Читать рассказ 451 градус по фаренгейту

Ray Bradbury

Fahrenheit 451

© 1951, 1953, 1967 by Ray Bradbury. Copyright renewed 1979, 1981, 1995 by Ray Bradbury

© Бабенко В., перевод на русский язык, 2019

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019

* * *

451º по Фаренгейту^[1] – температура, при которой книжные страницы воспламеняются и сгорают дотла…

Эта книга с благодарностью посвящается Дону Конгдону

Если тебе дали разлинованную бумагу, пиши по-своему.

Хуан Рамон Хименес^[2]

Часть первая. Домашний очаг и саламандра

Жечь было удовольствием.

А особым удовольствием было смотреть, как огонь поедает вещи, наблюдать, как они чернеют и меняются. В кулаках зажат медный наконечник, гигантский питон плюется на мир ядовитым керосином, в висках стучит кровь, и руки кажутся руками поразительного дирижера, управляющего сразу всеми симфониями возжигания и испепеления, чтобы низвергнуть историю и оставить от нее обуглившиеся руины. Шлем с символическим числом 451 крепко сидит на крутом лбу; в глазах оранжевым пламенем полыхает предвкушение того, что сейчас произойдет, он щелкает зажигателем, и весь дом прыгает вверх, пожираемый огнем, который опаляет вечернее небо и окрашивает его в красно-желто-черный цвет. Он идет в рое огненных светляков. Больше всего ему сейчас хочется сделать то, чем он любил забавляться в давние времена: ткнуть в огонь палочку со сладким суфле маршмэллоу, пока книги, хлопая голубиными крыльями страниц, гибнут на крыльце и на газоне перед домом. Пока они в искрящемся вихре взмывают ввысь и уносятся прочь, гонимые черным от пепла ветром.

На лице Монтага играла жесткая ухмылка – она возникает у каждого, кто, опаленный жаром, отшатывается от пламени.

Монтаг знал, что, вернувшись на пожарную станцию, захочет взглянуть в зеркало и подмигнуть себе – комедианту с выкрашенным под негра, словно жженой коркой, лицом. И затем в темноте, уже засыпая, он все еще будет ощущать огненную ухмылку, скованную мускулами щек. Сколько Монтаг себя помнил, она никогда не сходила с его лица.

Он повесил свой черный, с жучьим отливом, шлем и протер его до блеска; затем аккуратно повесил огнеупорную куртку. С наслаждением помылся под душем, после чего, насвистывая, руки в карманах, прошагал по верхнему этажу пожарной станции и бросился в черный провал. В самую последнюю секунду, когда несчастье казалось уже неминуемым, он вытащил руки из карманов, обхватил золотой шест и прервал падение. Его тело с визгом остановилось, каблуки зависли в дюйме от бетонного пола нижнего этажа.

Выйдя со станции, он прошел по ночной улице к метро, сел в бесшумный пневматический поезд, скользивший по хорошо смазанной трубе подземного тоннеля, а затем упругая волна теплого воздуха выдохнула Монтага на кремовые ступеньки эскалатора, поднимавшиеся к поверхности пригорода.

Продолжая насвистывать, он позволил эскалатору вынести себя в неподвижный ночной воздух. Ни о чем особенном не думая, Монтаг зашагал к повороту. Еще не успев к нему приблизиться, он замедлил шаг, словно откуда ни возьмись поднялся вдруг встречный ветер или кто-то окликнул его по имени.

Уже не в первый раз за последние несколько дней, подходя в звездном свете к повороту тротуара, за которым скрывался его дом, Монтаг испытывал это неясное тревожное чувство. Словно за углом, который ему надо было обогнуть, за миг до его появления кто-то побывал. В воздухе, казалось, царила особенная тишина, будто там, впереди, кто-то ждал Монтага, и всего за какое-то мгновение до встречи этот кто-то обращался в бесшумную тень, с тем чтобы пропустить Монтага сквозь себя. Не исключено, что его ноздри улавливали слабый запах духов, а может быть, кожей лица и тыльной стороны ладоней он именно в этом месте ощущал некое потепление воздуха, ибо невидимка одним своим присутствием мог на пять-шесть градусов поднять температуру окружающей его атмосферы, пусть даже всего на несколько мгновений. Понять, в чем тут дело, было невозможно. Тем не менее, завернув за угол, Монтаг неизменно видел одни лишь белые горбящиеся плиты пустынного тротуара, и только однажды ему померещилось, будто чья-то легкая тень, скользнув по газону перед одним из домов, исчезла чуть раньше, чем ему удалось вглядеться или подать голос.

Однако сегодня перед поворотом он так замедлил шаг, что почти остановился. В мыслях своих он был уже за углом, поэтому сумел уловить слабый, еле слышный шепот. Чье-то дыхание? Или всего-навсего напряжение воздуха, вызванное присутствием того, кто тихо стоял там, поджидая его?

Монтаг завернул за угол.

По тротуару, залитому лунным светом, ветер гнал осеннюю листву, и со стороны казалось, будто идущая впереди девушка, не совершая никаких движений, плывет над тротуаром, подхваченная этим ветром вместе с листьями. Чуть наклонив голову, она смотрела, как носки ее туфель прорезают кружащуюся листву. В тонком, молочно-белом лице таилась тихая жадность впечатлений, бросавшая на все вокруг свет неутолимого любопытства. Взгляд ее был полон нежного недоумения: черные глаза взирали на мир с такой пытливостью, что от них не мог ускользнуть даже малейший жест. Белое платье будто шептало что-то. Монтагу показалось, что он слышит, как в такт шагам покачиваются руки; он даже различил почти неуловимый звук – то был светлый трепет девичьего лика, когда она, обернувшись, увидела, что ее и мужчину, застывшего в ожидании посреди дороги, разделяют всего несколько шагов.

В кронах деревьев над их головами раздавался чудесный звук – словно сухой дождь пронизывал листву. Остановившись, девушка шевельнулась, как бы желая податься назад от удивления, но вместо этого принялась внимательно разглядывать Монтага черными сияющими глазами, будто он только что обратился к ней с какими-то особенно проникновенными словами. Между тем он твердо знал, что его губы произнесли всего-навсего обыкновенное приветствие. Затем, увидев, что девушка, словно завороженная, не может оторвать взгляда от рукава его куртки с изображением саламандры и диска с фениксом на груди, он заговорил снова.

– Конечно же, – сказал Монтаг, – вы наша новая соседка, не правда ли?

– А вы, надо полагать… – она все же сумела отвести глаза от его профессиональных эмблем, – …пожарный?

Девушка тут же умолкла.

– Как странно вы это сказали.

– Я бы… я бы догадалась об этом и с закрытыми глазами, – медленно произнесла девушка.

– Что, запах керосина? Моя жена вечно жалуется, – рассмеялся он. – Сколько ни мойся, до конца ни за что не выветрится.

– Да, не выветрится, – сказала она с благоговейным ужасом.

Монтаг чувствовал, как девушка кружит вокруг него, вертя во все стороны, и легонько встряхивает, выворачивая все его карманы, ни разу к ним не прикоснувшись.

– Керосин, – сказал он, чтобы молчание не затягивалось еще больше, – для меня это все равно что духи.

– В самом деле?

– Конечно. Что тут такого?

Она задумалась, прежде чем ответить.

– Не знаю. – Девушка обернулась в сторону домов, к которым вел тротуар. – А можно мне пойти с вами? Меня зовут Кларисса Макклеллан.

– Кларисса. Гай Монтаг. Будем знакомы. Присоединяйтесь ко мне. Так поздно, а вы бродите одна. Что вы здесь делаете, хотел бы я знать? И сколько вам лет?

Они пошли вместе по серебристой от лунного света мостовой, обвеваемые прохладно-теплым воздухом этой ночи, в котором, казалось, реяли тончайшие ароматы свежих абрикосов и земляники. И только оглянувшись вокруг, Монтаг понял, что это попросту невозможно: время года было позднее.

А рядом никого, кроме этой девушки, чье лицо в лунном свете белело, как снег, и он знал, что сейчас она обдумывает, как лучше ответить на заданные им вопросы.

– Ну так вот, – начала Кларисса, – мне семнадцать лет, и я сумасшедшая. Мой дядя уверяет, что и то и другое неразрывно связано. И еще он говорит: если тебя спросят, сколько тебе лет, то всегда отвечай, что тебе семнадцать и ты сумасшедшая. А хорошо гулять ночью, правда? Обожаю смотреть на мир, вдыхать его запахи. Иногда я брожу до самого утра, чтобы встретить восход солнца.

Некоторое время они шагали молча. Потом она задумчиво произнесла:

– Вы знаете, я совсем вас не боюсь.

– Почему, собственно, вы должны меня бояться? – удивился он.

