, по его мнению, является одним из самых сложных, поскольку охватывает собой совокупность всех открытий и изобретений, сделанных человеком. Оно определяет сумму идей, технических приемов, которыми пользуется человек; выражает также степень совершенства науки, искусства и промышленной техники; показывает данное состояние семейного и социального строя и вообще всех существующих социальных учреждений. Наконец, оно заключает в себе состояние частной и общественной жизни, взятых в их совокупности.
Целостное понимание смысла цивилизации, как и культуры возможно на стыке наук. Именно по этому пути пошли французские ученые. Так, французский историк Жак Ле Гофф в книге «Цивилизация средневекового Запада» писал, то в каждой цивилизации есть разные слои культуры, различающейся в зависимости от своего социального или исторического происхождения, и что их комбинации, взаимовлияния ведут к синтезу новых структур.
3. Этапы развития взаимоотношений между цивилизацией и культурой

История и логика развития взаимоотношений между цивилизацией и культурой позволяет выделить ряд этапов. Понятие цивилизации впервые применяется по отношению к историческому периоду пришедшему на смену первобытному обществу. Древние цивилизации, противостоят тому, что цивилизацией еще не является, доклассовому и догосударственному, догородскому и догражданскому, а также дописьменному состоянию общества и культуры, по мнению Г. М. Бонгард-Левина.
В то же время культура и цивилизация – понятия, которые выступают в единстве своего бытия и не противоречат друг другу в культурах древних цивилизаций – в Древнем Египте, Древнем Китае, Древней Индии, Вавилоне, Ассирии, культурах майя, инков и ацтеков. Но уже в античной культуре мы наблюдаем нарушение этой целостности. Так, мы больше говорим о культуре античной Греции и о цивилизации Древнего Рима. Приоритет духовного в культуре Греции и материально-технического в цивилизации Древнего Рима наилучшим образом характеризуют культуру обеих стран. Сила культа искусства, науки и религии, полноты знания, заключенного в гнозисе и других формах духовой культуры античной Греции была заменена культом силы, который главенствовал в Древнем Риме. Несмотря на сохранившиеся и видоизмененные традиции классического античного мира и созданной им культуры. В античной Греции составные духовной культуры (миф, искусство, религия, философия, наука) рассматривались как естественные составные части космической упорядоченности мира, которую они познают и приумножают.
В средневековье, где господствовала теоцентрическая картина мира, и человеческое бытие рассматривалось как творение Божие, культура и цивилизация были единым органическим целым. Но уже в эпоху Возрождения культура стала больше соотноситься с индивидуально-личностным творческим потенциалом человека, а цивилизация – с историческим процессом гражданского общества. Хотя понимание этого процесса возникло не сразу. В эпоху Просвещения культура рассматривалась как индивидуально-личностное и общественно-гражданское обустройство жизни, и тем самым, культура и процесс цивилизованного развития протекали одновременно.
3.1 Понятия «цивилизация» и «культура»

Собственно, термин «цивилизация» был введен французскими просветителями прежде всего для обозначения гражданского общества, в котором царствуют свобода, справедливость и правовой строй. Однако в науке понятия «культура» и «цивилизация» нередко отождествляются. Лишь в Новое и Новейшее время (т. е. в XVIII – XIX вв.) постепенно формируется представление о культуре как духовном содержании цивилизации и все больше обнаруживается их несовпадение. По сути, культурное измерение составляет качество цивилизации, фундамент всей человеческой истории.
Впервые слово «цивилизация», пожалуй, встречается в «Друге людей» Мирабо (1756 г.). Религия, по его мнению, является главной «пружиной цивилизации», ибо она наставляет нас и беспрестанно напоминает о братстве, смягчает сердце и, в конечном счете совершенствует человека. А цивилизация лишь улучшает нравы, воспитывает учтивость, вежливость, распространяет знания, чтобы человек соблюдал правила приличия и следит за тем, чтобы они играли роль законов общения. Но все это лишь маски добродетели. Цивилизация, считал Мирабо, ничего не дает обществу, если она «не дает ему основы и формы добродетели».
Именно это несовпадение культуры и цивилизации отмечали в своей концепции О. Шпенглер, Н. Бердяев и другие мыслители, считавшие, что цивилизация – это «смерть духа культуры». В рамках их концепций культура символична, но не реалистична. Между тем, динамичное движение внутри культуры с ее кристаллизованными формами неотвратимо влечет к выходу за пределы культуры, к самой жизни, практике. На этих путях совершается переход культуры к уровню цивилизации, которая стремится осуществлять жизнь, реализуя «культ жизни вне ее смысла», подменяя цель жизни «средствами жизни, орудиями жизни». Н. Бердяев обращает внимание на то, что в цивилизации направленность на достижение материального блага более очевидна, чем в культуре, где доминирует духовное начало. Более осторожен в своих прогнозах А. Тойнби, полагая, что культура может продолжать существовать, не приближаясь к гибели, ибо на нее не распространяется необходимость биологического старения и смерти.
Трактовка культуры прежде всего как «духовной наполненности» цивилизации ярко представлена в концепции П. Сорокина. Цивилизация, понимаемая как историческая стадия общественного развития или как тип общественного устройства, включает в себя не только красочную палитру культурных достижений, обеспечивающих расцвет какому-либо народу, но и все минусы общественного бытия на данном историческом этапе.
3.2 Различие цивилизаций по типу хозяйственной деятельности

