Чем обоснован выбор художественных реалий сказок

Широкие брюки: идем на концерты и выставки

Перед январским затишьем предлагаем брать от жизни лучшее. И заглянуть на несколько мероприятий самого разного формата.

В Санкт-Петербурге 3 декабря на сцене клуба «Blank» выступят Saluki, 104, Misheral, Romsta, DJ Sibir и финалисты конкурса Burn Tour. А 10 декабря к этому же составу присоединится DJ Kashin – в московском ГлавКлубе в рамках четвертого эпизода конкурса хип-хоп-талантов – Burn Tour.

4 декабря в 19:00 в Крокус Сити Холле Вячеслав Бутусов снова сыграет песни легендарной группы NAUTILUS POMPILIUS, а также презентует новый альбом «Аллилуйя». Зрителей ждет поразительная, а порой и гипнотическая сценография, видеоряд, состоящий из хроникальных концертных записей и эпизодов из кинофильмов, а также давно знакомые песни в современной авторской трактовке.

15 декабря в 19:00 на той же сцене ждем героев нулевых, группу «Би-2. И подпеваем известным хитам вроде «Полковнику никто не пишет», «Мой рок-н-ролл», и новинкам.

Гулять в холода можно в музеях. До 5 декабря в выставочных залах СХР в Западном крыле Новой Третьяковки пройдет фестиваль современного искусства ADVENT.НАЧАЛО. На одной площадке объединятся contemporary и modern art в различных направлениях искусства: живописи, графики, скульптуры, инсталляции, digital- и video-art. Уникальный для России социальный выставочный проект призван показать работы современных авторов и открыть новые имена в сфере искусства для каждого желающего. Это своего рода выставка-тизер последующих проектов, запланированных художниками и арт-кураторами на следующий год. Грядущий 2022 год будет ознаменован 100-летним юбилеем Советского Союза: фестиваль уже сейчас предлагает углубиться в вопрос преемственности художественных стилей и продемонстрировать их эволюцию: как стилистически, тематически и функционально арт-объекты видоизменяются с течением времени.

В галерее Kupol Gallery в арт-пространстве Cube. Moscow рассматриваем работы известного российского художника, графика и иллюстратора книг Юрия Ващенко CHEKHOV 2.0. В основе проекта — фотографии, связанные с жизнью и творчеством известного русского писателя-сатирика. Экспозиция включает в себя изображения близких друзей, известных актеров начала двадцатого века, которые переходят в другое измерение и трансформируются в образы персонажей пьесы.

Со 2 по 6 декабря заглядываем на книжную выставку Non/fictio№23. Не проходи мимо стенда «Бомборы» – программа издательства провоцирует прийти на выставку не раз, чтобы застать интересные лекции и автограф-сессии. Общаемся со шведским русистом Бенгтом Янгфельдтом, узнаем историю семейства Нобелей, знакомимся с долгожданной книгой Уилла Смита и слушаем «Три женщины» в исполнении одного из наших любимых блогеров Арины Винтовкиной. 

Дома тоже есть, чем заняться: 9 декабря в онлайн-кинотеатре PREMIER состоится премьера сериала «Солдаут». Это первое российское музыкальное драмеди, которое расскажет о противостоянии молодого рэпера (Глеб Калюжный) и крупного лейбла с его суровыми законами, становлении настоящего артиста и непрерывной связи культуры прошлого и настоящего. В актерский состав «Солдаут» вошли БИ-2, RAM, Thomas Mraz, Карандаш, Лигалайз, Хамиль («Каста»), Илья Найшуллер, Михаил Козырев, Alizade, Тима Ищет Свет, Степан Привезенцев  (группа «Залпом»), МС Сенечка, Жак Энтони, Lil Kate и многие другие. Мы в восторге только от этого списка.

