«Локомотив» нарисовал сказку о трёх богатырях, борющихся с трёхглавым змием. «Динамо» поддержало болельщиков, готовящихся к праздникам среди новогодней суматохи. «Рубин» всей командой на разных языках исполнил песню Last Christmas. А тульский «Арсенал» снял короткометражку по мотивам фильма «Ёлки». О поздравлениях клубов Российской премьер-лиги — в материале RT.
Три богатыря «Локомотива» и трёхглавый змий
Московский «Локомотив» решил рассказать болельщикам сказку о трёх богатырях, роли которых сыграли голкипер Маринато Гильерме, полузащитники Валерий Баринов и Станислав Магкеев. Они отправляются бороться за новый волшебный Кубок, потому что старый уже не греет жителей города. Главным врагом былинных героев становится трёхглавый змий, выдыхающий голубые клубы пламени (прямая отсылка к питерскому «Зениту» — основному сопернику в борьбе за титул).
Поначалу могло показаться, будто «Локомотив» признаёт, что первая половина сезона не удалась и весной стоит сконцентрироваться на Кубке страны. Но нет: Медвежья гора как РПЛ и внешний вид трофея говорят о том, что команда не теряет надежды выиграть чемпионат России.
Мультипликация с эпическим рассказом перебивается шутками и вставками с участием футболистов. Видео получилось с юмором и пришлось по душе болельщикам. Сокрушались они только об одном — что в сказке нет мудреца Сёмина, который помог бы одолеть трёхглавого змия.
«Динамо» в ожидании нового
«Динамо» в своём новогоднем видео решило отдать дань уважения болельщикам, которые уже 45 лет ждут от команды титула. За эти годы бело-голубые пережили многое, в том числе вылет в ФНЛ. Однако фанаты бело-голубых не оставляли команду, продолжая приходить на стадион.
В этом сезоне «Динамо» как никогда близко к тому, чтобы впервые в новейшей истории выиграть чемпионат России. Однако этого не удалось бы добиться без поддержки зрителей. В канун Нового года самое время уже футболистам поболеть за своих фанатов, когда они пытаются впихнуть ёлку в машину, пробить на кассе плюшевого мишку, загадать желание Деду Морозу. Присутствовали и некоторые отсылки к футболу. Например, шарики на новогоднем дереве висели по схеме 4-3-3. Получилось доброе и весёлое видео, дарящее зрителю хорошее настроение и раскрывающее игроков «Динамо» вместе с тренером Андреем Ворониным как неплохих актёров.
Интересно, что за несколько дней до премьеры в социальных сетях вышел тизер ролика, который подстегнул фантазию болельщиков бело-голубых. На фасаде ТЦ «Арена Плаза» многие отчётливо увидели сочетание букв «н», «а» и «п» и пришли к логичному выводу, что подписание контракта с долгожданным форвардом состоится в ближайшее время. Среди возможных приобретений назывались Пётр Зелиньски, Дивок Ориги, Теему Пукки и многие другие. Фантазия динамовских фанатов превзошла все ожидания авторов.
В «Рубине» поёт не только Слуцкий
Казанский «Рубин» продолжил новогоднюю традицию и подарил болельщикам песню. Если в прошлом году вокальные данные демонстрировал только Леонид Слуцкий, исполнив All I Want for Christmas Is You, то в этот раз музыкальную композицию Last Christmas на разных языках исполнила почти вся команда.
В клипе среди прочего обыгрываются разные события, произошедшие с «Рубином» за последний год: комичная ситуация со смывшимися с формы номерами и фамилиями игроков, неудачное выступление команды в Лиге конференций, в частности, пенальти в ворота «Ракува», который не забил Сеад Хакшабанович. В ролике футболист переживает по этому поводу. Показано влияние на Хвичу Кварацхелию статей в СМИ — он срывает газеты со стены. Не могли авторы клипа не обыграть национальность Хвана Ин Бома и не отправить футболиста в один из эпизодов сериала «Игра в кальмара». Как рассказали позже авторы, сложнее всего оказалось найти перевод Last Christmas именно на корейский язык.