Цивилизации различаются по господствующему типу хозяйственной деятельности – земледельческие и индустриальные или приморские и континентальные. Если в основе лежит принцип естественно-географической среды, то цивилизации делятся в зависимости от того, вступают они во взаимодействие с другими цивилизациями или нет – на «открытые» и «закрытые». Или интровертные (чья творческая энергия обращена «вовнутрь») и экстравертные, стремящиеся к расширению своих пределов. В рамках этого подхода строит свою концепцию «Третьей волны» Э. Тоффлер.
Специфика культурного развития остается как бы «за рамками» такой типологизации, в лучшем случае играя роль внешнего фактора. Все культурное многообразие загоняется в жесткие ступени поступательного развития человечества. И если на Земле еще существуют народы, жизнь и духовная культура которых подчинены законам гармонии и единства с природой, а главный запрет – это запрет на изменения, то такая культура оценивается как примитивная (африканская или малых народов Севера – ненцы, чукчи, эвенки и др.). Эти народы могут вызывать лишь высокомерный или «экзотический» интерес у развитых цивилизаций. Такой взгляд приводит к катастрофическим последствиям как для данных народов, зачастую насильственно вовлекаемых в цивилизационные процессы, так и для мировой культуры в целом, так как источники обогащения культуры – во взаимодействии и синтезе культур, индивидуально неповторимых и своеобразных.
Современный этап междисциплинарных исследований наиболее адекватно выражен в концепции многолинейной эволюции, автором которой является американский ученый Дж. Стюарт, обобщивший существующие параллели в развитии культур в сходных географических условиях и выдвинувший идею культурной экологии.
4. Концепция В.С.Степина