– Но многие же боятся. То есть, я хочу сказать, не вас, а вообще пожарных. Ведь вы просто-напросто обыкновенный человек, в конце-то концов…

В ее глазах он увидел себя, висящего в двух сверкающих капельках ясной воды, темного и крохотного, но тем не менее различимого во всех мельчайших подробностях, вплоть до складок в уголках рта, словно глаза эти были двумя чудесными кусочками фиолетового янтаря, в которых он мог застыть и навсегда сохраниться в целости и сохранности. Обращенное сейчас к нему лицо было хрупким молочно-белым кристаллом, из которого исходило мягкое ровное свечение. Оно не имело ничего общего с истеричным электрическим светом, но с чем же тогда его можно было сравнить? Он понял: с мерцанием свечи, странно успокаивающим и удивительно нежным. Когда-то – он был еще ребенком – у них в доме отключили свет, и матери удалось отыскать последнюю свечу; она зажгла ее, и за этот короткий час совершилось поразительное открытие: пространство потеряло всю свою огромность и уютно сомкнулось вокруг них, вокруг матери и сына, преображенных и мечтающих лишь о том, чтобы электричество не загоралось как можно дольше…

Неожиданно Кларисса Макклеллан сказала:

– Можно задать вам вопрос? Вы давно работаете пожарным?

– С тех пор, как мне исполнилось двадцать. Вот уже десять лет.

– А вы хоть раз читали те книги, которые сжигаете?

Он рассмеялся:

– Но это же запрещено законом!

– Да-да, конечно.

– В нашей работе есть свои тонкости. В понедельник сжигаешь По, во вторник – Войнич, в четверг – Честертона, сжигаешь их до пепла, потом сжигаешь пепел. Таков наш официальный девиз.

Они прошли еще немного, и девушка спросила:

– А это правда, что когда-то давно пожарные тушили пожары вместо того, чтобы их разжигать?

– Нет. Дома всегда были огнеупорными, можете мне поверить.

– Странно. Я как-то слышала, что было такое время, когда дома загорались из-за всяких несчастных случаев, и приходилось вызывать пожарных, чтобы остановить пламя.

Он рассмеялся.

Девушка бросила на него быстрый взгляд.

– Почему вы смеетесь?

– Не знаю, – снова засмеялся он и тут же осекся. – А что?

– Вы смеетесь, хотя я не говорю ничего смешного, и отвечаете на все мои вопросы мгновенно. Ни разу даже не задумались над тем, что я спрашиваю.

Монтаг остановился.

– А вы и на самом деле очень странная, – произнес он, глядя на Клариссу в упор. – У вас что, вообще нет уважения к собеседнику?

– Я не хотела вас обидеть. Все дело, наверное, в том, что я слишком уж люблю приглядываться к людям.

– А это вам ни о чем не говорит? – Монтаг слегка постучал пальцами по цифрам 4, 5 и 1, вышитым на рукаве его угольно-черной куртки.

– Говорит, – прошептала она в ответ, ускоряя шаг. – Вы когда-нибудь бывали на гонках реактивных автомобилей, которые проводятся там, на бульварах?

– Уходите от разговора?

– Иногда мне кажется, что их водители просто не имеют представления о таких вещах, как трава или цветы, потому что никогда не ездят медленно, – произнесла она. – Покажите такому водителю зеленое пятно – и он скажет: «Да, это трава!» Розовое пятно – «Это розарий!». Белые пятна будут домами, коричневые – коровами. Мой дядя как-то раз решился проехать по скоростному шоссе медленно. Он делал не больше сорока миль в час – его тут же арестовали и посадили в тюрьму на двое суток. Смешно, да? Но и грустно.

– Вы чересчур много думаете, – смущенно заметил Монтаг.

– Я редко смотрю «телестены» в гостиных, почти не бываю на автогонках или в Парках Развлечений. Оттого у меня и остается время для всевозможных бредовых мыслей. Вы видели вдоль шоссе за городом двухсотфутовые рекламные щиты? А известно вам, что было время, когда они были длиной всего двадцать футов? Но автомобили стали ездить с бешеной скоростью, и щиты пришлось наращивать, чтобы изображение хотя бы длилось какое-то время.

– Нет, я этого не знал, – хохотнул Монтаг.

– Держу пари, я знаю еще кое-что, чего вы не знаете. Например, что по утрам на траве лежит роса…

Он внезапно понял, что не может вспомнить, представлял ли себе когда-либо что-то подобное или нет, и это привело его в раздражение.

– А если посмотреть вверх… – Кларисса кивнула на небо, – то можно увидеть человечка на луне.

Ему уже давно не случалось туда глядеть.

Оставшуюся часть пути оба проделали в молчании: она – в задумчивом, он – в тягостном; стиснув зубы, он то и дело бросал на девушку укоризненные взгляды.

Когда они подошли к ее дому, все окна были ярко освещены.

– Что здесь происходит? – Монтагу не так уж часто доводилось видеть, чтобы в доме было столь много огней.

– Ничего особенного. Просто мама, папа и дядя сидят и беседуют. Сейчас это такая же редкость, как ходить пешком. Даже еще реже встречается. Между прочим, мой дядя попал под арест вторично – я вам этого не говорила? За то, что он шел пешком! О, мы весьма странные люди.

– И о чем же вы беседуете?

В ответ девушка рассмеялась.

– Спокойной ночи! – попрощалась она и зашагала к дому. Но потом вдруг остановилась, словно вспомнив о чем-то, и снова подошла к Монтагу, с удивлением и любопытством вглядываясь в его лицо.

– Вы счастливы? – спросила Кларисса.

– Что-что? – воскликнул Монтаг.

Но ее уже не было рядом – она бежала к дому в лунном свете. Парадная дверь тихонько затворилась.

– Счастлив ли я? Что за чушь такая!

Монтаг перестал смеяться.

Он сунул руку в перчаточное отверстие своей парадной двери и дал возможность дому узнать прикосновение хозяина. Двери раздвинулись.

«Конечно, счастлив, как же иначе? – спрашивал он у молчаливых комнат. – А она, значит, думает, что нет?»

В прихожей его взгляд упал на вентиляционную решетку. И Монтаг тут же вспомнил, что за ней хранится. Казалось, спрятанное подглядывает за ним. Он быстро отвел глаза.

Какая странная встреча в эту странную ночь! В жизни не случалось с ним ничего похожего – разве что тогда в парке, год назад, когда он встретил днем одного старика и они неожиданно разговорились…

Монтаг тряхнул головой. Он посмотрел на пустую стену. Там появилось лицо девушки, в памяти оно запечатлелось просто прекрасным, да что там – поразительным.

Лицо было таким тонким, что напоминало циферблат маленьких часов, слабо светящихся в ночной темноте комнаты, когда, проснувшись, хочешь узнать время и обнаруживаешь, что стрелки в точности показывают тебе час, минуту и секунду, и это светлое молчаливое сияние спокойно и уверенно свидетельствует: да, скоро станет еще темнее, но все равно в мире взойдет новое солнце.

– Ну что? – обратился Монтаг к своему второму «я», этому подсознательному идиоту, который по временам вдруг выходил из повиновения и принимался болтать невесть что, вопреки воле, привычке и рассудку.

Он снова посмотрел на стену. До чего же, подумалось, ее лицо напоминает зеркало. Невероятно! Ну многих ли ты еще знаешь, кто вот так же мог бы возвращать тебе твой собственный свет? В общем-то люди скорее похожи… – он замешкался в поисках подходящего сравнения и нашел его в своей профессии, – …похожи на факелы, которые полыхают до тех пор, пока их не потушат. И крайне редко на лице другого случается увидеть отображение твоего же лица, печать твоей собственной сокровенной, трепетной мысли!

До чего же потрясающая сила проникновения в людскую душу у этой девушки! Она смотрела на него, как смотрит зачарованный зритель в театре марионеток, словно предвосхищая каждый взмах его ресниц, каждый жест руки, каждое шевеление пальцев.

Сколько времени они шли вместе? Три минуты? Пять? Но каким же долгим казался этот срок теперь. Каким величественным персонажем она казалась на сцене перед ним, какую гигантскую тень отбрасывала на стену ее изящная фигурка! Монтаг чувствовал: стоит его глазу зачесаться – она моргнет. А если исподволь станут растягиваться мускулы его лица – она зевнет задолго до того, как это сделает он сам.

Слушайте, подумалось ему, ведь если здраво рассудить о нашей встрече, так ведь она почти что ждала меня там, на улице, да еще в такой чертовски поздний час…

Он открыл дверь спальни.

И тут же словно попал в холодный мраморный зал мавзолея после того, как зашла луна. Тьма была непроницаемой: ни намека на серебряный простор снаружи, все окна плотно зашторены, комната была кладбищенским мирком, в который не проникало ни единого звука большого города. Но спальня не была пустой.

Монтаг прислушался.

Едва различимый комариный звон танцевал в воздухе, электрическое жужжание осы, затаившейся в своем укромном, теплом розовом гнездышке. Музыка звучала достаточно громко, он мог даже разобрать мелодию.

Монтаг ощутил, как улыбка соскользнула с его лица, свернулась и отпала, словно жировая пленка, стекла, как капли воска с фантастической свечи, которая горела слишком долго и, скособочившись, погасла. Темнота. «Нет, – сказал он самому себе, – я не счастлив. Не счастлив…» Это было правдой, и он должен ее признать. Свое счастье он носил как маску, но девушка схватила ее и умчалась по газону, и теперь уж невозможно постучаться в двери ее дома и попросить эту маску назад.

