Чем закончилась сказка о рыбаке и рыбке

Читать сказку о рыбаке и рыбке онлайн

Жил старик со своею старухой
У самого синего моря;
Они жили в ветхой землянке
Ровно тридцать лет и три года.
Старик ловил неводом рыбу,
Старуха пряла свою пряжу.
Раз он в море закинул невод —
Пришёл невод с одною тиной.
Он в другой раз закинул невод —
Пришёл невод с травой морскою.
В третий раз закинул он невод —
Пришёл невод с одною рыбкой,
С не простою рыбкой — золотою.
Как взмолится золотая рыбка!
Голосом молвит человечьим:
«Отпусти ты, старче, меня в море!
Дорогой за себя дам откуп:
Откуплюсь чем только пожелаешь».
Удивился старик, испугался:
Он рыбачил тридцать лет и три года
И не слыхивал, чтоб рыба говорила.
Отпустил он рыбку золотую
И сказал ей ласковое слово:
«Бог с тобою, золотая рыбка!
Твоего мне откупа не надо;
Ступай себе в синее море,
Гуляй там себе на просторе».

Воротился старик ко старухе,
Рассказал ей великое чудо:
«Я сегодня поймал было рыбку,
Золотую рыбку, не простую;
По-нашему говорила рыбка,
Домой в море синее просилась,
Дорогою ценою откупалась:
Откупалась чем только пожелаю
Не посмел я взять с неё выкуп;
Так пустил её в синее море».
Старика старуха забранила:
«Дурачина ты, простофиля!
Не умел ты взять выкупа с рыбки!
Хоть бы взял ты с неё корыто,
Наше-то совсем раскололось».

Вот пошёл он к синему морю;
Видит — море слегка разыгралось.
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка и спросила;
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей с поклоном старик отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка,
Разбранила меня моя старуха,
Не даёт старику мне покою:
Надобно ей новое корыто;
Наше-то совсем раскололось».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом.
Будет вам новое корыто».

Воротился старик ко старухе,
У старухи новое корыто.
Ещё пуще старуха бранится:
«Дурачина ты, простофиля!
Выпросил, дурачина, корыто!
В корыте много ль корысти?
Воротись, дурачина, ты к рыбке;
Поклонись ей, выпроси уж избу».

Вот пошёл он к синему морю
(Помутилося синее море).
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей старик с поклоном отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Ещё пуще старуха бранится,
Не даёт старику мне покою:
Избу просит сварливая баба».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом,
Так и быть: изба вам уж будет».

Пошёл он ко своей землянке,
А землянки нет уж и следа;
Перед ним изба со светёлкой,
С кирпичною, белёною трубою,
С дубовыми, тесовыми вороты.
Старуха сидит под окошком,
На чём свет стоит мужа ругает:
«Дурачина ты, прямой простофиля!
Выпросил, простофиля, избу!
Воротись, поклонись рыбке:
Не хочу быть чёрной крестьянкой,
Хочу быть столбовою дворянкой».

Пошёл старик к синему морю
(Неспокойно синее море).
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей с поклоном старик отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Пуще прежнего старуха вздурилась,
Не даёт старику мне покою:
Уж не хочет быть она крестьянкой
Хочет быть столбовою дворянкой».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом».

Воротился старик ко старухе,
Что ж он видит? Высокий терем.
На крыльце стоит его старуха
В дорогой собольей душегрейке,
Парчевая на маковке кичка,
Жемчуги огрузили шею,
На руках золотые перстни,
На ногах красные сапожки.
Перед нею усердные слуги;
Она бьёт их, за чупрун таскает.
Говорит старик своей старухе:
«Здравствуй, барыня-сударыня дворянка!
Чай, теперь твоя душенька довольна».
На него прикрикнула старуха,
На конюшне служить его послала.

Вот неделя, другая проходит,
Ещё пуще старуха вздурилась;
Опять к рыбке старика посылает:
«Воротись, поклонись рыбке:
Не хочу быть столбовою дворянкой.
А хочу быть вольною царицей».
Испугался старик, взмолился:
«Что ты, баба, белены объелась?
Ни ступить, ни молвить не умеешь.
Насмешишь ты целое царство».
Осердилася пуще старуха,
По щеке ударила мужа.
«Как ты смеешь, мужик, спорить со мною,
Со мною, дворянкой столбовою?
Ступай к морю, говорят тебе честью;
Не пойдёшь, поведут поневоле».

Старичок отправился к морю
(Почернело синее море).
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей с поклоном старик отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Опять моя старуха бунтует:
Уж не хочет быть она дворянкой,
Хочет быть вольною царицей».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом!
Добро! будет старуха царицей!»

Старичок к старухе воротился,
Что ж? пред ним царские палаты,
В палатах видит свою старуху,
За столом сидит она царицей,
Служат ей бояре да дворяне,
Наливают ей заморские вина;
Заедает она пряником печатным;
Вкруг её стоит грозная стража,
На плечах топорики держат.
Как увидел старик-испугался!
В ноги он старухе поклонился,
Молвил: «Здравствуй, грозная царица!
Ну теперь твоя душенька довольна?»
На него старуха не взглянула,
Лишь с очей прогнать его велела.
Подбежали бояре и дворяне,
Старика взашей затолкали.
А в дверях-то стража подбежала,
Топорами чуть не изрубила,
А народ-то над ним насмеялся:
«Поделом тебе, старый невежа!
Впредь тебе, невежа, наука:
Не садися не в свои сани!»

Вот неделя, другая проходит,
Ещё пуще старуха вздурилась:
Царедворцев за мужем посылает.
Отыскали старика, привели к ней.
Говорит старику старуха:
«Воротись, поклонися рыбке.
Не хочу быть вольною царицей,
Хочу быть владычицей морскою,
Чтобы жить мне в окияне-море,
Чтоб служила мне рыбка золотая
И была б у меня на посылках».

Старик не осмелился перечить,
Не дерзнул поперёк слова молвить.
Вот идёт он к синему морю,
Видит, на море чёрная буря:
Так и вздулись сердитые волны,
Так и ходят, так воем и воют.
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей старик с поклоном отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Что мне делать с проклятою бабой?
Уж не хочет быть она царицей,
Хочет быть владычицей морскою:
Чтобы жить ей в окияне-море,
Чтобы ты сама ей служила
И была бы у ней на посылках».
Ничего не сказала рыбка,
Лишь хвостом по воде плеснула
И ушла в глубокое море.
Долго у моря ждал он ответа,
Не дождался, к старухе воротился
Глядь: опять перед ним землянка;
На пороге сидит его старуха,
А пред нею разбитое корыто.

Сказка о рыбаке и рыбке — Пушкин. Полный текст стихотворения — Сказка о рыбаке и рыбке

Жил старик со своею старухой
У самого синего моря;
Они жили в ветхой землянке
Ровно тридцать лет и три года.
Старик ловил неводом рыбу,
Старуха пряла свою пряжу.
Раз он в море закинул невод, —
Пришел невод с одною тиной.
Он в другой раз закинул невод,
Пришел невод с травой морскою.
В третий раз закинул он невод, —
Пришел невод с одною рыбкой,
С непростою рыбкой, — золотою.
Как взмолится золотая рыбка!
Голосом молвит человечьим:
«Отпусти ты, старче, меня в море,
Дорогой за себя дам откуп:
Откуплюсь чем только пожелаешь.»
Удивился старик, испугался:
Он рыбачил тридцать лет и три года
И не слыхивал, чтоб рыба говорила.
Отпустил он рыбку золотую
И сказал ей ласковое слово:
«Бог с тобою, золотая рыбка!
Твоего мне откупа не надо;
Ступай себе в синее море,
Гуляй там себе на просторе».
Воротился старик ко старухе,
Рассказал ей великое чудо.
«Я сегодня поймал было рыбку,
Золотую рыбку, не простую;
По-нашему говорила рыбка,
Домой в море синее просилась,
Дорогою ценою откупалась:
Откупалась чем только пожелаю.
Не посмел я взять с нее выкуп;
Так пустил ее в синее море».
Старика старуха забранила:
«Дурачина ты, простофиля!
Не умел ты взять выкупа с рыбки!
Хоть бы взял ты с нее корыто,
Наше-то совсем раскололось».
Вот пошел он к синему морю;
Видит, — море слегка разыгралось.
Стал он кликать золотую рыбку,
Приплыла к нему рыбка и спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей с поклоном старик отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка,
Разбранила меня моя старуха,
Не дает старику мне покою:
Надобно ей новое корыто;
Наше-то совсем раскололось».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом,
Будет вам новое корыто».
Воротился старик ко старухе,
У старухи новое корыто.
Еще пуще старуха бранится:
«Дурачина ты, простофиля!
Выпросил, дурачина, корыто!
В корыте много ль корысти?
Воротись, дурачина, ты к рыбке;
Поклонись ей, выпроси уж избу».
Вот пошел он к синему морю,
Будет вам новое корыто».
Воротился старик ко старухе,
Стал он кликать золотую рыбку,
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей старик с поклоном отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Еще пуще старуха бранится,
Не дает старику мне покою:
Избу просит сварливая баба».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом,
Так и быть: изба вам уж будет».
Пошел он ко своей землянке,
А землянки нет уж и следа;
Перед ним изба со светелкой,
С кирпичною, беленою трубою,
С дубовыми, тесовыми вороты.
Старуха сидит под окошком,
На чем свет стоит мужа ругает.
«Дурачина ты, прямой простофиля!
Выпросил, простофиля, избу!
Воротись, поклонися рыбке:
Не хочу быть черной крестьянкой,
Хочу быть столбовою дворянкой».
Пошел старик к синему морю;
(Не спокойно синее море.)
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей с поклоном старик отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Пуще прежнего старуха вздурилась,
Не дает старику мне покою:
Уж не хочет быть она крестьянкой,
Хочет быть столбовою дворянкой».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом».
Воротился старик ко старухе.
Что ж он видит? Высокий терем.
На крыльце стоит его старуха
В дорогой собольей душегрейке,
Парчовая на маковке кичка,
Жемчуги огрузили шею,
На руках золотые перстни,
На ногах красные сапожки.
Перед нею усердные слуги;
Она бьет их, за чупрун таскает.
Говорит старик своей старухе:
«Здравствуй, барыня сударыня дворянка!
Чай, теперь твоя душенька довольна».
На него прикрикнула старуха,
На конюшне служить его послала.
Вот неделя, другая проходит,
Еще пуще старуха вздурилась:
Опять к рыбке старика посылает.
«Воротись, поклонися рыбке:
Не хочу быть столбовою дворянкой,
А хочу быть вольною царицей».
Испугался старик, взмолился:
«Что ты, баба, белены объелась?
Ни ступить, ни молвить не умеешь,
Насмешишь ты целое царство».
Осердилася пуще старуха,
По щеке ударила мужа.
«Как ты смеешь, мужик, спорить со мною,
Со мною, дворянкой столбовою? —
Ступай к морю, говорят тебе честью,
Не пойдешь, поведут поневоле».
Старичок отправился к морю,
(Почернело синее море.)
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей с поклоном старик отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Опять моя старуха бунтует:
Уж не хочет быть она дворянкой,
Хочет быть вольною царицей».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом!
Добро! будет старуха царицей!»
Старичок к старухе воротился.
Что ж? пред ним царские палаты.
В палатах видит свою старуху,
За столом сидит она царицей,
Служат ей бояре да дворяне,
Наливают ей заморские вины;
Заедает она пряником печатным;
Вкруг ее стоит грозная стража,
На плечах топорики держат.
Как увидел старик, — испугался!
В ноги он старухе поклонился,
Молвил: «Здравствуй, грозная царица!
Ну, теперь твоя душенька довольна».
На него старуха не взглянула,
Лишь с очей прогнать его велела.
Подбежали бояре и дворяне,
Старика взашеи затолкали.
А в дверях-то стража подбежала,
Топорами чуть не изрубила.
А народ-то над ним насмеялся:
«Поделом тебе, старый невежа!
Впредь тебе, невежа, наука:
Не садися не в свои сани!»
Вот неделя, другая проходит,
Еще пуще старуха вздурилась:
Царедворцев за мужем посылает,
Отыскали старика, привели к ней.
Говорит старику старуха:
«Воротись, поклонися рыбке.
Не хочу быть вольною царицей,
Хочу быть владычицей морскою,
Чтобы жить мне в Окияне-море,
Чтоб служила мне рыбка золотая
И была б у меня на посылках».
Старик не осмелился перечить,
Не дерзнул поперек слова молвить.
Вот идет он к синему морю,
Видит, на море черная буря:
Так и вздулись сердитые волны,
Так и ходят, так воем и воют.
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей старик с поклоном отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Что мне делать с проклятою бабой?
Уж не хочет быть она царицей,
Хочет быть владычицей морскою;
Чтобы жить ей в Окияне-море,
Чтобы ты сама ей служила
И была бы у ней на посылках».
Ничего не сказала рыбка,
Лишь хвостом по воде плеснула
И ушла в глубокое море.
Долго у моря ждал он ответа,
Не дождался, к старухе воротился —
Глядь: опять перед ним землянка;
На пороге сидит его старуха,
А пред нею разбитое корыто.

? Сказка о рыбаке и рыбке. А.С. Пушкин ?

Сказки » Авторские сказки » Русские писатели » Сказки Пушкина А.С. » Сказка о рыбаке и рыбке. А.С. Пушкин

Порекомендовать к прочтению:

Страницы: 1 2

ил старик со своею старухой
У самого синего моря;
Они жили в ветхой землянке
Ровно тридцать лет и три года.
Старик ловил неводом рыбу,
Старуха пряла свою пряжу.

И не слыхивал, чтоб рыба говорила.
Отпустил он рыбку золотую
И сказал ей ласковое слово:
«Бог с тобою, золотая рыбка!
Твоего мне откупа не надо;
Ступай себе в синее море,
Гуляй там себе на просторе».
оротился старик ко старухе,
Рассказал ей великое чудо:
«Я сегодня поймал было рыбку,
Золотую рыбку, не простую;
По-нашему говорила рыбка,
Домой в море синее просилась,
Дорогою ценою откупалась:
Откупалась чем только пожелаю
Не посмел я взять с неё выкуп;
Так пустил её в синее море».

Не даёт старику мне покою:
Надобно ей новое корыто;
Наше-то совсем раскололось».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом.
Будет вам новое корыто».
Воротился старик ко старухе,
У старухи новое корыто.
Ещё пуще старуха бранится:
«Дурачина ты, простофиля!
Выпросил, дурачина, корыто!
В корыте много ль корысти?
Воротись, дурачина, ты к рыбке;
Поклонись ей, выпроси уж избу».

от пошёл он к синему морю
(Помутилося синее море).
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»

Ей старик с поклоном отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Ещё пуще старуха бранится,
Не даёт старику мне покою:
Избу просит сварливая баба».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом,
Так и быть: изба вам уж будет».
ошёл он ко своей землянке,

А землянки нет уж и следа;
Перед ним изба со светёлкой,
С кирпичною, белёною трубою,
С дубовыми, тесовыми вороты.

Старуха сидит под окошком,
На чём свет стоит мужа ругает:
«Дурачина ты, прямой простофиля!
Выпросил, простофиля, избу!
Воротись, поклонись рыбке:
Не хочу быть чёрной крестьянкой,
Хочу быть столбовою дворянкой».

Пошёл старик к синему морю
(Неспокойно синее море).
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей с поклоном старик отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Пуще прежнего старуха вздурилась,
Не даёт старику мне покою:
Уж не хочет быть она крестьянкой
Хочет быть столбовою дворянкой».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом».
оротился старик ко старухе,
Что ж он видит? Высокий терем.

На крыльце стоит его старуха
В дорогой собольей душегрейке,
Парчевая на маковке кичка,
Жемчуги огрузили шею,
На руках золотые перстни,
На ногах красные сапожки.

Перед нею усердные слуги;
Она бьёт их, за чупрун таскает.
Говорит старик своей старухе:«Здравствуй, барыня-сударыня дворянка!
Чай, теперь твоя душенька довольна».
На него прикрикнула старуха,
На конюшне служить его послала.

Страницы: 1 2

Поделитесь ссылкой на сказку с друзьями:
Поставить книжку к себе на полку
 Распечатать сказку

Читайте также сказки:

А.

С.Пушкин «Сказка о рыбаке и рыбке» читать онлайн

Книга Александра Сергеевича Пушкина «Сказка о рыбаке и рыбке» окончательно написана в октябре 1833 года. Впервые напечатана в 1835 году в журнале «Библиотека для чтения». По широко распространенной версии, сюжет сказки основан  на померанской сказке «О рыбаке и его жене», схож он и с одной из сказок Братьев Гримм. До версии Пушкина уже существовало множество похожих по сюжету сказок, порицающих жадность. Живут у моря в ветхой землянке старик со старухой. Но посчастливилось старику поймать неводом золотую рыбку. За свою свободу обещала рыбка старику исполнить его желания, а пришлось выполнять ей старухины капризы. Но и у золотой рыбки терпение не безгранично. Чем же закончилась сказка? Читайте и узнаете.

А.С.Пушкин

СКАЗКА О РЫБАКЕ И РЫБКЕ

Жил старик со своею старухой
У самого синего моря;
Они жили в ветхой землянке
Ровно тридцать лет и три года.
Старик ловил неводом рыбу,
Старуха пряла свою пряжу.
Раз он в море закинул невод, —
Пришел невод с одною тиной.
Он в другой раз закинул невод,
Пришел невод с травой морскою.
В третий раз закинул он невод, —
Пришел невод с одною рыбкой,
С непростою рыбкой, — золотою.

Как взмолится золотая рыбка!
Голосом молвит человечьим:
«Отпусти ты, старче, меня в море,

Дорогой за себя дам откуп:
Откуплюсь чем только пожелаешь.»
Удивился старик, испугался:
Он рыбачил тридцать лет и три года
И не слыхивал, чтоб рыба говорила.
Отпустил он рыбку золотую
И сказал ей ласковое слово:
«Бог с тобою, золотая рыбка!
Твоего мне откупа не надо;
Ступай себе в синее море,
Гуляй там себе на просторе».

Воротился старик ко старухе,
Рассказал ей великое чудо.
«Я сегодня поймал было рыбку,
Золотую рыбку, не простую;
По-нашему говорила рыбка,
Домой в море синее просилась,
Дорогою ценою откупалась:
Откупалась чем только пожелаю.
Не посмел я взять с нее выкуп;
Так пустил ее в синее море».
Старика старуха забранила:
«Дурачина ты, простофиля!
Не умел ты взять выкупа с рыбки!
Хоть бы взял ты с нее корыто,
Наше-то совсем раскололось».

Вот пошел он к синему морю;

Видит, — море слегка разыгралось.
Стал он кликать золотую рыбку,
Приплыла к нему рыбка и спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей с поклоном старик отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка,
Разбранила меня моя старуха,
Не дает старику мне покою:
Надобно ей новое корыто;
Наше-то совсем раскололось».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом,
Будет вам новое корыто».
Воротился старик ко старухе,
У старухи новое корыто.
Еще пуще старуха бранится:
«Дурачина ты, простофиля!
Выпросил, дурачина, корыто!
В корыте много ль корысти?
Воротись, дурачина, ты к рыбке;
Поклонись ей, выпроси уж избу».

Вот пошел он к синему морю,
(Помутилося синее море.)
Стал он кликать золотую рыбку,
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей старик с поклоном отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Еще пуще старуха бранится,
Не дает старику мне покою:

Избу просит сварливая баба».

Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом,
Так и быть: изба вам уж будет».
Пошел он ко своей землянке,
А землянки нет уж и следа;
Перед ним изба со светелкой,
С кирпичною, беленою трубою,
С дубовыми, тесовыми вороты.
Старуха сидит под окошком,
На чем свет стоит мужа ругает.
«Дурачина ты, прямой простофиля!
Выпросил, простофиля, избу!
Воротись, поклонися рыбке:
Не хочу быть черной крестьянкой,
Хочу быть столбовою дворянкой».

Пошел старик к синему морю;
(Не спокойно синее море.)
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей с поклоном старик отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Пуще прежнего старуха вздурилась,
Не дает старику мне покою:
Уж не хочет быть она крестьянкой,

Хочет быть столбовою дворянкой».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом».

Воротился старик ко старухе.
Что ж он видит? Высокий терем.
На крыльце стоит его старуха
В дорогой собольей душегрейке,
Парчовая на маковке кичка,
Жемчуги огрузили шею,
На руках золотые перстни,
На ногах красные сапожки.
Перед нею усердные слуги;
Она бьет их, за чупрун таскает.
Говорит старик своей старухе:
«Здравствуй, барыня сударыня дворянка!
Чай, теперь твоя душенька довольна».
На него прикрикнула старуха,
На конюшне служить его послала.

Вот неделя, другая проходит,
Еще пуще старуха вздурилась:
Опять к рыбке старика посылает.
«Воротись, поклонися рыбке:
Не хочу быть столбовою дворянкой,
А хочу быть вольною царицей».
Испугался старик, взмолился:
«Что ты, баба, белены объелась?

Ни ступить, ни молвить не умеешь,
Насмешишь ты целое царство».
Осердилася пуще старуха,
По щеке ударила мужа.
«Как ты смеешь, мужик, спорить со мною,
Со мною, дворянкой столбовою? —
Ступай к морю, говорят тебе честью,
Не пойдешь, поведут поневоле».

Старичок отправился к морю,
(Почернело синее море.)
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей с поклоном старик отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Опять моя старуха бунтует:
Уж не хочет быть она дворянкой,
Хочет быть вольною царицей».
Отвечает золотая рыбка:
«Не печалься, ступай себе с богом!
Добро! будет старуха царицей!»

Старичок к старухе воротился.
Что ж? пред ним царские палаты.
В палатах видит свою старуху,
За столом сидит она царицей,
Служат ей бояре да дворяне,

Наливают ей заморские вины;
Заедает она пряником печатным;
Вкруг ее стоит грозная стража,
На плечах топорики держат.

Как увидел старик, — испугался!
В ноги он старухе поклонился,
Молвил: «Здравствуй, грозная царица!
Ну, теперь твоя душенька довольна».
На него старуха не взглянула,
Лишь с очей прогнать его велела.
Подбежали бояре и дворяне,
Старика взашеи затолкали.
А в дверях-то стража подбежала,
Топорами чуть не изрубила.
А народ-то над ним насмеялся:
«Поделом тебе, старый невежа!
Впредь тебе, невежа, наука:
Не садися не в свои сани!»

Вот неделя, другая проходит,
Еще пуще старуха вздурилась:
Царедворцев за мужем посылает,
Отыскали старика, привели к ней.
Говорит старику старуха:
«Воротись, поклонися рыбке.
Не хочу быть вольною царицей,
Хочу быть владычицей морскою,
Чтобы жить мне в Окияне-море,
Чтоб служила мне рыбка золотая
И была б у меня на посылках».

Старик не осмелился перечить,
Не дерзнул поперек слова молвить.
Вот идет он к синему морю,
Видит, на море черная буря:
Так и вздулись сердитые волны,
Так и ходят, так воем и воют.
Стал он кликать золотую рыбку.

Приплыла к нему рыбка, спросила:
«Чего тебе надобно, старче?»
Ей старик с поклоном отвечает:
«Смилуйся, государыня рыбка!
Что мне делать с проклятою бабой?
Уж не хочет быть она царицей,
Хочет быть владычицей морскою;
Чтобы жить ей в Окияне-море,
Чтобы ты сама ей служила
И была бы у ней на посылках».

Ничего не сказала рыбка,
Лишь хвостом по воде плеснула
И ушла в глубокое море.
Долго у моря ждал он ответа,
Не дождался, к старухе воротился —
Глядь: опять перед ним землянка;
На пороге сидит его старуха,
А пред нею разбитое корыто.

***

Интересно, что в черновой рукописи — после строки этой сказки «Не садися не в свои сани!» имеется следующий эпизод, не включенный Пушкиным в окончательный текст. Этот сюжет как раз таки заимствован из сказки братьев Гримм:

Проходит другая неделя,
Вздурилась опять его старуха,
Отыскать мужика приказала —
Приводят старика к царице,
Говорит старику старуха:
«Не хочу я быть вольною царицей,
Я хочу быть римскою папой!»
Старик не осмелился перечить,
Не дерзнул поперек слова молвить.
Пошел он к синему морю,
Видит: бурно черное море,
Так и ходят сердитые волны,
Так и воют воем зловещим.
Стал он кликать золотую рыбку.
Добро, будет она римскою папой.
Воротился старик к старухе,
Перед ним монастырь латынский,
На стенах латынские монахи
Поют латынскую обедню.

Перед ним вавилонская башня.
На самой на верхней на макушке
Сидит его старая старуха.
На старухе сарачинская шапка,
На шапке венец латынский,
На венце тонкая спица,
На спице Строфилус птица.
Поклонился старик старухе,
Закричал он голосом громким:
«Здравствуй, ты, старая баба,
Я чай, твоя душенька довольна?»
Отвечает глупая старуха:
«Врешь ты, пустое городишь,
Совсем душенька моя не довольна,
Не хочу я быть римскою папой,
А хочу быть владычицей морскою,
Чтобы жить мне в Окияне-море,
Чтоб служила мне рыбка золотая
И была бы у меня на посылках».

Сказка о рыбаке и рыбке, шедевр или графомания?

Прелюдия к…

Сказка о рыбаке и рыбке, шедевр или графомания? Такая постановка вопроса, будет для многих, даже образованных людей — как палка в колеса велосипеда. Пропаганда с пеленок, очень действенное и опасное оружие советской эпохи, которая до сих пор не снижает свои обороты. Писать рецензию на Пушкина, на творчество того автора, с которого слепили кумира, и венчали в «бога поэзии» на государственном уровне, при этом подключив миллионную армию псевдо-критиков для формирования общественного мнения — неблагородное занятие.

Можно ли, себе подумать, что они создали целый институт, где одно поколение за другим, с утра до ночи, все эти псевдо-литераторы: каждый день они только и делают, что спорят об запятых и буквах, в рукописях Пушкина. Придумали себе название «Пушкинисты». Смешно! Те, кто в Бога верит, и те, скромно себя называют «верующие». Были еще другие почитатели кумиров, «Свидетели Иеговы» но сейчас они в России запрещены, так, как признаны экстремистской организаций. Надеюсь, и «Свидетелей Пушкина» постигнет эта участь.

Горбатое «Я» советской пропаганды.

Когда вместо текстов, пропаганда крутит личную жизнь писателя, тем самым отвлекая от текстов — каждому критику есть уже об чем задуматься. Ведь, какой может быть секрет, что писатель и поэт — в первую очередь должен оцениваться только согласно качества своих текстов, а не согласно проплаченных рецензий и такой же критики, от пропагандисткой машины советов. И зачем нам знать об его личной жизни, кому она надо?

Литератора надо оцениваться по мерке сравнения его творчества, с творчеством других писателей и поэтов. В случае «русского солнца», и это не скроешь — рукотворный миф о «великом» писателе и поэте, только начинаешь сравнивать его произведения с другими литераторами. Сразу все величие улетучивается, и остается только дутый мыльный пузырь, который нежится в серых облаках пустозвонной пропаганды, тщеславно оттопыривая свое горбатое «Я». А ведь, кроме этого «Я», то, ничего, и нет. Сейчас есть интернет, и мы можем сравнить это горбатое «Я» — не только с великими, а и с обычными писателями и поэтами современности. После третьего стишка и первой твердой формы его прозы(дешевка, которая даже вне конкуренции с мировыми писателями того времени) — все мы понимает, что «король» голый. Это — «их, всё», «всё и ничего», в свете конструктивной критики, в тотчас меркнет в своей несостоятельности.

Рукотворное возвеличивание Пушкина, как смертный приговор всей русской литературе

Был бы во времена Александра Сергеевича технический прогресс чуть прогрессивнее, увидели бы мы его сейчас, точно, в мавзолее. Но, в этом я сильно преувеличил, а многие приняли за чистую монету. Не был Пушкин так «велик» и популярен при жизни, как его подают нам сейчас. Все что про него написано в современной истории, это всё миф и пропаганда. Умышленное возвеличивание посредственного литератора, в гении. Точно, как Болливуд, звучит почти как Голливуд, но от этого цыганские фильмы лучше не стали. Тексты Пушкина, говорят сами за себя — явно, не Шекспир. И непонятно, почему столько шума вокруг обычного писателя и поэта, или он не был обычным писателем и поэтом. Конечно не был, но это мы обсуждать не будем только текст

Хотя, стоит упомянуть, как о нём отзывались его современники. Мы то, его не знали, как человека, как личность. Мы не жили в те времена, и нам, на жаль, доступна, лишь, умышленно возвеличенная фальсификацию истории с кучей темных мест. Пушкин служил у графа М. Воронцова в 1824 году секретарем, и граф о нем отзывался, как – бестолковый светский малый («молодой повеса»), который не умеет аккуратно написать ни одной бумаги. Сам поэт по этому поводу замечает в письме к А. И. Тургеневу: «Он [Воронцов] видел во мне коллежского секретаря, а я, признаюсь, думаю о себе что-то другое». Но, даже поэтому можно сделать определённый вывод. Даже был такой случай, когда Гоголь первый раз пришел знакомиться с Пушкиным. На вопрос Гоголя «Можно ли увидеть Пушкина?» слуга ответил: «Барин изволит почивать, так как всю ночь не спал». Гоголь в восторге и в восхищении воскликнул: «Ах, наверное, всю ночь писал?!» – «Нет, – ответил слуга, – барин всю ночь в карты играл».

Самое интересное в этом, что играл он много и много проигрывал. А где брал деньги, как-то, на это никто внимание не обращает. Только, прошу — не надо говорить, что жил за счёт своей писанины. Пушкина возвеличила советская власть, до этого его никто(не в том плане, что вообще не читали, а в том «Пушкин, да Пушкин, как остальные тысячи литераторов, того времени») не читал — факт железный, В те времена вся интеллигенция читала исключительно на французком, а народ был безграмотный и бедный. И когда ему писать, если, много играл, а не много писал — весь день отсыпался, а ночью опять играл. Здесь всё просто, как, два плюс два, чтобы проанализировать, этот, весьма и весьма, многое объясняющий факт, чтобы понять этого человека. Тот факт, что ему однажды за проигрыш пришлось расплатиться своим сборником стихов, а в другой: из миллиона случаев, он проиграл две главы из «Евгения Онегина», которые потом отыграл, сыграв на пару своих дуэльных пистолетов. Это говорит, только об одном — пропащая душа. К своей писанине относился, как к товару.

Какой ещё поэт? Какой философ? Какой мыслитель?

И это капля в море, что известно об этом человеке, не говоря об том, что продал свою жену царю, а он за это возвеличил Пушкина. Неужели непонятно, что убить приближенного к царю человека — на это никто бы не решился. Какая ещё дуэль? А царь! Только вдуматься — после смерти заплатил все, его карточные долги. До сих пор, еще думаете, что царю делать больше не было чего, как оплатить долг обычного картежника?

Поэтому, про Пушкина, не только противно что, вообще говорить, а на самом деле, как личность, как поэт, как литератор, он, явно не пример для подражания. Но, в тоже время все хотят писать не хуже Шекспира, а писать лучше Пушкина, много мастерства не надо. А по логике вещей — вдумайтесь в эту истину, что я скажу, очень вдумчиво: если человека называют гением поэзии, то, как можно написать лучше чем он? И написать не только поэту, а обычному школьнику. Ну, как! Подумайте над этим!

Когда, и очевидное, и вероятное

Сейчас есть интернет, и мы можем сами сравнивать тексты, без всякого внимания на пропаганду. Русская классика, особенно поэзия, это как бледная моль в шкафу Шекспира. А если пробежаться по сайтам современных поэтов, мы сразу поймем всю несостоятельность всех этих богов поэзии, которых незаслуженно возвеличила советская власть. Тем самым слив всю русскую литературу на возвеличивание одной персоны.

Обратите внимание, в сравнении с Западом, на период времени. Когда правила советская власть. Что «красные советы» не дали ни одного настоящего, ни писателя, ни поэта. Почему? Может сразу созреть вопрос. Но его ответ очень очевиден, а то, куда бы тогда Пушкина девать, и остальных рукотворных. Представьте, что если бы появились человек пять, с стихами лучше чем их кумир, и они бы не были признаны гениями, а просто обычные поэты. Чем бы они это крыли? Вот весь секрет откуда все эти «Маяковские с Брюсовыми», и Чуковский с Барто, перед ними, Пушкин с Лермонтовым настоящие боги поэзии. И такой отбор был сделан умышленно.

А сейчас для пропаганды настали тяжелые времена: появился интернет. И золотое: всё познается в сравнении, стало очень актуальным! Не надо нам рассказывать: что хуже, а что лучше — за поэта должна говорить его душа. Его поэзия. А сравнить, на это ума много не надо. Только с чем и с кем вы будете сравнивать нижний текст? На «стихиру» есть немало кто держит планку выше этого шлака.

 
Орлов с Истоминой в постеле
 Орлов с Истоминой в постеле
В убогой наготе лежал.
Не отличился в жарком деле
Непостоянный генерал.
Не думав милого обидеть,
Взяла Лаиса микроскоп
И говорит: «Позволь увидеть,
Чем ты меня, мой милый, *б»

 
Рефутация г-на Беранжера
 Ты помнишь ли, ах, ваше благородье,
Мусье француз, г*венный капитан,
Как помнятся у нас в простонародье
Над нехристем победы россиян?
Хоть это нам не составляет много,
Не из иных мы прочих, так сказать;
Но встарь мы вас наказывали строго,
Ты помнишь ли, скажи, е*ена твоя мать?

Ты помнишь ли, как за горы Суворов
Перешагнув, напал на вас врасплох?
Как наш старик трепал вас, живодеров,
И вас давил на ноготке, как блох?
Хоть это нам не составляет много,
Не из иных мы прочих, так сказать;
Но встарь мы вас наказывали строго,
Ты помнишь ли, скажи, е*ена твоя мать?

Ты помнишь ли, как всю пригнал Европу
На нас одних ваш Бонапарт-буян?
Французов видели тогда мы многих жопу,
Да и твою, г*венный капитан!
Хоть это нам не составляет много,
Не из иных мы прочих, так сказать;
Но встарь мы вас наказывали строго,
Ты помнишь ли, скажи, е*ена твоя мать?