Концепция В. С. Степина о двух типах цивилизационного развития в истории человечества – традиционном и техногенном, исходит из признания того, что тип цивилизации, их стратегии определяются прежде всего культурой. Различия в западноевропейской цивилизации (техногенной) и восточной (традиционной) выросли из системы господствующих в них универсалий культуры, из различий в понимании человека, природы, истины, власти, личности и прочее. Без понимания специфики этих факторов, повлиявших на ту или иную цивилизацию, картина современного мира не будет целостной.
Таким образом, культура играет фундаментальную роль в развитии общества и цивилизации, является генератором глубоких социально-экономических и духовных трансформаций. Культура как степень совершенства способа деятельности, то есть как технология. Во много определяет возможности человечества в освоении мира на данном этапе развития цивилизации и возможности адаптации к прогрессирующим изменениям. В отличие от цивилизации, культура, с одной стороны, сохраняет, выражает и передает именно специфическое, своеобразное, что присуще определенному социуму, а с другой стороны, обеспечивает в рамках и вместе с цивилизацией историческую целостность каждого народа и этноса.
Интеграционные процессы и универсализация образа жизни разных народов и государств наблюдаются в периоды постепенного эволюционного развития локальных цивилизаций. На пути диалога культур, результатом которых является нахождения точек пересечения и взаимообогащения, а также общих координат, ценностных ориентиров при толерантном отношении к уникальности и самобытности другой культуры.
Этнокультурная ценность той или иной цивилизации, по мнению М. Вебера, вырастает из системы ценностей, которая является ядром культуры. По существу, ядро культуры можно определить как социогенетический код, обеспечивающий устойчивость социального организма, защищающий его от воздействий импульсов других культур, особенно если они несут угрозу существованию. Именно шкала ценностей (ядро культуры) обеспечивает и адаптацию к окружающей культурной и цивилизационной среде.
Таким образом, культура как органическое целое, существующее в гармонии с человеком на протяжении многих веков и тысячелетий, содержит в себе такую уникальную информацию о человеческом обществе и о человеке, без которой человек не может существовать. Эта информация и служит внутренним источником развития общества и самого человека, несмотря на то, что современная техногенная цивилизация направлена совсем на другие цели и сверхзадачи.
Однако культура может оказаться не в состоянии ответить на внешний вызов, брошенный ей цивилизацией, имеющей другую траекторию развития, нежели культура – обустройство горизонтальной оси обитания человека, а не устремленность его к высотам духовного развития личности, созданной по Образу и подобию. Низведение оси человеческого развития только к горизонтали неизбежно приводит к гибели как самой культуры, так и человека.
Иногда цивилизацию рассматривают в качестве «универсального кода» культуры, как основу стиля и жизнедеятельности человека – носителя данной цивилизации. Несовпадение культуры и цивилизации наиболее резко проявляется в переломные моменты истории общественного развития. Эти процессы можно наблюдать, например, в позднеантичное врем, в эпоху Возрождения, Новое время, а также и в современную эпоху. Переходные периоды характеризуются не только разрушением целостности образа жизни с ее ценностно-ориентационным духовным ядром, без которого человек не может существовать, и который все еще сохраняется уходящей культурой. Эта «ломка» осуществляется столь болезненно в каждый исторический период.
Общее и особенное в культуре и цивилизации проявляется также и тогда, когда мы пытаемся определить существование традиционных и нетрадиционных (а, порой, и мнимых) духовных ценностей, которые выдаются за «абсолютно новые». Этот вопрос достаточно острый и дискуссионный, поскольку в нем фокусируются многие современные и будущие проблемы человеческого бытия. Именно духовная культура благодаря традиционным механизмам закрепления и передачи особо важной для человека информации содержит в себе истинные духовные ценности, воплощенные в лучших классических творениях мирового искусства.
Осмысление всех этих вопросов являлось преимущественным вектором культурного бытия человека в древних цивилизациях и культурах прошлых веков. Однако современная техногенная цивилизация, по сравнению с традиционными культурами, не только не решает, но нередко даже не ставит эти «вечные» вопросы человеческого бытия в центр внимания. Вынося их на периферию научного знания и мировоззрения и превращая в маргинальные. На каких духовных основаниях должен строиться в современной цивилизации «новый тип» отношений между народами в условиях глобализации? Человечество, лишенное своего многообразия, которое позволяют сохранить ей локальные национальные культуры, лишается своего подлинного выбора, а сам мир в будущем может лишиться смысла своей истории в ее единстве и многообразии.
Намерение создать в теории некую метакультуру уже не в перспективе, а в реальности оборачивается стремление политиков создать глобальную мировую цивилизацию. И хотя метакультуру рассматривают как некое единое пространство по накоплению общечеловеческих ценностей, которые будут способствовать выживанию и развитию человечества как единого целого, но наша культурно-историческая память хранит многие мифы, среди которых известный миф о Вавилонской башне. Хорошо известно, чем обернулась для ее строителей эта история.
5. Техногенная цивилизация