«Ёлки» от «Арсенала»
Трогательную новогоднюю историю на основе теории о рукопожатиях, использованной в фильме «Ёлки», снял тульский «Арсенал». В 14-минутном фильме рассказывается история десятилетнего Данилы, который мечтает играть в футбол с ребятами во дворе, но они отказываются брать его в команду. Тогда мальчик идёт на рискованный шаг — говорит, что знает Сергея Ткачёва из «Арсенала» и тренировался с ним. Подростки ему, конечно же, не верят и предлагают привести полузащитника на футбол.
Данила рассказывает о своём обмане родителям, и отец предлагает сыну написать письмо Деду Морозу. Благодаря череде случайностей — потере письма в такси, интервью журналиста, который затем ехал в этой машине, с главным тренером «Арсенала» Миодрагом Божовичем — новогодняя просьба доходит до адресата. Ткачёв приходит на стадион в костюме Деда Мороза и проводит с Данилой футбольный матч. Получилась милая новогодняя сказка.
«Уфа» ждёт подарков от Газизова
В Башкирии так же, как и в Казани, решили подарить болельщикам песню, но выбрали вариант попроще. Футболисты исполняют хит «Новогодняя» группы «Дискотека Авария». В роли Деда Мороза выступил Шамиль Газизов, который на протяжении всего клипа пытается дотолкать до базы старенькую «Волгу» с ёлкой и подарками. Одним из героев видеоролика стал сын нападающего Вячеслава Кротова.
Клуб иронично отнёсся к финансовой ситуации, в которой оказался в конце года. Главной фразой становится «Опять нас обманут и ничего не дадут».
Маша и Медведи
Александр Игнатов 3
Медведей в сказке было трое,
Девчонка в ней была одна.
А навертелось там такое,
Что до сих пор не видно дна…
Сияет Солнце над домами,
Лес от деревни рядом был.
Пошла девчонка за грибами
Да знамо леший закружил.
Куда не глянь одни поганки,
Тропинки прячет бурелом.
Добралась Маша до полянки
На ней стоит красивый дом.
Она уже совсем устала,
В лесу одна, да дикий зверь.
Ей приключений видно мало
И не закрыта в доме дверь.
Боясь чего-то, дверь открыла,
Здесь благодать и тишина.
Большая печь давно остыла
Знать Маша в доме ты одна.
Огромный стол, на нём тарелки,
Съесть всё не каждой по плечу.
Она открыла в горке дверки,
Взяла там спички и свечу.
Подумав, свечку запалила,
А после думала, где сесть.
Живот от голода сводила
Вот и решила всё подъесть.
Потом подумалось ей кстати,
Поев, не плохо отдохнуть.
Стоят три разные кровати,
Опять задача, где уснуть.
Стол, покидая еле-еле
Пошла к кроватям вдоль окон.
Разворошила все постели,
Потом её свалило в сон…
Как не заметно время тает,
Звёзд в небе россыпь за окном.
А Маша спит, она не знает
Вернулись три медведя в дом.
Они на славу погуляли
Домой идти пришла пора.
Им есть охота и устали,
А дома всё не как вчера.
Не так поставлены тарелки,
Питьё исчезло и еда.
И в горке не закрыты дверки,
Что происходит, вот беда.
За стол медведи молча сели,
Охота есть да что пожрать.
С тоскою смотрят на постели
Придётся не поемши спать.
Решили спать и вновь задача-
Кровати кто разворошил.
Сидят медведи чуть не плача,
Кто это всё наворотил.
Ночное небо, месяц светел,
И хоть свеча едва горит.
Медведь сынок уже приметил-
В его кровати Маша спит.
Вы поступайте как хотите,
Умней меня отец и мать.
Но вас прошу свет погасите
И разойдёмся молча спать.
Медведи так и поступили,
Ночь наползает из окон.
Свечи огарок загасили
И провалились в сладкий сон.
Не глупым был медведь сынуля,
Что в доме Маша скрыть сумел.
Не знали папа и мамуля
С кем ночь провёл сынок пострел…
В кровати Маша потянулась,
Не сон,сплошная ерунда.