Не зажигая света, он постарался представить себе, как будет выглядеть комната. Его жена, распростершаяся на кровати, холодная, не укрытая одеялом, как труп, вываленный на крышку могилы, застывшие глаза прикованы к потолку, будто соединены с ним незримыми стальными нитями. А в ушах – маленькие «ракушки», крохотные, не больше наперстка, плотно сидящие радиоприемники, и электронный океан звуков – музыка, разговоры, музыка, разговоры, – волны которого накатываются и отступают и снова накатываются на берега ее бодрствующего сознания. Нет, комната все-таки пуста. Каждую ночь в нее врывались эти волны звуков, чтобы подхватить Милдред, унести в самый центр океана, туда, где несут свои воды великие течения, и качать там ее, лежащую с широко открытыми глазами, до самого утра. За последние два года не было ни единой ночи, когда бы она не купалась в этом море, каждый раз с новой радостью погружаясь в звуковые струи, и еще, и еще…

В комнате было холодно, но тем не менее Монтаг чувствовал, что не может дышать. Однако у него не было желания отдернуть шторы и распахнуть высокие окна: он не хотел, чтобы в спальню проник свет луны. С чувством обреченности, как у человека, которому предстоит через час умереть от удушья, он ощупью направился к своей собственной разостланной кровати, отдельной, а потому и холодной. За миг до того, как его нога ударилась о лежавший на полу предмет, он уже знал, что непременно споткнется. Чувство это было сродни тому, которое он испытал, когда, еще не свернув за угол, внезапно понял, что в следующую секунду едва не собьет с ног стоявшую там девушку. Его нога своим движением вызвала вибрацию воздуха, а в ответ получила сигнал, отраженный от лежавшего на пути препятствия. Он пнул предмет, и тот с глухим звяканьем отлетел в темноту.

Некоторое время Монтаг, выпрямившись, стоял в молчании, прислушиваясь к той, что лежала на темной кровати в кромешной ночи. Дыхание, выходившее из ноздрей, было столь слабым, что могло пошевелить лишь малейшие формы жизни – крохотный лист, черное перышко, завитушку волоска.

Он все еще не хотел, чтобы в комнату проник свет с улицы. Вытащив зажигатель, он нащупал саламандру, выгравированную на серебряном диске приборчика, щелкнул…

Два лунных камня глядели на него в свете маленького прирученного огня; два бледных лунных камня на дне прозрачного ручья – поверх, не смачивая их, текла жизнь этого мира.

– Милдред!

Лицо ее казалось заснеженным островом, над которым мог пролиться дождь, но она не почувствовала бы дождя; могла промчаться облачная тень, но она не почувствовала бы и тени. Ничего вокруг, только пение осиных наперстков, плотно затыкающих уши, остекленевшие глаза и мягкое, слабое шевеление воздуха, входящего в ноздри и выходящего из них, но ей и дела нет, то ли он сначала входит, а потом выходит, то ли наоборот.

Предмет, который Монтаг отшвырнул ногой, теперь тускло поблескивал под краешком его кровати. Небольшой хрустальный флакончик с таблетками снотворного – еще утром в нем было тридцать капсул, сейчас же он лежал без крышки и, как было видно в свете крохотного огонька, пустой.

Внезапно небо над домом взревело. Раздался невероятный треск, будто две гигантские руки разорвали по шву десять тысяч миль черной парусины. Монтаг словно раскололся пополам. Ему показалось, что его грудь рассекли топором сверху донизу и развалили на две части. Над крышами мчались, мчались, мчались реактивные бомбардировщики, один за другим, один за другим, шесть, девять, двенадцать, один, и один, и еще один, и второй, и второй, и третий, и не нужно было визжать – весь визг исходил от них. Монтаг открыл рот, истошный рев ворвался внутрь и вышел сквозь оскаленные зубы. Дом сотрясался. Огонек в его ладони погас. Лунные камни исчезли. Рука сама рванулась к телефону.

Самолеты сгинули. Он ощутил, как шевелятся его губы, касаясь телефонной трубки:

– Больницу «Скорой помощи»…

Страшный шепот…

Ему показалось, что звезды в небе от рева черных самолетов обратились в мельчайшую пыль, и завтра утром вся земля будет усыпана ею, будто нездешним снегом. Эта идиотская мысль не покидала его, пока он, дрожа, стоял в темноте возле телефона и беззвучно шевелил, шевелил, шевелил губами.

Они привезли с собой эту свою машину. По сути, машин было две. Одна из них устремлялась в желудок, словно черная кобра на дно гулкого колодца, и принималась искать там застойную воду и темное прошлое. Она вбирала в себя зеленую жижу, и та, медленно кипя, поднималась наверх. Выпивала ли она при этом и весь мрак? И все яды, скопившиеся в человеке за годы? Машина молча кормилась жижей, лишь время от времени раздавался булькающий звук, словно она захлебывалась, шаря в потемках. Впрочем, у нее был Глаз. Бесстрастный оператор, надев специальный оптический шлем, мог заглянуть в душу того, из кого выкачивал содержимое внутренностей. И что же видел Глаз? Об этом оператор ничего не мог сказать. Он смотрел, но не видел того, что Глаз узревал внутри. Вся операция походила на рытье канавы во дворе. Женщина на кровати была не более чем твердым мраморным пластом, до которого они случайно докопались. Ну так что? Долбите дальше, глубже опускайте бур, высасывайте пустоту, если, конечно, дергающаяся сосущая змея способна поднять такую вещь, как пустота, на поверхность. Оператор стоял и курил сигарету. Вторая машина работала тоже.

Ею управлял точно такой же бесстрастный оператор в немарком красновато-коричневом комбинезоне.

Эта машина занималась тем, что выкачивала из организма старую кровь, заменяя ее новой кровью и сывороткой.

– Приходится чистить их сразу двумя способами, – сказал оператор, стоя над безмолвной женщиной. – Заниматься желудком бесполезно, если при этом не очищать и кровь. Оставишь эту дрянь в крови, а кровь, как молоточек, бах-бах-бах, ударит в голову пару тысяч раз, и мозг сдается, был мозг – и нет его.

– Хватит! – вскричал Монтаг.

– Ну уж, двух слов сказать нельзя, – ответил оператор.

– Закончили? – спросил Монтаг.

Они тщательно перекрыли вентили машин.

– Закончили.

Их ни капельки не тронул его гнев. Оба стояли и курили, завитки сигаретного дыма лезли им в носы и глаза, но они даже ни разу не моргнули и не поморщились.

– С вас пятьдесят долларов.

– Сказали бы сначала, будет она в порядке или нет?

– Конечно, будет. Вся гадость, что в ней была, теперь вот тут, в чемоданчике. Она ей больше не грозит. Я же говорил: старое берем, новое вливаем – и порядок.

– Но вы же не врачи! Почему они не прислали со «Скорой» врача?

– Черт подери! – Сигарета во рту оператора дернулась. – Да у нас за ночь по девять-десять таких вызовов. Вот уже несколько лет как это тянется, даже специальные машины пришлось сконструировать. Конечно, новинка там одна – оптическая линза, все остальное старое. Зачем еще нужен врач? Все, что требуется, – это двое умельцев, и через полчаса никаких проблем. Послушайте, – сказал он, направляясь к двери, – нам надо спешить. Наперсток в ухе говорит, что поступил новый вызов. В десяти кварталах от вас кто-то еще всыпал в себя флакон снотворного. Звоните нам, если что. Обеспечьте вашей жене покой. Мы ввели ей возбуждающее. Учтите, проснется голодной. Пока…

И мужчины с сигаретами в уголках плотно сжатых губ, мужчины с глазами африканских гадюк, плюющихся ядом, подхватили свои машины, забрали шланг, чемоданчик с жидкой меланхолией, а также вязкой темной слизью, вовсе не имевшей никакого названия, и вышли на улицу.

Монтаг тяжело опустился на стул и посмотрел на лежавшую в кровати женщину. Ее глаза были закрыты, лицо обрело спокойствие; он протянул руку и ощутил на ладони тепло ее дыхания.

– Милдред, – позвал он наконец.

«Нас чересчур много, – подумалось ему. – Нас миллиарды, а это чересчур много. Никто никого не знает. Приходят чужаки и творят над тобой насилие. Приходят чужаки и вырезают твое сердце. Приходят чужаки и забирают твою кровь. Великий Боже, кто были эти люди? Я в жизни их раньше не видел!»

Прошло полчаса.

В жилах женщины теперь струилась новая кровь, и это, казалось, сотворило ее заново. Щеки сильно порозовели, губы сделались очень свежими и очень алыми, они выглядели мягкими и спокойными. И все это сделала чья-то кровь. Вот если бы еще принесли чью-то плоть, чей-то мозг, чью-то память… Если бы они взяли да отправили в химчистку ее душу, чтобы там у нее вывернули все карманы, пропарили и прополоскали, затем заново запечатали бы и утром принесли обратно. Если бы…

Монтаг встал, раздвинул занавески и широко распахнул окна, впуская в спальню ночной воздух. Два часа пополуночи. Неужели это было всего только час назад – Кларисса Макклеллан на улице, потом приход домой, эта темная комната, маленький хрустальный флакончик, который он отшвырнул ногой? Всего только час, но за это время мир успел растаять и возродиться в новом виде, без цвета, без вкуса, без запаха…

Через залитый луной газон из дома Клариссы донесся смех. Дом Клариссы, ее отца, и матери, и дяди – людей, которые умели так спокойно и душевно улыбаться. Но главное – смех был искренний и сердечный, совершенно не нарочитый, и доносился он из дома, сиявшего в этот поздний час всеми огнями, тогда как прочие дома вокруг были безмолвны и темны. Монтаг слышал голоса – люди говорили, говорили, говорили, что-то передавали друг другу, говорили, ткали, распускали и снова ткали свою завораживающую паутину.