А еще слушаем новый альбом Nioze MC – рэпер представил пластинку с 20 треками, которые срочно хочится выучить наизусть. Но есть кое-что и для поклонников прошлого творчества – проект «Вселенная Rémy Martin x Noize MC». Музыкант представил результат творческой коллаборации с Сестрами, Варей Вереницей и Тима ищет свет, созданной при поддержке французского коньячного бренда. Вместе они переосмыслили хит музыканта «Вселенная Бесконечна?». Премьеру совместной работы ищи на YouTube-канале и в инстаграме Нойза.

Яркое платье: вкусно едим

Новый сезон всегда означает новое меню в самых интересных ресторанах. Срочно пробуем и выбираем, куда поведем семью и близких на новогодних каникулах, которые стремительно приближаются.

В Sartoria Lamberti начинает зимний сезон проекта «11 друзей Уиллиама Ламберти».  2 декабря собственное меню представят Анна Куклина и Катя Метелица (вместе – Telegram-канал «Нас-ожидают!»). Вдохновением послужила книга «Кодекс Серафини» итальянского художника и дизайнера Луиджи Серафини, по мотивам были созданы гибридные блюда: несладкие открытые канноли, ризотто из корня сельдерея с сибасом, паста из кальмара и персик-не персик.

Не ешь мясо? Сеть кофеен ONE AND DOUBLE решили порадовать гостей полезным веганским бургером, созданным в коллаборации с food-tech брендом Bite. Бургер в кофейнях будет продаваться по эксклюзивно низкой цене – всего 120 рублей. В основе продукта лежит растительная котлета от Bite, которая изготавливается по запатентованной технологии двухступенчатой ферментации из горохового белка, который под действием ферментов приобретает вкус мраморной говядины. Все остальные ингредиенты классического бургера сохраняются.

С 29 ноября по 30 декабря в сети грузинских бистро «Швили» пройдет «Фестиваль хинкали». В рамках фестиваля бренд-шеф проекта Лика Мардалейшвили решила отойти от классики и разработала специальное меню, в котором можно найти хинкали с самыми неожиданными начинками

А бренд-шеф сети ресторанов Osteria Mario Александр Морин приглашает на неспешные итальянские завтраки. В меню есть и блюда с итальянскими специалитетами (страчателлой, пармезаном, вялеными томатами и др.), и более классические позиции вроде завтрака с яйцами, картофельного гратена и колбасок.

А еще пробуем необычное и 11 декабря заглядываем на женскую кулинарную Мистерию. Это женское мероприятие, в основе которого лежит самый древний ритуал человечества – приготовление еды, которые сопровождается духовными и телесными практиками.

Мистерия пройдет на 24 этаже в пентхаусе сталинской высотки на Кудринской площади.

Дресс-код – легкие летящие наряды золотых, серебряных, оливковых, терракотовых оттенков, а еще украшение на голову в виде бинди или тика.

Джинсы и теплый пуховик: гуляем по магазинам

Черная пятница прошла, но сезонные и предновогодние распродажи никто не отменял. Как и новые коллекции! Рассказываем, куда стоит зайти в первую очередь.

Южнокалифорнийский бренд UGG открыл пространство в Санкт-Петербурге. Магазин занял больше ста квадратных метров на втором этаже ТЦ Галерея. Команды дизайнерского и архитектурного бюро Florencia Pita & Co. и Quezada Architecture попытались воссоздать калифорнийский дух и стиль, обратившись к истории местной архитектуры, искусства, кино и литературы. Мощным источником вдохновения послужил дом Имзов — здание середины прошлого века, пример открытого и лаконичного пространства, интегрированного в природу и существующего в гармонии с ней. В основе санкт-петербургского магазина лежит глобальный подход бренда к лайфстайлу, и речь здесь не сколько про сам продукт, сколько про создание соответствующего пространства для открытого и инклюзивного общества.

Старые вещи не выкидываем, а сдаем на вторичную реализацию проекту Bewearcy. За них можно получить баллы на покупку новой одежды – Bewearcy сотрудничает как с российскими, так и международными брендами. Для того чтобы сдать одежду, необходимо заполнить заявку на сайте и передать ее курьеру. Далее она поступает на склад сервиса, проходит оценку стоимости и состояния, и отправляется на ресейл-площадки для поиска новых владельцев. После чего участнику приходит SMS-оповещение с начислением баллов.