Потом тихонько оглянулась,
Нет никого,она одна.
Надела платье,молча встала,
Водой умылась ключевой.
Из дома к лесу побежала
Нашла дорогу и домой.
Жива,цела и слава Богу,
Другого нечего сказать.
Хотя запомнила дорогу
Не ходит в лес одна гулять…
Про Машу и медведя
Александр Марк
Про деда забыв и бабку-старушку,
Маруся залезла в медвежью избушку.
Стул поломала, сломала кровать…
Негде теперь медвежонку поспать!
Тут нагрязнила, там полежала,
Нахулиганила и убежала.
Не смейте смеяться над сказкою дети!
Знайте, бывает такое на свете!
Слушайте маму! И кушайте кашу!
Не то вы дождётесь такую вот Машу!
Сказка для любимой. Три медведя
Владимир Мазурин
Девочка в лесу бродила
И, конечно, заблудилась!
И ища дорогу к дому,
Вышла к домику лесному.
Дверь была отворена.
И вошла вовнутрь она.
Видит: на столе обед
И хозяев дома нет…
…В доме жили три медведя —
Папа, мама с крошкой сыном.
И с утра медведи эти
Собирать ушли малину.
Папа — Михаил Иваныч —
Отличался нравом ровным.
Мама также добронравна,
Звать Настасьею Петровной.
А любимого сынишку
Звали ласково Мишуткой.
Он любил малину слишком,
Да и мёд любил малютка…
…Вот, освоившись немножко,
Подошла к столу бедняжка,
Самую большою ложкой
Из большой поела чашки.
А потом из чашки средней
Похлебала средней ложкой.
А из маленькой, последней,
Выхлебала всё до крошки.
Было в комнате три стула.
На большой и не взбиралась.
А на средний влезть рискнула,
Но упасть с него боялась.
На Мишуткин села пробно —
Был он маленьким, удобным.
Посидев, качаться стала —
И в конце концов сломала.
В горницу пошла другую.
Там стояли три кровати.
Девочка легла в большую —
Слишком в ней просторно спать ей.
В среднюю кровать влезала,
Полежать не преминула —
Высоко ей показалось.
А на маленькой уснула…
…Вот медведи воротились —
И скорей к столу обедать.
В чашки глянув, рассердились:
— Кто посмел из них отведать?
Папа грянул рёвом диким,
Мама зарычала тоже,
И Мишутка пискнул тихо,
Став над чашечкой порожней.
Папа дальше распалялся:
— Кто на стул мой влезть пытался?
Мама также возмущалась:
— Да и мой стул сдвинут малость!
И своей Мишутка драмой
Поделился с папой, мамой:
— Мой вон стульчик кто-то вовсе
Поломал и на пол бросил!
Кинулись медведи в спальню.
Папа стал в свой угол дальний,
Заглянул в свою кровать:
— Кто посмел постель мне смять?
Мама осмотрела ложе:
— И моя измята тоже!
А Мишутка пискнул еле:
— Кто-то спит в моей постели!!!
Девочка глаза открыла,
Быстро всё сообразила,
Скок в открытое окошко —
И помчалась, дай Бог ножки!…
…Эта сказочка с намёком
Служит пусть тебе уроком.
И одной, хоть ты большая,
В лес ходить не разрешаю!
Загадка по сказке Три медведя
Евгения Зих
В дом медвежий забрела,
Свой «порядок» навела:
Похлебала из всех чашек
И сломала стульчик даже.
Полежала на кроватях.
Там ведь не было полатей.
А Мишуткина кровать!
Хорошо б на ней поспать!
Навела порядок Дашенька?
Нет! Её все звали (Машенька)
Три медведя
Елена Анирусс
Кто сидел на моем стуле?!
Кто хлебал из моей чашки?!
На кровати моей елозил
По подушке своей мордашкой?!
Целый день по лесам пашешь,
В дом вернешься, — а тут — Здрасте!
Неизвестная крошка Маша
Вырывает кусок из пасти.