И т. д.,и т.п., бред

Многие подумали, что это, наверное написал Шнуров. Да, нет — это Александр Пушкин, ваш «гений» поэзии такое написал!

Очевидное

Да! Все очевидно, и не надо ничего выдумывать. Не имеет значения какая фамилия под этими столбиками, если даже на первый взгляд, мы все видим, что это обычная графомания: текст который не имеет художественной ценности, стилистически бедный и очень низкого уровня стихосложения. Обычный стёб, вдобавок дешевый — гении так не не пишут. Сильно не огорчайтесь, что я вам, так прямо начинаю открывать глаза на происходящее. Это всего лишь, Пушкин. Это всего лишь, обычный литератор своего времени — времени, которое безвозвратно ушло. И нет такой силы, чтобы реанимировать прошлое. На то, оно и прошлое. Если не хотите чтобы оно ушло с миром и почетом, значит уйдет громко и без чести. Зачем этой графоманией оболванивать современных людей, выдавая за шедевры, настоящий шлак?

На самом деле, Пушкин — рукотворный кумир, которого слепила советская пропаганда. После смерти Пушкина, Россия всецело была равнодушна к его творчеству. Кроме профессиональных критиков и культурных одиночек, его произведения почти никто не читал. Один показательный пример. В 1847 году – к 10-летию со дня смерти Пушкина – было издано его собрание сочинений. В Псковской и Новгородской губерниях на его собрание сочинений никто не подписался. Губернаторам пришлось издать приказ, обязывающий чиновников подписаться на произведения Пушкина: подписалось 5 человек.

Александр Пушкин держится на плаву, только благодаря мощной пропаганде — и это не может продолжаться вечно. Его тексты, с каждым годом все больше и больше утрачивают актуальность. И в большей степени, не от того что вы подумали, а от, того, что оно, не такое уже великое и глубоко духовное. Во времена интернета, каждый может высказать свою точку зрению, и ее не скроешь. Карточный домик «пушкинистов» рушится сам, от несостоятельности всех мифов о Пушкине, что они ему напридумывали. Даже пустили такие слухи, что, вроде Пушкина не убили, а он сбежал во Францию, и потом писал под псевдонимом А. Дюма.

Бред полнейший, но многие в это верят. А то, что разница в росте этих двух людей была почти в 20 сантиметров, — и тем не менее, миф постепенно обрастает «мясом».

Многие. в упор не хотят замечать то, что писал А. Пушкин, это в основном: поверхностное чтиво — стишки с дешевой любовной лирикой и похабные, пошлые стишки, с которых основная масса(более 90%) не дотягивает, даже до среднего уровня качества стихосложения. Его проза — ну, вообще, не тянет на литературный гений, даже с помощью пропаганды. Какой еще Дюма?

Как пример манипуляции нашим сознанием в возвеличивании этого человека, особо охота указать как далеко зашли пропагандисты, раздув мыльный пузырь ихнего «солнца». Такое, только в кино, разве можно увидеть — «Свидетели Пушкина» даже сменили внешность своему кумиру. Утверждая что осталось, несколько настоящих его, прижизненных портретов.

Видите, как нам его представляют. Симпатичный молодой человек с шелковистой белой кожей. Но, ведь на самом деле он таким не был. Вот как его описывали те, кто лично с ним был знаком.

«Нельзя быть безобразнее его – это смесь физиономии обезьяны и тигра. Он происходит от одной африканской расы, и в его цвете лица осталась еще какая-то печать и дикое во взгляде… Рядом с ней (имеется в виду жена поэта. – Авт.) его уродливость еще более поражает, но, когда он говорит, забываешь, чего ему недостает, чтобы быть красивым». (Из дневника графини Фикельмон – внучки Кутузова, в оригинале на французском языке

«Здесь хотят лепить мой бюст. Но я не хочу. Тут арапское мое безобразие предано будет бессмертию во всей своей мертвой неподвижности». (Сам Пушкин. Из письма к жене, 1836 г.)

Еще одна нелепость, и мне кажется, что она главней всего прочего. Русские создали себе кумира «русское солнце поэзии» из того, кто был по происхождению даже не русский, а эфиоп, и ему в Эфиопии в городе Аддис-Абеба стоит памятник, где надпись «Нашему поэту». Его не просто там поставили, а торжественно открыли, на правительственном уровне.

Видите, явная манипуляция, только на одном его виде. И это, не шутка. Это ваш кумир такой, что не улыбнуться в этом примере просто нельзя. Эфиоп создал русский язык и он лучше всех писателей и поэтов на руси: во все времена и во всех поколениях. Вы хоть сами в это верите? 300 000 000 русскоязычных, и стихотворец с качеством стихов, не выше среднего — в его самых лучших, и ниже плинтуса: во всех остальных, который, в основном занимался плагиатом, и он самый лучший. С чего бы это? Не с того, ли, что многим тяжело включать мозги, и думать самими, а не согласно пропаганде. Хотя, профанация на уровне государства — нельзя это недооценивать. Но, и в этом есть первые лучи, того, что поставит крест на всех этих кумирах — молодежь, полностью и всецело игнорирует русскую классику и этих рукотворных кумиров.

Почему? Да, потому, что мыльный пузырь не может вечно дуться. Тем более, когда интернет в каждом доме.

Что насчёт вида Пушкина, то, по моему, личному убеждению, если человека признали великим не на конкурсе красоты. То, какое значение имеет как он выглядит. Но здесь, манипуляция — явная. Тоже самое и преувеличение его значимости в литературе. Особенно, как великого поэта. Мировое общество не признало его как великого поэта. Нет! На них советская пропаганда не действует, оценивают только, согласно качества текста. Пушкин велик, только на просторах России. Ничего в этом обидного или удивительного нет. У каждой страны, есть такие «великие» писатели и поэты, о которых мы даже не догадываемся. Вот, вы, например, знаете кто в Зимбабве или Уругвае их национальный поэт, тамошний гений?
Правильно, оно вам сто лет не надо. Но там тоже трубят, что он самый великий, можете в этом не сомневаться.

«…С Пушкиным дело обстоит непросто: некоторые участники первого всемирного съезда потомков поэта жаловались журналистам, что поэта за границей совсем не знают и считают его известным русским хоккеистом или космонавтом.»

«В стихе он частично лепил себя по образу Байрона, хотя между поэтами были сложные отношения. Пушкин не был инноватором в поэтической технике, но его классический размер плохо поддается встраиванию в английскую стихотворную ткань. Не в последнюю очередь «неуспех» Пушкина связан с тем, что на Западе хотят ожидать от российской литературы: философствований, рассуждений о смысле жизни, экзистенциальности, а Пушкин интимен и деликатен», — отметил профессор русской литературы в Оксфордском университете Филип Росс Буллок в беседе с Русской службой Би-би-си».

«Когда его стихи были переведены на французский, читатель стал узнавать в них то французский XVIII век, розовую поэзию с шипами эпиграмм, то псевдоэкзотический романтизм, который смешивает Севилью, Венецию, Восток в бабушках [платках] и материнскую Грецию, чей мед так сладок. Это первое впечатление настолько скверно, эта старая любовница столь бесцветна, что французский читатель был сразу же обескуражен», — писал романист Владимир Набоков в эссе 1937 года на французском языке.»

Здесь особо, охота подчеркнуть, одну очень важну деталь, как творчеством одного человека подменяют всю русскую литературу, и это происходит в порядке вещей, и манипулируется сознанием обычных граждан на уровне государства. Созданы целые институты, которые слепили образ рукотворного кумира, и так далеко зашли в дутых рецензиях на его творчество, что разобраться где правда, а где ложь практически невозможно.

Но, даже в такой подаче, супер-поэта и такого же писателя, есть много того, что рушит все эти громкие слова об гениальности Пушкина. Все мы, не только знаем, и не только гениев — читали, читали и, шедевры и просто хорошие произведения, те, которые охота перечитать не один раз. Ну, кто в своем уме, кроме школьников и других персонажей, в виде, учителей русской литературы и филологов, будет читать и особенно перечитывать прозу Пушкина? Особенно его стишки, авторство некоторой части которых, у меня под большим вопросом, что все, что в томиках этого «гения» принадлежит одному автору. Об этом я подробно, далее по тексту,

Если поддаться советской пропаганде, и современной российской, что Александр Пушкин — гений поэзии и прозы. То, получится встречный вопрос: почему он так бледно выглядит по сравнению с другими великими поэтами — ваш гений? Перечислять настоящих, великих литераторов с мировым именем, не имеет смысла, их, итак все знают, о ком речь. Пушкин писал хуже Чехова, Гоголя, и хуже Достоевского, а их гениями никто не называет. Как это можно объяснить, если он гений, а писал хуже не только названных, а еще, ещё и еще, много кого хуже?

Почему, его проза — бледней, бледной?

Ответ, тоже простой: он гений только в учебниках русской литературы.

Разве не видно, что не тянет Пушкин до произведений, настоящих великих, и не только великих, а даже средних литераторов. Да, убери его с школьной программы, уже через пять лет, и имени никто не вспомнит. Прекратить финансирование «Свидетелей Пушкина», сразу появятся другие «свидетели», другого кумира. Тексты, то, не подделаешь, хотя правят их «по чёрному» умышленно: украшая и убирая ляпы, уже современные «Свидетели Пушкина». Учитывая что жил Пушкин в начале 19-го века. А это двести лет назад — вы посмотрите на его тексты, как они отличаются не только от его современников, но и от текстов сто летней давности: журналов и газет. Никто не задумывался, почему язык Пушкина (и только его), двухсотлетней давности, так совпадает с современным языком. Перестарались ребята и очень перестарались, в его правках. Но как бы они не правили — надо полностью переписать заново, чтобы оно соответствовало… Только кто будет переписывать, вот в чём вопрос.

Сказка о рыбаке и рыбке, анализ текста.

Чтобы развенчать миф о великом поэте и писателе, усилий много не надо. Достаточно взять его одно произведение, что называют шедевром, и осветить его в непредвзятом разборе, литературного анализа. У нас это будет, как бы детская, как бы сказка гения, как бы в стихах и как бы, не плагиат — это предложение понимайте дословно, объяснение далее по тексту.

Чтобы вы не бегали по интернету и не искали полный текст этой поделки, Аудиосказку о рыбаке и рыбке в хорошем качестве — я специально закачал ее в свой блог: для удобства обсуждаемой темы.

«Сказка о рыбаке и рыбке» — под подписью Александр Сергеевич Пушкин, дает нам понять суть этого человека: такой литературный «Остап Бендер национального масштаба», доверенное лицо царя и не последний человек в политической жизни русского государства в те времена. Как не глупого и смешно это звучит после, той, всей пропаганды, что вылила на нас советская пропаганда. Только это, на 100% правда: все его сказки и множество стихов он своровал у других, это факт, точно такой же, что был приближен к царю.

Но, прежде чем мы приступим к анализу текста. Давайте лучше почитаем современные рецензии на эту сказку, от тех, кто манипулирует общественным мнением. Тех, кто навязывает нам, весьма посредственную литературу выдавая ее за шедевр русской литературы.

Перед тем, как читать рецензию, давайте посмотрим что говорит: та же пропаганда, об сказках Пушкина. Факт, ведь, вещица упрямая, как есть, так есть.

«Сказки Пушкина — это одно из ярких проявлений таланта поэта, но, к сожалению, ученики начальной школы без удовольствия читают его стихотворные произведения»

Так написала Т. В. Меркурьева с кафедры русского языка и его преподавания в начальной школе Московский педагогический государственный университет. Вроде, умные эти люди, профессора разные, но умные до глупости. Тот факт, что Пушкин не писал для детей, он железобетонный. Так, зачем навязывать детям чтиво, про качество дальше будет, которое написано не для детей? Кому вы, неуважаемые знатоки русского языка пытаетесь впарить такую дичь? Нравится вам ваш кумир, вот и, читайте, зачитайтесь — зачем вы навязываете его другим. Тем более вопреки здравой логики, чтиво для взрослых — навязывают маленьким детям. Бред! Забыли народную пословицу «Насилу мил не будешь», а должны знать наизусть.

Зачем нашим детям, матерщинник Пушкин? Который писал пошлости и гадости и ни одной строки не написал для детей — в этом его величие?

Как вам такая рецензия на «Сказка о рыбаке и рыбке»

Пушкин А.С. писал конечно иносказательно, но про вполне актуальные для него исторические события. В этой сказке в насмешливой форме говорится о взаимоотношениях тогдашней Российской империи и Англии, которая захотела стать владычицей морскою. Государыня золотая рыбка – это Российская империя, распространяющая свою власть в мире и являющаяся великой морской державой с самым большим флотом. Англия (земля ингов — преступников (араб.)) — бывшая островная колония-тюрьма, куда ссылали преступников. Россия, организуя континентальную блокаду Франции с территории Англии, создала там военно-морскую (ремонтную) базу, где держала определённый контингент кораблей. Адмирал Чичагов П.В. руководил этим проектом под личным кураторством императора и своего друга Александра I. После государственного переворота, на престоле воцарился Николай I, который кардинально изменил внешнюю политику России, отказался от развития военно-морской базы в Англии. Чичагов фактически подарил флот и все базы Англии, отказавшись возвращаться в Россию. После поражения России в Крымской войне, активно писались истории государств-победителей, в том числе и история Англии с адмиралом Нельсоном (прототипом которого был Ушаков), которая на бумаге стала великой морской державой. Это и высмеивал Пушкин в сказке о рыбаке и рыбке. Россия в ней показывает зазнавшейся Англии, кто в доме хозяин, сначала потакая её прихотям (дав новое корыто, сделав «вольною царицей»), а затем в гневе (буря на море) поставив её на место – «у разбитого корыта». Корыто – это в метафоричной форме флот (корабль). Пушкин, как раз жил сначала при императоре Александре I, при котором он был отправлен в ссылку, а освободил его и покровительствовал Николай I (как раз за такие сказки). Эта история делалась на его глазах и её он засвидетельствовал в описанном произведении. Суть сказки – не дерзи Российскому императору, иначе он в гневе сотрёт тебя с лица земли!

Ну, что сказать? Бред сумасшедшего, который навязывает обществу свое мнение — в виде, выброса дезинформации в интернет. Это, и называется пропаганда — таких, и подобных этой, миллион рецензий. Они специально выдумывают нам этот бред, подают искаженную информацию, возвеличивая — напыщенной сверх-мистичностью: супер-пупер мыслителя и философа, автора, которым Пушкин не был даже на один мизинец. Что насчёт сказки, то этот сюжет плагиат братьев Гримм, какой еще император? Но, русским людям думать самим внапряг, поэтому они на это ведутся. Ведь им сказали, и, так в книгах умных написано, что это такой «международный сказочный сюжет», который для нормальных людей знаком под словом «Плагиат». Ну, додуматься до такого. Тогда давайте перепишем всего Шарля Перро, например, и на все обвинения, громко объявим «международный сказочный сюжет». Только вдумайтесь, человек своего ничего не придумал, а в тупую перевел другого автора, и его сразу в гении. Да нет, гений должен сам сюжет придумывать, а не переводить чужое.

А чем можно ответить на слова, еще одного «Свидетеля Пушкина»?

«Сказка о рыбаке и рыбке» обычно считается исключительным памятником чутья Пушкина к «подлинно-русской национальной стихии» и венцом его поэтического мастерства в этой сфере.

Ответить можно, только так: и прямо не терпится это сказать, что сказка совсем не в стихах, ее просто сложили в столбик. Это полнейшая профанация. Что насчёт морали с этой сказки, да, она присутствует. Но, ее присутствие, кроме ее присутствия — больше не о чём не говорит.

«Сказка о рыбаке и рыбке» — кроме морали об «разбитом корыте», ничего в себе не несет. Подана скучно и серо: так детям не пишут. И не надо нам замыливать глаза складывать обычную прозу в столбик. Встречный вопрос: почему Пушкин не написал в стихах? Подумайте! Подумайте! Есть над чем задуматься — не только над этим. Почему, такой пресный и бедный язык у вашего гения? Почему в тексте столько бранных слова? Не понять, что это не для детей, и что сам автор говорил что не для детей. Тогда в чем причина возвеличивания этого, явно, очень средненького текста. Сравните с любой, народной сказкой в пересказе Шарля Перро — какой еще шедевр. Кто не давал Пушкину, доводить до ума русские народные сказки? Он только воровал, чужое переделанное с чужого народного, и то, ума не хватило сделать это произведение перевариваемым для детей — еще раз напоминает нам, что это писал не гений, а весьма посредственный писатель. Сказка вот — читайте! Текст перед вашими глазами.

«Смилуйся, государыня рыбка! 
Что мне делать с проклятою бабой? 

*** 

Еще пуще старуха бранится: 
«Дурачина ты, простофиля! 
Выпросил, дурачина, корыто! 
В корыте много ль корысти? 
Воротись, дурачина, ты к рыбке; 
Поклонись ей, выпроси уж избу».

Вот, где, уже язык у основателя русского языка: во всей красе, стилистика прямо высший пилотаж, а то, что стихами, даже не пахнет: я не знаю куда вы смотрите, но знаю точно, что некоторым: самим думать, в напряг? Не забывайте, что она правленая и правленая, раз сто наверное, «Свидетелями Пушкина». У меня ощущение, что только по повелению Пушкина, она с детской, стала наоборот «взрослой». У вас такого ощущения нет? А, зря! Пушкин никогда не писал для детей, и у него нет ни одного детского стиха. Это нам нечистоплотные почитатели этого кумира, суют его где попало и невпопад; в этой сказке налицо подтекст взрослой морали.

А далее, еще интересней: смотрите, я за вас: «столбик сказки» сложил в обычное предложение и далее в абзац; чтиво оказалось — обычным текстом: без ритма и рифмы. Удивляться не стоит, это и есть обычный текст. Писанина «столбиком» говорит только об одном, что ваш кумир пускал вам пыль в глаза, и ставил себя выше читателя. Неуважение к читателю налицо. И это очень значимое поведение Пушкина, для тех, кто любит рыться в чужом белье. У Александра Пушкина много такого «хлама» когда он обычный текст складывал в столбик. И это меня наводит на определенную мысль, которую многие в упор не хотят видеть. Кто сказал что сказка в стихах? Может это для того, чтобы оправдать, зачем А. Пушкин народную сказку своим именем подписал. То, что улучшил: большое сомнение. В сборнике А.Н. Афанасьева «Народные русские сказки» в редакции 1964 года, она называетс «Золотая Рыбка», и выглядит: намного, больше детской и несомненно, лучшей для восприятия, чем у Пушкина: без бранных слов(одно слово «черт») и стилистика получше. Советую сравнить целый текст.

Вот неделя, другая проходит, еще пуще старуха вздурилась: Царедворцев за мужем посылает, отыскали старика, привели к ней. Говорит старику старуха: «Воротись, поклонися рыбке. Не хочу быть вольною царицей, хочу быть владычицей морскою,чтобы жить мне в Окияне-море, чтоб слу-жила мне рыбка золотая и была б у меня на посылках». Старик не осмелился перечить, не дерзнул поперек слова молвить.

Александр Пушкин

На море на океане, на острове на Буяне стояла небольшая ветхая избушка: в той избушке жили старик да старуха. Жили они в великой бедности; старик сделал сеть и стал ходить на море да ловить рыбу: тем только и добывал себе дневное пропитание. Раз как-то закинул старик свою сеть, начал тянуть, и показалось ему так тяжело, как доселева никогда не бывало: еле-еле вытянул. Смотрит, а сеть пуста; всего-навсего одна рыбка попалась, зато рыбка не простая — золотая. Возмолилась ему рыбка человечьим голосом: «Не бери меня, старичок! Пусти лучше в сине море; я тебе сама пригожусь: что пожелаешь, то и сделаю». Старик подумал-подумал и говорит: «Мне ничего от тебя не надобно: ступай гуляй в море!»

Народная сказка

P.S. Соль в том, что не имеет значения кто первый у кого содрал. Мы смотрим сам текст, если, для примера, его переписать: красивым и современным языком, а потом поставить под ним подпись… нет, нет, нет — не мое имя, боже упаси; мы поставим «русская народная сказка». Поверьте, в наше время найдется множество авторов, которые оформят и подадут в лучшем виде, чем все ваши кумиры. Только потом начнется такое, вот здесь, те людишки, которые оправдывают плагиат Пушкина, взвоют в миллион голосов, что так нельзя, плагиат, и т.п. Но, почему ему можно, а другим нельзя? Если переписать все русские народные сказки на современный лад, почистить их от глупостей и нестыковок — сразу кончится время кумиров: уйдут в небытие. Отличие автора от «народа», в том, что автор оригинален, а переписывать, копировать — много ума не надо. С другой стороны, народные сказки не имеют авторства и их можно переписывать как хочешь, но во времена кумиров — на вашу «золотую сказку» по мотивам народной, все равно скажут… вы поняли о чем речь. Народные сказки, и все что написали «классики» это золотое дно для издателей: не надо отчислять гонорар, и само государство, еще в советские времена позаботилось о их возвышении, в принудительном порядке.

Но, и не это главное, что народная сказка лучше, а то, что — сказка о золотой рыбке, вообще, не для детей. Включите фантазию: вы поймали золотую рыбку исполняющую любые желания, и просите, извините за выражение, такую лажу. Не хотел «ломать» эту сказку — слюни поклонников Пушкина, хоть и сказка народная: будут лететь, что не только умоют, но и искупают. Но, сам текст — то, что подан устарелым языком, он кроме разбитого корыта, ясно нам говорит, что дедушка лох, которого надо еще поискать. Задайте себе вопросы: кто поймал золотую рыбку? С чем остался дед — почему он не загадал себе ни одного желания: например, чтобы бабушка была доброй и не задавала глупых вопросов? Почему, образ доброй бабушки, для всех без исключения детей — подан в негативной форме? Почему дедушка ненавидит свою любимую жену, и почему они живут вместе: столько долго, без детей и в такой нищете? Почему бабушка и дедушка показаны полными глупцами лишенных, какой-либо логики и мудрости, которая обычна свойственна пожилым людям?Как волшебная рыбка исполняющая такие желания, могла попасть в сети, и зачем ей второй, и третий раз исполнять желания? Когда вы сами себе ответите на эти вопросы: у вас созреет самый важный и самый логичный вопрос: а нужна, ли эта сказка моему ребенку.

А не потому все это, так написано, что автор был сам настолько глуп, что писал такие глупости? Именно, так и есть. Любое произведение, это «лицо» автора. На что ума хватило, так и написал — не надо ничего выискивать. Здесь нет подвоха. Сказка глупая и нелогичная. То что Александр Пушкин переделал чужое не имеет значения, переделка глупая. Куда еще глупей: просить новое корыто на волшебное желание. Сюр, какой-то, неадекватного автора. Даже дурак, думаю не попросил бы новое корыто, вместо старого.

Зачем я это все написал, подумают многие, тем более о такой раскрученной сказке, где я: явно получу сто плевков в свою сторону. Скажу честно, что чужое мнение, меня не интересует. Лишь, хотел показать, что жизнь ваша, и ребенок ваш. И вы, сами должны решать кто с него вырастит; сказки которые не имеет логики — нет, они не для детей, они для родителей лохов, которые растят точно таких, как сами, которые, как все.

Ну, и что, что сказка народная? Ну, и что, что А. Пушкин? То что всем нравится это только слова. Учитывая возраст этого текста, не трудно понять, что в глухие времена, когда люди не могли, ни писать ни читать — пускай, и Братья Гримм впервые озвучили этот сюжет; не имеет значения — это читали единицы. Раньше народ был забитый, простоты им было не занимать, она лилась через край у каждого первого; а то, что в своей массе люди были необразованными, это — я думаю, доказывать не надо. Если несколько веков назад слова Александра Пушкина, что избушка без окон и дверей, и русалка на ветвях сидит — это было нормой. Сейчас это не так. О чем разговор. Сказка, то сказкой, но — как зайти в эту избушку, или почему русалка у которой хвост вместо ног, она сидит на дереве. Как она туда залезла, и зачем. В древние времена такой номер проходил — сейчас, уже не со всеми, и не всегда.

Бездарный перевод, или бездарный плагиат?

Что сказка русская народная и Пушкин ее переделал (только зачем) — не обольщайтесь. Это не так. «Сказка о рыбаке и рыбке» — плагиат, и в очень скверном исполнении. Где по-хамски, с отношением, как к быдлу, которое всё схавает: Пушкин сложил бездарный перевод и бледную прозу — сложил в столбик, и взял деньги, как за стихи. Кинул сверху, этот опус нам всем: «Нате, зажритесь!» Даже не подозревая, что когда-нибудь, будет такая вещь, как интернет, и что там его, за подобное, разденут публично наголо и под зад отправят на помойку. Но, в тоже время: литературная пропаганда продолжает заниматься этой профанацией, плюет такой поделкой в душу всей русской нации.

В оригинале сказки «О рыбаке и его жене» братьев Гримм, под моей редакцией, вы можете увидеть, как отличается качество, даже, того плагиата Гримм, что они содрали, ещё, там, у одного. Какие вам надо ещё доказательства. Мне в соцсетях тамошние сумасшедшие, с книжного паблика, чуть глаза не выцарапали «Не может быть! Вы всё врёте!» А что я, если всему этому есть документальное подтверждение. Некоторым самим думать внапряг, я это понимаю? ?

Ничего в этом особенного и криминального нет, но весь гений Пушкина, как бы уже попахивает совсем другим, и этого нельзя не заметить. Гений — должен писать оригинал, обратного вы мне никогда не докажете. Это, тоже самое, если бы Моцарт, кого переигрывал и подписывал это своим именем.

Нет, здесь пропаганда не пройдет.

Я вам даже скажу больше, есть документальное подтверждение этому плагиату. В Государственной Публичной библиотеке Ленина в Москве хранится черновой текст этой сказки написанный рукой Пушкина. Сразу скажу, что в оригинале у братьев Гримм жена рыбака хотела стать папой римским. Не смейтесь, это ничего не меняет — сюжет один и тот, же. Этот пример есть в книге С.М. Бонди «Новые страницы Пушкина» (Москва, 1931 г.).

Вот, черновой вариант Пушкина «Сказка о рыбаке и рыбке»

Проходит другая неделя
Вздурилась оп
Отыскать мужика приказала.
Приводят старика к царице.
Говорит старику старуха:
Не хочу 
А 
Старик не осмелился перечить.
Не дерзнул поперек слово молвить.
Пошел он к с
Видит: бурно черное море
Так и ходят сердитые волны
Так и воют воют зловещим
Стал 

***

Добро будет она Римскою папой

***

Воротился старик к старухе
Перед ним монастырь латинский
На стенах [латинские] монахи
Поют латынскую обедню. 

***

Перед ним вавилонская башня
На самой верхней на макушке
Сидит его старая старуха
На старухе сарочинская шапка
На шапке венец латынский
На венце [не разб.] спица2
На спице [Строфилус] птица
Поклонился старик старухе,
Закричал он голосом громким:
Здравствуй ты старая баба
Я чай твоя душенька довольна
Отвечает глупая старуха:
Врешь ты пустое городишь,
Совсем душенька моя не довольна
Не хочу я быть Рим
А хочу быть владычицей морскою
Чтобы жить мне в Окияне-море
Чтобы служила [мне] рыбка золотая
И была бы у меня на посылках...


В черновике Пушкина первоначально было написано:

Не хочу быть римскою Папой,
А хочу быть владычицей солнца.

Но, потом он измени вторую строку на:

А хочу быть владычицей морскою

Про качество стихосложения речи нет, оно явно не тянет на гения поэзии. Гляньте на слог сказки с его черновика, где шарлатаны от литературы не добавили и не убрали ни одной буквы — он, не просто бледный, он убогий. Так писал Пушкин, собственноручно. И не имеет значения что это черновик. Гении так не пишут.

В наше время — начальное образование обязательное: все образованные; Пушкин и ему подобные с «каменных веков»: теперь, просто так не пройдут в каждый дом, имеется ввиду русская классика; одно то, что он Пушкин — этого, мало. Это не Шекспир, и даже не Омар Хайям; ему далеко до всех кого он копировал и кому подражал. Явно, не Джордж Байрон. И о нем не скажешь, теплых слов как о любом детском писателе; потому что, в де-факто, и в де-юре — Александр Пушкин не писал для детей. Это надо учитывать в первую очередь.

Если вы хотите воспитать, самостоятельного человека с ясным мировоззрением: который не воспринимает кумиров, и всегда имеет собственную точку зрения. Нелогичные и глупые сказки — им, не место на книжных полках вашего жилища? Для эксперимента: задайте вашему ребенку вопрос, чтобы он загадал если бы поймал золотую рыбку, у которой можно просить три любых желания. Что? Вы говорите что сказка старая, и то было. А вы кому ее читаете: пенсионеру или пушкинисту, учителю русского языка? Это для них она нормальная, для ребенка она ни о чем. Потому что так не бывает в нормальных сказках. Ребенку неинтересны «пенсионеры» с их проблемами, и ему корыто или новый дом, это не желания. Как и для всех, в современном цивилизованном мире. На волшебное желание не просят новое корыто — это глупость. Старики в первую очередь просят молодость и здоровье, а потом все остальное, и в одном желании: хочу быть вечно молодым и чтобы деньги никогда не конча-лись. Видите, уже не такая теперь сказка и великая, и хорошая: потому, что многие начинают открывать глаза, и думать. Что есть множество детских писателей, настоящих детских писателей… — и необязательно читать народное русское, и не так хорош Пушкин как его представляют:

И царицу в тот же час
В бочку с сыном посадили, 
Засмолили, покатили 
И пустили в Окиян — 
Так велел-де царь Салтан. 

Я понимаю, что это сказка. Но, вот, только вопрос: кого вы собираетесь растить на таких сказках? К чему я веду? Догадаться не трудно — здравый смысл никто не отменял; вы не забыли, что не просто читаете ребенку — вы его учите жизни. Как вы ему объясните, почему царица выжила: в бочке без воздуха? Другие глупости и откровенный вздор, c «Сказка о царе Салтане», наподобие: «Вот на берег вышли гости; Царь Салтан зовет их в гости» или «В гневе начал он чудесить, И гонца хотел повесить» — мы обсуждать не будем; про технический вопрос тоже промолчим: для мам, это ни о чем. От них требуется одно, должны знать, что надо читать их ребенку — решать только им: какие сказки и каких авторов нужно, а каких нет.

По-моему, все очевидно — не взирая на личности: право на существование, на ваших книжных полках, имеет место, только лучшее. И лучшее, не оттого что так хотят некоторые почитатели рукотворных кумиров, чтобы мы думали, а потому что оно на самом деле лучшее. Почему Александр Пушкин не собирал русский фольклор, и не записал все русские сказки, если он такой великий литератор — вы об этом не задумывались? А может он написал, хоть один трактат по русскому языку? Может он, как братья Гримм: по крупицам «лепил» культуру и язык своего народа. Об этом вы задумывались?

А зря!

Пушкин, это рукотворный образ, он велик, исключительно и только, на страницах учебников русской литературы. Этот псведо-литератор, было отличен от всех остальных, лишь тесными связями с русским царём. И то, великим его сделала только совесткая власть, до этого времени почивал его образ в полном забвении. И не надо ничего выдумывать, нет у него ни одного произведения, даже масштаба России, чтобы можно назвать его великим. Про мировой масштаб: разговор, вообще неуместен. Пушкин не заявил на весь мир, ни одним своим опусом, что по праву можно назвать великим произведением.

И это не обсуждается. Нечего осуждать

Нет такого произведения, как ни одной детской сказки, ни одного детского стиха. И это при том, что этот «великий литератор» имел четверых детей. Вдумайтесь в это! Вы, говорят, «великий поэт», который пишет стишата с детства, а потом когда вы выросли, женились, и у вас появился первый ребенок. Бах! И ни одного детского стиха. Бах! Второй, третий, четвертый ребенок, и ни одного детского стиха. Да, кто в эту дичь поверит! Обычные мамаши, все до единой, у кого родился певрый ребенок, сочиняют налету: и стихи, и сказки. А вот, у вашего «гения»… Неправдоподобная ситуация, особенно для того, кто, говорят, поэзией живет и сказки пишет, и самый лучший в этом — не правда ли?

Вывод

«Сказка о рыбаке и рыбке» в переводе Александра Пушкина, не является шедевром русской литературы, как нам ее подают пропагандисты. Это плагиат братьев Гримм и дешевая поделка, неизвестно для кого написанная. Самая мерзкая профанация из русской литературы, когда обычную прозу, перевод чужой сказки сложили в столбик и выдают за стихи. Выдают за оригинал, когда достоверно известно, что это перевод. Который бездарный и написан дурным языком с кучей бранных и устарелых слов.

Поэтому, не могу рекомендовать это горбатое чтиво для прочтения вашим детям. Читайте настоящих писателей, а не переводчиков и их поделки — особенно, не читайте шарлатанов от русской литературы. Пользы для вашего ребенка будет больше. Думайте только своей головой и не поддавайтесь на пропагандистские рецензии, от издательств и других манипуляторов от русской литературы. Дети ваши, и только ваши — и только вы можете повлиять на то, кто с них вырастит, остальным, поверьте на слово, им, на это плевать.

P.S. Информация к размышлению

И, всё-таки: почему если он такой «великий поэт», этот А. Пушкин, то, почему тогда не написал «Сказка о рыбаке и рыбке», в стихах? Или тот, кто писал в стихах — это был другой, а он лишь конспектировал, и под своим именем продавал?

В заключении этого эссе, скажу вам один маленький, но очень значимый факт, что обычно уходит из внимания всех кто пишет про Пушкина; и это делается осмысленно и намеренно. В семье Александра Пушкина, писали стихи все: дяди, сестры, братья, и даже папа Пушкина писал стихи. И не просто писали, а писали за деньги. На продажу. Ремесло 100% — хотя бы себе, докажите обратное.

Где эти все стихи?

Про Льва Пушкина, родного брата вашего кумира, говорили что у него были очень качественные и сильные стихи, хоть он не писал за деньги, но, всё-таки.

Где эти стихи?

Знаете, что они нам говорят? У Льва Пушкина была феноменальная память и он все запоминал, не оставил ни одного в бумажном виде, кроме, как пару строк. Да, кто в эту дичь поверит! Тем более, учитывая кто он был при Александре Пушкине — литературный секретарь.