Бренды Art&Fact, Shades of You, Senseful и «Какава красота» объединились под именем CARELY и запустили собственную программу лояльности. В основе мотивационной системы – вознаграждение за честные отзывы о продукте. Покупатели делятся своими честными отзывами о продукте, загружают отзыв в сервис программы и получают за это баллы. Их можно обменять на подарки – брендированную продукцию компании, аксессуары для спорта, шопер и другое, или подарки от партнеров – Яндекс, ЛитРес, SkyEng, Any Class, IVI.

Британский ювелирный бренд LAV’Z выпустил обновленную коллекцию Piercing. Линейка уже в продаже на официальном сайте и в офлайн-точках бренда. Отличная идея для небольшого подарка (пирсинг можно носить и как сережки).

Книжный сервис ЛитРес и российский производитель натуральной косметики BOTAVIKOS выпустили лимитированную коллекцию кремов для рук по мотивам русских сказок. В линейку вошли пять средств-аромасказок, вдохновленных образами волшебных героинь. Среди них: всеми любимые Василиса Прекрасная, Царевна-лягушка, Хозяйка Медной горы, Снегурочка и Жар-птица. Каждый крем из набора олицетворяет сильный характер и смелый дух сказочной красавицы. Все средства содержат в своем составе экстракты растений, дарящих коже рук молодость, мягкость и защиту.

Российский бренд косметики для обуви Solemate усовершенствовал свои средства, теперь ухаживать за обувью и одеждой стало еще проще. Средства в обновленном дизайне представлены на полках в оффлайн точках продаж – магазинах RENDEZ-VOUS, Nike и Street Beat, а также на маркет-плейсах.

Первый в мире сервис-конструктор casual одежды Hooli запустил новинку – кардиган. Еще одна практичная вещь, которая отшивается специально для клиента и никогда не выйдет из моды. Hooli предлагает самим выбрать модификацию и крой своего кардигана из хлопкового футера.

Читай еще:

Вот уже шестой год я вхожу в экспертный совет премии «Кульминация». Наша задача – из лонг-листа, предоставляемого российскими театральными конкурсами, семинарами и фестивалями, составить для жюри шорт-лист. Таким образом, раз в год мы садимся и читаем всю эту современную драматургию.

По итогам издается сборник самых современных пьес и рассылается по всем театрам страны – чтобы им было из чего выбрать.

Это было логичное решение: подводить итоги того, что представляют другие – более камерные, конкурсы, которые пылесосят новые таланты и новый материал для российских театров в течение года. Каждый, кто связан с театром, знает эту нарастающую проблему – отсутствие материала. Многие театры цепляются за нестареющую классику. Хотя порой правда заключается лишь в том, что «классические пьесы» – это тот самый материал, за который уже не надо платить автору.

Но в стране работают такие институции, как фестиваль «Любимовка», «Маленькая ремарка», Волошинский фестиваль, международный конкурс русскоязычной драматургии «Действующие лица», «Ремарка», всероссийский семинар драматургов «Авторская сцена», театральный фестиваль «Пять вечеров», программа «Первая читка», Международный конкурс драматургов «Евразия», конкурс современной драматургии «Исходное событие». Я неслучайно перечисляю их все – так как «Кульминация» становится не только конкурсом драматургов, но и неофициальным соревнованием для этих институций – кто работает качественней и у кого тоньше нюх на новое и прекрасное.

Мы уже не первый год читаем корпус поданных на «Кульминацию» текстов, и самое простое – впасть в режим grumpy old men и ворчать, ворчать, ворчать. Принципиальные моменты, тем не менее, каждый год только усугубляются, что не означает, конечно, что мы наблюдаем картину упадка и деградации русской драматургии. Просто есть какая-то системная ошибка у большинства новых авторов. Она называется «дописаться до мышей». Сейчас ведь куча всяких недорогих курсов «как писать сценарии», но очевидно, что курсов «как писать пьесы» отчаянно не хватает. А если они есть, то там не учат обращаться напрямую в небо.