Огорченно ревет сынишка,
И жена на весь свет сердита, —
Это, Маша, немного слишком,
И за это ты будешь бита!
Здесь в лесу есть свои порядки, —
Лезь в постели к своим людям!!
Эх, сбежала — мелькнув пяткой…
Мы сегодня-то есть будем?
Маша и три медведя сказка в стихах
Игорь Шевчук
Вот чей-то дом стоит большой
В кустах чертополоха.
В свой дом залезть — нехорошо!
В чужой — почти что плохо!
Ты сам прикинь, взломав замок:
Хозяин дома рад ли?
Туда залезть любой бы смог.
Назад — почти что вряд ли!
Что ж век за веком в этот дом
Влечет растяпу Машу?
Вновь заварила в доме том
Она — почти что кашу.
Сначала ей взбрело на ум
На стуле покачаться,
Чтобы, подняв ужасный шум,
Назад — почти что мчаться.
Потом взбрело в макушку ей
Из блюдца угоститься.
Чтоб убегать еще быстрей.
И с ног — почти что сбиться.
А напоследок ей взбрело
В шезлонгчик завалиться.
На этот раз ей повезло:
Смогла — почти что смыться.
И всеж, коль дом стоит большой,
Жди от него подвоха.
В свой дом залезть — нехорошо!
В чужой — совсем уж плохо!
Маша и три медведя
Ксения Любавина
Далеко, в сельской местности нашенской,
Где роса по утрам как слеза,
Проживала девчоночка Машенька —
Непоседливая егоза.
Ежедневно крестьянские тяготы,
Нравы очень просты и грубы…
В лес ходила Машутка по ягоды,
Да ещё собирала грибы.
Удалившись однажды от просеки
И неведомых скушав грибков,
Заплутала Мария в трёх сосенках
И в пустой забрела теремок.
Там куражилась Маня по лютому,
Притомившись, покушала всласть,
И, как будто на собственном хуторе,
На кровати поспать улеглась.
И колбасило Марью по-взрослому,
И мотало по койкам её,
Тут явились медведи с вопросами —
Кто разруху привнёс в их жильё?
Видят мишки, что пища кошерная
К ним на ужин пришла прямиком…
Ну, Манюня — орать, как скаженная,
И по мордам лупить кузовком.
И неслись в страхе прочь косолапые,
В чащу, в глушь — от избушки своей.
А Марусенька к маменьке с папою
Побежала с лукошком скорей.
Здесь морали особой не надобно —
В лес без компаса, девки, ни-ни,
На чужие кровати не падайте,
И не кушайте всякой фигни.
Маша и три медведя. Старая сказка на новый лад
Лидия Седова
Маша по лесу гуляла
И грибы там собирала.
Вышла Маша на опушку
И увидела избушку.
Дом для Маши не знакомый,
Сразу видно, что он новый.
В доме том живут медведи,
Очень грозные соседи.
В лес ушли они гулять,
Да малину собирать.
Чисто прибрано в избе
И похлебка на столе.
У стола стоят три стула.
Тяжко Машенька вздохнула:
Стул большой, сидеть неловко,
Не понравилась похлебка.
И второй стул не по нраву,
Хоть похлебка и на славу.
Третий стульчик красота
И понравилась еда.
Быстро Машенька все съела
И на стуле посидела.
Захотелось Маше спать,
Вдруг увидела кровать.
Велика была кровать,
Неудобно Маше спать.
Лишь помяла покрывало
И подушку с одеялом.
Есть еще кровать у стенки,
Подставляй к ней хоть ступеньки.
И пышна и широка,
Только слишком высока.
Вновь измято покрывало
И подушка с одеялом.
У окна кровать Мишутки,
Все понравилось Машутке.
И удобно и тепло,
Нашей Маше повезло.
Впору Машеньке кровать,
Хорошо-то как в ней спать.
Три медведя возвратясь,
В дом вошли не торопясь.
И к столу идут все вместе.
Видят, стулья не на месте,
На столе порядка нет,
Кто-то пробовал обед.
Всполошились все медведи:
«Что за наглые соседи?