Не отдавая себе отчета в том, что делает, Монтаг вышел через высокое окно и пересек газон. Он остановился перед бормочущим домом, укрывшись в его тени, и подумал, что, в сущности, может даже подняться на крыльцо, постучать в дверь и прошептать: «Позвольте мне войти. Я не произнесу ни слова. Мне просто хочется послушать. О чем это вы там говорите?»

Но он ничего такого не сделал, просто стоял, совершенно окоченев, – лицо уже превратилось в ледяную маску – и слушал, как мужской голос (дядя?) размеренно и неторопливо продолжал:

– Ну, в конце концов, мы с вами живем в век одноразовых салфеток. Высморкался в кого-то, скомкал его, спустил в унитаз, ухватил другого, высморкался, скомкал, в унитаз. Причем каждый еще норовит утереться фалдой ближнего. А как можно по-настоящему болеть за национальную футбольную команду, когда у тебя нет программы матчей и ты не знаешь имен игроков? Ну вот скажите мне, какого цвета у них фуфайки, когда команда выбегает на поле?

Монтаг вернулся в дом. Он оставил окна открытыми, проверил, в каком состоянии Милдред, заботливо подоткнул ее одеяло, а затем улегся сам.

Лунный свет озарял его скулы и морщины, прорезавшие нахмуренный лоб, а попав в глаза, тот же свет разливался маленькими лужицами, похожими на серебряные катаракты.

Упала капля дождя. Кларисса. Еще одна капля. Милдред. Третья. Дядя. Четвертая. Ночной пожар. Одна – Кларисса. Две – Милдред. Три – дядя. Четыре – пожар. Одна – Милдред, две – Кларисса. Одна, две, три, четыре, пять – Кларисса, Милдред, дядя, пожар, таблетки снотворного, люди-салфетки, фалды ближнего, высморкался, скомкал, в унитаз. Одна, две, три, одна, две, три! Дождь. Гроза. Дядя смеется. Раскаты грома катятся по лестнице вниз. Весь мир – сплошной поток ливня. Пламя вырывается из вулкана. Все закручивается водоворотом, и ревущая стремнина несется навстречу утру.

– Я ничего больше не понимаю, – сказал Монтаг, положил в рот облатку снотворного и стал ждать, когда она растворится на языке.

В девять часов утра постель Милдред была уже пуста. Монтаг быстро вскочил – сердце его гулко билось – и бросился бегом через прихожую, но у дверей кухни остановился.

Из серебряного тостера выпрыгивали ломтики поджаренного хлеба, паучья металлическая рука тут же подхватывала их и окунала в растопленное сливочное масло.

Милдред наблюдала за тем, как тосты ложатся на тарелку. В ее ушах плотно сидели электронные пчелы, их жужжание помогало ей коротать время. Она внезапно подняла голову, увидела Монтага и кивнула.

– Ты в порядке? – спросил он.

За десять лет пользования ушными наперстками – «ракушками» – его жена научилась профессионально читать по губам. Она снова кивнула. Затем включила тостер, и он опять защелкал, поджаривая свежий ломтик хлеба.

Монтаг сел.

– Не понимаю, с чего бы это я такая голодная, – сказала жена.

– Ты…

– Я ужасно голодна.

– Вчера вечером… – начал он.

– Спала плохо. Чувствую себя отвратительно, – продолжала она. – Господи, как же хочется есть! Ничего не пойму.

– Вчера вечером, – опять начал он.

Милдред рассеянно проследила за движением его губ.

– Что – вчера вечером?

– А ты не помнишь?

– О чем ты? У нас что, были гости, и мы хорошо погуляли? Голова словно с похмелья. Господи, как же хочется есть! И кто у нас вчера был?

– Да так, несколько человек, – ответил он.

– Вот-вот. – Она прожевала кусок тоста. – Желудок болит, но есть хочется до ужаса. Надеюсь, я вчера никаких глупостей не наделала?

– Нет, – тихо сказал он.

Паучьей рукой тостер выхватил ломтик пропитанного маслом хлеба и протянул ему. Монтаг принял тост, чувствуя себя премного обязанным.

– Ты сам тоже выглядишь не лучшим образом, – заметила жена.

Ближе к вечеру пошел дождь, и мир стал темно-серым.

Монтаг стоял в прихожей и прикреплял к куртке значок с пылающей оранжевой саламандрой. Потом долгое время глядел на вентиляционную решетку. Милдред, читавшая сценарий в телевизионной гостиной, ненадолго перевела взгляд на мужа.

– Посмотрите на него! – воскликнула она. – Этот человек думает!

451° по Фаренгейту характеристика образа Гайя Монтэга

Data: 05.12.2010 09:59 | Автор: Administrator

Гай Монтэг был пожарным. Функцией пожарных в то время было не тушение пожаров (их уже не было, поскольку все дома были сделаны из огнеупорного материала), а поиск и сжигание неугодных власти книг.

Источник: роман «451 градус по Фаренгейту» (1953)

Автор: Рэй Брэдбери

Надо сказать, что в тоталитарном государстве, где жил Гай (наше недалекое будущее), литература находилась под запретом. Государство старалось, чтоб люди задумывались, не рассуждали, не испытывали эмоций, а занимались только работой и развлечениями. Тем временем, шла война и гибли люди.

Пожарники занимались цензурой и искоренением книг и инакомыслящих. Они даже не верили, что когда то их занятием было спасение людей.

Однажды, после встречи с странноватой соседской девушкой, Гай стал понимать, что он не счастлив и что-то есть в тех людей, которые готовы были пожертвовать собой ради идеи и книг.

Он прячет у себя дома несколько книг и за ним начинается охота. Гай убегает и встречается с людьми, которые пытались сохранить культурное наследие человечества и держали книги у себя в голове.

Гай Монтэг присоединился к ним.

Несмотря на динамичный сюжет, роман написан очень поэтично, впрочем, как и все произведения Рэя Брэдбери.

Интересные факты

Идея Р. Брэдбери была использована при создании фильма «Эквилибриум»

Роман «451 градус по Фаренгейту» упоминается в японском аниме-сериале и манге «Библиотечные войны» (Тосёкан Сенсё). В «Библиотечных войнах» роман назван «Книгой пророчества», издания которой подвергались уничтожению организацией, похожей на подобную организацию в самом романе Р. Брэдбери. «Книга пророчества» носила код К505, что можно принять за 505 градусов по Кельвину, что примерно равно 451 градусу по Фаренгейту. В аниме и манге указывается на то, что книга была написана 60 лет назад американским фантастом и её экранизировал французский режиссёр, но фильм также был запрещён в Японии 2031 года, во время событий «Библиотечных войн».

Название книги Брэдбери также было обыграно в фильме-памфлете Майкла Мура Фаренгейт 9/11, критикующем президента Джорджа Буша-младшего. Характерно, что и активисты Республиканской партии сняли в ответ фильм с похожим названием: «41,11 по Цельсию: температура, при которой умирает мозг».

Имя главного героя романа «451 градус по Фаренгейту» Гая Монтэга было использовано в культовой стратегической компьютерной игре StarCraft. В ходе развития сюжетной линии игры появляется персонаж Гай Монтэг, принимающий непосредственное участие в баталиях вселенной StarCraft. Примечательно, что компьютерная модель данного персонажа представляет собой вылитого «пожарника» из романа Рэя Брэдбери: он носит за плечами баллоны с керосином, атакует врагов с помощью огнемета.

Цитаты из романа

книгу читали лишь немногие — тут, там, в разных местах. Поэтому и книги могли быть разными. Мир был просторен. Но, когда в мире стало тесно от глаз, локтей, ртов, когда население удвоилось, утроилось, учетверилось, содержание фильмов, радиопередач, журналов, книг снизилось до известного стандарта. Этакая универсальная жвачка.

Человек в наше время — как бумажная салфетка: в неё сморкаются, комкают, выбрасывают, берут новую, сморкаются, комкают, бросают…

451 градус по Фаренгейту — температура, при которой воспламеняется и горит бумага.

Кто не создаёт, должен разрушать. Это старо как мир. Психология малолетних преступников.

— Боже мой, как всё это могло случиться? — снова заговорил Монтэг. — Ещё вчера всё было хорошо, а сегодня я чувствую, что гибну.

Постарайтесь представить себе человека девятнадцатого столетия — собаки, лошади, экипажи — медленный темп жизни. Затем двадцатый век. Темп ускоряется. Книги уменьшаются в объеме. Сокращенное издание. Пересказ. Экстракт. Не размазывать! Скорее к развязке!
— Скорее к развязке, — кивнула головой Милдред.

Не потому ли мы так богаты, что весь остальной мир беден и нам дела нет до этого?

Шире открой глаза, живи так жадно, как будто через десять секунд умрёшь. Старайся увидеть мир. Он прекраснее любой мечты, созданной на фабрике и оплаченной деньгами. Не проси гарантий, не ищи покоя; такого зверя нет на свете.