Лично, что касается меня — Ирина Родионовна со своими сказками (ее так тщательно стараются скрыть из образа Пушкина, что в России до сих пор не имеют точного представления как она выглядела, и не знают ее настоящей фамилии — сюр какой-то, при таком внимании к персоне Пушкина), папа ,сестры с братьями, которые пишут стихи на продажу: много мне о чём говорит. Александр Пушкин для меня, не более чем стихоплет не заслуживающий особого внимания, и это не просто слова. Само качество стихов не тянет на гения поэзии, очень и очень средний слог. Конечно, есть, но очень и очень мало, то, что можно оценить на твердую пятерку — но, в этом случае, такой номер не пройдет. Эта пятерка, за два, три(десяток едва наберётся) стишка из всего творчества — вы меня извините. Вы же утверждаете, что это гений.

Гений — да! Тогда, предлагаю применить к оценке этого гения, самую простую формулу, по которой оценивают компьютерное «железо»: по самому слабому компоненту. Чо там, он же — гений. Какие вопросы — все должно быть гениально.

Нет! Не надо! Теперь заднюю здесь не включайте — у гения, 80% от всего написанного должно быть одного уровня качества. Это — железно. И, не какого-нибудь качества, а не ниже среднего уровня качества (это сказано по моей доброте душевной, выше и только выше должна быть эта поэзия, если человека называют гением поэзии). Выше качества, в своей основной массе, чем пишу я, и миллион, еще мне, подобных, современных поэтов — мы не гении. Будьте добры, предъявите эти восемьдесят процентов, от всего написанного!

Предъявите, хотя бы 50%! А разве бывают гении на 50 или 80%?

То, что один человек мог, как-то повлиять на язык, какого-либо народа — это бред. Хотите сказать, что если бы Пушкина убили на десять, пятнадцать лет ранее, то мы здесь: ходили бы мычали. Сомневаюсь, и очень сомневаюсь. По одной простой причине, что нет таких основателей языка, ни у одного народа, ни у одной нации. Нет.

Не надо ничего говорить. Возьмите все томики с поэзией Александра Пушкина, и гляньте, как заметно прыгает качество этих стихов — от полного мрака, до вполне приличных, но не особенных. Как такое может быть? Говорят учился. Не верю! «Еще дуют холодные ветры» — было написано в тридцать лет, явно не зеленый автор, если говорят что писал с детства. Я для вас разобрал этот «стих» до мельчайших подробностей. Да, посмел, на вашего кумира и «гения» написать объективную рецензию.

Я вам еще больше скажу — я с детства стихов не писал. Первый стих написал в 39 лет. И что с этого? Вы можете посмотреть мои первые стихи, они есть в моем блоге: смотрите год под стихом. Если их усреднить, они, все одинакового качества — первые стихи есть даже лучше чем я пишу сейчас. Это не слова, так оно есть на самом деле. Пользуйтесь случаем, пока я живой и открываю вам такие подробности! Пропагандисты, они наоборот, пользуются этим — что некому сказать об этом.

Разве можно назвать поэзией все эти обращения в столбик, то к одному, то к другому. Да, и какого они качества — эти обращения и письма, посвящения, завещания : всё, ни о чём, трэш полный. Только что в столбик. Это может раньше был такой прикол, но это не поэзия — это стихоплетство, которое, ну, никак не подходит к образу гения. Неужели, всей это писаниной, он, как-то мог повлиять на русский язык? С его то, бледной стилистикой, и глупыми сказками для взрослых, когда русалка на ветвях сидит, и избушка без окон без дверей. Не забывайте, что это все плагиат. Поэтому говорить об этом человеке, как об гении литературы, который мог, что, дать русскому языку — это, всего лишь слова. Он ничего не дал русскому языку, а наоборот, «ваше всё» отняло всё у русского языка. Что это за один такой супер-писатель и поэт, а где остальные? Вот, ваша, несостоятельность — знатоки русского языка, вы выплеснули воду вместе с ребенком, оставив при этом, ваше разбитое корыто.

В поэзии не имеет значения — первый или второй вы стих написали. Поэзия пишется душой — как пишешь, так оно, и будет: в первых и сто первых. Не верите мне, гляньте других русских поэтов, у них качество одинаковое, в основном мрак, но он стабильный: лишь случайно написанные стихи выделяются с той массы. Гляньте Шекспира — там нет горок, от одной крайности к другой. Качество одинаковое. Шекспир — гений! Попробуйте возразить. Как можно А. Пушкина с ним сравнивать. Вы все читали стихи Омара Хайяма, так называемые «рубаи» Ну, как это можно сравнивать с Пушкиным? Тем более учитывая, обе личности, с точки зрения, кто они были по жизни — первый философ, второй — кто? Кто писал про женские ножки? Про личное промолчу, многие знают суть этого человека — ничего великого, и не пахнет этим.

Моя причина сомневаться, что А.Пушкин — писал все сам. Она, очень веская. Не может такого быть, чтобы человек писал качество хуже чем на стихи ру (основная масса что написал Александр Пушки), а потом, вдруг, выдавал «небо и земля».

Это мое, лично мнение — и никогда вы мне не докажите обратного, но можете на мое мнение ссылаться; чтобы вас не затоптали эти «мастодонты» от литературы, любители запятых и больших букв в середине предложения.

И в отличии от лохов и ватных мозгов, и у меня всегда, в отличие, от большинства: вас всех — есть собственная точка зрения, по любому поводу. Я знаком с поэзией не с книжек: ваших, высосанных неизвестно откуда классиков. Богов поэзии. Один Маяковский чего стоит, когда под его буквами, пишут что это великая русская поэзия. Только забывают упомянуть для кого она написана, такая «поэзия» Если бы писали, тогда бы вопросов не было. Опускаться на уровень тех, когда тебе говорят, что я должен что особенное понимать, чтобы разобраться в бреде сумасшедшего. Не дождетесь! И вам советую так делать. Вы не обязаны идти у них на поводу.

Для удобства разбора стихов, для написания на них рецензии — я вывел систему, которая поможет вам быстро дать объективную оценку любому произведению. Ничего особенного, но такой подход очень облегчает это занятие. Особенно когда не знаешь как подступиться к тому, что говорят шедевр, а оно, полный мрак. Эту систему я вывел, только для вас, мне она не надо. А вам пригодиться. Вам надо по порядку ответить на все вопросы — и вот, пожалуйста, готовая рецензия. И, не имеет значения кто автор.

Техническая сторона вопроса

Художественная сторона вопроса

Вопросы к тесту

Итог

Последовательно отвечая на все вопросы, можно точно оценить любой стих. На моем сайте есть подробная статья, желающие могут ознакомиться. Наберите в интернет: «Анализ стиха — как правильно писать на него рецензию.» Там я подробно описал на примере Валерия Брюсова с его «шедевром» «Мыши», как правильно писать рецензии на стихи. Тоже, еще один, великий супер-поэт — классика. А стихи — тьма непросветная. Очень бы хотелось глянуть в глаза тому человеку, кто ввел Брюсова в школьную программу, в поэзию для младших классов. Слов — нет.

Чтобы еще хотелось сказать, не верьте ни одному слову пропагандистов они за это деньги получают. Прочитайте «Сказка о рыбаке и рыбке» А. Пушкина, еще раз: неспеша, внимательно вчитываясь в текст, обращая внимания на словесные обороты и стиль подачи — трэш полный, и это мягко сказано, писал, то, гений, говорят. Ну, почему-то, не возникает такого ощущения. Я ничего не выдумываю, просто вы раньше не обращали на это внимание. Когда прочтете обязательно сравните с настоящими детскими сказками, с сказками того времени, как например «Кот в сапогах» Шарля Перро. Сравните прозу Пушкина, не надо с особо великими, сравните с А. Дюма и его Граф Монте-Кристо что было написано в те же древние годы. И еще, еще, еще…

А как вы хотели, все познается в сравнении. Александр Пушкин — говорите?

Настоящее лицо Александра Пушкина

А теперь, посмотрим на настоящее лицо Пушкина без маски пропаганды. Обратите внимание на нижние столбики текста, что подписаны вашим кумиром. Не это ли, случайно, вы называете: великой поэзией, вашим всем, гениальными стихами вашего супер-поэта? Сомневаюсь чтобы на стихиру дали Александру Сергеевичу Пушкину за это, поэт года :))

В чём величие? Посмотрите на качество исполнения, не беря в голову все остальное — это ведь трэш, настоящая графомания что не тянет даже называться поэзией. Это, и есть настоящий Пушкин с его горбатым слогом. Я знаю, вам неприятно такое слышать о вашем рукотворном кумире, но, а текст, текст сам за себя говорит. Здесь пропаганда уже не пройдет, достоверно известно что нижнее чтиво написал Александр Пушкин.

И здесь нельзя не понять, что настоящий великий поэт написал бы, даже с матами, даже обращения, даже, даже… но написал бы так, что зачитаешься. Но с другой стороны, настоящий поэт не будет опускаться чтобы такое писать. Или я не прав? Только представьте, сколько ещё от нас прячут «Свидетели Пушкина», трэша, в исполнении от этого «гения». Но самое главное не это, а что прячут стихи всех его родственников, чтобы вдруг мы не взяли и не сравнили: стилистику, слог, качество исполнения.

 
Мой друг, уже три дня…
 Распечатать
Мой друг, уже три дня
Сижу я под арестом
И не видался я
Давно с моим Орестом.
Спаситель молдаван,
Бахметьева наместник,
Законов провозвестник,
Смиренный Иоанн[1]
За то, что ясский пан,
Известный нам болван
Мазуркою, чалмою,
Несносной бородою —
И трус и грубиян —
Побит немножко мною,
И что бояр пугнул
Я новою тревогой,—
К моей конурке строгой
Приставил караул.
. . . . . . . .
Невинной суеты,
А именно — мараю
Небрежные черты,
Пишу карикатуры,—
Знакомых столько лиц,—
Восточные фигуры
Ебл*вых кукониц [2]
И их мужей рогатых,
Обритых и брадатых!

[1] И. Н. Иизов — начальник Пушкина, сменивший Бахметева 
на должности наместника Бессарабской области.
[2] То есть жен куконов — молдавских «бояр»

1822 г.

 
Брови царь нахмуря…
 Брови царь нахмуря,
Говорил: «Вчера
Повалила буря
Памятник Петра».
Тот перепугался.
«Я не знал!.. Ужель?» —
Царь расхохотался:
«Первый, брат, апрель!»

Говорил он с горем
Фрейлинам дворца:
«Вешают за морем
За два яица.

То есть разумею,—
Вдруг примолвил он,—
Вешают за шею,
Но жесток закон ».

1825 г.

 
Накажи, святой угодник…
 Накажи, святой угодник,
Капитана Борозду,
Разлюбил он, греховодник,
Нашу матушку пи*ду.

1822 г.

«Сказка о рыбаке и рыбке» за 3 минуты. Краткое содержание сказки Пушкина

: Старик-рыбак ловит волшебную золотую рыбку и отпускает её. Его жадная старуха-жена заставляет старика ходить к морю и просить, чтобы рыбка выполнила её желания, требует слишком много и остаётся ни с чем.

В ветхой землянке на берегу моря жили старик со старухой. Жили они вместе 33 года, старик рыбачил, а старуха «пряла свою пряжу». Однажды старик отправился ловить рыбу. Два раза он закидывал невод, но вытаскивал лишь тину. В третий раз в невод попалась одна рыбка, но не простая, а золотая.

Заговорила рыбка со стариком, попросила отпустить её, обещала откупиться «дорогой ценою». Испуганный и удивлённый старик отказался от откупа и отпустил золотую рыбку. Вернувшись домой, старик рассказал об этом чуде своей старухе-жене. Вздорная старуха обругала мужа и отправила его обратно, чтобы он выпросил у рыбки новое корыто — старое совсем развалилось.

Продолжение после рекламы:

Пришёл старик к морю, которое «слегка разыгралось», и попросил у рыбки новое корыто. Получив корыто, старуха ещё больше разбранилась и послала старика к рыбке за новой избой. Синее море помутилось, но рыбка приплыла и пообещала выполнить желание старухи.

Вернулся старик домой и вместо ветхой землянки увидел новую, красивую избу. Но жадной старухе этого было мало — она захотела стать «столбовою дворянкой» и снова отправила мужа к морю. Рыбка выплыла из неспокойного моря и выполнила старухин каприз.

Вернувшись, старик увидел вместо избы «высокий терем».

На крыльце стоит его старуха
В дорогой собольей душегрейке ‹…›
Перед нею усердные слуги;
Она бьёт их, за чупрун таскает.

Спросил старик, довольна ли теперь её душенька, но старуха прикрикнула на мужа, «на конюшне служить его послала».

Через несколько недель старуха пожелала быть «вольною царицей» и снова отправила старика к золотой рыбке. Тот испугался, но перечить жене не посмел. Пришёл он к почерневшему морю, поклонился рыбке, и она сжалилась над стариком — пообещала сделать старуху царицей.

Вернулся старик и увидел вместо терема царские палаты, старуха сидит в них царицей, её окружает грозная стража, а прислуживают ей «бояре да дворяне». Поклонился ей старик, заговорил, но старуха велела прогнать мужа, даже не взглянув на него. Дворяне и бояре вытолкали старика из палат, а стража чуть топориками не зарубила.

Брифли существует благодаря рекламе:

Несколько недель спустя вздорная старуха послала за мужем царедворцев.

Воротись, поклонися рыбке.
Не хочу быть вольною царицей,
Хочу быть владычицей морскою,
Чтобы жить мне в Окияне-море,
Чтоб служила мне рыбка золотая
И была б у меня на посылках.

Не осмелившись «поперёк слова молвить», старик отправился к морю, на котором разыгралась «чёрная буря». Позвал он золотую рыбку и рассказал ей о новом желании «проклятой бабы». Ничего не ответила рыбка, «лишь хвостом по воде плеснула и ушла в глубокое море».

Так и не дождался старик ответа, вернулся домой и увидел ветхую землянку, на её пороге — свою старуху, а перед ней — разбитое корыто.

Что вы помните про «Сказку о рыбаке и рыбке»?

В каком году вышла в свет «Сказка о рыбаке и рыбке» А.С. Пушкина?

1833

1835

1837

Правильно!

Неправильно!

—

Где Александр Пушкин написал «Сказку о рыбаке и рыбке»?

В Москве

В Болдино

В Михайловском

Правильно!

Неправильно!

—

На сюжете какого произведения основана пушкинская сказка?

Русская народная сказка «Золотая рыбка»

Русская народная сказка «Жадная старуха»

Сказка братьев Гримм «О рыбаке и его жене»

Правильно!

Неправильно!

—

Как начинается «Сказка о рыбаке и рыбке»?

Жили-были дед да баба, ели кашу с молоком

У моря, у синего моря, где волны шумят на просторе

Жил старик со своею старухой у самого синего моря

Правильно!

Неправильно!

—

Что сделал старик, поймав золотую рыбку?

Отпустил в море

Поместил в аквариум

Отправился к ювелиру

Правильно!

Неправильно!

—

Каким было первое желание старухи?

Новая изба

Новый невод

Новое корыто

Правильно!

Неправильно!

—

Сколько желаний старухи исполнила золотая рыбка?

Три

Четыре

Пять

Правильно!

Неправильно!

—

Кем желала стать старуха в последний раз?

Княгиней тьмы

Королевой красоты

Владычицей морской

Правильно!

Неправильно!

—

Старуху золотая рыбка наказала за жадность, а за что она наказала старика-рыбака?

За трусость и безволие

За невнимание к жене

За браконьерство

Правильно!

Неправильно!

—

Каким известным фразеологизмом обогатила сказка русскую культуру?

Садиться не в свои сани (браться не за свое дело)

Остаться у разбитого корыта (погнаться за бо́льшим, а остаться ни с чем)

Ставить в тупик (приводить в крайнее затруднение, замешательство)

Правильно!

Неправильно!

—

Рыбак и золотая рыбка

Жили-были старик и его добрая жена на берегу глубокого синего океана;
Они прожили в полуразрушенной лачуге тридцать три лета и зимы.
Старик зарабатывал себе на жизнь рыбной ловлей, а его жена пряла прялку.
Однажды он закинул сеть в океан и вытащил ее со дна с илом;
Он снова закинул сеть в океан и на этот раз поймал только водоросли;
Когда он в третий раз закинул сеть, он поймал только одну рыбу,
Но не обыкновенная рыба, а золотая рыбка.Теперь золотая рыбка стала умолять его,
и он говорил как настоящий человек:

"Верни меня, старик, в океан.
Я заплачу тебе королевский выкуп,
Я дам тебе все, о чем ты меня попросишь ".
 

Старик был удивлен и напуган — он ловил рыбу тридцать три лета,
летучая мышь не слышала, чтобы рыба разговаривала. Поэтому он осторожно распутал золотую рыбку и ласково сказал при этом:

«Дай тебе бог здоровья, моя дорогая золотая рыбка!
Спасибо тебе любезно, я не хочу твоего выкупа.Вернись в свой дом в океане,
И броди, где хочешь, беспрепятственно ".
 

Старый рыбак поспешил рассказать жене об этом великом чуде.

«Сегодня утром я поймал только одну рыбу -
Это была золотая рыбка, самая необычная;
Он говорил как христианин и умолял меня
Чтобы вернуть его в океан,
И обещал выкуп богатый,
Чтобы дать мне все, о чем я просил.
Но как я мог попросить выкуп?
Я выпустил его без всякой оплаты ".
 

Жена стала ругать мужа:

«Ах ты, простак! Ах ты глупый!
Невозможно заставить простую рыбу заплатить выкуп!
По крайней мере, вы могли попросить умывальник -
У нас все разваливается! "
 

Старик вернулся к берегу моря, где слегка резвились синие волны.Он громко позвал золотую рыбку, и золотая рыбка подплыла и потребовала:

"Чего, старик, ты хочешь?"
 

Старик с поклоном сказал в ответ:

«Простите меня, ваше величество Золотая рыбка!
Моя старуха резко отругала меня -
Не оставлю меня в покое ни на минуту,
Она говорит, что хочет новую умывальник,
Ибо у нас все разваливается ".
 

Золотая рыбка пробормотала в ответ:

«Не волнуйся, иди домой, Бог с тобой -
Хорошо, вам нужно купить новую умывальник."
 

К жене поспешил старый рыбак, и вот — вот он, новый умывальник.
Но она отругала его громче, чем когда-либо:

«Ах ты, простак! Ах ты глупый!
Просить кадку - просто умывальник!
Что хорошего можно получить от таблеток для мытья посуды?
Возвращайся к золотой рыбке, глупый,
Низко поклонись и попроси коттедж ".
 

Он снова вернулся к берегу моря, и на этот раз синее море было неспокойно.
Он громко позвал золотую рыбку, и золотая рыбка подплыла и потребовала:

"Чего, старик, ты хочешь?"
 

Старик с поклоном сказал в ответ:

«Простите меня, ваше величество Золотая рыбка!
Моя старуха злее, чем когда-либо,
Не оставлю меня в покое ни на минуту -
Старая ругань говорит, что ей нужен новый коттедж."
 

Золотая рыбка пробормотала в ответ:

«Не волнуйся, иди домой, Бог с тобой!
Пусть будет так! У тебя будет новый коттедж! "
 

Итак, старик повернул свои шаги назад; он не видел ни единого признака своей лачуги.
На его месте стоял новый остроконечный коттедж с недавно побеленным кирпичным камином.
Вокруг него стояла забор с дубовыми воротами; и сидела его жена у окна;
Увидев его, она резко отругала:

«Ах ты, простак! Ах ты глупый!
Просить не больше, чем коттедж!
Иди и поклонись золотой рыбке, и скажи ей
Что я устал быть крестьянином,
Что я хочу стать хорошей леди."
 

Затем старик вернулся к берегу моря, где океан беспокойно пенился, он громко позвал золотую рыбку.
Золотая рыбка подплыла и потребовала:

"Чего, старик, ты хочешь?"
 

Старик с поклоном сказал в ответ:

«Простите меня, ваше величество Золотая рыбка!
Моя старуха безумнее, чем когда-либо,
Она не дает мне покоя ни на секунду,
Говорит, что устала быть крестьянином,
И хочет стать хорошей леди ».
 

Золотая рыбка пробормотала в ответ:

«Не волнуйся, иди домой, Бог с тобой."
 

Старый рыбак поспешил к жене, и что он увидел? — высокий особняк;
На его белой мраморной лестнице — его старуха. На ней была богатая соболья куртка и головной убор, расшитый золотом;
Ее шея была украшена тяжелым жемчугом; На пальцах у нее были золотые кольца; Она была обутана в нежнейшую красную кожу;
Ревностные слуги кротко кланялись ей, а она сковывала их наручниками и резко их оценивала.
Затем старик подошел к жене и сказал:

«Привет, ваша светлость, привет, прекрасная леди!
Теперь я надеюсь, что ваша душа довольна! "
 

Она сердито приказала ему замолчать и отправила служить в конюшню.

Сперва медленно прошла неделя, потом другая, старуха гордилась еще больше.
Однажды утром она послала за мужем и сказала:

"Поклонись золотой рыбке и скажи ей
Я устала быть дамой,
И я хочу, чтобы меня сделали царицей ».
 

Муж в ужасе умолял ее, говоря:

«Женщина, ты точно сошла с ума!
Вы даже не можете говорить, как леди!
Над тобой будут издеваться над всем королевством! "
 

Его старуха рассердилась еще больше, ударила его по лицу, а затем в ярости крикнула:

«Как ты смеешь, мужик, стоять и спорить,
Встань и спори со мной, прекрасная дама?
Иди сразу - если нет, то предупреждаю,
Тебя волей-неволей притащат к берегу."
 

Старик спустился к берегу моря (океан был вздутым и угрюмым).
Он громко позвал золотую рыбку, и золотая рыбка подплыла и потребовала:

"Чего, старик, тебе не хватает?"
 

Старик с поклоном сказал в ответ:

«Простите меня, ваше величество Золотая рыбка!
Опять моя старуха сошла с ума!
Теперь она устала быть дамой!
Она хочет, чтобы ее сделали царицей ».
 

Золотая рыбка пробормотала в ответ:

«Не волнуйся, иди домой, Бог с тобой!
Очень хорошо! Она будет царицей! "
 

Старый рыбак поспешил к жене, и что он увидел? Величественный дворец;
Во дворце он увидел свою старуху, за столом она сидела, царицу, в сопровождении дворян и бояр;
Ей наливали отборные вина в ее кубок, она жевала сладкие имбирные вафли;
Вокруг нее молча стояли мрачные стражи с алебардами на широких плечах.Увидев это, старик пришел в ужас, он поклонился ее ногам и смиренно сказал:

"Привет, о могущественная Царица!
Теперь я надеюсь, что ваша душа довольна! "
 

Но она не взглянула на мужа — приказала ему оттолкнуть от себя.
Бояры и дворяне все поспешили и ударами выгнали его из комнаты;
Стражники у двери размахивали алебардами и угрожали разрубить его на куски.
Все высмеивали его, говоря.

"Так, теперь ты, невоспитанный старик.Ты чурл - это тебе урок преподнесет,
Чтобы сохранить свою станцию ​​в будущем! "
 

Сперва медленно прошла неделя, потом другая; Старуха гордилась еще больше.
Однажды утром она послала за своим мужем, и ее камергер увлек его перед собой.
Так сказала старуха своему мужу:

"Иди, поклонись золотой рыбке и скажи ей
Что я устала быть царицей,
Я хочу быть хозяйкой морей,
С моим домом в голубых водах океана;
Золотая рыбка, которую я хочу для своего слуги
Для выполнения моих команд и моих поручений."
 

Старик не осмелился ей противоречить и раскрыть губы, чтобы ответить.
Он с грустью отправился к морю. Буря бушевала над океаном, его воды были вздутыми и гневными, его волны кипели от ярости.
Он громко позвал золотую рыбку. Золотая рыбка подплыла и потребовала:

"Чего, старик, ты хочешь?"
 

— С поклоном сказал старик в ответ;

«Простите меня, ваше величество Золотая рыбка!
Что мне делать с моей проклятой старухой?
Она устала быть царицей,
Из морей она теперь хочет быть хозяйкой,
С ее домом в голубых водах океана;
Она хочет, чтобы ты был ей слугой,
Чтобы выполнять ее команды и ее поручения."
 

Ни слова не произнесла золотая рыбка в ответ, она только взмахнула хвостом и молча исчезла в глубинах океана.
Он тщетно ждал ответа и, наконец, направился ко дворцу; и вот — снова стояла его лачуга;
На пороге сидела его старуха, перед ней та же сломанная тряпка для мытья посуды.

Конец

Сказка о рыбаке и рыбке, Александр Пушкин — Краткое содержание книги

33 года старый рыбак и его жена вели очень бедную жизнь в коттедже на берегу моря.

Рыбак ловил рыбу, чтобы накормить себя и свою жену. Однажды он поймал золотую рыбку. Когда он увидел ее в своей сети, она заговорила человеческим голосом. Она умоляла его отпустить ее, а взамен пообещала исполнить три желания.

Старик был добрым и скромным, поэтому он сжалился над рыбой и отпустил ее, не загадывая ни единого желания. Но когда его жена узнала обо всем, она потребовала, чтобы он вернулся в море, нашел рыбу и пожелал новой кормушки.

Старик порадовал жену и пошел на берег.Он заметил, что море неспокойно. Он позвал золотую рыбку, и она исполнила его желание. Жадная женщина исполнила свое желание.

Но женщины не хотели отступать. Она хотела новый дом. Старик вернулся и увидел, что море неспокойно еще больше, чем в прошлый раз. Он снова позвал золотую рыбку, и она исполнила его желание. Вернувшись домой, он увидел красивый и большой дом с новым камином и дверью из дуба.

Он думал, что теперь его жена остановится со своими желаниями, но она этого не сделала.Ей хотелось все больше и больше. На этот раз она хотела стать богатой дворянкой и снова отправляет мужа обратно к морю. Море было еще хуже, чем в прошлый раз. Мужчина нашел рыбу, и она исполнила его желание.

Когда он вернулся домой, он увидел свою шикарно одетую жену, которая приказывала и била слуг. Она отправляет мужа в конюшню, чтобы она служила ей.

Прошло две недели, и женщинам снова что-то захотелось. Она послала мужа найти рыбу и сказать ей, что она хочет быть богатой императрицей.Старик сказал ей, что она ведет себя неразумно, но она не отступит. Из темного моря снова появляется рыба и исполняет еще одно желание.

Женщины стали богатой и могущественной императрицей, которая живет в замке и имеет много слуг. Она выгнала старика из замка, пока горожане смеялись над ним. Слуги чуть не убили его, а люди продолжали говорить, что с его стороны было грубо приходить в замок.

Женщины хотели быть морской королевой и всегда иметь золотую рыбку к своим услугам.

Бедный рыбак снова вышел в море, и там была буря. Он нашел рыбу, но на этот раз она не исполнила его желание. Она просто вернулась в море.

Хотя старик долго ее ждал, она так и не появилась. Вернувшись домой, он увидел свой старый коттедж и жену, стоящую рядом с разбитым корытом.

Время и место: Время не определено, и все происходит на берегу моря

Персонажи: старый рыбак, его жена, золотая рыбка

Автор: Александр Пушкин биография

Русская сказка: Золотая рыбка

Русский: Золотая рыбка, Золотая рыбка

Давным-давно на берегу синего моря жили старик с женой.Они были бедны и жили в старой глинобитной избе. Он зарабатывал на жизнь рыбной ловлей, а его жена ткала ткани. Однажды он поймал в сеть небольшую золотую рыбку. Рыба умоляла его: «Отпусти меня, старик. Я награду тебя за свою свободу, дав тебе все, что ты пожелаешь». Рыбак был удивлен и напуган, потому что никогда раньше не слышал, чтобы рыба говорила. Он отпустил рыбу и ласково сказал ей: «Благослови тебя Бог, золотая рыбка. Мне от тебя ничего не нужно».

Рыбак пошел домой и рассказал жене о чудесном происшествии, случившемся с ним на берегу.Но она сердито прокляла его и сказала: «Ты такой дурак, что не загадываешь желания! По крайней мере, ты мог попросить поилку, раз уж наша сломана».

Старик вернулся к берегу моря, где маленькие волны неслись на песок. Он позвал золотую рыбку. Она подплыла и спросила: «Что тебе нужно, старик?» Он поклонился и ответил, что жена ругает его, потому что ей нужно новое корыто. Рыба утешила его и пообещала исполнить его желание.

Сказка на марке Советского Союза

Вернувшись домой, рыбак увидел новую корыто.Но его жена кричала на него: «Ты такой дурак! Возвращайся к рыбе! Попроси новый дом».

Рыбак вернулся в море, где вода и небо затянулись. Он позвал рыбу, и она подплыла туда, где он стоял. Он извинился и сказал, что его раздражительная жена хочет новый дом. Рыба утешила его и пообещала исполнить его желание.

Вернувшись, он увидел красивый новый коттедж с калиткой. Но жена закричала еще громче: «Ты такой дурак! Возвращайся к рыбе! Я не хочу быть простым крестьянином, я хочу быть дворянкой!»

Бедный старый рыбак ушел в море.Волны начали подниматься и биться о берег, и небо стало еще темнее. Он позвал золотую рыбку, которая подплыла и спросила, чего он хочет. Он смиренно поклонился и объяснил: «Не сердитесь, Ваше Величество Золотая Рыбка. Моя жена сошла с ума; она хочет быть дворянкой». Рыба утешила его.

А что он увидел, когда вернулся домой? Хижина превратилась в большой дом. На его жене была дорогая соболья куртка и кокошник из парчи. На ней были жемчужные ожерелья и золотые кольца.Вокруг нее суетилось много слуг. Она ударила и шлепнула их. Рыбак сказал: «Приветствую, миледи, надеюсь, теперь вы довольны». Она не соизволила ему ответить, а вместо этого приказала ему жить в хлеву.

Несколько недель спустя жена приказала своему мужу явиться к ней и приказала ему снова отправиться к морю, сказав: «Я все еще подчиняюсь правлению тех, кто выше меня! Я хочу быть королевой всей земли!» Испуганный старик сказал: «Вы с ума сошли, старуха? Вы не имеете понятия о придворных манерах.Все будут смеяться над вами. «При этих словах его жена сердито посмотрела на него, ударила его по лицу и приказала ему повиноваться.

Старик спустился к берегу моря. Вода бурлила; небо и море стали почти черный. Он позвал золотую рыбку. Когда она подплыла к берегу, он поклонился и сказал, что теперь его жена хочет стать королевой земли. Рыба утешила его и отпустила домой.

Когда прибыл рыбак, он обнаружил большой дворец, внутри которого на троне восседала его жена.Ее слугами были бояре и другие дворяне. Вокруг нее стояли грозные охранники. Старик был в ужасе, но подошел к королеве и сказал: «Приветствую, Ваше Величество. Надеюсь, теперь ты счастлив ». Она даже не взглянула на него, и ее охранники выгнали его.

Несколько недель спустя королева послала за старым рыбаком и снова приказала ему отправиться к морю — на этот раз попросить золотую рыбку стать ее слугой и сделать ее императрицей земли и моря. Рыбак был так напуган ею, что даже не протестовал.Он покорно вернулся в море.

Там бушевала ужасная буря с молниями, громом и гигантскими волнами, разбивающимися о берег. Старик закричал так громко, как мог, и рыба поднялась из волн. Он объяснил ей, чего хочет его жена сейчас. На этот раз золотая рыбка не ответила, а развернулась и уплыла в море. После долгого тщетного ожидания ответа рыбак вернулся домой — где он нашел свою старую хижину из глины, свою бедную старую жену и разбитую корыто перед ней.

Русская сказка Золотая рыбка

Собрана и отредактирована

Арина Анашкина

Сказка о золотой рыбке Русские сказки

Когда-то на острове Буян стояла полуразрушенная дача. ; и в том доме жили старик и женщина. Они жили в крайней нищете. Старик забрасывал сеть и пытался поймать рыбу; но всего, что он поймал, едва хватало на то, чтобы держать тело и душу вместе каждый день.Однажды старик забросил сеть, стал таскать ее и почувствовал в ней что-то тяжелое; никогда раньше он не чувствовал себя так. Он с трудом втягивал ее. Но когда он взглянул, то увидел, что сеть пуста: за исключением маленькой рыбки. Но это была не обычная рыба — она ​​была золотой. И он сказал человеческим голосом: «Не забирай меня, старик! Позволь мне вернуться в глубокое синее море, и я буду тебе полезен: я сделаю все, что ты пожелаешь». Старик задумался, затем сказал: «Мне от тебя ничего не нужно: возвращайся и искупайся в море.«

Он бросил золотую рыбку в море и направился домой. Старуха спросила его, сколько он поймал. «Ничего, кроме одной золотой рыбки, которую я выбросил обратно в море», — сказал он. «Он сказал человеческим голосом:« Пустите меня, — сказал он, — в глубокое синее море, и я сделаю все, что вы пожелаете ». Я пожалел об этом, ни о чем не просил и отпустил ». «О, старый дьявол!» воскликнула его жена. «Удача падает с небес, и у тебя нет смысла ухватиться за нее». Она разозлилась и проклинала старика от мамы до ночи, не давая ему покоя.«Ты мог бы хотя бы попросить хлеба», — крикнула она ему. «У нас скоро не будет сухой корочки, что ты будешь делать тогда?» В отчаянии старик спустился к берегу моря, чтобы попросить у золотой рыбки хлеба; Подойдя к берегу, он громко крикнул: «Рыба, о рыба! Встань хвостом в море и лицом ко мне лицом». Рыба приплыла к берегу. «Что тебе нужно, старик?» он спросил. «Старуха сердится на меня и прислала за хлебом». «Иди домой, у тебя будет много хлеба», — сказала рыба.Итак, он вернулся домой и спросил свою старуху, есть ли там хлеб. «Хлеба много, — ответила она. «Но вот в чем проблема: моя ванна протекла, и я не могу мыть. Вернись к своей золотой рыбке и попроси у нее новую ванну».