К нам без спроса в дом пришли,
Беспорядок навели.»
Услыхала Маша рык
И в окошко быстро прыг.
А медведи увидали,
Вслед за Машей побежали.
Не догнали Машу звери,
И теперь в чужие двери,
Получив урок большой,
Маша больше ни ногой.
Три медведя
Надежда Старостина-Котенко
Светит солнышко с небес,
Прогревая чудный лес.
Там на сказочной опушке,
Есть уютная избушка.
Три медведя в ней живут.
Мёд едят, чай с липой пьют.
Папа — строгий и большой,
С очень доброю душой.
Мама — в мире нет нежней,
Ласковей и веселей.
И сынишка им под стать,
Добротой — в отца и мать.
Вместе ходят поутру,
Собирать грибы в бору.
Дружно, в домике хлопочут,
Веселятся и хохочут.
На рыбалку, в водоём,
Тоже, ходят все втроём.
Скажем, даже для зверья,
Очень дружная семья…
Как- то раз, ушли из дома,
(На реке ловили сома.)
А перед уходом прямо,
Наварила пшёнок мама.
И оставила в печи,
Чтобы были горячи…
На пол- леса пахла каша…
Забрела на запах — Маша,
Из соседнего села.
(Там у бабушки жила.)
В лес пошла по лебеду,
Заблудилась на беду.
Хоть была она не смела,
Есть ужасно захотела,
И решилась постучать,
Чтоб, к посёлку путь узнать.
На пороге мнётся Маша…
-Ах, как вкусно пахнет каша!
Постучала. Тишина…
Заглянула в три окна.
Домик пуст. — Ну что ж, войду,
Там хозяев подожду…
Хорошо устроен быт.
Столик в комнате накрыт.
Рядом стул стоит большой,
Посидела… Не такой.
Вот ещё один. Опять,
До стола ей не достать.
Третий стул — ну, в самый раз.
Можно кушать, хоть сейчас.
Положила в плошку каши,
В чашку, свежей простокваши.
Пообедала слегка,
-Где бы мне поспать пока?
Можно лечь и на палати…
Вот и спальня — три кровати.
Неудобно на большой,
И на средней — не покой.
В третьей маленькой кроватке-
Задремала сладко- сладко…
Тут и мишки на порог.
«Кто-то кушал мой пирог»
-Удивлённо молвил папа.
Над едой застыла лапа.
«Кто-то стульчик мой сдвигал»
-Медвежонок пропищал.
Мама кашу приоткрыла,
И Мишутку пожурила:
«Да когда же ты успел?
Пшёнку пробовал, пострел?»
Округлил сыночек глазки,
-Мама, это гном из сказки!
Посмеялись папа с мамой,
-Этот гномик, под панамой,
Как у нашего сынишки?
Или кашу ели мышки?
-Ну, с фантазией дитя!
Пообедали шутя,
И смеясь в дверной проём,
Спать отправились втроём.
«Кто-то смял мою кровать.
Как теперь я буду спать?»
-Папа молвил у порога,
-Да не хнычь ты, недотрога,
Видно поиграл малютка.
-Ты же прыгал здесь, Мишутка?
И мою постель помял…
Да, когда ты здесь скакал?
Отвести нельзя глаза,
Вот сыночек, егоза…
Обозвалась тут Машутка:
«Это я, а не Мишутка!»
-Ты, девчушка? Это мило.
Ну, рассказывай, как было.
А когда про всё узнали,
Машу вовсе не ругали.
Проводили до села.
Мама — мёду ей дала.
Обнимала и ласкала,
На прощание сказала:
«Кушай, Машенька медок,
Забегай к нам на чаёк.
Мы с Мишуткой будем рады.
Лучше дружбы — нет награды.»
Три медведя
Николай Ледаков
Михайло и Настасья с медвежонком
С утра гуляли в вотчине своей.
А Маша заблудилась, глядь, избёнка,
Открыта дверь, хозяев нету в ней.
Она вошла. На кухне стынет кашка
И девочка отведала сполна,
С большой и средней, дальше — с меньшей чашки,
А в ней доела кашу всю до дна.