Есть преступления хуже, чем сжигать книги. Например — не читать их.

И не ждите спасения от одного — от человека, или машины, или библиотеки. Сами создавайте то, что может спасти мир, — и если утонете по дороге, так хоть будете знать, что плыли к берегу.

Журналы превратились в разновидность ванильного сиропа. Книги – в подслащенные помои.

раз, когда он был ребенком, погасло электричество, и его мать отыскала и зажгла последнюю свечу. Этот короткий час, пока горела свеча, был часом чудесных открытий: мир изменился, пространство перестало быть огромным и уютно сомкнулось вокруг них. Мать и сын сидели вдвоем, странно преображенные, искренне желая, чтобы электричество не включалось как можно дольше.

Знаете, книги пахнут мускатным орехом или еще пряностями из далеких заморских стран. Ребенком я любил нюхать книги.

Почему огонь полон для нас такой неизъяснимой прелести? Что влечёт к нему и старого и малого? Огонь — это вечное движение. То, что человек всегда стремился найти, но так и не нашел. Или почти вечное. Если ему не препятствовать, он бы горел, не угасая, в течение всей нашей жизни. И всё же что такое огонь? Тайна. Загадка! Учёные лепечут о трении и молекулах, но, в сущности, они ничего не знают. Главная прелесть огня в том, что он уничтожает ответственность и последствия. Если проблема стала чересчур обременительной — в печку её.

Мы все должны быть одинаковыми. Не свободными и равными от рождения, как сказано в конституции, а просто мы все должны стать одинаковыми. Пусть люди станут похожи друг на друга как две капли воды: тогда все будут счастливы, ибо не будет великанов, рядом с которыми другие чувствуют своё ничтожество.

У людей теперь нет времени друг для друга.

Книги — только одно из вместилищ, где мы храним то, что боимся забыть.

Образ Гая Монтэга в романе Р. Брэдбери «451° по Фаренгейту»

Анализ способов реализации философской концепции Р.Брэдбери в романе «451° по Фаренгейту» не только через символику и интерпретацию духовных традиций, но и, что весьма существенно, через мировоззренческое кредо героев (на примере образа Гая Монтэга).

Рубрика	Литература
Вид	статья
Язык	русский
Дата добавления	01.04.2019
Размер файла	14,9 K

• посмотреть текст работы

• скачать работу можно здесь

• полная информация о работе

• весь список подобных работ

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Образ Гая Монтэга в романе Р. Брэдбери «451° по Фаренгейту»

Белгородский Государственный Национальный Исследовательский УниверситетБелгород, Россия

Многочисленные утопии Средневековья обещали человеку счастье на земле. Кто же против него? Уж не писатель ли XX века, дерзнувший посягнуть на священное право человечества? В том-то и дело, что он создает антиутопию, в сюжете которой беспристрастный взгляд на общество будущего, напоминающего нам наше настоящее: все та же попытка направить человека на истинный путь к счастью, который лежит в области беспощадного отрицания всего негативного в современной цивилизации, в частности, отношения к духовной культуре, сгустком которой является книга. брэдбери философский символика духовный

Философская концепция автора проявляется в романе не только через символику и интерпретацию духовных традиций, но и, что весьма существенно, через мировоззренческое кредо героев. В определённом плане книга представляет собой диалог, или дискуссию, в которой каждый участник-персонаж стремится отстоять своё видение жизни, своё «я». Каждый герой проповедует собственное «вероучение», являясь в какой-то степени пророком и претендуя на роль духовного учителя для Монтэга, а в лице Монтэга — для всего мятущегося, жаждущего докопаться до смысла жизни человечества. Таким образом, можно разделить всех действующих лиц книги на две группы: первая — выразители «официальной» идеологии, считающие опасным всякого рода инакомыслие, — Битти, жена Монтэга Милдред, её подруги; вторая — так называемые «диссиденты» — Кларисса,

Фабер, Грэнджер. Гай Монтэг по образу своего мышления находится где-то между ними — сначала ближе к первым, затем — ко вторым [1].

Каждый из персонажей выступает на сцену со своим монологом, последовательно подталкивая главного героя к выработке собственного кредо. Он терзается сомнениями: надо ли прислушиваться к миру, как Кларисса, или оставаться к нему равнодушным, как Милдред? Надо ли смириться с необходимостью уничтожения всего того, что выходит за рамки массового уровня культуры, как считает Битти, или пытаться сохранять нравственные и культурные ценности, как предлагает Фабер? Все эти люди оставляют неизгладимый след в душе Монтэга, общение с ними способствует формированию его мировоззрения [2].

Но персонажей-наставников следует рассматривать не только в сюжетном контексте. Ведь роман Брэдбери — это ещё и философская аллегория. Герои-философы нужны ему, чтобы их посредством высказать ту или иную точку зрения. С их помощью писатель размышляет о судьбах мира, о культуре, об общечеловеческих проблемах. И, нужно отметить, даже в рамках единой идеологии форма философского мышления героев книги отнюдь не одна и та же [3].

Гай Монтэг — человек из мира будущего, которое рисуется в романе как урбанистическая антиутопия; небо разрывает грохот реактивных самолетов, по шоссе несутся реактивные авто, изощренная электроника обеспечивает тотальный контроль за населением, жизнь поглощена, а то и замещена телезрелищем. В то же время угроза насилия повседневна, ежеминутна, — большая война разражается в финале романа и тут же кончается, оставив плеши пепелищ на месте густонаселенных городов. М. — заурядный, но по статусу привилегированный обитатель этого странного мира. По профессии он пожарный, причем суть и назначение его ремесла прямо противоположны его пониманию. Дело пожарного — не спасать от огня хрупкие произведения человеческой культуры, а предавать их очистительному пламени, уничтожая запечатленные в книгах (451° по Фаренгейту — температура, при которой воспламеняется и горит бумага) историю, интеллектуальное богатство, сложность и проблематичность бытия [4]. Пожарные защищают право большинства на беспамятство: цензоры, судьи и исполнители приговоров над интеллектуаламидиссидентами или просто чудаками, «выбивающимися из ряда». Они оберегают общественный покой, мертвенная сущность которого давно уже никому из рядовых граждан не заметна. Случайная встреча с Клариссой Маклеллан, семнадцатилетней оригиналкой, предпочитающей неповторимо-живое в природе и в людях искусственно — конформному , смущает безмятежный до той поры дух М., заставляет вдруг почувствовать себя несчастным и неспособным функционировать далее в предписанном социальном режиме. М. начинает читать запрещенную литературу (каковой является любая литература, от Священного писания до стихов Мэтью Арнольда) и на этой почве сводит знакомство с бывшим профессором Фабером, который объясняет ему значение книг: они, с одной стороны, воспитывают чуткость, внимание к подробностям, с другой — «сшивают лоскутки вселенной в единое целое». Книги — основы сопротивления безличным и массовидным силам визуальной культуры, которые мнут человека как глину, стремительно, в обход разума, приводя его к заданным выводам. М. оказывается разоблачен в своем отступничестве и подвергнут для начала унизительному наказанию: его вынуждают спалить собственный дом с обнаруженными в нем книгами. С этого момента его тайное инакомыслие перерастает в явный и бескомпромиссный бунт [5].

Бредбери принято считать писателем-фантастом, рисующим будущее в своих произведениях. Удивительно, насколько актуально в наши дни далекое для того Бредбери «будущее». Невольно вспоминаются плазменные экраны, глупые ток-шоу и сериалы, громкая музыка в наушниках, быстрый темп жизни, высокие скорости автомобилей, пьяные подростки, таблетки, чтобы заснуть, — современная Москва, Россия, да практически вся планета живет этим.

Возвращаясь к сюжету произведения, хочется отметить подвиг тех смельчаков, которых Гай встречает в лесу. Они, бросив дома, друзей, семью, ушли из города в прямом смысле слова бродяжничать. Они выучили произведения наизусть ради высшей цели — возродить книгопечатание, посадить росток жизни в этот гнилой мир. Не правда ли, часто бывает такое — мы не можем и строчки вспомнить из стихотворения, а тут целые книги в голове помещаются. Стыдно, друзья, стыдно!

Финал произведения — война. Многие при анализе романа «451 градус по Фаренгейту» приводят слова Гейне: «Там, где жгут книги, кончат тем, что станут жечь людей». Перед тем, как город исчезнет с лица земли, Милдред, жена Монтега, видит себя в телестене — с соломенными волосами от краски, ужасным лицом без косметики. Так, автор призывает читателей задуматься о своей жизни сейчас, изменить ее, пока не стало поздно.

Но важно желание: сложно заставить человека что-то сделать без его на то энтузиазма.

Список использованной литературы

1. Маркина Н.В»Художественный мир Рэя Брэдбери:традиции и новаторство»

2. Прашкевич Г.М «Жизнь замечательных людей»

Характеристика главных героев книги «451 градус по Фаренгейту»

Город ненаступившего времени в США, где нет возможностей и времени для чтения книг, — именно в таком месте развиваются события романа-антиутопии «451 градус по Фаренгейту». Характеристика главных героев книги Рэя Брэдбери может удивлять читателя. Поражает и обрисовка социальных норм в месте, где живут ключевые персонажи знаменитого произведения.