Обратно пошел старик к морю. «Рыба, о рыба!» он крикнул. «Встань хвостом в море и лицом ко мне». Вверх поплыла золотая рыбка. «Что тебе нужно, старик?» он спросил. «Меня прислала старуха, она хочет новую умывальник». «Хорошо, у вас тоже будет умывальник», — сказал он.Домой пошел старик; но прежде, чем он переступил порог, старуха снова набросилась на него. «Вернись, — сказала она, — к своей золотой рыбке и попроси ее построить нам новый дом. Мы больше не можем здесь жить, она падает нам на уши». Старик пошел к морю и крикнул: «Рыба, о рыба! Встань хвостом в море и лицом ко мне». Рыба подплыла, поставила хвост в море и посмотрела ему прямо в глаза, спрашивая: «Что тебе нужно, старик?» «Построй нам новый дом, — сказал он, — старуха злится и не дает мне покоя».Она говорит, что больше не будет жить в старом коттедже, потому что он падает ей на уши ».« Подбодрись, старик, — сказала рыба. — Иди домой и помолись; все будет сделано ».

Итак, старик вернулся, и что он должен увидеть, кроме новенького дома, сделанного из дуба, с резными карнизами. И вот его старуха бросилась на него, даже сильнее, чем раньше, проклиная громче, чем когда-либо: «О, старый дурак! Ты не знаешь удачи, когда смотришь ей в лицо. Ты просишь дом и думаешь, что это Нет, ты вернись к той золотой рыбке и скажи ей вот что: я не хочу быть женой рыбака, я хочу быть хорошей дамой, чтобы добрые люди делали, как я им говорю, и низко кланялись, когда они встречаются меня.«Вернувшись к морю, он сказал громким голосом:« Рыба, о рыба! Встаньте хвостом в море и лицом ко мне. «Рыба поплыла вверх, поставила свой хвост на море и повернулась к нему прямо.» Что тебе нужно, старик? «- спросила она.» Старуха не дает мне ничего «. «мир», — сказал он. «Она сошла с ума: она устала быть женой рыбака, она хочет быть хорошей дамой». «Хорошо, не унывай. Иди домой и помолись; все будет сделано ».

Итак, старик пошел домой и с удивлением увидел вместо своей хижины большой каменный дом, возвышающийся на три этажа; со слугами, бегающими по двору, старухой на кухне, сидящей на высоком стуле в роскошном парчовом платье, отдавая приказы.«Привет, жена», — сказал старик. «Какая наглость!» — воскликнула дама в парчовой ткани. «Как вы смеете обращаться ко мне, прекрасная леди, как к своей жене. Слуги! Отнесите этого глупого старого болвана в конюшню и нанесите ему сорок ударов плетью, пока он не заболеет». Тут же прибежали слуги, схватили старика за шиворот и потащили в конюшню. Там его так избили, что он еле стоял. После этого старуха сделала его своим дворником; ему дали метлу, чтобы подметать двор, и заставили есть и пить на кухне.Какую жизнь вел старик: весь день подметал двор, а если пропустил пылинку, его тащили на конюшню для порки. «Что за ведьма!» он думал. «Я приношу ей удачу, а она сует нос в воздух, даже не считая меня своим мужем».

Мало-помалу старуха устала быть красивой дамой, и старик привел к ней и приказал ему: «Вернись к золотой рыбке, старый дьявол, и скажи ей вот что: я не хочу быть в конце концов, леди губернатора; я хочу быть королевой.«Итак, старик спустился к морю и крикнул:« Рыба, о рыба! Встань хвостом в море и лицом ко мне. »Вверх подплыла золотая рыбка, спрашивая:« Что тебе нужно, старик? »« Моя старуха ушла еще дальше за поворот; она не хочет быть красивой леди, она хочет быть королевой ».« Поднимитесь, — сказала рыба. — Иди домой и помолись; все будет сделано ». Итак, старик вернулся и вместо своего бывшего дома увидел высокий дворец с золотой крышей; гвардейцы с ружьями маршировали взад и вперед; за дворцом были элегантные сады, а впереди был большой зеленый луг. на котором маршировали войска.Старуха, одетая как королева, появилась на балконе со своими генералами и губернаторами и начала осматривать свои войска и приветствовать их. Били барабаны, звучала музыка, и солдаты кричали «Ура».

Постепенно старуха устала быть королевой. Она приказала найти старика, чтобы снова увидеть его. Какой был шум! Генералы гудели, губернаторы фыркали и фыркали. — Какого старика она могла иметь в виду? Наконец его нашли на заднем дворе и привели к королеве.«Слушай, старый дьявол», — сказала женщина. «Иди к золотой рыбке и скажи ей вот что: я не хочу больше быть королевой, я хочу быть владычицей моря, чтобы все моря и все рыбы слушались меня». Старик попытался возразить. Но что толку? Если он не пойдет, он потеряет голову! Поэтому он нехотя спустился к морю и крикнул: «Рыба, о рыба! Встань хвостом в море и лицом ко мне». Но на этот раз золотой рыбки не оказалось. Старик еще раз назвал его? И снова никакой рыбы.Он назвал его в третий раз? И вдруг море начало бурчать и бурлить. Там, где вода была чистой и голубой, теперь она была черной как смоль. Подплыл рыбу к берегу, спрашивая: «Что тебе нужно, старик?» «Старуха еще больше обезумела», — сказал он. «Она устала быть Королевой и хочет быть Хозяйкой Моря, управляющей всеми водами, управляющей всеми рыбами».

Золотая рыбка ничего не сказала старику, просто свернула хвостом и исчезла в глубине. Старик вернулся и не мог поверить своим глазам: дворец исчез, а на его месте стоял небольшой полуразрушенный коттедж.А внутри коттеджа сидела его старуха в оборванном сарафане. Стали жить как раньше. Старик поставил! о его рыбалке, но как бы часто он ни закидывал сеть в море, никогда больше.

Собрано и отредактировано Михаилом Терлецким

Народная сказка — Уроки ценностей

Благодарность Русская народная сказка: Рыбак и золотая рыбка https://sites.google.com/site/valueslessons Однажды Одно время старик с женой жили на берегу моря.Они были бедны и жили в старой глинобитной избе. Он зарабатывал на жизнь рыбной ловлей, а его жена стирала людям одежду. Однажды он поймал в сеть золотую рыбку. Рыба умоляла его: «Отпусти меня, старик. Я награду тебя за свою свободу, дав тебе все, что ты пожелаешь». Рыбак был удивлен и напуган, потому что никогда раньше не слышал, чтобы рыба говорила. Он ласково сказал ей: «Благословит тебя Бог, Золотая Рыбка. Мне от тебя ничего не нужно», и отпустил рыбу. (Показать изображение 1) Рыбак пошел домой и рассказал жене о чудесном происшествии, случившемся с ним на берегу.Но она сердито выругалась на него и сказала: «Ты такой дурак, что не загадываешь желания! (Показать изображение 2) По крайней мере, ты мог бы попросить новую таз для умывания, раз уж наш сломан». Старик вернулся к берегу моря, где маленькие волны неслись по песку. Он позвал золотую рыбку. Он подплыл и спросил: «Что тебе нужно, старик?» Он поклонился и ответил, что его жена ругает его за то, что ей нужна новая таз. Рыба обещала исполнить его желание. Когда рыбак вернулся домой, он увидел новый умывальник и был за него очень благодарен.Но его жена кричала на него: «« Ты такой дурак! Возвращайся к рыбе! Попроси новый дом ». Рыбак вернулся в море, где вода и небо затянулись. Он позвал рыбу, и она подплыла туда, где он стоял. Он извинился и сказал, что его неблагодарная жена хочет новый дом. Рыба обещала исполнить его желание. (Показать изображение 3) Когда он вернулся, он увидел красивый новый коттедж с воротами. Он обрадовался, но жена закричала еще громче: «Ты такая дура! Возвращайся к рыбе! Я не хочу быть простым крестьянином, я хочу быть дворянкой!» Бедный старый рыбак ушел в море.Волны начали подниматься и биться о берег, и небо стало еще темнее. Он позвал золотую рыбку, которая подплыла и спросила, чего он хочет. Он смиренно поклонился и объяснил: «Не сердитесь, Ваше Величество Золотая Рыбка. Моя жена сошла с ума; она хочет быть дворянкой». Рыба согласилась исполнить это желание. (Показать изображение 4) И что он увидел, когда вернулся домой? Хижина превратилась в большой дом. На его жене была дорогая меховая куртка и головной убор из парчи.У нее были жемчужные ожерелья и золотые кольца. Вокруг нее суетилось много слуг. Она ударила и шлепнула их. Рыбак сказал: «Приветствую, миледи, надеюсь, теперь вы довольны». Она не соизволила ему ответить, а вместо этого приказала ему жить в хлеву. Несколько недель спустя жена приказала своему мужу явиться к ней и велела ему снова отправиться к морю, сказав: «Я все еще подчиняюсь правлению тех, кто выше меня! Я хочу быть королевой всей земли!» Испуганный старик сказал: «Вы с ума сошли, старуха? Вы не разбираетесь в изысканных манерах.Все будут смеяться над вами ». При этих словах его жена топнула ногами от ярости, ударила его по лицу и приказала ему повиноваться. (Показать изображение 5) Старик поплелся к берегу моря. Волны рушились на берег, небо и море стали почти черными. Он позвал золотую рыбку. Когда она подплыла к берегу, он смиренно поклонился и сказал, что теперь его жена хочет быть королевой всей земли. Рыба утешала (Показать изображение 6) Когда рыбак прибыл, он нашел большой дворец, внутри которого его жена восседала на троне. Лорды и другие дворяне были ее слугами. Вокруг нее стояли грозные охранники. Старик был в ужасе, но подошел к королеве и сказал: «Приветствую, Ваше Величество. Надеюсь, теперь вы счастливы». Она даже не взглянула на него, и ее охранники выгнали его. Несколько недель спустя королева послала за старым рыбаком и снова приказала ему отправиться к морю, на этот раз попросить золотую рыбку стать ее слугой и сделать ее императрицей земли и моря. Рыбак был так напуган ею, что даже не протестовал.Он покорно поплелся обратно к морю. Там бушевала ужасная буря, с ударами молнии, грома и гигантскими волнами о берег. Старик закричал так громко, как мог, и рыба поднялась из волн. Он объяснил ей, чего хочет его жена сейчас. На этот раз золотая рыбка не ответила, а развернулась и уплыла в море. (Показать изображение 7) После долгого тщетного ожидания ответа, рыбак вернулся домой, где нашел свою старую хижину из глины и свою бедную старую жену со сломанной тазом для умывания.И он был очень благодарен. Вопросы для обсуждения 1. За что рыба подарила рыбаку и его жене, за что они были благодарны? (Рыбак был благодарен за новую раковину и новый коттедж. Его жена ни за что не была благодарна). 2. Как изменилось отношение жены к мужу по мере развития истории? Почему? (По мере того, как она набирала богатство и власть, она становилась более властной, гордой, требовательной и более жестокой) 3. Как вы думаете, кем была золотая рыбка? Что заставляет вас так думать? (Возможно, морской король.Потому что он обладал магической силой, а море отражало его настроение) 4. Как лучше всего перестать гордиться, если вы станете богатым, знаменитым или могущественным? (Сохраняйте отношение благодарности, помогайте другим нуждающимся.) 5. Как вы думаете, что жена рыбака могла измениться, когда она снова вернулась в старый коттедж? (Оставалась злой и горькой из-за того, что она потеряла, или стала скромнее, мудрее и благодарнее за то немногое, что у нее было; это ее выбор.) Дополнительные раскраски в Изображение рыбака и золотой рыбки найдено по адресу: http: // thumbs.Dreamtime.com/z/magical-gold-fish-old-fisher-14555769.jpg Наглядное пособие Распечатайте изображения или сделайте с ними презентацию в формате PowerPoint, чтобы помочь вашим ученикам визуализировать историю. 1. https://maryannadair.com/2015/06/17/be-happy-with-what-you-have-and-appreciate-the-smaller-things-in-life/ Ссылка: http: // www.tradestonegallery.com/index.php?content=fairytaleview&fairytaleid=6&fairytale=fifi&length=L

Сказка о рыбаке и золотой рыбке | Алкота Сокровища России Ручная работа подлинные деревянные русские предметы коллекционирования

Давным-давно в далекой стране жила очень бедная пара в лачуге недалеко от берега моря.Единственным их питанием была рыба, которую старик поймал в море. Однажды утром, как обычно, рыбак спустил свою рыболовную сеть в море. Но в этот день произошло нечто необычное. В этот день рыбак поймал Золотую рыбку. Золотая Рыбка умоляла рыбака пощадить его жизнь и предлагала взамен исполнить любое желание рыбака. Но добросердечный рыбак ничего не просил и вернул Золотую Рыбку в море. Однако жена рыбака оказалась не столь добросердечной.Она пришла в ярость, когда он рассказал ей эту историю, и отправила его обратно в море, чтобы поймать Золотую рыбку и пожелать буханку хлеба. Рыбак сделал, как ему сказали, поймал рыбу и пожелал буханку хлеба. Вернувшись домой, он обнаружил на столе свежеиспеченную буханку хлеба. Жена рыбака решила, что ей нужно больше, чем просто буханка хлеба. На следующее утро она послала мужа попросить новую умывальник. Он вернулся домой и обнаружил свою жену с новым умывальником, но она все еще недовольна. На следующий день мужа отправили в море искать волшебную рыбу и желать нового дома. Это желание, как и предыдущие, было исполнено рыбаку. Но на следующий день рыбака снова отправили обратно, чтобы он пожелал, чтобы его жена стала губернатором. На этот раз он вернулся домой и обнаружил свою жену, одетую в богатство и распоряжающуюся слугами. Но женщина все еще была недовольна и потребовала стать королевой всей земли. В конце концов, даже то, что она королева всей земли, не удовлетворило жену, и поэтому она в последний раз послала своего мужа в море, чтобы поймать Золотую рыбку и пожелать, чтобы она была правительницей моря и всех живых существ. в этом.Рыбак поймал рыбу и загадал желание. Однако, когда он вернулся домой, его жена была одета в свои старые тряпки и стояла у своей старой разбитой тазы внутри старой хижины, не имея даже буханки хлеба. Рыбак больше никогда не ловил Золотую Рыбку.

★ Сказка о рыбаке и рыбке

Пользователи также искали:

рыбак и рыба перевод,
рыбак и рыба звездный свет,
Рыбак и рыба текст,
сказка о золотой рыбке,
рыбак и его жена,
рассказ о золотой рыбке,
золотая рыбка,
Рыбы,
рыбы,
Рыбак,
рыбак
золотой
Сказка,
сказка
золотая рыбка,
рыбак и рыба перевод,
рыбак и его жена,
рыбак и рыба звездный свет,
текст,
короткая,
сказка,
перевод,
жена,
Звездный свет,
сказка о золотой рыбке,
Сказка о рыбаке и рыбке,
Рыбак и рыба текст,
рассказ о золотой рыбке,
сказка о рыбаке и рыбе,

.

     íàçâàíèÿõ ñêàçîê À.Ñ. Ïóøêèí óêàçûâàåò èìåíà ãëàâíûõ ãåðîåâ. Íàïðèìåð, «Ñêàçêà î öàðå Ñàëòàíå, î ñûíå åãî ñëàâíîì è ìîãó÷åì áîãàòûðå Ãâèäîíå Ñàëòàíîâè÷å è ïðåêðàñíîé öàðåâíå Ëåáåäè», «Ñêàçêà î ïîïå è åãî ðàáîòíèêå Áàëäå». Ïðîèçâåäåíèÿ  íà÷èíàþòñÿ ñî ñëîâà «ñêàçêà», êîòîðûì àâòîð íàìåêàåò, ÷òî â íåì åñòü òàéíûé ñìûñë «Ñêàçêà ëîæ, äà â íåé íàì¸ê.  Äîáðûì ìîëîäöàì óðîê!» .

           Ðàññìîòðèì  «Ñêàçêó î ðûáàêå è ðûáêå».  íàçâàíèè ôèãóðèðóþò ðûáàê è ðûáêà.  Êàê óòâåðæäàåò ðÿä èññëåäîâàòåëåé, ïðîîáðàçîì ïîñëóæèëà ñêàçêà áðàòüåâ Ãðèìì, «Ñêàçêà î ðûáàêå è åãî æåíå», äðóãèå ñ÷èòàþò ïåðâîèñòî÷íèêîì ðóññêóþ íàðîäíóþ ñêàçêó «Æàäíàÿ ñòàðóõà».  òîì è äðóãîì ñëó÷àå ñòàðóõà ÿâëÿåòñÿ ãëàâíûì ïåðñîíàæåì, à ó À.Ñ. Ïóøêèíà íåò. Ñòàðóõà ó íåãî  ïåðñîíàæ âòîðîñòåïåííûé, õîòÿ ëüâèíàÿ ÷àñòü òåêñòà ïîñâÿùåíà íåé.

            òåêñòå ãåðîé èìåíóåòñÿ ñòàðèêîì. Íàçâàíèå ñêàçêè äîëæíî áûëî áû çâó÷àòü – «Ñêàçêà î ñòàðèêå è ðûáêå». Ñëîâîì «ðûáàê» àâòîð  êîíöåíòðèðóåò íàøå âíèìàíèå íà âçàèìîñâÿçè ñòàðèêà è ðûáêè. Êàê áû íàìåêàÿ, ÷òî ãëàâíûå òàéíû ñêðûòû â ýòèõ îòíîøåíèÿõ.

          Ñ ïåðâûõ ñëîâ  íà÷èíàåòñÿ ïðîãëÿäûâàòü òàéíûé ñìûñë. « Æèë ñòàðèê ñî ñâîåþ ñòàðóõîé» — àâòîð  ïîä÷åðêèâàåò, ÷òî ìåæäó ãåðîÿìè ñëîæíûå îòíîøåíèÿ, íåò äóøåâíîé áëèçîñòè. Îáû÷íî ñêàçêà íà÷èíàåòñÿ ñëîâàìè: «Æèëè-áûëè ñòàðèê è ñòàðóõà….», îáîçíà÷àÿ äóøåâíóþ áëèçîñòü, åäèíåíèå â öåëîå ãåðîåâ.

             «Æèëè îíè â âåòõîé çåìëÿíêå». Íà ïåðâûé âçãëÿä ñêëàäûâàåòñÿ ìíåíèå, ÷òî ðå÷ü èä¸ò îá î÷åíü áåäíûõ ëþäÿõ.  À ìîæåò ýòî íàì¸ê íà àñêåòè÷åñêèé ïðàâåäíûé îáðàç æèçíè ñòàðèêà. Ìíîãèå ñâÿòûå æèëè â ñóðîâûõ óñëîâèÿõ. Íàïðèìåð, ñâÿòîé Àëåêñàíäð Ñâèðüñêèé æèë â ðàñùåëèíå ñêàëû íà îñòðîâå Âàëààìå.

                Çåìëÿíêà áûëà «âåòõîé».  Çåìëÿíûå ñòåíû íå âåòøàþò. Òîëüêî ñîëîìåííàÿ êðûøà âåòøàòü ìîæåò. Çàìåíà ñîëîìû – äåëî êîïåå÷íîå è íå òÿæ¸ëîå. Ïî÷åìó ñòàðèê å¸ íå ðåìîíòèðîâàë?  Çíà÷èò, íóæäû â ýòîì  íå áûëî.   ìåñòå, ãäå îíè æèëè, íå áûâàëî óðàãàíîâ, ëèâíåé è ïðî÷åé ÿðîñòè íåïîãîäû, êîòîðàÿ âåòõóþ êðûøó ìèãîì áû óíè÷òîæèëà. Ðàéñêèé óãîëîê. Ïðèðîäà õðàíèò ñòàðèêà.

             Äðóãîé àñïåêò ñëîâà «âåòõàÿ» — äðåâíÿÿ. Â çåìëÿíêàõ ñëàâÿíå æèëè åù¸ çàäîëãî äî ïðèøåñòâèÿ Õðèñòà. « Âåòõàÿ  çåìëÿíêà» óêàçûâàåò íà íàðîäíûå äðåâíèå êîðíè ñòàðèêà.

                Æèëè îíè òàì «Ðîâíî òðèäöàòü ëåò è òðè ãîäà». Ñëîâî «Ðîâíî» êàê ãâîçä¸ì ïðèêîëà÷èâàåò  âíèìàíèå ÷èòàòåëÿ ê ñðîêó æèçíè â çåìëÿíêå.  òðèäöàòü ëåò Èèñóñ Õðèñòîñ íà÷àë ïðîïîâåäîâàòü è òðè ãîäà ó÷èë äî Ãîëãîôû. Ýòà ôðàçà óêàçûâàåò íà òî, ÷òî íàñòàë ÷àñ  Ãîëãîôû ñòàðèêà.

         Ñòàðèê êðîòîê, àñêåòè÷åí, íå ïðèõîòëèâ, æèë ïî çàêîíàì Áîæüèì. Îí íå âûõîäèë â ìîðå íà ëîäêå, ÷òîáû íàëîâèòü ìíîãî ðûáû. Îí ëîâèë ñ áåðåãà è äîâîëüñòâîâàëñÿ òåì, ÷òî Áîã ïîñûëàë åìó â íåâîä. Ïî÷åìó ñòàðèê ëîâèë íåâîäîì, à íå ñòàâèë ñåòè? Íåâîä çàáðàñûâàòü è òàùèòü çíà÷èòåëüíî òÿæåëåå, ÷åì ïîñòàâèòü ñåòü è âðåìÿ îò âðåìåíè åå ïðîâåðÿòü. Íàâåðíî, îí òàê ïîñòóïàë èç æåëàíèÿ íå ìó÷èòü ðûáó äîëãèìè ñòðàäàíèÿìè â ñåòè.  Ïî÷åìó ñòàðèê ëîâèë â îäèíî÷êó, âåäü àðòåëüþ ëîâèòü ñïîäðó÷íåé? Îí âåë îáðàç æèçíè îòøåëüíèêà-ïðàâåäíèêà.

          Ñëó÷èëîñü ÷óäî. Áîã ïîñëàë ñòàðèêó â íåâîä ìîãóùåñòâåííóþ ãîâîðÿùóþ ÷åëîâå÷åñêèì ãîëîñîì çîëîòóþ ðûáêó. Î ñëó÷àéíîñòè ñîáûòèÿ íå ìîæåò áûòü è ðå÷è. Çîëîòàÿ ðûáêà â ñèëó ñâîåãî ìîãóùåñòâà  íå ïîïàä¸òñÿ â ñåòè íèêîìó è íèêîãäà êðîìå òîãî ñëó÷àÿ, êîãäà ýòî åé íåîáõîäèìî. Çà÷åì ðûáêå íóæíî áûëî áûòü ïîéìàííîé? Ó ìåíÿ åñòü äâà ïðåäïîëîæåíèÿ:
      Áîã  õîòåë èñêóøåíèåì èñïûòàòü ïðàâåäíîñòü ñòàðèêà.
      Áîã  õîòåëè ïðîâåðèòü äåéñòâèå Áîæüèõ çàêîíîâ â Ìèðó.
Âîçìîæíî, îáå öåëè èìåëè ìåñòî.

         «Óäèâèëñÿ ñòàðèê, èñïóãàëñÿ», êîãäà çîëîòàÿ ðûáêà çàãîâîðèëà. ×åãî ñòàðèê èñïóãàëñÿ? Èñïóãàëñÿ ÷óäà? Çîëîòàÿ ðûáêà íå ãðîçèëà ñòàðèêó ðàñïðàâîé, íå âûêàçûâàëà ãíåâà. Íåò ïðè÷èí ñòàðèêó áîÿòüñÿ å¸. Ó÷èòûâàÿ, ÷òî èñïóãàëñÿ ïðàâåäíèê è ìóäðåö, òî ïðè÷èíîé  áûëà áîÿçíü ãðåõà, áîÿçíü âïàñòü â èñêóøåíèå âñåìîãóùåñòâîì. 

         Îñîçíàâ âåëè÷èå çîëîòîé ðûáêè, ñòàðèê îòïóñêàåò å¸ ñ ëàñêîâûì ñëîâîì.
« Áîã ñ òîáîþ, çîëîòàÿ ðûáêà!
Òâîåãî ìíå îòêóïà íå íàäî».
Õîòÿ â ýòîò äåíü îí îñòàëñÿ áåç óëîâà, áåç åäû, ñòàðèê ñïåøèò äîìîé ïîäåëèòüñÿ ðàäîñòüþ ñî ñòàðóõîé î âñòðå÷è ñ «âåëèêèì ÷óäîì». Îáúÿñíÿÿ ñâî¸ ïîâåäåíèå, ãîâîðèò ñòàðèê:
«Íå ïîñìåë ÿ âçÿòü ñ íå¸ âûêóï;
Òàê ïóñòèë å¸ â ñèíåå ìîðå».
Íà ïåðâûé âçãëÿä, ñòàðèê  -ïðîñòîôèëÿ   áîèòñÿ çîëîòîé ðûáêè, íå ñìååò âçÿòü âûêóï. Ìîæåò áûòü, îí áîèòñÿ ðàçðóøèòü ìèð ñâîåãî ðàéñêîãî óãîëêà, îñíîâàííîãî íà  ïîä÷èíåíèè Áîæüåé âîëå è ïîëíîãî Áîæüåé áëàãîäàòè, è èëè íå ñìååò ñòàðèê  äèêòîâàòü ñâîþ âîëþ äðóãèì, ÷òîáû íå íàðóøàòü èõ ñâîáîäû. Ñêàçàíî â Ñâÿòîì Åâàíãåëèå îò Ìàòôåÿ ãëàâà 6 «26. Âçãëÿíèòå íà ïòèö íåáåñíûõ: îíè íè ñåþò, íè æíóò, íè ñîáèðàþò â æèòíèöû; è Îòåö âàø íåáåñíûé ïèòàåò èõ». «25. Ïîñåìó ãîâîðþ âàì: íå çàáîòüòåñü äëÿ äóøè âàøåé, ÷òî âàì åñòü è ÷òî âàì ïèòü, íè äëÿ òåëà âàøåãî, âî ÷òî îäåòüñÿ».

         Ïî Áîæüèì çàêîíàì æèë ñòàðèê, íî íå ñòàðóõà. Îíà íà÷àëà åãî áðàíèòü. «Äóðà÷èíà òû, ïðîñòîôèëÿ!». Ïîñëàëà çà òåì, ÷òî ïåðâîå íà ãëàçà ïîïàëîñü. È ñòàðèê ïîêîðíî ïîøåë ïðîñèòü äëÿ ñòàðóõè íîâîå êîðûòî. Ïî÷åìó ñòàðèê õîäèë ê ìîðþ? Õîòåë âåðíóòü ñåáå ïîêîé?  «Íå äà¸ò ñòàðèêó ìíå ïîêîþ:» — îáúÿñíÿåò ñâîé ïðèõîä çîëîòîé ðûáêå. Áûë îí ñëàáîâîëüíûé? Åñëè ñìîòðåòü íà ñòàðèêà êàê íà ïðàâåäíîãî ÷åëîâåêà, òî åãî ïîâåäåíèå ïðîäèêòîâàíî Åâàíãåëèåì îò Ìàòôåÿ ãëàâà 5 « 39. ß ãîâîðþ âàì: íå ïðîòèâüñÿ çëîìó… 41. Êòî ïðèíóäèò òåáÿ èäòè ñ íèì îäíî ïîïðèùå, èäè ñ íèì äâà».

          Ïî÷åìó çîëîòàÿ ðûáêà ïðèïëûâàëà íà çîâ ñòàðèêà? Îí âåäü å¸ îòïóñòèë, îò âûêóïà îòêàçàëñÿ. Îíà åìó íè÷åãî áîëüøå íå äîëæíà. Çîëîòàÿ ðûáêà  îëèöåòâîðÿåò áîæåñòâåííûå ñèëû, êîòîðûå âñåãäà ïðèõîäÿò íà ïîìîùü ïî çîâó õðèñòèàíèíà ïðàâåäíèêà. Åâàíãåëèå îò Ìàòôåÿ ãëàâà 18 «16. Àìèíü ãëàãîëþ âàì: åñëè àùå ñâÿæèòå íà çåìëè, áóäåò ñâÿçàíà íà íåáåñè; è åëèêà àùå ðàçðåøèòå íà çåìëè, áóäåò  ðàçðåøåíà íà íåáåñàõ», ÷òî îçíà÷àåò òî, ÷òî ïðàâåäíèê ðåøèò íà çåìëå, òî Áîã èñïîëíèò è íà íåáå.

           Ñòàðèê,  îáðàùàÿñü ê çîëîòîé ðûáêå ïåðâûé ðàç, ãîâîðèò: «Ìîÿ ñòàðóõà», çàòåì «ñâàðëèâàÿ áàáà», «ñòàðóõà âçäóðèëàñü», «ñòàðóõà áóíòóåò», «×òî ìíå äåëàòü ñ ïðîêëÿòîþ áàáîé?». Ìû ñëûøèì â åãî ãîëîñå íàðàñòàíèå îñóæäåíèÿ  ñòàðóõè.

          Âîçâðàùàÿñü äîìîé, ñòàðèê ìîë÷à ñëóøàåò áðàíü. Êîãäà ñòàðóõà «äîæåëàëà» äî ñòîëáîâîé äâîðÿíêè, ñòàðèê åé ãîâîðèò :
«Çäðàâñòâóé, áàðûíÿ-ñóäàðûíÿ äâîðÿíêà!
×àé, òåïåðü òâîÿ äóøåíüêà äîâîëüíà».
 ñëåäóþùèé ðàç ñòàðèê ñïðàøèâàåò:
«Çäðàâñòâóé, ãðîçíàÿ öàðèöà!
Íó, òåïåðü òâîÿ äóøåíüêà äîâîëüíà?»
Ïîñëåäíÿÿ ôðàçà ïî÷òè îäíà è òà æå, íî ïåðâàÿ íà÷èíàåòñÿ «×àé», âòîðàÿ «Íó». Ïåðâàÿ çàêàí÷èâàåòñÿ «.», âòîðàÿ – «?».  ïåðâîì ñëó÷àå àâòîð âûðàæàåò íàäåæäó ñòàðèêà íà òî, ÷òî ñòàðóõà äîñòèãëà ïðåäåëà ñâîèõ æåëàíèé. Âî – âòîðîì, ÷èòàåòñÿ íåäîóìåíèå ñòàðèêà, êîãäà æå íàñòóïèò ïðåäåë æåëàíèé ñòàðóõè.

          Ñòàðèê ÷àñòî ïóãàåòñÿ.

«Óäèâèëñÿ ñòàðèê, èñïóãàëñÿ:
Îí ðûáà÷èë òðèäöàòü ëåò è òðè ãîäà
È íå ñëûõèâàë, ÷òîá ðûáà ãîâîðèëà».
………………………………………………………………
«Èñïóãàëñÿ ñòàðèê, âçìîëèëñÿ:
«×òî òû, áàáà, áåëåíû îáúåëàñü?
Íè ñòóïèòü, íè ìîëâèòü íå óìååøü.
Íàñìåøèøü òû öåëîå öàðñòâî»».
……………………………………………………………

«Êàê óâèäåë ñòàðèê — èñïóãàëñÿ!
 íîãè îí ñòàðóõå ïîêëîíèëñÿ,
Ìîëâèë: «Çäðàâñòâóé, ãðîçíàÿ öàðèöà!
Íó, òåïåðü òâîÿ äóøåíüêà äîâîëüíà?»

         Â êàæäîì ñëó÷àå ñòàðèê ïóãàåòñÿ íå çà ñåáÿ.
Ïåðâûé èñïóã óæå ðàññìîòðåííûé âûøå  áûë âûçâàí  áîÿçíüþ ãðåõà ãîðäûíè. 
Âòîðîé ðàç ñòàðèê èñïóãàëñÿ óæå çà öàðñòâî:
«Íè ñòóïèòü, íè ìîëâèòü íå óìååøü.
Íàñìåøèøü òû öåëîå öàðñòâî».

          Êîãäà ñòàðèê âåðíóëñÿ îò çîëîòîé ðûáêè è óâèäåë ãðîçíóþ öàðèöó, èñïóãàëñÿ â òðåòèé ðàç, íî íå çà ñåáÿ, èíà÷å íå ñòàë áû å¸ ñïðàøèâàòü: « Íó, òåïåðü òâîÿ äóøåíüêà äîâîëüíà?». Èñïóãàëñÿ  çà íàðîä, êîòîðûé äîëæåí æèòü ïîä ãðîçíîé öàðèöåé;  çà ïëîäû ñâîåãî õîäàòàéñòâà ïåðåä áîæåñòâåííûìè ñèëàìè; çà òî,  ÷òî ñòàðóõà è íà ýòîì íå îñòàíîâèòñÿ.

           Êîãäà æå ñòàðóõà âîçæåëàëà ñòàòü âëàäû÷èöåé ìîðñêîþ,
«Ñòàðèê íå îñìåëèëñÿ ïåðå÷èòü,
Íå äåðçíóë ïîïåð¸ê ñëîâà ìîëâèòü.»
Ñëóøàÿ âîëþ ãðîçíîé öàðèöû, ñòàðèê íå ïóãàëñÿ, ìîë÷àë, ïîíèìàÿ áåññìûñëåííîñòü âîçðàæåíèÿ ñòàðóõå, òàê êàê ïðåäåëà æåëàíèÿì ñòàðóõè íå áóäåò. Ñëåïîå ñëåäîâàíèå ñòàðèêà çàêîíàì Åâàíãåëèè, ïðèâåëî Áîæèé ìèð ê òîðæåñòâó çëà. Ïðèäÿ ê çîëîòîé ðûáêå, îí íå ïðîñèò èñïîëíåíèÿ æåëàíèÿ ñòàðóõè, à ñïðàøèâàåò ó çîëîòîé ðûáêè ñîâåòà: «×òî ìíå äåëàòü ñ ïðîêëÿòîþ áàáîé?» Ñòàðàåòñÿ  íàéòè âûõîä  èç  ýòîé ñèòóàöèè. 