Качаться стала девочка на стуле
И стульчик проломился. Вот беда!
Блаженно в спальне часики зевнули,
Так разморила Машеньку еда.
Там, в горнице стояли три кровати,
Ей впору – маленькая под окном,
Своим размером оказалась кстати.
Она на ней уснула сладким сном.
Пришли домой голодные медведи.
“Кто ел из чашки”! — рявкнул Михаил.
Рычит Настасья: “Кто-то съел две трети”!
“Кто кашу съел”! — Мишутка завопил.
Медведь взглянул на стул: “Кто сдвинул с места”?
Ревёт жена: “Мой кто-то сдвинул стул”!
Пищит сыночек с ними в знак протеста:
— Кто ножки стула моего свернул!
Вбежали следом в горницу медведи,
На смятую постель свою глядят.
Они ещё не видели на свете
Такой блаженный детский сонный взгляд.
Глаза протёрла девочка спросонок,
Увидела медведей и в окно.
Как завизжит истошно медвежонок:
— Врасплох тебя поймаем всё равно!
Маша и медведи
Ольга Патрушева Баринова
В чаще леса, на поляне,
Дым, пуская из трубы-
Домик; в нем живут медведи,
А вокруг шумят дубы.
У медведей все путем:
Десять ульев, теплый дом,
Рыба сохнет на крючке,
Каша пухнет в чугунке.
Утром ходят по грибы,
Под высокие дубы…
Так размеренно живут,
Охраняя свой уют.
У людей же раз на раз
Не приходится под час.
Вот и Машенька вчера
Вроде стирку начала,
Не закончив это дело
В лес по ягоды пошла.
Компас дома, карты нет,
Все же прав был машин Дед:
-Ты заблудишься, дуреха,
Прямо к мишкам на обед!
Так и есть — одна в лесу,
Измочившись об росу,
Бродит с полным кузовком,
А в мечтах – родимый дом.
Глядь, стоит пред ней изба,
А над крышею — труба;
Значит можно там покушать,
Значит, в доме есть еда!
И без стука, без вопроса,
Кузовок в избу заносит,
А сама уж у печи —
Достает ухватом щи.
Блюдо щей, тарелка каши,
Каравай надкусан Машей,
Выпит весь компот из крынки,
И сломалась стула спинка.
Маше тяжело дышать —
Нужно срочно лечь в кровать,
Что посуда не помыта —
Ей на это наплевать.
Башмаки не став снимать
Начинает выбирать —
Где лежит матрас помягче,
Чтоб удобней было спать.
Выбор сделан, вот она,
Та, что так душе мила.
Одеяло и подушка,
И матрасик — красота!
Маша спит который час.
Щас начнется новый сказ.
Возвращаются медведи
С четкой мыслью — пообедать,
И в кровати отдохнуть
Что бы утром снова в путь…
Открывают двери в дом,
Осмотрели все кругом
И застыли в изумленье —
Кто устроил здесь погром?
Мишки заглянули в чашки,
Лишь следы недавней каши
Обнаружили на дне —
Аж мурашки по спине.
Мебель сломана частично,
А из их покоев личных
Раздается храп свистящий,
Словно монстр там настоящий?
Так на цыпочках, втроем,
Мишки свой проходят дом,
Застывают перед спальней:
-Может быть, захватим лом?!
-Погоди! Медведи — мы;
Монстры мишкам не страшны!
И пробравшись тихо в спальню
Монстра свяжем мы в узлы!
Но найдя в кровати Машу
Испугались мишки наши-
Вроде девочка мала-
Кашу ж съела всю, до дна!
Что за девочка такая?
Чем нам это угрожает?
Как ее не разбудить,
Но до дома проводить?
Три медведя (вот картина)
Погрузив кровать на спины,
Тихо по лесу идут-
Машеньку домой несут…
Удивился очень Дед:
На тропе медвежий след,
У крыльца кровать стоит,
В той кровати Маша спит!..
Нужно правила приличья
Знать детишкам на отлично!