Процессы, происходящие в современной техногенной цивилизации, сопровождаются быстрой сменой системы ценностей, господствовавших в культуре столетия и даже тысячелетия. Европейская цивилизация достигла не только высот технического совершенства в различных сферах человеческого бытия, создав комфортные условия существования современному человеку. Но в то же время техногенный характер цивилизации привел к непредвиденным результатам и прежде всего к утрате человеком власти над техническим прогрессом и его последствиями. Как преодолеть этот кризис? Возможна ли такая интеграция ценностей западной цивилизации, основанной на активном участии человека в формировании условий его среды обитания, и восточной культуры, основанной преимущественно на созерцательном к ней отношении, которая позволила бы преодолеть отрицательные последствия всевластия техники над человеком? Предвидя происходящие сегодня в мире процессы, Бертран Рассел предостерегал: «Наука и техника движутся сейчас вперед, словно танковая армада, лишившаяся водителей, – слепо, безрассудно, без определенной цели».
Абсолютизация человеческой активности в западноевропейской культуре привела к агрессивности технического вмешательства человека в природу и породила одну из важнейших проблем современной цивилизации – экологическую. В отличие от Запада, на Востоке человек не противопоставлял себя природе, а жил в согласии с ней. Первые две исторически обусловленные культурные парадигмы позволили сформировать и особое понимание человеческой деятельности. С позиции западноевропейской культуры деятельность человека рассматривается направленной преимущественно вовне, на преобразование природы и всего окружающего мира, а не на самого человека. В восточных культурах традиционно доминировало стремление к духовному совершенствованию человека.
В современной техногенной цивилизации важнейшей характеристикой является технико-экономическая результативность преобразования внешнего мира, порожденная подобной западной традицией. Доминирование протестантской этики, рационализма и прагматизма, ориентация на автономию личности, ее юридических прав и свобод в гражданском обществе, унификация образа и стиля жизни в рамках общей глобализации, которую обслуживают средства массовой информации и массовой культуры.
Однако по мере глобализации многих сторон жизни современного человека все более заметны знаки и противоположной тенденции. Это выражено в стремлении сохранить уникальность национальных культур и, прежде всего, национального языка. С осознанием происходящих процессов в современном обществе может произойти изменение приоритетов в шкале культурных ценностей. Созидание иного отношения к природе, формирование экологической и, в целом, духовной культуры, основанной на традиционных нравственных ценностях.
Целостное осознание проблем, происходящих в современной культуре и цивилизации, возможно на стыке междисциплинарных подходов в науке, в выработке новой методологии исследования, обогащенной разработками в области смежных дисциплин, но также во взаимном движении науки и религии навстречу друг другу. Сознательность и ответственность в выборе решений дает возможность предотвратить слепые действия людей благодаря информированию о последствиях, пагубно отражающихся на жизни людей отдельных регионов и всей планеты.
Актуальность рассматриваемых проблем, касающихся культуры и цивилизации, очевидна и затрагивает не только интересы ученых, но и поставлена самой жизнью. Современное человечество, обремененное духовным кризисом, в конце второго и начале третьего тысячелетия оказалось перед лицом труднейшего выбора между традиционными ценностями и «новой духовностью», которые должны составить ядро новой цивилизации.
Оба понятия – культура и цивилизация характеризуют определенный тип общественно-исторического устройства и присущие ему характеристики, но каждое понятие делает это преимущественно со своей стороны. Культура – со стороны духовного опыта отношений человека к богу, природе, социуму, самому себе, а цивилизация преимущественно – с материально-технической стороны. Различие их кроется также в том, что в культуре главным, регулирующим все общественные отношения началом, является мораль, оформленная в рамках традиционных религий, которые возникают на более поздних этапах исторического развития человечества, чем ранние формы религиозно-мифологических верований. В то время как в цивилизации регулирующим началом отношений в обществе выступает право, возникающее значительно позже моральных норм, заключающих в себе некое абсолютное знание о назначении человека и его месте в мире. Право менее всего содержит в себе элементы абсолютного первоначала и всегда относительно может регулировать и защитить интересы большинства, как и отдельной личности, поскольку слишком очевидна его связь и зависимость от власти имущих. Не случайно античная богиня правосудия изображалась с закрытыми очами.
Очень важно иметь истинное, а не искаженное представление о том, что заключено и отражено в научных понятиях, которыми мы так часто пользуемся. Наш язык не вправе искажать суть того, что несет в себе слово, ибо в противном случае нам вряд ли удастся постичь объективные жизненные реалии и вступить с ними в истинные взаимоотношения.
6. Список используемой литературы

1. Актуальные проблемы культуры ХХ в. – М., 1993 г.
2. Бонгард-Левин Г. М. Древние цивилизации. – М, 1989 г.
3. Ле Гофф Ж. Средневековая цивилизация. – М., 1992 г.
4. Лотман Ю. М. Актуальные проблемы семиотики культуры. – Тарту, 1987 г.