Когда мы читаем «На дне», вообще-то нам наплевать, какие лавки были в ночлежке, нам глубоко все равно, был ли у «Бесприданницы» телефон или береста для письма. И вообще – то, о чем люди там, в этих старых, прекрасных пьесах думают и говорят – совершенно универсально. И эти сто лет – не помеха. А может быть – даже помощь. Архетипичные трагедии. Универсальные от слова «универсум», а не от количества гендеров. От слова «вселенная». Поэтому эти пьесы и живут столетия: потому что вопросы задаваемые – они вечные.

Если вы не хотите обращаться к вечности и в то же время сидеть с каменным лицом на сложных щах, то тогда нужно уточнить жанр, в котором вы работаете, потому что лёгкие театральные зрелища – тоже уважаемый, а главное – востребованный жанр. Вам туда. Молодые драматурги сразу хотят вывалить нам на головы все проблемы мира, да так, чтобы они были упакованы в максимально модный skin на манер рэп-причитаний.

Вот, скажем пьеса Микиты Ильинчика Dark Room. Для немодных граждан объясняю: dark room – это темная комната в гей-клубах, где можно заниматься сексом с незнакомцами полностью анонимно («даркрум» для гетеро в Берлине только один – в «Бергхайне», на десятки гейских – мы, гетеро, живем уныло). Вся пьеса – страдания юного гея-сироты, отданного на усыновление за границу. Модный статус жертвы, а также интернет-сайты, скриншоты и прочие скайпы вместо внятного текста. И тем более – вместо явной идеи. Так всегда случается, «когда твоя башка превращается во вселенскую простату» (цитата). Интересно, готов ли русский театр обменять заботу о душе на заботу о вселенской простате? Поклонение телесному низу вообще не в традициях русской литературы и театра. И дело не в призрачной «духовности» – на этом гейско-интернетном поле, например, фантастически точно сыграл Упырь Лихой с его «Славянскими Отаку».

В нынешней подборке новых пьес ощущается вместо обрыдлой «духовности» прямое обращение к духам. Вроде текста Олега Михайлова «Инау Китовой Бухты». От травмы по поводу смерти матери к изложению мифов и легенд туземных народов Сахалина, Камчатки и Чукотки. Айны, чукчи, коряки – тут много кто рассказывает сказки. Рассказал про всех. Только про Кутха не рассказал. А мёртвая мать – кукла. Бабушка Нупа, похожая на Джокера. «Обхватив друг друга, слились в Первую молнию Небесный змей и Богиня-Солнце». Но благодаря этим образам выстраивается какое-никакое повествование, где, наконец, нет места эсэмэскам, социальным сетям и цитатам из «Твиттера» – есть в этом что-то очень человечное.

А еще в нынешних пьесах очень много кукол, мёртвых матерей и отцов. Иногда мёртвая мать и кукла – это одно и то же. Присутствует интерес к психиатрии и психотерапии (Елена Ерпылева, «Тир. Правила игры»). Такое впечатление, что авторы, столкнувшись в жизни с курсом психотерапии, тут же бегут писать пьесу, дабы отработать свои травмы. Но в этом есть что-то мегаинфантильное. По количеству трупов, рассуждающих о судьбах России, конечно, чемпион Дмитрий Ретих («Шочимики – цветочная смерть»). Канва выглядит примерно так: «1826 год, Кронверк Петропавловской крепости. На деревянном помосте виселицы стоят пятеро. 1881 год, плац Семеновского полка. На деревянном помосте виселицы стоят пятеро. 1015 год, Киев. У жертвенной ямы сидят князья-братья Борис и Глеб», и так далее аж до 2826 года. 