                Çîëîòàÿ ðûáêà âñåãäà ïîääåðæèâàëà ñòàðèêà.
«Íå ïå÷àëüñÿ, ñòóïàé ñåáå ñ áîãîì!».
Ëàñêîâî åãî íàçûâàëà – «ñòàð÷å».  ïîñëåäíåé âñòðå÷å çîëîòàÿ ðûáêà íå îòâåòèëà ñòàðèêó. Îùóùåíèå, ÷òî ÷àøà òåðïåíèÿ ïåðåïîëíèëàñü è äîáðûõ ñëîâ äëÿ ñòàðèêà íå îñòàëîñü.  Ãîëãîôà ñòàðèêà çàêîí÷èëàñü åãî äóõîâíûì êðàõîì , åãî ïðîêëÿòèåì ñòàðóõè, è ãîâîðèòü ñ íèì áûëî íå î ÷¸ì. À ìîæåò, çîëîòàÿ ðûáêà íå èìåëà ïðàâà ãîâîðèòü ñòàðèêó, ÷òî åìó äåëàòü.  Ìîë÷àíèå çîëîòîé ðûáêè ìîæíî èñòîëêîâûâàòü ïî ðàçíîìó.
« Äîëãî ó ìîðÿ æäàë îí îòâåòà,
Íå äîæäàëñÿ, ê ñòàðóõå âîðîòèëñÿ»…

          ×òî ñòàëî ñî ñòàðóõîé, ìû çíàåì. ×òî ñòàëî ñî ñòàðèêîì, ñ åãî âåðîé? Ñòàðèê íå ñìîã íàïðàâèòü íà ïóòü Áîæèé ñâîþ ñòàðóõó. Ïîêàçàë ñâîþ íåñîñòîÿòåëüíîñòü êàê ïðàâåäíèê — íàñòàâíèê. «Ñòÿæè äóõ ìèðåí, è òîãäà òûñÿ÷è âîêðóã òåáÿ ñïàñóòñÿ» -ñêàçàë ïðåïîäîáíûé Ñåðàôèì Ñàðîâñêèé. Äëÿ òîãî, ÷òîáû  ñòÿæàòü äóõ ìèðåí, íàäî áûòü ïîêîðíûì âîëå Ãîñïîäíåé î íàñ, æèòü â ëþáâè è ïîñëóøàíèè Áîãó, ëþáèòü ëþäåé, íå  îñóæäàòü, íå  çëèòüñÿ, íå ìñòèòü,  íå äåëàòü çëî, áåæàòü îò ëþáîãî ãðåõà, òîãäà íàøå ñåðäöå èçìåíèòñÿ, íàø äóõ ñòàíåò ìèðíûì, òîãäà  ëþáîâü Ãîñïîäíÿ áóäåò ïðåáûâàòü íà íàñ! Ëþäè íà÷íóò òÿíóòüñÿ ê íàì, ëþáèòü, óâàæàòü íàñ è ñàìè îòîéäóò îò ãðåõîâíîé æèçíè – òàê íàñ ó÷èò öåðêîâü. Ñòàðèê âñåì ýòèì òðåáîâàíèÿì ñîîòâåòñòâîâàë. Ëþáîâü Ãîñïîäà ïðåáûâàåò íà í¸ì, èíà÷å çîëîòàÿ ðûáêà íå ïîïàëà áû åìó â ñåòè è íå âûïîëíÿëà áû åãî ïðîñüáû.  Òîãäà ÷òî ñî ñòàðèêîì íå òàê? Èëè ñòàðèê íå ëþáèë ñâîþ ñòàðóõó èëè õðèñòèàíñêèå äîãìû íå ñîâñåì èñòèííû  è íå âñåãäà ïðèâîäÿò ê ïîáåäå äîáðà èëè ñòàðèê íå ïðîø¸ë èñïûòàíèå, íå ïðîø¸ë ñâîþ Ãîëãîôó.

                 ñêàçêå åñòü åù¸ îäèí ãåðîé – ìîðå, ïðèðîäà. Ìîðå — ýòî îäíî èç ïåðâûõ òâîðåíèé Áîãà. «Â íà÷àëå ñîòâîðèë Áîã íåáî è çåìëþ. Çåìëÿ æå áûëà áåçâèäíà è ïóñòà, è òüìà íàä áåçäíîþ, è Äóõ Áîæèé íîñèëñÿ íàä âîäîþ».(Êíèãà áûòèÿ). Ìîðå êàê Áîæüå òâîðåíèå ÷óâñòâóåò è ðåàãèðóåò íà ýíåðãåòèêó æèçíè ÷åëîâå÷åñêîé. Ìîðþ ñ ñàìîãî íà÷àëà íå íðàâèëîñü ïîïðîøàéíè÷åñòâî ñòàðèêà.

«Âèäèò — ìîðå ñëåãêà ðàçûãðàëîñü».

«(Ïîìóòèëîñÿ ñèíåå ìîðå)».

«(Íåñïîêîéíî ñèíåå ìîðå)».

«(Ïî÷åðíåëî ñèíåå ìîðå)».

«Âèäèò, íà ìîðå ÷¸ðíàÿ áóðÿ:
Òàê è âçäóëèñü ñåðäèòûå âîëíû,
Òàê è õîäÿò, òàê âîåì è âîþò».
                Ñòàðèê ÷åðåç êîðîòêèå èíòåðâàëû ïðèõîäèò ê ìîðþ  ñ íîâîé ïðîñüáîé. Íåãàòèâíàÿ ýíåðãèÿ  íàêàïëèâàëàñü â âîäå, íå õâàòàëî âðåìåíè ìîðþ ñàìîî÷èñòèòüñÿ.

         Î ÷åì íàì — ñåãîäíÿøíèì ãîâîðèò  ýòà «ñêàçêà».
1. Äóõîâíàÿ âûñîòà è ïðàâåäíîñòü áîæüèõ ëþäåé íå â ñîñòîÿíèè íàïðàâèòü íà ïóòü èñòèíû ïîäàâëÿþùåå áîëüøèíñòâî ÷åëîâå÷åñòâà, êîòîðîå ñòðåìèòñÿ ïîâûøå âñêàðàáêàòüñÿ, âçÿòü îò æèçíè âñ¸.
2. Ìèðîâàÿ ýëèòà (îáðàç ñòàðóõè), âëàäåÿ 90% çåìíûõ áîãàòñòâ, ïîäîøëà ê ÷åðòå æåëàíèÿ «ñòàòü âëàäû÷èöåé ìîðñêîþ». ×òî íàñ æä¸ò äàëüøå? Êðèçèñ è êðàõ.
3. Ïðèðîäà Çåìëè ãîòîâà ê óíè÷òîæåíèþ ÷åëîâå÷åñòâà. Öóíàìè, íàâîäíåíèÿ, çåìëåòðÿñåíèÿ, çàñóõè è ëåñíûå ïîæàðû ñëó÷àþòñÿ âñå ÷àùå. ×àøà òåðïåíèÿ «ñèíåãî ìîðÿ» ïåðåïîëíåíà.
           Ñêàçêà À.Ñ.Ïóøêèíà ýòî ïðåäóïðåæäåíèå — õâàòèò çàíèìàòüñÿ ðîñòîì ýêîíîìèêè è áëàãîñîñòîÿíèÿ. Ïîðà î äóøå ÷åëîâå÷åñêîé è ýêîëîãèè Çåìëè âñåðüåç ïîçàáîòèòüñÿ. Ñêàçêà À.Ñ. Ïóøêèíà ýòî ïðîðî÷åñòâî êîíöà öèâèëèçàöèè ïîòðåáëåíèÿ, ê êîòîðîìó ìû ñïåøèì íà ãîíî÷íîì àâòîìîáèëå. Ëþäè îäóìàéòåñü!!!

«Ñî âðåìåíåì îïèøó Âàðøàâó.
Äî ñåé ïîðû íàçûâàþ å¸ åâðîïåéñêîþ
Êîñòðîìîþ».
Âÿçåìñêèé Ï.À.
À. Âàðøàâà 1818.

«Óæå äàâíî ìåæäó ñîáîþ
Âðàæäóþò ýòè ïëåìåíà.
Íå ðàç êëîíèëàñü ïîä ãðîçîþ
Òî èõ, òî íàøà ñòîðîíà».
         Ïóøêèí À. Ñ.

        ß Áåíêåíäîðô Àëåêñàíäð Õðèñòîôîðîâè÷, øåô Êîðïóñà Æàíäàðìîâ è ãëàâà òðåòüåãî Îòäåëåíèÿ Êàíöåëÿðèè Åãî Èìïåðàòîðñêîãî Âåëè÷åñòâà.
        ß íå îäèí ðàç äîêàçûâàë âåðíîñòü ïðåñòîëó.
        Áûë ó÷àñòíèê ýêñïåäèöèé ïî îêðàèíàì èìïåðèè: Çàïàäíàÿ è Âîñòî÷íàÿ Ñèáèðü, Êàâêàç, èíñïåêöèÿ íà îñòðîâ Êîðôó.
        Âîåâàë íà Áàëêàíàõ ñ òóðêàìè, à çàòåì ñ ôðàíöóçàìè â Öåíòðàëüíîé Åâðîïå. Âûïîëíÿë äèïëîìàòè÷åñêèå ïîðó÷åíèÿ â Ïàðèæå.
        Ëåòîì 1812 ãîäà ìíå äîâåðÿëè âàæíåéøèå äîêóìåíòû îòñòóïàþùèõ àðìèé. ×åðåç ìåíÿ øëî âçàèìîäåéñòâèå.  Îáñòàíîâêà ìåíÿëàñü ñ áûñòðîòîé è íå â íàøó ïîëüçó. Ðàáîòà ìîÿ çàêëþ÷àëà áîëüøîé ðèñê óòðàòû âàæíåéøèõ ñåêðåòíûõ äîêóìåíòîâ. Ïîðîé ñëó÷àéíîñòü âûðó÷àëà ìåíÿ è ìîþ íåáîëüøóþ îõðàíó.
        Çàòåì, êîãäà íàøè àðìèè ñîåäèíèëèñü, ìîÿ êàâàëåðèéñêàÿ ãðóïïà ñòàëà äåéñòâîâàòü â òûëó ó íåïðèÿòåëÿ, è ñòàëà îäíîé èç ïåðâûõ ïàðòèçàíñêèõ îòðÿäîâ.
        Ïîñëå çàíÿòèÿ ôðàíöóçàìè Ìîñêâû ìû îòîøëè â ìîñêîâñêèå ïðèãîðîäû. Íàøè êàâàëåðèéñêèå ïîëêè è òâåðñêîå îïîë÷åíèå îêàçàëèñü åäèíñòâåííîé ñèëîé, íå ïðîïóñêàâøåé âðàãà íà Ïåòåðáóðã è ßðîñëàâëü.
        Ñ óõîäîì ôðàíöóçîâ ÿ ñòàë ïåðâûì êîìåíäàíòîì Ìîñêâû, à çàòåì ïðîøåë Åâðîïó äî Ïàðèæà.
        Êàê èçâåñòíî, íåìöû õîðîøè äëÿ íà÷àëüñòâà, òåì, ÷òî âñÿêóþ ðàáîòó èñïîëíÿþò õîðîøî, è ïîòîìó ðîññèéñêèå ñàìîäåðæöû âñåãäà ïðèãëàøàëè íàñ íà ãîñóäàðñòâåííóþ ñëóæáó.
        ß íå èñêëþ÷åíèå. Íàïðàâëÿë óñèëèÿ íà ïîëüçó äåëà è ñëåäîâàë ïðàâèëó: äåëàé, ÷òî äîëæíî, à òàì áóäü, ÷òî áóäåò.
Íèêòî íå ìîã îáâèíèòü ìåíÿ â ïðåäâçÿòîñòè, â èçëèøíåé æåñòîêîñòè, è â äåéñòâèÿõ íåïðàâîìåðíûõ.
        ×òî êàñàåòñÿ âåðíîñòè ïðåñòîëó, âåñü äåíü 14 äåêàáðÿ 1825 ãîäà ÿ íàõîäèëñÿ ðÿäîì ñ èìïåðàòîðîì Íèêîëàåì Ïàâëîâè÷åì.

        Ñîáûòèÿ, â êîòîðûõ ÿ ïðèíèìàë ó÷àñòèå èëè áûë ñâèäåòåëåì, íåîäíîêðàòíî îïèñàíû è ïîëó÷èëè îáúÿñíåíèå.
        Íî ìîè âîñïîìèíàíèÿ òàêæå ïîëåçíû: ýòî íàáëþäåíèÿ ðóññêîãî îôèöåðà, è êàê áû èçíóòðè. Èíòåðåñíûìè áóäóò è íåêîòîðûå ìîè ðàññóæäåíèÿ.
        Âîñïîìèíàíèÿ íå ìîãóò áûòü ñîâåðøåííî òî÷íûìè, îíè ïîñòðîåíû íà çàìåòêàõ íåðåãóëÿðíûõ è ïèñàííûõ óðûâêàìè êàê âî âðåìÿ óêàçàííûõ ñîáûòèé òàê è ìíîãî ëåò ñïóñòÿ.
        Ìåìóàðû ñîáðàíû â äâóõ ïîðòôåëÿõ: âñåãî 35 òåòðàäåé íà ôðàíöóçñêîì ÿçûêå.
Ïîñëå òîãî, êàê ÿ óéäó èç æèçíè, èõ èçó÷èò îòâåòñòâåííûé ÷èíîâíèê, êîòîðîìó ïîðó÷àò ðàçáèðàòü áóìàãè â ìîåì êàáèíåòå íà Ôîíòàíêå 16.
        Íå ñîìíåâàþñü, ÷òî ãîñóäàðü ïîæåëàåò îçíàêîìèòüñÿ ñ íèìè. Òîëüêî îí, à íå àâòîð, ìîæåò ñòàâèòü  âîïðîñ î ïîëíîé ïóáëèêàöèè ìîèõ âîñïîìèíàíèé.

        Õàðàêòåð ìîåãî ïîñëåäíåãî íàçíà÷åíèÿ òàêîâ, ÷òî ÿ ëè÷íî çíàë ãîñïîä Ãðèáîåäîâà, Ïóøêèíà è Ëåðìîíòîâà.
        Ó âñåõ ïåðå÷èñëåííûõ áûëè îñîáûå îòíîøåíèÿ ñ âëàñòüþ. È ýòî ïîñëóæèò çíà÷èòåëüíûõ ñîêðàùåíèé ïðè ïóáëèêàöèè, ìîæåò ñëó÷èòüñÿ òàê, ÷òî óêàçàííûå èìåíà âîîáùå íå áóäóò óïîìèíàòüñÿ.
        ×òî êàñàåòñÿ Àëåêñàíäðà Ïóøêèíà, íà ìîé âçãëÿä, ýòî áûë äåëüíûé ÷åñòíûé è îòêðûòûé ÷åëîâåê è ïîòîìó íàøè ñ íèì îòíîøåíèÿ áûëè  ðîâíûìè è äîâåðèòåëüíûìè.
        Áóäó÷è â êóðñå åãî ëèòåðàòóðíûõ íà÷èíàíèé ïîðîé ÿ ñòàíîâèëñÿ êàê áû åãî êóðàòîðîì, âûñòóïàÿ ïîñðåäíèêîì ìåæäó Ïóøêèíûì, Ãîñóäàðåì è ìèíèñòðîì íàðîäíîãî ïðîñâåùåíèÿ ãîñïîäèíîì Óâàðîâûì è íå îäèí ðàç ïðèêëàäûâàë óñèëèÿ, ÷òîáû ðåøèòü âîïðîñ â ïîëüçó Ïóøêèíà èëè ñìÿã÷èòü íàïðÿæåíèå ìåæäó íèìè.

        Òî, ÷òî ÿ ïðåäëàãàþ íèæå – ÷àñòü ìîèõ âîñïîìèíàíèé. Îíè, çà äàâíîñòüþ ëåò, à òàêæå ìîè ðàçìûøëåíèÿ è îöåíêè  íå ïðèíåñóò âðåäà íè ãîñóäàðñòâåííûì èíòåðåñàì, íè ïðàâÿùåé ôàìèëèè.
        Ðå÷ü ïîéäåò î íåáîëüøîì ïðîèçâåäåíèè Ïóøêèíà. «Ñêàçêå î ðûáàêå è ðûáêå».
Ïðîèçâåäåíèå êîòîðîå ñðàçó ñòàëî íàðîäíûì.

        Ñêàæó ñðàçó: ïðîèçâåäåíèå íåïðîñòîå. Îñòðîå è îïàñíîå. Ñâîåãî ðîäà áàñíÿ íà ïîëèòè÷åñêóþ òåìó.  Àâòîð ïî ðÿäó ïðè÷èí âûíóæäåí ìàñêèðîâàòü ñîáûòèÿ è íàñòðîåíèÿ â îáùåñòâå.
        Òàêîé ñïîñîá èçîáðàæåíèÿ, äîëæíî áûòü, — ïðèçíàê âåëèêîãî ìàñòåðñòâà. Ïðîñòîé ÷èòàòåëü áóäåò ïåðåæèâàòü, íåãîäîâàòü èëè âîñõèùàòüñÿ, íî òåì è îñòàíåòñÿ äîâîëåí. È óæ íèêàê íå áðîñèòñÿ â ïîèñêè, îò÷åãî è çà÷åì íàïèñàíî.
Ýòî ñäåëàþ ÿ. ß âñå-òàêè ãëàâíûé ïîëèöåéñêèé ñòðàíû.
Òàêîâà ðàáîòà ñëåäîâàòåëÿ — äîçíàâàòåëÿ: óñòàíîâèòü  èñòèííûå ïðè÷èíû ñîáûòèé, ïóñêàé îíè íåïðîñòûå, íå î÷åâèäíûå è ïîðîé ñêðûòû äàâíîñòüþ ëåò.
 
        Ó áðàòüåâ Ãðèìì åñòü ñêàçêà î ðûáàêå è ðûáêå.
Ñòàðîìó ðûáàêó íà óäî÷êó ïîïàëàñü âîëøåáíàÿ ðûáà-êàìáàëà. Î÷óòèâøèñü â íåâîëå, îíà ñîãëàñíà äàòü ðûáàêó âñå, ÷òî îí ïîïðîñèò, ëèøü áû îñòàòüñÿ íà ñâîáîäå.
Äîáðîäóøíûé ðûáîëîâ îòïóñêàåò ðûáó áåçî âñÿêîãî âûêóïà.
Êàçàëîñü áû, íè÷åãî îñîáåííîãî. Ïóøêèí ïåðåâåë  ñêàçêó ñ íåìåöêîãî ÿçûêà íà ðóññêèé, è êîå — ÷òî â íåé èçìåíèë.
       Ðûáà áûëà íå ïðîñòàÿ, à âîëøåáíàÿ, îêàçàëîñü, ÷òî êàìáàëà -çàêîëäîâàííûé ïðèíö. 
       Ó ðûáàêà åñòü æåíà Èëüçåáèëü. Îíà ïîíèìàåò, ÷òî ðûáà ìîæåò ñäåëàòü äëÿ íèõ ìíîãîå, è ïîòîìó ðûáà÷êà ãîíèò ìóæà ñíîâà íà áåðåã, ïîïðîñèòü æèëüå  ïîëó÷øå.
Ðûáàê ïðîèçíîñèò çàêëèíàíèå:

       ×åëîâå÷åê, Òèìïå-Òå,
       Ðûáà-êàìáàëà â âîäå,
       Èëüçåáèëü, ìîÿ æåíà,
       Ïðîòèâ âîëè øëåò ìåíÿ.
       …íîâàÿ èçáà íóæíà ìîåé æåíå…

       Çàêëèíàíèå ïåðåâîäèëè è ïî — äðóãîìó:
       Ðûáêà, ðûáêà, ðûáèíüêà,
       Òû ìîÿ ìîðñêàÿ êàìáàëà,
       Ñ ïðîñüáîé ê òåáå æåíà,
       Ïðîòèâ âîëè øëåò ìåíÿ.

       Âîëøåáíàÿ ðûáà òîò÷àñ èñïîëíÿåò ïîæåëàíèå, è Èëüçåáèëü ñî ñâîèì ðûáàêîì ïîëó÷àþò íîâûé äîì.
       Ïðîõîäèò íåìíîãî âðåìåíè, è ðûáà÷êå âìåñòî äîìà ïîíàäîáèëñÿ êàìåííûé çàìîê. Ðûáàê ñíîâà èäåò ê ìîðþ, ïðîèçíîñèò  çàêëèíàíèå è íîâóþ ïðîñüáó ñâîåé æåíû.
        Ðûáà ñíîâà èäåò íàâñòðå÷ó.
        Èëüçåáèëü óæå íå ìîæåò îñòàíîâèòüñÿ. Îíà õî÷åò ñòàòü êîðîëåâîé, çàòåì êàéçåðîì, çàòåì ðèìñêèì ïàïîé. È âñÿêèé ðàç å¸ ïðèõîòè  èñïîëíÿþòñÿ.
Âîò òîëüêî ìîðå ñ êàæäûì ðàçîì ñòàíîâèòñÿ âñå áîëåå ìðà÷íûì è áóðíûì.
Êîãäà ðûáà÷êà çàõîòåëà ñòàòü Ãîñïîäîì Áîãîì, ó êàìáàëû çàêîí÷èëîñü òåðïåíèå, è Èëüçåáèëü, è âìåñòå ñ íåé ðûáàê ïîòåðÿëè  âñå,  ÷òî îíè ïîëó÷èëè ðàíüøå.
Îíè âåðíóëèñü â ñâîé áåäíûé äîìèê.
        Òàêîâ èñõîäíûé ìàòåðèàë. Èçâåñòíî, ÷òî ïîýò äîëãî ðàáîòàë íàä ñêàçêîé. À ïåðâîíà÷àëüíûé òåêñò ïóøêèíñêîãî ïåðåâîäà âûãëÿäåë èíà÷å, ãîðàçäî áëèæå ê òåêñòó áðàòüåâ Ãðèìì.
Âîò ÷àñòü åãî:

        Ïðèâîäÿò ñòàðèêà ê öàðèöå,
        Ãîâîðèò ñòàðèêó ñòàðóõà:
        «Íå õî÷ó ÿ áûòü âîëüíîþ öàðèöåé,
        ß õî÷ó áûòü ðèìñêîþ ïàïîé!»
        Ñòàðèê íå îñìåëèëñÿ ïåðå÷èòü,
        Íå äåðçíóë ïîïåð¸ê ñëîâà ìîëâèòü.
        Ïîø¸ë îí ê ñèíåìó ìîðþ,
        Âèäèò: áóðíî ÷¸ðíîå ìîðå,
        Òàê è õîäÿò ñåðäèòûå âîëíû,
        Òàê è âîþò âîåì çëîâåùèì.
        Ñòàë îí êëèêàòü çîëîòóþ ðûáêó.
        «Äîáðî, áóäåò îíà ðèìñêîþ ïàïîé».
        Âîðîòèëñÿ ñòàðèê ê ñòàðóõå.
        Ïåðåä íèì ìîíàñòûðü ëàòûíñêèé,
        Íà ñòåíàõ ëàòûíñêèå ìîíàõè
        Ïîþò ëàòûíñêóþ îáåäíþ.
        Ïåðåä íèì âàâèëîíñêàÿ áàøíÿ.
        Íà ñàìîé âåðõíåé íà ìàêóøêå
        Ñèäèò åãî ñòàðàÿ ñòàðóõà.
        Íà ñòàðóõå ñàðà÷èíñêàÿ øàïêà,
        Íà øàïêå âåíåö ëàòûíñêèé,
        Íà âåíöå òîíêàÿ ñïèöà,
        Íà ñïèöå Ñòðîôèëóñ ïòèöà.
        Ïîêëîíèëñÿ ñòàðèê ñòàðóõå,
        Çàêðè÷àë îí ãîëîñîì ãðîìêèì:
        «Çäðàâñòâóé òû, ñòàðàÿ áàáà,
        ß, ÷àé, òâîÿ äóøåíüêà äîâîëüíà?»

        Ïîÿñíåíèå. Ñòðîôèëóñ, èëè êðàïèâíèê, — íåáîëüøàÿ ïòèöà, ðàçìåðàìè ìåíüøå âîðîáüÿ, ðàñïðîñòðàíåííàÿ âî ìíîãèõ ñòðàíàõ Ñåâåðíîãî ïîëóøàðèÿ.
Îñíîâíîå ìåñòî îáèòàíèÿ – çàðîñëè êðàïèâû, à òàêæå ìàëèííèêè, ïàïîðîòíèêè, áóðåëîìû.
        Êðàïèâíèê æèâåò ñêðûòíî, áûñòðî ïåðåìåùàåòñÿ. Ãðîìêî è êðàñèâî ïîåò, îí ñîïåðíèê ñîëîâüÿ. Ïåñíè ýòîé ïòè÷êè  çâó÷àò ïî-ðàçíîìó â Ñåâåðíîé Àìåðèêå è â Åâðîïå. Åâðîïåéñêèé êðàïèâíèê ïîåò ëó÷øå: áîëåå êðàñèâî è ìåëîäè÷íî. Ïåðåä òåì, êàê  ñïåòü, ïòè÷êà óñàæèâàåòñÿ íà íèæíèå âåòêè äåðåâüåâ èëè íà âîçâûøåíèå. Ñâîè ïåñíè  êðàïèâíèê ðåçêî îáðûâàåò è ïðîâîðíî óáåãàåò â çàðîñëè.
        Íàðîäû ðàçíûõ ñòðàí îòíîñèëèñü ê ýòîé ïòè÷êå íåîäèíàêîâî. Îäíè  ñ÷èòàëè å¸ öàðåì ïòèö, äðóãèå, íàîáîðîò, ïðèíîñèëè â æåðòâó áîãàì è óáèâàëè ïî ïðàçäíèêàì.
        Ëåòàòü êðàïèâíèê íå ëþáèò, åñëè ëåòèò, òî íåäàëåêî. Åñòü êðàïèâíèêè, ñîâñåì íå óìåþùèå ëåòàòü. Ñòàíîâÿòñÿ äîáû÷åé äëÿ êðûñ è êîøåê.
        Ñîãëàñíî ëåãåíäå, ïòèöû ðåøèëè óñòàíîâèòü, êòî èç íèõ âçëåòèò âûøå. Ó êðàïèâíèêà íå áûëî øàíñîâ, íî îí ñõèòðèë, ñïðÿòàëñÿ â ïåðüÿõ îðëà.
        Îðåë  ïîäíÿëñÿ âûøå äðóãèõ è òîðæåñòâîâàë ïîáåäó, êàê âäðóã èç åãî ïåðüåâ âûñêî÷èëà ïòè÷êà è ïîäíÿëàñü åù¸ âûøå.
        Âîò òàêóþ àâàíòþðíóþ ïòèöó ââîäèë â ñêàçêó Àëåêñàíäð Ïóøêèí.
Íî òàêîé âàðèàíò áûë â ñàìîì íà÷àëå. Ïîñëå ðàçäóìèé Ïóøêèí îòêàçàëñÿ îò ñòðàôèëóñà è ëàòèíñêèõ (êàòîëè÷åñêèõ) ïîäðîáíîñòåé.
        Ìåñòîì äåéñòâèÿ ñòàíîâèòñÿ Ðîññèÿ.
Ñâåòåëêà, êðàñíûå ñàïîæêè, áîÿðå, ñóäàðûíÿ-äâîðÿíêà, ñòðàæà ñ òîïîðèêàìè.
Ñòàðèê ñî ñòàðóõîé ïðîæèâàþò â âåòõîé çåìëÿíêå. Ñòàðèê íåâîäîì ëîâèò ðûáó, à ñòàðóõà ïðÿäåò ñâîþ ïðÿæó. Îíè íàñòîëüêî áåäíû, ÷òî íå èìåþò âîçìîæíîñòè êóïèòü íîâîå êîðûòî.
        È âîò îäíàæäû ñòàðèê ïîéìàë è âîëøåáíóþ çîëîòóþ ðûáêó è îòïóñòèë â ìîðå.
Íàäî áû ïîïðîñèòü ó íå¸ õîòü ÷òî-òî. È ñòàðóõà ïðîñèò íîâîå êîðûòî, ñòàðîå — òî ñîâñåì ðàçâàëèëîñü. Ðûáàê óõîäèò íà áåðåã, è ðûáêà, êîíå÷íî æå, äàåò åé íîâîå êîðûòî.
        Çàòåì ñòàðóõà ïðîñèò ó ðûáêè íîâóþ èçáó è ïîëó÷àåò å¸. Âõîäèò âî âêóñ è òðåáóåò îò ðûáêè òðåáîâàíèÿ ñòàòü äâîðÿíêîé, à ïîòîì âîëüíîþ öàðèöåé.
Êàçàëîñü áû, çîëîòàÿ ðûáêà äàâíî ñâîáîäíà; îíà óæå äîñòàòî÷íî âûïîëíèëà êàïðèçîâ ñòàðóõè. Èñïîëíÿòü èëè íåò íîâóþ ïðèõîòü — äåëî äîáðîâîëüíîå, íî âñå ïðîñüáû íåóêëîííî èñïîëíÿþòñÿ.
        Ïîðàæàåò ïîâåäåíèå ðûáàêà. Åãî áåçóñëîâíîå ïîä÷èíåíèå ñòàðóõå, êîòîðàÿ ïîòåðÿëà âñÿêóþ ìåðó. Ðûáàê òîëüêî æàëóåòñÿ ðûáêå íà êàïðèçû ñâîåé æåíû:

        Ñìèëóéñÿ, ãîñóäàðûíÿ ðûáêà!
        Ïóùå ïðåæíåãî ñòàðóõà âçäóðèëàñü,
        Íå äàåò ñòàðèêó ìíå ïîêîþ:
        Óæ íå õî÷åò áûòü îíà êðåñòüÿíêîé,
        Õî÷åò áûòü ñòîëáîâîþ äâîðÿíêîé…

        Òî, ÷òî ïðîèñõîäèò, íèêàê íå ìîæåò íðàâèòüñÿ çîëîòîé ðûáêå. Ìîðå âñå áîëåå áóðëèò è òåìíååò.
        Êîãäà æå ñòàðóõà çàõîòåëà ñòàòü «âëàäû÷èöåé ìîðñêîþ», äà ÷òîáû ðûáêà áûëà ó íåå â óñëóæåíèè, íà ìîðå ðàçûãðàëñÿ íàñòîÿùèé øòîðì.
        Çäåñü òåðïåíèå ó ðûáêè êîí÷àåòñÿ, è îíà  âîçâðàùàåò ñòàðóõó, è çàîäíî ðûáàêà ê ðàçáèòîìó êîðûòó.
        Ðàáîòà íàä ñêàçêîé ïðîäîëæàëàñü íåñêîëüêî ëåò. Àâòîð øëèôîâàë å¸, ïðèáëèæàÿ ê ðóññêîìó ÷èòàòåëþ.
        ×òî áûëî ïðè÷èíîé ñòîëü äëèòåëüíîãî òðóäà?

        Äðóãîé âîïðîñ: ïî÷åìó ñðåäè ìíîæåñòâà ñêàçîê áðàòüåâ Ãðèìì Ïóøêèí âûáðàë èìåííî ýòî ïðîèçâåäåíèå?
        Âîçðàçÿò: ó Ïóøêèíà åñòü åù¸ îäíà ñêàçêà, îñíîâàííàÿ íà ãðèììîâñêèõ ìîòèâàõ: «Ñêàçêà î ìåðòâîé öàðåâíå è ñåìè áîãàòûðÿõ».
        Âìåñòî ñåìè êàðëèêîâ è Áåëîñíåæêè ïîýò ââîäèò ñåìü óäàëûõ ðàçáîéíèêîâ, íàäî ïîëàãàòü, ÷åðêåñîâ: ýòî âïå÷àòëåíèÿ îò ïóòåøåñòâèÿ Ïóøêèíà íà Êàâêàç. Îñòàëüíîå – àòðèáóòû õîðîøî èçâåñòíûå: âîëøåáíîå çåðêàëüöå, çëàÿ ìà÷åõà, îòðàâëåíèå è ñîí öàðåâíû ñ ÷óäåñíûì ïðîáóæäåíèåì.
         Ïðîæèâè Ïóøêèí äîëüøå, îí íåïðåìåííî ïðîäîëæèë áû ïåðåâîäû íåìåöêèõ ñêàçîê. Íàïðèìåð, ïî÷åìó íå íàïèñàòü ìîðàëèçóþùèå ñòèõè íà òåìó «Êðàñíàÿ Øàïî÷êà», ïî ïðî÷òåíèè êîòîðûõ íåâèííûì äåâóøêàì ñëåäóåò ðàçîáèðàòüñÿ, íå ñêðûâàåòñÿ ëè â èõ èçáðàííèêå ñàìûé íàñòîÿùèé âîëê?
         Îí ìîã íàïèñàòü è ñòèõè ïðî «Çîëóøêó». Çà å¸ íàðÿäíûå òóôåëüêè è êðîõîòíûå íîæêè. Àëåêñàíäð Ñåðãååâè÷ áûë ïîêëîííèêîì ìèíèàòþðíûõ æåíñêèõ íîæåê!
Îäíàêî îí âûáðàë «Ñêàçêó î ðûáàêå è ðûáêå» è äîëãóþ ðàáîòó íàä å¸ èçìåíåíèåì. Êàê áóäòî ó ñêàçêè áûë êàêîé-òî îñîáûé ñìûñë.
         È âîò ÷òî ëþáîïûòíî. Ïåðâîíà÷àëüíî ñêàçêà äîëæíà áûëà âûéòè â ñîñòàâå «Ïåñåí çàïàäíûõ ñëàâÿí» êàê 18 — ÿ  ïåñíü ñåðáñêàÿ. Íî Ïóøêèí íàïå÷àòàë å¸ îòäåëüíî.
         «Ïåñíè çàïàäíûõ ñëàâÿí» – íàðîäíûå ëåãåíäû â ñòèõàõ, îíè èìåëè  îäèíàêîâîå ïðîèñõîæäåíèå, ñâÿçàííîå ñ èìåíåì Ïðîñïåðà Ìåðèìå. «Ñêàçêà î ðûáàêå è ðûáêå» — íå÷òî äðóãîå.
         Ïóøêèí óñèëèâàåò èäåþ ñêàçêè, ââîäÿ ðàçáèòîå êîðûòî êàê çàêîíîìåðíûé ðåçóëüòàò íåáëàãîäàðíîñòè è çàâûøåííûõ òðåáîâàíèé.