    ЦИВИЛИЗАЦИЯ (от лат. civis — гражданин, civilis — гражданский, государственный) — понятие, известное со времен античности, где оно как некая форма и порядок жизни противопоставлялось варварству, а в качестве самостоятельного термина, соотнесенного с понятием “культура”, вошло в словоупотребление и научное обращение в 18 в. Именно в это время оно приобрело широкий социально-философский смысл для обозначения определенной стадии всемирно-исторического процесса и ценностей гражданского общества, основанного на началах разума, справедливости и законности {Вольтер, В. Р. Мирабо, А. Фергюсон, И. Г. Гердер и др.). В ходе эволюции термина обнаружилась его многозначность, смысловой плюрализм, сохраняемые до наших дней. Понятие “цивилизация” часто трактуется как синоним культуры, по существу совпадая с одним из ее значений — как некой системы ценностей, традиций, символов, ментальности и образа жизни данного социума или целой эпохи (напр., у А. Тойнби); либо используется для обозначения совершенно определенной стадии развития и состояния локальных культур — их деградации и упадка (как у О. Шпенглера и Н. А. Бердяева). Следует особо выделить трактовку цивилизации как более высокой ступени развития человечества, пришедшей на смену дикости и варварству, в систематическом виде представленную в работах Л. Г. Моргана, Ф. Энгельса и др. исследователей. В качестве типологической единицы измерения прогресса человеческой истории это понятие широко применяется для характеристики уровня, периода и особенностей развития отдельного региона или суперэтноса (цивилизация античная, западная, восточная, индустриальная, российская и т. д.). Локальный подход и аспект в изучении цивилизации, активно заявивший о себе в 19 в. под воздействием идеи историзма, породил целую литературу: “Историю цивилизации в Европе” и “Историю цивилизации во Франции” Ф. Гизо, “Историю цивилизации в Англии” Г. Т. Бокля, “Историю Испании и испанской цивилизации” Р. Альтамире-и-Кревеа и др. Опираясь на эти исследования, философ-позитивист Э. Литтре дал свое определение цивилизации как совокупности свойств, принадлежащих некоему обществу, расположенному на какой-то территории в определенный момент его истории. Своеобразной модификацией термина “цивилизация” является словообразование “цивилизованность” (civility), фиксирующее определенный уровень воспитания, нравственной и бытовой культуры, стиль жизни и манеры поведения людей, отличные от нравов и привычек первобытного, “нецивилизованного” общения и общежития. Если в англо-французской традиции и транскрипции значение терминов “культура” и “цивилизация” совпадают, то в Германии сложилась иная традиция: “культура” (Kultur) выступает как сфера духовных ценностей, вместилище высших достижений человеческого разума и область индивидуального совершенствования личности, а “цивилизация” (Zivilisation) охватывает сферу материальновещественных достижений, способных теснить духовные нормы и угрожать человеку омассовлением. Обе эти трактовки вошли в обиход современной философии, социологии и антропологии, что нашло свое отражение в многообразии словарных и энциклопедических определений. Такая многозначность в использовании термина “цивилизация”, создающая впечатление его недостаточной строгости, имеет свои объективные и когнитивные основания. Сравнительно “молодое” понятие “цивилизация” приобретает парадигмальный статус и демонстрирует широкие операциональные возможности по мере того, как обнаруживается объективная потребность в интеграции социальных систем и повышается уровень социальной рефлексии и самосознания. Термин “цивилизация” обозначает не только особую качественную характеристику общества, но и особый подход и измерение исторического процесса становления и развития человечества, по сравнению, напр., с формационным (см. Формации общественные) подходом и членением. Понятие “цивилизация” позволяет зафиксировать начало собственно социальной стадии эволюции человеческого рода, выход его из первобытного состояния; динамику развития общественного разделения труда, информационной инфраструктуры, доминирующей формы социальной связи и социальной организации в рамках “большого общества”. Исходя из этого предельно широкого понимания феномена цивилизации в современной историографии и философии принято выделять три основные исторические формы (типа) цивилизационного мироустройства: 1) земледельческую (аграрную), 2) индустриальную (техногенную), 3) информационную (постиндустриальную). Существует и другая, более “дробная” типология цивилизационной истории человечества, предложенная российским исследователем Ю. В. Яковцом, автором “Истории цивилизации” (М-, 1995), который выделяет семь исторически сменяемых форм цивилизации: неолитическую, раннерабовладельческую, античную, раннефеодальную, позднефеодальную (прединдустриальную), индустриальную и постиндустриальную.

    Ни одна из представленных в научной литературе концепций и типологий цивилизации не может быть признана в качестве единственно верной и бесспорной. Дело в том, что по своему происхождению и структуре цивилизация является феноменом собирательным, многофакторным. Цивилизацию образуют и характеризуют особенности природной среды (климатические условия, географический и демографический фактор), достигнутый уровень потребностей, способностей, знаний и навыков человека, экономико-технологический способ производства и строй социально-политических отношений, этнический и национальный состав сообщества, своеобразие культурно-исторических и религиозно-нравственных ценностей, характер и степень развития духовного производства. Если в основу типологии цивилизации кладется господство того или иного технико-технологического базиса, то вполне правомерно членение истории “цивилизованного” человечества на три эпохи — аграрную, промышленную и информационную. Но достаточно вспомнить знаменитую марксовскую “трехчленку”, где эпохальные различия измеряются по др. критерию — типу социальной связи людей (более глубокому, “базисному”, чем способ производства и технологии), и типология цивилизаций приобретает совсем иной вид. Наконец, возможно выдвижение на первый план социокультурных факторов и характеристик, обладающих несомненным преимуществом при объяснении “тайны” возникновения, развития и исчезновения цивилизаций, по сравнению с политэкономическим или социологическим подходом и критерием. В понятии “цивилизация” отражена мощная интегративная способность и сила, тенденция универсализма, позволяющая создавать некое сверхъединство, крупномасштабную общность на базе определенной социокультурной парадигмы. Последняя в “снятом” виде представляет все основные системообразующие компоненты жизнедеятельности социума (технико-технологические, экономические, политические, национально-этнические, демографические и т д., выступающие в качестве подсистем широко понятой культуры). В последнее время “цивилизационный” подход заявляет все большие права на описание всемирно-исторического процесса, в чем-то существенно дополняя и обогащая подход “формационный”. Это обусловлено прежде всего присущим понятию “цивилизация” принципиально иным представлением о соотношении миров экономики, политики и культуры, роли духовного фактора в истории.