Помнить их! Не забывать!
И зверей не обижать!
Три медведя
Репин В.
Жили-были три медведя,
Ели кашу с молоком,
А медведей звали Федя,
Иннокентий и Пахом.
Самый старший из медведей,
Работящий дед Пахом,
С медвежонком малым Федей
Для медведей строит дом.
Дед Пахом таскает брёвна,
Ставит стены дед Пахом,
Федя смотрит, всё ли ровно,
Затыкает щели мхом.
На болоте Иннокентий
К кочке клюквенной присел.
Кеша лучше всех на свете
Варит клюквенный кисель.
Он варенье из морошки
В тёмном погребе хранит,
Мёд, грибов сухих немножко —
На медвежий аппетит.
Будет тёплою избёнка
Между сосен на холме:
Два медведя с медвежонком
Подготовились к зиме.
Жили-были три медведя. Жили они все вместе в лесу, в своем собственном доме. Один из них был маленький-малюсенький крошка-медвежонок, другой – средний медведь, а третий – большой-здоровенный медведище. У каждого был свой горшок для овсяной каши: у маленького-малюсенького крошки-медвежонка маленький горшочек, у среднего медведя средний горшок, у большого-здоровенного медведища большущий горшочище. Каждый медведь сидел в своем кресле: маленький-малюсенький крошка-медвежонок в маленьком креслице, средний медведь в среднем кресле, а большой-здоровенный медведище в большущем креслище. И спали они каждый на своей кровати: маленький-малюсенький крошка-медвежонок на маленькой кроватке, средний медведь на средней кровати, большой-здоровенный медведище на большущей кроватище.
Как-то раз сварили себе медведи на завтрак овсяную кашу, выложили ее в горшки, а сами пошли погулять по лесу: каше-то ведь простыть надо было; не то стали бы они ее есть горячую, она бы им весь рот обожгла.
А пока они гуляли по лесу, к дому подошла маленькая старушонка. Не очень-то она была хорошая, эта старушонка: сначала она заглянула в окошко, потом – в замочную скважину: увидела, что в доме никого нет, и подняла щеколду. Дверь была не заперта. Да медведи ее никогда не запирали – они были добрые медведи: сами никого не обижали и себе не ждали обиды.
Вот маленькая старушонка открыла дверь и вошла. И как же она обрадовалась, когда увидела на столе кашу! Будь она хорошей старушонкой, она, конечно, дождалась бы медведей, а те наверное угостили бы ее завтраком. Ведь они были хорошие медведи, грубоватые правда, как и все медведи, зато добродушные и гостеприимные. Но старушка была нехорошая, бессовестная и без спроса принялась за еду.
Сперва она попробовала каши из горшочища большого здоровенного медведища, но каша показалась ей слишком горячей, и старушонка сказала: «Дрянь!» Потом отведала каши из горшка среднего медведя, но его каша показалась ей совсем остывшей, и старушонка опять сказала: «Дрянь!» Тогда принялась она за кашу маленького-малюсенького крошки-медвежонка. Эта каша оказалась не горячей, не холодной, а в самый раз, и так понравилась маленькой старушонке, что она принялась уплетать ее за обе щеки и очистила весь горшочек до донышка. Однако oпротивная старушонка и эту кашу обозвала скверным словом: очень уж мал был горшочек, не хватило старушонке каши.
Потом старушонка села в креслище большого-здоровенного медведища, но оно показалось ей чересчур жестким. Она пересела в кресло среднего медведя, но оно показалось ей чересчур мягким. Наконец плюхнулась в креслице маленького-малюсенького крошки-медвежонка, и оно показалось ей не жестким, не мягким, а в самый раз. Вот уселась она в это креслице – сидела, сидела, пока не продавила сиденья и – шлеп! – прямо на пол. Поднялась противная старушонка и обозвала креслице бранным словом.