         Ñêàçêà áûëà âîñïðèíÿòà ñ èíòåðåñîì. Â íåé ñòàðàëèñü íàéòè  ïîõîæèå ñîáûòèÿ íåäàâíåé èñòîðèè.
         Èìïåðàòîð Íàïîëåîí ïîêàçàë ñåáÿ íà ðåäêîñòü óäà÷ëèâûì ïîëêîâîäöåì. Êàçàëîñü, íèêòî, è íè÷òî íå ìîãëî óñòîÿòü ïåðåä íèì. Åãî æåëàíèÿ íåïðåìåííî ñáûâàëèñü. È íàäî áû çàâîåâàòåëþ  îñòàíîâèòüñÿ. Îäíàêî Áîíàïàðò äâèíóëñÿ íà Ìîñêâó, ÷òîáû îòòóäà îáúÿâèòü ñâîþ âîëþ íàðîäàì Åâðîïû.
         ×åì âñå çàêîí÷èëîñü – èçâåñòíî. Âåëèêàÿ àðìèÿ Íàïîëåîíà îñòàëàñü â ñíåãàõ Ðîññèè, à ñàìîãî ãåðîÿ ñîñëàëè íà ìàëåíüêèé îñòðîâ â Àòëàíòè÷åñêîì îêåàíå.
Ìíîãîå âåðíî. Íàêàçàíà ÷åëîâå÷åñêàÿ ãîðäûíÿ è íåóåìíûå æåëàíèÿ.
         Íî íå òîò õàðàêòåð. Áîíàïàðò – ïðîñâåùåííûé âîèí, ïóòåøåñòâåííèê: Èòàëèÿ, Åãèïåò, Ðîññèÿ…   
         À â ñêàçêå îãðàíè÷åííàÿ ñòàðóõà ïîëó÷àåò áëàãà áåç âñÿêèõ òðóäîâ è ðèñêîâ.
         È ñ ðûáàêîì ïðîáëåìà. Æàëêèé è ïîêîðíûé ñëóãà…
Íå òàêèìè áûëè ñîëäàòû è îôèöåðû Íàïîëåîíà! Îíè ñ áîëüøîé îõîòîé âûïîëíÿëè ïðèêàçû èìïåðàòîðà è òîæå ëþáèëè ðèñê.

         Íàäî äîïóñòèòü, ÷òî ñêàçêà ñîäåðæàëà êàêèå-òî îñîáåííûå îáùåñòâåííûå íàñòðîåíèÿ. Èíà÷å òðóäíî îáúÿñíèòü, ïî÷åìó Ïóøêèí, íåóñòàííî ðàáîòàÿ è ìåíÿÿ äåòàëè, ñîõðàíÿë äóõ ñêàçêè.
         Êàêèå íàñòðîåíèÿ è êàêèå ñîáûòèÿ ïîñëóæèëè ïîâîäîì?
         Ñíîâà ê ñêàçêå.
         Â íåé åñòü îùóùåíèå íàäóìàííîñòè è àáñóðäà. Ðàáñêîå ïîâåäåíèå ðûáàêà óäèâëÿåò. Îêîëäîâàëè åãî, ÷òî ëè?
        Ñòàðûé ðûáàê ïîíèìàåò, ÷òî âñå ìîæåò ïëîõî êîí÷èòüñÿ, ïîðà îñòàíîâèòüñÿ è ïûòàåòñÿ îáðàçóìèòü ñâîþ æåíó. Îäíàêî òà è ñëóøàòü åãî íå æåëàåò.
Çîëîòîé ðûáêå  âñå ýòî ïîðÿäêîì íàäîåëî.
        À ñòàðóõà? Îíà ïî — ïðåæíåìó íåäîâîëüíà. Ïðèíèìàåò ïîäàðêè îäèí çà äðóãèì è äàæå ñïàñèáî íå ãîâîðèò. Êàêàÿ — òî îíà ñòðàííàÿ.
 ……………………………………………..
        Ýïîõà åâðîïåéñêèõ âîéí, êîòîðûå ñ ïåðåðûâàìè ïðîäîëæàëèñü ÷åòâåðòü âåêà, íàêîíåö çàêîí÷èëàñü.  ñåíòÿáðå 1814 ãîäà â ñòîëèöó Àâñòðèè «ïåðåñåëèëàñü âñÿ Åâðîïà».
        Íà Âåíñêèé êîíãðåññ ïðèáûëè ãëàâû è âûñøèå ïðåäñòàâèòåëè äâóõ ñîòåí ãîñóäàðñòâ, êíÿæåñòâ, ãåðöîãñòâ è âîëüíûõ ãîðîäîâ.
        Èìïåðàòîðû, êîðîëè, ãåíåðàëû è îôèöåðû ñâèòû, ìèíèñòðû, áàíêèðû, áîãàòåéøèå êóïöû è ÷ëåíû èõ ñåìåé, à òàêæå æóðíàëèñòû, ñëóãè, äîêòîðà, ïîâàðà, ìóçûêàíòû, àêòåðû è âñÿêîãî ðîäà ïðîõîäèìöû ñúåõàëèñü â ñòîëèöó Àâñòðèè. Îáùåå ÷èñëî ãîñòåé â Âåíå äîõîäèëî äî ñòà òûñÿ÷.
        Ñòðàíû- ïîáåäèòåëüíèöû îïðåäåëÿëè íîâûå ãðàíèöû, ñòðàíû ïðîèãðàâøèå îæèäàëè ñâîåé ó÷àñòè.
        Êîíãðåññ çàòÿíóëñÿ. Áàëû è ïðèåìû ñëåäîâàëè îäèí çà äðóãèì, íî ðåøåíèÿ íå ïðèíèìàëèñü.
        Î÷åâèäöû ãîâîðèëè òàê: «Êîíãðåññ íå äâèæåòñÿ, à òàíöóåò».  ýòîì áûëà ïðàâäà. Íå òîëüêî ñðåäè ïðî÷èõ ãîñòåé, íî è â ñòàíå ïîáåäèòåëåé íå áûëî ñîãëàñèÿ.
Äåëåãàòû îáúåäèíÿëèñü ïî èíòåðåñàì è óñòðàèâàëè òàéíûå âñòðå÷è, ïðè÷åì â÷åðàøíèå âðàãè ÷àñòî îáúåäèíÿÿñü, íå èçâåùàÿ îá ýòîì ïàðòíåðîâ.
        ×òîáû áîëüøå óçíàòü î òàéíûõ ïåðåãîâîðàõ, óñèëåííî ðàáîòàëè ñåêðåòíûå ñëóæáû: ïîäñëóøèâàëè, ïîäêóïàëè ñëóã, âñêðûâàëè øèôðû äèïëîìàòè÷åñêîé ïåðåïèñêè. Ñàëîíû ñâåòñêèõ äàì ïðåâðàòèëèñü â öåíòðû èíòðèã.
        Ñàìîé ÿðêîé ôèãóðîé Êîíãðåññà áûë ðóññêèé èìïåðàòîð Àëåêñàíäð Ïàâëîâè÷. Êðàñàâåö, ïîáåäèòåëü Íàïîëåîíà, îòëè÷íûé òàíöîð è òîíêèé äèïëîìàò.
        Îòìåòèëè âàæíóþ ÷åðòó: ðóññêèé èìïåðàòîð î÷åíü ëþáèë êîìó-òî íðàâèòüñÿ. Îñîáåííî äàìû îáèæàëèñü íà ýòî.
        Î òîì, ÷òî ïîáåäà íå èì çàâîåâàíà, çíàëè òîëüêî â Ðîññèè. Âî âðåìÿ îòñòóïëåíèÿ 1812 ãîäà Àëåêñàíäð íàõîäèëñÿ â òåíè. Íî ñ èçìåíåíèåì õàðàêòåðà âîéíû Àëåêñàíäð ïðèíÿë ðîëü ãëàâíîãî åâðîïåéñêîãî óìèðîòâîðèòåëÿ è ïðåóñïåë.
        «Ñ íåâûñêàçàííîé çàäíåé ìûñëüþ: îí äîëæåí îñòàâàòüñÿ àðáèòðîì, îò íåãî äîëæíî èñõîäèòü ñ÷àñòüå âñåõ, è âñÿ Åâðîïà äîëæíà ïðèçíàâàòü, ÷òî åå ïîêîé — ýòî äåëî åãî òðóäîâ, åå ïîêîé çàâèñèò îò åãî äîáðîé âîëè è ìîæåò áûòü íàðóøåí ïî åãî ïðèõîòè» (Ê. Ìåòòåðíèõ ìèíèñòð èíîñòðàííûõ äåë Àâñòðèè).
        Âïðî÷åì, äèïëîìàòè÷åñêèå òàëàíòû ãîñóäàðÿ áûëè íåáåññïîðíû:

        Ïóøêèí:
        Âîñïèòàííûé ïîä áàðàáàíîì,
        Íàø öàðü ëèõèì áû êàïèòàíîì.
        Ïîä Àâñòåðëèöåì îí áåæàë,
        Â äâåíàäöàòîì ãîäó äðîæàë,
        Çàòî áûë ôðóíòîâûé ïðîôåññîð,
        Íî ôðóíò ãåðîþ íàäîåë,
        Òåïåðü êîëëåæñêèé îí àñåññîð
        Ïî ÷àñòè èíîñòðàííûõ äåë.

        Àëåêñàíäð õîòåë êàçàòüñÿ áëàãîðîäíûì ðûöàðåì â ãëàçàõ Íàïîëåîíà. Íåñìîòðÿ íà âîçðàæåíèÿ ñîþçíèêîâ, ðóññêèé èìïåðàòîð íàñòîÿë íà ïî÷åòíîé ññûëêå íåäàâíåãî òèðàíà. È Íàïîëåîíó îòâåëè îñòðîâ Ýëüáà íåäàëåêî îò áåðåãîâ.
        ×åðåç ãîä Íàïîëåîí âåðíóëñÿ íà ìàòåðèê, è, ÷òîáû óíÿòü åãî, ñíîâà ïîãèáëè äåñÿòêè òûñÿ÷ ñîëäàò.
        Êíÿçü Ìåòòåðíèõ ïóáëè÷íî íàçûâàë Àëåêñàíäðà ãëàâíûì âèíîâíèêîì áåãñòâà Íàïîëåîíà è ïîñëåäóþùèõ êðîâîïðîëèòèé.
            
        Òðàäèöèîííî ñëîæíûì áûë ïîëüñêèé âîïðîñ. Â íåäàâíèõ âîéíàõ ïîëÿêè ñ áîëüøèì æåëàíèåì âîåâàëè ïðîòèâ Ðîññèè. À âìåñòå ñ íèìè ðîññèéñêèå ïîääàííûå èç çàïàäíûõ îáëàñòåé.
        Ïðîòèâ íèõ îæèäàëèñü ðåïðåññèè. Íî ãîñóäàðü ñíÿë ñ ïîëÿêîâ âñå îáâèíåíèÿ â èçìåíå.
        Âîò ÷òî ÿ çàïèñàë â ñâîèõ ìåìóàðàõ (Ïàðèæ. 1814 ãîä): «Ìû îñòàíîâèëèñü â Ñåí-Äåíè, ãäå áûëè ðàñêâàðòèðîâàíû ïîëüñêèå âîéñêà, êîòîðûå íåäàâíî ïðèñîåäèíèëèñü ê íàì ïîñëå òîãî, êàê ñðàæàëèñü ïîä çíàìåíàìè Íàïîëåîíà. Ìíîãî ïîääàííûõ Ðîññèéñêîé èìïåðèè èç ÷èñëà çíàòè è ïðîñòûõ ñîëäàò ïîäíÿëè îðóæèå ïðîòèâ íàñ. Îíè íå äîëæíû áûëè îæèäàòü íè÷åãî äðóãîãî, êàê êîíôèñêàöèè èõ èìóùåñòâà è ññûëêè â Ñèáèðü. Èìïåðàòîð ïðîñòèë ïîáåæäåííûõ, îí ïðîâîçãëàñèë ñåáÿ ïîêðîâèòåëåì ýòîé íàöèè, êîòîðóþ âåêà íåíàâèñòè âîîðóæèëè ïðîòèâ Ðîññèè. Îí çàáûë ïðåäàòåëüñòâî ïîëÿêîâ, âñå èõ èçìåíû è ñðàæåíèÿ, â êîòîðûõ îíè ñ ÿðîñòüþ áîðîëèñü ïðîòèâ íàñ».
         
        Èìïåðàòîð Àëåêñàíäð çàäóìàë, ÷òî â ïîñëåâîåííîé Åâðîïå ñåâåð Ïîëüøè îí îòäàñò  Ïðóññèè, þ㠖 Àâñòðèè, à îñíîâíóþ ÷àñòü ñ Âàðøàâîé ïðèñîåäèíèò ê Ðîññèè. Ñîþçíèêè ïîëó÷àëè òîæå íåìàëî: àâñòðèéöû – Ñåâåðíóþ Èòàëèþ, à ïðóññàêè ðàñøèðÿëèñü çà ñ÷åò Ñàêñîíèè.
        Ðàçäåë ïðîèãðàâøèõ – äåëî íå íîâîå, íî ïîëÿêè áûëè â âûèãðûøíîì ïîëîæåíèè. Îíè âõîäèëè â ñîñòàâ Ðîññèè êàê áû îòäåëüíûì ãîñóäàðñòâîì ñ ñîáñòâåííûìè çàêîíàìè è âûáîðíûìè îðãàíàìè âëàñòè.
Íåñîìíåííî, èäåè èìïåðàòîðà Àëåêñàíäðà âûãëÿäåëè ïåðåäîâûìè è ñîâðåìåííûìè. Íî êàê ñîâìåñòèòü ðîññèéñêóþ ìîíàðõèþ ñ êîíñòèòóöèîííîé Ïîëüøåé? Âåäü Ïîëüøà äîëæíà ñîñòàâèòü ñ Ðîññèåé îäíî ãîñóäàðñòâî.
        Áóäåò ëè ïîëüçà îò òàêîãî îáúåäèíåíèÿ?
Íà âàæíåéøåì ñòðàòåãè÷åñêîì íàïðàâëåíèè âîçíèêàëî ÷óæäîå ãîñóäàðñòâåííîå îáðàçîâàíèå ñ íàñåëåíèåì, ãîâîðÿùåì íà äðóãîì ÿçûêå, ñ äðóãèì âåðîèñïîâåäàíèåì, ñî ñâîåé àðìèåé, òàìîæíÿìè è àâòîíîìíûì êîíñòèòóöèîííûì ïðàâëåíèåì.
Ðóññêèå ñàíîâíèêè è ðÿä èíîñòðàíöåâ óâèäåëè â ýòîì îïàñíîñòè è ñîâåòîâàëè èìïåðàòîðó îòêàçàòüñÿ îò ñâîåé èäåè.
        Òîìó áûëî íåñêîëüêî ðåçîíîâ:
…ïîëÿêè íå ñ÷èòàþò ñåáÿ ÷àñòüþ ñëàâÿíñêîãî ìèðà. Ìåíòàëèòåò èõ äàâíî ñëîæèëñÿ, è òóò íè÷åãî íå èçìåíèøü. Ïîëüøà – ÷àñòü Åâðîïû ÷àñòü  êàòîëè÷åñêîãî ñîîáùåñòâà.
…èõ ïðèâèëåãèðîâàííîå ïîëîæåíèå íå ñîçäàñò ñòàáèëüíîñòè. Ïîëÿêè íå ïåðåñòàíóò ñòðåìèòüñÿ ê ïîëíîé íåçàâèñèìîñòè îò Ðîññèè.
        …íåëüçÿ çàáûâàòü, ÷òî êîãäà — òî ïîëüñêîå ãîñóäàðñòâî — Ðå÷ü Ïîñïîëèòàÿ — áûëî îãðîìíûì. Ïîëÿêè ïîìíÿò îá ýòîì, è èõ ïîëíàÿ íåçàâèñèìîñòü îçíà÷àåò âîññîçäàíèå Ðå÷è Ïîñïîëèòîé îò ×åðíîãî ìîðÿ äî Áàëòèéñêîãî â ãðàíèöàõ 1772 ãîäà. Òî åñòü çà ñ÷åò ðóññêèõ òåððèòîðèé, à ðàç òàê, òî ñëåäóåò îæèäàòü íîâûå ðóññêî-ïîëüñêèå âîéíû.
        …â áóäóùèõ âîéíàõ íåëüçÿ îòíîñèòüñÿ ê Ïîëüøå êàê ê ïðîòèâíèêó ñëàáîìó. Ïîëÿêè íàéäóò ñîþçíèêîâ ïðîòèâ Ðîññèè.
        Îäíàêî Ãîñóäàðü íàñòàèâàë íà ñâîåì. Îí áûë óâåðåí, ÷òî òåïåðü âñå áóäåò èíà÷å. Åâðîïåéñêèå ñòðàíû, íàâîåâàâøèñü, áóäóò æèòü â áðàòñêîì ìèðå.
Ïîëÿêè äîëæíû áûòü áëàãîäàðíû åìó çà òî, ÷òî îí èõ íå íàêàçà è ïðîñòèë, íàîáîðîò íàãðàäèë èõ, îáåñïå÷èâ ñîçäàíèå íàöèîíàëüíîãî ãîñóäàðñòâà; ñî ñòîðîíû ïîëÿêîâ íå ñëåäóåò îæèäàòü âðàæäåáíûõ äåéñòâèé.
        Ðóññêèå æå ïîääàííûå äàäóò âûñîêóþ îöåíêó åãî ðåøåíèÿì, íî íå òåïåðü, à â áóäóùåì, êîãäà ïîëüçà ñòàíåò î÷åâèäíîé.
         ïåðñïåêòèâå èìïåðàòîð ðàññ÷èòûâàë íà ïîëíîå ñëèÿíèå ðóññêèõ è ïîëÿêîâ ïðè õîðîøåì ðóêîâîäñòâå.
            
        Áîðîòüñÿ ñ ìíåíèåì èìïåðàòîðà íå ïðåäñòàâëÿëîñü âîçìîæíûì.
Òå, êòî ïûòàëèñü ýòî ñäåëàòü, ïîïàäàëè â íåìèëîñòü è ëèøàëèñü êàðüåðíûõ ïåðñïåêòèâ.
        Êîíãðåññ áûë äàëåêî, è ãîëîñ ðóññêîé îáùåñòâåííîñòè íå áûë ñëûøåí â Âåíå.
Ñâåäåíèÿ î ïðîèñõîäÿùåì äîõîäèëè â Ðîññèþ ñ îïîçäàíèåì, ïîñëå öåíçóðíûõ ïðàâîê è â âèäå ñëóõîâ.
        Ðåøåíèÿ èìïåðàòîðà ïðåññîé ïîêàçûâàëà íåèçìåííî â âûãîäíîì ñâåòå. Ãàçåòû ïåðåïå÷àòûâàëè èíîñòðàííûå  ñòàòüè, óòâåðæäàâøèå, êàê ìíîãî ïðèîáðåòåò Ðîññèÿ, âêëþ÷èâ Ïîëüøó â ñâîé ñîñòàâ îòäåëüíûì öàðñòâîì.
        Íî ëþäè çàäóìûâàëèñü.
        — Êàê æå òàê? Íàðîä – ïîáåäèòåëü ãëàâíîãî åâðîïåéñêîãî òèðàíà íå ïîëó÷àåò íè÷åãî. Ó íåãî îñòàåòñÿ êðåïîñòíîå ïðàâî. À ïîëÿêè, ðàçîðèâøèå ïîëñòðàíû, ïîëó÷àþò Êîíñòèòóöèþ.
        Îñîáåííî íåïîïóëÿðíû áûëè ðåøåíèÿ èìïåðàòîðà â àðìèè. Ãåíåðàë Ëàíñêîé áûë ïîðàæåí, óçíàâ, ÷òî èç òåõ ïîëÿêîâ, êîòîðûå íåäàâíî ïðèíèìàëè ó÷àñòèå â ïîõîäå íà Ìîñêâó, èäåò ôîðìèðîâàíèå ïîëüñêèõ íàöèîíàëüíûõ âîîðóæåííûõ ñèë.
        Ïèñüìî åãî èìïåðàòîðó 4 ìàÿ 1815. Âàðøàâà: «…âîéñêî ïîëüñêîå, êîåãî áóéíîå ïîâåäåíèå è ñîîáðàçíûå îíîìó íàêëîííîñòè ïðîòèâíû ñâÿùåííûì íàøèì ïðàâèëàì; è ïîòîìó, åñëè ÿ íå îøèáàþñü, òî â ôîðìèðóåìîì âîéñêå ïèòàåì ìû çìèÿ, ãîòîâîãî âñåãäà èçëèòü ñâîé ÿä íà íàñ».
Îòâåòà íå ïîñëåäîâàëî.
        Ðóññêèå ýêîíîìèñòû ïðåäñêàçûâàëè áóäóùèå ïîòåðè ðîññèéñêîé ýêîíîìèêè, â òî âðåìÿ êàê Ïîëüøà, íàîáîðîò, ïîëó÷èò  õîçÿéñòâåííûå âûãîäû.
        Çàäàâàëè âîïðîñ: òàê íå ëó÷øå ëè âêëþ÷èòü Ïîëüøó â ñîñòàâ Ðîññèè êàê ÷àñòü å¸ áåç âñÿêîé Êîíñòèòóöèè èëè âîîáùå áðîñèòü ïîëÿêîâ è ïðåäîñòàâèòü èõ ñîáñòâåííîé ñóäüáå?
        Äîáðîõîòû è ìå÷òàòåëè ñòàðàëèñü íàéòè õîðîøåå: ãîñóäàðü íàêàïëèâàåò îïûò äëÿ ðåôîðì, è âñëåä çà ïîëüñêîé êîíñòèòóöèåé ïîÿâèòñÿ êîíñòèòóöèÿ ðóññêàÿ.
        Äëÿ ýòîãî áûëè îñíîâàíèÿ. Þíîãî ãîñóäàðÿ âîñïèòûâàë ïðîãðåññèâíûé øâåéöàðåö Ëàãàðï. ×åðåç íåãî âåëèêèé êíÿçü Àëåêñàíäð óñâîèë ëèáåðàëüíûå èäåè è çàäàëñÿ öåëüþ äåìîêðàòè÷åñêèõ ïðåîáðàçîâàíèé â ñòðàíå.
        Ñòðàííóþ ëþáîâü ê Ïîëüøå îáúÿñíÿëè ïðîñòî: ñðåäè äðóçåé èìïåðàòîðà âñåãäà ìíîãî ïîëÿêîâ.
         þíîñòè äðóãîì åãî áûë Àäàì ×àðòîðûéñêèé. Îí áûë ñòàðøå Âåëèêîãî êíÿçÿ è óæå òîãäà ìîã îêàçûâàòü âëèÿíèå. Îáà êðèòèêîâàëè ïîëüñêóþ ïîëèòèêó áàáêè åãî Åêàòåðèíû Âòîðîé, è ýòî âûçûâàëî íàñòîðîæåííîñòü îêðóæåíèÿ:
        — Íå ïîâðåäèëî áû ýòî Àëåêñàíäðó Ïàâëîâè÷ó.
        ×àðòîðûéñêèé íàñòîëüêî âîøåë â äîâåðèå, ÷òî âåëèêèé êíÿçü áóäòî áû äàë ÷åñòíîå ñëîâî ïðèëîæèòü âñå ñâîè ñèëû äëÿ äîñòèæåíèÿ ïîëüñêîé íåçàâèñèìîñòè.
Îïàñåíèÿ ïîäòâåðæäàëèñü òåì, ÷òî ñòàâ èìïåðàòîðîì, Àëåêñàíäð íàçíà÷èë ×àðòîðûéñêîãî ìèíèñòðîì èíîñòðàííûõ äåë.

        Êîíñòèòóöèîííàÿ Õàðòèÿ Öàðñòâà Ïîëüñêîãî áûëà ïîäïèñàíà ðóññêèì èìïåðàòîðîì 15 (27) íîÿáðÿ 1815 ãîäà.
        Ñàìà äàòà äîêóìåíòà óêàçûâàëà íà òî, ÷òî îáúåäèíåíèþ ïîäëåæàëî íå÷òî ðàçíîðîäíîå. Ïåðâàÿ äàòà – ðîññèéñêàÿ, ïî ñòàðîìó Þëèàíñêîìó êàëåíäàðþ, âòîðàÿ – ïîëüñêàÿ, ïî Ãðåãîðèàíñêîìó êàëåíäàðþ. Òàêèì îáðàçîì, ïî îòäåëüíîìó êàëåíäàðþ áóäåò æèòü Ïîëüøà â ñîñòàâå Ðîññèéñêîé èìïåðèè.
        Íåêîòîðûå ïîëîæåíèÿ äîêóìåíòà:
        11. Ðèìñêî-êàòîëè÷åñêàÿ ðåëèãèÿ, èñïîâåäóåìàÿ áîëüøåþ ÷àñòüþ æèòåëåé Öàðñòâà Ïîëüñêîãî, áóäåò ïðåäìåòîì îñîáîãî ïîïå÷åíèÿ ïðàâèòåëüñòâà, áåç êàêîãî — ëèáî íàðóøåíèÿ ñâîáîäû äðóãèõ âåðîèñïîâåäàíèé.
        16. Ñâîáîäà ïå÷àòè ãàðàíòèðóåòñÿ.
        17. Çàêîí ïîêðîâèòåëüñòâóåò â ðàâíîé ñòåïåíè âñåì ãðàæäàíàì áåç ðàçëè÷èÿ èõ ñîñëîâèÿ è çâàíèÿ.
        26. Âñÿêàÿ ñîáñòâåííîñòü … ñ÷èòàåòñÿ ñâÿùåííîþ è íåïðèêîñíîâåííîé.
        28. Âñå ãîñóäàðñòâåííûå äåëà ïî àäìèíèñòðàöèè, ñóäåáíîé è âîåííîé ÷àñòè áåç âñÿêèõ èçúÿòèé ïðîèçâîäÿòñÿ íà ïîëüñêîì ÿçûêå.
        29. Ãîñóäàðñòâåííûå äîëæíîñòè ìîãóò çàìåùàòüñÿ èñêëþ÷èòåëüíî ïîëÿêàìè.
        45. Âñå íàøè íàñëåäíèêè ïî ïðåñòîëó Öàðñòâà Ïîëüñêîãî îáÿçàíû êîðîíîâàòüñÿ Öàðÿìè Ïîëüñêèìè â ñòîëèöå ñîãëàñíî îáðÿäó, êîòîðûé áóäåò íàìè óñòàíîâëåí…
135.  êàæäîì âîåâîäñòâå ó÷ðåæäàåòñÿ ñîâåò âîåâîäñòâà, ñîñòîÿùèé èç ñîâåòíèêîâ, èçáèðàåìûõ ñåéìèêàìè è ãìèííûìè ñîáðàíèÿìè.
        138. Ñóäåáíàÿ âëàñòü êîíñòèòóöèîííî íåçàâèñèìà.
        153. Âîîðóæåííàÿ ñèëà ñîñòîèò èç äåéñòâèòåëüíîé àðìèè, ïîëüçóþùåéñÿ ïîñòîÿííûì ñîäåðæàíèåì, è ìèëèöèè, ãîòîâîé â ñëó÷àå íàäîáíîñòè ïîäêðåïèòü å¸.
        154. Ðàçìåð àðìèè, ñîäåðæèìîé íà ñðåäñòâà êðàÿ, îïðåäåëÿåòñÿ Ãîñóäàðåì ñîîáðàçíî ïîòðåáíîñòè â ñîîòâåòñòâèè ñ äîõîäàìè, âíåñåííûìè â áþäæåò.
        156. Àðìèÿ ñîõðàíÿåò öâåòà ñâîåãî îáìóíäèðîâàíèÿ, ñâîè îñîáûå êîñòþìû è âñå, ÷òî êàñàåòñÿ å¸ íàöèîíàëüíîñòè.
        159. Íàêàçàíèå êîíôèñêàöèåé èìóùåñòâà îòìåíÿåòñÿ è íè â êîåì ñëó÷àå íå ìîæåò áûòü âîññòàíîâëåíî.
        160. Ïîëüñêèå ãðàæäàíñêèå è âîåííûå îðäåíà, à èìåííî: Áåëîãî Îðëà, Ñòàíèñëàâà è Âîåííîãî Êðåñòà ñîõðàíÿþòñÿ.
   
        9 ìàÿ 1815 ãîäà â Âàðøàâå ñîñòîÿëîñü  òîðæåñòâî âîññòàíîâëåíèÿ Ïîëüñêîãî êîðîëåâñòâà. Ïîä êàíîíàäó è ðóæåéíûå çàëïû ãîðîæàíå êðè÷àëè: «Äà çäðàâñòâóåò íàø êîðîëü Àëåêñàíäð».
        Ðóññêîãî èìïåðàòîðà ïðîâîçãëàøàëè «ñïàñèòåëåì íàöèè»,  «âîñêðåñèòåëåì îòå÷åñòâà».  ÷åñòü íåãî ñîâåðøàëè ìîëåáíû, ñëàãàëè ñòèõè, åãî èìÿ äàâàëè íîâîðîæäåííûì.
        Âñïîìèíàëè. Òàêàÿ — æå âîëíà ðàäîñòè áûëà è â 1806 ãîäó, êîãäà â Âàðøàâó âñòóïàë Íàïîëåîí.
        Òîðæåñòâà â Âàðøàâå ïîâòîðèëèñü 31 îêòÿáðÿ, êîãäà òîðæåñòâåííî  âñòðå÷àëè ðóññêîãî èìïåðàòîðà. Àëåêñàíäð Ïàâëîâè÷ áûë âåðõîì è â ñîïðîâîæäåíèè ïîëüñêèõ ñàíîâíèêîâ. Îí áûë îäåò â ãåíåðàëüñêèé ìóíäèð ïîëüñêîé àðìèè.
        Ñâîèì íîâûì ïîëüñêèì ïîääàííûì ãîñóäàðü ðàçäàâàë îðäåíà è äåíåæíûå ïîäàðêè, çà÷èñëèë â ñâèòó ïîëüñêèõ ãåíåðàëîâ è îôèöåðîâ; íåñêîëüêèõ äåâèö ïîæàëîâàë âî ôðåéëèíû. Íî óæå òîãäà ãîñóäàðü óñëûøàë îò ïîëÿêîâ è ëèòâèí ïîæåëàíèÿ «îêðóãëèòü òåððèòîðèþ», òî åñòü ðàñøèðèòü Ïîëüøó çà ñ÷åò çàïàäíûõ ðóññêèõ çåìåëü.
        Îá ýòîì, ïðîñèë îò èìåíè ëèòîâñêèõ ãóáåðíèé (Âèëüíî, Ãðîäíî è Ìèíñê) êíÿçü Îãèíñêèé.
        Ðóññêîìó èìïåðàòîðó òàêàÿ ïðîñüáà âðÿä ëè ïîíðàâèëàñü. Îí îáåùàíèé íå äàë è ïðèçâàë ê òåðïåíèþ. Íî âñå — òàêè ÷óâñòâà áëàãîäàðíîñòè áðàëè âåðõ. Äàæå Êîñòþøêî, ñòàðûé âðàã Ðîññèè, ïèñàë èç Øâåéöàðèè: «ß ñîõðàíþ äî ñàìîé ñìåðòè ÷óâñòâî ñïðàâåäëèâîé áëàãîäàðíîñòè ê ãîñóäàðþ çà òî, ÷òî îí âîñêðåñèë èìÿ Ïîëüøè».
        Îäíàêî íà áûòîâîì óðîâíå êàðòèíà áûëà ïðèâû÷íàÿ. Ðóññêèå âîåííûå, ÷èíîâíèêè è êóïöû îòìå÷àþò, ÷òî ïîëÿêè ïî-ïðåæíåìó «ñìîòðÿò  íà íàñ ïàñìóðíî». Áîëüøèíñòâî èç íèõ ðàññìàòðèâàþò ïîëó÷åííûå ëüãîòû êàê íåêóþ ïðåëþäèþ ê âîññòàíîâëåíèþ Ðå÷è Ïîñïîëèòîé.
        Ïîñëå ïîåçäêè çàìåòèëè, ÷òî  ãîñóäàðü îñòàëñÿ åþ íåäîâîëåí. Àëåêñàíäð Ïàâëîâè÷ êàçàëñÿ ñêó÷åí è ñåðäèëñÿ áåçî âñÿêîé ïðè÷èíû.
        1 ìàðòà 1818 îòêðûëñÿ ïåðâûé Ïîëüñêèé Ñåéì, íà êîòîðîì èìïåðàòîð ïðîèçíåñ ÿðêóþ ðå÷ü î ëèáåðàëüíûõ ñâîáîäàõ, ÷òî ïðèâåëî ïîëÿêîâ â ïîëíûé âîñòîðã.  Ðîññèè åãî ðå÷ü åãî íå áûëà îïóáëèêîâàíà.
        Ñîäåðæàíèå âñå-òàêè óçíàëè, è åäèíûì íàñòðîåíèåì ðóññêèõ ñòàëè îïàñåíèÿ ïî ïîâîäó  ìèëîñòèâîãî îòíîøåíèÿ ãîñóäàðÿ ê ïîëÿêàì.
        Âîò îäíà èç øóòîê âîåííûõ:
        Ãåíåðàë Îñòåðìàí — Òîëñòîé íà âîïðîñ ãåíåðàëà Ïàñêåâè÷à «×òî æå èç ýòîãî áóäåò?» îòâåòèë: «À âîò ÷òî áóäåò, ÷òî òû ÷åðåç äåñÿòü ëåò áóäåøü èõ øòóðìîì áðàòü».
        Ýòî áûëà íå øóòêà, à ïðåäñêàçàíèå, ðóññêèé ãåíåðàë îøèáñÿ íà ïàðó ëåò.
         