    В этом плане следует выделить концепции цивилизации Н. Я. Данилевского, Шпенглера, Тойнби, заложивших основы культурно-исторического подхода к проблеме общественного развития. Данилевский выдвинул теорию общей типологии культур, или цивилизаций, согласно которой то, что именуется “всемирной историей”, является лишь историей локаль

    ных цивилизаций, имеющих индивидуально замкнутый характер и вместе с тем схожих по своему внутреннему механизму. Он вычленил десять “полноценных” самобытных цивилизаций, или культурно-исторических типов общества: египетский, китайский, ассирийско-вавилонско-финикийский, илихалдейский, индийский, иранский, еврейский, греческий, римский, ново-семигический, или аравийский, германо-романский, или европейский. Отдавая должное началам экономики и политики, Данилевский сопоставлял славяно-русскую и германороманскую цивилизации через призму психического строя, религии, воспитания и характера культурной деятельности двух сообществ людей.

    Приоритет культурного начала еще более определенно отстаивал Тойнби, для которого цивилизация есть достигшая пределов самоидентификации культура. Все известные в истории цивилизации — это определенные типы человеческих сообществ, “вызывающие ассоциации в области религии, архитектуры, живописи, нравов, обычаев — словом, в области культуры (Тойнби А. Дж. Цивилизация перед судом истории. М., 1996, с. 133). Этот подход положен английским историком в основу различения западной, исламской, православной, индуистской, дальневосточной и др. цивилизаций. По Тойнби, не существует единой истории человечества, значит, и мировой цивилизации. История как некое целое в реальности представляет собой всего лишь “круговорот” отдельных цивилизаций, замкнутых на себя и параллельно, иногда синхронно, со-существующих. Он насчитал сначала 21 такую цивилизацию, затем сократил это число до 13, исключив “второстепенные” и “недоразвитые”. Концепция Тойнби, в частности идея “круговорота цивилизаций”, неоднократно подвергалась критике, на которую английский историк нередко реагировал конструктивно и самокритично. С годами он все больше подчеркивал возможности диалога и взаимовлияния цивилизаций, в результате которых могут формироваться некие общечеловеческие универсалии. Тем самым он предвидел и признавал возможность образования мировой цивилизации (по современной терминологии, глобального общества) со всемирной религией и этикой.

    Шпенглер, в отличие от Данилевского и Тойнби, не отождествлял, а противопоставлял культуру и цивилизацию, т. к. для него последняя есть продукт вырождения и перерождения культуры. По сути Шпенглер подхватывал и развивал критично-пессимистическое отношение кдостижениям цивилизации Ж.-Ж. Руссо, который в “Рассуждениях о науках и искусствах” отмечал “отчужденно-утонченный” характер связи людей в цивилизованных обществах, что выступает прикрытием не только нравственного несовершенства человека, но и несовершенства общественного состояния человечества в целом. Как чисто искусственное образование цивилизация противостоит культуре как естественному развитию социума. Умирание и смерть культуры — это начало и процесс возникновения и торжества цивилизации, заменяющей творчество бесплодием, развитие — окостенением. Культура плодоносит, созидает, творит “вглубь”, а цивилизация — разрушает, омертвляет; распространяется “вширь”. Немецкий философ выделил восемь “плодоносных” и “мощных” культур: египетская, индийская, вавилонская, китайская, греко-римская (аполлоновекая), византийско-арабская (магическая), западноевропейская (фаустовская) и культура майя; возможно появление еще нерожденной русско-сибирской культуры. Каждая из этих культур рано или поздно входит в стадию упадка и “омертвления”, порождая соответствующую цивилизацию. В *3акате Европы” Шпенглер показал это на судьбе “цивилизованного” Рима и современного ему “цивилизованного” Запада, касаясь сфер политики, морали, философии, искусства. У Шпенглера были свои оппоненты и приверженцы, воспринявшие некоторые его идеи, в частности его “апокалиптическое” восприятие судеб западного мира (X. Ортега-и-Гассет, Тойнби, Бердяев и др.).