Тогда старушонка побежала наверх в спальню, где спали все три медведя. Сперва легла она на кроватищу большого-здоровенного медведища, но та показалась ей слишком высокой в головах. Потом легла на кровать среднего медведя, но эта показалась ей слишком высокой в ногах. Наконец легла на кроватку маленького-малюсенького крошки-медвежонка, и кроватка оказалась не слишком высокой ни в головах, ни в ногах, а – в самый раз. Вот укрылась старушонка потеплее и заснула крепким сном.
А к тому времени медведи решили, что каша уже поостыла, и вернулись домой завтракать. Глянул большой-здоровенный медведище на свой горшочище, видит, в каше ложка: там ее старушонка оставила. И взревел медведище своим громким грубым страшным голосом:
КТО-ТО МОЮ КАШУ ЕЛ!
Средний медведь тоже глянул на свой горшок, видит, и в его каше ложка.
Ложки-то у медведей были деревянные, – а будь они серебряные, противная старушонка наверняка бы их прикарманила.
И сказал средний медведь своим не громким, не тихим, а средним голосом:
КТО-ТО МОЮ КАШУ ЕЛ!
И маленький-малюсенький крошка-медвежонок глянул на свой горшочек, видит – в горшочке ложка, а каши и след простыл. И пропищал он тоненьким-тонюсеньким тихим голоском:
Кто-то мою кашу ел и всю ее съел!
Тут медведи догадались, что кто-то забрался к ним в дом и съел всю кашу маленького-малюсенького крошки-медвежонка. И принялись искать вора по всем углам. Вот большой-здоровенный медведище заметил, что твердая подушка криво лежит в его креслище – ее старушонка сдвинула, когда вскочила с места. И взревел большой-здоровенный медведище своим громким, грубым страшным голосом:
КТО-ТО В МОЕМ КРЕСЛИЩЕ СИДЕЛ!
Мягкую подушку среднего медведя старушонка примяла. И средний медведь сказал своим не громким, не тихим, а средним голосом:
КТО-ТО В МОЕМ КРЕСЛЕ СИДЕЛ!
А что сделала старушонка с креслицем, вы уже знаете. И пропищал маленький-малюсенький крошка-медвежонок своим тоненьким-тонюсеньким тихим голоском:
Кто-то в моем креслице сидел и сиденье продавил!
Надо искать дальше, решили медведи и поднялись наверх в спальню. Увидел большой-здоровенный медведище, что подушка его не на месте – ее старушонка сдвинула, – и взревел своим громким, грубым страшным голосом:
КТО-ТО НА МОЕЙ КРОВАТИЩЕ СПАЛ!
Увидел средний медведь, что валик его не на месте – это старушонка его передвинула, – и сказал своим не громким, не тихим, а средним голосом:
КТО-ТО НА МОЕЙ КРОВАТИ СПАЛ!
А маленький-малюсенький крошка-медвежонок подошел к своей кроватке, видит: валик на месте, подушка тоже на месте, а на подушке – безобразная, чумазая голова маленькой старушонки, и она-то уж никак не на месте: незачем было противной старушонке забираться к медведям!
И пропищал маленький-малюсенький крошка-медвежонок своим тоненьким-тонюсеньким тихим голоском:
Кто-то на моей кроватке спал и сейчас спит!
Маленькая старушонка слышала сквозь сон громкий, грубый страшный голос большого-здоровенного медведища, но спала так крепко, что ей почудилось, будто это ветер шумит или гром гремит. Слышала она и не громкий, не тихий, а средний голос среднего медведя, но ей почудилось, будто это кто-то во сне бормочет. А как услышала она тоненький-тонюсенький тихий голосок маленького-малюсенького крошки-медвежонка, до того звонкий, до того пронзительный, – сразу проснулась. Открыла глаза, видит – стоят у самой кровати три медведя. Она вскочила и бросилась к окну.
Окно было как раз открыто, – ведь наши три медведя, как и все хорошие, чистоплотные медведи, всегда проветривали спальню по утрам. Ну, маленькая старушонка и выпрыгнула вон; а уж свернула ли она себе шею, или заблудилась в лесу, или же выбралась из леса, но ее забрал констебль и отвел в исправительный дом за бродяжничество, – этого я не могу вам сказать. Только все три медведя никогда больше ее не видели.