1. Гай Монтэг и Милдред
2. Кларисса и Фабер
3. Битти и прочие персонажи
4. Жанровая принадлежность

Гай Монтэг и Милдред

Американский автор, написавший этот роман, входит в число самых знаменитых писателей, работающих в этом жанре. Рэй Брэдбери в своих произведениях наиболее часто затрагивает тему неизбежного падения человечества из-за утраты религиозности. В какой-то мере его роман предвещает будущее: от самых ничтожных моментов до поднятия проблемы моральности современного общества.

Герои «451 градуса по Фаренгейту» своеобразные, но в целом соответствуют той среде, где им приходится жить. Гай Монтэг — мужчина 40—45 лет, пожарный по профессии. Его обязательства сводятся к уничтожению книг в огне. Этот персонаж:

• обеспечен;
• не имеет никаких планов;
• ни о чем не мечтает.

Все, что он делает, — отдыхает и выполняет свою работу. Цель жизни ему удается определить только после встречи с профессором Фабером.

После знакомства с героиней романа Клариссой Монтэг меняет свою точку зрения. Он начинает активно заниматься чтением книг, старается тянуться к нравственным ценностям. Персонажу удается пережить предательство жены. Он бежит, после чего его объявляют в розыск.

Следующая героиня романа — пропащая тридцатилетняя женщина, главной мечтой которой является покупка большого телевизора для просмотра любимых сериалов и передач. Милдред думает только о себе, при этом не обращает внимания на своего мужа. С ним их давно ничто не связывает. У них нет общих интересов и тем для разговоров. Они просто живут в одном доме.

Кларисса и Фабер

Кларисса — молодая жизнерадостная девушка, живущая по соседству с супругами. Она никогда не посещала занятия в школе. У нее есть страх перед стрельбой, которую могут устроить ученики школы. Она быстро находит общие темы для разговоров с Гаем. Они беседуют об окружающем мире и литературе. С Клариссы и начинается толчок в нравственном развитии Гая, но вдруг она исчезает. Затем становится известно, что она попала в аварию и погибла.

Умный и рассудительный управляющий Гая Фабер считает, что книги не приносят людям пользы. Он думает, что люди должны быть равными и никаким образом не привлекать к себе лишнего внимания. Монтэг вынужден навести свое оружие на Битти в момент уничтожения жилища Гая. По этой причине возникает ситуация, когда из-за командира может пострадать ученый.

Битти и прочие персонажи

Битти — персонаж, который погиб от выстрела огнемета Гая. Он был начальником Гая, приспособленным и очень рассудительным человеком. Как и Фабер, герой ненавидит книги.

Подруга Милдред — женщина, которая доносит обо всех преступлениях Гая властям совместно с его супругой. Сама она не замужем.

Произведение показывает мир, который полон необычных событий. Все кругом утопает в безумии. Живущим в нем людям строго запрещается прикасаться к книгам. Решившийся нарушить запрет получает наказание. Работники пожарных служб тоннами уничтожают книги в огне, чтобы ни у кого не возникло желания их взять в руки и прочитать. Спасение людей из горящих домов отходит на задний план. Мир в романе описан, как нечто страшное. Нелепость и безумные вещи происходят в нем постоянно.

Жанровая принадлежность

Это уникальное произведение, вошедшее в золотой фонд мировой фантастики. Оно написано Рэем Дугласом Брэдбери и отнесено к жанру повести. Мир в книге показан таким, каким, по мнению автора, он будет через несколько столетий. Он:

• полностью пропитан научными и техническими инновациями;
• попал в бездну нелепых замыслов, которые породили не менее глупые поступки;
• состоит из страшных вещей и явлений.

Примечательно, что внешности персонажей в романе почти не уделено внимания, тогда как их действия приобретают ключевую важность. Это наглядно видно по обзору, приведенному в Википедии.

Мир, согласно описанию книги «451 градус по Фаренгейту», утопает в сумасшествии. Все в нем автоматизировано. Чтение под запретом для всех без исключения, а нарушивший это предписание строго наказывается властями. Его могут отправить в больницу для душевнобольных людей. Вместо спасения сгорающих зданий и тушения пожара огнеборцы занимаются уничтожением книг. Для них первоначальной задачей является недопущение попадания любого источника печатной информации в руки людей.

Характеристика главных героев романа Рэя Брэдбери «451 градус по Фаренгейту»

История создания

Перед тем как изучать героев произведения, необходимо узнать, как именно появилась идея написать книгу, и почему оно имеет такое странное название. Американский писатель начал свою работу после просмотра нацистской кинохроники. В фильме демонстрировалось публичное сожжение книг авторов, которые своими строками противоречили социалистической идеологии.

Писателя возмущало такое обращение с книгами. По его словам, уничтожение литературы равно тому, как Гитлер убивал ни в чем не повинных людей в концлагерях. Автор еще с юношества считал, что человеческий разум и дух очень тесно связан с книгами. Именно поэтому он так относился к нацистскому произволу. Поскольку повлиять на это было невозможно, Брэдбери принялся за написание романа. Он хотел своими строками донести всю суть произвола, который длился не один год.

Основу произведения составляет рассказ «Пожарный», который, к сожалению, так и не был опубликован. Антиутопический роман Брэдбери писал, находясь в библиотеке Лос-Анджелеса. Впервые сочинение было опубликовано в 1953 году. Но перед тем как книга была издана, автору пришлось внести множество поправок. Критики утверждали, что произведение содержит ругательные слова, которые не пропускает цензура.

Смысл названия романа очень тесно связан с книгами. Дело в том, что 452 градус по Фаренгейту — это температура, при которой происходит возгорание бумаги.

Основные персонажи

Герои «451 градус по Фаренгейту» очень разные и имеют свою точку зрения. Только их характеристика дает читателю понять, какую роль они играют:

1. Гай Монтэг (Montag) — мужчина сорока лет, пожарный. Вся его жизнь заключена только в работе и отдыхе. Он не умеет мечтать и фантазировать, из-за этого мир героя стал примитивным. Однажды он встретил свою соседку, которая перевернула его взгляды на жизнь одним незамысловатым вопросом, счастлив ли он. В произведении автор представил его как обиженного мужчину, которого предала жена, и он подался в бега.
2. Милдред (Mildred) — женщина тридцати лет, жена Гая. Она живет только сериалами и обсуждениями телешоу. Ее разум не позволяет думать о прекрасном. Это пустая и ограниченная женщина, которая заботится только о себе. Между ними давно нет никакой связи. В браке детей они так и не нажили, так как героиня не хотела этого.
3. Кларисса Макленанд — молодая девушка, живущая по соседству с семьей Монтэг. Она особенная и непохожа на других. Девушка не посещает школу и боится различного рода беспорядков. У героини очень тонкая душа, она любит наслаждаться тишиной и ценит каждую прожитую минуту. С Гаем она очень часто беседовала, рассуждая о литературе и природе. Вскоре она внезапно исчезла. Монтэг через время узнал, что она погибла в аварии, а ее семья переехала.
4. Фабер — бывший учитель английского языка и профессор, положительный герой. Он втайне пытается создать книгопечатное оборудование. Кроме того, он незаконно хранит дома литературу. Познакомившись с Гаем, мужчина видит в нем единомышленника. Он помогает главному герою скрыться от преследования.
5. Битти — начальник Монтэга, хитрый и опасный человек. Несмотря на свою воспитанность и образованность, он считает, что книги очень вредны и разрушают разум.
6. Подруги Милдред — пустые и глупые женщины. Находясь в компании, они рассуждают о том, что если мужей не было, они были бы гораздо счастливее. Когда Гай начинает с ними беседовать и предлагает прочесть им несколько книг, они настораживаются и уходят. Вскоре женщины доложили властям о нарушениях героя.

Все персонажи романа имеют свои определенные черты характера, по которым можно оценить их внутренний мир. Нельзя говорить, что они все играют отрицательную роль в жизни друг друга.

Анализ текста

Произведение Брэдбери открывает острую проблему жизни общества, которая остается актуальной и по сегодняшний день. Основной темой романа является роль литературы в жизни человека. Автор без излишеств описал жизнь людей массового потребления, которые не способны самостоятельно мыслить, анализировать и делать соответствующие выводы.

Необразованными людьми легче всего управлять, и этот факт известен правительству, которое законом запрещает использовать литературу. Люди всю информацию узнают из новостей и телепередач, но, как известно, телепрограмма отупляет человека и преподносит все происходящее в выгодном ракурсе.

Описание книги «451 градус по Фаренгейту» дает возможность понять, что основной мыслью повествования является светлое будущее поколений, которое напрямую зависит от прошлого. Выбирая между книгами и телевизором, человек чаще всего предпочитает второе, тем самым подвергается деградации. Такое поведение чревато серьезными последствиями для всего народа, так как оно само себя уничтожает.

Кроме того, в тексте упоминаются следующие темы:

1. Семья.
2. Ценности.
3. Отношения между людьми.

Замыкаясь в себе и не развиваясь духовно, человек лишает себя таких чувств, как сопереживание, любовь и уважение. Эмоциональное отступление от родных людей — это прямая дорога к одиночеству.

Проблематикой романа является манипуляция обществом при помощи СМИ. Своими строками Брэдбери пытался донести лишь одну незамысловатую мысль: при отказе от литературы у общества нет будущего.