        Ó ðóññêîãî èìïåðàòîðà áûëà âòîðàÿ èäåÿ ôèêñ – Ñâÿùåííûé Ñîþç.
        Òðè ñèëüíåéøèå ìîíàðõèè Åâðîïû — Ðîññèÿ, Àâñòðèÿ è Ïðóññèÿ  -îáúåäèíÿòñÿ «óçàìè äåéñòâèòåëüíîãî è íåðàçðûâíîãî áðàòñòâà» è ñòàíóò åäèíûì íàðîäîì ïîä èìåíåì «õðèñòèàíñêîé íàöèè».
        Ýãîèñòè÷åñêèå èíòåðåñû îòäåëüíûõ ãîñóäàðñòâ ñìåíÿòñÿ íà äîâåðèå, äðóæáó è âåðíîñòü äàííîìó ñëîâó. Ïðîèçîéäåò ñáëèæåíèå òðåõ âåòâåé õðèñòèàíñòâà.
Ìåæäóíàðîäíàÿ ïîëèòèêà ïîëíîñòüþ èçìåíèòñÿ. Ñâÿùåííûé Ñîþç áóäåò íàçíà÷àòü ïåðèîäè÷åñêèå êîíãðåññû, ÷òî ïîçâîëèò óëàæèâàòü  êîíôëèêòû, òàêèì îáðàçîì, ÷òî âîéíû áóäóò èñêëþ÷åíû èç ïðàêòèêè ìåæäóíàðîäíûõ îòíîøåíèé.
         Ñâÿùåííûé Ñîþç áóäóò ïðèíèìàòüñÿ íîâûå ÷ëåíû, òå ãîñóäàðñòâà, äëÿ êîòîðûõ ñòàíóò íåïðåìåííûìè çàïîâåäè ëþáâè, ïðàâäû è ìèðà.
        Èäåè ðóññêîãî èìïåðàòîðà îáñóæäàëèñü, íî îòíîøåíèå ê íèì áûëî ñíèñõîäèòåëüíûì. Äîêóìåíòû Ñîþçà áûëè ñîñòàâëåíû òàê, ÷òî ó÷àñòèå â íåì íè ê ÷åìó íå îáÿçûâàëî. Ìàðêèç Êàñëðè (Àíãëèÿ) íàçûâàë ïðîåêò  «â  âûñøåé ñòåïåíè ìèñòè÷åñêèì è ãëóïûì».
        Êíÿçü Ìåòòåðíèõ íàçûâàë åãî áîëòîâíåé. Ïîëèòèêè åâðîïåéñêèõ ñòðàí íå ìîãëè ïîâåðèòü â ïðîñòîòó è ïàòðèàðõàëüíîñòü èäåé Ñîþçà. Îíè çàäóìûâàëèñü, ê ÷åìó áû ýòî? È íàõîäèëè ïðîñòîé îòâåò: öåëü Ñîþçà — îáúåäèíåíèå ñòðàí Åâðîïû ïðîòèâ Òóðöèè.
        Íåâûñîêî îöåíèëè Ñâÿùåííûé Ñîþç è â Ðîññèè. Êòî — òî èç ðóññêèõ çàìåòèë: «Ëó÷øå èìåòü ñîþç ìåíåå ñâÿùåííûé, íî áîëåå ðàçóìíûé è ïðî÷íûé».
        Ó èìïåðàòîðà áûëà åùå îäíà, òðåòüÿ èäåÿ, êîòîðàÿ òàêæå íå íàõîäèëà íóæíîé ïîääåðæêè è êîòîðóþ îí òàêæå íåóêëîííî ïðåòâîðÿë â æèçíü: âîåííûå ïîñåëåíèÿ. 
Çàìûñåë ïðîñò: âîåííûå ìîãóò íàêîðìèòü ñåáÿ ñàìè. Äëÿ ýòîãî  âîèíñêèì ÷àñòÿì è ñîåäèíåíèÿì íàäî âûäåëèòü çåìëþ. Âñå îñòàëüíîå â èõ ðóêàõ.
        Èäåÿ íå íîâàÿ: òàêèì îáðàçîì îáåñïå÷èâàëè ñåáÿ  óäàëåííûå âîéñêà è ãàðíèçîíû, ñîñòîÿâøèå  èç ìåñòíûõ æèòåëåé.
        Ïðåäëàãàëîñü äåëî ðàñøèðèòü. Çàíèìàòüñÿ êðåñòüÿíñêèì òðóäîì áóäóò ñòðîåâûå ÷àñòè â ñðåäíåé Ðîññèè è íà þãå. Âîåííûå ïîñòðîÿò ñåáå æèëüå,  çàñåþò çåìëþ, ñîáåðóò óðîæàé è ïðè ýòîì îñòàíóòñÿ â áîåâîé ãîòîâíîñòè.
        Íà äåëå âîåííîå íà÷àëüñòâî íå ðàçáèðàëîñü â ïðîèçâîäñòâå. Êîìàíäèðû âûïîëíÿëè óêàçàíèÿ ñâåðõó è êîíòðîëèðîâàëè êàæäûé øàã ïîä÷èíåííûõ. Æèçíüþ â ïîñåëåíèÿõ è õîäîì ðàáîò óïðàâëÿëè  äèñöèïëèíàðíûìè ìåðàìè è æåñòîêèìè íàêàçàíèÿìè. 
         Êàçàëîñü, ýòî èçäåðæêè. Ñîõðàíèòü áîëüøóþ àðìèþ è ñíèçèòü å¸ èçäåðæêè – èäåÿ çäðàâàÿ.  î÷åðåäíîé ðàç Ãîñóäàðü ñòàðàåòñÿ ïðèíåñòè áëàãî. Ñîëäàòàì ðàçðåøàëîñü çàâîäèòü ñåìüè è îñòàâàòüñÿ íà çåìëå ïîñëå îêîí÷àíèÿ ñëóæáû. Íî çàïðåùàëàñü òîðãîâëÿ. Ñðîêè ñåëüõîç. ðàáîò íàçíà÷àëèñü ñâåðõó. Îòòîãî æèçíü â âîåííûõ ïîñåëåíèÿõ îêàçûâàëàñü áîëåå òÿæåëîé è óíèæåííîé, ÷åì êðåïîñòíàÿ çàâèñèìîñòü. Âìåñòî ïðèâû÷íîé àðìåéñêîé ñëóæáû ïîëó÷àëñÿ âèä êàòîðãè.
Ðîñëî íåäîâîëüñòâî. Îïÿòü íîâàöèè èìïåðàòîðà íå âñòðåòèëè ïîääåðæêè.
        Ãîâîðèëè, ÷òî ïîñëå 1815 ãîäà Àëåêñàíäð ïðåäñòàâëÿë ñîáîé óñòàëîãî ìó÷åíèêà;  «ïðè íàðóæíîì äîâîëüñòâå ó ãîñóäàðÿ êðîåòñÿ ãëóáîêàÿ ãðóñòü â ñåðäöå».
 îòêðîâåííûõ áåñåäàõ Àëåêñàíäð ñåòîâàë, ÷òî ïî — ïðåæíåìó «óâàæàåò îáùåñòâåííîå ìíåíèå è äàæå áîèòñÿ åãî, íî (òàê óæ ïîëó÷èëîñü) åãî ïðåäïðèÿòèÿ îêàçàëèñü íåâåðíûìè äëÿ äåëà, â êîòîðîì îí îæèäàë îñòàâèòü ïàìÿòü î ñåáå».
Â÷åðàøíèé ëèáåðàë è óìèðîòâîðèòåëü ïðåâðàùàëñÿ â ñìèðåííîãî ðûáàêà.

        Ñâÿùåííûé Ñîþç îêàçàëñÿ â ÷åì — òî ïîëåçåí. Ìîíàðõè-ó÷àñòíèêè, à òàêæå ïåðâûå ëèöà äâóõ äðóãèõ âåëèêèõ äåðæàâ Àíãëèè è Ôðàíöèè ñòàëè ñîáèðàòüñÿ âìåñòå è îáñóæäàòü âîïðîñû ìåæäóíàðîäíîé æèçíè.
        Êîíãðåññû ñëåäîâàëè îäèí çà äðóãèì: Àõåí, Òðîïïàó, Ëàéáàõ, Âåðîíà.
 Ðîññèè çàìåòèëè, ÷òî èìïåðàòîð ïîëþáèë äàëüíèå ïóòåøåñòâèÿ. Ïåðåìåíà ìåñò è íîâûå âïå÷àòëåíèÿ ïîìîãàëè çàãëóøèòü ìðà÷íîå íàñòðîåíèå.

        Ïóøêèí. 1818 ãîä:

        Óðà!  Ðîññèþ ñêà÷åò
        Êî÷óþùèé äåñïîò.
        Ñïàñèòåëü ãîðüêî ïëà÷åò.
        Çà íèì è âåñü íàðîä
        ………………….
        Îò ðàäîñòè â ïîñòåëè
        Ðàñïëàêàëñÿ äèòÿ.
        «Íåóæòî â ñàìîì äåëå?
        Íåóæòî íå øóòÿ?»
        À ìàòü åìó: «Áàé-áàé!
        Çàêðîé ñâîè òû ãëàçêè;
        Ïîðà óñíóòü óæ íàêîíåö,
        Ïîñëóøàâøè, êàê öàðü — îòåö
        Ðàññêàçûâàåò ñêàçêè.

        Âïðî÷åì, èìïåðàòîð íå áîÿëñÿ ðóññêîãî áåçäîðîæüÿ è ìíîãî åçäèë è ïî Ðîññèè. Íî åãî ñòðàíà, îæèäàâøàÿ ïåðåìåí è âîëüíîñòåé, òàê íè÷åãî è íå ïîëó÷èëà. Î ðóññêîé êîíñòèòóöèè âñïîìèíàëè ðàçâå ÷òî ñ óñìåøêîé.
        Íàçûâàëè äðóãóþ ïðè÷èíó îòñóòñòâèÿ ðåôîðì. Åãî îòåö, èìïåðàòîð Ïàâåë, áûë çàäóøåí îôèöåðñêèì øàðôîì. Èìïåðàòîð Àëåêñàíäð íå õîòåë îêàçàòüñÿ íà åãî ìåñòå.
Ïóñêàé ýòî íå ñîâñåì òàê, îäíàêî íå òîëüêî íîâàöèè, íî è âîîáùå ëþáûå ãîñóäàðñòâåííûå îáÿçàííîñòè ñòàëè óòîìëÿòü èìïåðàòîðà.
        Îí óõîäèë îò äåë è ïåðåäàâàë ïîëíîòó âëàñòè ãåíåðàëó Àðàê÷ååâó.
Àëåêñåé Àíäðååâè÷ Àðàê÷ååâ áûë âïîëíå íàäåæåí, íî êðàéíå ãðóá  è æåñòîê.
Âðåìÿ åãî ïðàâëåíèÿ ïîëó÷èëî íåäîáðîå íàçâàíèå «Àðàê÷ååâùèíà».
        Ïóøêèí îá Àðàê÷ååâå:

        Âñåé Ðîññèè ïðèòåñíèòåëü,
        Ãóáåðíàòîðîâ ìó÷èòåëü
        È Ñîâåòà îí ó÷èòåëü,
        À öàðþ îí – äðóã è áðàò.
        Ïîëîí çëîáû, ïîëîí ìåñòè
        Áåç óìà, áåç ÷óâñòâ, áåç ÷åñòè…

        Ìåæäóíàðîäíûå âîïðîñû Ðîññèè âìåñòî ðóññêîãî èìïåðàòîðà ñòàë  èñïîëíÿòü êàíöëåð Àâñòðèè Êëåìåíñ ôîí  Ìåòòåðíèõ.
        Íàø ãîñóäàðü îêîí÷àòåëüíî âîøåë â îáðàç íåñ÷àñòíîãî ðûáàêà.

        À ïîòîì áûëî ñòðàøíîå íàâîäíåíèå â Ïåòåðáóðãå.

        «Íàä îìðà÷åííûì Ïåòðîãðàäîì
        Äûøàë íîÿáðü îñåííèì õëàäîì.
        Ïëåñêàÿ øóìíîþ âîëíîé
        Â êðàÿ ñâîåé îãðàäû ñòðîéíîé,
        Íåâà ìåòàëàñü, êàê áîëüíîé
        Â ñâîåé ïîñòåëå áåñïîêîéíîé».

       7 íîÿáðÿ 1824 ãîäà ÿ áûë íà äåæóðñòâå â Çèìíåì äâîðöå.

        Ïîãîäà ïóùå ñâèðåïåëà:
        Íåâà âçäóâàëàñü è ðåâåëà,
        Êîòëîì êëîêî÷à è êëóáÿñü,
        È âäðóã, êàê çâåðü îñòåðâåíÿÿñü,
        Íà ãîðîä êèíóëàñü.
        Ïðåä íåþ
        Âñå ïîáåæàëî, âñå âîêðóã
        Âäðóã îïóñòåëî… Âîäû âäðóã
        Âòåêëè â ïîäçåìíûå ïîäâàëû
        Ê ðåøåòêàì õëûíóëè êàíàëû —
        È âñïëûë Ïåòðîïîëü, êàê Òðèòîí,
        Ïî ïîÿñ â âîäó ïîãðóæåí.

        Âîò çàïèñü î÷åâèäöà: «Ðåâ âåòðà çàãëóøàë íå òîëüêî êðèêè ëþäåé, íî è ïóøå÷íûå âûñòðåëû, âîçâåùàâøèå îá îïàñíîñòè. Èç îêîí Çèìíåãî äâîðöà áûëî âèäíî, êàê ñîðâàëèñü ñ êàíàòîâ ãèãàíòñêèå ñåííûå áàðêè, ïðèøâàðòîâàííûå ó Àêàäåìèè Õóäîæåñòâ, è âåòåð ïîãíàë èõ íà íàïëàâíîé Èñààêèåâñêèé ìîñò. Ìîñò è òàê åëå äåðæàëñÿ, âûãíóâøèñü ïîä íàïîðîì âîäû, à òóò ê íåìó íåñëèñü äþæèíà áîëüøèõ ñóäîâ, ðàçîãíàííûõ ñèëîé óðàãàíà. …èç äâîðöà áûëî õîðîøî âèäíî, ÷òî è ìîñò, è áàðêè ïðåâðàòèëèñü â îáëîìêè, à íà îäíîé èç íèõ åùå íàõîäÿòñÿ ëþäè.
Ìû áðîñèëèñü ê îêíàì íà Íåâó è óâèäåëè ñòðàøíîå çðåëèùå. Ïåðåä îæåñòî÷åííûì íàòèñêîì áóðè íåñëèñü â òóìàííîì êîëîâîðîòå ðàçâàëèâàþùèåñÿ áàðêè ñ ñåíîì. … áàðêè ðàçëàìûâàëèñü íà êóñêè, è ìû ÿñíî âèäåëè, êàê ïîñðåäè êðóøåíèÿ êàêèå — òî òåíè ñòîÿëè íà êîëåíÿõ è ïîäíèìàëè ðóêè ê íåáó. È, âèäÿ ýòî, ìû òîæå ïî÷óâñòâîâàëè óæàñ è òîæå âñòàëè íà êîëåíè è òîæå íà÷àëè ìîëèòüñÿ. Ñïàñåíèå êàçàëîñü íåâîçìîæíûì. Âäðóã ñëåâà, ïî íàïðàâëåíèþ îò äâîðöà ê ïîãèáàþùèì ïîêàçàëèñü äâà ðàññåêàþùèõ âîäó êàçåííûõ êàòåðà. Ó êîðìû ïåðâîãî ñèäåë îêóòàííûé â ñåðóþ øèíåëü ãåíåðàë-àäúþòàíò Áåíêåíäîðô».
        À âîò ìîè âîñïîìèíàíèÿ: «Òâîðèëîñü óæàñíîå: âîäà â Íåâå ïåðåìåíèëà íàïðàâëåíèå è òåïåðü ñ ãðîìàäíîé ñêîðîñòüþ ïîäíèìàëàñü ñíèçó ââåðõ. Ìèìî íàñ ñòðåëîé ïðîíîñèëèñü îãðîìíûå áàðæè, äâóõìà÷òîâûå êîðàáëè è ñìûòûå ñ áåðåãîâ èçáû.
Ðóëü íå äåéñòâîâàë, âåñëà ëîìàëèñü îäíî çà äðóãèì, ïîðûâû âåòðà ãðîçèëè îïðîêèíóòü øëþïêó.
        Íî ìû íàñòèãëè áàðêó è ñíÿëè ëþäåé.
        Êàòåð ïîíåñëî äàëüøå, è âñêîðå ìû áûëè íà ìåñòå âòîðîãî íàïëàâíîãî ìîñòà – Òðîèöêîãî. Ìîñòà óæå íå áûëî, íåñêîëüêî äåðæàâøèõ åãî áàðæ çàïóòàëèñü â äåðåâüÿõ Ëåòíåãî ñàäà.
        Ãðåáöàìè êîìàíäîâàë 19-ëåòíèé ìè÷ìàí Áåëÿåâ. Ýòîò ìîëîäîé ÷åëîâåê  ïîòðåáîâàë íå âìåøèâàòüñÿ â åãî äåéñòâèÿ.»
         äåêàáðå ñëåäóþùåãî ãîäà îí áóäåò ó÷àñòíèêîì äåêàáðüñêîãî áóíòà è îêàæåòñÿ ïîä ñëåäñòâèåì.
        ß îá ýòîì åù¸ íàïèøó.

        Ïóøêèí:
       Îñàäà! Ïðèñòóï! Çëûå âîëíû
       Êàê âîðû ëåçóò â îêíà; ÷åëíû
       Ñ ðàçáåãà ñòåêëà áüþò êîðìîé;
       Ñàäêè ïîä  ìîêðîé ïåëåíîé,
       Îáëîìêè õèæèí, áðåâíà, êðîâëè,
       Òîâàð çàïàñëèâîé òîðãîâëè,
       Ïîæèòêè áåäíîé íèùåòû,
       Ãðîçîé ñíåñåííûå ìîñòû,
       Ãðîáà ñ ðàçìûòîãî êëàäáèùà
       Ïëûâóò ïî óëèöàì!
       Íàðîä
       Çðèò Áîæèé ãíåâ è êàçíè æäåò.
       Óâû! Âñå ãèáíåò: êðîâ è ïèùà.
       Ãäå áóäåò âçÿòü?

       Âñå òàê è áûëî. Ðàçìûòûå êëàäáèùà è ïëûâóùèå êðåñòû, êîðîâû è ëîøàäè, êîòîðûõ çàãîíÿëè íà âòîðûå ýòàæè; ïèòåðñêèå äâîðû, êóäà ìû çàïëûâàëè, êàê â îçåðà. È îêíà íèæíèõ ýòàæåé, êîòîðûå ðàçáèâàëè ñõîäíåé.
      
       Ïóøêèí:

       «Â òîò ãðîçíûé ãîä
       Ïîêîéíûé öàðü åùå Ðîññèåé
       Ñî ñëàâîé ïðàâèë. Íà áàëêîí
       Ïå÷àëåí, ñìóòåí âûøåë îí
       È ìîëâèë: ñ Áîæèåé ñòèõèåé Öàðÿì íå ñîâëàäàòü,
       È ñåë. È â äóìå ñêîðáíûìè î÷àìè
       Íà çëîå áåäñòâèå ãëÿäåë.
       Ñòîÿëè ñòîãíû îçåðàìè,
       È â íèõ øèðîêèìè ðåêàìè
       Âëèâàëèñü óëèöû. Äâîðåö
       Êàçàëñÿ îñòðîâîì ïå÷àëüíûì.
       Öàðü ìîëâèë – èç êîíöà â êîíåö,
       Ïî áëèæíèì óëèöàì è äàëüíèì
       Â îïàñíûé ñðåäü áóðíûõ âîä
       Åãî ïóñòèëèñü ãåíåðàëû
       Ñïàñàòü è ñòðàõîì îáóÿëûé
       È äîìà òîíóùèé íàðîä.
       …………………………………
       Ïóøêèí îáðàùàåò âíèìàíèå íà ïîäàâëåííîå íàñòðîåíèå öàðÿ.
       Ìíå íåèçâåñòíî, ÷òî ñêàçàë ãîñóäàðü íà áàëêîíå, ïîñêîëüêó âî äâîðåö ÿ âåðíóëñÿ çàïîëíî÷ü.
       Ïå÷àëü íà ëèöå èìïåðàòîðà ãîðîæàíå óâèäåëè íà ñëåäóþùèé äåíü, êîãäà Íåâà âåðíóëàñü â ðóñëî, è âîåííûå ïðèíÿëèñü íàëàæèâàòü ïîìîùü æèòåëÿì Ïåòåðáóðãà.
       — Çà íàøè ãðåõè íàñ Áîã êàðàåò, — ñêàçàë êòî-òî èç òîëïû.
       — Íåò, çà ìîè, — îòâå÷àë ñ ãðóñòüþ öàðü.

       Ïåòåðáóðã áûë ðàçäåëåí íà ñåêòîðû, íàçíà÷èëè âîåííûõ è ãðàæäàíñêèõ ãåíåðàëîâ. ß ñòàë êîìåíäàíòîì Âàñèëüåâñêîãî îñòðîâà.
       Íåìíîãî æàëü, ÷òî â ïîýìå Ïóøêèíà íåò ìîåãî èìåíè.
Çàòî ìîÿ ñåñòðà Äîðîòåÿ (Äàðüÿ) Ëèâåí ïèñàëà èç Ëîíäîíà: «Òâîå èìÿ íà âñåõ ïîëîñàõ åâðîïåéñêèõ ãàçåò. Ãîðæóñü òîáîé».

       À ÷òî æå ãëóïàÿ è íåíàñûòíàÿ ñòàðóõà?
       Èìïåðàòîð íåèçìåííî ïîñåùàåò Ïîëüøó, êàæäûé ðàç îáëà÷àÿñü â ãåíåðàëüñêèé ìóíäèð Öàðñòâà Ïîëüñêîãî ñ îðäåíîì Ñòàíèñëàâà.
       Âñòðå÷àëè åãî õîðîøî. Äàæå ñ ðàäîñòüþ.
       Áåñïîøëèííûå ïîëüñêèå òîâàðû îòëè÷íî ðàñõîäèëèñü ïî Ðîññèè è ïðîäâèãàëèñü äàëüøå, â Êèòàé. Ðîññèéñêàÿ æå ïðîäóêöèÿ ñòàëêèâàëàñü ñ òàìîæåííûìè ïîøëèíàìè è ïðîèãðûâàëà òîâàðàì ïîëüñêèì.
       Ïîëüøà áëàãîäåíñòâîâàëà. Ïèñàëè òàê: «Öàðñòâî ïîëüñêîå îòå÷åñêèìè ïîïå÷åíèÿìè è ìèëîñòÿìè èìïåðàòîðà äîâåäåíî äî âîçìîæíîãî áëàãîñîñòîÿíèÿ, âî âñåì è âåçäå çàìå÷àåìîãî. Ïî âñåì ãëàâíûì íàïðàâëåíèÿì óñòðîåíû õîðîøèå øîññå, çåìëåäåëèå, ñêîòîâîäñòâî è ñàäîâîäñòâî äîâåäåíû äî âîçìîæíîãî ñîâåðøåíñòâà.
…ôàáðèêè, îñîáåííî ñóêîííûå, à ðàâíî è äðóãèå îòðàñëè ïðîìûøëåííîñòè, äîâåäåíû äî öâåòóùåãî ñîñòîÿíèÿ».
        À âîò ìîè âïå÷àòëåíèÿ: «ß ïðîåõàë ÷åðåç Âàðøàâó è áûë î÷åíü óäèâëåí, óâèäåâ åå ïîëíîñòüþ ïðåîáðàæåííîé: âìåñòî ãðÿçíîãî ãîðîäà, îòìå÷åííîãî ïå÷àòüþ áåñïîðÿäêà è íåóñòðîéñòâà, ÿ óâèäåë êðàñèâûé åâðîïåéñêèé ãîðîä. Åãî áûëàÿ çàïóùåííîñòü áûëà ïîëíîñòüþ ñòåðòà ÷èñòîòîé, ïîðÿäêîì è ðàçìåðåííîñòüþ æèçíè. Áûëè âûñòðîåíû çàìå÷àòåëüíûå çäàíèÿ, ïîñàæåíû áóëüâàðû, áëàãîäàðÿ áîëüøèì çàáîòàì íåðîâíûå áåðåãà Âèñëû ïðåâðàòèëèñü â êðàñèâûå òåððàñû. Ìðà÷íûé ïðèãîðîä Ïðàãà ñòàë ïðèÿòíûì äëÿ ãëàçà îáèòàëèùåì. Óêðåïëåíèÿ, âîçâåäåííûå ïîëüñêîé âðàæäåáíîñòüþ ïðîòèâ ðóññêèõ è óëó÷øåííûå çàòåì ôðàíöóçàìè, áûëè ñðûòû, âìåñòî íèõ ïîÿâèëàñü êðàñèâàÿ äîðîãà, çåëåíûå íàñàæäåíèÿ è õîðîøî óõîæåííàÿ è âûðîâíåííàÿ ïëîùàäêà».
        Ñíîâà ìîè âîñïîìèíàíèÿ: «Ïîñëå âûåçäà èç Áåëîñòîêà, ê ìîåìó âåëè÷àéøåìó óäèâëåíèþ, ÿ óâèäåë, ÷òî âìåñòî ãëóáîêîãî ïåñêà è áîëîò, êîòîðûå ÿ âèäåë çäåñü ðàíüøå, ìû åäåì ïî ïðåêðàñíîé ìîùåíîé äîðîãå, ïîäúåçäû ê Òûêîöèíó òàêæå èçìåíèëèñü. Øàòêèé ìîñò è ãðÿçíàÿ ïëîòèíà èñ÷åçëè, ìàëåíüêèé ãîðîä ïðèîáðåë ÷èñòûé è óõîæåííûé âèä. Âñå âîêðóã ïðåîáðàçèëîñü, ñàìûé áåäíûé, ãðÿçíûé è ïðîìûøëåííî îòñòàëûé êðàé, êàê ïî âîëøåáñòâó, ñòàë öèâèëèçîâàííîé, áîãàòîé è óõîæåííîé ñòðàíîé. Äîðîãè áûëè ïðåêðàñíî îáóñòðîåíû, ãîðîäà — ÷èñòû, çåìëÿ — òùàòåëüíî âîçäåëàíà. Ìåñòíîå íàñåëåíèå áûëî äîâîëüíî, ôàáðèêè çàïîëíåíû èíîñòðàííûìè ðàáî÷èìè».

        Ðóññêîãî èìïåðàòîðà ñëàâèëè çà ìèëîñòè. Íî îòíîøåíèå ê ðóññêèì îñòàâàëîñü ñíèñõîäèòåëüíûì.
        Ãåíåðàë-ëåéòåíàíò Ïàñêåâè÷: «ß ÷àñòî áûâàë íà çàñåäàíèÿõ Ñåéìà.  Âàðøàâå ðóññêèõ êàê áóäòî âîâñå íå áûëî; ìû âñå ÷åðåñ÷óð ñòóøåâàëèñü, íà íàñ íå îáðàùàëè âíèìàíèÿ, âåðîÿòíî, ÷òîáû ïîíðàâèòüñÿ ïîëÿêàì, äåðæàëè â ÷åðíîì òåëå, — âåçäå ïåðâåíñòâîâàëè ïîëÿêè; êàê áóäòî îíè îäíè ïðåäñòàâëÿëè ñîáîé òèï âñåõ ñïîñîáíîñòåé, ó êîòîðûõ ðóññêèå äîëæíû áûëè âñåìó ó÷èòüñÿ. Òàêîå ïîëîæåíèå íå áûëî åñòåñòâåííî è íå ìîãëî äîëãî ïðîäîëæàòüñÿ».
        Äàíèëåâñêèé î Ïîëüøå: «Äîðîãîé ÿ ñëûøàë æàëîáû îò ðóññêèõ ÷èíîâíèêîâ, ÷òî ïîëÿêè âñÿêèìè ñèëàìè ñòàðàþòñÿ èõ óäàëÿòü. Ãîñóäàðü ñ ïîëÿêàìè îáõîäèòñÿ ëàñêîâåå, ÷åì ñ ðóññêèìè, ÷òî ïðîèñõîäèò íå îò äóøåâíîãî ðàñïîëîæåíèÿ, à îò ïîëèòè÷åñêèõ âèäîâ, èáî îí æåëàåò èñêîðåíèòü âåêîâóþ âðàæäó ìåæäó äâóìÿ íàðîäàìè.
Ìû ïðîåõàëè îò Ïåòåðáóðãà äî Âîëûíñêîé ãóáåðíèè áîëüøîå ïðîñòðàíñòâî Ðîññèè è íàõîäèëè îäíî ðàçîðåíèå è æàëîáû, à íå óñïåëè âñòóïèòü â ïîëüñêèé êðàé, êàê âñå îáëåêëîñü â ðàäîñòíûé âèä».
        Ñîáûòèÿ ðàçâèâàëèñü â ïðåäñêàçàííîì íàïðàâëåíèè. Õóæå áûëî òî, ÷òî èç Ïîëüøè íàñòðîåíèÿ íåçàâèñèìîñòè ñòàëè ïåðåìåùàòüñÿ â çàïàäíûå ðóññêèå ãóáåðíèè.
Ðîññèéñêàÿ âëàñòü îêàçûâàëà ñîïðîòèâëåíèå: ââåëè öåíçóðó,  óáðàëè ñî ñëóæáû ñàíîâíèêîâ, íåêîãäà ñëóæèâøèõ Íàïîëåîíó, çàïðåòèëè òàéíûå ñîþçû.
         1823 ãîäó ñëó÷èëîñü íåîáúÿñíèìîå ñîáûòèå. 19 ñåíòÿáðÿ âî âðåìÿ ñìîòðà âîéñê ïîëüñêîé àðìèè è ëèòîâñêîãî êîðïóñà â Áðåñò-Ëèòîâñêå íåêèé ïîëüñêèé ïîëêîâíèê ïîäúåõàë ê ãîñóäàðþ äëÿ ïîëó÷åíèÿ ïðèêàçàíèÿ; êîãäà æå ïîâîðîòèë ñâîþ ëîøàäü, îíà ëÿãíóëà ãîñóäàðÿ â áåðöî ïîäêîâîé çàäíåé íîãè.
        Íåñìîòðÿ íà áîëü, èìïåðàòîð îñòàëñÿ âåðõîì äî îêîí÷àíèÿ ìàíåâðîâ. Îäíàêî íîãà îêàçàëàñü ðàñïóõøåé, è ëåéá-ìåäèêó Âèëèå ïðèøëîñü ðåçàòü ñàïîã, ÷òîáû îñìîòðåòü å¸.
        Íàäî áûëî ðàññëåäîâàòü îáñòîÿòåëüñòâà, íî èìïåðàòîð ïîâåëåë îñòàâèòü âñå áåç ïîñëåäñòâèé, íå æåëàÿ ïîäâåðãíóòü çëîñ÷àñòíîãî ïîëêîâíèêà êàêîé áû òî íè áûëî îòâåòñòâåííîñòè.
        ß ïëîõî ïðåäñòàâëÿþ, ÷òî áûëî áû ñ ðóññêèì ïîëêîâíèêîì. åñëè áû îí îêàçàëñÿ íà ìåñòå ïîëÿêà. Åãî ìîãëè æäàòü ïîñëåäñòâèÿ ñàìûå ìðà÷íûå.
Îáðàòíûé ïóòü â Ñàíêò-Ïåòåðáóðã èìïåðàòîð ïðîäåëàë â êàðåòå. Âñþ äîðîãó åìó ïðèøëîñü äåðæàòü íîãó ãîðèçîíòàëüíî.
        Áîëè ïðîøëè, êàæåòñÿ, 26-ãî.
        12 ÿíâàðÿ 1824 ãîäà, ïðîãóëèâàÿñü â ñàäó, èìïåðàòîð ïî÷óâñòâîâàë ñèëüíûå ïðèñòóïû ëèõîðàäêè ñ æåñòîêîé ãîëîâíîé áîëüþ. Ñðàçó íà÷àëàñü ãîðÿ÷êà. Âîçíèêëî ðîæèñòîå âîñïàëåíèå íà ëåâîé íîãå.
        Ïîëîæåíèå áûëî ñåðüåçíûì. Ïåðâûé áþëëåòåíü î áîëåçíè èìïåðàòîðà ñîñòàâèëè 14 ÿíâàðÿ.
        Î÷àã âîñïàëåíèÿ îêàçàëñÿ íà òîì ñàìîì ìåñòå, êóäà óäàðèëà ëîøàäü â Áðåñò-Ëèòîâñêå.
        Áûëà îïàñíîñòü ïåðåõîäà ðîæèñòîãî âîñïàëåíèÿ â àíòîíîâ (â ãàíãðåíó). Ïðèïàäêè èçìàòûâàëè ïàöèåíòà è ñëåäîâàëè ñ íàðàñòàþùåé æåñòîêîñòüþ. Íàñòðîåíèå âðà÷åé áûëî áëèçêèì ê ïàíèêå. Íî âäðóã íà âîñüìîé äåíü  ãîñóäàðþ ñòàëî ëåã÷å.
Ïðèäâîðíûå ìåäèêè, ðóññêèé Òàðàñîâ è øîòëàíäåö Âèëèå, ñ òðóäîì âåðèëè ýòîìó è êðåñòèëèñü ïî-ðóññêè îáà, áëàãîäàðÿ Ãîñïîäà çà ñïàñåíèå èìïåðàòîðà.
        Îí åùå äîëãî íå ìîã õîäèòü, íî 8 ôåâðàëÿ öàðü ïðèñóòñòâîâàë íà áðàêîñî÷åòàíèè áðàòà, âåëèêîãî êíÿçÿ Ìèõàèëà. Äëÿ ÷åãî  óñòðîèëè ïîõîäíóþ öåðêîâü, è ãîñóäàðü ñèäåë â êðåñëàõ çà çàíàâåñîì, îäåòûé â ñþðòóê.
        Íà áîëüíîé íîãå åùå äîëãî äåëàëè ïåðåâÿçêè, íî íàðîä ñ âîñòîðãîì âñòðå÷àë èìïåðàòîðà, êîãäà îí âûåçæàë â ñàíÿõ íà ïðîãóëêè.
        Íàäî ëè ãîâîðèòü, ÷òî ïðè÷èíû åãî îïàñíîé áîëåçíè ñâÿçûâàëè ñ ïðîèñêàìè ïîëÿêîâ?   