    Следует выделить бердяевскую критику пшенглеровского тезиса “культура переходит в цивилизацию”. Соглашаясь с тем, что цивилизация и культура не одно и то же, русский философ настаивал на их противоположности буквально по всем параметрам и признакам. Культура родилась из культа, ее истоки сакральны, она иерархична, “аристократична” и символична по своей природе, благодаря чему является источником и носителем духовной жизни общества и личности. Цивилизация, напротив, сугубо мирского происхождения, “выскочка”, абсолютно не связана с символикой культа, родилась в борьбе с Природой, насквозь “буржуазна” и “демократична”. Любая цивилизация означает апофеоз общего, повторяющегося однообразия, превалирования материального над идеальным, методов и орудий — над духом и душой, стандарта — над оригинальностью и неповторимостью. Всякая цивилизация ведет себя так, как будто родилась сегодня или вчера, не зная ни могил, ни предков. В характеристике понятия “цивилизация” с Бердяевым солидарен другой русский философ — И. А. Ильин: в отличие от культуры цивилизация усваивается внешне и поверхностно, не требуя всей полноты душевного участия. Народ может иметь древнюю и утонченную духовную культуру, но в сфере внешней цивилизации (одежда, жилище, пути сообщения, техника и т. п.) являть картину отсталости и первобытности. И обратное явление: народ может находиться на высоте технического прогресса И внешней цивилизованности, ав сфере духовной культуры (нравственности, науки, искусства, политики) переживать эпоху упадка. Такие контрасты и дисгармонии “внешней” цивилизованности и “внутренней” культуры наблюдались в истории человечества часто и в наше время особенно заметны.

    Т о., исторически сформировались две тенденции отношения к цивилизации, условно говоря, позитивная и негативная. Первую, “феноменалистскую”, или “прогрессистскую”, помимо уже названных выше Моргана, Энгельса, Гердера, Бокля и др. представляли и развивали Л. И. Мечников (“Цивилизация и великие исторические реки”), Э. Б. Тайлор (“Введение к научению человека и цивилизации. Антропология”) и др. Вторую традицию, усматривавшую в цивилизации всего лишь “эпифеномен”, побочное явление исторического развития, несущее в себе угрозу дегуманизации, насилия над окружающей природой и собственной природой человека, разрыва между разумом и нравственностью, отразили в своих сочинениях Руссо, социалисты-утописты, а в наше время — представители философии персонализма, экзистенциализма, неофрейдизма. В настоящее время борьба этих тенденций, или традиций, в истолковании взаимоотношений цивилизации и культуры чрезвычайно обострилась. Применительно к понятию цивилизация следует отметить, что настойчивые попытки ограничить его смысл и содержание областью материальных ценностей, технико-технологических новаций и достижений “комфорта” встречают резонные возражения. Оппоненты напоминают, что в числе великих открытий цивилизации — государственность, рынок, деньги, законодательство, демократия, печатный станок, современные средства информации и т. д. Очевидно и то, что современная наука, тех

    ника и технология, обеспечивающие материальный прогресс общества, являются составной частью, подсистемой культуры. Если цивилизацию рассматривать как самовыражение культуры в ее эффективно-инструментальных формах, то их жесткое разъединение, вплоть до противопоставления, лишается смысла.

    Особого внимания заслуживает вопрос о типологии современного цивилизационного развития. Выше были вычленены два основных значения понятия “цивилизация”: 1) как стадии перехода от животного состояния, а затем дикости и варварства к собственно человеческим (“цивилизованным”) формам жизни, определяемым технологическим освоением природы и совершенствованием способа регуляции социальных отношений; 2) как некой устойчивой социокультурной общности людей и стран, сохраняющей свое своеобразие и целостность на больших отрезках исторического времени, несмотря на все изменения и внешние влияния. В последние годы на фоне и под воздействием активно протекающего процесса глобализации (см. Глобализации) (или универсализации) мира на первый план выступает значение термина “цивилизация”, фиксирующего предельно общее социокультурное различие между исторически возникшими типами цивилизованного устройства, сосуществование и противостояние которых характеризует то, что можно назвать “современным миром”. Это контраверза и дихотомия “традиционалистского” и “техногенного” типа, различающихся буквально по всем параметрам и направлениям развития человеческой жизнедеятельности: в технологии производства и управления, в системе социальных отношений и механизмах регуляции деятельности людей, в ценностных ориентация“ и предпочтениях, гарантирующих функциональную стабильность “привычного” уклада и образа жизни. Различие не абстрактное, размываемое бурно идущим процессом модернизации (см. Модернизация политическая, Модернизация социальная), но вполне рельефное, ощутимое и целенаправленное, приобретающее всемирно-исторический, “судьбоносный” характер и значение. Оно представлено и описано в работах Н. Я. Бромлея, Б. С. Ерасова, В. С. Огепина, А. С. Ахиезера, А. С. Панарина и др. российских исследователей (см. Цивилизационного развития типы). Амбивалентное состояние современной мировой цивилизации терминологически и содержательно осмысливается как ее распадение на два “древа” — Запад и Восток, каждое из которых имеет свой особый “генотип” и собственную логику развития (Бромлей), взаимодействие двух типов общества — традиционного и техногенного, отодвигающее на второй план дихотомии “капитализм—коммунизм”, “Север—Юг”, “Запад—Восток” (М. К. Петров, В. С. Степин), функционирование традиционной и либеральной цивилизации, где “отсталость” первой и “преимущества” второй составляют вместе “дуальную оппозицию, парализующую человечество” (А. С. Ахиезер), либо как переход от индустриального (“экономического”) общества к постиндустриальному (“постэкономическому”), который может быть реализован лишь путем взаимопроникновения достижений и ценностей традиционалистской и техногенной цивилизаций (Н. Н. Моисеев, А. С. Панарин).