Главные герои романа 451 градус по Фаренгейту Брэдбери (Характеристика персонажей)

В произведении речь идет о людях, проживающих в Америке, в городе будущего, там запрещается читать книги.

Гай Монтэнг

Мужчина среднего возраста, работает пожарным. В его обязанности входит сжигать все книги Он только и делает, что работает и отдыхает, он ни о чем не думает и не мечтает. Живет примитивно. Гай обрел смысл жизни после того, как встретился с неким ученым Фабером.

И в начале произведения Монтэнг убежден, что правильно поступает, но когда встречает героиню Клариссу, то полностью поменял свое решение и начал читать книги. Он начал стремиться к нравственности. Монтэнга предала супруга и после этого он был в розыске и сбежал.

Следующая героиня-тридцатилетняя жена Гая, по имени Милдрэд. Абсолютно пустая женщина, безэмоциональная. Она только смотрит по телевизору телесериалы и разные шоу. Ее мечта-приобрести очередной огромный телевизор. Она совсем не думает о супруге, а заботиться только о себе. А также не желает заводить ребенка. С супругом ни просто живут под одной крышей, у них давно уже нет никаких связей и абсолютно не интересны друг другу.

Кларисса

Следующая героиня являлась соседка супругов, молодая веселая девушка, которая не ходила в школу, так как у нее страхи из-за того, что учащиеся школы могут устроить стрельбу, либо погибнут в авариях. С Гаем они нашли общий язык и беседовали о природе и книгах. Именно она и подоткнула Гая на переосмысление своей жизни. Однажды Кларисса резко пропала, а позже узнается, что она погибла в аварии.

Фабер

Ученый, преклонного возраста, много повидавший в своей жизни, который хранил книги втайне, а также изобрел печатную машинку. Поддерживал людей, которые тайно хранили хоть часть книг, чтобы их не уничтожили. Он также помогал Гаю искать свой верный путь.

Битти

Хитрый, умный и рассудительный человек, являлся начальником Гая. Хотя сам и начитанный, но считает, что книги приносят вред человеку. Погиб от рук Гая, когда тот выпустил языки пламени и из огнемета.

Подруга Милдред

Незамужняя женщина, которая позже вместе с Милдред докладывают на Гая властям о его нарушениях.

В данном произведении весь мир погряз в каком-то безумии, где происходят странности. Здесь всему человечеству независимо от статуса, были запрещены не то, что читать книги, а даже брать их в руки, а тот, кто нарушит или попытается обойти этот закон, то будет наказан. Пожарные здесь сами устраивают пожары, и, в первую очередь, сжигают книги, чтобы те не попали в чьи-нибудь руки и не были прочитаны, вместо того, чтобы спасать людей и здания от огня. В произведении показан мир через сотни лет, где обладают абсурдные идеи и действия, и вообще происходят страшные вещи.

Характеристика персонажей (2 вариант)

Гай Монтэг

Главным героем является именно пожарный. Он зовется Гаем Монтэгом. Его обязанностью и работой является сжигание литературы, которую нельзя читать. В начале произведения герой предстает перед читателем человеком, который глубоко убежден в правильности того, что он делает. Но скоро он встречает девушку, которая кардинально помогает изменить ему свою жизнь, возможно, в лучшую сторону. Монтэг предпринимает действия, чтобы измениться к лучшему и начинает читать книги. Брэдбери на примере этого персонажа показал эволюцию нравственности.

Милдрет

Милдрет является женой главного героя. Они давно потеряли с мужем душевную связь. Женщина засыпает теперь только в том случае, если глотает таблетки. Иногда ее откачивают от передоза и выводят из комы. Она давно не интересна мужу, а он ей. Они просто существуют вместе в одном доме.

Кларисса

А вот девушка по имени Кларисса является очень молодой, жизнерадостной и веселой. Данный персонаж толкает Монтэга на перемены в жизни. Родители Клариссы – это люди, типа старых. То есть они читали книги, уважали образование. Именно это оказало на ее большое влияние.

Битти

Битти – это непосредственный начальник главного героя. Он начин, умен, но в целом поддерживает систему, которая установилась в данном обществе. Он прикладывает немалое количество усилий, дабы заставить главного героя стать на путь истины, ее читать книги и жить, наслаждаясь обществом потребления. В результате назойливый Битти был убит в порыве ярости главным героем с помощью струи огня.

Фабер

Ну и также еще один немало важный герой «451 градус по Фаренгейту» — это Фабер. Он достаточно стар и много увидел в этой жизни. Помогает тайным любителям книг. Сам является филологом.

О романе

Замечательное произведение, которое давно вошло в золотой фонд мировой фантастики, написано американским мастером слова Рэем Дугласом Брэдбери. Произведение под названием «451 градус по Фаренгейту» относится к жанру повести.

В данном произведении представлен мир через несколько сотен лет, который полностью поглотил не только научный и технический прогресс, но и сожрали абсурдные идее, порождающие не менее странные действия. В мире, представленном Рэем Брэдбери в этой повести, происходят страшные вещи. Мир погряз в безумии и абсурдизме.

Дело в том, что почти все механизировано. Книги запрещены. Категорически, всем людям. Их нельзя держать в руках, не то что бы читать. Тот, кто решит обойти этот закон, получит наказание от властей. Он может даже угодить в больницу для психически нездоровых людей. пожарные занимаются тем, что вместо спасения горящих зданий, библиотек, домов и вообще устранения огня, где он не должен быть, наоборот. Эти люди, которые в нашем понимании должны устранять пожары, разжигают их. Они палят книги в первую очередь, ведь недопустимо дать прочесть их людям.

Также читают:

Картинка к сочинению Главные герои романа 451 градус по Фаренгейту Брэдбери

Популярные сегодня темы

Этот рассказ как раз о том, как меняется жизнь человека. И мы видим, к чему привел такой вот выбор человека. Он доволен своим выбором, как всё сложилось. Хотя его никто в тот момент молодости не спрашивал, какой путь он выбирает…

Солженицин в своем произведении Матренин двор зацикливает внимание читателя на нескольких центральных элементах, которые играют весомую роль в целостности сюжета. Одним из них является дом главной героини Матрены.

В первой части своей автобиографической трилогии, Алексей Максимович Горький описывает своё детство. Алексей Пешков рано потерял отца, и детство будущего писателя прошло в семье его деда, Василия Васильевича Каширина.

В произведении «Поединок» А.И. Куприн раскрыл перед читателем реальность царской армии начала 20-го века, отличавшейся жестокостью и насильственным отношением к солдатам, которых считали рабами

История создания

На написание романа Рэя Брэдбери вдохновили кадры нацистской кинохроники, в которых демонстрировалось сожжение книг тех авторов, чье творчество противоречило национал-социалистической идеологии.

Писатель был глубоко поражен столь кощунственным отношением к книгам. По его признанию, сжигание Гитлером книг оказало на него такое же сильное влияние, как и уничтожение ни в чем не повинных людей в концлагерях. Для Брэдбери человеческой тело и дух, разум, заключенный в книгах, были неотделимы и представляли одно целое.

Именно поэтому он не мог равнодушно наблюдать за нацистским произволом, его единственным оружием была сила слова, и писатель приступил к написанию романа. В основу произведения лег так и не изданный рассказ «Пожарный» (1949 год), а также рассказ «Пешеход».

Произведение, которое затрагивала остросоциальные проблемы в обществе, Брэдбери писал в публичной библиотеке Лос-Анджелеса, на пишущей машинке, взятой напрокат. Впервые оно было опубликовано в 1953 году, но перед этим ему пришлось выдержать критику и пройти немало цензурных изменений, связанных с большим количеством ругательных слов.

Год написания – 1953 год.

Жанр – Роман.

Направление – Научна фантастика, антиутопия.

Темы

Роль книги в жизни человека. Через утопию писатель демонстрирует мир, который может быть реальностью в случае отказа от чтения литературы. Книги заключают в себе опыт наших предков, который людям стоит перенимать для движения вперед. Читатели задаются вопросами, которые обществу массового потребления не знакомы. Поэтому оно зависимо от правительства и очень уязвимо. Людям, которые не способны мыслить самостоятельно, информация поносится под нужным ракурсом, что дает государству все рычаги для полного управления.

Семья. Автор доказывает необходимость общения и поощрения общих семейных интересов. Многие люди замыкаются в себе и своих гаджетах, игнорируя важность семейных уз. Это прямой путь к отчуждению от родных и близких, которое сулит человеку одиночество и незащищенность. Ведь кто, как не родственники, сможет помочь в трудную минуту, поддержать и понять? Увы, герой поздно осознал разрушающую роль экранов в своей личной жизни, поэтому потерял любимую женщину.

Верность и предательство. Те, кому доверял Гай, предали его, повинуясь тому, что им внушили власти. Когда пропаганда становится выше морали, выше чувств и привязанностей, личность разрушается, а на ее месте появляется покорный и апатичный раб, не способный на эмоции и мысли.

Тема технического прогресса. Мы должны понимать, что техника – это средство, а не цель нашего существования. Нельзя допустить, чтобы общество ценило гаджеты и виртуальную реальность выше, чем людей. Кроме того, прогресс не должен вытеснять достижения прошлых эпох, они могут соседствовать друг с другом, только тогда все поколения достигнут гармонии взаимопонимания, которое выступает гарантией взаимовыгодного обмена опытом.