Кроме проклятых матерей-кукол, рассуждающих о судьбах страны трупов, девочек-самоубийц, смартфонов и блогеров, мало кто обходится без мата. «Вадик проводит рукой по затылку, рассматривает руку. Возвращается к двери и выписывает на ней кровью – «ПИ», снова прикладывает руку к затылку, морщится, стонет, и выводит дальше – «ДА» (Дмитрий Богославский, «Катапульта»). Есть попытки синтезировать увиденное ранее («Аспирин», Надя Алексеева), где есть и «Приключения Карика и Вали» – они же «Дорогая, я уменьшил детей», и даже мюзиклы из «Петтсона и Финдуса», плюс речитатив, он же коллективный Оксимирон. Но тут хотя бы присутствует фантазия. Во всем остальном присутствует бесконечная «квартира в покосившейся трехэтажке», где ведутся бесконечные разговоры, перемежаемые взаимной агрессией (Татьяна Загдай, «Человек в закрытой комнате», Сергей Ермолин, «Стеклянная луна»).

Иногда квартира в трехэтажке принимает форму автобуса с тремя челночницами, которые едут на Север. И жанр разговоров в покосившейся трехэтажке приукрашивается фольклором народов Севера (Мария Малухина, «Полярная болезнь»). 1996 год, в автобусе едут три девушки – бесконечный нарратив. Бесконечные разговоры за жизнь не выше уровня потолка автобуса. И только песни аборигенов и сказания – глоток свежего воздуха в этом повествовании «Ныряет на дно ловкая выдра Яха’Ерв, хозяин реки, звенят капли воды, как веселый колокольчик…» Что-то много у нас в драматургическом конкурсном наборе аборигенов Крайнего Севера. Мне-то что – я тридцать лет на Крайнем Севере прожил, мне прикольно, но о чем-то это говорит. А о чем, не пойму – может, творчески просыпается Север? Крайний, как плоть.

Самая интересная пьеса конкурсного набора, наверное, тоже про Север и тоже про людей в обстоятельствах. Работа «Чёрная пурга» Анастасии Букреевой сразу даёт картину засыпанного снегом города, по которому бродит медведь с куском кабеля в пасти, символом, а не примитивной декорацией.

И всё, что говорят персонажи – практически каждая реплика – просится в цитаты. Как это было уже с «Человеком из Подольска» Данилова, пьесы, которая вовсе не про Подольск. Наличие таких персонажей, как «Мёртвый шахтер» и «Шахтёр, который умрет через две недели», жутковато актуально. Но, как вы понимаете, пьеса написана не вчера. И нет в этом никакой чернухи, за счет которой пытаются утвердиться менее талантливые авторы. Эта пьеса беременна юмором и удивительно доброй интонацией. «Девушка с золотыми волосами: – Ужасно – это когда нет интернета. Это самое ужасное. А когда наступает чёрная пурга – это ужаснее ужасного. Однажды одна женщина вышла на улицу, и её убило. А потом вышел её муж, и его тоже убило. А потом сына и дочь, собаку, кошку и волнистого попугайчика». А ещё внутри есть и игра, и абсурд – всё то, что отличает хороший текст от поделки по поводу. Это мой личный фаворит.

А ещё мы видим возвращение советско-американского жанра «производственная драма» в виде «Почтамта» Глеба Планкина. Обязательно с матом, ну и в пытошной в отделении полиции, конечно же, висит флаг России и портрет Путина. Вообще любую пьесу с матом можно даже не читать. Потому что автор, использующий мат, а) безнадежно устарел, б) у него нет художественных средств в принципе. И, конечно, можно не читать и не смотреть пьесы, где в ремарках «Из-за стены раздается ругань напополам с песней «Группа крови» группы «Кино» (П. Соколов, «Проверка»). До свиданья. Нужно ли объяснять, почему?

Но дело в том, что по традиции на «Кульминации», на шоу-празднике по поводу вручения наград, «брусникинцы» делают попурри из пьес-конкурсантов. И очень часто диву даёшься – как они умудряются выцепить из, казалось бы, совсем безнадёжных с точки зрения автора (меня) пьес что-то совершенно новое и поразительное. Что говорит о том, что театр – это гораздо более сложное явление, чем отдельные его составляющие. Одна из которых – пьеса как таковая, написанная на бумаге. Или на айпаде. Или в смартфоне. Или на чём там они пьесы теперь пишут.