    В ходе современного диалога культур осознается недостаточность обеих моделей мироустройства. И “традиционная цивилизация”, скованная в своих возможностях “космогенными” принципами (жесткой зависимостью человека от природы и общества), и “техногенная цивилизация”, поставившая человечество перед проблемой выживания, актуализировали вопрос о поисках новых путей цивилизационного развития.

    Вопрос остается открытым, но ясно, что будущее мировой цивилизации нельзя представить себе в парадигме линейного (гомогенного) исторического прогрессизма как механическое соединение “лучших” сторон и достижений двух господствующих типов цивилизации.

    Становление постиндустриальной цивилизации, или, иначе, глобального мира (общества), в настоящее время стало предметом острой дискуссии. Мир грядущего нового века и тысячелетия представляется либо “концом истории” (Ф. Фукуяма) и “столкновением цивилизаций” (С. Хантинггон), либо кардинальной перестройкой всего планетарного жизнеустройства путем духовной реформации, диалога культур и демократии участия как условий и предпосылок возникновения цивилизации “гуманистического глобализма”. Ю. В. Яковец высказал предположение, что речь идет не о смене одной “долгосрочной” цивилизации другой, а о переломном моменте в истории человеческого рода, подобном появлению самого феномена цивилизации, т. е. о становлении нового “исторического суперцикла”, в ходе которого возникнут “промежуточные” цивилизации, прежде чем новый тип цивилизащюнного мироустройства утвердится в своей самости. В качестве “контуров” грядущей мировой, общепланетарной цивилизации он выделил следующие тенденции и черты: 1) возрождение гуманизма, 2) появление нового (“смешанного”) технологического способа производства, 3) кардинальное изменение экономической структуры общества, 4) новые тенденции в социальных и национальных отношениях, 5) возникновение реальной перспективы отмирания государства и права, 6) преобразование всей системы международных и межгосударственных отношений, которое радикально скажется на динамике саморазвития мирового сообщества (см.: Яковец Ю. В. История цивилизаций. М-, 1995, разд. 2). Спорный характер предложенной концептуальной схемы не меняет общего вывода, который напрашивается сам собой: понятие “цивилизация” в ходе эволюции, а теперь и в связи с глобальными проблемами все чаще и прочнее сопрягается с понятием “смысл истории”, а история смыкается с историософией. Не говоря о вытеснении или подмене национального и регионального своеобразия существующих “цивилизационных миров”, сегодня можно отметить особый интерес к процессу становления и формирования “мегапивилизации” глобального мира.

    Лит.: Морган Л. Г. Древнее общество. Л., 1935; Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21; Бердяев Η. А. Смысл истории. M., WO; Данилевский Н. А. Россия и Европа. М., 1991; Леонтьев К. Н. Византизм и славянство.— Собр. соч., т. 5. M., 1912; Сорокин П. А. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992; Тойнби А. Дж. Постижение истории. М., 1991; ШпенглерО, Закат Европы. М-, 1993; Амелина Е. Понятие “цивилизация” вчера и сегодня.— “Общественные науки и современное! ь”, 1992, № 2; БаргМ. А. Категория “цивилизация” как метод сравнительно-исторического анализа.— “История СССР”, 1990, № 5; Бенвенист Э. Цивилизация. История слова. Общая лингвистика. М., 1974: БроялейН. Я. Цивилизация в системе общественных структур.— В кн.: Цивилизации, вып. 2. М., 1993; ЕрасовБ. С. Культура, религия и цивилизация на Востоке. Очерки общей теории. М., 1992; Китайская философия и современная цивилизация. М., 1997; Культура и цивилизация (лекции по философии). Саранск, 1997; Панарин А. С. Реванш истории: российская стратегическая инициатива вХХ1 веке. М., 1998; Райснер Л. И. Цивилизация и способ общения. М., 1993; Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия. М., 1998; Стенин В. С., Толстых В. И. Демократия и судьбы цивилизации.— “ВФ”, 1996, № 10; ФеврЛ. Цивилизация: эволюция слова и групп идей.— В кн.: Он же. Бои за историю. М., 1991; Хантингтон С. Столкновение цивилизаций?— “Полис”, 1994, № 1; Цивилизации, вып. 1, 2. M., 1992; Цивилизация и культура (альманах), вып. 1. М., 1994; Яковец Ю. В. История цивилизаций. М., 1995.

    В. И. Толстых