Проблематика

Конфликт общества и личности. Гай Монтаг вступает в конфликт с обществом, начиная читать книги, вместо их уничтожения. Будучи пожарным, призванным для их уничтожения, он становится двойным агентом — на заданиях, вместо уничтожения литературы, он забирает их часть себе домой. Герой выделяется среди людей, с которыми вынужден делить век. Как белая ворона Чацкий, он не понят и изгнан, считается преступником за желание узнать новое и мыслить, тогда как общество разучилось думать и существовать самостоятельно.

Пропаганда и манипулирование обществом посредством СМИ. Телевидение заполняет все проблемы, которые образовались после запрета литературы. Средства массовой информации становится прекрасным способом манипулирования, они «зомбировали» население, оставаясь единственным каналом для получения какой-либо информации. Однако, все, что показывают в экранных комнатах, подносится под выгодным ракурсом, а шансы заметить «что-то неладное» в подаваемой информации сводятся к нулю из-за неумения мыслить.

Проблема бездуховности так же рождается из-за отсутствия книг и изобилия «информационного фастфуда» телевизионных экранов, которые на правах монополии участвуют в воспитании населения. Моральные ценности, в результате, заменяются потребительскими.

Проблема исторической памяти. Литература, собравшая все открытия и изобретения, все осмысленное и обдуманное столетиями, является памятью поколений. Это сборник архивов всего созданного человеком с момента появления письменности. В обществе, где книги запрещены, возможность сохранения всего этого теряется, что становится залогом полного регресса для общества.

Проблема утраты традиций и ценностей прошлых эпох. Технический прогресс, заменивший хрустящую книгу в руке, может принести пользу и вред, в зависимости от того, как использовать эту находку. Но без альтернативы, которую дает та же литература, общество не может судить, так ли оно распоряжается своими возможностями. Несмотря на улучшение качества показываемого изображения и увеличение диагоналей экранов, техника может оставаться лишь красивой обложкой для апофеоза пустоты.

Смысл

Идея Рэя Брэдбери такова: без опоры на опыт прошлых поколений, на свободное и честное искусство, будущее, которое описано в романе «451 градус по Фаренгейту», неизбежно. Люди все чаще в выборе между книгой и развлекательным видео выбирают второе, уровень образованности населения падает, за счет чего происходит массовая деградация и развивается неспособность мыслить, влекущая за собой застой в каждой сфере деятельности человека. Вместо того чтобы самому узнать, а заодно и проверить, те сведения, которые так удобно и просто подаются на экранах, зритель довольствуется поверхностной картиной мира, которую заботливо укладывают в 5 минут эфирного времени. А если бы тот же зритель сам нашел, к примеру, разносторонние факты о том, что ему подают под пропагандистским соусом, то его мировоззрение было объективнее и богаче. В искусстве, которое является лишь одним из источников информации и хранителей культуры, сохранились те крупицы истины, которые могли бы пролить свет на истинное положение вещей. К сожалению, мрачные прогнозы автора сбываются в отдельных странах, где уровень грамотности низок, а вот показатели ханжества, бедности и агрессии зашкаливают. Люди убивают друг друга, даже не задумываясь о том, зачем это нужно, если изначально все религии имели мирный посыл, а все государственные деятели должны вести народ к процветанию.

Также понятна мысль писателя о том, что человек, так же как и Гай Монтаг, не должен бояться выделяться из толпы, даже если все общество выступает против него. Желание мыслить и узнавать нечто новое — естественная потребность, а в век информационных технологий — вовсе необходимость.

Образы и символы

Роман наполнен символами. Огонь – самый сильный символ романа. Огонь в руках пожарного, который символизирует разрушение (в отличие от обыденного представления о пожарных, которые тушат пожар, сохраняя, а не разрушая) – губителен.

Он уничтожает книги, последние оплоты творческой мысли, ведь картины в музеях давно заменены интерактивными и абстрактными («Сплошь абстракция!» — восклицает Кларисса в романе), в кафе «трещат» все те же старые музыкальные композиции и остроты…

Главные герои и их характеристики

Гай Монтэг – главный персонаж книги. В некоторых переводах встречается как Гай Монтэг. Он работает пожарником будущего и выезжает на срочные вызовы, когда у граждан обнаруживают книги. Их следует сжигать с помощью специального приспособления для поджигания бумаги. Гай никогда не задумывается, почему и зачем он должен выполнять свое задание, он полностью согласен с текущим государственным устройством. Но в один момент в его жизни происходит встреча с так называемой литературной оппозицией, что в корне меняет восприятие Монтэга. Постепенно он разочаровывается в телевидении, отдаляется от жены, теряет веру в свою службу. Он начинает замечать ограниченность и жестокость своего мира, он становится полноценной личностью, способной на спасение знаний, которые хранятся в книгах.

Кларисса Маклеллан – молодая женщина, которая смогла пробудить одной из первых интерес к литературе у Монтэга. Она принадлежит к необычной семье. Всех родственников уже давно подозревают в причастности к чтению, ведь каждый вечер они подолгу и громко общаются между собой, что вызывает непонимание и негодование окружающих.

Битти – Брандмейстер. Будучи начальником пожарной службы, где работал Монтэг, он одни из первых заподозрил нездоровый интерес Гая к книгам и знаниям. Именно он сказал фразу, в последствии ставшую крылатой: “Хранить книги – это не преступление. Преступление – читать их”. Именно диалоги Битти и Гая стали путеводной нитью романа. Через разговоры и споры начальника и подчиненного показана основная мысль и проблема романа.

Милдред – жена Монтэга. Именно с помощью ее персонажа Рей Бредбери демонстрирует безразличие, апатию и бесчувственность общества, описываемого в романе. Женщина проводит свое свободное время, сидя перед экранами телевизора, и совершенно не интересуется окружающим миром. Когда у ее мужа обнаруживаются книги, она первая доносит на него, не испытывая никаких сожалений.

Фабер – товарищ Гая, профессор английского языка. В свое время он пытался протестовать против законов, запрещающих книги, потому, встретив Монтэга, он отнесся к тому с подозрительностью, но позже преподаватель понимает, что Гай пытается познать мир литературы и соглашается стать его проводником в мир книг.

Второстепенные персонажи

Подруги Милдред – недалекие и жестокосердечные женщины, они ничем не интересуются кроме сериалов, а мужей считают досадным неудобством. Именно они находятся у Милдред, жены главного героя, когда Гай приносит книги в дом. Вместе с женой Монтэга доносят на него властям.

Механический пес – роботизированная собака, которая по нюху определяет нарушителей и имеет иглу с прокаином — наркотиком, от которого нет пробуждения.

Источник

Тематическое направление: Книга (музыка, спектакль, фильм) – про меня

11.10.2021 15:01:40

Автор: Елена Тимофеева

---

   Книга всегда являлась одним из главных источников информации для человека. По мере того как развивалось человечество, и появлялись другие источники ее получения, книга все равно продолжает занимать особое место в нашей жизни. Сейчас люди с лёгкостью могу найти ответы на интересующие их вопросы, не читая, а выйдя в Интернет. Нет необходимости листать страницы бумажных изданий. Необходимо ли человеку сейчас обращаться к чтению? Каждый человек считает по-разному: кто-то говорит, что, не читая, можно прожить хорошую и полную жизнь; кто-то наоборот, считает, что читать необходимо. Я думаю, что читать нужно, так как книги не только дают нам информацию, полезную для жизни, но и помогают нам развиваться, пополнять наш словарный запас, ставить грамотную устную и письменную речь, а также развивать воображение.
   Значение книги в жизни человека сложно переоценить. Рэй Брэдбери в своем романе «451 градус по Фаренгейту» показывает мир, который лишился литературных произведений. Уничтожая книги, человек уничтожал свою историю, способность осмыслять и вникать в суть окружающих его вещей. Люди стали воспринимать только лёгкую информацию в развлекательном формате. Они считали, что чтение книг несёт только зло и читать абсолютно не нужно. Но, потеряв книги, человечество обрекло себя на гибель, позволив управлять собой совершенно глупым телевизионным программам.
   Константин Паустовский в своем рассказе «Ð¡ÐºÐ°Ð·Ð¾Ñ‡Ð½Ð¸Ðº» рассказывает, как книга смогла завлечь ребенка в свой мир. На Новый Год мальчик получает в качестве подарка книгу со сказками Ганса Христиана Андерсона. Она очень увлекает мальчика описанием чудес. Читая, он засыпает под новогодней ёлкой и в своем сне встречается с самим автором. Ребенок благодарит писателя за то, что его сказки открыли для него совершенно другой мир, мир тайн и волшебства. Главный герой уверен, что именно благодаря сказкам, он научился верить в чудо и в силу доброты.
   Таким образом, можно сделать вывод, что книги являются неотъемлемой частью нашей жизни. Ведь они могут научить нас чему-то новому, напомнить об ошибках прошлых времен, а также открыть целую вселенную.

---

Баллы по критериям К1: 1; К2: 1; К3: 0; К4: 1; К5: 1;

Итоговый балл — 4 Зачёт