        19 íîÿáðÿ 1825 ãîäà â Òàãàíðîãå ðóññêèé ìîíàðõ îòîøåë â èíîé ìèð.
Èìïåðàòîðîì ñòàë åãî áðàò Íèêîëàé Ïàâëîâè÷, ÷åëîâåê ðåøèòåëüíûé è íå ïîäâåðæåííûé ìèñòèêå.
        Âû ñêàæåòå: «Íå ñòàëî ðûáàêà. À êàê æå ñêàçêà?»
À Íèêîëàé Ïàâëîâè÷ íå ñòàë íè÷åãî ìåíÿòü è ïðîäîëæèë ïîëèòèêó áðàòà. Îí òîæå ëþáèë íðàâèòüñÿ, íî ïî-äðóãîìó. Íèêîëàé èçîáðàæàë ñóðîâîãî ñîëäàòà è ïîëó÷àë îñîáîå óäîâîëüñòâèå îò ñòðàõà ïîä÷èíåííûõ.
        Íèêîëàé Ïàâëîâè÷ âåðèë â Ñâÿùåííûé Ñîþç, è â óñïåõ âîåííûõ ïîñåëåíèé.
 ïîëüñêîì âîïðîñå âñå òàêæå îñòàëîñü ïî- ïðåæíåìó. Âíà÷àëå ïîëÿêè áîÿëèñü Íèêîëàÿ, áûë ïóùåí ñëóõ, ÷òî îí  ïîëÿêîâ íå ëþáèò. Íî ïîòîì èìïåðàòîðó ñòàëè íàïîìèíàòü î Êîíñòèòóöèè Ïîëüøè, êîòîðîé áðàò åãî íåóêëîííî ñëåäîâàë.
        È Íèêîëàé Ïàâëîâè÷ ïðîäîëæèë äåëî íåñ÷àñòíîãî ðûáàêà. Äåëàë óñòóïêè, íå ïîëó÷àÿ íè÷åãî âçàìåí.
        Êàê èçâåñòíî, â äåêàáðå 1825 ãîäà â Ïåòåðáóðãå ïðîèçîøåë áóíò âîåííûõ. È  áûë ñóä, êîòîðûé âûíåñ ó÷àñòíèêàì ñóðîâûå ïðèãîâîðû: ðàçæàëîâàíèå â çâàíèÿõ äî ðÿäîâûõ ñ îòïðàâêîé íà Êàâêàç, òþðåìíûå ñðîêè, ïîæèçíåííàÿ êàòîðãà, ïÿòåðûõ çà÷èíùèêîâ ïðèãîâîðèëè ê ñìåðòè.
        Ïîëüñêèõ æå ó÷àñòíèêîâ áóíòà ñóäèë ïîëüñêèé ñóä. Áîëüøèíñòâî ïîëÿêîâ áûëî îïðàâäàíî, è ëèøü íåêîòîðûå ïîëó÷èëè ìàëûå òþðåìíûå ñðîêè.
        Çà èñïîëíåíèåì ñìåðòíûõ ïðèãîâîðîâ ïîñëåäîâàëà êîðîíàöèÿ Íèêîëàÿ Ïàâëîâè÷à, âñòóïèâøåãî íà ïðåñòîë. Îíà ñîñòîÿëàñü â Ìîñêâå â àâãóñòå
        Íî íàäî áûëî èñïîëíÿòü Êîíñòèòóöèþ ïîëüñêóþ, ñîãëàñíî êîòîðîé ðóññêèé öàðü äîëæåí áûòü êîðîíîâàí åùå è ïî ïîëüñêîìó îáðÿäó. ×åðåç òðè ãîäà â Âàðøàâå,  áûëà óñòðîåíà âòîðàÿ êîðîíàöèÿ ðóññêîãî öàðÿ.
        Íèêîëàé Ïàâëîâè÷ êàê ìîã, îòêëàäûâàë âòîðóþ êîðîíàöèþ, íî êàê ãàðàíò ïîëüñêîé Êîíñòèòóöèè îáÿçàí áûë âûïîëíèòü å¸.
        Ýòî ñïëîøü íàäóìàííîå ïðåäñòàâëåíèå âûçâàëî íåãîäîâàíèå ó îáùåñòâåííîñòè è ïðàâîñëàâíîé öåðêâè.
        — Êàê? Ðóññêèé öàðü, ïîìàçàííèê Áîæèé, è åãî äîëæíà êîñíóòüñÿ ðóêà íå÷åñòèâöà?
        — Áûë ëè òàêîé ïðèìåð, ÷òîáû äâà ðàçà êîðîíîâàëèñü öàðè, îñîáåííî â ïîêîðåííûõ öàðñòâàõ?
        ß ïðèñóòñòâîâàë íà âàðøàâñêîé êîðîíàöèè.
        Øåðåíãè âîéñê è òîëïû ëþäåé íà óëèöàõ. Íàðîä â îêíàõ, íà êðûøàõ äîìîâ. Êîðîëåâñêèé äâîðåö â ïðàçäíè÷íîì óáðàíñòâå. Ìèíèñòðû, ñåíàòîðû, äóõîâåíñòâî.
Íàäåâàíèå êîðîíû è ñëîâà êëÿòâû. Òîðæåñòâåííîå øåñòâèå èìïåðàòîðà è èìïåðàòðèöû â êàôåäðàëüíûé ñîáîð ïîä ðàäîñòíûå êðèêè òîëïû.
        ß çàïèñàë â ñâîèõ ìåìóàðàõ: «…ïîëÿêè äîëæíû áûëè ïî÷óâñòâîâàòü ãîðäîñòü, íàáëþäàÿ, êàê íàñëåäíèê Ïåòðà Âåëèêîãî âûêàçûâàë óâàæåíèå èõ âåðîèñïîâåäàíèþ. … Ìû æå èñïûòûâàëè òÿãîñòíûå ÷óâñòâà. ß íå ìîã èçáàâèòüñÿ îò áîëåçíåííîãî è äàæå óíèçèòåëüíîãî îùóùåíèÿ, êîòîðîå ïðåäñêàçûâàëî, ÷òî èìïåðàòîð Âñåÿ Ðóñè âûêàçûâàåò ñëèøêîì áîëüøîå äîâåðèå è îêàçûâàåò ñëèøêîì áîëüøóþ ÷åñòü ýòîé íåáëàãîäàðíîé è âîèíñòâåííîé íàöèè».
        Ïîòîì áûëà âîéíà ñ Òóðöèåé. Íàäî áûëî è ïîëÿêàì âûïîëíÿòü îáÿçàòåëüñòâà è ïðèíÿòü ó÷àñòèå â ðóññêî-òóðåöêîé âîéíå. Íî ó ïîëÿêîâ íå áûëî æåëàíèÿ âîåâàòü çà îáùóþ ñòðàíó, è ïîëüñêèå æîâíåæè îñòàëèñü â êàçàðìàõ.
        Ïîäîáíî áðàòó ñâîåìó èìïåðàòîð íå óñòðîèë ðàçáèðàòåëüñòâà, ñäåëàâ âèä, ÷òî ïðîáëåìà íåçíà÷èòåëüíà. Íàîáîðîò,  ïîëÿêè ïîëó÷èëè ïîäàðîê îò èìïåðàòîðà: â Âàðøàâó äîñòàâèëè òðîôåéíûå òóðåöêèå çíàìåíà è ïóøêè.

        À äàëåå ïðîèçîøëî òî, ÷òî ïðåäñêàçàë ãåíåðàë Îñòåðìàí — Òîëñòîé.
Ïîëó÷àÿ ïîäàðêè, ñòàðóõà íèêàê íå ìîãëà óñïîêîèòüñÿ. Îíà çàõîòåëà ñòàòü âîëüíîþ öàðèöåé.
        Ïîëüøå ïîíàäîáèëàñü íåçàâèñèìîñòü ïîëíàÿ, áåç âñÿêèõ äîãîâîðîâ è óíèé.
1830 ãîä — èþíüñêàÿ ðåâîëþöèÿ âî Ôðàíöèè, àâãóñò  – âîññòàíèå â Áåëüãèè. Ïîëÿêè, êàê èñòèííûå åâðîïåéöû, íå ìîãëè îñòàòüñÿ â ñòîðîíå, è 29 íîÿáðÿ â Âàðøàâå òîæå ïðîèçîøëî âîññòàíèå.
        Êàê è ñëåäîâàëî îæèäàòü, ïîëüñêàÿ àðìèÿ ïîääåðæàëà âîññòàâøèõ, à ðóññêèå âîéñêà, êàê íå ðàç áûâàëî, îêàçàëèñü â ìåíüøèíñòâå.
        Íåìíîãèå ãåíåðàëû — ïîëÿêè, âåðíûå ðóññêîìó ïðåñòîëó, áûëè ïîïðîñòó óáèòû…
        Ãîòîâèëèñü çàðàíåå. Áàíêè Öàðñòâà Ïîëüñêîãî óñïåëè íàêîïèòü äîñòàòî÷íî ñðåäñòâ äëÿ  ñîäåðæàíèÿ ãîðàçäî áîëüøåé àðìèè.
        Ïîëÿêè òðåáîâàëè íå òîëüêî íåçàâèñèìîñòè, à ïðèñîåäèíåíèÿ ê Ïîëüøå   Ëèòâû, Áåëîðóññèè, Ìàëîðîññèè.
        Ïîñëåäîâàâøèé Ñåéì îáúÿâèë äèíàñòèþ Ðîìàíîâûõ íèçëîæåííîé.
        Çàðàíåå áûë ïðîäóìàí õîä: â Àíãëèþ è Ôðàíöèþ îòïðàâèëè ïîñîëüñòâà ñ ïðîñüáàìè î âîåííîé ïîìîùè.

        Ó ðóññêîãî ïðàâèòåëüñòâà íå áûëî ñîìíåíèé â ñêîðîì ïîäàâëåíèè áóíòà.
        24 äåêàáðÿ ðóññêàÿ àðìèÿ âñòóïèëà íà òåððèòîðèþ Ïîëüøè. Íî êîìàíäóþùèé, ôåëüäìàðøàë Äèáè÷, ïî÷åìó-òî æàëåë ìÿòåæíèêîâ è äåéñòâîâàë ÿâíî íå ïî – ñóâîðîâñêè. Îòñòóïàþùèõ íå ïðåñëåäîâàë è âñòóïàë â ïåðåãîâîðû.
        Ìåæäó òåì ïîæàð âîëíåíèé çàõâàòèë Ëèòâó. Íà÷àëèñü áåñïîðÿäêè â Âèëüíî; òîëïû ìÿòåæíèêîâ âîçãëàâèëè ñòóäåíòû.
        À ïîòîì èç Àçèè ïðèøëà õîëåðà, è áîðüáà ñ íåé âûøëà íà ïåðâûé ïëàí. Ñòðàíó ñîòðÿñàëè õîëåðíûå áóíòû.
        Êàê óæå áûâàëî, Åâðîïà âñòàëà íà ñòîðîíó âîññòàâøèõ. Ãàçåòû ðàçíûõ ñòðàí ïðîñëàâëÿëè ãåðîèçì ìÿòåæíèêîâ è íà ÷åì ñâåò ñòîèò ðóãàëè èìïåðàòîðà, åãî ãåíåðàëîâ è ïðàâèòåëüñòâî Ðîññèè.

        Àëåêñàíäð Ïóøêèí. «Êëåâåòíèêàì Ðîññèè».

        Âàì íåïîíÿòíà, âàì ÷óæäà
        ñèÿ ñåìåéíàÿ âðàæäà.
        ………………………..
        Çà ÷òî æ? Îòâåòñòâóéòå: çà òî ëè,
        ×òî íà ðàçâàëèíàõ ïûëàþùåé Ìîñêâû
        Ìû íå ïðèçíàëè íàãëîé âîëè
        Òîãî, ïðåä êåì äðîæàëè âû?
        ……………………………….
        Èëü ìàëî íàñ? Èëè îò Ïåðìè äî Òàâðèäû,
        Îò ôèíñêèõ õëàäíûõ ñêàë äî ïëàìåííîé Êîëõèäû,
        Îò ïîòðÿñåííîãî Êðåìëÿ
        Äî ñòåí íåäâèæíîãî Êèòàÿ,
        Ñòàëüíîé ùåòèíîþ ñâåðêàÿ,
        Íå âñòàíåò ðóññêàÿ çåìëÿ?
        Òàê âûñûëàéòå æ íàì, âèòèè,
        Ñâîèõ îçëîáëåííûõ ñûíîâ:
        Åñòü ìåñòî èì â ïîëÿõ Ðîññèè,
        Ñðåäè íå÷óæäûõ èì ãðîáîâ.

        Âìåñòå ñ òåì â Åâðîïå íå âåðèëè â óñïåõ âîññòàíèÿ. Âîïðîñ âîåííîãî âìåøàòåëüñòâà âñåðüåç íå îáñóæäàëñÿ. Íåçàâèñèìîñòü Ïîëüøè –  íå òîò ïðèç, èç-çà êîòîðîãî íàäî ïðîëèâàòü êðîâü.
        Óäèâëÿëèñü, êàê ìîãóò ïîëÿêè òàê äîëãî ñîïðîòèâëÿòüñÿ ðóññêèì.
        Íàêîíåö, â áîðüáå ñ õîëåðîé îáîçíà÷èëñÿ ïåðåëîì, è â Ïîëüøó è ëèòîâñêèå ïðîâèíöèè ñòàëè ïîäõîäèòü âîéñêà èç âíóòðåííèõ ãóáåðíèé: ïîñåëåííûå êàâàëåðèéñêèå äèâèçèè, ïåõîòíûå áàòàëüîíû, ãâàðäåéñêèå ïîëêè èç ñòîëèö, êàçà÷üè ñîòíè.
Ôîðìèðîâàëàñü íîâàÿ, ðåçåðâíàÿ àðìèÿ.
        Ãóáåðíàòîðàì Çàïàäíûõ ãóáåðíèé èìïåðàòîð äàë îáøèðíûå ïîëíîìî÷èÿ.
13 èþíÿ 1831 ãîäà íà ãëàâíóþ êâàðòèðó ðóññêîé àðìèè ïðèáûë ôåëüäìàðøàë Ïàñêåâè÷ ñ çàäà÷åé âçÿòü Âàðøàâó è ïðåñå÷ü áóíò.
        Ê îáîðîíå ñòîëèöû ïîëÿêè ãîòîâèëèñü ñ ïåðâûõ äíåé âîññòàíèÿ. Íîâûå óêðåïëåíèÿ ñòðîèëè ïîä ìóçûêó è ïåíèå ïàòðèîòè÷åñêèõ ïåñåí. Ïðåäñòîÿùóþ ñõâàòêó îæèäàëè ñ ýíòóçèàçìîì è îò÷àÿíèåì. Îäíàêî ãåíåðàëû èíòðèãîâàëè è îáâèíÿëè äðóã äðóãà â èçìåíå. Âñå õîòåëè êîìàíäîâàòü.
        Ôåëüäìàðøàë Ïàñêåâè÷ ïîäîøåë ê Âàðøàâå. Íà ïðåäëîæåíèå ñäà÷è ìÿòåæíèêè ãîðäî îòâåòèëè: îíè âçÿëè îðóæèå äëÿ òîãî, ÷òîáû âîññòàíîâèòü  íåçàâèñèìóþ Ïîëüøó â ãðàíèöàõ 1772 ãîäà. Íè áîëüøå, íè ìåíüøå. Ïîëÿêè ñîáèðàëèñü ãåðîéñêè ïîãèáíóòü íà ãëàçàõ ó Åâðîïû, ñîáðàâ àïëîäèñìåíòû.
        Ðàíî óòðîì 25 àâãóñòà ðóññêèå âîéñêà ñ áîëüøèì âîîäóøåâëåíèåì äâèíóëèñü ê óêðåïëåíèÿì Âàðøàâû. Íàñòóïëåíèå ïðîõîäèëî óñïåøíî, íî ïîòåðè áûëè âåëèêè, ÷òî íå ìîãëî óñòðîèòü êîìàíäóþùåãî.
        Ó ïîëÿêîâ îñòàâàëàñü íàäåæäà íà êîðïóñ ãåíåðàëà Ðàìîðèíî. Íåäàëüíîâèäíûé ãåíåðàë âûâåë åãî èç Âàðøàâû è òåïåðü, ïî ñëóõàì, ñïåøèë îáðàòíî.
        Ïðèõîä ýòèõ âîéñê ìàëî ÷òî ðåøàë, ïðîèçîøëî áû åùå áîëüøåå êðîâîïðîëèòèå, ïîòîìó Ïàñêåâè÷ ñïåøèë è ïðîäîëæàë íàñòóïëåíèå.
        ×åðåäîâàëèñü àðòèëëåðèéñêèå îáñòðåëû è àòàêè ïåõîòû. Çàõâàòûâàëè âñå íîâûå óêðåïëåíèÿ. Îáå ñòîðîíû ïîñûëàëè ïàðëàìåíòåðîâ. È ñíîâà íà÷èíàëñÿ îáñòðåë.
        Íàêîíåö Ïàñêåâè÷ äàë ñîãëàñèå íà âûõîä ïîëüñêîé àðìèè ñ îðóæèåì íà ïðàâûé áåðåã äëÿ ïîñëåäóþùåé ñäà÷è. Ïîëüñêèå âîéñêà ïîñëåäîâàëè â Ïðàãó è äàëåå íà Ïëîöê. Ãåíåðàë Ðîìàðèíî ïîëó÷èë ïðèêàç ïðåêðàòèòü âîåííûå äåéñòâèÿ.
        Ðóññêèå âîéñêà è ãâàðäèÿ âîøëè â Âàðøàâó. Ãîðîæàíå ñðàçó ïåðåìåíèëè ê íèì îòíîøåíèå è âñòðå÷àëè ðóññêèõ êàê îñâîáîäèòåëåé, äàâàëè âîäó è óãîùàëè êðàñíûì âèíîì. Ïîäàðêè íå ïðèíèìàëèñü èç îïàñåíèÿ îòðàâëåíèÿ.
        Ôåëüäìàðøàë ñôîðìèðîâàë âðåìåííîå ïðàâèòåëüñòâî, ãðàô Âèòò áûë íàçíà÷åí ãåíåðàë — ãóáåðíàòîðîì Âàðøàâû, êíÿçü Àëåêñàíäð Ñóâîðîâ — âíóê îòïðàâèëñÿ ê ãîñóäàðþ ñ ðàïîðòîì.
        Óøåäøèå â Ïëîöê ïîëÿêè îðóæèÿ íå ñäàëè è, «óñòóïàÿ ñâîåé ãîðäîñòè», æåëàëè ïðîäîëæèòü êðîâîïðîëèòèå. Òîãäà Èâàí Ïàñêåâè÷ íà÷àë  ïðåñëåäîâàíèå.
Ïîëÿêè îòñòóïèëè çà ïðóññêóþ ãðàíèöó, è ñëîæèëè îðóæèå ïåðåä íåìöàìè.
        Ãåíåðàë Ðàìîðèíî, òàêæå íå ïîæåëàë ñäàâàòüñÿ ðóññêèì. Îí óøåë â Àâñòðèþ, ãäå òàêæå ñëîæèë îðóæèå.
   
        Ïóøêèí 1831 ãîä:

       Ñáûëîñü – è â äåíü Áîðîäèíà
       Âíîâü íàøè âòîðãëèñü çíàìåíà
       Â ïðîëîìû ïàäøåé âíîâü Âàðøàâû.
       È Ïîëüøà, êàê áåãóùèé ïîëê,
       Âî ïðàõ áðîñàåò ñòÿã êðîâàâûé –
       È áóíò ðàçäàâëåííûé óìîëê.
       …………………………………..
       Âîññòàâ èç ãðîáà ñâîåãî
       Âîñòðåïåòàëà òåíü åãî
       Îò áëåñêà èì íà÷àòîé ñëàâû!
       Áëàãîñëîâëÿåò îí, ãåðîé,
       Òâîå ñòðàäàíüå, òâîé ïîêîé,
       Òâîèõ ñïîäâèæíèêîâ îòâàãó,
       È âåñòü òðèóìôà òâîåãî,
       È ñ íåé ëåòÿùåãî çà Ïðàãó
       Ìëàäîãî âíóêà ñâîåãî.

        26 ôåâðàëÿ 1832 ãîäà áûë îáíàðîäîâàí Îðãàíè÷åñêèé ñòàòóò,  îáúÿâèâøèé Öàðñòâî Ïîëüñêîå ÷àñòüþ Ðîññèéñêîé èìïåðèè è óïðàçäíèâøèé êîðîíîâàíèå èìïåðàòîðîâ ïîëüñêèìè êîðîëÿìè.  òîì æå ãîäó áûëà îòìåíåíà ïîëüñêàÿ Êîíñòèòóöèÿ.
Ïîëüñêàÿ àðìèÿ, êàê íåäîñòîéíàÿ ñëóæèòü çà èçìåíó, áûëà ðàñïóùåíà. Ãåíåðàëû è îôèöåðû å¸, îñòàâøèåñÿ âåðíûìè ïðèñÿãå, ïðîäîëæèëè ñëóæáó â ðÿäàõ ðóññêîé àðìèè.
        Îòìåíÿëàñü òàìîæåííàÿ ãðàíèöà, âîåâîäñòâà ñòàëè ãóáåðíèÿìè, ïîëüñêèé çëîòûé çàìåíåí ðóññêèì ðóáëåì.
        Ïîëüñêèé îðäåí Ñòàíèñëàâà áûë âêëþ÷åí â ñèñòåìó ðóññêèõ îðäåíîâ, ãäå çàíèìàë íèçøóþ ñòóïåíü ïîñëå Ñâÿòîé Àííû è Ñâÿòîãî Âëàäèìèðà.
        Â äåëîïðîèçâîäñòâî àäìèíèñòðàòèâíîãî ñîâåòà è êàíöåëÿðèè íàìåñòíèêà ââîäèëñÿ ðóññêèé ÿçûê, òåì, êòî èì íå âëàäåë, ðàçðåøàëîñü ïîëüçîâàòüñÿ ôðàíöóçñêèì.

        Ãîñóäàðü çàïðåòèë îáûâàòåëÿì Ïîëüøè âûðàæàòü âåðíîïîääàííè÷åñêèå ÷óâñòâà, «æåëàÿ ïðåäîõðàíèòü èõ îò ëæè».
        Ïîëèòè÷åñêè àêòèâíûå ïîëÿêè áûëè ðàññåëåíû ïî ãóáåðíèÿì Ðîññèéñêîé èìïåðèè.
        Çà ãðàíèöåé îêàçàëèñü äåñÿòêè òûñÿ÷ ïîëÿêîâ, â îñíîâíîì âîåííûå.
Ýìèãðàíòû íå çàäåðæàëèñü â ñîïðåäåëüíûõ ñòðàíàõ è ïðîñëåäîâàëè â Áåëüãèþ, â Ïàðèæ, â Ëîíäîí è â Ñåâåðíóþ Àìåðèêó, îòêóäà ñëàëè ïðîêëÿòèÿ Ðîññèè. Ïîíà÷àëó èõ õîðîøî ïðèíèìàëè è äàâàëè äåíüãè.
        Äëÿ ó÷àñòíèêîâ âîññòàíèÿ áûë óñòàíîâëåí ñðîê âîçâðàùåíèÿ íà ðîäèíó. Òå, ÷åé ãðåõ áûë íåâåëèê, ïîäëåæàëè àìíèñòèè. Ñðîê âîçâðàùåíèÿ ïðîäëåâàëè äâàæäû, íî âåðíóëèñü íå âñå.
        Çíàìåíà ïîëüñêîé àðìèè áûëè äîñòàâëåíû â Ìîñêâó è  âûñòàâëåíû äëÿ îáîçðåíèÿ â Îðóæåéíîé ïàëàòå Êðåìëÿ. Çäåñü æå ïîìåñòèëè ïîëüñêóþ Êîíñòèòóöèþ. Ÿ ïîëîæèëè íà ïîë, ê ïîäíîæèþ ïîðòðåòà èìïåðàòîðà Àëåêñàíäðà, åå ñîçäàòåëÿ.
        Àäàì ×àðòîðûéñêèé ïîñåëèëñÿ â Ïàðèæå è äî êîíöà ñâîåé æèçíè íå ñêðûâàë íåíàâèñòè ê èìïåðàòîðó Íèêîëàþ è ê ðóññêèì âîîáùå.
        Ðîäîâîå èìåíèå â Ïóëàâàõ ó ×àðòîðûéñêèõ êîíôèñêîâàëè. Âî âðåìÿ áóíòà â íåì ïîëíîñòüþ èñòðåáèëè ýñêàäðîí êàçàíñêèõ äðàãóí. Îáìàíóëè ðàäóøíûì ïðèåìîì, è êîìàíäèðû çàáûëè î áäèòåëüíîñòè. Ñ äðóãîãî áåðåãà Âèñëû ïåðåïðàâèëèñü ïîëüñêèå âîéñêà.  óáèéñòâå èì ïîìîãàëà «ïîëíàÿ íåíàâèñòè ïðèñëóãà».
        Ó ñêàçêè Ïóøêèíà íåò ñ÷àñòëèâîãî êîíöà. Çëàÿ è íåáëàãîäàðíàÿ ñòàðóõà ïîëó÷èëà ðàçáèòîå êîðûòî.
        Äëèòåëüíàÿ ðàáîòà íàä ñêàçêîé çàêîí÷èëàñü íàïèñàíèåì å¸ îêîí÷àòåëüíîãî âàðèàíòà â 1833 ãîäó.
        Åùå ÷åðåç äâà ãîäà â 1835 ãîäó Ïóøêèí ðàçìåñòèë ñêàçêó â æóðíàëå  «Áèáëèîòåêà äëÿ ÷òåíèÿ».
        Ê òîìó âðåìåíè ïîëüñêèé áóíò è âçÿòèå Âàðøàâû îñòàëèñü â ïðîøëîì êàê íå÷òî ðóòèííîå, íå çàñëóæèâàþùåå íàðîäíîé ïàìÿòè.
        Âåðíî. Ïîëüñêèå ñîáûòèÿ êðàéíå ìàëû â ñðàâíåíèè ñ íàøåñòâèåì Íàïîëåîíà.
Ïðîøëî íåìíîãî âðåìåíè è ê ïîëÿêàì çëà óæå íå ïèòàëè. Äîëæíî áûòü, Ïóøêèí òîæå èõ ïîæàëåë è óáðàë èç ñêàçêè ïîëüñêèå ïðèìåòû, íå ñòàë ëèøíèé ðàç íàïîìèíàòü, êàê ÷åòûðå ãîäà íàçàä øëÿõòó ñèëîé ïðèçâàëè ê ïîðÿäêó.
        Èõ íåñ÷àñòüÿ ìàëî èíòåðåñîâàëè Ïóøêèíà. Áîëüøå  ïðèâëåêàëè ïóãà÷åâöû.

        «Ñêàçêà î ðûáàêå è ðûáêå» – ýòî êðèòèêà öåëîé ýïîõè âíåøíåé ïîëèòèêè Ðîññèè. Ïðîâàëüíîé âíåøíåé ïîëèòèêè.
        Íî ïðÿìóþ êðèòèêó íå ïðîïóñòÿò. Àëåêñàíäð Ïóøêèí — ãëàâà ñåìüè. Âðåìåíà òàêèå, ÷òî ñëîâî «Êîíñòèòóöèÿ» ñòàðàþòñÿ íå ïðîèçíîñèòü. Ïóøêèíó íàäî ïîîñòåðå÷üñÿ.
        Ìîã áûòü åùå îäèí ïîâîä çàøèôðîâàòü ñêàçêó: ïîëîæèòåëüíàÿ îöåíêà  äåÿòåëüíîñòè èìïåðàòîðà Àëåêñàíäðà.

        «Îí âçÿë Ïàðèæ, Îí îñíîâàë Ëèöå酻

        Ñ ðàííåé ìîëîäîñòè Ãîñóäàðü èñêàë âàðèàíòû ïåðåõîäà îò ñàìîäåðæàâèÿ ê êîíñòèòóöèîííîìó ïðàâëåíèþ. …Ãîñóäàðñòâåííûé ñîâåò è ïðîåêòû Ñïåðàíñêîãî…
        Óòâåðæäàþò, áóäòî áû çàìûñëû öàðÿ îïåðåäèëè ñîñòîÿíèå ðóññêîãî îáùåñòâà.
        Àëåêñàíäðó óäàëîñü íåìíîãîå, íî ñëåäóåò öåíèòü íå òîëüêî ïîñòóïêè, íî è íàìåðåíèÿ.
        Îáúåäèíÿÿ Ðîññèþ è Ïîëüøó, ðóññêèé öàðü ïûòàëñÿ ñîçäàòü ïðîîáðàç ôåäåðàòèâíîãî ãîñóäàðñòâà.

        Â ïîñëåäíèå ãîäû èìïåðàòîð âåðíóëñÿ ê çàáðîøåííîé ñóïðóãå ñâîåé Åëèçàâåòå Àëåêñååâíå. «Îíè ñíîâà ñõîäèëèñü è ïðèâûêàëè äðóã ê äðóãó. Îáñóæäàëè ñ ïîëíîé îòêðîâåííîñòüþ âñå çëîáû äíÿ è äàâíèøíèå âîñïîìèíàíèÿ».
Ëåòîì 1825 ãîäà îíè îòïðàâèëèñü â Òàãàíðîã… Íî æèòü èì îñòàëîñü ìàëî.

Сказки А. С. Пушкина являются примером того, как простонародный сюжет может стать шедевром высокого литературного языка. Поэт сумел в стихотворной форме передать не только характеры героев, но и обязательное условие любого подобного повествования – поучение, то есть то, чему учит сказка. «О рыбаке и рыбке» – это сюжет о человеческой жадности. Сказка «О царе Салтане» о том, что зло и коварство наказуемы, а побеждает всегда добро. Так в сюжетах всех сказок, написанных поэтом.

Краткое содержание произведения

Когда учителя объясняют школьникам, чему учит «Сказка о рыбаке и рыбке» (2 класс), они опираются на сюжет произведения. Это правильно, так как дети должны понимать, какие основные категории движут поступками людей: добро и зло, щедрость и жадность, предательство и прощение, и многие другие. Сказки помогают детям разобраться в них и сделать правильный выбор в пользу добра.

В сказке о Золотой рыбке сюжет начинается с того, что на берегу синего моря жили-были старик со старухой. Он ловил рыбу, она пряла пряжу, но лачуга у них старая и даже корыто разбитое.

Старику повезло поймать Золотую рыбку, которая взмолилась вернуть ее в море и даже предложила за себя откуп.

Добрый рыбак отпустил ее, но старухе его благородный поступок был не по нраву, вот и потребовала, чтобы он вернулся к морю и попросил у рыбки хотя бы корыто. Старик так и сделал. Рыбка дала то, что пожелала старуха, но той захотелось большего – новую избу, затем быть столбовою дворянкой, потом свободной царицею, пока не решила стать Владычицей, у которой сама рыбка на посылках.

Мудрая рыбка выполняла просьбы старухи, пока та не потребовала невозможного. Вот и осталась старуха вновь у разбитого корыта.

Дети, читая об истории старика, понимают, чему учит «Сказка о рыбаке и рыбке» Пушкина. Власть и богатство каждый раз изменяли старуху, делая ее все злее. Школьники делают правильный вывод, что жадность наказуема, и можно вновь остаться ни с чем.

Сам автор вкладывал в свою сказку более глубокий смысл, особенно если учесть, что лежит в его основе.

Сказка братьев Гримм

Если взять за основу философские категории того, чему учит «Сказка о рыбаке и рыбке», анализ следует начинать со сказки братьев Гримм. Именно с их историей о жадной старухе, которая, начиная желать с малого, дошла до того, что захотела стать Римским папой, был знаком поэт.

Вроде бы в сюжете поучительного рассказа обычная человеческая жадность, но если обратить внимание на символизм, заложенный в ней, то, чему учит «Сказка о рыбаке и рыбке», приобретает совершенно другой смысл. Как оказалось, братья Гримм, а за ними и Пушкин, далеко не первые, кто использовал эту тему.

Ведическая мудрость

В древнем индийском трактате Матсья-пурана она изложена в виде аллегории. Например, старик в ней – это настоящее «Я» человека, его душа, которая находится в состоянии покоя (нирваны). В сказке Пушкина рыбак именно таким и предстает перед читателями. Он 33 года живет со старухой в лачуге, ловит рыбу и его все устраивает. Это ли не признак просветления?

Вот чему учит «Сказка о рыбаке и рыбке»: истинное предназначение человека – быть в ладу со своей душой и окружающей реальностью. Старик прекрасно справлялся с огромным и полным соблазнов материальным миром, который символизирует синее море.

Он забрасывает невод со своими желаниями в него и получает то, что ему нужно на день насущный. Другое дело – старуха.

Старуха

Она олицетворяет человеческий эгоизм, который никогда не бывает полностью доволен, а значит, не знает, что такое счастье. Эгоизму хочется потреблять как можно больше материальных благ. Именно поэтому, начав с корыта, старуха вскоре захотела властвовать над самой рыбкой.

Если в древнем трактате ее образ – это символ отречения человека от своей духовной природы в пользу ложного сознания и материального мира, то у Пушкина – злое эгоистическое начало, которое заставляет старика (чистую душу) потакать ее прихотям.

У русского поэта очень хорошо описана покорность души перед эгоизмом. Старик каждый раз ходит на поклон к Золотой рыбке с новым требованием от старухи. Символично, что море, которое является прообразом огромного материального мира, каждый раз становится все более грозным. Этим Пушкин показал, насколько велик отрыв чистой души от ее предназначения, когда она с каждым разом все глубже погружается в пучину материальных благ.

Рыбка

В ведической культуре рыбка олицетворяет Бога. Не менее могущественна она и в произведении Пушкина. Если задуматься, чему учит «Сказка о рыбаке и рыбке», ответы будут очевидны: ложная эгоистическая оболочка не может дать человеку счастья. Для этого ему нужны не материальные блага, а единство души с Богом, которое проявляется в гармоничном состоянии покоя и получения радости от бытия.

Трижды является рыбка к старику, чтобы выполнить эгоистические желания, но, как оказалось, наполнить ложную оболочку не может даже морская волшебница.

Борьба духовного и эгоистического начала

Об этой борьбе написано немало философских, религиозных, художественных и психологических книг. Оба начала – чистая душа (в сказке Пушкина старик) и эгоизм (старуха) ведут борьбу между собой. Поэт очень хорошо показал, к чему приводит покорность и потворство эгоистическим желаниям.

Его главный герой даже не пытался сопротивляться старухе, а каждый раз покорно ходил к рыбке на поклон с новым требованием от нее. Александр Сергеевич как раз и показал, к чему приводит подобное попустительство собственному эгоизму, и чем заканчиваются его ложные, ненасытные потребности.

Сегодня фраза «остаться у разбитого корыта» применяется на бытовом уровне, когда говорят о человеческой жадности.

В философии ее смысл много шире. Не материальные блага делают людей счастливыми. Поведение старухи говорит об этом. Только она стала столбовой дворянкой, как пожелала быть царицею, а дальше – больше. Она не излучала счастье и довольство с появлением новых видов власти и богатства.

Вот чему учит «Сказка о рыбаке и рыбке»: помнить о душе, что она первична, а материальный мир вторичен и коварен. Сегодня человек может быть у власти, а завтра станет нищим и безвестным, как старуха у того злополучного корыта.

Так детская сказка русского поэта передает глубину извечного противоборства между эго и душой, о которой люди знали еще в далекой древности.